After the Fall

      Длинные нежные пальцы нежно провели по его лицу.       Что-то знакомое.       Что-то уже однажды сделанное.       Однажды сказанное.       — Все будет хорошо. Ты просто должен пережить эту ночь...       Слова погрузились в медленный гул окружающей их ночи. Те же пальцы вытирали пот с его лба.       — Пожалуйста, не оставляй меня...       Шепот мольбы, рожденный лихорадочным состоянием его сознания, отразился от стен маленькой подземной комнаты. Он сжал свои пальцы вокруг пальцев другого.       Останься, - подумал он.       — Спи. — настаивал другой.       Огромное звездное небо над головой напомнило ему о том, как мал и незначителен мир, который он знал.       Миллионы и миллионы крошечных звезд рисовали узоры на полотне темного неба.       Легкий ветерок взъерошил его черные волосы, забросив их вихрем на лицо.       Он сидел в высокой траве, окруженный тысячами трепещущих огоньков.       Один за другим они опускались в траву, покрывая землю тонким световым покрывалом. И под легким ветерком светлячки колыхались вместе с травой, как волны огромного моря. Океан звезд.       Восход солнца.       В пустом мире.       В тихом мире.       Бледно-розовые лепестки сыпались на него.       На них.       Ведь он сидел рядом с Геном.       В то время как мир утопал в розовом снегу.       — Ты что-то не договариваешь. — сказал он.       Слова прозвучали как обвинение.       Или, по крайней мере, мозг Гена заставил их звучать именно так.       Ген потянулся, чтобы дотронуться, но его пальцы прошли сквозь другие.       Внезапно мир перестал быть розовым.       Он был серым.       Тяжелые пепельные облака заняли место великолепного вишневого дерева, которое Ген представлял себе раньше.       — Я знаю, ты хочешь мне что-то сказать.       Ген снова прижал руки к себе.       Слезы навернулись ему на глаза.       — Я хочу, — задыхался он, — но... я просто... боюсь.       И, может быть, если бы это был не сон, Сенку предложил бы ему слова утешения. Но подсознание не позволило ему этого сделать.       И тогда он погрузился в мир между сном и явью. В то дремотное состояние, когда понимаешь, что видишь сон, но не можешь ничего сделать, чтобы не проснуться. Сон рвался по краям. Исчезал. Уже забывался.       — Еще пять минут. — пробормотал он, почувствовав, как кто-то легонько трясет его.       — Нет! Ты должен встать сейчас же. — громко прошептала Суйка, дергая Гена за одеяло. — На улице творится что-то странное!       — Странное?       — С неба падает что-то белое!       — Суйка... Я уверен, что это называется снег. — проворчал Ген, натягивая одеяло на голову.       — Нет... Ген, просто встань и иди посмотри сам! — она в последний раз дернула за одеяло и успешно спустила его на пол вместе с ошарашенным Геном.       Вдвоем они торопливо пошли по тихой, сонной деревне, эхо шагов звенело в ушах. Когда они вышли на улицу, Ген еще протирал глаза от сна в серебристом сиянии луны.       — Что ты вообще делала на улице в такое время? — спросил Ген, подавляя зевок, грозивший вырваться изо рта.       — Не могла заснуть... Неважно. Смотри! — она указала на небо, но в этом не было необходимости. Звук самолета прорезал оглушительную тишину ночи, привлекая внимание Гена прямо к небу. От вида чего-то такого знакомого и в то же время чужого у него перехватило дыхание. Звук уже начал стихать по мере удаления от самолета. Вслед за самолетом по темно-синему небу, словно гигантская молния, протянулась белая линия.       Но Ген и Суйка смотрели не на это. В небе было что-то еще, что отвлекало их внимание от причины шума. Что-то белое. Как и говорила Суйка. С неба падало что-то белое. Тысячи и тысячи бумажных листков вихрями падали на землю. Самолет пролетел не прямо над ними, а воздушные потоки разнесли листовки в разные стороны, приближая их к тому месту, где стояли они двое. Первые из них уже касались верхушек близлежащих деревьев.       