От любви до ненависти один ПА

Предупреждения (по рекомендации читателей, буду стараться предупреждать о некоторых элементах сюжета, хотя и понимаю, что это выглядит как своего рода спойлер): Жестокость. Убийства.              Раскладывая вещи в сумку, чтобы как следует подготовиться к завтрашнему дню, Люмин в очередной раз задумывается над тем, что, может, оно и к лучшему, что наёмник так быстро её покинул. Во всяком случае сейчас у неё будет пару лишних часов на то, чтобы как следует подумать обо всём.       — Дела? Ага… Как же… — в глубине души девушка чувствовала небольшую обиду за то, что парень не сказал ей истинных причин своего внезапного исчезновения. Но для себя следовательница и так, как она сама думала, всё прекрасно понимала: этот паршивец снова отправился промышлять свои злодейские мафиозные дела. И Люмин, как сотруднику, представленного к этому негодяю по долгу службы, нужно было в очередной раз просто закрыть на это глаза.       — Когда-нибудь я тебя обязательно… — проговаривала девушка, сама не понимая того самого «я тебя обязательно — что?». После того, что так внезапно закрутилось между ней и рыжеволосым, следовательница в принципе не была уверена в том, что именно она должна его потом посадить за решётку. Во всяком случае пока подобных инструкций не давали, а потому можно было и вовсе не думать о трудностях, что могут возникнуть с партнёром. Однако…       Пока она перебирала вещи в шкафу, блондинка наткнулась на пиджак рабочей униформы, под которым девушка хранила табельное оружие.       — Хм… — Люмин достала кожаный переплёт кобуры, в котором лежал рабочий пистолет. — Надо… ли…?       На самом деле, лейтенанту спецотдела только недавно «напомнили» о том, что она, вообще-то, находится на задании. И раз уж завтра у них первый этап этого самого турнира, из-за которого Люмин теперь по долгу службы занимается танцами, вместо перекладывания бумажек, то почему бы для подстраховки не взять с собой хоть какое-то средство нападения или же защиты?       — Каковы шансы, что меня в принципе пустят на турнир по танцам с оружием? Это какой-то бред! Но… Блин! Я ж даже удостоверение взять не смогу… Чёрт.       Ещё какое-то время посвятив раздумьям над всеми «за» и «против», Люмин приняла для себя решение довериться в случае чего охране павильона, в котором будут проходить отборочные этапы.       «В конце концов, что может случиться на каком-то там танцевальном конкурсе, правда же?» — убирая обратно табельный ПМ, девушка даже не подозревала, сколько всего интересного может произойти на, казалось бы, обычном творческом мероприятии, когда в нём принимают участие не совсем обычные люди. Например, такие как… ну скажем, один из Предвестников Фатуи и следователь специального подразделения. Однако, об этом позднее.       — Итак! — слегка хлопнув в ладоши, блондинка ещё раз проверила свою готовность к её первому взрослому танцевальному турниру. — Обувь, платье, лак, косметика, запасные колготки… Ох! Паспорт этот…!       Подбежав к своей сумочке, что висела в коридоре на крючке, Люмин проверила ещё раз документы, которые выдала ей наставница по танцам. Это было даже забавно, получить своё первое фальшивое удостоверение личности из рук мафиози Восточного округа.       — Да что б вас…! Почему здесь я тоже Молли?! Этот… Я точно упеку его за решётку в один прекрасный день! — сжав в руках несчастный документ, Люмин мысленно представила, как её партнёра волочат из здания суда после обвинительного приговора прямиком в тюрьму, из которой тот не выберется до конца своих дней. Только вот… Если ранее подобная невинная фантазия грела душу, то сейчас девушка однозначно не испытывала прежнего удовлетворения. И всему виной были те самые чувства, зародившиеся в её душе по отношению к гадкому наёмнику. — Да… однажды. — уже не так уверенно добавила она. --       Пока следовательница продолжала сборы, настраиваясь на танцевальный турнир, Чайлд даже не думал о глупых танцах, войдя в свой привычный рабочий образ Предвестника мафиозной семьи. Восседая в центре стола делового кабинета для переговоров, он строго смотрел на подчинённых, что только что окончили свои доклады.       — Мастер. — сухо подал голос человек за ноутбуком. Он ближе всех сидел к начальнику, чувствуя себя гораздо более раскрепощённо, чем его коллеги. А всё потому, что это был тот самый Олежа, которого так ценил и уважал рыжеволосый за его невероятную отдачу работе и уникальные знания по взлому практически любого уровня сложности информационных систем. — Информация подтвердилась. Барбатос появится завтра там же. Для него подготовлено VIP-место в… партере.       — Выход в люди, да? Что ж, это потрясающие новости. — с предвкушением ответил Чайлд. — Уверен, наша Госпожа будет довольна тем, какой подарок я преподнесу во имя её славы. — перебирая тонкими пальцами в воздухе, мужчина уже представлял, как завтра, примерно в это же время, будет прокручивать в них перстень вечно пьянствующего Архонта. Тарталья считал этого недоноска посмешищем, позорящим имя Главы мафиозной семьи Северо-западного округа. В своей недолгой карьере Барбатос практически не отсвечивал, фокусируясь на продаже особого винного изделия.       Все вылазки наёмника за последний месяц, даже та, в которой наёмник столь неосторожно наткнулся на капитана полиции, дали свои результаты, по которым Олег смог отследить нужные источники информации об Архонте. И теперь, когда у Фатуи в руках ценнейший информационный клад о том, где и когда они смогут встретить незримого в обычное время пьяницу, Чайлд до дрожи в ногах предчувствовал успех.       — Мастер Тарталья, разрешите… обратиться? — с дальнего края стола послышался голос ещё одного подчинённого. Этого-то агента, как раз-таки, Аякс не особо был рад видеть, поскольку старый хрыч Заносский (его меж собой называли «Заноза») имел крайне душную привычку искать изъяны любом плане, даже если тот был просчитан вдоль и поперёк. Именно за это Предвестник и держал подле себя такого человека, но и, что парадоксально, за это же недолюбливал.       — Что на сей раз тебя не устраивает? — старательно сдерживая раздражение, уставшим голосом проговорил рыжеволосый.       — Какова вероятность, что в план, разработанный нашими бесполезными блистательными умами под вашим неопытным чутким руководством (старикан практически всегда говорит в саркастичной манере), будет придерживаться своей изначальной траектории, независимо от ваших случек отношений с легавой?       В этот момент в кабинете прекратились любые шорохи и переговоры. Наступила настолько гнетущая тишина, что даже Олег перестал клацать по клавишам, хоть никто уже давно не просил его отрываться в рабочее время от монитора. Казалось, что в эту самую минуту можно было чётко услышать скрежет сжавшейся челюсти под напряжением желвак Предвестника.       — Говори яснее. — голос не дрогнул, но взгляд явно стал острее, пронзительно упираясь прямо меж глаз безрассудно бесстрашного старика.       — Не случиться ли, скажем, какого-нибудь предательского внезапного визита полиции? В конце концов, мы же так опрометчиво тесно, с недавнего времени, сотрудничаем с госструктурами… — Чайлд понятия не имел, о чём конкретно был осведомлён грёбанный старик, но вестись на провокацию отнюдь не глупого подчинённого не спешил. Он был абсолютно уверен, что о его вчерашнем развлечении с блондиночкой никто не должен был так скоро узнать. Ну, может только, разве что, кроме Олега. Но тому, если бы хакер спросил, рыжеволосый бы всё поведал без утайки, зная, что подчинённый на дух не переваривает истории про очередные ночные похождения начальника.       — Правильно ли я понимаю, что столь неожиданное беспокойство обусловлено тем, что в твою светлую голову закрались подозрения будто бы я, Одиннадцатый Предвестник Фатуи, верный слуга нашей сияющей благородством госпожи Царицы, мог поставить под угрозу интересы Архонта Северного округа исходя из собственных предубеждений? — с каждым словом, произнесённым холодным тоном, обстановка в кабинете будто бы накалялась до предела. Казалось, что остальные присутствующие и вовсе не могут сделать даже вдоха, покуда смельчак «Заноза» продолжал учтиво улыбаться своему начальнику.       — Что вы, Мастер Тарталья. Я лишь предостерегаю нашего обожаемого и амбициозного руководителя от неосторожных действий. Вы и сами должны быть осведомлены в том, насколько кропотливо была проведена работа по организации завтрашнего мероприятия. — сказал спокойным тоном Заносский, когда как Чайлд услышал что-то типа: «Мы всё подготовили так, что только неопытный юнец вроде тебя может всё испортить».       — Как и всегда, я безмерно благодарен тебе за твои великодушные советы. Странно только, что твоя чуйка не предостерегает тебя от столь неосторожных высказываний. Уверен, что, как и награда, что, так или иначе, находит своего героя, так и мой нож когда-нибудь доберётся до твоего языка. — сверкнув холодным взглядом, лидер ухмыльнулся, подчёркивая про себя, что оппонент ни на секунду не боялся Предвестника. Это говорило о двух вещах: первое — старикан просто поехал крышей и ему уже нечего терять; второе — Чайлд Тарталья для него не авторитет, а значит есть кто-то более влиятельный, кто прикрывает этого засранца. И покуда парень не вычислит что из этого правда, он будет позволять этой занозе находится в его заднице. Фигурально, естественно.       — Приму к сведению, Мастер. — хоть подчинённый и склонил голову, усмешка с его морщинистого лица никуда не делась.       — Если на этом всё, то завтра в указанном месте по нашему плану. За работу. — отдал приказ подчинённым рыжеволосый, подходя ближе к затонированным окнам офиса. В отражении ночного города парень разглядывал фонари, что освещали тёмные улицы своим мягким золотистым цветом, вдруг, как бы между прочим, напоминая о блеске в глазах партнёрши, который он видел этой ночью в свете этих же самых огней. Аяксу действительно было любопытно то, как в дальнейшем будут развиваться события, особенно, если учитывать тот факт, что завтра парень планирует по меньшей мере одно убийство.       — Посмотрим на твою реакцию, милая. Надеюсь, что ты ещё немного позабавишь меня~. — предвкушение, смешанное с азартом, будто наполняли вечер ожидания смыслом. Чайлд знал, что Люмин не из тех, кто способна помешать задуманной Фатуи операции, но и списывать со счетов её не спешил. Вообще, на миг даже проскользнула мысль о том, что они вдвоём могли бы действительно неплохо сработаться, если бы:       а) легавая не болела бы своими тошнотворными, по мнению рыжеволосого, принципами о чести и справедливости;       б) если бы сам наёмник не относился скептически к копам в виду некоторых жизненных обстоятельств.       Так что, понимая, насколько всё это абсурдно с точки зрения логики, парень отмахнулся от своих мыслей, покидая офис их базы. Ему тоже следовало хорошенько подготовиться к первому отборочному турниру. --       Раннее субботнее утро было наполнено суматохой сборов, регистрацией, аккредитацией и подготовкой конкурсантов к выступлению. Первый отборочный турнир было решено провести в культурно-досуговом комплексе, чтобы разместить всех желающих поучаствовать в соревновании. Жюри предстояло выбрать из всего списка претендентов всего лишь тридцать пар, и это, учитывая, что список заявок был более, чем на сто пятьдесят участников.       — Ого… Как масштабно… — получив номер их заявки, Люмин проходила вперёд, оглядываясь на просторный зал, в котором уже собирались организаторы и первые зрители.       — Нервничаете, мисс Молли? — саркастично подметил рыжий, вставая рядом. Настроение было прекрасным ровно настолько, что действительно хотелось танцевать.       — Весело тебе? — девушка не могла не заметить вдохновлённого состояния партнёра, отмечая про себя, что парень редко бывает настолько оживлённым.       — Ха-ха, как бы я посмел грустить в обществе своей ослепительной партнёрши? — ранее Люмин восприняла бы подобный слащавый комплимент также, как и другие, стараясь не придавать ему особого значения. Но теперь, когда у неё зарождались чувства к этому человеку, было невозможным скрыть застенчивую улыбку, что отразилась на лице девушки.       Чтобы постараться не нарваться на насмешки Чайлда, зная его пыткий до очередных издевательств характер, следовательница спешит скрыться в раздевалке, попутно ища свободный шкафчик. Времени до выступления было ещё много, можно было вдоволь насладиться зрелищем первых выступлений конкурентов. Номер их пары, как ни странно, был одиннадцатый. Но почему-то программа, в которую была заведена очередность выступлений, выставила их порядок аж на послеобеденные просмотры. Разумеется, кому-то точно также не повезло, и эти выступающие, как сами Люмин и Чайлд, были вынуждены в своих прекрасных костюмах идти и сидеть в зал, ожидая своей очереди наблюдать за конкурентами.       После того, как девушка привела себя в порядок, надев платье и закончив с причёской, она отправилась на условленные ранее места в зрительном зале, чтобы вместе с подошедшими Яэ и Аято наблюдать за танцорами этого года.       — Ну и где ваш очаровательный партнёр, мисс Молли? — с небольшой насмешкой проговорила розоволосая, видя, как следовательнице не по душе её новое имя.       — Понятия не имею. Плевать. — скучающе произнесла она, то и дело поглядывая в сторону входа в зал. Люмин, как могла, не придавала особого значения тому, где может шляться высокий красавец в обтягивающих брюках и рубашке, оголяющей ключицы, в то время, как тут и там снуют фигуристые обворожительные красавицы в потрясающих и в то же время весьма нескромных нарядах.       — Хм. — Аято не особо интересовался тем, что там происходило между партнёрами, думая лишь о том, чтобы сегодня всё прошло успешно. Только вот, профессиональное чутьё подсказывало, что «успешно» может трактоваться по разному, а значит и расслабляться, рассчитывая на благополучное стечение обстоятельств ни в коем случае было нельзя. Тем более, что всё как-то уж интересно складывалось: номер пары, её очередность, отсутствие наёмника и… практически полностью пустующий партер при большом количестве пар в зале ожидания.       — Началось! — вдруг от неожиданности вскрикнула блондинка, как только в зале приглушили свет. Ведущий торжественно объявил о начале серии танцевальных турниров, представил жюри конкурса и спонсоров, а также пригласил первых участников на паркет.       Без сомнения, все, кто сегодня пришли в этот зал в качестве танцоров, были готовы бороться за свою победу. Девушки украшали своими потрясающими костюмами танцпол, когда как мужчины, чётко выделяющиеся на фоне партнёрш, восхищали своей статностью и плавностью движений. Как только заиграла до боли знакомая композиция, девушка ощутила, как начала нервничать.       Правила отборов были просты: композиция на всех общая, но движения определяются каждой парой отдельно. Самым важным было попасть в три критерия:       1. Настроение танца. Его стилистика, движения и характер партнёров должен был совпадать с общепринятой версией танцевальной композиции.       2. Общепринятые движения. В целом у каждого танца есть свой прототип. Но, чтобы не оценивать одинаковые движения всех пар, было принято условие, по которому пары могут вносить некоторые изменения в танец, но чётко соответствовать моментам, когда должны быть пробежки или какие-то поддержки. Это делалось для того, чтобы не создавать хаос на танцевальной площадке, а также предоставить парам возможность показать себя лучше конкурентов, используя более сложные танцевальные па в своей заранее подготовленной программе.       3. Взаимодействие партнёров. Пожалуй, для Люмин и Чайлда именно это было самым тяжёлым для понимания все эти дни тренировок. Для простого зрителя, для того, чтобы получить удовольствие от танцевального зрелища, было достаточным просто наблюдать за красивым танцем. Но для судей… Для них танец — это прежде всего диалог. Причём, в зависимости от градуса настроения музыкальной композиции, зависело и то, настолько интимным должен был быть диалог двух тел. В расчёт бралось всё: зрительный контакт, эмоциональное наполнение, касания, движения, близость. Если задумка композитора была в том, что пара ссорится в момент аккордовых нот, то жюри ожидали увидеть трагедию и чувства разрыва, прочувствовать её насквозь, пропустив через себя, глядя на танцоров. Если же наоборот, наивысшие чувства любви и счастья, то от пар ожидали страсть и притяжение на грани допустимого.       