От судьбы не убежишь

— Мое дитя, помоги им. — Махакали, — девушка прильнула к Темной Матери, с треском рухнувшей на землю. Ее лицо искажало ужасные гримасы, а руки сильнее и сильнее обвивали тело Басу, — чем я могу помочь? И кому? Девушка почувствовала страх Богини, которую все эти долгие годы отвергала. — Я чувствую ЕГО, — ее глаза отливали красным огнем и яростно метались из стороны в сторону. — Кого ЕГО? — безуспешно пыталась докричаться Амала. — Ты не готова! Ты слепа! — богиня силой отшвырнула от себя девушку и скрылась в тени. Ее шепот пробирался под кожу и прочно там засел, — слаба… — Что мне нужно сделать?! — Сила. Моя сила. Конец Кали-юге!

* * *

— «Я должна обсудить с Амритом свои видения. Он все-таки брахман и знает больше. Я чувствую, что у меня все меньше и меньше времени. Пора действовать», — страх въелся в девушку и она с трудом пересилила себя и взяла в руки, — «не время паниковать, хотя…как тут не паниковать, если сама Богиня обеспокоена». Дивья очень полюбила госпожу Басу и очень тщательно собирала для нее образы, да и не только она души не чаяла в Амале. Все, служащие Дубеям, в тайне от господ давно сделали свой выбор в пользу Амалы, сравнивая ее с Деви, взявшейся из ниоткуда, они чувствовали искренность в словах бывшей возлюбленной Амрита, которая относилась к ним с должным уважением, в отличие от Деви, которая периодически злоупотребляла властью и пренебрежительно относилась к персоналу. — Госпожа, все готово! — Дивья собрала волосы Амалы в низкий хвост и украсила пробор тикой. Ее же переодела в фиолетовое сари с золотой обшивкой. — Дивья, у тебя золотые руки. — На красивом человеке все красиво! Амала нежно улыбнулась своей служанке. — Ткань правда чудесна. — Лучшая во всей Бенгалии! Когда приятный утренний разговор подошел к концу, девушка незамедлительно отправилась в комнату Амрита. Но за закрытой дверью ее встретила Деви, которая вальяжно провела рукой по дверному проему, и прищурившись, хитро улыбнулась. На ней был один лишь прозрачный пеньюар, через тонкую ткань которого было видно все прелести тела молодой девушки. — Амала, доброе утро, ты ко мне? — Доброе, Деви. Нет, я к Амриту. Варма окинула девушка скучающим взглядом, а после, закатив глаза, выдала: — Я думала, что ты извиниться за вчерашнее. — А что вчера было? — вскинула брови Амала, сложив руки на груди. От одного присутствия Деви внутри все взрывалось и клокотало. Индианка безучастно уставилась на новую знакомую, ожидая, что еще выдаст эта зазнавшаяся особа. — Ты же меня поцарапала, — девушка протянула запястье, на которой красовалась свежая рана, не совсем глубокая, но вполне внушительных размеров, — а я говорила, что нужно отпустить Амрита. — Послушай, Деви, мне нет никакого дела до Амрита и ваших с ним отношений. Я приехала сюда исключительно по делу и не собираюсь участвовать в твоей глупой детской игре. Если тебя это утешит, то ты победила. — Я знаю, что победила. Я же помню вчерашнюю ночь, помню его прикосновения, его поцелуи… — Варма закусила губы, прокручивая в голове вчерашнюю ночь. — Прелестно, — брезгливо выдала Амала, — а теперь можно Амрита? У меня есть к нему важный разговор. По делу. Девушка сделала акцент на последней фразе, чтобы лишний раз не провоцировать нахалку, которая вцепилась в Амрита своими острыми когтями. — Он в душе. — Отлично, как выйдет, передай ему, что нам нужно поговорить. Деви неохотно кивнула и прежде чем захлопнуть перед лицом Амалы дверь ядовито процедила: — Лучше бы тебе убраться обратно в Лондон, Кхан. — «Боже, что у Амрита со вкусом. Я, конечно, знаю, что ему нравятся