Cuddling with the darkness /Объятия тьмы

— Ты собираешься дуться всю ночь? — спросила Баффи, когда они вошли в ее дом. — Это не очень-то поможет, знаешь ли. Из клетки раздался почти неслышный вздох, а затем тихий писк, прозвучавший почти извиняюще. — Ты только что сказал «прости»? Ответа не последовало, но она подумала, что он, вероятно, кивнул. — Хорошо, тогда мне жаль, что это выглядит как клетка, но на самом деле там нет двери, и я не стала бы ее запирать, если бы она была. А там ты в гораздо большей безопасности, чем на моем плече. Я думаю, это хорошая идея, пока ты снова не сможешь летать. На это тоже не последовало ответа, когда Джойс вышла из кухни, чтобы поприветствовать их. — Это Спайк? Почему он заперт в клетке? — Так и есть, это Спайк. И он не заперт в клетке, он просто сидит там, потому что это облегчает его переноску, пока он не может летать. Это для его собственной защиты, — Баффи не нужно было переводить звуки, доносящиеся из клетки, она зарычала на него в ответ. — Это для тебя. Перестань быть таким ребенком из-за этого. Она поставила клетку на журнальный столик и наблюдала, как Спайк маневрирует, выбираясь из отверстия на стол. Он взглянул на Джойс и издал писк, который заставил ее спросить Баффи: — Что он говорит?. — Эм… Он собирался сказать «привет», — сказала она. — Поскольку я не смогу патрулировать по крайней мере еще один день, мы будем работать над языком летучих мышей, чтобы Спайк мог общаться со мной, когда мы будем патрулировать вместе. — Он останется летучей мышью? — Джойс пристально посмотрела на маленькое пушистое существо, которое совсем не походило на вампира, которого, как ей казалось, она знала. За исключением ярко-голубых глаз, которые встретили ее с удивительной теплотой. Баффи посмотрела на Спайка и пожала плечами. — Мы не знаем. Джайлз, Уиллоу и Тара работают над тем, как снять заклятие, или проклятие, или что там с ним сделал Дракула. А Спайк будет работать над тем, чтобы попытаться контролировать его. Джайлз думает, что, возможно, он сможет меняться, когда захочет, если сможет понять, как это делать. — Значит, он так и застрял? — Джойс с сочувствием смотрела на Спайка, но не проявляла никакого желания погладить его, как это делала Баффи. — Только ночью. Когда встает солнце, он снова становится самим собой. Думаю, пока мы оба слишком избиты, чтобы сражаться, мы проведем время за изучением языка летучей мыши — или языка летучей мыши по версии Спайка. И, возможно, я попытаюсь найти способ научить его контролировать изменения. *** К тому времени, когда они поужинали, и Джойс достаточно расслабилась, чтобы чувствовать себя комфортно рядом с маленьким пушистым существом, которое теперь снова сидело на плече Баффи, они все сидели в гостиной и слушали попытки Спайка общаться. Она протянула Баффи бумагу и ручку, сказав: — Почему бы тебе не записать то, что ты уже знаешь? Таким образом, ты сможешь учиться, когда Спайка не будет рядом. После некоторого времени, проведенного в наблюдении за тем, как они все больше расстраивались, поскольку Спайк пытался научить Баффи более сложным вещам, чем просто «пригнись!» и «извини», Джойс приложила руку к голове. — Я думаю, у меня от этого болит голова, — сказала она. — А теперь я собираюсь лечь спать. Вы со Спайком останетесь здесь на ночь? Вспомнив, что Спайк не был одет, когда превратился, Баффи подавила смех и сказала: — Нет, я должна отвести его обратно в его склеп, пока он не превратился. Если не будет слишком поздно, я вернусь домой, но если будет поздно, то, скорее всего, я просто снова лягу на его диван. Нам нужно работать вместе и завтра, так что мы сможем выработать систему, пока мы оба в состоянии говорить. — Ну, он может остаться здесь, — сказала Джойс. — В подвале будет хорошо и темно днем, и тогда тебе не придется беспокоиться о еде. — Еда Спайка находится в его склепе, мама. Он пьет кровь, помнишь? — увидев выражение лица матери, Баффи