Не задумываясь, Ген сделал шаг вперед. Это, казалось, нарушило состояние транса, в котором они оба находились, и они вдруг поспешили к тропинке, ведущей вглубь леса, в горы. По молчаливому согласию они решили найти хотя бы один из этих флаеров. Никто из них не задумывался об опасностях, подстерегающих их в темной глуши. В их головах не было места для подобных мыслей. И хотя говорить об этом было особо нечего, это было, честно говоря, самое захватывающее, что Ген испытывал за последние недели. Он ни за что не оставил бы это без расследования. Кроме того, луна была почти полной. Света было более чем достаточно, чтобы они могли видеть перед собой.       — Ты знаешь, куда ведет эта тропинка? — спросил Ген у Суйки через некоторое время. К этому моменту их шаг замедлился до бодрой ходьбы. Как только они вошли в лес, стало ясно, насколько сложна их миссия. Последние летуны стали оседать, исчезая за пологом где-то вдалеке.       — Да, в нескольких километрах отсюда есть старая радиовышка. Скоро мы должны увидеть ее над верхушками деревьев.       — Мы же не пойдем туда прямо так?       Суйка бросила быстрый взгляд на Гена и перевела глаза вниз. — Мы можем повернуть назад... — предложила она, но в ее голосе прозвучало явное разочарование.       — Нет! Нет, я прекрасно могу идти. Я не это имел в виду. Я просто надеялся, что мы наткнемся на один из этих флайеров, прежде чем доберемся до места... Эй! Это то, о чем я думаю?       Суйка проследила глазами за пальцем Гена. Он указывал на что-то высоко на одном из ближайших деревьев. — Сейчас узнаем! — воскликнула она, прыгая к дереву.       Когда Ген добежал до Суйки, она уже пыталась забраться на первые ветки дерева. — Будь осторожна! — просьба прозвучала в его ушах несколько жалко. Наверное, каждый из них занимался куда более опасными вещами, чем лазание по деревьям. С каких это пор он стал таким заносчивым? Суйка только хмыкнула в знак благодарности и продолжила попытки залезть на дерево. После того, как она в десятый раз соскользнула, Ген со вздохом сдался и шагнул ей навстречу.       — Давай, используй мои руки как ступеньку. — сказал Ген, сложив ладони и опустив их на землю. Суйка подчинилась, и вскоре ее вес почти полностью лег на руки Гена. На секунду он вздрогнул. Дополнительный вес девочки напомнил Гену о травме ноги, но он быстро восстановил равновесие. Он стиснул зубы и терпел боль, пляшущую в бедре. Одним быстрым толчком он поднял Суйку достаточно высоко, чтобы она смогла ухватиться за самую нижнюю ветку, достаточно крепкую, чтобы выдержать ее.       Суйка забралась на дерево с гибкостью, которой мог обладать только ребенок или спортсмен. Ген наблюдал за тем, как она поднимается все выше и выше, и почувствовал укол ревности. Он хотел бы уметь так же ловко взбираться на дерево, как она. Но это чувство прошло так же быстро, как и появилось, когда он понял, насколько высоко находится дерево. Дрожь пробежала по позвоночнику при одной только мысли о том, что ему придется быть на месте девочки. Его охватила тревога, а от беспокойства за безопасность Суйки защемило в груди.       — Не нужно подниматься так высоко. — сказал он. — Я уверен, что где-то внизу их больше.       — Я почти там. Не волнуйся. — ответила она. Забравшись на крепкую ветку, она потянулась к белому в лунном свете листку бумаги. Ее пальцы коснулись края бумаги, но она была еще недостаточно близко. Она разочарованно хмыкнула и потянулась дальше. Порыв ветра пронесся над лесом, взъерошив немногочисленные листья, все еще висевшие на деревьях. Суйка потеряла равновесие и опасно покачнулась на месте.       — Суйка! — пискнул Ген, закрывая глаза руками.       — Я в порядке! Со мной все в порядке! Я держусь!       Ген облегченно вздохнул, опустив голову. Вдруг где-то за спиной послышался шелест листьев, и на секунду страх за Суйку утих, уступив место другому, более первобытному страху. Сердце заколотилось в груди, и он обернулся, осматривая густой подлесок в поисках хоть какого-нибудь признака опасности. Но ничего не происходило.       — Что случилось? — Суйка заметила перемену в его поведении. Она перестала карабкаться и теперь смотрела на него снизу вверх.       Теперь, когда Ген вдруг осознал, что вокруг них во все стороны расстилается тьма, он не мог заставить свое сердце замедлиться. Его глаза беспокойно перемещались по лесной подстилке. — Ничего... Наверное, ничего. — пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к Суйке.       