девушки с перчинкой, но чтобы настолько», — обдумывала девушка, спускаясь в столовую. — Девдас, — удивленно вскинула брови Амала, — как Ваше самочувствие? — Как нельзя лучше, все благодаря Деви, — мужчина отпил кофе и выдавил из себя самую искреннюю улыбку, — спасибо за беспокойство. — Рада слышать. Девушка приземлилась рядом с Риши и завела с ним диалог: — Доброе утро. — Доброе, Амала. Чудесно выглядишь, — слегка застенчиво проговорил молодой юноша. — Благодарю. А где Лалит? — Спит, наверное. — Не будем беспокоить тогда, — девушка принялась уплетать свой завтрак. — Амала, Вы решили соблюдать дресс-код? — подметил Девдас с самой змеиной улыбкой. — Да, чего не сделаешь ради Дубеев, — улыбнулась Амала, игнорируя ядовитые выпады седовласого мужчины. — А с Деви уже познакомилась? Наипрелестнейшая девушка, не так ли? Риши слегка поперхнулся. — Да, Амриту безумно повезло. Такой искренней девушки, как Деви, я еще не встречала, — сарказм Амалы уловили все, даже слуги, которые маячили перед господами. Риши кое-как сдержал смех и продолжил завтракать. — Что верно, то верно. Умная, начитанная, образованная, воспитанная и просто невероятно красивая девушка, — пытался надавить на больное Девдас, припоминая отношения Амрита и Амалы. — Еще слово о Деви и я могу подумать, что Вы решили увести ее у сына, — отразила манипуляцию Дубея девушка. Слуги моментально покраснели, пытаясь сдержать свой смех в присутствии господ, но Амала знала, что когда они скроются от глаз хозяев, то наверняка обсудят блестящие ответы Басу. — «Будь мне 25, наверное, я бы вспылила и повелась на его провокацию. Все таки, с возрастом я правда стала более мудрой», — рассуждала девушка. Совсем скоро к завтраку присоединилась Деви, которая важно уселась во главе стола, на то же самое место, где пару дней назад сидела Амала, сводившая с ума Девдаса своим нарядом. — «Ох, намечается скандал… Если эта скандалистка еще начнет рассказывать свои сказки, что я вчера на нее напала, то думаю, мне попадет». — Деви, доброе утро, — шаблонно выдал Риши, а после встал из-за стола, чтобы сбежать от возможного скандала. Амала схватила юношу за руку и заглянула в его зеленые глаза сверху вниз самым жалостливым взглядом, а после прошептала: — И ты меня бросишь с ними? Ты мой единственный союзник за этим столом, и кстати, ты даже не доел. — Лучше остаться голодным, чем… — Кхм, — укоризненно посмотрела Деви на эту сатирическую сценку, — за столом, по крайней мере, по нашим традициям, Амала Басу, есть определенные правила. Не знаю, как у вас там в Англии… Риши неохотно сел на свое место и приготовился к словесной перепалке за семейным застольем. — Уговорила, — пошел на уступки Амале Риши, — оставишь тебя тут… — Ох, — артистично вздохнула Амала, — где же наши манеры, Риши… Девушка «стыдливо» посмотрела на Риши, пытаясь не разразиться хохотом. — Это было минутное помутнение, — закивал молодой человек. — Вам смешно, Амала, — недовольно проговорил Девдас, — не забывайте, что Вы представитель высшей касты, а не уличная девка, какой себя показываете. Деви ухмыльнулась, довольная тем, что Басу отчитывают, словно ребенка. — Девдас, я же Вам не напоминаю про Ваш позор, когда прямо у Вас под носом Вимал устроил переворот, хотя о чем это я… Безусловно, этикет важнее, в этом Вы правда мастер. — Хоть в чем-то, — добавил Риши, вдохновленный Амалой. Девдас оскалился на своего племянника. — Амала, — приторно проговорила Деви, вмешиваясь в конфликт, который сама и начала, — не хочу развешивать ярлыки, но ты очень конфликтная. Этот дом давно не слышал таких повышенных тонов, какие