Судьба и Краска

      Звук будильника.       Почему-то именно сегодня Эмили резко проснулась из-за того, насколько он резко заверещал, хотя раньше такого никогда не был. Возможно, сегодня она и спала не так, как обычно…       Снилось, что она стоит на пьедестале перед огромным количеством людей. Лиц не видно, их словно бы заменяли яркие прожекторы. Их свет был обращен на нее, ослепляя. Толпа то взрывалась криком недовольства, вопросов и животным гулом, то резко замолкала и создавала такую мертвую тишину, словно девушку окружали лишь безжизненные статуи. Она говорила им что-то. Что-то вдохновенное, что-то проникновенное, что-то, что должно было изменить их взгляд на жизнь, но в ответ получала только шум или тишину без каких-то изменений.       Когда она вышла из музея вчерашним днем, поспешила скрыться в машине, а то и вовсе поехать в участок, ибо репортеры действительно стали стекаться около здания. Она боялась прессу или в этом скрывалось что-то другое?       Остаток дня она подробно расписывала детали разговора с Эдвардом Кейном до момента самоубийства. Она обещала рассказать его историю. И, возможно, именно в этом крылись непонятные переживания и страхи. Она взяла на себя ответственность поведать о столь важном и необходимом, только готова ли?       Нет, определенно нет. И когда Себасу, как начальнику, требовалось рассказать на пресс-релизе о происшествии и о деле в целом, она попросила его дополнить свой отчет небольшой речью. Сама же как можно скорее уехала домой, жалуясь на недомогание.       Теперь же она проснулась с такой сильной головной болью, словно что-то пыталось ее раздавить как арбуз. Даже глаза открывались с трудом, потому Эмили пришлось встать и на ощупь двинуться к кухне, где стояла ее небольшая, привезенная с собой, аптечка.       Из небольшого числа разных пластинок и баночек, она отыскала обезболивающее, прищурившись прочитала название, дабы убедиться, что точно не ошиблась, и закинула капсулку в рот. Осталось выпить воды.       Руками она слепо шарила по столешнице в поисках стакана. Нащупав его, потянулась к крану раковины. Холодная вода разлилась ощутимо по руке, затем заплескалась в стакане, а после приятной прохладой разлилась по телу.       Эмили стояла над раковиной, ожидая, когда таблетка подействует. На это требовалось от пяти до тридцати минут, тут уже зависело от боли. Она не могла ни глаза открыть, ни повернуться никуда, даже думать оказалось очень больно, словно сам мозг пребывал в агонии от собственных движений извилинами.       И вот, стоя в ожидании, Эмили внезапно заметила, что ощущение холода после воды на руке осталось, хотя должно было мгновенно пройти. Затем ее стали смущать странные покалывания на коже. Возможно, она могла сказать, что ей немного щекотно. Будто по ней что-то… ползало.       Кое-как заставив себя открыть глаза максимально широко и сфокусировать все внимание на руке, она увидела налипшее на нее черное нечто. Достаточно длинное и мясистое, с сегментированным телом и удлиненными лапками ближе к голове, медленно ползущее по ней. Что похожее на кивсяка.       Возможно, обычный человек бы испугался, закричал, смахнул это отвратительное существо, а Эми только осторожно выругалась, слегка дернув головой. Она заморгала, ощутив, как адреналин запустил ее организм в режим турбо.       Глазами девушка стала искать что-то, куда она могла бы сложить — даже не так — изолировать существо. Это просто кивсяк, который не ядовит, как большая часть тварей на континенте, и даже не агрессивен. И тем более разводить грязь от животного обезьяньего желания раздавить как можно скорее что-то, что так мерзко… нет, спасибо.       Она заглянула в шкафчик в поисках банки. Там тоже нашелся еще один кивсяк. Открыла второй шкафчик — и так тоже хозяйничала многоножка. Лишь потом Эми оглядела уже всю кухню, не фокусируясь на чем-то конкретном. И ужаснулась.       Кухню заполонили многоножки. Штук двадцать точно разгуливали по разным поверхностям, пожевывали оставленные на столе крекеры, бесшумно облепили холодильник, забрались на кастрюльку на плите, явно уже раздумывая, как бы открыть ее.       — Ахренеть… — только и смогла выдавить из себя девушка. В голове крутилось столько ругательств разной степени красноречивости, но все, что удалось сказалось, просто «ахренеть». И это идеально описывало ее чувство.       Ее одолевало кучу вопросов: Как? Почему? Зачем? Каким образом? Чем она это заслужила? Поиск ответа на любой из них не привел бы ни к чему. А вот на вопрос: Как решить? — вполне нашелся бы ответ.       Удерживая руку, на которой сидел один из кивсяков, на весу, она побежала обратно в спальню и ухватилась на первую попавшуюся на глаза коробку. Большая из-под обуви.       Первым делом она аккуратно сняла с руки необычно яркую для своего вида, зеленую, многоножку, и сложила в коробку. Он от прикосновений свернулся в маленькую спиральку, что даже оказалось хорошо. Так она по одному поднимала всех незваных гостей, укладывая членистоногие спиральки штабелями друг на друга.       О, она определенно испытывала к ним отвращение, но не настолько сильное, как, например, к тараканам. Будто на подсознательном уровне ощущала их более беспомощными и безобидными, чем она, окруженная целой их оравой. Кожа в местах прикосновений их ножек начинала сильно чесаться из-за неприятного представления, как они все начинают по ней ползать, взобравшись по коробке вдоль руки. Эти тысячи маленьких ножек, от которых кожа покрывается пупырышками и становится жесткой, а телу пробегает неприятная дрожь.       Наконец, обыскав все закоулки, она собрала пару десяткой многоножек и аккуратно закрыла, не забыл оставить небольшую щель для воздуха, но так, чтобы те не смогла пролезть. Буквально через несколько минут в дверь квартиры начали громко стучаться. Очень настойчиво, но при этом аккуратно, словно боялись лишний раз разбудить. Удары были очень частыми, как если бы барабанщик на большой скорости колотил палочками. Девушка уже даже догадывалась, кто ей стучится.       На пороге показался самый настоящий Тур яркого коричнево-желтого окраса. На его голове красовался некий высокий головной убор из сложенных плотно как оригами ткани, часть свободно болталась сзади где-то на уровне места, которое бы Эми назвала шеей. Головной убор украшали несколько металлических заколочек, разукрашенных разными цветами какой-то краской. Создание двигалось плавно, однако его передние удлиненные конечности нервно тряслись, как впрочем и челюсти. Переводчик издавал неясный скрежет и помехи, явно просто не в состоянии описать тот спектр эмоций, который охватывал тура в данный момент.       — Простите, во имя богини, так рано, так рано! — внезапно из переводчика завопил чуть ли не плачущий женский голос. Эмили, глядя на необычный головной убор, предположила, что это самка. — Простите, что разбудила! Простите!       — Я… вы… не-нет, — девушка запнулась, никак не подобрав слов. — Я уже…       — Очень, очень, очень перед вами извиняюсь! Это так неловко! Так ужасно! Как бы с ними ничего не случилось! Не находили ли вы? Не находили? — лепетала самка-тур, сложив передние лапки в молитве.       — Простите, я… не очень понимаю…       — Детки! Маленьких деток! Они такие маленькие, что не трудно спутать с местными многоножками!       Тут до Эми быстро дошло. Она жестом попросила гостью войти, а сама ринулась на кухню, где оставила коробку. И очень вовремя вернулась, поскольку многоножки стали аккуратно приоткрывать коробку, ведь она ничем ее не склеивала.       — Вот, ваши? — протянув коробку, спросила она. Дрожащими конечностями тур-самка ухватила коробку, впилась в нее буквально, что на пол аж посыпались опилки от плесованного картона. Открыла ее и восторженно завопила:       — Детки! Да, да, да! — она заставила себя чуть успокоится и, чуть вертя округлой головой, начала вслух считать. — Так… один, два, три… восемь, десять… пятнадцать, двадцать! Спасибо Ей, все на месте! Спасибо Вам! И простите! Молю, простите!       — Да… ничего, я… — Эми не успела договорить, тур продолжила верещать с треском.       — Мы над вами живем! Детки в вентиляцию забрались, прогрызки решетку! Такие неуемные, такие верткие! Еще чуть-чуть и сама свернусь в спиральку! Простите их, во имя богини, они не хотели!       — Все в порядке, правда, — Эмили стал вертеть головой, однако тур не унималась.       — Они вам что-нибудь погрызки? Сломали? Принести вам что-нибудь от раздражения? Я обязательно верну коробку! Обязательно! Только успокою деток!       — Знаете, можете забирать. Мне ничего не надо. Просто… постарайтесь, чтобы это не повторилось. Могло все закончится… намного хуже, сами понимаете.       — Конечно! Конечно! Спасибо! Извините-спасибо! Спасибо-извините! — тур начала чуть кланяться и с коробкой в лапках пятиться назад, пока полностью не вышла из квартиры. Она так извинялась до тех пор, пока Эми не закрыла дверь. Осторожно, чтобы без стука.       — Ахренеть, — повторила она, держась за ручку входной двери и простояв так еще несколько минут. Затем, взяв себя в руки, направилась собираться.       В комплексе «Звездочета» царило спокойствие, будто вчера ничего толком не произошло. Эмили в этот раз пропустили без проблем, вируз-смотритель как обычно сам открывал дверь камеры Уронил-Краску, как и в первый день сообщив, что тот еще спит. Девушка зашла в камеру тихо и с какой-то опаской. Царила полная тьма и слышалось четкое ровное, чуть побулькивающее, дыхание. Как если бы неустанно шипел крокодил. Кое-как нащупала выключатель, что был выше обычного. В спальне включился мягкий тусклый свет у стен, которые, увы, не могли осветить всего. Черного цвета тело разлеглось на широкой кровати в расслабленной позе. И, казалось, ничего не могло его разбудить.       Эми сперва подумала кое-о-чем, но в страхе отбросила эту мысль. Она же не настолько глупа, чтобы… попытаться его потрогать. Если он так крепко спал, возможно, под действием лекарств, то это почти что идеальная возможность. До этого она опасалась его трогать. И какие-либо прикосновения были скорее его инициативой и не предавались какому-то значению. А именно «касание» в ее понимании не происходило никогда.       Чуть осмелев, она сделала пару шагов вперед к кровати. Аккуратно, в моменты, когда он глубоко и шумно вдыхал воздух. Почти не отрывая стоп от пола, дабы случайно не наступить на что-нибудь издающее звук, если вообще такое имелось.       Медленно она опустилась на краешек кровати, вздрогнув, когда Уронил-Краску храпнул во сне и чуть поменял позу.       Вот, она рядышком. В опасной, так сказать, зоне. Прищурилась, рассматривая морду в мельчайших подробностях.       О Яутжа им немного рассказывали в школе в рамках просвещения про инопланетян. Рассказывали какие они страшные и опасные, дружить не хотят. Кому-то даже снились кошмары. Особенно если начинали слушать детей постарше, что пугали мелких, рассказывая про освежеванные трупы на деревьях и в зданиях. В ее школе даже так подшутили над одной учительницей, у которой муж пропал. Вывесили похожий муляж без кожи в классной комнате. Она упала в обморок сразу, как его увидела. Ни крику, ни момента испуга, просто дыц, и уже на полу в полной отключке. Ее муж в запой ушел от каких-то своих проблем на неделю где-то рядом с их многоэтажкой и удачно прятался от полиции, что его разыскивала. Ох и досталось этим придуркам. На месяц отстранили от занятий и принудили вылавливать мусор из воды каждый день, даже в выходные.       Теперь же она работает непосредственно с яутжа, что уже кажется до сих пор чем-то невозможным. Ведь он по факту один такой в мире. Как сказал анубат из коллегии по телевизору, их посещаемость Земли почти достигла нуля. Возможно, где-то на другом континенте есть кто-то еще, но для Эми не считается. Уронил единственный. Почему он прибыл на Землю? Почему попался «Звездочету»? И почему он так спокоен? Если подумать логически и принять во внимание все, что она знала об этой расе, то просто так яутжа к людям не привыкнет. Даже за 10 лет. Да, периодически Уронил пытается сбежать, но что ему мешает просто в очередной рабочий день взять и убежать далеко-далеко, скрыться от всех и жить так, как того хочет он сам. Каждый день у него есть возможность удрать от нее, она ничего не сможет сделать. Вызовет тот же спецотряд или всю полицию поставит на уши, но, если смотреть правде в глаза, никакой разницы. У него был шанс в первый день. Но потратил его, чтобы вытащить ребенка из рук сумасшедшей бабки. Хотя почему ему должно быть не наплевать? Эти вопросы, наверное, еще останутся для нее тайной, пока она не сможет добиться от него доверия. Плюс ей бы самой начать доверять…       Она потянулась к длинному отростку, недалеко от виска. Мягко опустила пару пальцев на его поверхность, ощутив, что он… холодный. Поверхность чуть ребристая, что по внешнему виду не скажешь. Как если бы она ощупывала борозды на подушечках пальцев, что формируют уникальный отпечаток, только чуть больше по толщине.       Девушка отважилась провести пальцами вдоль всего дреда до его самого кончика, почувствовав резкие пульсации внутри. Это не просто подобие волос, а нечто большее и не менее важное, чем другие части тела.       