Continuamos la pelea y antes que la gente viera con la punta del machete le pinté una calavera El que no quiera creer ni me quiera parar bolas que se acerque para acá que yo le muestro la cola
— Аа, обожаю эту песню, — протянул Отрава довольно, поглядывая то на девушку, то на дорогу, а она продолжала петь и пританцовывать, качая в такт бёдрами; Роберто это, конечно же, завело, но они уже доехали до места встречи, и мысли пришлось рассеять. Просто открытое пространство на несколько сотен миль — поля и поля. С противоположной стороны подъезжала ещё одна машина; очередные sicario вышли из машины, таща за собой Таракана. Тот уже знал, что его ждёт, но продолжал препираться, мол «не я, Пабло, не надо» и что еще кричат, когда на них направляют дуло пистолета. Таракана нет. Мирабель услышала последние умоляющие слова Таракана и, подняв голову, увидела, как Эскобар выпустил пулю прямо в его голову, а потом еще две в него мёртвого; её стошнило, но она успела открыть дверь машины и её вырвало. — Пусть говно гниёт здесь, — бросил он в сторону Отравы, не заметив состояние Мирабель. Роберто кивнул и направился к машине, но увидев свое пассажирку, склонившуюся к земле, бегом подошёл к ней. — Воды? — взволнованно предложил Роберто, но Мирабель остановила жестом руки. — Поехали, — хрипло ответила девушка, поправляя волосы, — mierda, — выругалась девушка․ Отрава посмотрел в сторону; Пабло уже завёл машину и тронулся с места, и он поспешил сесть за руль. *** — Так, он крал партии тоннами, — спросила Мира, присаживаясь за журнальный столик, — он же сам не приходил, говорил, от твоего имени, об отгрузке и прочее, comа mierda, — девушка закурила, наблюдая за мужчинами, что стояли около бассейна, — Пабло я в бизнесе cero completo, но здесь выживает сильнейший, тот, кто готов идти по головам, — Эскобар понимал, что девушка, увы, права, но это его выбор. — Никто не заставляет их делать то, что им не под силу, Мира, — под «их» Пабло подразумевал всех, кто пытался помешать его бизнесу, предателей, — Ты понравилась Хуану, — негромко сказал Пабло, заметив беременную жену, играющею с сыном. Мирабель улыбнулась, отвела взгляд и встретилась ими с Роберто, который неотрывно смотрел на неё, — и не только ему, — добавил Эскобар, проследив взгляд девушки. Она раскраснелась, улыбнулась смущённо и взяла бокал из-под виски. — Роберто, принеси ром, — махнул он рукой. Отрава подчинился и через минуту принёс бутылку старого Aguardiente. Открыл её и налил в бокал, который был в руке Мирабель; он отчётливо, будто хищник, слышал биение её сердца — она боится? возбуждена? Его не интересовало, на самом деле, самое важное то, что это вызвано его близостью. «Значит я ей не безразличен», ухмыльнулся своим мыслям Отрава и продолжил разливать алкоголь по бокалам, то и дело поглядывая на девушку. С 1979 по 84 год в Майами произошло 3.245 убийств и кроме бюро по туризму и копов, никому до этого не было дело, как только речь не зашла о деньгах; миллиарды долларов в год утекавшие из США в Колумбию — Америка стерпеть не могла. Группа влиятельных бизнесменов пришла на встречу с президентом Рейганом. Они были обеспокоены и напуганы тем, что экономика Майами превращалась в наркоэкономику. Или, просто злились, что с ними никто не делится. В общем, бизнесмены пришли вовремя. «Скажите наркотикам нет», — звучало со всех телеэкранов голос Нэнси Рейган, первой леди США. Когда дело доходит до денег, Америка начинает применять все известные ей способы их возвращения, что интересно, на применение способов идёт больше средств, чем изначально они теряли. Итак, это лишь спортивный интерес США — вмешиваться во внешние дела других государств и пытаться управлять там своими методами; может так говорят злые языки, но, думаю, в истории можно найти достаточно доказательств. Но, в этой гуще политических, экономических и грязных игр, рождалась любовь. Как бы банально это не было, именно она и служила препятственной стеной для УБН и ЦРУ. Именно она опора существования Медельинского картеля и всей наркоторговли, как бы странно это не было. Близилась полночь. Мирабель сидела у бассейна, слушая радио и допивая очередную бутылку чистого колумбийского. Мысли были ясные, отчётливые как никогда, но было так спокойно и приятно на душе; Черныш и его люди стояли у входа на территорию особняка и о чем-то болтали, не переставая курить.Muchachas, musica y trago De la sierra o de mi llano Ay, que orgulloso me siento De ser un buen colombiano Ay que orgulloso me siento De ser un buen colombiano