слышит с твоим появлением в нашей спокойной жизни. — Не хочу развешивать ярлыки, но ты, Деви, лицемерная сука, которая прогнила из внутри целиком и полностью, а все, что у тебя осталось — красивая обертка, — холодным голосом выдала Амала и гордо поднялась со своего места. Послышались удивленные вздохи. Слуги молча отпустили голову и потупили взгляд, а Деви, оскорбленная словами Амалы, зарделась. Ее лицо исказилось настолько, что казалось, еще чуть-чуть и она набросится на индианку. Девдас собирался с мыслями и уже открыл рот, чтобы отчитать Амалу, но та взяла Риши за руку и направилась к выходу. — Не против прогуляться? — шепнула Амала своему новому другу. — Всегда за. Риши и Амала, взявшись за руки и разрываясь от смеха, выбежали в сад и спрятались от лишних глаз. Девушка устало плюхнулась на скамейку, Риши последовал ее примеру. — Здорово ты их уделала! — Риши схватился за живот, который болел от смеха. — Басу же, — улыбалась Амала, глядя на молодого человека, который все еще пытался прийти в чувства. Когда мужчина успокоился, то он столкнулся с внимательным взглядом девушки. — Ты чего? — в глазах Амалы читалась неподдельная грусть, скрытая за выдавленной улыбкой. Лицо Риши стало максимально серьезным. — Да так, — индианка опустила глаза в ноги и хмыкнула, что-то обдумывая, — она ведь мне жить здесь не даст. Я очень ее разозлила своими словами, и она это просто так не оставит. — Ну и плевать! — развел руки молодой человек, — Амала, ты же кшатрийка, а не какая-то неприкасаемая. — Так и она из брахманов. Выше меня по варне. — Тем не менее, ее настоящее происхождение неизвестно никому. Она на птичьих правах заселилась в наши владения. — Как уж на птичьих, Риши, — мотнула головой девушка, — она возлюбленная Амрита. Риши понимал, что Амала права и если Деви станет женой Амрита, то само собой разумеющееся будет и госпожой дюжины, а значит, будет на голову выше остальных. — Все это так странно, — вздохнул индиец, — Деви смутьянка, неужели Амрит этого не видит? — Любовь ослепляет. — Только не Амрита, ведь он с тобой же таким не был. — А может он меня не любил? — поджала губы Амала, — наверное, любил бы, то придумал способ меня остановить, либо же пошел на какие-то уступки. — Амала… — Не говори ничего. Я все понимаю. — Все же с Деви что-то не то. Я чувствую. Амала откинулась на скамейку и уставилась в небо. Она следила за тем, как плывут облака, так медленно и размеренно. — А может она настолько в него влюблена, что готова идти по головам? Если она знает какая была между нами связь, то не вижу ничего удивительного в ее поведении. — Может, — Риши тяжело вздохнул. — Остается ожидать от нее подставы. — Например? — Только утром угрожала, что скажет Амриту, якобы я ее поцарапала вчера. А после сегодняшнего завтрака, наверняка, побежит жаловаться и заодно приплетет свою ложь. — Ну и дрянь, — выругался Дубей, — если Амрит поверит в эту гнусную ложь… — Поверит. — Амала, он не потерял рассудок, чтобы здраво мыслить, и поймает Деви на лжи. Он же брахман, в конце концов. Тем более у вас связь… — Была, — перебила Амала, — с каждым днем она ослабевает. — Как такое возможно? — «Теперь я начинаю понимать о чем говорила Кали, когда говорила про «союз с другой». Когда Амрит с Деви поженятся, то нас с ним перестанет что-либо связывать, ведь брак имеет мощную силу и скрепляет узы», — раздумывала индианка, оставив вопрос Риши без ответа, — «может, так будет лучше для нас обоих». Девушка прикрыла веки и наполнила легкие свежим воздухом, пытаясь избавиться от мыслей. Она чувствовала, как легкий ветерок обдувал ее