Watch Me

Двери номера с грохотом закрываются. На пол падает большой рюкзак, обувь раскидывается по коридору. Сбитое дыхание и смазанные поцелуи, грубые касания и нетерпеливое рычание. В помещении темно, душно, запах океана и солнца впитался в стены. Рин встает на носочки, когда Тэхен проникает языком в рот. Он причмокивает, аккуратно держит её за талию и заставляет идти спиной к кровати. Холодный пол будто бы исчезает под ногами после каждого тихого стона, что слетает с губ Тэхена. Он сминает платье, чуть ли не рвет его на кусочки, пытается сдерживаться. Рин не может устоять, она заражается его желанием, слабеет под его напором. Так соскучилась, так ждала, так нуждалась в его прикосновениях, поцелуях, в нем. Хотелось быть ближе, как можно ближе, еще ближе. Тэхен сжимает руками бедра, ведет выше, касается груди. Сквозь платье его ладони обжигают, заставляя вздрагивать. Поцелуями, он опускается к шее. Кусает так, что Рин шипит от боли. Три засоса с одной стороны, два – с другой. Он такой ненасытный, настырный, голодный. Как будто ему мало, нужно, чтобы она полностью принадлежала ему, чтобы все вокруг об этом знали. Тэхен зубами впивается в открытое плечо, горячим дыханием ведет к ключице, к ложбинке, но затем резко накрывает губы и целует, мягко надавливая влажным языком по чужому. Он еще никогда не был таким… таким. Не давал даже секунды, чтобы передохнуть, чтобы прерваться – нападал без предупреждения, не готов был отпускать, останавливаться. Тэхен хотел, и Рин чувствовала. — Полегче, Тэ, я не… — Рири, — он хрипит, ухмыляется и обхватывает пальцами подбородок, чтобы она смотрела ему в глаза… в потемневшие от желания, томные глаза. — Впереди вся ночь, и я живого места на тебе не оставлю… По телу пробегают мурашки. — Нам… нужно быть тише, Тэ, здесь же стены не… без звуковой изоляции…, — очень сложно думать и говорить, когда у Тэхена такие красные и аппетитные губы. — Плевать, — он толкает Рин на кровать. — Пусть все слышат, как нам хорошо с тобой. Она сглатывает, приподнимается на локтях. Тяжело дышит, пытается не сойти с ума от бешеного сердцебиения. Внимательно смотрит на Тэхена, нет… рассматривает его, не зная, за что ухватиться. Сложно свыкнуться с мыслью, что она может делать с ним всё, что хочет, что всё это, вся эта красота, величие, весь этот секс принадлежит только Рин и больше никому. — А… а если будут жаловаться? Тэхен фыркает, взбирается сверху, садится в районе бедер. — Тебя сейчас серьезно беспокоит то, что кто-то, услышав наши стоны, будет стучать в дверь и просить быть тише? Рин сглатывает, наблюдая, как он медленно стягивает с себя майку, комкает её и откидывает на пол. Она готова умирать из-за его великолепия, ведь ничто не сравнится с его силуэтом, с его изгибами, с его взглядом. Кожа чистая, слегка потемневшая. Видно кубики пресса, а ведь он даже не напрягается. Вены вздулись, глаза сверкают, волосы распушенные и спутанные. — Отвечай, — он улыбается, ведь прекрасно знает, почему Рин молчит. — Хватит пялиться. — М-м-м… а если так и будет? Если нас действительно прервут? — То что? — Тэхен медленно наклоняется, упираясь руками о кровать. — Давай, Рири, у тебя ведь так хорошо работает фантазия, — он скалится и ладонью проходится от шеи к груди. — Я подойду к двери, мокрый, взъерошенный, злой. Открою… и, если там будет женщина, то она потеряет дар речи, смутится. Если же там будет мужчина, то… умрет от зависти. — Ты такой… самоуверенный, — Рин облизывает губы, когда Тэхен начинает водить пальцем по торчащему сквозь платье соску. — Когда ты успел стать таким самовлюбленным? — Рири, мне просто плевать на других. Всё, что я хочу сделать сегодняшней ночью – трахнуть тебя так, что ты не сможешь ходить, — шепчет, целует ближе к ложбинке и спускает платье с рук. — Так, что вся постель промокнет до последней нитки, — он целует открытую грудь, легко дразнит языком, заставляя Рин поджать пальчики на ногах. — Так, что ты