Лучи майского солнца настойчиво светили в лицо сквозь не закрытые шторы. Открывать глаза не было сил, желания и мотивации. Да какая к черту мотивация после попойки? Голова раскалывалась так, будто я приложилась ей об что-то твердое, к тому же сухость во рту присутствовала, словно я несколько дней совсем ничего не пила, но даже этот факт не заставил меня открыть глаза. Сколько я вчера выпила? Сколько в меня вообще влилось алкоголя? Я помню, что мы начали с вчерашнего вечера, когда прибыли к Лере с тремя бутылками вина, продегустировали, нарядились, накрасились, обмундировались в пух и прах, после собрались и поехали в клуб.
Клуб был один и недалеко от дома подруги. Тот самый, из которого я с братцем её забирала. Точно, братец! Кажется, я о нем думала. Может он меня забрал и домой отвез? Однако вспомнить, как я оказалась в кровати и в целом в квартире, не могла. Да и вообще, что-то восстановить в памяти, что было дальше, когда мы оказались в клубе, достаточно трудно. Не помню, чем всё закончилось, но будем считать, что до дома мы все-таки добрались. Ведь, если мы в нашей коммунальной квартире, то я могу поспать подольше. Почему я так решила? Потому что я не услышала ни одного звука, а родители Леры очень шумные, значит, предположим, что поехали мы к нам, плюсом моя привычка не закрывать шторы.
Я перевернулась на другой бок, моя ладонь потянулась к одеялу, но вместо мягкого и родного одеяльца я нащупала что-то теплое и не очень податливое. По ощущениям напоминающее кожу человека. Хм, откуда в моём ложе кожа человека?
Вздрогнула от осознания, что я в кровати не одна. Мурашки побежали по телу, стоило только подумать о том, что я с кем-то делю свою небольшую постель. Так, стоп, может это Лера, а я тут панику навожу. Но кожа подруги другая по ощупу, более мягкая, что ли.
Что-то, напоминающее кожу, вздохнуло и завозилось под боком. Блин, как не выдать себя? Я ведь, считайте, проснулась. На меня натянули одеяло, аккуратно и даже нежно провели, скорее всего, большим пальцем руки по щеке, после чего неизвестный поднялся. Етить-колотить, подруга точно не станет меня по щеке гладить! Мать вашу, с кем это я ложе делю?
Я осторожно приоткрыла один глаз, и готова была застонать от понимания. В проеме двери мелькнула спина и руки. Ну почему? Почему именно он? Где-то в коридоре послышался шум включенной воды. Я все-таки застонала, закрыла лицо руками и потерла его. Вспоминай! Вспоминай, Ева! Что вчера было? Как я оказалась в его квартире? Блять, я ведь и правда нахожусь не у себя, не в своей комнате, даже не в своей кровати.
Потянулась к телефону и поняла, что одеяло как-то слишком сильно трется об тело. В ушах противно зазвенело, а внутри, по ощущениям, что-то оборвалось, стоило мне подумать о том, каким образом я провела остаток ночи. Приподняла одеяло и выдохнула. Ну, одно хорошо — я не совсем голая, на мне мое нижнее белье. Блин, я в нижнем белье! Он его видел, а остальную одежду куда дел? Схватила телефон, разблокировала его и посмотрела недавно звонившим. Дмитрий Матвеев. Не братец, не кто-либо еще, а именно чернокнижник. Зачем я ему позвонила? Что говорила? От Леры и Василисы ничего не было, зато в галерее красовались наши фотки с клуба.
Пока не встану, явно не узнаю что было, а чего не было. Одежды вчерашней не наблюдалось в комнате, зато на спинке стула висела белая рубашка. Надеюсь чернокнижник не против, если я ее напялю. Не выходить же мне к нему в нижнем белье. Боюсь, он не правильно меня поймет. Ох, да какая разница, как он меня поймет, он меня уже пьяной видел и почти голой.
