Наш папа - молодец!

- Семья! У меня отличная новость – нашёлся покупатель на наше поместье в Аргентине! Теперь я смогу, помимо издания новых книг, ещё и оплатить аренду хранилища в Гринготтсе до конца года. - А скажи на милость, не слишком ли расточительно платить гоблинам за аренду сейфа, в котором давно уже не осталось ни галеона? - Драко, мы не единожды обсуждали этот вопрос. Когда же ты поймёшь, что наличие собственного хранилища в волшебном банке – главный показатель успешности, престижа и положения семьи в магическом обществе?! Драко поморщился: «Сколько можно это слушать?!» - Сынок, ведь ты знаешь, что папа делает всё возможное, чтобы вернуть нашей семье подобающее положение, которое так досадно пошатнулось после той дурацкой войны, - Нарцисса с укоризной взглянула на сына. - Вообще-то мне казалось, что это удалось сделать ещё лет пятнадцать назад. - Нет, сын. Одно дело – амнистия от министерства, но совсем другое – авторитет и уважение в глазах общества. Вот о чём приходится думать постоянно. И трудиться не покладая рук! Не жалея сил и средств! - Ага, потратить на это всё состояние да ещё и продать мэнор? - Ты очень молод и ничего не понимаешь. Оно того стоило! И в чём беда? Разве в новой квартире нам плохо живётся? «Ну да, ну да, - Драко огляделся по сторонам, - пять комнат, гостиная и совмещённый санузел. Всё это на двенадцатом этаже многоквартирного дома в маггловском пригороде Лондона. Соседи за стеной, снизу и сверху. Просто шедевральное жилище!» - О-о! – изобразил восхищение Люциус, пробежав глазами по передовице свежего «Ежедневного пророка», - подумать только: Рита Скитер получила очередную литературную премию! - Это наверняка за новую книгу о тебе, сынок, - Нарцисса мило улыбнулась, коснувшись ладони сына. - Ну конечно: ежегодная премия «Кумир домохозяек», учреждённая лично Люциусом Малфоем за бесконечную серию романов цикла «Бывший Пожиратель и Героиня войны», в очередной раз досталась неподражаемой Рите Скитер – живому классику современности! Кто бы сомневался? - Но-но, Драко, полегче, - взгляд Люциуса внезапно из бесшабашно-весёлого стал серьёзным и колючим. – Рита уже много лет в точности выполняет все условия нашего соглашения. У меня нет к ней претензий. - И прикарманила на этом деле все наши денежки. Ещё хорошо, что Грейнджер достаточно адекватный человек. Другая на её месте затаскала бы нас по судам за клевету. - Скитер не прикарманила наши деньги, а честно заработала. Её можно понять: такие расходы! Чего стоит лишь труд сотен литературных негров по всему миру?! Рита – гений! Она сделала невозможное: организовала массовое производство историй о вашей, - тут Люциус всхлипнул, - романтической, неподражаемой любви! И всё это ради тебя, ради возвращения доброго имени Малфоев! Теперь ты – герой нашего времени! Что ныне Поттер? Ничто! Сейчас каждой обывательнице доподлинно известно, кому обязан мир победой над тёмными силами Лорда: загадочному красавцу из древней чистокровной семьи и спасенной им гр…, пардон, маглорождённой ведьме! - И всё это оплатил ты, - как-бы невзначай уточнил Драко. - Да, я! – гордо вскинул голову Люциус. – И не только оплатил. Я это придумал! И много лет воплощал свою идею в жизнь. И я добился восстановление славы нашего рода! - И оставил нас без гроша. И до сих пор изыскиваешь средства, продлевая эту авантюру с сочинительством небылиц. Не слишком ли большая цена за популярность, папа? - Не переживай о тратах, сынок. Когда речь идёт о чести семьи, разговор о деньгах неуместен! К тому же я уже нашёл способ, как отжать у Скитер всё, что мы ей заплатили. Но ты прав: Грейнджер тоже могла бы вложиться в общее дело. Ведь своей известностью она обязана в том числе и близким отношениям с нами. - Вот уж не считаю, что министр магии нуждается в подобной рекламе. Тем более, в действительности никаких отношений не было и быть не могло. - Не скажи, сын! Ты молод и не осознаёшь всей значимости моих трудов и наших жертв на благо рода, – тут Люциус встал и, потрясая рукой, устремил взгляд куда-то вверх. – Ничего, их оценят потомки! - Какие на хрен потомки, папа?! Мне сорок, а я до сих пор не женат! Когда двадцать лет назад появились первые драмионские истории, девицы из благородных семей так уверовали в нашу связь с Гермионой, что все разом отказались видеть во мне потенциального жениха. Да от меня до сих пор все ведьмы шарахаются! - Почему же, дорогой? – очень участливо поинтересовалась Нарцисса. - Не знаю, - отрезал Драко. – Наверное, боятся ревности Грейнджер. Всем известно, что вставать у неё на пути – себе дороже. - Они что же, верят, что в этих романах написана правда?? - Вероятно, да. Настолько велик и могуч талант убеждённых авторов. Так что, мама и папа, внуков вам ждать ещё очень долго. Если они вообще когда-нибудь будут. - Боже, какое горе! – всплеснула руками Нарцисса. – Люциус! Вот к чему привели твои идеи. Для нашей спокойной жизни достаточно того, что я спасла жизнь Поттеру. Зачем нужны были все эти идиотские сказки про Драко и Гермиону? Но Люциус никого не слушал. Глава семьи, казалось, пребывал в полнейшей прострации: где-то там, далеко, в мире своих фантазий и грёз; и лишь рассуждал вслух, говоря самому себе: - Хм, «драмиона»… Мне никогда не нравилось это слово. Как будто бы только Драко любил эту девочку. А как же я? Кто защитил её от Лорда, укрыв в своём доме? Кто любил её как дочь?