будешь умолять меня остановиться, но я буду трахать тебя быстрее, и быстрее, и быстрее… — Тэ, Боже, — она отводит глаза, понимая, что не может долго выдержать его тяжелого, проникающего под самую кожу взгляда. Тэхен замечает, как Рин дергает тазом в ответ на те ощущения, которые он в ней пробуждает. Он широко ухмыляется, сползает и дергает за ноги, чтобы подвинуть ближе к краю. Рин руками цепляется за простынь, зная, что совсем скоро начнутся пытки, от которых у неё поедет крыша. Наблюдает за тем, как Тэхен целует лодыжку, затем выше по ноге. Он опускается на колени, непрерывно смотря в глаза Рин. Пальцами гладит по внешней стороне, поднимая края платья, достигает кромки нижнего белья и снимает. Тэхен облизывает губы и тихо смеется, заставляя краснеть. — Ты уже такая мокрая, Рири, — хрипит и кладет влажные трусы на кровать. — Как я… как я могу не быть мокрой, когда мой будущий муж говорит мне такие вещи? — стонет Рин, откидывая голову на кровать и закрывая лицо ладонями. Тэхен застывает, касаясь губами внутренней стороны бедра. Он сдержанно выдыхает, резко кусает, так, что Рин вздрагивает из-за боли. Он раздвигает её ноги, поднимает их и тихо говорит: — Не опускай. О, Боже, кажется, она знает, что он сейчас будет делать. Рин кивает и сразу же выгибается, пальцами хватаясь за волосы Тэхена, ведь он мягко, нежно проводит языком вдоль, присасываясь к самой чувствительной точке. По коже пробегают мурашки, когда он вставляет средний палец. Смазка Рин мешается с его слюней и стекает ниже, позволяя ему проникнуть указательным в более тугое отверстие, заставляя вздрогнуть и напрячься. Он играется с ней, он просто играется. Дразнит языком, двигая пальцами непозволительно медленно. Рин чувствует, как он ухмыляется, обдавая горячим дыханием. Периодически сглатывает слюни, хлюпает губами, рычит, если она сжимает его изнутри. Рин накрывает рот ладонями, но затем всхлипывает, когда Тэхен шлепает её, показывая, чтобы она не смела скрывать удовольствие, и, если честно, она не знает, что хуже – быть услышанной или быть избитой. Как только Рин мягко стонет, Тэхен ускоряется. Он вставляет второй палец: указательный к среднему и средний к указательному, растягивая со всех сторон. Не прекращает двигать языком, посасывать и моментами покусывать. Тэхен тяжело дышит, посвящает всего себя одной лишь Рин, ведь он даже не мастурбирует самому себе, ему плевать на стояк, он хочет, чтобы она испытала все чудеса его ласк. И как только она почти кончает, сжимая под собой простыни и касаясь носочками кровати, он останавливается, вызывая недовольный скулеж. — Что… почему ты… Тэхен встает, большим пальцем вытирая влагу с подбородка, прямо под нижней губой, и наглядно облизывает, ухмыляясь. Как же, черт возьми, это заводит. Он уходит в сторону чемоданов. Роется в своем, пока Рин хмурится, не понимая, что он ищет. Она не привыкла рыскать в чужих вещах, особенно, в вещах Тэхена, поэтому даже представить не может, какую вещь для пыток он вёз с самого Сеула. А затем, он поворачивается к ней с бежевым, резиновым членом, который выглядел чудовищно натурально. Тонкие вены, аккуратная головка, изгиб, яйца. Красивый, широкий, твердый и… Рин приподнимается на руках, с нескрываемым шоком смотрит на Тэхена, который широко ухмылялся и вернулся на своё место. — Ты думала, что я шутил? Господи, это же… это же копия его члена. — Как… когда ты успел? Тэхен смеется, ничего не отвечает и нависает, заставляя упасть обратно на кровать. — Открой ротик. Рин сглатывает, делает, как он просит, и чувствует во рту слабый привкус резины, но ей как-то плевать, потому что… Господи, Тэхен толкает ей в рот фаллоимитатор в форме собственного члена, и с такой сумасшедшей жадностью и наслаждением наблюдает за тем, как губы Рин обхватывают, как глубоко она может взять… Когда игрушка достаточно намокает, Тэхен вытаскивает со рта и целует в губы, по-детски быстро и мягко. Он вновь опускается на колени, очень