лицо и щекотал нежную кожу. Негативные мысли стали постепенно уходить и сменяться на более глубокие. — Жизнь в Лондоне не была жизнью. Понимаешь о чем я? — Кажется, да, — Риши последовал примеру Амалы и откинулся на спинку, задрав голову, — после смерти отца я ощущал тоже самое. — Скучаешь? — Не знаю, даже, но я много о нем думаю. Почему он так поступил? — С дюжиной? — Амала повернула голову в сторону парня. — Со мной. Амала слегка потупилась. Она словно пропустила через себя ту боль, что перенес молодой человек. — Вимал не должен был так с тобой поступать, — темноволосая девушка придвинулась к Риши и прижала его голову к своему плечу, слегка поглаживая волосы, — ты заслуживаешь лучшего. Мужчина заметно напрягся, смущаясь от близости со старой знакомой, но под натиском собственных мыслей сдался и расслабился. — Пять лет прошло, а я все еще не могу ему простить это. — Иногда, чтобы идти дальше, нужно отпустить, — у Амалы подступили слезы, — «советую, а сама не могу». Риши и Амала просидели так около получаса, наслаждаясь присутствием друг друга рядом. — «Риши и Киран так похожи. Очень жаль, что между ними будет пропасть из-за Джаи, которая нравилась им обоим. Мне кажется, что они бы сдружились», — задумалась девушка, почувствовав, что-то родное в этом юноше, напоминающее ей Кирана, — «хотя, когда-нибудь Риши найдет ту самую и они, надеюсь, все вместе за одним столом будут смеяться над этой ситуацией». В этой тишине девушка смогла расставить многое по полочкам и она была благодарна Риши за братское плечо, подставленное так вовремя. В глазах индийца чувствовалась взаимность. — Спасибо, мне было это нужно. — И мне, — прежде чем Амала вернулась в дом, а Риши пошел по своим делам, связанным с дюжиной, они крепко обнялись. Девушка напоследок потрепала Дубея за щечку, а после направилась к Амриту. Амала не обнаружила его в столовой и перехватила Шехара, который куда-то спешил. — Шехар, ты не знаешь, где Амрит? — Госпожа, он в своей комнате, — поклонился слуга. — Благодарю, а ты куда спешишь? — поинтересовалась Амала. — Госпожа Деви, — помедлил низкорослый мужчина, слегка прищурив глаза, — хочет поехать по магазинам. — И надолго? Шехар тяжело вздохнул, окинув взглядом двух крепких мужчин, которые будут нести пакеты Деви: — По всей видимости, да. — Сочувствую, — Амала положила мужчине руку на плечо, поджав губы, — ты не заслуживаешь этого ужаса. — Спасибо, госпожа, но это моя работа. Закончив разговор с Шехаром, девушка направилась в комнату Дубея, столкнувшись перед этим с очень довольным лицом Деви, которая шла в противоположную сторону. — Удачи, — язвительно прошептала девушка. — К черту, — приторно улыбнулась Амала, а когда оказалась на безопасном расстоянии от Деви, продолжила, — тебя. Амала, предварительно заглянув в дверной проем, чтобы ненароком не увидеть ничего лишнего, вошла в покои Дубея. Она окинула оценивающим роскошную кровать, идеально заправленную слугами, а после и уголок, чем-то похожий на кабинет, где стоял стул, с красной обшивкой, и стол из черного дерева, за которым как раз спиной к Амале сидел Амрит. — Дубеи обеднели и не могу выделить себе комнату для личного кабинета? — уставилась девушка на гору бумаг, небрежно лежащую на столе. — Дубей сам захотел перенести кабинет в комнату, — встал из-за стола зеленоглазый темноволосый мужчина, обернувшись к девушке. Первое, что приметила в его взгляде Амала, так это усталость, о которой кричали мешки под глазами. Она слегка опешила от измученного внешнего вида мужчины. — Амала? — вопросительно посмотрел мужчина. — «Ночка с Деви дает о себе