Теперь я никогда тебя не оставлю

Кавех проснулся с громким вздохом и резко вскочил. Тело будто свело секундной судорогой, но тут же отпустило. Вокруг было темно настолько, что он сначала подумал, что ослеп. Но глаза быстро привыкли, и он смог различить небольшое помещение с каменными стенами, на полу которого лежал. Кави попытался вспомнить, как он мог здесь очутиться. Думалось очень тяжело, мысли лениво перекатывались одна в другую, отказываясь собираться в чёткую цепочку. Кажется… кажется он был в руинах. Что же он там делал? Он не мог вспомнить. Наверное, это был очередной проект, но он не мог вспомнить восхищения, с которым каждый раз отправлялся осматривать референсы. Он не мог вспомнить ни как брал заказ, ни как попал в пустыню. Потом пол под ним начал трястись и… чувство полёта. Он свалился в руины? Значит, сейчас он находился где-то под землёй, куда не заходили уже сотни лет. Кавех поднял голову, но столкнулся лишь с тёмным сводом пещеры. Как же он смог упасть, если дыры в потолке не было? Впереди был узкий тёмный проход. В подставках для факелов торчали старые обугленные палки, некогда освещавшие путь. Но теперь ориентиром был лишь слабый блеск вдали, будто лампа, завлекающая светлячка. Кавех поднялся и только сейчас понял, что не чувствует боли. Если он упал, то должен был отделаться как минимум ушибами, уже не говоря про переломы и сотрясение мозга. Однако тело было лёгким, словно перышко на ветру, двигалось так, будто его ничто не сковывало. А еще… А ещё тьма была живой. Это ощущалось на подкорке мозга, словно в голове просыпались древние инстинкты. Она клубилась вокруг, смотрела со всех сторон тысячей глаз, тихонько пощелкивая зубами, словно примеривалась, как удобнее будет укусить, где будет самый лакомый кусочек. Если бы у Кавеха была шерсть, она бы вздыбилась везде, где только можно. Поэтому Кавех пошёл вперёд, лишь бы уйти от этого животного страха. Стены коридора сомкнулись вокруг, не давая путей отхода, заставляя идти вперёд. И голос в голове шептал, как мантру "не оборачивайся, не смей оборачиваться". Спустя сотню метров Кавех перешёл на быстрый шаг, затем сорвался на бег. И только спустя время он понял, что не задыхается. Воздух в лёгких не кончается, не жжёт стенки, в боку не колет. Но прежде, чем он успел это обдумать, коридор кончился. Архитектор буквально вывалился в огромную пещеру, что была освещена всего десятком факелов. Каждый из них стоял у таких же выходов из руин, как и из того, откуда выбежал Кавех. Вдали все так же была темнота, но зрение улавливало что-то большое, словно насыпь из камней. Кави осторожно осмотрелся в поисках подсказки, куда идти дальше, но арки, что обозначали выходы, были пусты. Лишь плоский кирпич песчаного цвета. Он подошёл ближе, чтобы попытаться рассмотреть хоть что-то, как замер, не в силах пошевелиться. Присутствие. Он чувствовал его так явно, как ничто и никого раньше. Что-то сильное, могущественное, нечеловеческое. Божественное. Кавех медленно, очень медленно повернулся к каменной насыпи и чуть не рухнул на покосившихся коленях. На насыпи восседало, скрестив ноги, божество, такое большое, что занимало половину самой пещеры. Оно безучастно смотрело вниз, на такого маленького человека перед ним, словно ожившая статуя. Тёмная маска, напоминающая голову собаки, практически полностью закрывала лицо, но сквозь прорези можно было заметить алые глаза, что в тенях факелов казались винными. Кавех сглотнул и вдруг понял, что уже видел это существо. Смуглая кожа, эта форма, глаза и белые волосы… - Сайно?.. - неуверенно проговорил он и вжал голову от того, как жутко его голос полетел по пещере, отражаясь эхом от стен. Но божество не отреагировало. Всё так же смотрело и словно… внутрь. Тут оно развело в стороны руки, что ранее лежали на коленях. И Кавех похолодел от осознания, что в одной из рук оно держало человеческое сердце, что заполошенно билось, выбрызгивало потоки крови, что стекали нитями на пол. Захотелось сбежать, развернуться и, наплевав на всю угрозу, рвануть по коридорам куда глаза глядят, но ноги словно приросли к влажному камню, а глаза не могли оторваться от распростертых рук. - Ответь, слуга небес, - вдруг прогрохотал голос, казалось, в самой пещере и одновременно в голове Кавеха. - Сможет ли перо перевесить твои грехи? - Грехи?.. Божество раскрыло вторую ладонь. В ней лежало перо, так похожее на то, которое Кавех вечно таскал за ухом на случай, если забудет где-то карандаш. Хоть его и сжимала рука, оно было будто бы совсем свежим, изогнутым и блестящим, словно вот-вот засветится в темноте. Почему-то перед глазами Кавеха заплясала вся его жизнь. Семейные