нежно кончиком языка проходится вдоль, словно проверяет насколько Рин всё еще мокрая. Она дергается, и хочет расслабиться на кровати, но боится упустить что-либо. Она смотрит, хочет смотреть, хочет запомнить всё, что Тэхен будет с ней делать. Он трется искусственной головкой, размазывая, а затем медленно вставляет внутрь и выдыхает, пока Рин дергает тазом, выгибается и тихо стонет. — С такого ракурса всё намного красивее…, — шепчет Тэхен. — Опиши ощущения, Рири… Толком говорить не может – тело тает и поддается. Рин задыхается и чувствует каждый толчок, который Тэхен имитирует. — Ты…, — шипит сквозь зубы, стонет и сглатывает. — Всё не так, как… настоящий ты. Ты… горячий, мокрый, скользкий… пульсирующий, но это… Я бы с удовольствием сама развлекалась этим… в ванной или на кровати, но… если выбирать между тобой и репликой тебя – ответ оче… о, Боже! Рин выгибается, ладонями сжимая под собой бедную простынь. Её кроет, когда Тэхен присасывается, дразнит языком, при этом лишь ускоряясь. Всё быстрее и быстрее… он наращивает темп. Всё так странно, необычно, но скорость, грубость… Рин недостаточно. Она стонет и шепчет его имя, ведь она готова впитывать каждую ласку, готова принимать всё, что он ей даст. Всё хуже благодаря его губам, которые всё еще прижимаются прямо туда. Такое нельзя повторить, если бы он сам толкался в неё, такое нельзя сделать без… …третьего человека. — Вот бы… у тебя был брат-близнец… Тэхен останавливается, смеется. Он смотрит в глаза Рин, которая вновь приподнимается, чувствуя, как слабеет с каждым чужим касанием. — Это одна из твоих фантазий? — она кивает в ответ, на что Тэхен ухмыляется и целует вокруг, всё еще не вытаскивая резиновую игрушку. — Я столько твоих сюжетов знаю, во стольких снимался, но ты всё еще удивляешь меня, Рири… Он резко возобновляет темп и заставляет кончить за считанные секунды. То, как он вставляет в неё, как глубоко, резво, грубо… он слишком сильно раздразнил, она физически не может сдержаться, поэтому на пол капало, поэтому край постели намок, поэтому часть стекала по груди Тэхена, заставляя Рин краснеть и ёрзать на кровати. — Ах, прости-прости… ты просто, ты… — Ты так извиняешься, будто в первый раз сквиртишь на меня, — скалится Тэхен и вытаскивает мокрый член. Он встает, поднимает игрушку так, чтобы на его высунутый, длинный язык попало несколько капель. Он косится на свою девушку, грязно ухмыляется, демонстрируя не только свой восхитительный профиль, но и максимально извращенную натуру, от чего Рин ужасно сильно смущается и не знает, куда себя девать. Он так заводит, так возбуждает, но и так… поражает. Тэхен облизывается, мычит, как будто побаловал себя тягучим сиропом, пока Рин всё еще смотрит на него сквозь пальцы. — Как ты можешь возбуждать меня еще больше, я просто не могу понять, — она хнычет, не в силах сдержать чувства. — Как вообще тебе такое в голову приходит, Тэ…? — А как тебе приходят идеи про брата-близнеца? — он фыркает, дергает бровями и кидает резиновый член на кровать. — Как ты можешь задавать такие вопросы? — возмущается Рин. — Ты себя в зеркало видел? Он смеется, притягивает Рин за ноги ближе и заставляет встать. Обнимает за талию, прижимает к себе и целует в губы, с языком, на котором всё еще остался вкус Рин. Тэхен выдыхает и смотрит в глаза, ухмыляясь. — Думаю, стоит один раз взглянуть. Что скажешь? Рин бледнеет. О, нет. — О, нет… — О, да…, — хрипло смеется и спиной идет в сторону коридора. — Я знаю, что тебе очень понравился тот раз, когда прямо за стенкой спал Чимин… — Тэхен, ты хочешь, чтобы я потеряла сознание от оргазмов? — Можно, — он ухмыляется и разворачивает Рин спиной к себе, а лицом – к зеркалу. До сих пор не задумывалась, как вообще выглядит. Она была полностью сконцентрирована на Тэхене, и зря. Платье помятое, местами скомканное, удивительно, что целое. На шее засосы, на плече след от укуса. Волосы слегка спутанные, о помаде и речи быть не