Сделав глубокий вдох, она повела пальцами обратно, вверх к костяным наростам, окружающих основания отростков как некая корона. Даже они не такие холодные, но твердые и очень крепкие. Пальцы проносились мимо, кончиками задевая края, чем напоминало игру с решетчатым забором. Только музыка не играла от такого.       Неожиданно Эми поняла, что достигла начала лобной части головы. Неловкое прикосновение к грубой чешуйчатой коже заставило Уронил-Краску открыть свои янтарные глаза, чем здорово напугал девушку. При всем желании отдернуть руку по скорее, ей этого не удалось.       Когтистая лапа резко сжала ее запястье и рывком свалила все тело девушки на другую часть кровати, ловко перекинув ее через яутжа. И стоило ей только приземлиться на мягкую постель, громила в ту же секунду навис над ней грозной тенью. Все пространство вокруг словно бы слилось с его смоляной кожей, оставив только алый лик с яркими глазами рептилии и безобразной пастью, что раскрылась перед ней в мощном рыке. Сердце Эмили ушло в пятки, кровь застыла в жилах. Она забыла как дышать в этот момент и подумала, что прямо сейчас настанет ее конец, а его морда будет последним, что она увидит в своей жизни. Ведь если не он ее убьет, то она сама откинется от страха.       Пару секунд спустя зрачки Уронил-краску стали чуть шире. Он кратко вдохнул воздух ртом и скрыл зубастую пасть за мандибулами. Разъяренный рык сменился на тихое бурчание, похожее на недовольный вой кота.       — Дура… — тихо прорычал он с клокотом, который сто процентов выражал его недовольство. Эми с охотой бы согласилась, только сначала стоило вспомнить снова как дышать.       Яутжа тяжело поднялся с кровати, не отрывая от девушки взгляда. Она беспомощно лежала в той же позе, в какой он ее оставил: напряженной, не успевшей закрыться от атаки. Чуть погодя, она все же вдохнула воздух и осторожно поднялась.       — Прости, — вырвалось у нее хриплым голосом.       — Не делай так, Сара! — гневно зарычал он, сгорбившись. Колючки на его плечах приподнялись в напряжении.       — Прости, — повторила она снова. — Я… хотела мягко разбудить…       В ответ Уронил-Краску зафыркал и потряхивал головой, болтая отростками в воздухе.       — Как ты себя чувствуешь? — Эмили отдышалась и попробовала перевести на другую тему.       — Все быть нормально, если бы Сара не лезть трогать! — грубо прирыкнул яутжа, сделав пару шагов в ее сторону. Она вся сжалась и застыла на месте, задрав голову.       — Я уже извинилась, — тихо отвечала Эми.       — Уходи! — яутжа показал на выход, расставив жвалы в стороны и обнажив зубы.       — Но… я…       — УХОДИ! — раздавшийся рык получился настолько громким, что девушка ощутила, как от этого завибрировали стены. Она закрыла уши и мигом вылетела из камеры содержания.       Дверь пока оставалась открытой. Уронил-Краску носился туда-сюда. То он проходил в ванную, начинал набирать воду, но затем останавливался и непереводимо рычал что-то себе под жвала, периодически ударяя кулаками по стенам. Останавливался, минуту выжидал, пока выровняется дыхание, затем отправлялся в спальню и шарился в вещах. После все повторялось.       Эмили пыталась прийти в себя от шока. Даже присела на корточки, чтобы как-то успокоиться. Ее маленькая авантюра закончилась плохо. В голове витали одни мысли о том, что ей не стоило так делать, что это была изначально плохая идея, что она глупо поступила. Иногда перед глазами снова вставала картина, как Уронил склонился над ней и смотрел так, словно собирался убить. Невольно потянулась к забинтованной руке, ощутив немного побаливающие порезы.       На ее плечо медленно опустилась легкая, но в то же время жесткая рука. Эми слегка вздрогнула и взглянула на того, кто это сделал. РО-745 — Вируз. На этом мертвенно иссохшем лице без глаз она, кажется, смогла различить, будто бы пришелец улыбается ей, подобно дедушке, что хочет поддержать внучку.       — Эта сущность хочет предложить вам обоим позавтракать в столовой комплекса. Три этажа вниз. Идите, мы поговорим с яутжа и уверенно обещаем, что тот придет.       На этом Вируз вошел в камеру содержания и закрыл за собой дверь. Рыки там сразу прекратились, но еще было слышно, как Уронил-Краску фырчит. Эми поднялась, отряхнулась, смахнула проступившую слезинку с глаз, после направилась, куда ей сказали.       Столовая была рассчитана на огромное количество людей. При этом тут присутствовало условное разделение зон с небольшими перегородками и разного цвета напольной плитки. Ближе всего к выходу располагалась синяя зона, где проводили время люди в белых халат, предположительно это ученый состав комплекса. Чуть дальше зеленая зона, также люди в халатах, но также встречались в медицинской зеленой униформе. Значит это все люди из медицинского корпуса. Желтая зона занималась инженерами разного рода. Оранжевая зона, достаточно большая в сравнении с остальными, очевидно, военные и охранники, ибо там все были либо в защитной форме, либо в военном камуфляже. И осталась последняя зона, белая, занятая людьми в костюмах и более простой одежде. Возможно здесь сидели те, кто все еще работал в офисах, например, программисты и аналитики, руководители и основное начальство. Эмили даже несколько растерялась, пытаясь разобраться к какой зоне причислить себя и Уронила.       Получение еды здесь имело вариант самообслуживания с машинной установкой. То есть можно было просто изучить меню, выбрать что и в каком количестве, а затем просто получить готовый поднос с едой. Девушка встала у одного из аппаратов выбора и начала листать меню. Простое и немногочисленное, но картинки выглядели весьма аппетитно.       — Что ты тут забыла? — прошипели ей внезапно за спиной. Эми развернулась.       — А, доброе утро, лейтенант Хиггинс, — без радости встретив знакомую недовольную рожу военника, поприветствовала девушка. — Вот, выбираю, чего бы тут отведать.       — Ты не работаешь на «Звездочет». Ты законник, которому разрешают заходить, брать монстра на поводок и уходить до вечера, — грубо, глядя сверху-вниз, говорил лейтенант.       — Вас не учили манерам, Эндрю? Считаете себя таким крутым, что можете даже полицейскому грубить? — Эми сделала шаг вперед к мужчине, сложив руки по бокам и вглядываясь тому в глаза снизу-вверх.       — А что ты мне сделаешь? Наручники наденешь? Так ты даже из комплекса не выйдешь.       — Я бы зарядила током прямо в пах для профилактики, этого будет более чем достаточно, чтобы компенсировать испорченное настроение. И поскольку вы частное военное лицо, мне за это ничего не будет.       — Лейтенант Хиггинс! — кто-то громко позвал мужчину, быстро приближаясь к ругающейся парочке. — Оставьте констебля в покое. Ей можно тут быть.       