Накинула на себя рубашку, повернулась и уставилась на свое отражение. Кудри, которые завили мне накануне, распались, макияж, на удивление, не потек. Слегка тушь смазалась, но это не катастрофа. Дотронулась до губ, они не опухшие, не красные, не покусанные. Да блин, почему тело не подсказывает о том, что могло произойти ночью? Если был секс, то я бы это ощутила даже после попойки, так ведь?
Я аккуратно высунулась в коридор. Вода больше не шумела, зато звуки раздавались с другой стороны. Прошлепала туда, заранее застегнувшись на все пуговицы. Рубашка чуть длиннее платья, в котором я отправилась в клуб, наверное, это хорошо, но наклоняться всё же не стоит. Остановилась около входа в кухню и уставилась на парня. Ему бы футболку какую-нибудь накинуть, а то светит тут спиной своей красивой.
Я про себя чертыхнулась. Ну о чем я думаю, стоя в чужой рубашке и находясь в чужой квартире? Ведь влипла по крупному, теперь выкручиваться надо как-то, но я пока не могла двух слов связать из-за волнения и головной боли. Да, тут подруга или братец не помогут, сама шагнула в чужой мир. Переступила с ноги на ногу, вздохнула, ну, тянуть кота за хвост не стоит.
— Дмитрий, скажи, пожалуйста, между нами что-то было ночью? — переборов себя, попросила, именно попросила я, прислонившись плечом к косяку. Голова по-прежнему болела после такой гулянки, а тело отказывалось поддавать какие-либо подсказки.
— О-о, между нами много чего было! — чернокнижник повернулся ко мне со снисходительной улыбкой на лице. Он едва не светился, а у меня все внутри сжалось. — Жаль только, что свое имя за ночь я так и не услышал.
Имя? Да при чем тут твое имя? У меня аж сердце биться быстрее стало, воздуха что-то не хватает. Откровенно говоря, я растерялась.
— Что? — боясь услышать что-то плохое, я даже на всякий случай прошла вглубь и села за стол. Ноги отказывались меня держать.
— Ну, ты очень настойчиво просила отвезти тебя ко мне, висла на шее, потом тебя вывернуло наизнанку и ты наотрез отказалась принимать мою помощь в переодевании, поэтому разделась сама и легла спать прямо в нижнем белье, — парень по-прежнему улыбался, почти как Чеширский кот из «Алисы в стране чудес». Он заботливо поставил передо мной кружку с кофе, а я в этот момент готова была провалиться сквозь землю. — А, еще ты очень настаивала не оставлять тебя одну.
Интересно, если очень сильно попросить, подо мной разразиться земля и поглотит? Чернокнижник смотрел на меня, я смотрела в кружку с кофе, обхватив её руками. Стыдно-то как! Напрягаем память, ибо очень нужно собрать хронологию вчерашней гулянки. Минут пять пришлось гипнотизировать напиток, прежде чем в голове потихоньку, вразвалочку, соизволили всплыть события. Теперь я начинала припоминать, что было накануне. Столько пить нельзя, сколько выпили мы. Чтоб его, видимо, думая, что я звоню братцу, я позвонила чернокнижнику. Вот почему я не услышала в свой адрес ласковых слов, а только молчание.
Наверное, по этому поводу девчонки и передали меня в его руки без слов, а сами умотали тусить дальше. Значит, какой вывод имеем — я саморучно висела на шее чернокнижника и просила отвести меня к нему домой, проблевалась от количества спиртного в организме, поэтому на мне нет одежды. Как интересно я поступила: напросилась в гости, но раздеть себя не позволила. Какая умница, Ева, мама бы влепила мне пять ремнем по заднице, еще бы и плюсик дорисовала им же. Тут даже факт того, что данный субъект ходит у меня в «поклонниках» не прокатит, ибо меня не так воспитывали. И, видимо, думая, что передо мной братец, я ни разу Матвеева не назвала по имени. Ребятушки, пить вредно для здоровья и памяти, пейте лучше водичку с лимоном.
