О новых знакомствах и хороших мальчиках

Красный. Душно. В комнату набилось слишком много людей. Они сидят где только могут: Чимин даже замечает, как к его одногруппнику на колени залезли сразу две девочки. Выглядит, конечно, это всё неплохо как минимум потому, что Намджун это шкаф два на два, заряженный на вайбы папочки. Звучит грубовато, да. Но не то чтобы здесь кого-то грубость могла смутить. Синий. На столе рядом стоит стакан с виски и колой. И что в этом стакане привлекает, так это наличие. Но вот проблема: Чимин уже достаточно пьяный, а из людей, которым он действительно доверяет, в комнате не осталось примерно никого, потому что его соседки уехали на выходные домой, а Тэхён ушёл на другие этажи к своему парню. Так что Чимину максимально некомфортно и пить ещё больше алкоголя он пока что не собирается. Ну правда. Да, это его комната, но студенческая общага, знаете ли, не самое надёжное место, тем более в начале года, когда вокруг куча дорвавшихся первокурсников. Ему не хочется, чтобы его кто-то трахнул прямо здесь перед всеми. Не хочется, даже чтобы кто-то полез целоваться. Фиолетовый. Нет, на самом деле хочется. Очень хочется. Настроение сейчас прямо такое чтобы отсосать кому-то и похныкать девочкой, потому что "он такой большой". Но не с тем уёбком, который шлёпнул его по заднице в начале вечера. И не с его дружком. И не с Намджуном, потому что Намджун, во-первых, слишком хороший одногруппник, чтобы портить их отношения сексом, во-вторых, нравится одной из чиминовых соседок. Другое дело, что на нём тут пара девочек сидит. Но Саре этого знать вовсе не обязательно. Зелёный. У кого пульт от светодиода? Чимин мажет взглядом по всем этим пьяным людям, которых он почти не знает. И встаёт с кровати. Ему надо попить. И остыть. И позвонить Тэхёну, чтобы узнать, собирается ли он вернуться. Если нет, то, что ж, придётся проситься на ночь к кому-то из знакомых, у кого уехали соседи, потому что ждать пока все напьются и разойдутся нет желания совершенно никакого. Чимин подходит к холодильнику, берёт первую попавшуюся кружку с полки рядом и кидает в неё льда, заливая соком. Надо немного и поостыть и протрезветь. Он говорит всем, что скоро вернётся, а потом выходит, захватив чью-то пачку сигарет. Сами виноваты, что кладут на видное место. На балконе хорошо. Только немного прохладно после жары, которая стоит в его родной 710. Дверь на этаж еле поскрипывает, снизу проезжает одинокая машина, но в целом нет никого, кто мог бы пожаловаться, так что Чимин закуривает. Долго так, драматично и со вкусом. Парнишку всё-таки хочется. Но не кого-то из тех, кого он оставил в комнате, а кого-то, кто на мужчину хотя бы похож. Дверь скрипит ещё сильнее. И на балкон заваливается Тэхён. - Ещё сигаретка есть? - Чимин кивает на пачку на перилах. - О, классно... Я там к тебе Юнги привёл и ещё Чонгука. - На вопрос о том, кто это Тэхён отвечает: - Да первокурсник. Забегал сейчас к Юнги что-то там вернуть, вот и взяли с собой. Пива, кстати, тоже принесли. Очередной первокурсник, вау. Когда уже кто-то со старших курсов вернётся. Чимин хочет нормально потусить, а не в компании малолеток, которые ещё даже не обжились. Он рад конечно, что в общежитии появились новые люди, с которыми можно пообщаться, но почему-то в этом году ещё не получилось познакомиться с кем-то нормальным. В комнате на Чимина сразу налетает Юнги. А этот Чонгук скромно мнётся рядом, хотя мальчик там что надо: высокий, красивый и с парой татуировок на руках. Вау. Он с улыбкой здоровается, перекрикивая музыку, и представляется. Чимин не может не представиться в ответ. Тэхён ищет по всем тумбам и кроватям колонку, чтобы подключиться к музыке. И почему-то вечер становится сразу уютнее. - А чья это комната? - спрашивает Чонгук прямо в ухо. Наверное, из-за такой близости, но голос его звучит очень приятно и мелодично. Чимин говорит, что его. - О, я и подумал, что женская... У вас тут симпатично. - "Да, симпатично, - думается, - весь прошлый год старались". - Ты будешь пить? - И протягивает стакан с чем-то оранжевым. Ясно, что там сок, но вопрос в том, с каким алкоголем смешанный. - Попробуй и