Вступившимся оказался человек в белом халате, старше Эмили, наверное, лет на пятнадцать. Примерно ее роста, широкий мужчина с начавшей лысеть головой, выпирающими носогубными складками и морщинами вокруг хитро суженных глаз.       Хиггинс не стал с ним спорить и отступил, покинув столовую. Ученый проводил его взглядом до самой двери, затем повернулся к Эми и обменялся рукопожатиями.       — Адам Нойфельд. Простите его. Характер у него тяжелый, но дело свое знает. А вы, э-э, Эмили, правильно? — заулыбавшись идеально ровными зубами, говорил ученый.       — Эмили Андай, да. Спасибо, что помогли. Не знаете, куда мы бы могли сесть? Я немного растерялась с этих зон.       — О, садитесь куда хотите. Людей, как видите, немного, да и все не так строго. Это скорее акт субординации, чтобы каждый человек знал, где его место. Ведь согласитесь, порой ученые могут обсуждать такое, что офисному работнику знать совсем необязательно, — Адам говорил постоянно. Девушка видела, как его глаза блуждают по ней, при этом тот старался это скрыть. Стало немного не по себе.       — Поняла, еще раз спасибо, — Эми улыбнулась ему и отвернулась к терминалу, рассматривая меню. Мужчина не уходил, она чувствовала на себе взгляд. Мысленно говорила продолжать его игнорировать, пока вовсе не отстанет. Но все оказалось не так просто.       — Вы такая красивая, Эмили. Почему же вы выбрали работать в полиции? — спросил Адам.       — Я в детстве хотела стать супергероем. И когда я спросила у отца, как им можно стать, он сказал, что либо идти в SES, либо в полицию. Я выбрала второе, — пробубнила девушка так, что трудно было определить, сарказм это или нет.       — Ну, должен сказать, вам очень идет форма, — ученый хихикнул как-то странно. Эми продолжала не смотреть на него. — А вы сильно заняты этим вечером? Мы бы с вами могли сходить в один хороший ресторанчик…       — Да, извините, я буду очень занята всю неделю. Рапорты, погони, расследования, а до дома я добираюсь чуть ли не ночью, — Эми проговорила это очень быстро, так и не глянув на ученого, надеясь, что хотя бы так он отстанет. И тот, казалось бы, отошел. Однако девушка услышала тяжелые шаги и стрекоток, на который, похоже, отвлеклись вообще все люди.       Уронил-Краску неуверенно прошел вперед. Он весь напрягся, сгорбился и впивался взглядом во всякого, с кем сталкивался глазами.       — Уронил, сюда, — позвала Эми, помахав ему. Яут сразу проследовал к ней, но на полпути остановился, заприметив вставшего между ними Адама.       — Удивлен, что и тебя сюда пускают, Объект «Тир», — голос ученого сменился с приятного тона на низкий и угрожающий. Уронил-Краску зашипел на него и немного потрясывал руками, словно хотел что-то сбросить. Этот жест Эми все еще пока не понимала, но одно точно ясно — оба знают друг друга и явно не ладят. Эмили поспешила обойти ученого и загородить собой яута.       — Пойдем, посмотрим, что тебе тут можно взять, — не касаясь, а лишь направляя руками, девушка обогнула вместе с яутом ученого и добралась до терминала. При этом Уронил продолжал смотреть на мужчину.       — Что ж, приятного аппетита, Эмили… и тебе, Объект «Тир». Веди себя хорошо.       На этом ученый ушел.       — Ублюдок, — тихо прорычал Уронил. — Не говори с ним. Плохой.       — Даже желания не было… так, выбирай, что будешь. Тебе можно приготовленное мясо? — отбросив все плохие мысли, Эми стала смотреть, что можно дать яуту.       — Да. Сырое вкуснее, — прострекотал Уронил. Эми предложила попробовать стейк и дала посмотреть меню, если яуту еще что-нибудь приглянется. Он всматривался в экран так, словно не видел часть всего, что на нем находилось. И пока она выбирала себе, Уронил что-то активно тыкал и водил по терминалу.       Первым пришел поднос Эми: омлет с беконом, немного листьев салата и нарезанных овощей, стакан яблочного сока. Поднос Уронила не приходил несколько минут. Машина немного дребезжала, ворчала, на что даже обратили внимание сидящие в столовой сотрудники.       Вскоре поднос таки появился. Он представлял их себя целую кучу стейков, уложенных пирамидкой друг на друга. По ним стекало много сока. Следом за подносом вышла большая бутылка сырного соуса. Уронил-Краску ничуть не смутился и спокойно взял свой поднос с бутылкой.       Они сели недалеко в синей зоне. Девушка не могла есть, ибо все ее внимание было сосредоточено на своем напарнике, что уплетал стейки за пару укусов, активно поливая все соусом. Мясной сок стекал по его морде и рукам на стол и одежду, брызгал в ее сторону, на сидения и пол. Некоторые люди просто поднимались со своих мест и начинали наблюдать за этим. А яута ничего не смущало в излишнем внимании, казалось он полностью сосредоточился на поглощении пищи.       Эми дождалась, когда от всей кучи еды на подносе яута останется чуть меньше половины, затем приступила к своему завтраку, успевший остыть. Порой она поднимала взгляд на напарника и замечала, что его глаза смотрят на ее перевязанную руку. Он резко возвращал морду к подносу, стоило ей это сделать.       Ощущала ли она раздражения от всей этой сцены? Нет, скорее смущали пристальные взгляды сотрудников и то, как грязно становилось вокруг от сока. Хорошо, что рядом были влажные салфетки. Когда трапеза закончилась, она открыла несколько пакетиков с пахучими тряпочками и протянула Уронил-Краску.       — Вытрись, пожалуйста.       Яут громко вдохнул воздух, с недоверием косясь на тряпочки. Внезапно его жвала стали чуть подергиваться и загибаться. Эми испуганно расширила глаза, не понимая, что происходит. Из пасти вырвался резкий поток воздуха вместе со слюнями и громким выкриком «ЧХЕ-Е-Е». К счастью не прямо на нее, а в стол. Но Эми ощутила прикосновение нескольких капелек слюней прямо на своей лице и невольно искривила лицо в отвращении.       Возможно, он чихнул.       — Будь здоров… — пробубнела девушка. Уронил взял тряпочки из ее рук и начал неуклюже вытираться.       Тем временем на рабочий планшет пришло сообщения от коммисара. Пока оба вытирались, Эмили решила прочитать сообщение вслух:       — «Привет, Андай. Поступил запрос с кенгуриной фермы недалеко от Мажура-роуд по земляной дороге. Какая-то богатая, простите, тетка настойчиво потребовала присутствия вас двоих. Говорит, нечто серьезное. На сегодня ничего важного для вас нет, идут активные разбирательства по делу Кейна. А журналисты мне прохода не дают после той…» — Эмили резко прервалась, когда на глаза попалось про ее речь. Яутжа вопросительно посмотрел на нее. — Короче… нам нужно поехать на кенгуриную ферму.       — Кенгуринную это что? — спросил Уронил.       — Увидишь.       