— Извини, — вздохнув и затаив дыхание, произнесла наконец я. Моя вина, мой промах, так признаем ошибки и исправляем ситуацию. — И спасибо, — я поднялась из-за стола и попыталась улыбнуться, — Спасибо огромное.
Во-первых, он не воспользовался ситуацией, хотя я, скорее всего, откровенно на него вешалась. Ну кто в здравом уме поедет к парню, которого почти не знает? Во-вторых, я иногда правда прошу родных остаться со мной в комнате на случай, если станет плохо от выпитого, но тут, видимо, я очень настаивала полежать со мной в кровати, из-за чего мы оба и вырубились. Дурная привычка, к которой меня приучили. Один раз братец приглядывал за мной после случайно выпитой стопки водки в одиннадцать лет, ибо выглядит-то она как вода, и меня в ту ночь очень сильно полоскало. После этого он настаивал на том, чтобы за мной кто-то присматривал в случае сильной, прям очень сильной, попойки, этот образ теперь всплывает перед взором каждый раз, стоит напиться и завалиться спать. Кхм, вспомним о том, что я думала о Леше, когда звонила с просьбой нас забрать.
Даём мне поблажку — я была пьяна, поэтому отдавать отчёт за свои действия не могла. К тому же девочки бы меня поняли, окажись мы все вместе, наверное, даже спать легли бы в кровать подруги, и никого бы не остановило, что её ложе троих не потянет. Да и братец явно оставил бы нас одних, после того, как привёз домой, так ещё и лекцию прочитал, что столько пить нельзя. Интересно, если бы он нас застал и оставил бы в том виде, в котором мы были, смог ли донести о том, чтобы мы приглядели друг за другом?
— Да ладно, — продолжая давить улыбку, произнес Дмитрий, а его взгляд смягчился. — Мы ведь все люди, каждый расслабляется по-своему.
— Какой же ты хороший, — облегченно вздохнула я и придвинулась к парню ближе, крепко обняла его в знак огромной благодарности. Немного подумала и добавила. — Только не подумай, что я так на всех вешаюсь, когда выпью.
Чернокнижник звонко рассмеялся, обнимая меня в ответ. Одну руку он запустил мне в волосы и запутался там. Я уставилась в его глаза, ибо невозможно оторваться от того, что тебя поглощает каждый раз, стоит только оказаться близко-близко. Одной рукой он продолжал поддерживать меня, другой гулять в волосах, еще больше их спутывая, пока мои ладони покоились на его спине. Стоять бы так и стоять. На секунду я захотела, чтобы время остановилось.
Я вздохнула, стоило его руке переместиться с волос на щеку. Пальцы прошлись до подбородка и слегка его сжали. Я, одновременно с парнем, тяжело выдохнула. Пять секунд глаза в глаза, четыре на то, чтобы слегка податься навстречу друг другу, три, я сглатываю от понимания того, что сейчас может произойти, две секунды… Телефон на столе завибрировал, я вздрогнула и обернулась. Уха коснулся вздох, при этом мы оба расцепили руки и выпустили из объятий наши тела.
Только взяв в ладони телефон, я осознала, насколько близко мы были друг к другу, и это при том, что я в его рубашке, а он вообще без майки! Матерь божья, аж кровь к лицу прилила, словно мне снова восемнадцать и намечается что-то большее, чем дружеские объятья.
Писала Лера с просьбой отозваться, если я нахожусь поблизости, но ведь я же не у нее дома. Ага, сейчас быстренько прибегу и отзовусь где-нибудь из шкафа. Напечатала правдивый ответ, не вижу причин врать. Пару секунд мобильник молчал, а потом взорвался от входящих сообщений. Терпеть не могу, когда пишут два-три слова и отсылают, продолжая в таком виде общаться. Ладно, понять и простить это чудо можно. Не каждый день просыпаешься в кровати чернокнижника.
