Ох уж эти боги!

– Что у нас сегодня? – Да, по сути, ничего серьезного, господин, – секретарь низко поклонился, шевельнул длинными ветвистыми усами, покрытыми инеем, и начал перечислять. – Письмо от Председателя Конвента Земли, достопочтенного Чайопа Кедж… – Дальше, – спешно прервал его хозяин кабинета. Ответить старому Стороннему было необходимо, но эту крайне неприятную (ведь наверняка опять речь пойдет о Синдиках и их афере, и придется выкручиваться, отрабатывая взятку) обязанность хотелось отложить на потом. – Отчет инспектора Хетумароку о проверке на границах Топи Марамы… – Давай сюда. Младший дракон-элементаль Бенадамару, Цензор Севера, пробежал глазами пергамент, покачал головой, поставил на документе свою подпись и отложил в кипу бумаг, которые необходимо было отправить на Небеса. – Дальше. – Да, собственно, вот и все, – секретарь нервно улыбнулся, поклонился, из папки, которую он сжимал в лапах, выскользнул исписанный размашистым крупным почерком пергамент. – А это что такое? – Ох, не стоит вашего внимания, просто небольшая жалоба одного из богов северо-востока. – Дай-ка сюда, – Бенадамару ухватился за возможность еще хоть ненадолго оттянуть неприятную переписку. – Право же слово, – секретарь скривился так, словно ему в рот запихали десяток недозрелых лимонов, – это не столь важно. Сущая мелочь, господин. – Это я сам решу. Так… Хм… И ты считаешь это мелочью? Во имя Мелы, тут доклад о довольно серьезном нарушении со стороны одного из богов. Бенадамару постучал когтем по столу, довольно улыбнулся, предвкушая, как вставит в доклад упоминание об очередном успехе. Рассудить пару повздоривших местных богов, не поделивших сферы влияния, что может быть приятнее и легче? А польза для репутации изрядная. – Распорядись-ка доставить ко мне нарушителя. И истца заодно. Да и свидетелей, указанных в прошении о суде, тоже. – Господин Бенадамару… – секретарь совсем скис, покосился на дверь. – Так они уже… Обивают всей толпой двери приемной второй день. Но, честное слово, лучше уж отправить их куда подальше. Меньше проблем будет. Эта компания, видите ли, что ни год, так что-то делит и все никак не поделит. Пошумят и успокоятся. Он закатил глаза, всем своим видом показывая, как надоели ему эти боги. – А ты утаиваешь, – Бенадамару нахмурился. – Выговор получишь. С занесением в дело. Зови. Секретарь только горько вздохнул, скорчил недовольную мину и отправился выполнять приказ. Не прошло и минуты, как в кабинет ввалилась пестрая компания мелких божков, самозабвенно переругивавшихся на одном из множества северных диалектов. Бенадамару подождал немного, но боги явно завершать свои разговоры не собирались, пришлось ударить хвостом по полу, привлекая их внимание. Все пятеро, и истец, и свидетели, и подсудимый, наконец-то соизволили повернуться к нему с таким видом, словно их оторвали от важнейшего в мире дела, чтобы спросить дорогу к Имперской Горе. Бенадамару грозно обвел их взглядом, впрочем, особого впечатления на компанию это не произвело. – Итак, кто из вас есть… – он сверился с документом. – Эш Назок Дессел Хорусет, также известный в некоторых племенах севера как Бугимен, Питч Блэк, Кромешник или Король Кошма… Мела, и откуда столько имен и титулов у этой мелочи? – секретарь только развел руками. Впрочем, Бенадамару и сам знал: чем незначительнее божок, тем больше в нем пафоса. По крайней мере, на Севере отродясь так и было. – В общем, кто тут из вас бог кошмарных видений северо-восточной части Творения? – Он! – четверо посетителей дружно ткнули пальцами в сторону пятого, высокого бледного типа с горящими желтым глазами. Бенадамару смерил тяжелым взглядом подсудимого и снова заглянул в пергамент. – А Николас Сент Норт, также известный как… в общем, бог праздника начала нового года? – Я! – ударил себя кулаком в грудь здоровяк в красной шубе, внешне обычный человек, если бы не гигантский рост и слишком большие и неестественно голубые глаза. – Отлично, стало быть, остальные – свидетели. Итак, Эш Назок… – Он и на Питча отзывается великолепно, ваша честь, нечего с ним церемониться, – проворчал огромный кролик с узорчатым мехом. – Ладно, – согласился Бенадамару, которому не улыбалось зачитывать множество имен и титулов каждого из присутствовавших на суде божков всякий раз, как пришлось бы к ним обращаться. – В общем, подсудимому