может. Открытая грудь, что часто вздымается и будто бы просит ласки, больше всего привлекает внимание. Тэхен приподнимает край платья, чтобы Рин могла увидеть влажные с внутренней стороны ноги и вязкую смазку, которая капелькой падает на пол. Когда она сталкивается с его взглядом через зеркало, то в душе холодеет, а между ног словно еще сильнее намокает. Непроизвольно вспоминает те самые ощущения в гардеробной номера, и обрывисто выдыхает, переступая с ноги на ногу. Тэхен обходит её, встает перед лицом, всё так же дьявольски ухмыляясь. — В этот раз, я хочу, чтобы ты смотрела, как я тебе отлизываю… — Я не выстою… — Выстоишь. Он целует в губы, ладонями касаясь щек, и затем резко падает на колени. Рин не понимает его, неужели ему настолько нравится вылизывать её, пробовать, глотать и смаковать? Почему? Она ведь знает, какая на вкус, так почему…? Но мысли вновь теряются в тумане, когда Тэхен заставляет поставить ногу себе на плечо и губами прижимается яростно, рывком, сразу же вырывая тягучий стон из легких. Он держит её за щиколотку, чтобы она не смела убирать ступни с него, второй рукой сразу же проникает внутрь двумя пальцами, массажируя и надавливая. По телу дрожь. Рин откидывается спиной к стене, слабо выгибаясь, и невольно смотрит в зеркало. Видит затылок Тэхена, его открытую спину, напряженные руки. Тянется к его волосам, чтобы прижать ближе, и ему настолько нравится необычная грубость со стороны Рин, что он хрипло стонет, ускоряя движения указательным и средним. Она хнычет и свободной рукой тянется к груди. Закусывает губу и смотрит на своё отражение, чувствуя что-то… странное. Рин нравится, как она выглядит, нравится, как выглядит Тэхен, как он стонет, как он дергается и пожирает её; как она двигает тазом навстречу и начинает тереться о лицо Тэхена, что заставляет его буквально слететь с катушек. С лодыжки перемещается к заднему проходу, чтобы войти двумя пальцами, вновь даря удивительные ощущения. Рин стонет громче с каждым движением, с каждым хлюпаньем и рыком… …и когда она смотрит вниз, когда она сталкивается с глазами Тэхена, то не сдерживается и кончает, дрожа в его руках. Он аккуратно опускает её вниз, позволяя расслабиться. Помогает сесть напротив, целует в губы, проглатывая наслаждение, что слетает с губ Рин. Он не может насытиться и хочет еще и еще, как можно больше. Тэхен горит, он пылает и всё меньше способен контролировать себя. — Теперь твоя очередь, — он ухмыляется и резко встает на ноги. Рин нужно составлять список самых сексуальных вещей, которые делает Тэхен. Туда точно войдет то, как он снимает ремень, расстегивает джинсы и приспускает их, позволяя мокрому и покрытому вздувшими венами члену пружинить перед лицом Рин. — Как… глубоко ты хочешь? — шепчет, поудобнее усаживается, но затем хмурится, когда Тэхен внезапно делает шаг назад. — Дай руку… я кое-что хочу добавить. Рин подозревает, что он задумал. Хватается за его руку, встает, чувствуя, как между ног тянет. Идет следом за Тэхеном, который хватает с кровати резиновый член, ухмыляется и протягивает Рин. — Прилепи к полу и сядь на него, пока будешь отсасывать мне. Иногда ей кажется, что это Тэхен должен был стать сценаристом, а она – актрисой, и если такая Вселенная существует, то там, наверняка, самые грязные, пошлые и эротические сцены, которые только могут быть в порно. Рин облизывает губы, кивает и дрожащими руками прикрепляет игрушку к деревянному полу. Сердце отдает в ушах, пульсирует на шее. Так хочется пить. Рин сглатывает, разворачивается лицом к Тэхену и опускается на колени. Помогает себе, направляя искусственный член, чтобы удобнее насадиться, и когда он с легкостью скользит внутрь, она выдыхает, понимая, что изголодалась не меньше. Тэхен пальцами обхватывает её подбородок, заставляя поднять взгляд. Ухмыляется, большим пальцем проходится по нижней губе, и затем проникает в рот. Открывает нижнюю челюсть и заметно вздрагивает, когда Рин высовывает