знать», — пришла к выводу девушка, прежде чем отвечать Амриту, — да так, любуюсь. Амрит ухмыльнулся и пригласил девушку на диванчик, обшитый красным бархатом, чтобы наконец поговорить. — Деви сказала, что ты хочешь со мной поговорить, — начал мужчина. — Да-а, — растянула девушка, собираясь с мыслями, — но сначала я хочу поговорить о самой Деви. Мужчина выгнул бровь, испытующе глядя на бывшую возлюбленную: — Говори. — Она ведет себя странно. Мужчина закатил глаза, словно тысячу раз слышал эти слова от своих знакомых: — Тебя чем она не угодила? Она старается, — тон мужчины стал более серьезным, а слова хлесткими, он действительно вступался за будущую жену, — не хочу и слова слышать о ее происхождении. — Я не об этом, — Амале не нравился резкий тон Дубея, но она сбавила обороты и спокойно выдохнула, — она думает, что я угроза вашим с ним отношениям, из-за нашей с тобой связи в прошлом, поэтому пытается меня подставить. — Амала, — голос мужчины похолоднел, — все выглядит так, будто это ты пытаешься ее подставить. Сначала царапина, потом твои слова за завтраком… — Не глупи! — вспылила Басу, встав со своего места, и активно жестикулируя, — она сама себя порезала, неужели ты не понимаешь? — Зачем ей это? — Подставить меня! — Прошло пять лет, Амала, я и подумать не мог, что ты будешь так себя вести. — Как так? — Амалу вымораживало убийственно спокойное лицо мужчины, а особенно, безразличие в его глазах. — По-детски. — Ты слеп, — рявкнула девушка, ощущая всю абсурдность ситуации, — знаешь… Пошли вы оба. Я сваливаю отсюда! — Постой, — Амрит нервно выдохнул, пытаясь сохранять самообладание, и аккуратно опустил девушку на диван, — забыл с кем разговариваю, вспыльчивая Басу, с которой нужно общаться по особенному. Раздражительность Амалы словно исчезла, она послушно села на диван, заглянув в холодный, как сталь, взгляд Дубея. Что-то до боли родное показалось в этих глазах, таких внимательных и чутких. Внутри все сжалось от ностальгирующих ощущений, неприятно отдавая в конечности. — Теперь давай еще раз, — повторил глубоким голосом Амрит, успокаивая собеседницу, — претензии к Деви, начнем с них. — Я хотела подойти к тебе еще с утра с важным разговором, но в дверях меня встретила Деви, — устало выдохнула девушка, пересказывая ему неприятную ситуацию, — сказала, что если я буду мешать вашим отношениям, то мне не поздоровится. Начала угрожать этой дурацкой царапиной! Амрит, я Басу или кто? Мне нельзя угрожать! Вот я и вспылила за завтраком, назвав ее сукой. — Так, — переваривал информацию Дубей, все еще не до конца доверяя Амале, — я не чувствовал, что она лгала, Амала, но и не чувствую, что ты лжешь. — «Значит, очень убедительно Деви льет тебе в уши», — закатила глаза Басу, сложив руки на груди, — я ничего не прошу, кроме как дистанции. Я не хочу ни разговаривать, ни как-либо контактировать с твоей невестой. Я хочу спокойно доделать свои дела здесь, а после поехать обратно в Лондон. — Я тебя понял, — кивнул Амрит, — я поговорю с Деви. Хорошо? — Было бы замечательно, — благодарно кивнула Амала, — поверь, Амрит, я желаю тебе счастья, даже если оно в лице этой взбалмошной девчонки. Я бы не стала вмешиваться в ваши отношения. — Верю. Повисло молчание. Амала пыталась переварить разговор, делая акцент на свои слова. — «Я дала добро. Я благословила их», — что-то внутри с треском рухнуло в ноги. Та часть Амалы, что отвечала за болезненные воспоминания об их тяжелом разрыве, загорелась красным пламенем. Пути назад нет. Между ними не осталось ничего, кроме потраченного друг на друга времени. Амрит устало потер