Всё-таки, что не говори, но за право быть среди элиты, боролись действительно лучшие, устраивая настоящее фееричное шоу, великолепно двигаясь на танцевальной площадке. Поэтому сейчас, пока Люмин наблюдала за тем, как стараются пары на паркете, её охватывал ужас того, что они с Чайлдом ну никак не подходят под настроение выбранной жюри композиции.       Первые двадцать пар заканчивают выступление. Жюри благодарят всех присутствующих и… Не выбирают никого.       — Ч-что?! — блондинка в ужасе смотрит на безразличное лицо Яэ Мико, что, казалось бы, нисколько не была удивлена тому, что увидела. — Почему они не прошли? Они же были…       — Отвратительны. — сухо проговорил Аято, перенимая внимание на себя.       — Но как же так?       — Многие неплохо подготовились в пластике и эмоциях, но переборщили с поддержками, которые не смогли дожать по амплитуде. Вон те, например, так вообще, не прочувствовали характер музыки, видно, нервничая. Жалкое зрелище, когда такие пары открывают сезон.       Что Аято, что Яэ, оба своим профессиональным взглядом видели то, что было недосягаемым для следовательницы. Люмин начала нервничать пуще прежнего, понимая, что всё, о чём ей до этого говорили тренера, оказалось правдой. И теперь, в отличие от тех детских конкурсов, в которых они танцевали с братом, ей придётся действительно постараться, чтобы хотя бы не пролететь мимо турнира. Что уж и говорить о том, чтобы победить.       Понимая, что если она будет и дальше смотреть на конкурентов, то в конец растеряет всю свою уверенность, девушка уходит с трибун, проговорив о том, что просто собирается ещё раз порепетировать. Сейчас ей по-настоящему хотелось бы как-то воспрять духом, но переживание неизбежности выхода на паркет под строгий взор жюри, снова и снова накрывало с головой, отвлекая от первоначальной миссии лейтенанта спецотдела.       — Чего с лицом, девчуль? — вдруг послышался голос позади девушки.       — А? — блондинка развернулась, видя, то сзади неё стоит её партнёр, который непонятно когда успел появиться на выходе из зрительного зала.       — О, да ты нервничаешь? С чего это? — Люмин решительно не понимала беспечность рыжеволосого. А хотя… Нет. Это вдруг стало объяснимо. Наёмник просто не видел их конкурентов.       — Если бы ты был в зале, то тоже бы понял. — с обидой произнесла она, собираясь отойти подальше, чтобы не слышать, как очередной поток пар потерпит сокрушительное поражение.       — Только не говори мне… — идя следом за партнёршей, он приблизился к ней вплотную, чтобы уж точно никто не смог услышать того, что он собирался ей сказать. — Что столь, казалось бы, отважная и дерзкая легавая, вроде тебя, спасовала перед каким-то там конкурсом по танцулькам.       — Ты…! — она развернулась, смотря прямо в океан напротив, видя бесконечную уверенность в сегодняшнем дне. — Н-не неси чушь! — отвернулась девушка, понимая, что не станет сейчас унижаться перед этим человеком, прося поддержки или ещё чего.       — То-то же. — несмотря на то, что следовательница вроде как воспряла духом, Чайлд всё равно видел её беспокойство. Но сегодня все карты сами шли ему в руки, а потому, позволять своей партнёрше бродить с кислой миной и дрожью в коленках, было не в его приоритетах. Может быть позже, на тренировках в будущем. — Если хочешь, можем по-быстренькому снять твоё напряжение. Что скажешь?       — Ч-чего?! — следовательница не могла поверить в то, что парень предложил такое. Сделать это прямо здесь?!       — Как чего? Прогнать ещё раз номер. — разводя руками, сказал наёмник. — Или погоди… Неужели ты рассчитывала…       — Так, всё! Хватит! — понимая, насколько только что облажалась, девушка приняла для себя единственно верное в данной ситуации решение — капитулировать из разговора к чертям собачьим. — Я сама настроюсь! Встретимся перед нашим выходом. — и отправилась прочь в раздевалку, оставляя рыжеволосого задумчиво улыбаться, думая о том, что, если всё пройдёт по плану, то можно будет отметить это дело в компании этой очаровательной вредины.       Пробираясь сквозь толпу, Люмин корила себя за то, что сама так подставилась под удар, отчего парень наверняка будет потом подначивать её по этому поводу. В голове уже вырисовывались очередные насмешки по типу «Может снимем напряжение?» или «Чего-то ты какая-то напряжённая, ха-ха-ха!».       — Чёрт! — сжимая кулаки, девушка резко заворачивает за угол, едва ли не натыкаясь на каких-то охранников. — Ой!       — Милочка, вам сюда нельзя.       — Простите, я просто… — Люмин хотела было ретироваться, как её остановил голос, раздавшийся совсем уж близко.       — Ох-хо-хо, кто же тут у нас? Участница, да? — обернувшись, девушка заметила в сопровождении ещё примерно восьми охранников юношу с косичками, от которого тянулся тонкий шлейф перегара. Почувствовав себя дурно, блондинка хотела бы уйти как можно скорее, но вид грозных мужчин в костюмах не позволял предпринимать резких движений.       — Д-да, я участвую во второй секции. — как можно более дружелюбно проговорила она. Профессиональная интуиция велела вести себя осторожно. Вдруг перед ней кто-то из жюри или организаторов?       — Миленькая. — пройдясь по девичьей фигуре оценивающим взглядом, юноша улыбнулся, по-свойски беря под руку юную леди. — Пойдём со мной.       — К-куда?! Погодите, я… Кто вы?       — Не переживай. Я владею этим залом и выступаю спонсором. — нисколько не обращая внимания на возмущение блондинки, парень бредёт в сторону VIP комнаты по узкому коридору в сопровождении телохранителей.       