***
Штормовые земли приветствуют ее теплым летом, когда она возвращается. Сильный и красочный контраст с холодным севером. Поля цветут, и это немного похоже на возвращение домой. Ширен удивлена тем, как сильно она скучала по всему этому. Ее девочки рождаются спокойной ночью, весь мир словно затаил дыхание. Старшую зовут Хела, а младшую Саэра. Хела меньше, тише, слабее своей сестры. Ширен волнуется, она помнит своих мертвых братьев, умерших до первого вздоха, она не хочет, чтобы что-нибудь случилось с ее маленькой девочкой. (Каким-то образом Хела справляется со всеми болезнями, которые попадаются ей на пути. И ее маленькая девочка действительно испытывает их все.) Гидден рядом с ней на каждом шагу, с каждой болезнью, с которой ей и ее маленькой девочке приходится бороться. Их брак, возможно, не стал легендой, но за эти четыре года они полюбили друг друга.***
Есть еще одно место, где она находит любовь и страсть. Это празднование ее двадцать первых именин, ярко горят костры, звучит громкая музыка и праздник в самом разгаре. Она была счастлива и хихикала большую часть вечера, танцуя со всеми, но в основном с Гидденом и Лианной. Бокал вина, который она выпила ранее, вероятно, как-то связан с этим. Хихиканье, а не танцы, она любит танцевать. Она хочет что-то показать Лианне, утаскивая ее с праздника в коридор. Здесь намного тише, почти тихо. Ширен, подожди минутку, мне нужно отдышаться. Они прекращают движение, прислонившись к стене. Глаза Лианны такие же спокойные, как ветер снаружи, ее щеки красные, как розы. И вдруг ее губы на губах Ширен. Целоваться с Лианной — это что-то новое, но очень, очень приятное. Ширен чувствует, как она отстраняется, нет, так не пойдет, этого недостаточно и снова притягивает ее к себе.***
Сиру Давосу предлагают должность мастера над кораблями в королевском совете. Он еще не согласился, но мог бы. Ширен не знает, сможет ли она вынести, если он уйдет. Она не знает, что делать дальше, если он уйдет. Ее отец должен знать. Но ее отца здесь больше нет. (Он даже не посещает эти залы.) Она скучает по нему. Матео все больше и больше походит на собственного отца, он благословлен внешностью Гиддена. Может быть, близнецы вырастут и будут больше похожи на нее. А может и нет. Она не знает, на что надеяться. Она только надеется, что Давос примет решение, не опираясь на нее. Он не должен оставаться, если хочет уйти. Она не хочет удерживать его, как бы охотно она ни держала его рядом. Она не хотела бы потерять своего друга. В конце концов он остается. У меня здесь семья, леди Баратеон. И я не хотел бы иметь дело со всем беспорядком в столице. Кто-то другой должен будет занять эту позицию и помочь королю. Мое место прямо здесь.***
Вороны летают туда и обратно. Ширен пишет любовные письма. Ну, письма с любовью, какая разница… Кто бы мог подумать, что ее рыцарь в сияющих доспехах, въезжающий во двор на белом коне и несущий именной меч, будет скорее леди, чем рыцарем, по крайней мере, по имени. В ее комнате висит зеркало. Это часть интерьера, ей все равно. В ее собственном лице нет ничего особенного, смотреть на других людей гораздо удивительнее. Они все такие красивые и уникальные, и целые люди сами по себе, особенно когда они не знают, что она смотрит. Лианна так мирно лежала в постели, и ее лицо потеряло всякую серьезность. Гидден тихо читает в кресле у огня. Матео пытается заплести черные волосы своих сестер. Саэра переключается между сидением на месте и ерзанием. Маленькая Хела играет со своей куклой лукового-рыцаря. Снаружи еще воют ветры, но ее душе тепло и уютно в этих залах.