переносицу, погрузившись в свои мысли. — «О чем интересно он думает?» — задумалась девушка, — «наверное, я его сильно нагружаю. У него и так проблем куча, учитывая, что он потерял связь с богиней». — Ты любишь ее? — вырвалось из уст девушки. — Любовь… — Амрит хмыкнул, пробуя слово на вкус, — Деви появилась в моей жизни, когда мне было это нужно. Я благодарен ей. Девушка не осмелилась продолжать диалог про его невесту и резко замолчала. — А ты что? — поинтересовался Амрит, — красивая, умная, целеустремленная… — Нет, у меня никого нет, — перебила Амала, — я так и не смогла никого полюбить с той же силой. Конечно, были мимолетные увлечения, но серьезных отношений не было. Разговор становился все откровеннее. — Все так неправильно, — отвернулась от мужчины Амала, поджав ноги к груди. — Что именно? — Не стоило мне сюда возвращаться. — Ты бы все равно вернулась. Зов матери мучал бы тебя, пока ты не исполнила свое предназначение. — Или не умерла, — Амала машинально коснулась своей руки, залепленной пластырем. — Не лучший день рождения, — процедил Амрит. — Ты и про это знаешь, — ухмыльнулась Амала, — хотя, чему я удивляюсь, наверняка, хорошенько успел накопать на меня, пока я была в коме. — Я помнил про твой день рождения. Амала вскинула брови. — Я чувствовал, что что-то должно случиться, а когда услышал голос Киллиана, то паззл сложился. — Но как? Деви значительно ослабила нашу связь, — голова становилась тяжелее. — Видимо, не настолько, — помедлил Амрит, заглянув девушке в глаза. Секундный зрительный контакт между бывшими возлюбленными расставил все на места. Это была смесь облегчения и боли. Взгляд мужчины стал мягче, как только он взглянул на девушку, что сидела перед ним. Волна ностальгии нахлынула на обоих. Пришлось приложить немало усилий, чтобы прервать поток мыслей о прошлом. — Да уж… — Амала спустила ноги на пол и рухнула на спинку дивана, — заставила понервничать всех. Девушке было стыдно не только перед Кираном, Джаей, Лимой и Киллианом, но и почему-то перед Амритом. — Я знал, что ты не погибнешь. — Ясновидящий? — улыбнулась Амала, повернув голову к мужчине. — Я знал, что Зов матери тебя не оставил, — вздохнул Амрит, прежде чем продолжил свою речь, — Кали — богиня смерти. Смерть — перерождение. Твое самоубийство было запланировано свыше. И запланировано в твой день рождения. В этом не было твоего намерения умереть. Просто, все идет своим чередом. — И все, чтобы вернуть меня в Бенгалию? — Не только. Это знак, что грядет что-то масштабное. — «Конец Кали-юге», — мурашки пробежали по телу, когда девушка вспомнила слова Темной Матери в своем видении. Кажется, по взгляду Амалы мужчина понял, о чем сейчас думает девушка. — Ты единственная, с кем Темная Мать выходит на связь, — подытожил мужчина, — и ты единственная, кто может помочь не только дюжине, но и всему миру. — Помочь… — переваривала Амала, уставившись в потолок, — я даже себе помочь не могу, Амрит. — Ты сильная девочка, справишься. Амала истерично хихикнула. — «Знал бы ты, что мне пришлось пройти, чтобы пережить случившееся в Индии». — Если бы я мог, то не взваливал на тебя эту ответственность, — словно сам себя укорял мужчина, сжав кулаки, — когда ты уехала… — Это когда ты меня отправил в Лондон, хотя сам остался здесь? — грубо перебила Амала, — и вполне хорошо зажил, к слову. — Хочешь повыяснять отношения, Басу? — Может и хочу! — с дерзостью в голосе проговорила Амала, повернувшись к мужчине, — ты если меня сослать хотел, так бы сразу и сказал! Раз так надоела! — Неугомонная, — процедил сквозь зубы Амрит, — ты сама хотела поехать в