Это вызвало и у Мирабель желание закурить; пачка сигарет, пепельница и… cono, опять нет зажигалки. Она уже встала с места, как со спины к ней подошёл Роберто, с зиппо в руке. Девушка удивлённо, но с улыбкой смотрела на приближающегося мужчину, не отрывающий с неё хищного взгляда. — Ты явно претендуешь на роль mi fuego, — кокетливо сказала Мирабель, когда он зажёг сигарету, — следишь за мной? Отрава, явно засмущался, но скрыл это за усмешкой и тяжело выдохнул, сам достал пачку сигарет и двинулся к журнальному столику. — Такая моя работа, Afrodita, — негромко ответил Отрава, расслабившись в кресле, — не спится? Она покачала головой и села напротив; потянулась к бутылке и разлила по бокалам; передала один ему, второй взяла в свои прекрасные руки с такими тонкими и длинными пальцами, как у пианистки. Роберто взял из её рук бокал, подмигнул ей и они вместе осушили колумбийский ром; вкус рома и присутствие привлекательного мужчины притупили всё — она чуть покачиваясь подошла к нему, протянув руку, приглашая на танец. Роберто негромко засмеялся, протянул руку вперед, но, вместо того чтобы встать, он потянул её на себя и Мирабель вмиг оказалась на его коленях. — Это плохая идея, Роберто, — горячие дыхания и блуждающие глаза, руки; если поддаться порыву, обратно не повернуть. — Но и ты этого хочешь, — уверенно сказал он, закидывая волосы девушки назад, — Любовь — это огонь, зажигающий душу, — ухмыльнулся он, касаясь губами её оголённой шеи. — Не время цитировать Бруно, — рассмеялась девушка, пытаясь вырваться из цепкой хватки Роберто. — Но я же нравлюсь тебе? — с надеждой спросил он, всматриваясь в её карие глаза. Она не спешила отвечать, улыбалась, приглаживая его волосы и покачала утвердительно головой. Роберто улыбнулся и, наконец, впился в её такие желанные губы; жадно целовал, не переставая блуждать руками по всему телу девушки, — просто хотел знать, — выдохнул он, когда оторвался от неё, — buenos noche, Afrodita, — поцеловал он её руку, но резким порыв потянул на себя, поцеловал ещё раз в губы и шлёпнул, на, что девушка рассмеялась и в шутку ударила его в плечо, ушла наверх. Роберто с силой подавил в себе желание побежать за ней, схватил бутылку колумбийского и направился к Чернышу. *** Кокаин распространялся по миру, расползался по всем грязным уголкам, залезал в богатые дома как плесень, разрушал моральные устои США. Не Азии; Азия для них уже утопала в собственном дерьме, кокаин в этом случае служит только катализатором. Деньги стали в прямом смысле расти на дрожжах и это становилось проблемой — как объяснить наблюдавшим за тобой людям, как ты со своей таксофирмой с тремя машинами получаешь прибыль в 5 миллионов долларов в неделю? Густаво будто предвидел, что Пабло вскоре, если продолжит тратить деньги в таком количестве, покупая машины, дома и фермы, появится в списке Forbes, и тогда правительство вмиг возьмёт их за жопу. — Хорош, Густаво, всё, — спокойно ответил Пабло, когда Густаво причитал опять на ту же тему, — Чё мне сказать? Ну, зарой, — таким же тоном сказал он, — зарой всё бабло и завязывай ныть, — равнодушно бросил он, и начал что-то записывать в записную книжку. В голову не лезли никакие идеи, и Густаво решил так и поступить — закапывать в полях, прятать в стенах домов и на чердаках. Однако, Колумбия была слишком маленькой для такого богатства и, рано или поздно, кто-то захотел бы оттяпать себе кусок. Ко всему прочему в стране были и другие проблемы — партизанский отряд коммунистов, M-19, состоявший, разумеется, из студентов-интеллектуалов, начитавшихся Маркса и Энгельса и ничего не смыслившие в истории, но яро