вечера, как он рисовал в дневнике матери, пропажа отца, как он после неё старался жить дальше, старался до последнего. Смерть отца… Кавех считал это своим самым большим грехом. Грехом, что невозможно искупить, даже если отдать свою жизнь. Он практически своими же руками убил родного отца. Разве… разве грех такой силы не утонет все на дно? - Нет… - тихо прошелестело по сводам пещеры. Божество не ответило. Оно лишь склонилось над руками и сжало пальцы. Кавех судорожно вздохнул и схватился за свою грудь. Он чувствовал… Чувствовал, как внутри все сжимается, словно в тисках. Словно сердце в руках существа на самом деле было его. И мгновение спустя перед глазами, сверкнув в свете факелов, на землю под ноги архитектору упало перо. Оно прокружилось в воздухе и рассыпалось о камни множеством капель, не оставив после себя ни следа. Кавех моргнул, пытаясь понять, что это значит и раздавили ли уже его сердце, а затем поднял голову на божество, когда осознал, что в груди стало легче. Божество снова опустило руки на колени и смотрело с холодным безразличием. - Решение было вынесено, - пророкотало оно по сводам. И тут все факелы резко погасли, окутывая все во тьму. Кавех вздрогнул, развернувшись, словно мог увидеть причину, почему резко пропал свет. Но перед собой увидел лишь тьму, которая снова злорадно хихикала, снова копошилась в земле, снова скалила зубы в его сторону. Он снова повернулся в сторону насыпи. Он успел заметить, что прямо под ногами божества был ещё один коридор, однако он не был ничем освещен. Теперь же в кромешной мгле было точно заметно, как в глубине мелькают маленькие оранжевые огоньки, словно маленькие мотыльки. Кавех осторожно подошёл ближе и с удивлением понял, что это и правда были бабочки с прозрачными крылышками, окутанными пламенем. Они лениво порхали в воздухе, будто их замедлили, садились на стены и стряхивали лапками на пол пепел вместо пыльцы. Кавех вгляделся вглубь коридора и медленно, осторожно пошёл вперёд, постоянно осматриваясь по сторонам и подолгу залипая на этом странном полете. А коридор все шёл и шёл, все петлял в руинах, не думая заканчиваться. - Ну и долго же ты! - вдруг раздалось за спиной Кавеха, когда он минул очередную развилку, и он отшатнулся аж на несколько метров, тонко пискнув. За его спиной стояла… молодая девушка. Почти вполовину ниже его, со странными глазами, похожими на пламя бабочек. Не удивительно, что он её не заметил, она была вся в черном с редкими красными вставками. - Между сторонами так скучно, я чуть сама не решила пойти тебя искать, пока ждала. Ужас просто, - тем временем эмоционально продолжала она, потягиваясь и разминая мышцы, а после протянула ему руку. - Я Ху Тао. - Кавех… - нерешительно сказал он, пожимая руку в ответ, окончательно растерявшись. Что в руинах делала девушка? Она тоже потерялась? Но она выглядела как-то слишком живо и радостно для той, кто часами бродит под землёй без выхода. Да и… стоп. Ждала? - Что… зачем… ты… - Кави все никак не мог сформулировать вопрос, но в весёлых глазах мелькнуло понимание. - Не волнуйся. Я здесь, чтобы проводить тебя. Пойдём, здесь у вас совсем жутко, лучше быстрее вернуться на знакомую тропинку, не думаешь? - она подмигнула и чуть ли не вприпрыжку понеслась вперёд. Она уверенно сворачивала на развилках, и Кавех, всего на секундочку, решил ей довериться. Почему-то рядом с ней стало не столько спокойно, словно безразлично. Словно после долгих мучений его взяли за руку и потащили дальше, а он волочился сзади безвольной куклой. И он, наконец, смог сосредоточиться на своём теле, которого, собственно, и не чувствовал. Совсем. Он все ещё шёл по полу, одежда все ещё развевалась от движений, но он этого совсем не ощущал. Кави покосился на Ху Тао. Та мурлыкала себе под нос какую-то песенку и шла чуть впереди, слегка подпрыгивая на носках. Судя по всему, она прекрасно знала, куда идёт. - Могу я спросить? - неожиданно для самого себя произнес Кавех до того, как успел остановить себя. - Ооо, чудесно! Не представляешь, как я люблю, когда с кем-то можно поговорить по дороге. Нет ничего хуже, чем идти с молчуном или занудой. Был тут недавно один, я под конец уже сбежать от него хотела, чуть мозги мне не высушил, - скривилась она и выставила вперёд кулачки, видимо, стараясь нагнать жути. Кавех замолчал на минуту, но потом все же спросил: - Что происходит? Ху Тао недоуменно глянула на него, а потом моргнула и улыбнулась. Не игриво и весело, как раньше, а скорее понимающе и печально. - Ты ведь и сам уже понял, так зачем спрашиваешь? - их взгляды встретились, и она тихо продолжила: - Ты мёртв, Кавех. Я веду тебя в загробный мир. И Кавех… ничего