Я обернулась и заметила, что парень откровенно меня рассматривает. Вид зашибись, забывать о том, во что я одета не стоит. Однако и Матвеев не спешит за футболкой, сам тут разгуливает полуголый, но, конечно, одежды на мне явно меньше, чем на нем. К тому же это его квартира, может позволить себе ходить даже в чем мать родила. Ой, блин, о чем я думаю? К слову, платье вернуть возможно? Видимо, на моем лице отразился невысказанный вслух вопрос.
— Платье я постирал, так что шагай в ванную, приводи себя в порядок и переодевайся, — чернокнижник оглядел меня с головы до ног и пошлепал вон из кухни. Я последовала за ним. — Твой наряд принесу, — парень протянул мне полотенце.
— Оно не мое, — я взяла в руки предложенный предмет и прижала к себе. — Это Леры.
— Да? Жаль, выглядела ты в нем суперски, — он снова улыбнулся, после чего прикрыл глаза, будто вспоминал меня в платье. Не выдержала и шлепнула фантазера его же полотенцем. Ибо нефиг! Парень открыл глаза и лукаво на меня глянул. Ну что за? — Шучу, давай в душ, а я попробую что-нибудь приготовить.
Чернокнижник вернулся в кухню, а я поспешила воспользоваться данным предложением. После такой попойки горячая вода помогала плохо, от жары голова закружилась, а перед глазами все поплыло. Поэтому, чтобы себе хуже не сделать, я быстренько сполоснулась и вылезла из-под воды. Обмоталась полотенцем и уставилась на нижнее белье. Запасного не было, у парня оно навряд ли в гардеробе имеется, поэтому влезаем в то, которое на мне уже было.
Дверь открылась в тот момент, когда я намеревалась нацепить вверх из своего комплекта белья. От неожиданности реакция была замедленной, поэтому чернокнижник успел увидеть не закрытый участок моего тела, то бишь грудь. Вскрикнув, я повернулась к нему спиной, схватила полотенце и обмоталась им. Ну конечно, закрываться и стучаться никто нас не научил.
— Я платье принес, — послышался голос Матвеева сзади, а после чего моего плеча коснулась теплая рука.
Непроизвольно вздрогнула, но оборачиваться не стала. Застыла как изваяние, и не могла пошевелиться. Благо волосы закрыли мои пылающие от смущения щеки. Чернокнижник провел пальцами от плеча до ладони, слегка сжал мои пальцы, перевернул руку и вложил в нее платье. За спиной послышались удаляющиеся шаги, а следом негромкий хлопок закрывшейся двери. Ох ты ж, какой же все-таки он хороший.
Пришлось умываться холодной водой, чтобы привести мысли в порядок. Щеки горели даже после того, когда я облачилась во вчерашнее одеяние. О, класс, макияж потек! Десять минут ещё потратила на смывку этого ужаса с лица. Сердце, кстати, бухало в груди слишком ощутимо, оно готово было вырваться из грудной клетки и упасть в ноги к одному симпатичному чернокнижнику. Собрала мокрые волосы в пучок и прошлепала босыми ногами на кухню. Смотреть в глаза парню не было сил, поэтому уставилась в пол.
— А где моя сумка? — спросила, чтобы как-то сгладить то, что произошло в ванной. Такими темпами, мы скоро по неосторожности увидим друг друга полностью обнаженными.
— В коридоре на тумбочке, — без заминки ответил парень. Я все-таки взглянула на него и выдохнула — нацепил футболку, правда черную. Хм, у него все черное в квартире? Просто постельное белье на кровати того же цвета. — Как ты смотришь на то, чтобы ужин устроить сегодня, а не завтра?
— Отрицательно, — я взяла кружку с теплым кофе и сделала глоток. М-м, слишком сладко. — У меня сегодня смена, — еще парочка глотков, и можно смело идти краситься. Благодаря Лере у меня в сумке валяется тушь, помада и подводка. Глянула на чернокнижника, его мысли так и были написаны на лбу. — Отпроситься не смогу, так как вчера должна была работать, а вместо этого пошла в клуб.