Как только перед гостями открыли двери, девушка впервые увидела как выглядят особенные комнаты для особенных гостей. От увиденного она даже на мгновение забыла о том, кто находится рядом с ней. Кругом всё было в дорогом бархате: что стены, что шторы. Кожаный диван и два кресла стояли подле красивого, явно сделанного из дорогого дерева, стола, на котором уже находились различные фрукты и угощения, а также несколько бутылок вина, которого Люмин прежде никогда не видела. На этикетке не было ничего, кроме какого-то странного символа, как будто бы крыльев.       — Что, никогда не была здесь? Значит ты бедная, да? Типа бродяжка? — хихикая, юноша ведёт девушку в сторону дивана, видя, как на её лице отразилось недовольство.       — Вы же знаете, что в турнире принимают участие те, кто хотят что-то изменить в своей жизни? — как можно более сдержанно отреагировала следовательница, понимая, что с такой толпой охраны ей, в случае чего, точно не совладать.       — Ха-ха-ха, а ты забавная! — усаживаясь с блондинкой на диван, парень вальяжно кладёт ноги в ботинках на тот же стол, на котором стояли нарезки, закидывая руки за голову. — Расслабься и… покорми меня.       — Что? — понимая, что не станет делать ничего подобного, даже если перед ней директор этого комплекса, Люмин решила попытаться вежливо свалить из образовавшейся ситуации.       — Как что? Ты — участница конкурса. Я — тот, чьё слово для организаторов закон. Стоит тебе заинтересовать такого как я, и никто не посмеет тебя выгнать. Можно будет даже сразу сделать тебя и твоего партнёра чемпионами. Что скажешь? — молодой человек говорил настолько самоуверенно, будто бы действительно обладал настолько настолько решающим голосом.       «Но почему он сказал «такого, как я», не пойму?». — пронеслось в голове блондинки прежде, чем парень вновь заёрзал на диване, пододвигаясь ближе к своей собеседнице.       — Хэй, ну так что, отважная искательница приключений?       — Я-я? Мне нужно… — дело приобретало слишком серьёзный оборот. Такими темпами Люмин действительно могла опоздать на их с Чайлдом выход.       — Всего виноградинку, окей? А то, кто знает, может тебя стоит дисквалифицировать, чтобы появилось побольше времени?       — Ч-что?! — девушка не могла поверить в то, что себе позволял этот паршивец. Они все через столько прошли, чтобы сегодня оказаться здесь.       «Блин! И где этот рыжий нахал, когда он действительно нужен?! Агрх… нет, нельзя. Этот неуравновешенный точно полезет в драку, я уверена. Нужно быстренько всё сделать самой и свалить». — сжимая зубы, следовательница тянется к вазе с виноградом, отламывая одну ягодку с ветки.       «Я что, серьёзно сделаю это?! Я бы в жизни не поверила, что этот проспиртованный подросток может владеть целым дворцом культуры, если бы не такое колоссальное количество охраны. Блин… ещё и все смотрят… Сколько их здесь? Человек двенадцать? Да, точно… Если считать с теми, кто остался за дверью, ровно дюжина». — Люмин осторожно подносит виноград ко рту юноши, но тот сидит просто улыбаясь, как ни в чём не бывало.       — Вы же сами попросили… — указывая на нелепость ситуации, девушка явно теряла терпение.       — Номер.       — Что? — следовательница аж опешила от неожиданности в холодности обращения.       — Номер пары. — пояснил парень, глядя прямо в её глаза. Сейчас, видя так близко расширенные зрачки молодого человека, Люмин и правда испугалась. Создавалось ощущение, что парень будто бы переключается с одного состояния в другое. Ведь пару секунд назад он миленько улыбался, упрашивая его покормить, а сейчас абсолютно серьёзным взглядом смотрит чуть ли не в душу девушке, сидящей напротив.       «Стоит ли отвечать? Вдруг он точно дисквалифицирует нас?! Может соврать?» — смятение, что отразилось на лице собеседницы, явно не понравилось молодому человеку. Парень медленно потянулся правой рукой за пазуху, будто бы намереваясь что-то достать из кармана, как вдруг его отвлёк голос одного из охраны. Люмин для себя отметила, что у вмешавшегося телохранителя были довольно красивые красные волосы и приятный спокойный баритон.       — Прошу прощения, господин. Соревнования для второго сектора вот-вот начнутся.       — Тц. — вновь возвращая себе непринуждённый вид, юноша хватает виноградинку из рук девушки, сразу же съедая её. — Ладно, сам узнаю. Приду посмотреть на твоё выступление, искательница приключений.       После этих слов Люмин помогают подняться с места, провожая к коридору. Это был тот же самый охранник, что и побеспокоил директора культурного центра.       — Настоятельно рекомендую вам никогда не вспоминать подробностей того, что только что произошло. — проговорил он тихо, тут же разворачиваясь прочь.       «Что это… А?» — слушая объявления о начале послеобеденной серии турнира, Люмин тут же меняет приоритеты в своей голове по поводу непонятного юноши на того, кто сейчас может сильно разозлиться, если не увидит подле себя партнёршу на паркете. «Ох, чёрт!» --       — Дамы и господа! Объявляем следующую секцию мероприятия открытой! В этом раунде выступают пары под номерами…       Пока ведущий объявлял тех, кто уже стоял на танцполе, Люмин, стараясь привести дыхание в норму, смотрела по сторонам, ища глазами тренеров.       — Что-то, я смотрю, сама ты справиться с напряжением так и не смогла. — а рыжему хоть бы хны.       — Блин! Без тебя знаю. — коря свою везучесть за то, что у девушки не было времени на то, чтобы как следует настроиться, сейчас она стояла в той самой первой позиции их танца, ожидая начала музыкальной композиции.       — Просто положись на меня, девчуль. — уверенно произнёс наёмник.       — Ч-что? — в этот момент, когда девушка удивлённо посмотрела на лицо своего партнёра, объявили их пару.       — Участники под номером одиннадцать: обворожительная Молли и её партнёр Чайлд.       — Я сказал, положись на меня. — посмотрев куда-то на трибуны, он мило улыбнулся жюри, покоряя тамошних женщин своей блистательной красотой, а лично следовательницу готовностью к их первому выступлению. Она даже про себя успела заметить, что никогда прежде не видела партнёра таким. И, стоило признать, такому ему хотелось верить.       В зале вновь приглушили свет, направляя все источники освещения на паркет, чтобы зрители могли как следует разглядеть конкурсантов. Буквально какое-то мгновение отделяло размеренное спокойствие замерших на паркете людей до начала очередного раунда за право пройти в следующий этап отборочных соревнований.       Сначала Люмин чувствовала беспокойство, прислушиваясь к той волнительной тишине, что прерывалась небольшим перешёптыванием в зале или чьим-то кашлем. Затем её окутал страх неизбежности начала турнира, к которому столь долго готовилась следовательница не только физически, но и морально. И наконец…       — Пора! — шёпотом произнёс Чайлд, когда в зале зазвучали первые аккорды до боли знакомой мелодии. &0       — Ах! — девушка пытается собраться, концентрируя всё своё внимание исключительно на партнёре. Они обязаны попасть по всем критериям. Просто не могут проиграть!       Шаг. Переход. Поддержка. Поза. Переход. Пробежка. Поза.       Все движения, заученные на автомате будто бы воспроизводились телом абсолютно автономно. Яэ Мико была права, когда на тренировке обронила фразу:       «Вам нужно быть готовыми не на 100%, а на 120%. Потому что как только зазвучат первые ноты, твоё тело автоматически забудет все 100%. А те 20%, что остались, помогут собраться, чтобы снова постепенно, в процессе танца вспомнить его на 100%. Те, кто учат свою партию лишь на 100%, теряются с первыми же па».       Судя по тем тренировкам, что были весь этот месяц у пары, следовательница и правда считала, что они выучили композицию на том уровне, чтобы сейчас не испытывать такого же затруднения, что было у тех пар, танцующих в самом начале. Но поражало блондинку не это.       Люмин не могла отвести глаз от наёмника, что будто бы с каждым новым движением всё больше отдавался танцу. Такого не было даже на бесконечных репетициях весь этот месяц! Как он осторожно вёл её. Как задорно переступал в нужный момент музыки. Как нахально касался её, подпитывая интерес судей именно к этой странной парочке и… То, как обворожительно он улыбался. Создавалось ощущение, что Чайлд в эти самые минуты был невероятно счастлив. Через каждое его движение считывалось удовольствие от происходящего, заражая партнёршу неведомым ей до этого оптимизмом.       Для самого же рыжеволосого трепет и предвкушение столь лёгкой и удачливой в его жизни миссии будто бы опьянял хлеще, чем самый ядрённый самогон из отцовского погреба. Зная, что после их выступления, его ждёт триумф, Тарталья просто не мог дождаться, когда уже план будет приведён в действие. Он то и дело осматривал зал, обворожительно улыбаясь, не в силах сдержать собственного счастья. И наградой за это ему послужило зрелище проходящего в партер особенного гостя в сопровождении охраны.       «А вот и ты!» — пронеслось в голове наёмника, который в следующее мгновение закружил свою партнёршу в танце сильнее, чем до этого они.       — Ах, Чайлд! — чуть испугавшись насторожилась девушка, не веря, что парень действительно не может себя сдержать.       — Прости, милая. — возвращаясь глазами к следовательнице, Чайлд ловит себя на мысли, что хорошее настроение подогревало ещё и то, как прекрасно он чувствовал себя сейчас на паркете, понимая, что всё внимание жюри действительно приковано именно к их паре. Хотелось, чтобы его танец, предвещающий кровавую бойню, заметил каждый из присутствующих.       И для этого был по-настоящему подходящий момент. Когда настала очередь той самой поддержки, где парень должен был наклонить партнёршу над полом, он, не сдержавшись, чувствуя каждой своей клеточкой возбуждение на грани помешательства от всего происходящего, по-свойски проводит носом от груди девушки до подбородка, с небывалой страстью отдаваясь столь интимному и, в то же время, жаркому действу.       — Ах! — послышалось со стороны судей. Женщины затаили дыхание, а мужчины оценили страсть партнёров, дорисовывая в бланках ещё пару баллов за столь натуральную интерпретацию эмоций в танце.       — Что он творит! — восхищённо вскрикнула Яэ, не веря, что эти двое могут быть настолько чувственными на глазах у всех. Девушка даже прикинула, будет ли сегодня у этой сладкой парочки продолжение…       — Яэ! — шикнул Аято, совершенно не глядя на пару на паркете, а опасливо смотря куда-то сквозь.       — Что? Ты видел? Видел это?! — казалось, будто бы женщина вот-вот завиляет хвостом от удовольствия того зрелища, что лицезрела прямо в эти секунды.       — Уходим. Быстро. — по тому, насколько серьёзным тоном проговорил мужчина фразу, розоволосая поняла, что спорить не стоит. Видимо, господин Камисато увидел что-то по-настоящему опасное, раз даже не смотрел на выступление подопечных.       — Поняла. — с досадой сказала девушка, как можно менее заметно покидая зал.       Пара на паркете замерла, следуя такту музыки, привлекая к себе всеобщее трепетное внимание. От желания, что вызвал этот жест, в груди Люмин разгоралось пламя, заставляя девушку столь же завороженно следовать за взглядом парня, не позволяя видеть вокруг себя хоть что-то, кроме синевы взбушевавшегося шторма напротив. Скорее даже с удовольствием погружаясь в него.       — Что, милая, очарована мной? — самодовольно произносит рыжий, видя налитые похотью глаза партнёрши. Каким-то образом он смог передать ей это животрепещущее чувство, разделяя его на двоих, будто бы разливая по бокалам самое элитное кровавого оттенка вино.       — Похоже на то… — не осознавая своих слов и действий, она полностью ведётся на всё, что делает мужчина.       Впервые, отбросив то, что когда-либо знала об этом парне, Люмин наслаждается танцем с ним. Без придирок, взаимных подначиваний и соперничества. Они танцуют, проживая каждый шаг будто бы от него зависит будущее каждого из них, и их обоих в частности. Кто-то из судей позже отметит, что это было похоже на самую сладостную прелюдию перед занятием любовью — настолько эти оба отдались друг другу, завершая выступление.       Музыка затихает. Парнёры замирают в позе. Зрители встают со своих мест и аплодируют настолько громко, что следовательница, будто бы отходя от гипноза, просыпается, удивлённо смотря на Чайлда. Они справились. Их турнир завершился.       Но Люмин сейчас не способна выговорить и слова. В её памяти проносится пережитый момент выступления, будто подсвечиваясь самыми яркими и запоминающимися событиями. Почти что в каждом кадре её новых воспоминаний будет его прекрасная яркая улыбка, напитанный радостью и какими-то слишком уж знакомыми чувствами взгляд. Девушке хотелось бы верить, что именно с ней он ощущал подобные эмоции, и что всё это была не игра. Она хотела верить, что он чувствовал то же, что и она, пока отдавалась ему в этом танце. Что его сердце сейчас билось столь же быстро, как и её.       — Пара номер одиннадцать! — овации с новой силой поднимают шум в зале, показывая насколько впечатляющим было выступление двух новичков. Даже жюри аплодировали стоя.       — Э-это что? Мы прошли, да? — неуверенно произносит Люмин, чувствуя, как парень отпускает её, становясь рядом.       — Ха, а ты думала? Может быть иначе? Я же тебе говорил, доверься мне. — всё также обворожительно улыбаясь, мужчина окидывает взглядом помещение, замечая краем глаза свою цель. Время для начала миссии пришло.       — Это отлично! Надо сказать Яэ… — блондинка оборачивается в сторону, где должны были сидеть тренера «Алой лисы», но в той стороне она замечает лишь того самого паренька, что совсем недавно просил покормить его в VIP-комнате. Выглядел он уже не столь радостно, как Люмин помнила ранее. Как будто бы что-то было не так.       — Да-да, надо бы нашим передать. Знаешь… Ты тогда займись этим, я позже подтянусь. Лады? — видя, что танцпол готовы занять уже следующие участники, оттанцевавшие покидают паркет, разбредаясь по раздевалкам. Чайлд спешил как можно скорее переодеться, чтобы приступить к запланированному «вкусному».       — Д-да, давай. — на самом деле Люмин очень хотела бы ещё хоть немного обсудить их выступление, в частности то, что делал наёмник с ней там, на паркете. Это вгоняло в краску и жар одновременно, к стыду самой следовательницы, заставляя желать большего и надеяться на продолжение после того, как они встретятся у выхода.       Но, видя как скоро её партнёр скрывается в толпе участников, двигающихся к гардеробным, она также уходит в свою сторону, чтобы спокойно переодеться и привести себя в порядок. Как-то само собой захотелось прихорошиться: подправить макияж, обновить причёску… Захотелось улыбнуться самой себе в отражении зеркала, отмечая, что глаза светятся от счастья в ожидании вечера, а сердце предательски напоминает о себе при каждой мысли о недавнем выступлении.       Принимая душ, смывая блёстки с плеч, блондинка снова и снова переживала мгновения абсолютного счастья, чувствуя в тех местах, где касался её партнёр, тепло и ласку их недавней ночи. Всё происходящее минутами ранее не шло ни в какое сравнение с тем, что испытывала Люмин на тренировках, стараясь держать дистанцию с наёмником, отгораживаясь колкими фразами или скромными движениями. Блондинка даже подумала о том, что сегодня они впервые действительно были партнёрами. Будто бы самыми пылкими возлюбленными, что на глазах у всех рассказывали историю их любви через танец.       — Боже… — прикладывая руки к лицу, следовательница пыталась всеми силами унять в них дрожь, понимая, что, после пережитого сегодня на паркете, больше не сможет закрывать глаза на своё состояние. Она чувствовала свою близость с этим наглым рыжим Предвестником и ничего не хотела делать с этим. Она действительно желала этой порочной, но столь притягательной связи. --       Высушив волосы, заново нанеся макияж, Люмин, не спеша, переоделась в то же самое бело-голубое платье с широкой расклешённой юбкой, в котором сегодня пришла в этот культурный центр на выступление. С пальто это смотрелось действительно мило и, как-то по-девчачьи, что ли… С недавнего времени девушка как-то чаще стала натыкаться на вот такие вот красивые вещи в своём гардеробе, предпочитая их более практичным и будничным серым нарядам. Ещё утром, собираясь на турнир, следовательница рассчитывала, что после успешного выступления, они вчетвером (с партнёром и тренерами) отправятся отметить это событие куда-нибудь в бар, а посему, в глубине души, искренне надеялась, что с одеждой не прогадала.       Сложив всё, что было разбросано в шкафчике перед выступлением обратно в спортивную сумку, Люмин нашла свой телефон, включая его. Ей не хотелось бы, чтобы в то время, пока она была бы в зале, на всю раздевалку играла музыка звонка её телефона, как это недавно было в квартире наёмника. Блондинка в принципе не ожидала звонков, понимая, что в субботу днём её уж точно никто обычно не беспокоил. Ключевое слово было «обычно».       