узнаешь. И приобнимает за плечи. Не пошло, а так, по-дружески. Но Чимин в этот момент чувствует, насколько Чонгук мускулистый. На вкус коктейль из стакана градусом даже не отдаёт, но вот горло обжигает здорово. Чонгук встаёт, чтобы сделать ещё один такой же и отдаёт его Чимину, обворожительно улыбаясь. И снова обнимает, но уже не так крепко и явно, а просто кладёт ладонь на спину, заставляя задумчиво закусить губу. С одной стороны, если этот ребёнок попытается сделать что-то лишнее, то никогда не поздно сказать Тэхёну. С другой, чувствовать мужские руки на себе очень приятно. Как и ожидалось, большая часть собравшихся быстро напивается, поэтому уже через пару часов Чимин наблюдает, как люди начинают расходиться. Даже Намджун уводит своих двух подпивших красавиц. Удивительно, но он всё ещё обнимает сразу двоих. И как-то постепенно из людей остаётся только Чонгук, который хоть уже и не обнимает, но за весь вечер не отошёл ни на шаг. - Ты тоже сейчас пойдёшь? - спрашивает Чимин из интереса и нужды. Сказать честно, ему, последний час точно, очень хочется, чтобы эти большие руки пошли хоть куда-то дальше талии. Чонгук действительно приятный и даже не лез, куда его не просили. Хотя, наверное, другой любой уже давно бы попытался запустить руку Чимину в шорты. - Нет, - и улыбается так игриво, что колени подкашиваются. - Если ты не против, конечно. - Всё в порядке, я ещё бы с кем-нибудь поболтал. - А выпить не хочешь? Чонгук берёт из-под стола первую попавшуюся бутылку, хотя разницы особой и нет: осталось только дешёвое тэхёново пиво. И легко открывает её, передавая Чимину. - Вообще, мне уже сегодня хватит... - За меня, - почти рокотом. И... блять. Да, Чимину хотелось поскулить перед кем-то девочкой, но он не ожидал, что сегодня может произойти что-то такое. Так что приходится бутылку принять и вместе с тем покрепче сжать бёдра, потому что желание, чтобы кто-то в него вошёл, становится неожиданно сильным. Он делает пару глотков и чувствует, как Чонгук снова кладёт руку ему на талию, только прижимает к себе уже намного сильнее. Надо бы сказать, что так делать не стоит, но не хочется. Хочется сползти на колени и залезть в чужие трусы. - О чём хочешь поговорить? - в самое ухо. Чимин передёргивает плечами. - Тогда можно я скажу, что ты красивый? - Чонгук ведёт пальцами к чужим бедрам, легко массируя кожу. - И что с этого? - приходится сделать ещё один глоток, потому что в горле резко пересыхает. - Если не хочешь, то ничего, но если ты не против, то я бы остался на ночь. Вау. Мальчик правда хорош. Поэтому Чимину остаётся только неловко улыбнуться, закусив губу, и кинуть короткое: - Не против. Чонгук вырывает у Чимина бутылку, которую сам же дал несколько минут назад, и закидывает его к себе на колени, заставляя вжаться в пах как можно сильнее. Кровать под ними жалобно скрипит. Они целуются, залезая друг другу руками под одежду. Чимин чувствует, насколько сильно кусают его губы, но, если честно, как-то всё равно, что завтра оно всё распухнет. Он тут вообще-то наткнулся на действительно мужчину, который его хочет, так что можно и потерпеть. Чонгук отрывается только, чтобы отдышаться и начать снова. Он кусает, лижет, посасывает чужие губы и кожу на шее - на самом деле хочет просто сожрать. Кто же знал, что в общежитии будут такие горячие старшекурсницы. Киска Чимина легко прощупывается под короткими хлопковыми шортами, заставляя собственный член крепко стоять. Чонгук изо всех сил пытается не сорвать с него одежду раньше времени и успеть оставить на этой девочке как можно больше засосов, прежде чем трахнет её. Всё-таки он хочет потом попытаться нормально познакомиться, потому что таких красавиц просто так не отпускают. Чимин судорожно стонет и нетерпеливо ёрзает на его коленях, заставляя Чонгука оторваться буквально на мгновение и стянуть с него футболку. Что ж, продержаться подольше уже не получилось. Грудь, почти плоская, покрыта мурашками. С шеи свисает широкая цепочка, за которую Чонгук снова притягивает Чимина к себе. Другой рукой массируя еле видную грудь. Чужие соски моментально твердеют. И через музыку, пусть уже и не громкую, пробивается