язык. Ничего не говоря, он сглатывает и медленно трется головкой. Выдыхает и закатывает глаза, пытаясь не проникнуть в глотку с первого толчка. Он всё это время не прикасался к себе, не позволял Рин хотя бы подумать о том, что Тэхену тоже хочется… он настолько сильно отдал всего себя, что теперь ему чертовски трудно сдерживаться. — Ты… такой твердый, — шепчет, губами обхватывая и мягко отпуская. — Ты возбуждаешь меня не меньше, — он хмурится, скрипит зубами и пальцами путается в длинных, светлых волосах. — Сделай мне хорошо, Рири. — Всё для тебя, Тэ. Она пытается взять как можно глубже. Задерживает дыхание, чувствует задней стенкой глотки мокрую головку. На языке соленый привкус, в ушах – грубый стон Тэхена. Рин дергает тазом, кашляет, задыхаясь, и освобождает рот, делая глубокие вдохи. Не дает прийти в себя – опять заглатывает и начинает двигает головой назад и вперед, захлебываясь собственными слюнями и смазкой Тэхена. Он весь в мурашках. Он крепко сжимает её волосы, смотрит на неё, тяжело дышит. Запрокидывает голову, когда она задерживается на несколько минут, чтобы сжать горлом, и затем отпустить. У неё рот влажный, по подбородку стекает, но она продолжает брать всё глубже и глубже, пока пытается не кончить из-за необычного, но такого прекрасного чувства наполненности. Рин вздрагивает, когда Тэхен тянет за волосы, заставляя отпустить член. Он смотрит на неё сверху вниз, дышит так же часто и обрывисто, а затем низким, громыхающим голосом рычит: — Руки. За спину. Как только Рин берет свою же кисть у себя на пояснице, Тэхен обхватывает её голову и просто начинает трахать её рот. Она сейчас сдохнет. Как бы она не задыхалась, как бы не захлебывалась и не кашляла, как бы рвотный рефлекс не выталкивал член Тэхена – Рин кайфовала. Она сходила с ума, тонула в возбуждении, дергала тазом, чувствуя, как игрушка позволяет хоть немного снять напряжение. Но больше всего Рин текла от самого Тэхена, который использовал её рот, который шипел, животно рычал и мягко стонал. Он был невозможно грубым, горячим, бесподобным, и Рин была бы не Рин, если бы даже в такой ситуации не смотрела на него с сердечками в глазах. Он останавливается, отпускает её, позволяя отдышаться и откашляться. Она глотает то, что может и чувствует, как выступили слезы на глазах. Наверное, она совсем съехавшая с катушек, ведь улыбается и интуитивно дергает тазом. — Умничка, Рири, — хрипит Тэхен и помогает встать на ноги. Он опять целует, обнимает, пальцами сжимает платье. Не торопится его снимать, и, видимо, ему нравится, что можно держаться не только за длинные волосы. — Скажи… еще раз, — просит Рин, вызывая у Тэхена грубый смех. — Умничка, — шепчет в губы, ладонями сжимая ягодицы. — Ты моя умничка, Рири. Ты моя самая лучшая девочка… Да. У неё определенно кинк на похвалу. Тэхен улыбается, замечая, как Рин вздрагивает от каждого его слова, как она обрывисто выдыхает и сглатывает, крепче сжимая его голые плечи. — Что ты хочешь… сделать дальше? — спрашивает, смотря ему в глаза. — А ты? — Тэхен дергает бровью. — Что бы тебе хотелось со мной сделать? — Ты и так прекрасно знаешь, что больше всего я хочу с тобой сделать… Он скалится, закусывает губу и внимательно осматривает её шею, ключицу, открытую грудь. Ладонью тянется и мягко-мягко сжимает, вызывая тихий стон. — Ты мне обещала показать позу “Кошки”. Давай начнем с неё… что мне делать? Рин сглатывает и напрягает все остатки разума, чтобы вспомнить, как вообще её делать. Есть несколько версий, кажется, две? Вообще не может соображать. Глубоко вздыхает, меняется с ним местами, чтобы упасть на кровать. Рин тянет его за собой, обхватив за шею, и он совершенно не сопротивляется. Внимательно смотрит, как будто боится что-то упустить. — Стяни с себя джинсы. — Как скажешь. Тэхен полностью обнажен. Ветер с распахнутого настежь балкона касается волос, кожи, которая моментально покрывается гусиной кожей. Он выпрямляется, дает Рин возможность