Стоило девушке подключиться к сети, как разом посыпались уведомления о пропущенных вызовах. И практически все они были от капитана Кэйи.       — Что же…?! — в ужасе смотря на историю вызовов, Люмин уже порывалась набрать номер мужчины, как тот, видимо получив уведомление, что абонент появился в сети, сам вызвал её. — Алло?       — Алло?! Ты где, твою мать, ходишь?! Почему без телефона? — судя по очень злому настроению капитана, случилось что-то очень плохое.       — Я просто…       — Ты ещё там? Отвечай, быстро! — было слышно, что мужчина очень спешил.       — Д-да… То есть… — Люмин обернулась вокруг, проверяя, есть ли кто ещё в раздевалке, кто может подслушать её. — Так точно. — тихо произнесла она, надеясь, что никто не услышал.       — Чёрт! Мы уже едем вместе с гвардией! Будь там и постарайся помешать им! Табельное же при тебе?!       — Кому им? — девушка в ужасе смотрела куда-то вдаль, пытаясь как можно чётче анализировать слова начальника.       — Барбатос! Архонт Северо-западного округа на вашем грёбанном турнире! &1      Слова будто бы каким-то эхом раздаются в голове, пытаясь собраться в единую картинку происходящего. Прямо сейчас, в этом же здании, находится человек, о котором Люмин так и не смогла собрать никакой информации, кроме как имени этого Архонта. Глава мафиозной семьи. Один из самых разыскиваемых преступников Тейвата. Барбатос.       — Не может… — на автомате сбрасывая вызов, следовательница оставляет телефон в той же сумке, не обращая внимания на то, что тот снова начинает звонить, направляясь прочь к выходу из раздевалки.       «Это не мог быть он! Тот парень…! Он же слишком молод! Как такой как он может быть Архонтом?!» — ноги сами вели девушку вперёд, к тем же самым коридорам, в которых теперь не было никакой охраны.       — Если я правильно помню… — заворачивая за угол одного из коридора, Люмин в миг останавливается, прикрывая рот рукой, лишь бы не издать и звука. Перед ней предстало по-настоящему жуткое и омерзительное зрелище. Такое, которого девушка ещё никогда не видела в своей жизни и вряд ли теперь сможет когда-нибудь забыть.       Восемь трупов лежали вдоль пути от конца коридора к той самой VIP-комнате, в которой ещё совсем недавно Люмин отказывалась кормить наглого владельца культурного центра. Вернее… Теперь-то следовательница начинала понимать, почему слово именно этого паренька было на конкурсе законом. И почему он вёл себя настолько вседозволенно. Он действительно мог себе это позволить.       Стараясь полностью войти в рабочее состояние, девушка, испытывая тошноту, подбирающуюся к самому горлу, фокусируется лишь на том, что ей необходимо достать хоть какое-то оружие. Мда, теперь-то вчерашнее решение о том, чтобы не таскать с собой табельное на какой-то там конкурс по танцулькам, как называл его Чайлд, не казалось такой уж и бредовой идеей. Судя по тому, что сейчас происходит, её жизнь находится в такой же опасности, как и любого, кто посмеет явиться сюда прямо сейчас. Забирая из кобуры пистолет у уже мёртвого охранника, один из которых часами ранее грозно смотрел на блондинку сверху вниз, Люмин, сглатывая ком в горле, медленно идёт вперёд, вслушиваясь в каждый свой шаг.       Все чувства обострены до предела. Каждый вздох даётся сквозь тяжесть головокружения и отвращения от бьющего в голову запаха крови. Приглушённое освещение узкого коридора делает картинку перед глазами ещё более гнетущей и мерзкой, заманивая в глубь звуками шорохов, раздающихся за дверью с табличкой «VIP». Почти все лампы выбиты, а камеры прострелены. Видно, что поработал профессионал. Если сейчас Люмин постигнет участь этих телохранителей, то, вероятно, никто и никогда не узнает, что за мерзавец приложил к этому руку.       — Дышать… — шёпотом проговаривает про себя следовательница, продолжая красться на цыпочках в своих осенних сапогах. Блондинка была готова поклясться, что никогда ранее не видела более глупой и, вместе с тем, отвратительной сцены в своей жизни: она, вся такая красивая, ухоженная, в очаровательном светлом платьице и сапожках на небольшом каблучке, крадётся сквозь трупы по окровавленному коридору с пистолетом, что забрала у одного из убитых. От того, чтобы в истерике не засмеяться во всё горло, спасало лишь то, что, судя по звукам, доносящимся из комнаты, её личное расследование только начиналось, а убийца всё ещё не покинул место преступления.       Тихонько приоткрывая дверь, Люмин тут же отскакивает за стенку, понимая, что прямо сейчас в неё прилетит пуля того, кто устроил это отвратительное зрелище. Однако, что было странным, ничего подобного не произошло.       Досчитав до трёх про себя и собравшись с духом, девушка выставляет вперёд руки, перемещая палец на курок, готовясь тут же, как зайдёт в комнату, выстрелить на поражение.       Она делает ровно шаг вперед, разом проходя внутрь, грозно смотря перед собой, но… Из всего того, на что можно было бы сейчас обратить внимание, а это — ещё трупы телохранителей, кровь на стене, обмягший молодой парень, безжизненно смотрящий куда-то перед собой, сидящий на том же кожанном диване… Люмин смотрела только на него. На эту до боли знакомую обворожительную улыбку. До скрежета зубов очаровательные синие глаза. До замирания сердца огненные рыжие волосы. Она видела перед собой только его, будто бы в бреду слыша лишь его голос.       — О! А вот и ты, девчуля~.