Не столь далеко от города простиралась пустошь и более наполненные растительностью желтоватые пастбища, где все еще существовало какое-никакое сельское хозяйство, чаще всего частное, наравне с производственными гидропонными пузырями и ското- и птицеводческими массивами, уходящими как далеко вниз, так и вверх до самых небес. Поворот на ферму указывал большой баннер с нарисованной мультяшной и миловидной седовласой бабушкой в компании с улыбающимися кенгуру в боксерских перчатках. Вскоре дорога расходилась в две стороны, указывая на непосредственно ферму и пастбища в одну сторону и резиденция «Хоп-Фордел» — в другую. Девушка решила сначала повернуть непосредственно к хозяевам.       Очень скоро пустоватое пространство желтоватой земли с короткой травкой сменилось красивым ярко-зеленым газоном и кучей растительности. Литые узорчатые ворота строго охранялись, благо стоило показать документы, а одному охраннику зыркнуть, кто сидит в задней части минивэна, как пропустили мгновенно.       Резиденция с одной стороны чем-то напоминала малоэтажное офисное здание, с другой же — жилой дом с белоснежными стенами, широкими безрамочными окнами, бассейном и прочими прелестями богатой жизни из влажных мечт предыдущего поколения.       У бассейна на лежаке расположилась дама в годах, но не сказать, что имеющая что-то общее с типичными сморщенными бабушками. Эта женщина имела такое лицо, словно его вылепили малые дети из глины. Большие губы, утянутое до невозможности лицо, ровная челюсть, напоминающая утюг, выпирающие скулы, нарощенные асбестового оттенка кудри большой копной, загорелое тело с большим количеством подтяжек, дабы ничего не обвисало. И все это великолепие «скрывал» открытый белый купальник, темные очки и пляжная шляпа с широкими полями.       Женщина потягивала коктейль, пока рядом то и дело проходили вирузы в униформе, иногда останавливаясь, дабы обслужить хозяйку или дать ей что-нибудь прочесть или подписать. В общем и целом, Эмили и Уронил-Краску предстояло иметь дело с типичной богачкой, как показалось полицейской с первого взгляда.       — А-а! Вот и вы! — женщина, как ей сообщили о прибытии напарников и представили, подскочила с места и, чуть не расплескав коктейль, стала приближаться. Затем она остановилась в метре и деловито осмотрела обоих с ног до головы. Конечно, она сперва обратила внимание на Уронил-Краску, который предварительно скрыл морду маской. — Посмотрите на них! Ну что за красавцы.       Женщина нисколько не скрывала своей «радости», если это была она. Она подошла ближе к Эмили и сразу потянулась к ее волосам. Девушка бы в другом случае отошла и попросила так не делать, но почему-то в этот раз решила стерпеть. Вероятно, ее сбило с толку поведение богачки.       — Волосы мягкие такие, хорошо за ними ухаживаешь. Молодец, ведьмочка моя. Ой, мне бы в моей молодости такие груди… тебе бы, девочка, не в полиции работать, а моделью, — женщина наклонилась к ней и шепнула. — А то и в порно.       Внезапно она звонко рассмеялась и, оставив ошарашенную Эми, перешла к яутжа.       — Как тебя зовут, сладкий?       — Уронил-Краску, — прорычал настороженно Уронил и чуть отпрянул.       — Ну прям индеец! А отца случаем не звали Перебрал-С-Черным? — женщина снова рассмеялась. Яут сдержанно вздохнул. — Да ладно, не дуйся, я шучу.       — Мы пришли, потому что у вас есть… проблема? — Эми сжала губы и вопросительно посмотрела на хозяйку фермы.       — Конечно! Коне-е-ечно проблема! Пойдемте в мой офис. ЛЬЮИС, ХАЛАТ! — на крик женщины прибежал высокий мужчина в официальной одежде с большим пушистым халатом. Видимо, для такой работы вируз не очень подходил.       Эми решила посмотреть на Уронил-Краску, на его реакцию. И, как бы смешно это не звучало, он тоже смотрел на нее. Через маску она не видела его глаз и выражения морды, но нутром чувствовала — он тоже сконфужен.       Кабинет женщины был обставлен достаточно минималистично и в деловом стиле. Из серо-зеленого интерьера выделялись золотые и серебряные кубки в шкафах, медали на стенах и даже подобие золотого пояса чемпиона бокса.       — Итак, дорогие мои, — женщина уселась на кресло за рабочий стол, хорошо укутавшись в пушистый халат. — Начнем с того, что меня зовут Адалин Фордел. Я владелица «КенгурБокс Фордел», а также предприятия «Хоп-Фордел». На втором у нас, э-э, идет разное из кенгуру, большая часть с этой фермы. Но вот «КенгурБокс»… может быть, слышали про кенгуриные бои?       — У меня отец их иногда смотрит. Сама я не очень таким интересуюсь, — изобразив дружелюбную улыбку, ответила Эми, когда их с яутжа расположили на креслах перед столом.       — В общем, я не только организовываю большую часть этих боев уже невесть сколько лет, но и до сих пор остаюсь владельцем уже целого семейства, породы даже, чемпионов по кенгуриным боям. И в данный момент мой текущий чемпион — кенгуру по кличке Бантик, — Адалин показала на своем ноутбуке фотографию крупного рыжего мускулистого, как бодибилдер на стероидах, кенгуру с красивым красным бантом на шее, выглядящий, словно какая-то насмешка. — Так вот, дорогие мои. Бантик очень, очень, О-Очень агрессивен, и представляет из себя буквально машину для убийств! Ни один кенгуру не мог с ним выстоять и первого тайма, как тут же вытаскивали из-под града ударов беспомощное и напуганное животное! Людям кости ломает только в путь.       Адалин смочила большие губы языком, затем показала запись с видеокамеры. Картинка имела зеленые оттенки от ночного режима, так как события на камере происходили поздно ночью. Закрытый и просторный загон из дерева и металлических прутьев. Туда-сюда ходит крупный кенгуру, периодически напрыгивая на металлические элементы загона. Он подпрыгивал довольно высоко и наносил мощные удары ногами, пока решетка не начала прогибаться и вырываться из-под деревянных рам. Через несколько ударов кенгуру уже оказался на свободе и счастливо ускакал в неизвестном направлении.       — В общем, как вы видите, дорогие мои, Бантик сбежал. И я хочу, — она показала на Эмили и Уронила, оттопырив два пальца. — Чтобы вы его нашли и притащили целым и невредимым.       Настала неловкая тишина. Эмили моргала всякий раз, когда в мыслях проскакивал вопрос: «А почему мы?». Уронил молчал и, глядя на напарницу, видимо, отдал ей всю ответственность решать.       — Мы… мы же не… мы… — девушка не могла подобрать слов, приподнимая плечи и бессильно резко их опуская вниз. — А как же служба…       — Мне не нужны неотесанные болваны из отлова животных, и еще больше не нужны безумные охотники, которые упорно игнорируют слова «оставить живым». Мне. Нужны. Вы! — эмоционально жестикулируя руками, громко говорила миссис Фордел. — Я так впечатлилась тому, как вы спасли ребенка у этой сумасшедшей. По всем новостям твердили, что пришелец смог по запаху все понять. И теперь я считаю, что вы способны выполнить мою просьбу. И как можно скорее, потому что у Бантика бой через неделю! Ему нужно прийти в себя, потренироваться, есть сбалансированно, а не то, что он найдет на природе.       — Хорошо, вы просите найти опасного для человека кенгуру, я могу понять это. Но… у нас нет необходимых инструментов для… поимки.       — О каких вы инструментах? — закрыв ноутбук, Адалин надула губы еще сильнее, отчего они упирались ей в нос и почти закрыли подбородок.       — Например транквилизаторы. Винтовка со специальным дротиками. Сеть, хотя бы, и клетка, на котором его можно транспортировать.       — Никаких веществ! Это Бантику будет очень вредно. А вот сеть я вам предоставлю. Свяжете и понесете.       — Извините, а сколько он весит?       — Девяносто-девяносто пять. Это исполинский рыжий, — женщина сказала это, пожав плечами, словно какой-то пустяк.       — И вы думаете, что мы будем в состоянии эту тушу хотя бы в машину затащить, да еще брыкающуюся?       — Девочка, у тебя, гляди, какой грузач в распоряжении! Эти девяносто кило ему пушинкой покажутся. А чтобы не брыкался, по кумполу тюк! И все, какие тут сложности?       Из девушки вырвался нервный смешок от осознания, как богачке плевать.       — А если он покалечит кого из нас? — с упреком спросила констебль.       — Мне ничего не стоит выплатить вам страховку. А судиться со мной только дурак подумает.       Эмили не любила пререкаться с начальством, но в этом случае она все же поинтересовалась у комиссара, какого черта. Тот объяснил, что бабулька сама позвонила и в приказательном тоне изводила его со вчера, требовала, чтобы к ней привели яутжа и девушку, словно ребенок требовал игрушку. Он не придал значение тому, кто она, так как сам не особо интересовался кенгуриными боями. Отправил, по его словам, ради выяснения, что вообще ей нужно. В крайнем случае Эми могла бы спокойно послать ее, но, раз дело действительно серьезное, деваться некуда. С отсутствием оборудования проблему решить трудно, если вообще возможно. Девушка отдельно отметила свое недовольство такой халатностью по отношению к агрессивному животному, заметив, что даже у Уронил-Краску команда сдерживания вооружена до зубов и отлично подготовлена при имении хорошего бюджета.       Такие люди, как эта богатая до ужаса женщина, могут просто задавить департамент в суде и сделать виноватым, если они сделают что-то не то. Эмили бы поспорила, но понимала, что в первую очередь под горячую руку попадет она и Уронил-Краску. Адалин может легко раздуть и так существующее напряжение по поводу того, что опасный пришелец на свободе, даже Коллегия мало чем поможет без радикальных решений. Например, свернуть нахрен весь проект.       В общем и целом, проблему решить нужно. И забыть, как страшный сон… Легко сказать.       Вольер Бантика держался на честном слове. Возможно из-за его постоянных попыток все разрушить, а, может быть, потому что он сам по себе сделан достаточно непрочным. Да и запах тут как в стойле.       Исследование места, где вещей по пальцам пересчитать, не заняло много времени. Девушка нашла кучу больших бантиков, подобно тому, что был на кенгуру в момент побега.       — Сможешь определить запах? — она протянула один из бантов Уронил-Краску. Тот снял маску и вдохнул воздух, держа бант перед мордой на небольшом расстоянии.       Почти сразу он двинулся в сторону пролома, откуда Бантик сбежал, и вновь шумно втянул воздух.       — Запах еще сильный, — пробурчал он. — Можно догнать.       Он показал на простирающиеся луга с редкими деревьями.       — Идти, наверное, далеко. Понадобиться машина, — предположила Эми, разглядывая пустующий горизонт.       — Неудобно, — фыркнул яут. — Быстрее найду, если пойду сам.       — Как тогда в лесу? — вопрос Эмили прозвучал с укором, отчего Уронил-Краску чуть развел жвала в сторону и зашипел. — Предлагаешь отпустить тебя?       — Боишься, я сбегу?       — Есть подобные мысли. Я против, чтобы ты шел сам, — девушка сложила руки на груди и смотрела на яутжа снизу-вверх.       — Не сам. Сара пойдет вместе.       — Пешком? — Эми приподняла брови.       — Бегом. Сара хорошо бегает? — Уронил-Краску наклонился к ней, показав когтем на ноги. Его верхние мандибулы приподнялись, а в стрекоте послышалась ухмылка.       — Хорошо для полицейского на улицах города, но точно хуже, чем ты. Я за тобой в первый день еле на машине поспевала, а ты предлагаешь мне бежать наравне!       Яут недовольно фыркнул и отвернулся, как если бы сделал ребенок, которому не удавалось уговорить родителя на что-то.       — Животное далеко не убежало, думаю, — прострекотал он напоследок. Эми глубоко вздохнула, посмотрела на часы. Еще утро. У них достаточно времени, чтобы потратить пару часов на возню за городом.       — Тогда… может, просто пойдем неспешно? Если недалеко…       Если недалеко…       Прошло два часа.       Где-то вдали виднелись очертания городских небоскребов и массивов, особняк Фордел давно исчез из поля зрения, а все это пастбище никак не заканчивалось.       Уронил шел бодро, периодически останавливаясь, чтобы свериться с направлением запаха. В руках он также держал странного вида пушку, заряженную собранной в клубок сетью. Все, что им выдала богачка.       А вот Эмили ощущала усталость. Ноги горели, тело просило срочно воды. С каждым заворотом и осознанием, что они совершили очередной круг, ее все больше и больше раздражало все вокруг. Раздражала земля, эта тишина и безлюдность, сама ситуация, что они ищут не абы кого, а кенгуру! И Уронил-Краску, пусть и выглядел спокойным, но словно бы излучал ауру насмехательства и превосходства. «Посмотри, какая ты жалкая, не можешь пройти непрерывно более двух часов» — возможно, именно так он о ней и думал. Эта маленькая навязчивая мысль ее мучила…       В какой-то момент Эмили не выдержала и стала в открытую, сквозь зубы, изрыгать ругательства.       — Да провались оно все пропадом! Эта чертова бабка! Мы ДВА ЧАСА идем в никуда! Где этот чертов кенгуру! — рычала она. Яут не реагировал и даже не смотрел на нее, укрепляя мысль в голове девушки о его самодовольстве.       Вдруг они остановились. Перед ними внезапно появился кенгуру. Серый, но вполне обычный и без бантика. Стоял, всматриваясь черными глазами в странных для него пришельцев. После он развернулся и поскакал назад.       — За ним, за ним! — изумленная девушка кинулась вперед на побаливающих ногах, спотыкаясь. Яут последовал следом.       