скулёж. Чувствительная-то какая. Милая девочка. Чонгук сжимает её бока, чтобы не двигалась. Чимин, на удивление, инициативный. Хотя за весь вечер едва ли начал с кем-то разговор сам. Ладно, Чонгук понимает, что потусили они в компании почти что одних придурков. Просто он не ожидал сначала, что действительно получится всё довести до секса, ещё и так легко. Чимин старательно трется о чужие бёдра, хотя получается у него с трудом - ноги еле дотягиваются до пола, а верхней частью тела он не может двинуть совсем. Хочется уже, чтобы его правда хорошенько трахнули, но Чонгук не спешит. Зато очень много лижет. Целует. Кусает. - Может быть, мы уже... - шепчет в самое ухо, заглатывая воздух. Чонгук замирает, чтобы сказать: - Может, тогда кому-то на пол? Чимин, дрожа и торопясь, кое-как встаёт. У него уже ноги подкашиваются. Хочется побыстрее опуститься на колени, только чтобы быть уверенным в том, что он не упадёт прямо сейчас. Но Чонгук не даёт: хватает за резинку шорт и стягивает их вместе с трусами. Сил сопротивляться нет. Хочется только упасть. И чтобы член загнали поглубже. - Ты же не лишишь меня вида? - и облизывает низ живота от самого лобка. Чимин часто кивает и наконец встаёт на колени. У него сейчас то самое состояние, когда он хочет сделать минет не чтобы доставить удовольствие, а чтобы этот мужчина побыстрее разрешил на себе поскакать. Пальцы дрожат, когда оказываются на резинке чужих штанов, зато на губы лезет улыбка, почти оскал. Чимин с усилием стягивает с Чонгука одежду вместе с нижним бельём и, сам не замечая, облизывает губы. Потому что член оказывается действительно хорош. Он не огромный, как ёбаное бревно, но того самого удобного размера, когда в диаметре обхватить точно не получится, а вот по длине до привычного средний. Чимин на пробу скользит языком вдоль всего ствола, на удивление, не чувствуя солоноватого привкуса, зато ощущая каждую венку. Чонгук тут же судорожно вздыхает. Приятно-то как. Чимин не старается заглатывать с самого начала. Сказать честно, если его не попросят, то горловой он делать и не будет, потому что шанс блевануть в процессе из-за выпитого алкоголя велик. Так что остаётся делать всё по классике, зато с уверенностью: взять в рот головку, стараясь сжать губы как можно плотнее, и скользить вверх-вниз, помогая рукой у основания. На самом деле во рту ощущается хорошо. Чимин старается двигать головой и рукой одновременно, но каждый раз, стоит Чонгуку только двинуть бёдрами, сбивается. Может, дело в собственном возбуждении. Может, в том, что каждый толчок бьёт членом в заднюю стенку горла, вызывая небольшие спазмы. Но тем не менее это остаётся приятным, особенно ещё потому, что Чонгук не сдерживает лёгкий скулёж и учащённое дыхание. - Блять... я скоро кончу, - и хватает за отросшие волосы на затылке, отрывая от собственного паха. - Иди сюда. Он помогает Чимину подняться на ноги и закидывает его на кровать. Она снова скрипит и, кажется, уже громче. Если оно так и продолжится, то соседей снизу жаль, но Чонгук даже не собирается быть тихим. Он скидывает с себя остатки одежды и спрашивает, проводя рукой по чужой вагине: - А презервативы есть вообще? Чимин скулит что-то еле понятное, поэтому Чонгук надеется, что правильно разобрал. Там, на полке, в коробке. Он заглядывает в эту злополучную коробку и - ура! - среди ватных дисков, тампонов и ещё какой-то девчачьей херни валяется нетронутая упаковка. Открыть её получается, только полностью разорвав и уронив всё на пол. - Да сука! - ругается и смотрит на Чимина, одежды на котором нет давно и совершенно. Какие тут презервативы, если перед носом лежит такая девочка задницей к верху? - Хочешь без них? - А отцом стать хочешь? И, весь дрожа, сползает, чтобы подобрать одну несчастную резинку. А потом, смотря снизу вверх, глаза в глаза, раскатывает её по чонгукову члену, и губу закусывает, как школьница. Выглядит по-блядски. Чонгук наклоняется к своей малышке, целует её в губы, чтобы нависнуть над ней после. - Может, сначала я? - шепчет Чимин в самые губы, получая кивок. Чонгук неловко перекатывается на спину. Смотрит. Трогает. Запоминает. Чимин берёт его член у