Как же, оказывается, хорошо, что нам практику на сегодня отменили, иначе бы я все проспала на свете. А так смотаюсь в институт на лекцию, авось преподавательница снова отпустит до нужного мне времени, а нет, так уговорим. Не выйду — уволят, тому служила вчерашняя смс-ка от братца, а завтра вечером я как раз свободна, да и днём тоже, может тогда успею сделать некоторые дела, которые откладывала в дальний ящик.
Поставила кружку на стол, посмотрела на то, что приготовил чернокнижник, улыбнулась. Неплохо, на завтрак и яичница с салатом пойдет, правда он еще не заправлен. Дмитрий в этот момент ставил на стол стаканы с соком. Ух, после кофе сразу что-то кисленькое? Но перед едой мне стоит накраситься, поэтому я поспешила за сумкой.
— Тогда жду неприличных предложений, — серьезно заявил чернокнижник, появляясь около меня.
— Заправь салат кетчупом, — парировала я и вытащила тушь.
— Да ты просто извращенка! — улыбаясь, живо отозвался парень. Нет, его глаза явно погубили не одну девичью душу.
— Не сомневайся, я и правда могу салат заправить кетчупом, — авторитетно припечатала я, доставая теперь помаду из сумки. На секунду замешкалась, но все-таки нанесла её на губы. Позавтракаю дома тогда.
Чернокнижник наблюдает за моими движениями молча. Кажется, он понял мой замысел, ибо его глаза потемнели. Да-да, я уверена, что тебе не понравится, если я сейчас оставлю тебя одного наслаждаться своим же кулинарным творением, но мне пора домой, я и так задержалась в твоей обители. Как бы меня кто разыскивать не стал.
Некрасиво с моей стороны кидать его второй раз, как бы мне это бумерангом не вернулось, но если задержусь, боюсь, что могу натворить делов. Даже не в плане того, что ничего не произошло. Нет, в другом. Разговориться могу, а делиться с чернокнижником своими проблемами, мыслями и прошлым слишком рано. Возможно, вообще эту тему не затронем, поэтому сегодня остановимся на том, что имеем.
— Я так понимаю, что отведать мою стряпню ты не останешься? — какой догадливый мальчик.
— Нет, извини, фанатка на завтрак не остаётся, — вспомнила один фильм, который давненько смотрела. Как вовремя и к месту, хоть я таковой не являюсь, но почему бы и да? Я убрала все обратно в сумку, закрыла ее и выдохнула. — Завтра в шесть встретимся?
— Завтра ты так просто не сбежишь, — насмешливо произнес чернокнижник, наблюдая за тем, как я натягиваю туфли. Блин, как я умудрилась нацепить вчера этот ужас на свои ноги? Тут каблук сантиметров пятнадцать.
— Завтра я сбегать не собираюсь, — честно произнесла я и стянула с волос резинку. Влажные волосы упали на плечи и лоб, пришлось сдувать. — Я хоть в плаще была?
Матвеев молча протянул мне верхнюю одежду, я с благодарностью приняла помощь в том, чтобы надеть плащ. Закинув сумку на плечо, я быстренько чмокнула парня в щеку и без слов выпорхнула из его квартиры. Как хорошо, что он не догадался пойти меня проводить, хотя бы мысли проветрю.
Время почти десять, маршрутки уже давно ходят. Считаю, что подруга не обидится, если я поеду сразу в коммунальную квартиру, а не к ней. Мои вещи может захватить Василиса, а платье я Лере верну потом самостоятельно.
Весь путь, к моему сожалению, был не таким спокойным, как хотелось. В маршрутке мне позвонило мое ненаглядное чудо и, узнав, что я смоталась домой, причитала долго, монотонно и едва ли не пилила мне мозг нотациями. Лекции в институте не такие сложные на подъем, как то, что я выслушала от подруги. И чего возмущалась? Я ведь очутилась в обители чернокнижника, а не она. Хотя, может Лера решила, что между нами уже что-то произошло? Я ведь так же в первую секунду подумала, стоило осознать у кого я нахожусь.
