История одного моря.

      Далекое лето две тысячи десятого отдавало привкусом газировки Dr. Pepper, что по словам отца Джанью завезли не так давно. Всё ясно, будто было вчера: зеленые-зеленые деревья, трава, парк, в котором развлекался парень наконец-то не так страшен, как в его детстве. Тогда в парке нельзя было ходить - там нужно было бегать и делать это только насквозь, отец всегда говорил: "не оборачивайся назад, беги только вперед и никогда не останавливайся. потерялся в темноте - ориентируйся на ощупь, если дернешь зажигалку, то останешься обосранным напуганными воронами".

***

      Это было давно, прошло уже больше восьми лет. В этом году Джанью наконец закончил школу, что удивительно, ведь все учителя пророчили, что он, со своими оценками, не сдаст ни одного экзамена, по их словам он уделял своему самокату "слишком много времени", они говорили, что трюки того не стоят, однако выпускник так не думал. Последние несколько лет с Джанью осталась разве что парочка друзей, а если по именам – Ёншин и Вонджэ, вместе они назывались "святой троицей". – Эй, Панч, подай-ка воду – в этой компании Ёншина называли так неспроста, ведь он, будучи пятнадцатилетним придурком, поджег мусорку, скинув туда банку от газировки "Hawaii Punch", и наблюдая за тем, как горит мусор, не отходя далеко от урны получил эту же банку обратно прямо в лоб - в урне что-то взорвалось. Вообще-то, такие выходки были несвойственны Ёншину, в основном он соответствовал своей кошачьей внешности своим кошачьим безразличием, потому и взяли для клички единственный яркий случай. – Слушай, не хочу сказать лишнего, но твои эти джамперские трюки пока что не намекают на что-то действительно стоящее. – Ёншин передает бутылку воды старшему – Серьезно, у кого ты учишься? Разве в интернете ничего нет? – Слышишь ты, чтобы посмотреть что-то в интернете мне нужно попасть в компьютерный клуб, а там, на минуточку, дорого и всегда людей полно. Дышать нечем. Панча такой ответ устраивает, он всегда был прямолинеен и иногда раздражал этим, однако Джанью никогда не обижался, лишь иногда язвил в ответ, но этим он занимался большую часть своего времени, поэтому на такие взаимоотношения никто не обращал внимания. В тот день Вонджэ ушел раньше всех, что ему несвойственно. Обычно он сидел до последнего и по итогу оставался один, наедине со своими мыслями. В целом, он был единственный из компании, кто жил один, делал он это не по причине ранней самостоятельности - сиротам после 18 выдавали квартиру и вот он жил в ней уже год, делать ему там было откровенно нечего, поэтому он оставался на улице допоздна. И вот, неделю назад, все кардинально изменилось - Вонджэ подобрал котенка с улицы, такого же рыжего как он сам, разве что шерсть котика не была такой выжженной, как волосы хозяина. Оставшись наедине между Джанью и Ёншином повисло молчание, оно не было напрягающим, но давало понять, что ребята не так близки, не так разговорчивы и не совсем понимают, о чем хотят поговорить.       Действительно, Ёншин мало говорил и делал это, в основном по делу, кратко и ясно, иногда «не в бровь, а в глаз», только вот сегодня (а может и не только сегодня) оставался один нюанс. В этот раз Панч действительно хотел что-то сказать, сделать комплимент русоволосому, но даже в его голове все предложения, что хвалили Джанью звучали для ужаса неловко и глупо, что «шерстистому» парню нехарактерно. Сам Джанью внезапно напрягся так, что трюки, даже самые основные, стали получаться просто отвратительно или не получались и вовсе, из-за чего тот уставши присел на край рампы, где уже сидел наблюдающий за ним парень. Младший нервно сделал несколько глотков воды и перевел взгляд на Панча, раздраженно бормоча себе под нос. - Видимо, слишком устал. У меня совсем перестало получаться. – Ёншину хочется съязвить, мол, получалось ли у него вообще? - Пойдем на пляж? Может быть, ты расслабишься там. – в голосе не было ни капли сарказма и Джанью сначала даже не был уверен, серьезно ли он это сказал, но позже, встретившись взглядами он понял, что в словах собеседника нет ни капли иронии.

***

      Морской бриз легко касался лиц парней, развивая их волосы по ветру и, забирая каждую мрачную мысль, рассеял все напряжение в пустоту. Вместе с неловким ощущением тяжести ушли все мысли, даже нейтральные, вместе с ними появились те, что можно назвать «странными» и один из них поддался им. Оставив самокат на берегу, подальше от воды, Джанью снял сандалии, что, кажется, превратили его ступни в отбивную и зашел в воду по пояс, промочив шорты насквозь. Ёншин, поднявший голову, дабы посмотреть звезды, понял что происходит только когда услышал плеск воды и восторженные писки.       - Тебя отец в таком виде вообще домой пустит? Какого черта ты творишь?! – старший абсолютно не понимал почему, но его ужасно тянуло в воду, к Джанью, да так, что он и не успел очнуться, как уже плескал воду на самокатера в ответ.       Футболки ребят были вымокшими насквозь, но это забавляло их только больше, ведь игра «кто продрогнет первым» началась абсолютно без предупреждения и, что удивительно, по молчаливому обоюдному согласию. Ёншину нравилось играть, ему нравился Джанью, его промокшие волосы, горящие глаза, щуплое тело, которое, кажется нужно беречь всеми своими силами и закрывать всем своим существом (несмотря на рост младшего Ёншину казалось, что его можно уместить в ладошки).       Незаметно переместившись на берег парни рухнули на песок без сил, песчинки обязательно прилипнут к их волосам и одежде, но это случится позже, после того, как Ёншин повернется на Джанью, что смотрел на звезды, не обращая ни на что внимания, он даже не подозревал, что его друг, повернувшись на него тоже смотрит на звезды. На те, что были в его глазах, те, что люди называли родинками, веснушками и шрамами, Ёншин был уверен, что он впервые видит звезды так близко. - Что ты делаешь? – иногда инфантилизм младшего мешал видеть ему очевидное, а иногда помогал додумывать. Ёншин приблизился к младшему, смазано поцеловав в скулу, ему вот-вот должно было стать неловко, но Джанью не собирался заставлять старшего стыдиться и повернувшись, наконец поцеловал в губы. Это не было «взрослым» поцелуем или что-то вроде, но всё наконец стало понятно. Младший повернулся набок, прикрыв глаза он закинул руку на грудь Ёншина, что размеренно вздымалась, а затем опускалась. Кажется, летний ветер наконец забрал все сомнения. - Не могу поверить, что это было так давно, а я испытываю те же эмоции каждый раз, когда мы так лежим. – Ёншин по-кошачьи улыбается, отзываясь на слова младшего каждым атомом тела. Их история длится, вот уже, 10 лет. Ребята завели двух котят, что родились в приюте, обзавелись уютной двухкомнатной квартиркой в центре Пусана и исполнили почти все свои мечты. - Кстати говоря, отец меня тогда домой всё-таки не пустил, и я переночевал у Вонджэ.