вздохнула. — Ну ладно. Я просто отнесу его домой и вернусь сюда. Мы сможем поговорить в его склепе завтра. С более довольным выражением лица Джойс пожелала им обеим хорошего вечера, и, посмотрев на летучую мышь, пошла наверх спать. — Похоже, она все еще не хочет, чтобы я спала в твоем склепе, даже когда ты всего лишь маленькая милая летучая мышь. Интересно, о чем она так беспокоится? Ты что закатываешь на меня глаза? Бэт-Спайк просто гладил ее по шее, пока она не поняла, как ей это нравится, и легонько оттолкнула его. — Ладно, хорошо. Я поняла. Она не хочет, чтобы я проснулась рядом с голым вампиром в комнате. Но ты сейчас летучая мышь. А летучие мыши не могут… Я имею в виду, ты бы не смог… — она сделала паузу, вспомнив его писк, когда засунула палец под нижнюю часть его повязки. — О! — она покраснела и отвернулась от него. — Пожалуйста, скажи мне, что я случайно не коснулась того, чего не должна была! Спайк издал серию совершенно разных по звучанию писков, которые, как она вскоре поняла, были смехом. — Я? Нет. Я бы заметила. Я ведь не трогала ничего? Он перестал смеяться, чтобы покачать головой. — Ты уверен, что нет? Он смотрел на нее, пока она не хихикнула и не отвела взгляд. — Да, думаю, ты бы заметил, да? Он очень не по-летучему фыркнул в знак согласия. — Так в чем была проблема? Тебе не нравится, когда я тебя глажу? То есть, иногда кажется, что нравится, и это тебя успокаивает, но в другое время… — она выдохнула в разочаровании. — Думаю, это один из тех разговоров, которые мы должны провести, когда ты сможешь говорить, да? Он снова кивнул, придвигаясь ближе к ее шее и лицу. Он снова начал ласкать ее, лизать мочку уха своим маленьким язычком и тихо дышать на ее кожу. Баффи поймала себя на том, что расслабляется от того, что он делает, даже когда она почувствовала это всеми частями тела, чего не ожидала. Вдруг она поняла, что маленькое пушистое существо на ее шее возбуждает ее, и она задыхается. При звуке ее резкого вдоха Спайк прекратил свои действия и отодвинулся от ее шеи и уха. Баффи сделала еще один глубокий вдох, затем посмотрела на него уголками глаз. — Ты пытался сказать мне, почему ты заставляешь меня иногда останавливаться? Он медленно кивнул, заметно опасаясь, как она отреагирует. Он издал тихий вздох облегчения, когда она не попыталась скрыть свое смущение, но и не выразила гнева. — Хорошо. Я поняла. Мне жаль. Просто мне никогда не приходило в голову, что летучая мышь может возбудиться от того, что ее гладят, — она вспомнила, как щекотала его живот, пока он не убежал. Она снова чуть не задохнулась. — О Боже! Прошлой ночью я… Я не хотела… Хорошо. Больше никаких поглаживаний милой маленькой пушистой летучей мыши. Я обещаю, — она чувствовала, как пылает ее лицо, раскрасневшееся от воспоминаний. Спайк издал звук, который можно было истолковать только как печальный вздох. Она подумала о том, как ей нравилось гладить его мягкий мех, и как он, казалось, наслаждался этим, временами почти мурлыча. — Может быть… Если я буду просто гладить твою спину, а ты будешь просто кивать «да» или «нет», касаясь моего подбородка, может быть, нам не придется полностью прекращать ласки. Я не хочу причинять тебе неудобства, но мне… мне нравится это делать. Мне будет не хватать этого, если я не смогу тебя гладить. Его кивок в сторону ее подбородка и сопровождающий его тихий писк звучали так, словно он говорил, что тоже будет скучать. — Хорошо. Таков план. Я буду гладить тебя осторожнее, а ты дашь мне знать, если мне нужно будет остановиться, — она вздохнула. — Я думаю, мы сегодня сильно продвинулись в языковом плане. Может, мне стоит отвести тебя домой. Там ты сможешь поработать над попытками контролировать изменения, и если это получится, ты не будешь травмировать мою маму или сестру. Он кивнул в знак согласия и ждал, пока она посадит его в клетку. Она положила в нее скомканную ткань, чтобы его когтям было за что зацепиться, и чтобы