… Ну и не только как дочь. А, Драко? – с этими словами он как-то загадочно посмотрел на сына. – Почему это только ты у нас герой-любовник? Я ведь, помнится, и сам неплохо жалил эту пчёлку! Разве ваш папа не молодец?! - О господи, Люциус! – закатила глаза Нарцисса. – О чём ты говоришь? Ты снова пересказываешь очередной роман! Пойми, этого не было на самом деле. - Как? А разве…? Но ведь я помню. И могу повторить. Я ещё ого-го! - Да что ты можешь?! Кого бы ты чем ужалил? Уж я-то знаю… – махнула в сердцах леди Малфой и отвернулась. Посреди гостиной материализовался домовик и застыл в почтительной позе рядом со столом, за которым восседало благородное семейство. - Чего тебе, Пинки? - Из министерства магии доставили пенсию хозяина, сэра лорда Люциуса. А ещё прибыла посылка с новыми книгами про мастера Драко и грязнокровку Грейнджер. Нарцисса с силой хлопнула ладонью по столешнице: - Пинки! Я велела больше не называть её так! Теперь она - министр магии! И уже давно сменила фамилию. - Замечательно. Новые книги! – расплылся Люциус. – И сколько же сегодня? - Восемь, сэр. - Вот, а вчера было только шесть. Видите, семья, план работает! Нет, всё-таки ваш папа определённо молодец! - Ох, - вздохнула Нарцисса и встала из-за стола, - схожу, приму посыльного. *** В прихожей ожидал мужчина средних лет, немного грузный и начинающий лысеть. При виде хозяйки квартиры он приосанился и, поправив очки-кругляшки, сделал шаг навстречу. - Добрый день, миссис Малфой. - О! Мистер Поттер, как неожиданно, что лично Вы, советник министра, к нам… - Да, отослал курьера и решил вот сам наведаться. Засвидетельствовать, так сказать. Воспользовался поводом. Вот, это вам, - с этими словами Гарри Поттер (а это был именно он) протянул хозяйке увесистый мешочек. – Всё, что полагается согласно ведомости. Шестьдесят восемь галеонов. Повышенная пенсия с учётом заслуг и степени инвалидности. - Благодарю, - Нарцисса приняла деньги. – Муж будет доволен. - Ну как он? – приблизившись, вполголоса поинтересовался гость. Официальная часть закончилась, и теперь условностями можно было пренебречь. Нарцисса тяжело вздохнула: - Ох, даже не знаю. Но боюсь, что нам следует ожидать обострения. - ?? - Он снова начинает произносить пафосные речи. - Может быть, дневной стационар или курс терапии в больнице Святого Мунго? - Даже не знаю. Вы думаете, поможет? Мне говорили, что у него всего лишь небольшое психическое расстройство. - Ну, как сказать, - потупился Гарри Поттер. – Сейчас уже очень много подобных случаев, и целители переквалифицировали МГМ, определив её как хроническое заболевание. - МГМ? Что это значит? - «Малфиона головного мозга». С некоторых пор этот недуг принято называть так. - Какой ужас! А это не заразно? - Вряд ли. Болезнь передаётся исключительно через органы зрения и слуха. Хотя среди магглов в данный момент наблюдается нечто вроде эпидемии. В большей степени ей подвержены женщины. Счёт заболевшим идёт на десятки тысяч. Но ведь магглы никогда не объявят о новой угрозе. Сами понимаете: социальные выплаты, льготы, пенсии и так далее. Им дешевле признать состояние больных за норму. - Кошмар! – Нарцисса в ужасе обхватила лицо руками. – Скажите, мистер Поттер, а эта малфиона очень опасна? Она что, смертельна?? - Хуже, - вздохнул советник министра по безопасности. - Она в большинстве случаев пожизненна. Вначале больной руководствуется исключительно эмоциями, напрочь игнорируя разум и рациональное мышление. Затем перестаёт воспринимать чьи бы то ни было точки зрения, отличные от его собственных. И, наконец, начинает жить в выдуманном им самим иллюзорном мире, где меняются местами добро со злом, ум с глупостью, правда с ложью. В конце это приводит к потере самостоятельности, абсолютной внушаемости и полной зависимости от других. Нечто сродни Империусу, только добровольно и без магии. - Да, - покачала головой Нарцисса, - это похоже на то, что происходит с Люциусом… Возможно, действительно курс терапии помог бы? Я подумаю. Но хватит о нём. Скажите, как поживает миссис Уизли? - Благодарю, у неё всё в порядке. - Надеюсь, она всё еще не держит на нас зла? – при этих словах Нарцисса виновато отвела взгляд в сторону. - Не беспокойтесь на этот счёт. Гермиона – здравомыслящий человек и понимает мотивы Вашего супруга. Не думаю, конечно, что она в большом восторге от своей сомнительной популярности как героини слезливых опусов, но, скажу по секрету, отлично использует её себе на пользу. - Вот как? – леди Малфой удивлённо повела бровью. – И каким же образом? - Очень просто: сложившаяся ситуация помогает ей удержать внимание мужа. - Как?! И Рональда Уизли не раздражают идиотские выдумки о женщине с именем его жены, вступающей в связи с посторонними мужчинами? Он не ревнует?? - Напротив, это стимулирует его на постоянную активность. Он очень боится её потерять, - тут Поттер приблизился к собеседнице и шёпотом добавил, - их медовый месяц длится уже двадцать лет. - Потрясающе… – прошептала Нарцисса и всплакнула. То ли радуясь за Гермиону, то ли горюя, подумав о своих нерождённых внуках.