насладиться прекрасным видом. Ухмыляется и ползет обратно, нависая. — И что же дальше? — Войди в меня… Тэхен выдыхает и закрывает глаза на несколько секунд. — Почему ты так сексуально просишь? М? Рири…, — шепчет и головкой трется, вздрагивая от того количества влаги, что выделяла Рин. — Почему ты так сексуально приказываешь? М? Тэ… Он фыркает и затем резко проникает внутрь, выбивая воздух из легких. Она выгибается и ладонями сжимает напряженные руки Тэхена, моментально ощущая разницу с игрушкой. Они оба закатывают глаза, пытаясь не сойти с ума от одного единственного толчка. Рин соображает всё хуже и хуже, но понимает, что если она не возьмет под контроль необузданную и требующую выйти наружу любовь к Тэхену, то они забудут обо всех позах. Всё, что они будут делать – трахаться, и она не против, но… хочется ведь попробовать хотя бы раз не терять голову. Звучит, как что-то заоблачное. Рин ногами обхватывает талию Тэхена, прижимая его ближе, но затем поднимает таз и пятками закрепляется чуть ниже его ягодиц. Под таким углом может и не быть глубоко проникновения, но он будет тереться о неё при каждом движении, и Тэхен прекрасно понимает, в чем смысл позы. Он ухмыляется, когда замечает, как же плотно они прижаты друг к другу. — И что дальше? — Тэхен не двигается, насмехается над Рин. Она цыкает и крепче сжимает его руки. — Не притворяйся, что не понимаешь… — Я не понимаю. Объясни мне. Что же надо делать дальше, Рири? — Тэхен! — Рин хнычет, потому что уже не может больше терпеть. — Зачем ты так со мной? Он широко улыбается, закусывает губу и наклоняется к лицу, мягко целуя. — Обожаю, когда ты так отчаянно хочешь меня… — Но ведь ты не… о, Боже! — Рин выгибается, когда Тэхен резко толкается и сразу же переходит на беспощадный ритм, заставляя кровать скрипеть при первых же движениях. В такой позе всё немного по-другому, всё намного… приятнее. Рин смотрит вниз, замечая, как Тэхен при каждом толчке трется кожей о чувствительные зоны. Чувствует, как он головкой вбивается в точку, от которой внизу живота приятно тянет. Видит, как их тела соприкасаются, напрягаются, как они понемногу начинают теряться друг в друге. Тэхену тоже нравится, несмотря на то, что поза больше рассчитана на удовольствие женщины. Но, кажется, поэтому он и в восторге, ведь Рин стонет даже сквозь прижатую ко рту ладошку, ведь Рин сладко течет, мягко сжимая его изнутри, ведь Рин смотрит ему в глаза с просьбой не останавливаться, с мольбой двигаться как можно быстрее. Она задыхается, практически впивается ногтями в его руку, чувствуя шлепки, чувствуя его… — Рири, я хочу, чтобы кончила, смотря мне в глаза, — хрипит Тэхен, ухмыляется и ужесточает толчки. — Смотри на меня и только меня. Смотри, как же сильно я люблю тебя, как же я… Боже, как же я хочу, чтобы ты полностью принадлежала мне, Рири… — Тэ… Тэ, я сейчас… — Открой глаза. Открой, блять, глаза. Рин плавится от его рыка, Рин сходит с ума от его толчков, Рин плачет от той волны, что накрывает с головой. Рин растворяется в пространстве, когда кончает и смотрит в его прожигающие, кофейные глаза, которые пленят, овладевают и не отпускают. Всё тело дрожит. Рин откидывает голову назад, всхлипывая. Она накрывает рот ладонями, жмурится и чувствует, как ноги бьются в судорогах. Сразу же отпускает Тэхена, опускает таз и пытается хотя бы секунду не трястись от удовольствия. — Так быстро? — он ухмыляется, целует в шею и мягко мычит, когда Рин пальчиками сжимает его волосы. — Теперь мы сделаем так, как хочу я… Тэхен встает и подбирает с пола резиновую игрушку. Пальцем показывает, чтобы Рин перевернулась на живот. Она не хочет останавливать, даже думать ни о чем не хочет – хочет просто пропитываться ощущениями и тем безумством, которые они творят вместе. Слышит, как он плюет на фаллоимитатор. Размазывает слюну, но сначала касается пальцами анального отверстия. Рин дергается, слегка приподнимая таз. Тэхен ухмыляется и мягко