Кенгуру привел их прямо к небольшой стайке, где активно разыгрывался конфликт. Одна небольшая кучка кенгуру справа, очевидно, самки. На это указывало то, что у некоторых из них торчали головы детенышей из сумки. В левой части стояло три самца, которых то и дело отгонял от самок самый крупный из них. Перекаченный и с большим бантом на шее. Все самцы рычали друг на друга, чем-то по звуку походя на смесь коровы и тигра. То и дело один из самцов стаи прыгал на Бантика, начиная драку когтистыми передними лапами и иногда стукая ногами в живот. Их действия выглядели намного хаотичнее, чем более «отточенные» удары Бантика. Если он бил передними лапами, то это походило не на смешную драку дамочек, а удар с левого фланга настоящего боксера. Если делал удар ногами, то концентрировал силу куда больше, буквально отталкивая соперников от себя.       Уронил-Краску припал к земле, рывком утащив за рубашку Эмили с собой. Она от неожиданности больно ударилась подбородком, чуть не прикусив себе язык.       — Ты что… делаешь? — отплевываясь от зелени и пыли, спросила та.       — Добыча не должна знать, что хищник ведет охоту, — яут произнес цитату, явно услышанную откуда-то.       — Так… ладно, что будем делать?       — Встаем, Сара идти к машине, я разбираться с животным. Когда животное потерять сознание, взять в сеть и закинуть в машину. Уехать. Просто, — яут перечислял, загибая пальцы одной руки.       Эмили по началу полностью согласилась с этим планом, пока не пришла мысль: «Что-то не то».       — Ты сказал «машина»? — вся накопленная раздраженность стала вылезать из нее в виде нервозной улыбки и легкого хихиканья, хотя во взгляде явно читалась лютая ненависть. При этом Уронил, глядя той прямо в глаза, спокойно кивнул. Тут она взорвалась: — А ты, мать твою, забыл, что мы шли ДВА ЧАСА ПЕШКОМ?!       — Я сразу предлагал, чтобы Сара ехала на машине, — ехидно скорчив рожу и клокоча, ответил Уронил.       — Ты предлагал «идти» БЕГОМ! — Эмили вскричала, ударяя кулаком по земле рядом с яутом. — Ты говорил, что Бантик не ушел далеко! Почему ты так сказал?!       — Если бы Сара не сказала идти медленно, потому что не умеет бегать, технически он не ушел далеко.       — И что я по твоему должна делать? Идти обратно два часа до машины, а тебя тут одного оставить?! — она снова ударила кулаком по земле и оскалилась. Внезапно почувствовала, как глаза начали наполняться слезами, и отвернулась.       Непонятно, сделал ли Уронил специально или наивно отвечал на все ее вопросы, тем самым сделав ее виноватой в такой ситуации. Она ощущала несправедливость, усталость и гнев. Хотела прямо тут кому-нибудь вцепиться в шею и задушить. Яут просто издевается над ней, отыгрывается за внезапное пробуждение и завтрак. Возможно…       Она смахнула слезы и сжала губы, уставившись на дерущихся кенгуру. У самцов из стаи почти не осталось сил биться с этим монстром. Один уже отошел достаточно далеко и наблюдал со стороны, другие двое еще пытались, но их выдавала усталость. Бантик оставался бодр, будто эта перепалка нисколько его не напрягала.       Уронил-Краску глубоко вздохнул. Без раздражения, скорее это прозвучало… измучено. Стал подниматься, оставив пушку с сетью рядом с Эмили. Скинул косуху, размял спину. В неприкрытых майкой местах четко виднелся необычный мышечный рельеф. Он определенно мог бы посоревноваться в мускулатуре с этим агрессивным животным — Бантиком.       — Когда скажу, стреляй, — буркнул он, прежде чем двинутся в сторону кенгуру.       Мощным рыком Уронил-Краску спугнул остальных кенгуру. Они, в принципе, не сопротивлялись, изрядно устав давать отпор чужаку, что посягнул на их самок. Бантика нисколько рык не напугал. Сам он издал лишь недовольное мычание, разведя передние лапы в стороны для демонстрации своих бицепсов.       Яут, который превышал животное на метр, шел к негу, подобно надвигающейся волне, которая легко смоет противника. Бантик двинулся вперед, намереваясь навалиться всем весом и оттолкнуть. Со стороны такое решение казалось крайне наивным.       Уронил сгорбился, встряхнув дредами. Его жвала раздвигались в стороны, обнажая острые зубы, особенно крупные клыки на верхней челюсти. Бантик удивлял своим бесстрашием. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, он тут же попытался ударить ногами. Уронил успел закрыться рукой. Ослабленный удар пришелся в ноги. Яут выставил руку вперед, упершись в грудь Бантика. Так тот не мог достать когтями передних лап до лица и подойти слишком близко. Недовольное мычание стало громче.       Внезапно Бантик отпрыгнул назад, развернулся и ринулся прочь. Уронил на секунду опешил, затем побежал следом. Прыжки Бантика достигали от трех до семи метров в длину, а скорость он развивал приличную, но даже яут был способен его нагнать. Эмили растерянно наблюдала, как они убегают куда-то прочь, осознавая, что просто не догонит их. Либо Уронил поймает животное во время бега, либо как-то сможет пригнать назад.       Пока что оба бежали (и прыгали) ровно вперед, однако, совершенно внезапно, Бантик резко затормозил и, оттолкнувшись боком от земли, ушел в сторону. Кое-как не свалился, в отличии от Уронила, который еще несколько метров тащился по земле в попытке затормозить. Их теперь разделяло большое расстояние, но, благо, Бантик зачем-то начал возвращаться на прежнее место.       Так кенгуру провернул свой трюк несколько раз, разворачиваясь и убегая прочь в другую сторону. Тем не менее, возвращался. Эмили решили подгадать момент для выстрела так, чтобы кенгуру не заметил. Его внимание держалось на направление бега или в сторону яутжа, даже если тот далеко. Девушка дожидалась, когда тот затормозит в нескольких метрах от нее. Яут тоже бежал. Так быстро, как мог, приближался, в надежде самому поймать животное, пока оно затормозило.       БАХ!       Случился выстрел. Огромная сеть с характерным звуком вылетела из пушки, раскрывшись на несколько метров в разные стороны. Бантик еще за секунду до ба-баха, как будто он заранее знал, что сейчас произойдет, принялся улепетывать со всех ног. Пару мощных прыжков хватило, дабы миновать попадание в сеть. А Уронил как раз находился на позиции выстрела.       Столкнувшись с сетью, тело яутжа повалилось на землю, поднимая пыль. Веревки сети по инерции обхватили его со всех сторон, надежно обездвижив.       — Черт! Уронил! — Эмили кинула пушку на землю и, испуганно вскрикув, побежала к яуту. — Уронил, ты в порядке?       В ответ послышалось только грубое и медленное клокотание в смеси с агрессивным бурчанием. Все, что он мог сделать, это немного подергаться, подобно добыче паука в коконе.       — Сейчас-сейчас! Я помогу! Не дергайся! — девушка принялась развязывать распутанные концы веревки. Руки у нее слегка тряслись от потрясения и чувства вины за ее промах.       