ему было мягче сидеть. Когда все было готово, она взяла меч и вышла в ночь, и никто из них не задумался над ее замечанием о наличии сестры. *** Прогулка до Рестфилда не заняла много времени, и вскоре Баффи уже открывала внутреннюю дверь и закрывала ее за собой. Она поставила клетку Спайка на саркофаг и наблюдала, как он вылез и расправил свое единственное хорошее крыло. — Думаю, мне не нужно быть здесь, пока ты пытаешься понять, как меняться туда-сюда. У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет? Он покачал головой, его разочарование было заметно. — Ну, подумай, что ты чувствовал, когда узнал, что скоро снова станешь летучей мышью. Может быть, если ты вспомнишь, каково это было, ты сможешь заставить себя почувствовать это снова? Например, прямо сейчас подумай о том, что ты чувствовал сегодня утром, прежде чем проснулся и снова стал вампиром. Что ты делал или о чем думал? Бэт-Спайк уставился на нее, его маленькие голубые глаза расширились от того, что можно было истолковать только как панику. — Что? О чем ты думал… или, может быть, мечтал…? Он тряхнул головой так энергично, как только мог, не толкая сломанное крыло, но не предпринял никаких других попыток объяснить. — Ладно. Ты можешь рассказать мне завтра. Это может быть важно, ты знаешь. Джайлз, возможно, поможет тебе разобраться… Громкий писк от Спайка, который звучал как нечто среднее между смехом летучей мыши и энергичным отрицанием, ничего не прояснил для Баффи, и она пожала плечами. — Ну, хорошо. Если ты не хочешь, чтобы я помогала, я просто пойду домой, чтобы мама не волновалась, что ты собираешься соблазнить меня или что-то в этом роде, — пока она говорила, Баффи вспоминала, как легко он возбудил ее, прижавшись к ее шее, и она посмотрела на него, прищурившись, — И о чем же ты мечтал, Спайк? Он проигнорировал ее вопрос, просто пошел в свою новую маленькую кровать и свернулся там калачиком. Он отказывался смотреть ей в глаза, не делая ничего, чтобы развеять ее подозрения о том, что ему могло присниться, когда он вновь обрел свое настоящее тело. — Мы обсудим это завтра, — сказала она. Единственным ответом, который она получила, был храп летучей мыши из его гнезда в клетке. *** Как оказалось, между помощью маме по дому и проведением времени с Райли, у которого был выходной, Баффи не смогла добраться до склепа Спайка, пока он, скорее всего, еще был в состоянии вести разговор. — Пойдем, я отвезу тебя домой, прежде чем пойду на работу, — сказал Райли. — Все в порядке. Мне нужно зайти в Рестфилд, чтобы проверить Спайка, так что оттуда я просто пойду домой пешком. — Что проверить? Вся эта история с превращением в летучую мышь каждую ночь довольно шаткая версия, как по мне. То есть, ладно, Дракула — настоящий вампир. Я верю в это, потому что видел это своими глазами, но мысль о том, что он может превращаться в летучую мышь, не говоря уже о том, что он может проклясть Спайка, чтобы тот стал им, довольно трудно принять. Я думаю, это просто какая-то схема со стороны Спайка. Не знаю, в чем именно заключается его игра или как он заставил прирученную летучую мышь притвориться им, но я не верю, что это возможно. — Ты не веришь мне? — Баффи уставилась на него, открыв рот. — Я видела это, Райли. Уже дважды. И Джайлз видел это прошлой ночью. Одна минута, это Спайк, а потом - пуф! Ничего, кроме кучи одежды Спайка и маленькой летучей мыши. Райли посмотрел на заходящее солнце. — Ладно. Я просто пойду с тобой посмотреть на это удивительное превращение. Я уверен, что замечу что-то, что ты упустила. Какую-то хитрость с его стороны, из-за которой кажется, что он превратился в летучую мышь, хотя на самом деле он просто спрятался где-то. Баффи покачала головой, но сдалась, пробормотав: — Ты видел, что может сделать Уиллоу, ты жил в Саннидейле больше года, ты знаешь, на что похожа моя жизнь… Я не знаю, почему тебя это так смущает, — она больше не разговаривала, пока Райли вез их