вставляет указательный со средним до первой фаланги, заставляя шумно выдохнуть. Ритмичные движения позволяют немного расслабиться, и тогда он добавляет безымянный. — Тише…, — шепчет Тэхен, замечая, что Рин вновь слишком сильно сжимает его. — Тебя нужно хорошо растянуть… Я не хочу, чтобы тебе было больно, — он целует ягодицы, словно пытается успокоить. Но ей не больно. Просто непривычно. Поражается, каким заботливым он может быть даже в такой ситуации, когда, обычно, на всё плевать, когда человеком управляет желание. Рин начинает ощущать удовольствие, и когда Тэхен понимает, что она готова, он вытаскивает пальцы и резиновой головкой прижимается к проходу. Холодная, мокрая. Хватает легкого нажатия, чтобы игрушка наполовину зашла внутрь. Рин вздрагивает, сжимает простынь и хочет обернуться, хочет встать, но у неё нет сил. Подставляется, не противится, пытается привыкнуть, удивляясь, когда Тэхен вновь начинает нежно и мягко вводить игрушку. Он ждет, пока Рин сможет полностью принимать и наслаждаться процессом, и только тогда он заставляет встать коленями на край кровати, раздвинуть пошире ноги, поднять таз и выгнуть спину. Он входит, растягивая с другой стороны, и Рин протяжно стонет в матрас, задыхаясь. — Так ты намного… уже…, — хрипит Тэхен, полностью заполняя. — Ты так сжимаешь меня, Рири… повсюду, — хрипло смеется и делает резкий толчок. — Вот это поза “Кошки”, которую я знаю… Слишком рано расслабилась. Думала, что теперь он будет нежным, медленным, но… как же она ошибалась. Тэхен уничтожал, не стесняясь выбивать из неё душу. Он долбился с такой силой, что дрожал корпус кровати, периодически постукивая ножками о пол. Рин тяжело дышала, скулила и одними губами произносила его имя. Он не оставил игрушку без внимания. Он умудрялся подстраиваться под собственный ритм и вводить искусственный член с той же скоростью, с какой сам толкался. Рин ощущала, какой он твердый, горячий, как он буквально выскальзывает из-за того количества смазки, которую она выделяла. Всё было так странно, но до ужаса приятно. Поэтому многие девушки мечтаю о тройнике с двумя парнями? Да? Потому что чувство наполненности сравнимо с запрещенным плодом, который с первого укуса кажется лучшим лакомством в мире? Потому что это так грязно, так неправильно и пошло, что в голове не укладывается, как вообще подобным можно наслаждаться? Рин словно во сне. Сквозь сбитый воздух, наполненный голодом и животным влечением, она слышит тяжелое дыхание Тэхена, слышит его рычание и протяжные, мужские стоны, которые ему так трудно сдерживать. Видит его ладонь возле лица, вторая – рядом с затылком. Он упирается в кровать, заставляет опустить таз и бесконтрольно трахает Рин, пока она, закрыв глаза, давится стонами и его именем. Она чувствует его жар, слышит, как он забывается в чувствах, как он делает всё, лишь бы коснуться неба вместе с Рин. На спине его поцелуи, в ушах – её имя хриплым шепотом. Она касается его пальцев, слабо сжимая, поворачивает голову, тянется, чтобы почувствовать его губы, и он, недолго думая, мягко стонет ей в рот. — Тэ, я так люблю тебя, Тэ… — Рири… Рири, я… Боже, как же…, — ему так сложно говорить. — Я не могу с тобой сдерживаться, не могу… — Не сдерживайся, Тэ… прошу тебя… — Рири, — низко стонет и опускается еще ниже, руками обнимая Рин за шею. Он двигается интуитивно, его подавляет скоп ярких чувств. Тэхен прячет лицо в длинных, спутанных волосах и обрывисто стонет её имя, пока изливается внутрь. Он задерживает дыхание, рычит, заставляя Рин покрыться мурашками и ощутить жар внизу живота. Перед глазами темнеет, в сердце грохот, а тело не слушается. Они оба пытаются быть друг к другу как можно ближе, чтобы разделить момент, разделить всплеск эмоций, и утонуть вместе. Тэхен расслабляется, пытается надышаться и прийти в себя. Рин начинает обретать хоть какие-то признаки здравомыслящего человека лишь спустя несколько минут, когда находит себя уже в ванной, спиной