основания и насаживается без особых усилий. Только глаза на выдохе прикрывает и губы облизывает. Он ставит обе ладони Чонгуку на грудь, начиная приподнимать и опускать бёдра. Делает это тягуче медленно, заставляя подкидывать таз себе на встречу. И каждый раз всхлипывает, как последняя сука. В перерывах между этими своими медленными движениями он ещё и замирает, чтобы начать поцелуями проходиться по чужой груди. Ведёт себя так, как будто у него к Чонгуку - любовь внеземная, а не первый перепихон. Тем более что после общажной тусы. Хотя оно понятно: влагалище у него такое узкое и пульсирующее, что будь темп чуть-чуть быстрее, то они оба уже бы позорно кончили, не начав. Чонгук даёт ему немного свободы в этом, чтобы собственное возбуждение хотя бы немного утихло. Да, с такой-то девочкой это сложно, но всё же. Трахать её хочется как можно дольше, потому что во-первых, лицо что надо; во-вторых, тело красивое. Грудь, конечно, почти плоская. Но какая задница: огромная на фоне талии и круглая. И ляжки там тоже пухлые, мягкие. - Я больше не могу, - Чимин говорит, почти задыхаясь. У него такой пьяный взгляд. Чонгук ничего не отвечает, только начинает чаще вскидывать бёдра, руками прижимая к ним чужую задницу. Малышка стонет, забываясь, а потом снова замолкает, еле скуля, потому что они всё ещё в общежитии, полном соседей. Зато ощущения острые, потому что комнату они так и не закрыли. Мышцы из-за неудобной позы быстро забиваются, поэтому, с трудом разворачиваясь на узкой кровати, Чонгук ставит Чимина на колени, с силой вжимая его затылок в матрас, и резким толчком входит. Чужие стоны почти теряются в кровати, но всё равно кое-как прорываются сквозь музыку. Чонгук старается вгонять член так глубоко и грубо, как может, обязательно удерживая чужую талию на месте. Но никах протестов не слышит. Руку с затылка он перекладывает Чимину на горло, аккуратно его придушивая. Почему бы и нет, в конце концов, если девочка только и продолжает, что пускать слюни и всхлипами самыми блядскими всхлипами. Чонгук толкается всё чаще, понимая, что до конца осталось не так и далеко. И остановившись наклоняется к чужому уху, чтобы: - Тебе долго? - Чимин поворачивает голову набок, показывая щёку, по которой растеклась вместе со слезами тушь. И сухими губами еле слышно говорит: "Нет". - Ты скажи там... когда всё... Чонгук шлёпает его по заднице, наблюдая как эти огромные губы беззвучно раскрываются. Он убирает руку с чужой шеи, но цепочку всё равно в руке зажимает, чтобы не давать слишком много свободы. И продолжает трахать в одном ритме, иногда делая один особенно сильный толчок, смешанный со шлепком, на котором Чимин жмурится или издаёт особенно громкие звуки. Собственное желание кончить уже давно вообще-то сильное до невозможного, поэтому Чонгук держится из последних сил, пока не слышит, как Чимин снова начинает стонать, и не чувствует сокращения его влагалища. Он из последних сил толкается, ощущая, как дрожит в руках чужое тело. Девочка, по всей видимости, всё не может отойти от оргазма. Чонгук сам последний раз загоняет член в неё как можно глубже, задерживаясь внутри, и со стоном на выдохе кончает. А потом валится рядом, с трудом стягивая с себя презерватив и бросая его куда-то на пол. Он прикрывает глаза, пытаясь прийти в себя. - У тебя где салфетки? - спрашивает. Чимин что-то мычит и, ещё пару минут полежав, шатко плетётся к столу. А потом снова падает рядом. Чонгук наощупь находит пачку влажных салфеток в его руках, чтобы потом хотя бы немного обтереть их обоих. Утро начинается с чужого свистка и неприятной пульсации в висках. Чонгук крепче прижимает чужое тело к собственному и жмурится в попытке раскрыть глаза. А потом слышит смех и чьё-то бурчание. - Нихуя себе, - он слышит. Вроде бы, по голосу это Тэхён. Чонгук через силу всё-таки разлепляет глаза. Да, у кровати стоит Тэхён и ещё какая-то девочка рядом с ним. - Дайте поспать, а, - хрипит Чонгук, ещё сильнее прижимая к себе спящего Чимина и выше натягивает одеяло ему на грудь. Потом он точно и с Тэхёном поговорит, и с этой девочкой, и Чимина позовёт на свидание. Но пока что хочется только спать. И воды.