вменяется в вину превышение полномочий и использование своей силы в превышающих разумные пределы количествах. По-моему, тут все ясно. Кошмары должны составлять не более двенадцати процентов от… – Двенадцати?! – кролик (по бумагам он проходил как И. Астэр Баннимаунд, Будитель Весны и еще с десяток титулов и имен) топнул лапой. – Да этих двенадцати-то много, ваша честь! Люди в племенах, с которыми мы работаем, и так мало видят хорошего в жизни, то нежить, то фейри, а тут еще и этот тип со своими… Бенадамару постучал когтем по столу, призывая свидетеля к порядку. Впечатления на божков это не произвело. – Подай петицию на Небеса, что ты не согласен с расчетными цифрами Бюро, – ехидно посоветовал Питч. – А заодно можешь пожаловаться, что весна наступает слишком поздно, заморозки длятся слишком долго, и что ты там еще все время ворчишь? – Яйца в лед вмерзают, – хихикнул Николас. – При чем тут яйца? – негромко поинтересовался у секретаря Бенадамару. – Какое отношение они имеют к разбираемому делу? – Совершенно никакого, – шепотом ответил тот. – Просто одна из обязанностей свидетеля – в первый день весны прятать в траве крашеные яйца, этакий символ возрождения. Люди находят их и… В общем, никакого отношения к делу яйца не имеют. – Кхм… – Бенадамару почесал когтем затылок. – Опустим яйца и не будем заносить их в протокол. Вернемся к превышению полномочий. – Чьих конкретно? – поинтересовался Питч. – Что? – Бенадамару даже опешил от столь вопиющей наглости, молча уставился на божка, стоявшего посреди кабинета с вальяжным видом. Питч ухмыльнулся и сложил руки на груди (из-под рукава черной хламиды на секунду показался белоснежный кружевной манжет, совершенно не подходящий образу мрачного бога ужасов). – Требую пояснений. – Да я говорю, ваша честь, чьи конкретно нарушения вас интересуют? Может быть, его? – он кивнул на парившего в воздухе коротышку, тело которого состояло целиком из золотистого песка. – И нечего на меня так смотреть, друг мой Песочник. Или не ты мои кошмары от людей гоняешь каждую ночь? Скажи еще, что твоя сонная пыль сама собой на каждой подушке оказывается! Песочник отчаянно зажестикулировал, замахал руками. – Немой он, – зашептал удивленному Бенадамару на ухо секретарь. – Знаками общается. – Ну так переведи. – Как прикажете, господин. В общем, говорит этот бог, что в его обязанности входит не только хорошие сны насылать, но и от кошмаров защищать. А стало быть, он всего лишь свою работу выполняет. Хорошо выполняет, и если кому не нравится, мог бы и пошустрее бегать, а не под кроватями рассиживаться и с элементалями в карты играть на раздевание до полуночи. – А про предписание от позапрошлого года, что твои сны не положены тем, у кого в личном деле стоит пометка «подвержен кошмарам», не забыл? – Да таких на нашей территории всего трое! – возмутился Николас. – А ты при любом случае захапать все сны горазд, словно фейри какой! – А вот это уже оскорбление! Занесите в протокол! – Да хоть тысячу раз! Или скажешь, не у фейри выучился сны Песочника обращать? Чем ты, скотина, им заплатил за этот чарм? – Это я, по-твоему, с фейри союзничаю?! Двойное оскорбление! Это мой личный чарм! Сам создал. А если ты что-то подобное у фейри подсмотрел, то большой вопрос: зачем ты вообще за ними наблюдал. Любовался их прелестями вместо работы? Или присматривался, какими дарами они людей сманивают, чтобы такими же молящихся подкупить? – Ах ты, зараза подкроватная! А сам-то, можно подумать, вокруг нежити не ошиваешься с той же целью! – Мне о нежити знать положено, я ей людей пугаю. – И черные стрелы у призраков покупаешь. Только не ври, что та стрела, которой ты Песочнику засадил в спину месяца два назад, не у призраков куплена! Что, думал, пока он отлеживается в санктуме, люди в него верить перестанут? Не дождешься! – Так значит, это я у вас веру ворую? Ну просто замечательно! А кто восемьдесят лет назад убеждал людей, что меня не существует?! – Как это «не существует»? – закашлялся Бенадамару. – А вот так, ваша честь! Не существует, мол, никакого Бугимена под кроватью, не бойтесь, детки, он вас не тронет! – И вовсе не так было! – возмутилась еще одна свидетельница, крылатая девушка, покрытая яркими перьями. – И вообще, это было после того, как ты в прошлом столетии детей воровать взялся! – Воровать?! Ты, случайно, не