лежа на горячей груди. Они долго молчали, не хотели говорить и слова, ведь всё казалось таким… волшебным, словно всё было построено на сплошных чувствах, любви, их притяжению. Всё еще находясь в прострации, они отдыхали в теплой воде, касаясь друг друга. — Почему… поза называется “Кошка”? — внезапно хрипит Тэхен, кончиком носа трется об ушко Рин. — Сокращение с английского. Полное название… эм… “Coital Alignment Technique”*, — отвечает, поглаживая колено Тэхена. — Почему так сложно? — он смеется. — Не знаю, — жмет плечами, ухмыляется. — Историю не читала, но когда-то нашла это в списке самых приятных поз для женщин, которые быстрее всего доводят до оргазма. — Но ты говорила, что это твоя любимая поза… — Тэхен, — она фыркает, откидывает голову, смотрит ему в глаза. — Я ведь тогда не знала, что с тобой все позы мои самые любимые. Он улыбается, чмокает в губы и выдыхает. Ничего лучше их решения уволиться и отправиться в отпуск, пока что, не было. Рин вообще не хочет отсюда уезжать, хочет всю жизнь провести на теплом солнце, в океане, с Тэхеном рядом. Хочет исследовать мир с ним, хочет наслаждаться жизнью и знать, что у них всё будет хорошо… — Когда будешь знакомить меня со своей мамой? Рин вздрагивает, привстает и оборачивается, растерянно смотря на Тэхена. — Что-что? — Мне же надо получить благословение… — Но разве это обязательно? — В любом случае – я хочу жениться на тебе после того, как лично узнаю маму и папу, а не после того, как ты сменишь фамилию, — он ухмыляется, любуясь покрасневшим лицом Рин. — Я… подумаю. Вернемся в Корею, и я подумаю… — Ты с моими тоже познакомишься, — он улыбается, обнимает Рин, прижимая к себе. — Я хочу как можно быстрее надеть на твой палец кольцо. — Тэ… тебе не кажется, что мы… что мы словно… бежим куда-то, сломя голову? Разве не нужно сначала… не знаю, хотя бы год повстречаться, и только потом… — Нет, — твердо произносит Тэхен. — Я не хочу ждать. Я знаю, что я не найду никого лучше, чем ты, так зачем тянуть? Рин мягко улыбается и целует в щеку. Она прекрасно понимает, о чем он говорит, ведь сама точно так же думает. Никто не вызывал в ней столько вдохновения, никто не заставлял писать тонны сюжетов, никто не был так близок, как Тэхен. Никто не знает настоящую Рин так же хорошо, как Тэхен. — Как ты думаешь… Чимин упадет в обморок, когда узнает, что мы решили расписаться? Он хихикает и дергает плечами. — Можем поспорить. Я ставлю, что он просто поздравит и будет рад за нас. — А я ставлю, что он будет кричать в трубку минимум десять минут, а потом отключится и перезвонит через час или два. — На что спорим? — ухмыляется Тэхен. — Хм… если я выиграю, то ты будешь моим отчимом на нашем первом аматорском видео… — Вау, — скалится Тэхен и крепче прижимает Рин к себе. — А если я выиграю, то я буду маньяком-убийцей, а ты – моей жертвой. Она сглатывает, не зная теперь, хочет ли побеждать. Любой вариант заводит похлеще любого видео с Тэхеном. Как они вообще могут возбуждаться меньше, чем через час после секса?! — Хорошо, — Рин протягивает руку, и Тэхен с ухмылкой жмет. — Хорошо. Они лежат в тишине, и затем почти одновременно подрываются, чтобы добраться до телефона и позвонить Чимину, и никого не волнует, что в Корее пять утра. Стоят голые, мокрые посреди комнаты. Тэхен ходит с телефоном возле уха и выглядит так, будто от одного звонка зависит вся его жизнь. Рин улыбается, смеется. Поразительно. Если бы она вернулась в прошлое, в тот конкретный момент, когда она заходит на съемочную площадку и сталкивается со взглядом Тэхена, и сказала бы себе, что спустя почти полтора года она будет стоять обнаженной с самым популярным порноактером Кореи в номере отеля на Гаваях и звонить его бывшему агенту, чтобы сообщить о женитьбе, то… прошлая Рин подумала, что это просто очередной хороший сюжет для порно, но сейчас… сейчас она безумно счастлива, и хочет, чтобы её лучший друг был счастлив с ней до конца жизни.

The End.