В квартире никого не оказалось. Заглянула я только в комнату Вадима, ибо проверить надо. Василису искать не стала, в комнату соваться тоже. Во время разговора с подругой соседка только-только собиралась покидать компанию Леры. Правильно, долго рядом с ней находится неподготовленным людям не стоит. Из глубин организма послышались печальные звуки, поразмышляв, я пришла к выводу, что кофе — это, конечно, хорошо, но поесть всё-таки надо. Если бы живот не урчал, я бы с радостью упала на диван, но желание что-нибудь съесть было сильнее. Прошлепала на кухню.
К моему превеликому огорчению, у нас в холодильнике нашлись на полках только овощи. Интересно, когда мы стали питаться ими? О, в недрах дверцы отыскались яйца. Окей, таким я могла перекусить и у чернокнижника. Взвешивая все «за» и «против», при этом держа в одной руке яйцо, а в другой помидор с огурцом, я пришла к такому решению — первое отварить, из второго сделать салат. Мысли за резкой овощей унесли меня обратно в квартиру к Матвееву. Довольно интересный у него вкус в интерьере. Постель заправлена в черное постельное белье, там же, в спальне, на тумбочке лежали его атрибутика для ритуалов. Свечи, тетрадь, все в том же оттенке. И только как бельмо на глазу висела на стуле белая рубашка, которую я на себя напялила.
Щеки запылали, стоило подумать о том, что моё нижнее белье туда впишется на раз-два. И вот о чем я думаю? О чернокнижнике, естественно. Неужели мы могли бы и правда поцеловаться прямо на кухне, не помешай оповещение о сообщение? Скорее да, чем нет. Даже не так — поцеловала бы я его в любом случае? Да, врать самой себе некрасиво. Сердце все равно не позволит этого, в отличие от разума. Тогда, есть ли вероятность того, что он мне нравится? Конечно, есть. Есть? Как человек или как парень? Я остановилась, нож замер поперек недорезанной помидорки. Оба варианта. Матерь божья, значит, приплыли?
Но мы даже по-человечески не интересовались друг другом. Он татуированный, отрицать не буду, симпатичный чернокнижник, который работает с чертовщиной, то бишь либо с дьяволом, то ли ещё с кем. Знаменит благодаря телепрограмме про экстрасенсов, уверена, у него куча фанаток. Вон, даже Лера в их числе была или есть, кто её разберет? А я студентка, живу в коммунальной квартире, так еще и с бывшим непонятно что. Оу, удивительно, я о Андрее вообще забыла после того, как его сбила машина. Вот он был и вот его нет. Пуф и исчез вместе с чувствами.
Каков процент, что у нас все получится с Димой? Мы ведь даже друг о друге ничего не знаем, кроме общей информации, конечно. Я ему симпатична, сам об этом писал, не будь этого, чернокнижник бы навряд ли, во-первых, приехал к клубу, во-вторых, он мной не воспользовался, когда я была пьяна, а ведь мы спали в одной кровати. Данные факты ведь о чем-то же говорят? К тому же, он мне тоже симпатизирует. Да блин, нас явно тянет друг к другу! Смотря в его глаза, я откровенно в них тону, а по телу начинают бегать мурашки, хоть я и пыталась не придавать этому значения. Но сейчас…
Сейчас, стоя на кухне и готовя салат, я уже жду завтрашнего вечера, чтобы увидеться. Ну вот, зачем я сбежала? Стыдно было, также злоупотреблять гостеприимством не стоило. Однако меня никто не гнал, наоборот, а я смылась по быстрому, только пятки и сверкали. Но одно я поняла точно, как бы там не было и какие чувства я не испытывала к чернокнижнику, от мыслей о нем на моей лице появлялась улыбка.
Лезвие прошлось по кончику пальца, а удивленный выкрик вырвался из грудной клетки. Замечталась, емаё. Я подняла палец и посмотрела на то, как по нему стекает кровь. Кап. Первая капелька упала на деревянную доску. Кап. Вторая последовала сразу за первой. Я моргнула. Кап. Рядом завибрировал телефон. Кап. Я сунула палец в рот, а свободной рукой взяла мобильник.
