Панацея

Это началось почти сразу как хирург смерти попал на корабль мугивар. Сначала Санджи заметил взгляды в свою сторону, пристальные и изучающие. Кок отвечал похожими, он не мог также легко довериться “Траффи”, как их капитан. Только странными взглядами не ограничилось, Ло слишком часто захаживал на камбуз. Он ничего не говорил, иногда просил кофе, наблюдал за коком. Но по нему было видно, что он хочет что-то сказать. Расположить к себе молчаливого брюнета оказалось легче, чем кажется на первый взгляд. Опытный повар быстро вычислил его предпочтения в еде, во многом они похожи на вкусы их мечника. Ло тоже любил рис, а вместо сэндвичей предпочитал онигири. Делаешь парочку рисовых шариков, ставишь их перед хирургом и можно даже мельком заметить его улыбку. Странный он, конечно. Сидит на кухне, дышит дымом, подслушивает тихое напевание кока. — Спасибо, Черная нога-я, — очередной раз говорит Трафальгар, двигая к себе тарелку. — Да-да, — Санджи садится напротив, подкуривает сигарету, чувствует на себе пристальный взгляд Ло, — что-то не так? — Нет, ничего, — брюнет спешно переводит взгляд на еду и начинает есть. Санджи остается рядом, особо не следит за Ло, чтобы случайно не пересечься с ним взглядом. Кок как будто чувствует, что доктору это надо. Просто, чтобы кто-то посидел вместе с ним. Или может, чтобы это был конкретно Санджи. Неважно. У Трафальгара хорошие манеры, ест аккуратно и главное ничего не оставляет на тарелке. Хирург смерти оправдывает свое прозвище. Холодный, сдержанный, скупой на эмоции. Кое-кого напоминает. Однако, когда Ло приходил на камбуз, все эти вещи пропадали. Трафальгар становился похож на маленького ребенка, пристально наблюдавшим за своим родителем и терпеливо ждавшим, когда на него обратят внимание. — Я тебе кого-то напоминаю? — произнес Санджи, домывая тарелку. — Да, — Трафальгар выдержал длинную паузу, ждал, пока кок повернется лицом. — Вот как, — блондин закуривает и идет к обратно за стол, — ты мне тоже. Санджи со вкусом делает следующую затяжку, прикрывая глаза, как будто пытается распробовать сигарету. Брюнет аккуратно наблюдает из-под козырька странной шапки, быстро отводя взгляд куда-то в сторону, когда Санджи открывает глаза. Кок двигает пепельницу ближе и зависает над ней рукой, стряхивая пепел. Рука хирурга неуверенно движется к руке кока с сигаретой. Аккуратно касается его пальцев, из-за чего Санджи слегка вздрагивает. Пальцы хирурга теплые, они нежно ползут по холодной коже кока, стараясь перехватить сигарету. — Разрешишь? — Трафальгар смотрит на Санджи с мольбой, с надеждой, что сейчас боевой кок мугивар не покажет свои навыки, не оттолкнет, не пошлет его к чертовой матери, не устроит скандал. Блондин легко улыбается, разрушая страхи Трафальгара. Аккуратно перекладывает сигарету в чужие руки, покрытые татуировками. Ло быстро переводит взгляд на сигарету, еле заметно кивает головой. Делает небольшую затяжку, с непривычки немного кашляет, чем вызывает легкий смешок у кока, который прикрывает ухмылку рукой. Делает вторую. Эта идет легче. Да, Санджи был похож на Коразона, но в нем было еще нечто другое. Легкое, неощутимое. К нему хотелось возвращаться не только за тем, чтобы расковырять старую рану. Казалось, что кок был единственным, кто может ее исцелить. Санджи привстает, опираясь на стол, тянется рукой к сигарете, когда Ло делает третью затяжку. Аккуратно выхватывает никотиновую палочку, все так же мягко улыбается. Откуда в нем столько теплоты? — Разрешишь? — немного игриво повторяет кок, наклоняясь ближе к Трафальгару. Брюнет поддался чувству нахлынувшем его с ног до головы. Природное очарование или хитрая ловушка, в которую бездарно попал бывший шичибукай. Но он тянется навстречу, выдыхая остатки дыма. Санджи аккуратно стягивает странную шапку с темной макушки куда-то назад. До последнего изучает лицо Ло. Кожа смуглая, глаза светло серые, а в бою, кажется, что и вовсе отдают золотом, ресницы растут так густо, а брови наоборот — тонкие. Почти невесомо чужие губы касаются губ Трафальгара. Кок поддается еще немного вперед, ведь хирург не оттолкнул его. Аккуратно целует тонкие губы, нежно вовлекая в поцелуй. Все так же осторожно, ласково. Санджи тянется рукой к шее, пальцы еле-еле касается кожи. — Комната, — Трафальгар нехотя разрывает поцелуй и шепчет в губы названия своих техник, — кавардак. Сигарета перемещается в пепельницу, Санджи — на диван, а сверху на него валится Ло. Подушки глухо падают куда-то под обеденный стол. Трафальгар трепетно смотрит на удивленного Санджи. Блондин явно не ожидал такого использования своих способностей от расчетливого сдержанного хирурга смерти. Брюнет пристраивается между ног мужчины, берет руками его лицо и тянется за продолжением поцелуя. Его поцелуи более напористые, немного жадные, более опытные, чем у кока. Руками он нежно гладит кожу шеи, проводит пальцами по венам, пока его язык незаметно пробирается в чужой рот. Санджи сначала неуверенно отвечает, но поддается влиянию старшего, позволяя Ло исследовать свою ротовую полость. Кладет свои ладони на руки хирурга, поглаживая их в знак одобрения. Звуки шагов откуда-то с палубы заставляют обоих мужчин напрячься и обменяться немного испуганными взглядами. Характерное движение руки хирурга. На кока падает подушка, затем Трафальгар кидает в него еще одну. Одергивает кофту с изображением веселого Роджера своей команды. Бросает беглый взгляд на Санджи, который поднялся в сидящее положение и ощупывал свои карманы в поиске сигарет. Хватает Кикоку и направляется к выходу из камбуза. Почему он ведет себя так нервно? Все же прекрасно знают, что Трафальгар, либо на камбузе, либо в соседней комнате в лазарете. Зачем ему убегать? Дверь открывается прямо перед хирургом. — О, Ророноа-я, — Трафальгар делает немного странный жест рукой, напоминающей приветствие, поправляет шапку и проскальзывает куда-то на палубу. Санджи выдыхает сигаретный дым, как обычно раздраженно смотрит на зеленое существо, которое как-то тупо застыло в дверях. — Что приперся, маримо? — блондин встает с дивана, поправляя пиджак. — Когда еда, тупой кок? — Зоро остается в дверях, облокачиваясь на дверной косяк. — Попроси у Усоппа удобрений, — Санджи завязывает свой розовый фартук и продолжает говорить, не давая мечнику, который уже был готов возмутиться, ответить, — через час-полтора. Я позову, не волнуйся.