Порыв ветра снова пронесся по лесу, отбросив темные волосы Гена на лицо. На этот раз Суйка издала тоненький вскрик, когда сухая ветка прогнулась под ней. И через секунду внимание Гена снова было приковано к ней. Суйка успешно перебралась на другую ветку, но та, подмяв ее под себя, еще некоторое время покачивалась, а потом упала вниз, бесцеремонно сшибая по пути все остальные ветки. Она с треском упала в кусты на некотором расстоянии от того места, где Ген стоял у подножия дерева. Ген уже собирался вздохнуть с облегчением, когда по лесу разнесся пронзительный крик, заставивший обоих вскрикнуть от неожиданности. Упавшая ветка задела кого-то... или что-то. И, судя по всему, оно было не в восторге от этого.       — Что это было, черт возьми! — воскликнул Ген. Суйка покачала головой. Ген не был уверен, что его сердце выдержит все это, оно словно пыталось выскочить из груди. В кустах что-то шевелилось. Ген слышал шаги. Но из-за того, что кровь шумела в ушах, источник звука было трудно определить. Он повернулся, чтобы взглянуть на Суйку, и следующие мгновения пролетели как в тумане.       Ее глаза расширились от ужаса, когда она бросила взгляд на что-то позади Гена.       Между взглядом, который поймал Ген, и предупреждающим криком, который она издала, прошло совсем немного времени.       Тихий свист возле уха Гена свидетельствовал о том, что мимо него пролетело что-то быстрое.       Затем раздался громкий удар и крик раненого животного, свидетельствующий о том, что предмет нашел свою цель.       За те секунды, которые потребовались ему, чтобы обернуться, все уже было кончено.       В нескольких метрах от него лежал мертвый крупный кабан, в голову которого глубоко вонзилась длинная стрела с красным оперением. Острые белые клыки животного блестели в тусклом свете луны, два невидящих глаза смотрели прямо перед собой.       Ген попятился назад к дереву, но не успел выровнять дыхание. Из кустов кто-то выскочил. Он успел увидеть лишь желтую вспышку, прежде чем теплые руки обхватили его. Ноги Гена подкосились. Человек, обнимавший его, опустился на землю вместе с ним.       — Ты жив! — всхлипнул ему в ухо маленький человек, отстраняясь от объятий, чтобы посмотреть Гену в глаза. И тут его осенило. На него смотрел человек со знакомыми призрачно-белыми волосами, бледной кожей, не такой болезненной, как раньше, и глазами, полными эмоций. На мальчике была желтая шапочка пекаря, которая, как ни странно, очень ему шла.       — Укё? — спросил Ген срывающимся голосом, все еще задаваясь вопросом, было ли это на самом деле. Какая-то часть его сознания была уверена, что на самом деле он попал под кабана и теперь находится без сознания и галлюцинирует. Но нет. Присутствие другого человека казалось слишком реальным. Оно должно было быть реальным. Потому что если бы это был сон, Ген пожелал бы, чтобы перед ним был Сенку, а не Укё. Как бы эгоистично это ни звучало.       — Я не могу в это поверить. Что ты здесь делаешь? Почему ты не вернулся? Мы ведь даже не так далеко...       — Я хотел. Больше всего на свете я хотел. Поверь, я хотел, но не смог. — Ген резко прервал поток вопросов Укё. — Я физически не мог. А если бы и мог, то не знал, куда идти. Я понятия не имею, где нахожусь. — разочарование просачивалось в голос Гена, и ему пришлось замолчать. Он яростно моргал глазами, пытаясь остановить набежавшие слезы. — Это не так просто, как ты говоришь. — слова прозвучали густо, недалеко от всхлипа.       Укё вздрогнул от собственных слов, поняв, что ему следовало бы сформулировать свой вопрос по-другому. — Нет, извини. Конечно, это не так... Ты в порядке? Ты не ранен? — поинтересовался он, помогая Гену подняться с земли.       — Нет, я в порядке... А ты? — сказал Ген, все еще немного задыхаясь.       — Я? — Укё весело хмыкнул и рассеянно провел рукой по бедру, в которое попала пуля. — Полагаю, как всегда. И это все благодаря тебе... и Сенку.       При упоминании второго сердце Гена как-то странно подпрыгнуло. Дыхание сбилось в горле. Некоторое время он просто стоял, уставившись на лесную подстилку, не видя глаз и не думая ни о чем. Затем, наконец, его голос снова заработал. — Как... — сглотнул он. — Как он?       — Кто? Сенку? Честно говоря... — Укё покачал головой. — Полный крах. Но он не хочет этого признавать. — вздохнул он.       — Что? Все еще слишком горд, чтобы признать свои недостатки? — Ген ухмыльнулся, кровь бросилась ему в уши. Значит ли это, что Сенку беспокоился за него? Укё фыркнул и закатил глаза. Он уже собирался что-то сказать, как вдруг из леса раздался крик, заставивший их обоих подпрыгнуть.       — Укё! Вот ты где! Почему ты так внезапно исчез? Я же говорила тебе... чтобы...       Укё отошла в сторону, чтобы новоприбывший мог хорошо рассмотреть Гена.       — Ген? Что... Почему... Как?       — Кохаку. — это имя, сорвавшееся с губ Суйки, было лишь шепотом на ветру. И вот она уже снова на земле. Гену, который за последние несколько минут практически забыл о ее существовании, показалось, что она просто упала. Но нет. Девушка специально спрыгнула вниз и бросилась обнимать Кохаку.       Выражение лица Кохаку, узнавшей младшую девочку, было бесценным. За считанные секунды она пережила все эмоции - от растерянности до радости и огромного облегчения.       Губы Гена дрогнули в небольшой улыбке. Он был счастлив, что эти двое нашли друг друга спустя столько времени. От этой мысли по позвоночнику Гена пробежала дрожь. Не потому, что она была неприятной. Нет, совсем наоборот. Но потому, что он узнал ее. Он уже чувствовал подобное. Или... не совсем так. Чувство было знакомо. Ситуация была знакома. Но на этот раз чувство не было омрачено темным надвигающимся монстром ревности. Потому что именно это он и испытывал раньше. Ревность.       Когда Сенку воссоединился со своими друзьями, он ревновал. Зависть к Сенку и его друзьям. Завидовал тому, что они есть друг у друга. Завидовал тому, что у них всегда была возможность воссоединиться с любимым человеком, потому что у них был такой человек. Он был уверен, что что-то упускает. Он думал, что у него нет такого человека. Не с кем воссоединиться. Никого, о ком бы он хотел даже с нежностью вспоминать. Вообще никого. Но теперь...       Ген перевел взгляд на Укё, подальше от двух девушек, увлеченно пересказывающих друг другу истории. И тут он обнаружил, что Укё уже смотрит на него. И, должно быть, в глазах Гена было что-то, выдающее его чувства, потому что любопытный взгляд Укё смягчился, и он ободряюще улыбнулся Гену. Ген не хотел думать о том, насколько или что выдал его взгляд, но что бы это ни было, этого оказалось достаточно, чтобы Укё прервал разговор Кохаку и Суйки.       Ген был уверен, что они вместе обсуждают что-то, возможно, важное, но мысли его разбегались, и он никак не мог заставить себя сосредоточиться на их словах. Так было до тех пор, пока Суйка не оказалась перед ним.       — Ты ведь вернешься? — спросила она, слегка нахмурив брови. Она нервно покусывала нижнюю губу, ее взгляд метался между землей и глазами Гена.       Ген был ошеломлен внезапным вопросом. — Я... Что?       — Ты ведь идешь с Укё? Чтобы снова встретиться с Сенку?       Да, он собирался... не так ли? Голова Гена закружилась. Он перевел взгляд на Укё. Юноша ждал, что он скажет. Они все ждали. Укё, Суйка и Кохаку - все ждали, когда он примет решение. Но нужно ли было принимать решение? Нет. Все произошло слишком быстро, но он всегда знал, что если ему представится шанс снова встретиться с Сенку, он сразу же бросится за ним.       — Да. — прошептал Ген. Он почувствовал, как ухмылка дернулась в уголках его губ, и вскоре он уже широко улыбался. Может быть, даже слишком широко, но он не мог остановиться, и улыбка оказалась заразительной. Суйка улыбнулась ему в ответ и робко обняла его. — Я не могу тебе ничего обещать, но я уверен, что мы встретимся снова, даже если я сейчас уйду. — добавил он, взглянув на Кохаку, которая кивнула ему в знак согласия.       — Суйка, ты не покажешь мне дорогу в деревню? — спросила Кохаку. Суйка кивнула, все еще не веря в то, что происходит вокруг.       — Подожди, подожди! — снова обратилась она к Гену, прижимаясь предплечьем к нему. — Ущипни меня! — потребовала она.       — Что? — зашипел Ген.       — Ущипни меня!       — Я почти уверен, что это не сон. — усмехнулся Ген, но в его голосе проскользнула неуверенность. Неуверенность не осталась незамеченной Кохаку, и как только слова покинули его рот, она ущипнула их обоих за щеки.       — Вы оба такие забавные. — рассмеялась она.