забыла, Тоффиана, дорогуша, что я вообще-то отвечаю за поддержание страшных легенд, которые им матери рассказывают? – А еще ты того пацана прибить пытался, – вставил кролик. – И яйца мои побил. – А не ты мои кошмары сбивал на подлете к домам бумерангами? – Но ребенок! – Тоффиана всплеснула руками. – Ты и правда хотел его убить! Просто так! – Одну минуточку, дорогуша, ты имеешь в виду парнишку, который шатался ночью один по городу? Если так, то напомню, что с двести сорок восьмого года после Чумы в этом регионе распространена легенда… – А кто эту легенду распустил?! – А еще этот ваш ребенок бегал по снегу босиком и в одной пижаме, – мстительно выпалил Питч. – Даже если я его не забрал, ему светит умереть от воспаления легких! А забрать я его был должен, это моя обязанность, забирать детей, которые бродят по улицам ночью без присмотра. – Джемми был не без присмотра, с ним был Джек! – Какой еще Джек?! – попытался вклиниться в разгорающуюся ссору Бенадемару. – Молодой воздушный элементаль, господин, – снова зашептал секретарь. – Сын одного из ледяных духов и смертной женщины, совершил Восхождение лет триста назад, отвечает за украшение инеем окон. – Кхм… Он-то как в эту историю замешан оказался? – А это они, – Питч кивнул на оппонентов. – Его пригрели, привадили и вдолбили ему в голову, что он может молитвы собирать. И что быть богом веселья намного лучше, чем элементалем. Что, скажете: «Неправда»? Неправда, что вы его клятвой служения связали? – Да это ты, собака бешеная, ему первый внушать начал, чтобы мир заморозил, мол, люди тогда в него как в бога холода поверят! – А разве не ты, дорогой мой Николас, триста лет назад, прямо перед Восхождением, нашептывал этому парнишке, что если он нарастит эссенцию, то войдет в свиту Серебряной Леди, как пить дать?! – Я?! А ты меня случаем с фейри не перепутал?! Это они его тогда охмурить пытались! А вот кто их на него навел… – А кто на девяностый год после Чумы… – Хватит! – простонал Бенадамару, хватаясь за голову. Разобраться, кто чем и насколько друг перед другом провинился в этой компании, он отчаялся еще минут десять назад. Боги его не услышали. – …мои воспоминания, думаешь, они помогли бы тебе лучше пугать?! Хотел из них вытянуть человеческие страхи, чтобы не работать?! – Мои кошмары намного изящнее всего, что могло бы содержаться в этих глупых коробочках! – Ха! Изящнее! Ты и дохлую курицу сам не напугаешь, безо всяких хитростей и подлянок! Только и умеешь, что у других идеи воровать! – Это я не напугаю?! Ну погоди, Николас, я к тебе мои кошмары пришлю, тогда посмотрим! – Ну присылай, присылай! Отведают моих сабель. Во, прав Песочник. Ты только другим палки в колеса вставлять горазд, а не свою работу делать! – Так дайте мне делать мою работу, а не пасти вас с вашими попытками перетянуть одеяло на себя! – Все равно не справишься, даже если тебе дать фору, – хмыкнул кролик. – На что спорим, ушастый, что если вы не будете хоть одну ночь лезть в мои дела, назавтра люди будут дрожать от страха и молиться всем силам, чтобы я не вернулся?! – А сам-то на что спорить готов?! – Ставлю мой черный песок против золотого! – Не пойдет, ты и так у Песочника песка уворовал, верни уж сначала, потом ставь что останется! – Тогда верните мне те две тысячи триста восемнадцать кошмаров, которые вы успели уничтожить за восемьсот двадцать… – Стоп! – взревел Бенадамару. – Хватит! Достаточно! Каждому малый выговор в личное дело, и сгиньте с глаз моих долой! Божки с удивлением посмотрели на него, пытаясь вспомнить, как это у их ссоры образовался свидетель. Переглянулись, пожали плечами и двинулись к выходу, продолжая выяснять отношения. Перед тем, как хлопнула входная дверь, до Бенадамару и его секретаря еще донеслось: – А как смотрите на то, чтобы поспорить на Джека? Кто выиграет спор, к тому он в свиту и идет на сто лет? Некоторое время после их ухода Бенадамару молча смотрел на закрытую дверь, приводя мысли в порядок. Секретарь горестно вздыхал, собирая рассыпавшиеся бумаги. – Они всегда такие? – Сколько эту компанию знаю, господин, а знаю еще до Чумы. Бенадамару закатил глаза, провел лапой по морде, потянул себя за усы. – Знаешь что? Если еще раз явятся просить аудиенции, меня для них нет. Даже если они заявят, что у них там небо на землю падает и Йози с Лордами Смерти вприсядку танцуют!