Внезапно мимо нее пронесся Бантик, ловко перепрыгнув через яута. Эмили чудом избежала удара прямо по голове.       — Ах ты тварь агрессивная, — тихо ругнулась про себя девушка, наблюдая, как Бантик опять ускакивает прочь. — Подожди, Уронил, я почти распутала!       Кенгуру издал подобие крика, что заставило и Эми и Уронил-Краску повернутся к нему. Тот заходил на длинный разворот, как бы намекая, что у них осталось немного времени до следующего удара.       — Мать твою, — опять ругнулась девушка. Ей удалось ослабить веревки, отчего яут забрыкался и почти сам вырвался.       Бантик внезапно ускорился, совершая небольшие, но очень быстрые прыжки. Уронил, первым заметив это, резко оттолкнул девушку в сторону вместе с сетью.       Будучи в паре метров, кенгуру отпрыгнул от земли под острым углом. И прямо в полете перевернулся через голову, успев выставить задние лапы прямо на уровне груди яута.       Лапы коснулись яута лишь на мгновение, сразу оттолкнувшись назад. Удар оказался таким сильным, что Уронил пошатнулся и припал на одно колено. С визгом, как бы довольствуясь проделанным, Бантик вновь убежал в сторону.       Уронил-Краску застыл. Эмили бросилась к нему, поняв, что что-то не так. Она видела, как его жвала стали подергиваться, а челюсти то смыкались, то размыкались. Он странно хрипел и, очевидно, не мог встать.       — Уронил? Уронил, все хорошо? — девушка опустилась на корточки и хотела аккуратно прикоснутся к его груди, дабы убедиться, что он себе ничего не сломал. Уронил шлепнул ей по руке и хрипко профырчал. Каждый его вдох сопровождался вздрагиванием. — Черт, только дыши!       — Я… дышу… — яут перешел на короткие вдохи-выдохи. Понадобилось несколько минут, которые, к их счастью, Бантик любезно предоставил для передышки, пока сам стоял и смотрел на все со стороны, чтобы немного нормализовать дыхание. Эми боялась, как бы ему не стало хуже.       — Тебя нужно показать врачу. Я вызову спец.группу «Звездочета», чтобы они тебя увезли, — девушка паниковала, не зная, как помочь. Она уже было потянулась за планшетом, но Уронил выбил его из ее рук.       — Я… в п… в п… в поря…порядке, — яут, несмотря на боль, таки смог подняться. — Закончу… у-у-убью-ю!       — Уронил, нет! Он может тебя еще сильнее покалечить, — девушка перешла на крик, встав перед яутом.       — Стой… тут… сеть, — Уронил указал на сеть. — Дай… сеть.       Девушка не сразу поняла, что тоже стала дышать короткими вдохами и выдохами в такт с дыханием Уронила, будто перенимала травму частично на себя от беспокойства. Она подчинилась его просьбе и передала один конец веревки, а второй, зачем-то, взяла сама. Уронил одобрительно закивал, видимо, так и запланировав.       — Скажу… беги туда, — яут показал за спину Эми. Она кивнула, приготовившись.       Стояли они достаточно близко, потому большая часть сети лежала на земле, дабы кенгуру не подумал, что они хотят сделать. Собрав волю, Уронил выдавил из себя сдавленный рык. Достаточно громкий, чтобы его услышал Бантик.       Животное кинулось к яуту мгновенно, ожидая рык как сигнал к действию. Похоже, Бантик вошел в раж и не собирался останавливаться.       Когда между парой и кенгуру осталось пару метров, Уронил рыкнул «Беги!». Почти одновременно с ним Эмили устремилась в сторону, Уронил-Краску — в другую, тем самым натянув сеть прямо у Бантика перед мордой. Сеть вылетела у них из рук, обхватив брыкающегося кенгуру также, как это случилось с яутом ранее.       Уронил подбежал к животному и сделал один точный удар в голову. Сразу же существо затихло.       — Ты не убил его?! — крикнула Эми еще издалека, подбегая. Уронил не ответил. Его потянуло опять на землю, от боли обхватывая себя руками. На мгновение он издал что-то похожее на скуление.       От этого звука сердце Эмили ушло куда-то в пятки от страха.       — Черт возьми, ты в порядке? Нет-нет, конечно нет, — она панически схватилась за голову.       — Зверь… живой… идем, — придя в себя, Уронил схватил веревку и потащил прочь от этого места. Эми подняла планшет и тоже взялась за веревку.       Весь путь она предлагала остановиться и дать подчиненным Фордел самим забрать кенгуру, а они сами поедут с людьми «Звездочета», только бы яут дал их вызвать. Но на все предложения тот шел в отказ. Его всего подергивало, он иногда не мог даже вдохнуть, но упорно продолжал тащить бессознательное животное по земле.       Девушка боялась, что еще два часа активной ходьбы он просто не переживет. Что он просто упадет бездыханно от, уже очевидно, травмы. И не оставляла попыток вразумить яута. В какой-то момент он остановился, но лишь для того, чтобы ей кое-что высказать:       — Если… ты Их вызвать… Сара… останется без рук! — задыхающимся рыком и кашлем говорил он, наклонившись к ней. Девушка запнулась, не зная, что сказать. Он действительно пообещал ей навредить? Или эта агрессия не более чем стресс и боль? — Мы… идем!       — Я… пытаюсь тебе помочь! Я беспокоюсь!       — Не надо! Не надо… заботы… беспокойства… от тебя! Слабость! — дыхания яута хватало от силы на пару слов, поэтому его речь становилось все более упрощенной. Сказанное неприятно задело.       Ему не нужна ее забота. Слабость… что бы это значило? Что он ощущает себя слабее, если она проявляет к нему беспокойство? Или это она слабая, потому что проявляет ее…       Они достигли фермы. Эмили поспешила отвести Уронил-Краску как можно скорее к машине, не слушая ни единого слова от богатой старухи, будь они положительными или отрицательными. Все шло мимо ушей. В первую очередь она боялась, что напарнику станет хуже, а не за свою репутацию.       Перед ее глазами, когда она уже находилась в дороге, то и дело всплывали сцены прошлого. Как она своего первого напарника тащит на машине в больницу, надеясь, что его спасут. Но где-то внутри себя понимала, что уже поздно. И прийти к выводу, что тоже самое будет и с Уронил-Краску, ее просто пугало.       Уронил лежал на спине под сидением и шумно вдыхал и выдыхал воздух. Эми каждый раз слыша вдох становилась более спокойной, потому что это означало, что яут помирать не собирался и держится неплохо.       На входе в комплекс Хиггинс буквально орал на нее благим матом. Она не отвечала, а только слушала, пока тот не выговориться. Потому что его гнев справедлив.       Ей пообещали, что с яутом все будет нормально, но прозвучало это так холодно, что можно усомниться в правдивости их слов. Она бы осталась, проследила за каждым их шагом, убедилась, что яут действительно будет в безопасности. Но ее не пустили…       Ей оставалось только вернуться в участок.