в Рестфилд. Когда он остановился возле склепа Спайка, она сказала: — Жди здесь, - и выскочила без объяснений. Она была благодарна за это, так как, открыв дверь, обнаружила обнаженного вампира, удивленно смотрящего на нее. Бросив взгляд через плечо, Баффи увидела, что солнце еще не село, а Райли не послушался и направился к ним. — Летучая мышь! Сейчас же! — громким шепотом прикрикнуоа она. И с радостным удивлением обнаружила, что, когда Райли вошел в склеп, Спайка там не было и следа, а на полу сидела маленькая летучая мышь. Она вздохнула с облегчением и опустилась на колени, чтобы поднять летучую мышь и положить ее рядом с клеткой. Она почувствовала, как из его маленького тельца исходит урчание, и прошептала: — Мне жаль. Я старалась не подпускать его к тебе. Бэт-Спайк ничего не ответил, но перестал рычать и свернулся калачиком в своем гнезде. Она была рада видеть, что сломанное крыло выглядело гораздо лучше, хотя, очевидно, еще недостаточно окрепло, чтобы Спайк мог летать. — Где он? — требовательно спросил Райли, не обращая внимания на маленькое млекопитающее, смотрящее на него, и ища в комнате вампира Спайка. — Он здесь, Райли. Он превратился, как раз когда ты вошел в дверь. Видишь, вот его одежда. Она указала жестом на джинсы Спайка, которые находились на некотором расстоянии от того места, где он стоял, когда она вошла, но Райли не мог этого знать. Тем более, что он отказывался верить, что Бэт — Спайк на самом деле Спайк. — Это летучая мышь, Баффи, — объяснил Райли, словно ребенку. — Она милая, я полагаю, и если ты хочешь оставить ее себе, я не буду возражать. Из клетки раздалось злобное шипение, которое почти заглушило довольно громкий строгий вопрос Баффи: — Ты не будешь возражать?!. — Я не буду возражать против того, чтобы ты держала его в качестве домашнего животного. Хотя, думаю, тебе стоит взять его с собой домой, если твоя мама не возражает. Нет причин, чтобы ты приходила сюда каждый вечер и забирала его. Я уверен, что он будет прекрасно себя чувствовать в вашем подвале, пока вас нет днем. Он снова огляделся вокруг, нахмурившись, когда не увидел никаких признаков Спайка. — У Спайка есть черный ход? — спросил он, оглядывая все вокруг склепа. Баффи намеренно держала глаза подальше от смятого ковра, прикрывающего дверь-ловушку, ведущую вниз. — У него должен быть способ исчезнуть, когда он знает, что ты придешь сюда за летучей мышью. — Я уверена, что так и есть, — сказала Баффи. — Это называется превращение в летучую мышь! — она подошла к двери и держала ее открытой. — Я думаю, тебе пора идти, Райли. Мы со Спайком собираемся встретиться с Джайлзом, Уиллоу и Тарой, чтобы узнать, придумали ли они способ снять проклятие. Но поскольку ты не веришь, что оно есть, ты, очевидно, не захочешь тратить свое время на нас. Он нахмурился на ее резкий отказ, но пожал плечами и вышел. — Мне все равно нужно работать сегодня вечером, — сказал он. — Я увижу тебя завтра, и мы поговорим об этом. — Нет, если я не увижу тебя первым, — пробормотала она, захлопывая внутреннюю дверь. Она услышала смех Спайка и повернулась, чтобы посмотреть на него, затем покачала головой. — Я не знаю, как ты это сделал, но я очень рада, что ты успел переодеться до того, как он увидел, что я вхожу к тебе, а ты голый. Спайк вылез из своей клетки и встряхнулся. Он пискнул и расправил крылья, демонстрируя свое покрытое мехом тело. Она нахмурилась, но потом понимание пришло, и она закатила глаза. — Да, да, ты все еще голый. Но теперь у тебя есть мех, и ты маленький и милый. Райли бы не подумал, что есть что-то милое в голом взрослом мужчине — то есть вампире — к которому я готова войти. — Она посмотрела на него более внимательно. — Эй, ты почти можешь держать сломанное крыло. Все зажило? Он покачал головой, позволяя поврежденному крылу снова поникнуть. Баффи протянула руку, и он сел на нее, чтобы она могла поднести его к своему плечу. Он тут же прижался к ее