уверовавшие в символы и Libertad. Их предводителем был Иван «Грозный» Торрес; грабили и убивали «предателей страны» — чиновников. И вот, эти «защитники Родины» решили похитить одного из богатейших людей в мире, ну или одного из их родственников — нужны были деньги. На одном из своих собраний, заступники Родины решали, кого будет целесообразным похищать? Сестра братьев Очоа, Марта. Очоа были еще одними соратниками Эскобара — владели и содержали лучших лошадей во всем мире. В основном — арабскими скакунами. Девушка училась в университете Антьокии и в один день, возвращаясь вместе с подругой домой, по пути, средь белого дня, рядом с ними остановилась машина, откуда бросились партизаны — связали девушку и скрылись с места. Больше денег — больше проблем. *** Мирабель проводила большую часть времени в навыках стрельбы — вид крови хоть и вызвал у неё отторжение желудка, ей хотелось научиться обращаться с оружием и, рано или поздно, надо было начинать. И за короткий промежуток времени, она стала не просто заведующим и снабжающим лаборатории Эскобара человеком, но и одним из sicario, не переставая преподавать в универе; да, хотелось бы увидеть такого учителя по химии. Впрочем, после похищения сестры Очоа, в наркокартеле стали немного нервничать и, на следующий день, Пабло собрал всех для того, чтобы сообщить о своих планах. ЦРУ старалось не отставать от барыг и упорно следила за всеми. В конечном счёте они получили какую-то информацию обо всех барыгах, которые собрались на сходке в дорогом отеле с кучей выпивки, наркоты и шлюх. За бежевым Mercedes остановились вездеходка Toyota и маслкар Cutlass; из первой вышли Ла Кика, Черныш и Отрава; Мирабель была за рулём «кортика» и не спешила выходить; оттачивала навыки sicario — стрельба послужила хорошей тренировкой чутья и осторожности — она курила. Отрава бросил взгляд на её машину по пути к мерседесу Пабло, слегка ухмыльнулся, пожал руку босса и сел в его машину, чтобы отогнать от входа в отель. Пенья, Мёрфи и шеф полиции Колумбии Орасио Каррильо в это время следили за прибывающими барыгами из восточной части отеля, фотографируя их; Карлос Лейдер, братья Очоа, Фернандо Галлиано «Волчара», Гача, Пабло и Густаво. Тогда и родился знаменитый Медельинский картель. — Сегодня я хочу предложить вам господа, — начал Эскобар важно, заглядывая каждому в глаза, — создать общую организацию. Объединить все наши ресурсы, чтобы научить солдат обмениваться знаниями и скупать информацию. И чтобы все сразу поняли, мы назовём нашу группу «Смерть похитителям». Я предлагаю лично контролировать все моменты операции, а вам останется только покрывать мои расходы. А взамен, господа, вы получите вот что: две вещи — во-первых, я обещаю прекратить похищения, во-вторых, и сейчас это самое главное — я обещаю вернуть Марту Очоа её семье, — на этих словах, все собравшиеся «сливки» общества подняли бокалы и в один голос произнесли: «Смерть похитителям». Надо сказать, речь Пабло произвела впечатление, и никто и не подумал возражать, ведь сейчас никто не мог взять на себя ответственность, да и кто любит брать всю её на себя? Отрава, допив свою порцию недешёвого рома, сделал жест Пабло о желании выйти из-за стола и получив одобрение, решительно направился вниз, к машинам. — Так и будешь сидеть до конца веселья? — тихо спросил Роберто, склонившись над приоткрытым окном «кортика». Мирабель улыбнулась ему, вышла из машины и встала напротив него, опершись на дверь. — А тебе скучно в компании выпивки и шлюх? — игриво ответила вопросом она, отбирая его сигарету. Роберто рассмеялся и оперся на машину так, что «забаррикадировал» пути отступления для Мирабель. — Не играй со мной, Белль, — сказал он, не отрываясь от ее глаз. Девушка ухмыльнулась на его манер и провела рукой по его лицу. — Знаешь, Роберто, иногда мне кажется, что мы будто в «Крестном отце», — мечтательно выдала она, глядя как из белого лимузина выходят девушки, в самых подходящих нарядах для такой вечеринки, — только в нашем фильме никакого шика, никакой романтики — только суровая пошлая повседневность. Роберто