Лондон, так? — Ну, так, — на повышенных тонах стали общаться мужчина с женщиной. — И я отправил тебя домой. — Как у тебя все просто! — Если ты этого хотела, то что я мог сделать? Я же видел, что не жизнь у тебя была в Калькутте, а сплошное существование. — Какой героический поступок! — демонстративно похлопала в ладоши Амала, — ты забыл учесть, что я тебя любила, придурок. — Ну и словечек ты набралась, — на мгновение улыбнулся Амрит, — тем не менее, твое благополучие было для меня важнее. — Важнее, чем что, мне интересно. — Чем моя любовь к тебе. Амала зарделась, то ли от кипящей крови в венах, то ли от слов мужчины. Она помнила последние дни проведенные с ними так отчетливо, что мечтала бы забыть о них вовсе. Они заметно отдалились друг от друга, словно чувства Амрита остыли, когда он получил, что хотел. Амала пыталась поговорить с ним, все чаще упоминая их совместную поездку в Лондон. Ее тянуло домой магнитом, а жизнь в Бенгалии перестала радовать. Индиец постоянно противился ее идее, поскольку не хотел оставлять насиженное место и родные края. Так или иначе, он глава дюжины, на нем лежит огромная ответственность не только за свою жизнь, но и за сотни чужих. Особенно запоминающемся был последний день, когда мужчина с невозмутимым лицом проводил девушку, даже не обняв напоследок. В этот момент Амала поняла, что они потеряли друг друга. Ей было так больно, когда она не увидела искры, с какой смотрел Амрит на нее, как только они познакомились. — Ты врешь, — воспоминания прокручивались в голове и сводили с ума, — я не видела твоей любви. Ты отослал меня домой, потому что я стала тебе в тягость. — Больше это не имеет значения, — пустые зеленые глаза смотрели в стену. Девушка отвернулась, пытаясь сдержать наступившие слезы. — Именно такое лицо у тебя было тогда… Дыхание брюнетки стало более отрывистым и тяжелым. В нос ударил родной запах, не сравнимый ни с чем, который добивал сильнее и сильнее. — Я женюсь на ней, Амала, — слова резали на куски, не оставляя живого места, — я должен. — Должен, — натянуто улыбнулась Амала, — Амрит Дубей кому-то должен… Впервые. На лбу Амрита взбухла венка. Он, поджав губы, встал со своего места и подошел к своему столу. — Я перенес сюда свой кабинет, когда ты уехала. Не хотел никого видеть, — полушепотом проговорил мужчина, поглаживая поверхность стола. Мужчина тяжело вздохнул, прежде чем заглянуть в один из ящиков своего стола. В нем лежала старая книга в кожаном переплете. Амрит осторожно прошелся по корешку, а после протянул книгу Амале. Девушка недоумевающе взяла рукопись в руки и аккуратно положила на колени. Мужчина поежился, словно отдавал самое сокровенное бывшей возлюбленной. — Что это? — Я женюсь, — вновь повторил он, — но я любил тебя, Амала, и хочу отдать тебе самое дорогое, что у меня есть. — Какая-то засекреченная от всех рукопись? — Почти, — слабо улыбнулся Дубей, — это мой дневник. Конечно, вел я его очень редко, потому что отец запрещал. Говорил, что нельзя хранить свои мысли на бумаге. Да и страницы вырваны, потому что начал считать это слабостью. Моей единственной слабостью. — Зачем ты мне его отдаешь? — Ты главная героиня моего дневника, Амала Басу. Девушка аккуратно сжала дневник в руках. — Когда я женюсь, нить, что соединяла наши души, разорвется. Этот дневник — все, что у нас останется, я хочу, чтобы он был у тебя, - Амрит облегченно выдохнул, словно давно хотел решиться на это непростое решение. Раздался резкий стук в дверь. — Войдите. — Извините, господин Дубей, к вам пожаловал господин Вайш, — замельтешила служанка, не заметив на диванчике Амалу.