не почувствовал. Ни сожаления, ни радости, ни всплеска хоть каких-то эмоций. Головой он понимал, что такая реакция для него была крайне странной - умирать он не планировал ближайшие лет 20, если повезёт. Но почему-то все его тело, хотя нет, душа уже, было наполнено тихим смирением, будто это был какой-то единственно верный исход. Видимо, на его лице отражались все мысли, потому что он очнулся, когда девушка тронула его за плечо - если не учитывать, что её рука прошла насквозь. - Не хандри. Тебя там уже ждут. Да и после смерти можно прекрасно проводить время, точно не заскучаешь, - она снова перешла на свой озорной тон, но почему-то теперь Кавех слышал, насколько он был натянутым. Ху Тао начала щебетать обо всем сразу, она выяснила, что Кавех бывал в Ли Юэ и теперь тараторила последние новости, словно журналист из Фонтейна на первой полосе. За её разговорами Кави не заметил, как руины закончились и началась лесная тропинка. Сверху и по бокам были лишь деревья и ветки, которые полностью закрывали небо. Только на стволах росли странные грибы, что светились голубым, освещая дорогу. Ху Тао со смехом постучала по паре из них, словно по барабанам. Из-под шляпок посыпались флуоресцентные споры, которые через пару секунд лопались со смешным хлопком и оставляли в воздухе яркий свет. Невольно это заставило Кави улыбнуться. - Мы на месте, - вдруг пропела Ху Тао, разведя руки в стороны и прокрутившись вокруг своей оси. Кавех встал и осмотрелся. По сути… ничего не изменилось? Они все так же стояли на тропинке в лесу, освещенные грибами, вокруг были все те же стволы деревьев. Это и есть место, где блуждают мёртвые души? В таком случае, Кавех не впечатлен. - Да не туда ты смотришь. Идём, - заговорчески прошептала девушка и отодвинула совершенно непримечательные ветки. И Кавех восхищенно замер, открыв рот и не смея пошевелиться. За ветками оказалась мощеная дорожка, что по воздуху уходила ввысь, на огромное, мощное дерево, на котором были построены тысячи домов. Из-за веток пробивалось солнце, но оно светило мягко, совершенно не слепило. По дорожкам в воздухе и между веток сновали люди, однако никто никуда не спешил, словно город на дереве был оплотом спокойствия. Ху Тао внезапно возникла сбоку, подмигнула и пошла вперёд по дорожке, где посередине, тоже в воздухе, левитировала платформа с беседкой и вишнёвым деревом. Кавех медленно пошёл за ней, в восхищении крутя головой, словно дитя малое, которого впервые из деревни взяли в большой город. Он восхищался всем, что видел, талантом того, кто все это создал, и сколько было простора для него самого. Хотелось тут же взяться за чертежи, нарисовать тысячи, миллионы чертежей, принести материалы и самому начать строить прямо здесь, где он и стоял. Кавех совершенно потерялся в своих ощущениях, поэтому человек, что сидел в беседке, застал его врасплох. Это был Аль-Хайтам. Всё так же спокойно читающий извечную книжку, закинув ногу на ногу. Похоже, что это место совершенно его не изменило. Постойте… но раз он здесь, значит?... Хайтам поднял голову и встретился с ним взглядом, а Кавех смотрел на него и не мог остановить кадры перед глазами, словно кто-то быстро-быстро листал фотографии. Как они с Аль-Хайтамом отправились в пустыню, чтобы закончить проект, который начали много лет назад, как они случайно активировали неизвестный механизм, как перед его, Кавеха, глазами Хайтам вытолкнул его из ловушки и его прекрасное божественное тело перемалывает в кровавую кашу. Он вспоминает всепоглощающую пустоту внутри, когда держал в ладони ещё тёплый изумруд, который Хайтам по глупости вбил себе в ключицы. Как он бездумно шёл по руинам, не обращая внимания на то, как все вокруг тряслось и рассыпалось. Как думал, что без него он просто не сможет, что его смерть стала последней каплей в его и так переполненной чаше. И как просто смотрел как с потолка на него летит валун, а под ногами разверзается земля, и думал, что лучшее, что сейчас для него может сделать судьба, - это подарить смерть. Кавех стоял и смотрел на Аль-Хайтама, что знакомым движением захлопывал книгу и плавно вставал со скамейки, а из его глаз бесконтрольно лились слезы. Он так ненавидел, так ненавидел Хайтама. Почему, почему он оставил его? Почему этот несносный придурок пожертвовал собой ради него? Почему, почему же он так любил и ненавидел? Однако бывший секретарь ничего не сказал, а просто подошёл и обнял его трясущуюся в рыданиях фигуру. Кавех уткнулся ему в плечо, обхватив руками так, что их можно было расцепить только если их отрубить. И Аль-Хайтам тихо, еле слышно между всхлипами Кавеха прошептал тому на ухо: - Теперь я никогда тебя не оставлю.