не смотрел на девушек, а лишь внимательно слушал подружку, слегка касаясь её волос. — Поедем домой? — она перестала смотреть в сторону, и вопросительно взглянула на него, — меня люди утомили, не люблю их, — закурил он, глядя на окна отеля. Мирабель кивнула, и села на место водителя. На вопрос, сможет ли повести Роберто, она ответила утвердительно, и ловко пересела на соседнее сидение; Отрава бросил окурок и сел на место водителя. Мирабель стала ходить на, так называемые, «ликвидации»; и прошло не много времени, чтобы атрофировались приступы тошноты. И это не помешало ей продолжать преподавать и кокетничать с Роберто, но, что-то в ней изменилось, это замечала даже Тата, с которой она редко общалась. В тот день, когда УБН засунула в отель своего человека, осведомителя, убили пару-тройку людей Гачи; девушку, между прочим ждала ночка не из приятных — насиловали её по очереди. Отраве было поручено узнать, что она знает, но, к великому сожалению УБН, и, к счастью для Мирабель, Роберто успел скрыться до нападения полиции. Вскоре Роберто начал в деталях рассказывать Мирабель то, чем он занимается, и какие поручения получает от Пабло, с его разрешения, разумеется. Слежка. Это было основной работой Отравы. Слежка и устранение. *** Пабло донёс до комуняг одну простую мысль — он будет убивать их по очереди, пока они не вернут Марту Очоа; прятки в джунглях Ивану «Грозному» не поможет — это он ясно понял. После того, как Мирабель с Отравой перерезали почти всю команду М-19, за исключением пары-тройки партизан, Марту Очоа отпустили. Но убийства продолжались. Пабло вкусил кровь, да и Мирабель понравилось наблюдать за страхом в глазах, удивлением и смертью. Закрыв на время публичный парк, Пабло приказал повесить убитых партизанов и сделал несколько фотографий; надо было видеть восхищение в его глазах. — Мирабель, — Пабло позвал девушку к себе, — сделай еще пару фоток, для завтрашней газеты, — похлопав по ее плечу, передал её фотоаппарат. Отрава, придерживающий одно тело, помахал рукой в камеру, Мирабель рассмеялась, но успела сделать фото. На следующий день, после выхода газеты, к Пабло явился сам Иван «Грозный», твёрдо решивший умереть, только от рук самого Эскобара. Тот, как ни странно, оставил Ивана в живых, пообещав свою защиту ему и его семье. Да ещё и в награду получил саблю Боливара. Одна проблема уходила, появлялась другая. Хотя она никуда не уходила. Взятый на карандаш Стив Мёрфи стал большой проблемой для барыг — агент УБН это всегда проблема, он почти неприкосновенный, если убил — последствия будут долгими и разрушительными. *** — Я ни разу не звал тебя на свидание, — будто в воздух сказал Роберто. Сидевшая рядом Мирабель, театрально закатила глаза, но ей, разумеется, было приятно слышать такие слова от sicario, — могу я тебя пригласить сегодня вечером прогуляться или посидеть, как захочешь? — Роберто улыбался, поглядывая на девушку. Любопытно наблюдать, как мужчина в один миг может подать руку девушке, поцеловать её нежно, и спустя 5 минут задушить и повесить кота агента УБН. — Видела на днях, как Гача, этот гавнюк, убил свою собственную псину, — наблюдая за процессом, говорила Мирабель. — Мм, да он может, — пробубнил Отрава, отошёл от уже мёртвого повешенного кота, сфотографировал, обнял девушку и поцеловал в щеку, — тоже не люблю этого ублюдка, — добавил он. На лестницах они, как ни в чем не бывало прошли мимо Стива и его супруги, и чем-то заинтересовали агента, он ещё долго пытался вспомнить лица; просматривая сделанные им фотографии тогда, в отеле Las Margaritas, он кое-как смог определить Отраву, но девушку никак не мог ни найти на фото, ни вспомнить сам. Эскобар, воодушевлённый тем, что коммунисты разгромлены, а в руках у него сабля Симона Боливара, принёсшего независимость Колумбии, тоже решил заняться политической деятельностью и твёрдо выбрал направленность и нашёл, не без помощи очаровательной Валерии Велес, журналистки, которая, по правде, рисковала своей карьерой и жизнью из-за Пабло. И снова любовь. Правда она всегда заканчивается на грустной ноте.