«Как добралась до дома?»
Ой, чернокнижник. Моргнула и ощутила на языке металлический привкус. Точно, палец же порезала. Быстренько смыла кровь, отрыла в аптечке перекись и пластырь, обработала и вернулась к мобильному.
«Нормально, спасибо, что спросил»
«Салат с кетчупом полный отстой»
И прикреплена фотография, на которой красовались нарезанные овощи в чашке и заправленные кетчупом. Ого, вот это извращение над едой. Я усмехнулась, заправила свой завтрак маслом и соевым соусом, из кастрюльки вытащила сваренные яйца, да, их несколько, ибо я решила, что Василиса тоже не откажется от яиц в крутую. Попытка выложить всё красиво — провалена, ну и фиг с этой эстетичностью. Сфотографировала и отправила со словами:
«Ух, ну зачем так издеваться? Зато у меня всё съедобно»
Я села за стол, ибо есть все ещё хочется, и приступила к завтраку. За перепиской с чернокнижником я съела свою порцию, помыла за собой посуду и переместилась в комнату. Лежала на кровати и общалась с парнем, сообщения давались легко, было интересно и затягивало с каждым словом. Сама не заметила, что времени успело пролететь достаточно. Очнулась, когда в комнату заглянула вернувшиеся Василиса. Я даже не слышала, как хлопнула входная дверь.
— Знаешь, мы улыбаемся телефону, когда нам пишет тот самый человек, — она прислонилась плечом к косяку и с улыбкой смотрела на меня.
Соседка выглядела уставшей, волосы собраны в хвостик, белая футболка свободно болталась, на лице ноль косметики, зато под глазами виднелись мешки. Да уж, на нас явно повлиял поход в клуб и выпитый алкоголь, но несмотря на это всё, от Василисы веяло добротой и лёгкостью. Какая же она суперская, ведь даже после такой попойки она не убила мою подругу, не ругалась, а я уверена, что голова и у нее раскалывается и, вообще жизнь тяжела и безрадостна. Однако на её лице продолжает сиять улыбка.
Хм, интересно, Лера ей все рассказала о том, где моя персона шлялась ночью, когда они продолжили гулять по городу и исследовать бары? Наверное, да, подруга ведь меня отчитывала в компании соседки.
— Прямо тот самый? — улыбаясь, спросила я и приняла сидячее положение.
— Ты светишься, — Василиса отлипла от косяка и присела на край кровати. Она стянула с волос резинку, посмотрела на нее, вздохнула и вернула свое внимание на меня. — Чернокнижник, значит?
— Угу, — я заблокировала телефон и отложила его в сторону. Ну, значит, я оказалась права — моя ненаглядная подруга не умеет держать язык за зубами. — А как дела с медиумом?
Василиса скривилась, даже плечами передернула. От отвращения или чего-то ещё? Что это вообще значит? Соседка молча достала телефон, разблокировала его и быстро начала что-то там искать. С обреченным вздохом она протянула мне мобильный и показала открытую переписку. Там красовались фотографии младшего Шепса с какой-то блондинкой, которая нисколько не была похожа на мою соседку, а снизу дофига комментариев о том, что это девушка медиума.
Я так и зависла, смотря на фотографии и скрины с комментариями. Что это значит? Любовь прошла — завяли помидоры? Ой, черт, какая любовь, тут пока ей и не пахнет. Василиса убрала телефон, а я уставилась на нее. Может это его подруга? Фанатов много у них, могли что-то напутать. Соседка не выглядела расстроенной, скорее складывалось ощущение, что тяжелый груз спал с ее плеч и теперь она свободна. Неужели общение с Шепсом младшем было таким тягостным?
— Откуда это? — я подалась вперед, заглядывая в такие глубокие и холодные, в плане цвета, глаза Василисы.