шее и начал издавать довольные звуки. Она погладила его пальцем по спине, говоря: — Наверное, хорошо, что он этого не видел. Не думаю, что он поймет, что это нормально, когда я обнимаю летучую мышь, которую, как он думает, я принимаю за тебя. Определенно, он не посчитает это приемлемым поведением с моей стороны. Придурок! — добавила она под вздох. Она почувствовала, как он фыркнул от смеха. — Ты не должен был этого слышать! — сказала она, а потом засмеялась про себя. Что было довольно глупо, учитывая, что уши летучей мыши находятся прямо здесь. Он кивнул ей подбородком, чего она с нетерпением ждала. — Так ты изменился, потому что я закричала на тебя, или это произошло просто потому, что было так близко к закату? Он ничего ей не ответил, только потрепал ее по шее, и она вздохнула. - Точно, вопросы «да» или «нет». Прости! Ты превратился сам? Он кивнул. — Изменился? О господи!. Теперь ты можешь это контролировать? — Она чуть не сбила его с ног своим взволнованным голосом. Он покачал головой «нет», рыча от разочарования, что не может объяснить. — Ты пытался? — Быстрый кивок был его единственным ответом. — Не мог бы ты попробовать еще раз сейчас? То есть, не сейчас, когда ты сидишь у меня на плече, потому что… да, голый взрослый мужчина на моем плече будет выглядеть не лучшим образом. Но если я положу тебя на землю, ты сможешь попробовать еще раз? Он снова подтолкнул ее и указал на дверь своим хорошим крылом. Баффи нахмурилась и уставилась на дверь, потом вспомнила, что там уже должно быть темно. — О да. Сейчас ночь, поэтому ты должен быть летучей мышью. Что ж, это отстой. Я думала, ты научился быть летучей мышью и сможешь научиться возвращаться к себе. Я все еще думаю, что это было бы очень здорово — знаешь, если бы ты мог быть летучей мышью, когда идешь со мной, а потом, если мне понадобится помощь, пуф! большой злой вампир поддержит меня. Он лизнул ее в шею и кивнул в знак согласия, издав тонкий писк, который, как она теперь знала, означал «извини». Но он вздохнул и покачал головой «нет», когда она взяла его на руки и поставила на стол, предлагая ему попробовать. Он изобразил, что засыпает, и сделал это несколько раз, пока она не догадалась, что он говорит, что слишком устал. — О. Хорошо. Наверное, это тяжелая работа — пытаться меняться туда-сюда. Я просто рада, что это сработало сегодня. Если бы Райли действительно увидел это, он бы, наверное, попытался тебе врезать. Она погладила его по спине и тихо сказала: — Не думаю, что мне бы это понравилось. Я бы скучала по тебе. Он мурлыкнул и прижался к ее руке. — Полагаю, ты слишком устал, чтобы пойти со мной сегодня вечером? Я планировала оставить кое-что из твоей одежды — хотя бы пару джинсов — в любом месте, где ты мог бы проснуться. Она огляделась вокруг и увидела, что рядом с сумкой на диване лежат джинсы и футболки. — Это дополнительные вещи? — Она даже не дождалась его кивка, просто засунула их в сумку и подняла ее. — Хорошо, я возьму их с собой и… — Ее прервал раздраженный писк и фырканье. — Что? Я думала, ты слишком устал, чтобы пойти со мной сегодня вечером. Сильное трясение головой и усиление писка показали, что он не заинтересован в том, чтобы его оставили в его склепе, и она вздохнула. — Хорошо. Ты можешь пойти. Но я не могу обещать, что приведу тебя домой. Возможно, тебе придется остаться у меня… То есть у моей мамы! В подвале! — Она взяла его на руки и посмотрела на клетку, которую использовала вчера. — Теперь ты можешь держаться достаточно хорошо, чтобы ездить на мне? На моем плече! — Ее лицо раскраснелось от того, что ей пришлось дважды поправлять себя, и она посмотрела на его явное удовольствие от ее случайных двусмысленных слов. — Заткнись! Все еще хихикая, он потянул ее за рукав и устроился на своем месте возле ее шеи. — У летучих мышей не должно быть таких грязных мыслей, — пробормотала она, выходя, размахивая сумкой с одеждой. Она закрыла за собой обе двери.