— Одногруппница скинула, там такой ажиотаж из-за этого, — соседка поднялась на ноги. Глянула на меня, потом на время. — Будешь чай?
Я кивнула, а Василиса пошла на кухню ставить чайник. Я же, провожая ее взглядом, подумала о том, чтобы написать с интересующим меня вопросом чернокнижнику. Однако вовремя вспомнила, что Матвеев тогда отказался рассказывать мне историю встречи Васи и Олега, значит, навряд ли станет отвечать на вопрос о том, есть ли кто у Шепса и состоит ли он вообще в отношениях.
Тогда придется придерживаться фразы — не лезь, а то виноватым сделают, я с тяжелым вздохом полезла под кровать разбирать пакеты, которые забрала из отчего дома. Надо бы этим заняться, чем быстрее, тем лучше. А раз у меня есть парочка часов в запасе, то сейчас самый выгодный вариант. Чтобы не бегать за мусорным пакетом, я решила, что подойдет тот, который первый освободится.
В одной из двух коробок покоились фотографии и безделушки. За те полгода, что мы были вместе, снимком получилось очень много. Андрей любил именно матовые фотокарточки. Для его возраста это, наверное, было странно, но я не возражала, ибо он всё время отдавал их мне. То перевязанные ленточкой, то с записями сзади. Руки сами сделали все за меня — первую разорвали на куски, наши улыбающиеся лица отделились друг друга. Вторая, третья, четвертая, бумага падала в пакет и заполняла дно. Остальные пошли бодрее, я просто рвала их на мелкие части.
Стоило их, конечно, сжечь, но металлического тазика у нас нет, только пластмассовый, а ванную портить не хотелось. Значит, продолжаем в том же темпе. Следом в руках оказались цветные ленточки, которыми он перевязывал снимки, они полетели в пакет. Белые банты, он мне преподнес данный презент для того, чтобы я ими косы завязала на последний звонок. Выбросить. За ними в моих руках оказались брелки в виде мишек, такие миленькие и красивые. Выкидывать жалко, значит, отложим к игрушкам, ибо их я на мусорку не отправлю, но и оставлять у себя не вариант.
Колечки, браслеты, кулончики, брелки отправились в пакет с мягкими игрушками. Сколько же было вложено с его стороны в наши отношения. Целых два пакета — мусор и то, что стоит отдать тем, кому это нужно. За завязыванием ручек меня и застала соседка, которая любезно притащила мне чай с печеньем. Ого, у нас было мучное, а я салатом питалась!
— Спасибо, — я забрала кружку, поставила её на тумбочку и подтолкнула получившейся кулёк ближе к выходу. — Не знаешь, куда можно это добро отдать?
— В интернете поищи номера детских домов или социальной защиты, — Василиса присела на край кровати и потянулась ко второму, где теперь вместо снимков покоились кусочки воспоминаний. — Прошлое?
— Да, — я села рядом с ней и прикрыла лицо руками. Надо бы выпить таблеточку от головы. — Решила, что пора разобраться и с вещами, которые нас связывают.
— Знаешь, иногда люди приходят в нашу жизнь, чтобы показать нам, что правильно и неправильно. Научить нас любить себя, почувствовать лучше на какое-то время, или просто быть кем-то, с кем можно проводить дни и ночи, рассказывать о свой жизни и не бояться раскрыть свою душу. Не все останутся навсегда, но мы должны продолжить свой путь и поблагодарить их за то, что они нам дали, — соседка замолчала, а я рот открыла.
На пару минут тишина снова повесилась на потолке, ибо сама в шоке прибывала от таких слов. Вот что за девушка мне в соседки досталась, а? Пришлось в экстренном порядке приходить в себя.
— Василиса, мать твою за ногу, прекращай! — воскликнула я, и едва язык не прикусила.
— Ноги моей матушки-то не трогай! — в ответ заявила она и рассмеялась. Ох, Вася-Вася, повезет же тому, с кем ты разделишь свой жизненный путь.
