51 Ориона

      1993 год.       Эль-Гиза, Египет.       – Астагфиру-Ллах, Астагфиру-Ллах, Астагфиру-Ллах. Аллахумма анта-с-Саляму ва мин-кя-с-саляму, табаракта, йа За-ль-джаляли ва-ль-икрам!       Пожилой араб по имени Адиль Осман Аль-Хошт закончил намаз и, поднявшись на ноги, свернул намазлык. Он приступил к своим обычным вечерним ритуалам подготовки ко сну, когда с улицы внезапно донесся громкий и устрашающий звук, похожий на скрежет камней и железа. Подойдя к окну, мужчина замер в оцепенении. Увиденное потрясло его до глубины души.       Пирамида Хеопса, так ясно видимая из окон его дома днем, светилась, словно маяк в ночи. Вот только кому она освещала путь, было не ясно: из верхушки пирамиды исходил мощный луч света, уходящий высоко-высоко и теряющийся в звёздном небе.       Когда несколькими днями позже у пожилого мужчины спросят, сколько времени продолжалось необычное явление, он не сможет ответить точно: несколько мгновений, пару минут, а может и больше. Зрелище захватило Адиля настолько, что он потерял счет времени, и опомнился лишь тогда, когда противный скрежет раздался снова, а странный луч вдруг погас. Очарование момента развеялось как дым.       Режущие слух звуки также внезапно стихли, и наступившая тишина показалась Адилю оглушительной и тревожной. И в эту минуту его глазам предстали несколько низкорослых человечков. Сначала египтянин решил, что это подростки, но затем отмел эту мысль: у детей не бывает таких нехарактерно крупных голов и длинных конечностей. Неведомые существа прошли буквально сквозь стены. Хотя из окон Адиля не был виден вход в пирамиду, он знал это совершенно точно. Покинув пристанище, визитеры отправились прочь и вскоре затерялись в песках пустыни.       Тем временем на улице уже стали собираться взволнованные жители. То тут, то там раздавались встревоженные голоса и недоуменные выкрики. Полиция приехала быстро, оцепила район и принялась разгонять стихийно собравшуюся толпу, пресекая возможные беспорядки.       Адиль закрыл окно и скрылся в глубине своего дома. Он знал, что вскоре услышит телефонный звонок, и ему придётся вернуться в пирамиды за ответами.       Две недели спустя.       Александрия, Вирджиния.       В субботний вечер в барах Александрии всегда многолюдно, душно и дымно. Фокс Малдер протиснулся сквозь толпу посетителей и занял самый дальний столик возле входа в подсобку. Барная стойка надежно скрывала его от любопытных взглядов, тогда как сам он прекрасно видел всех входящих.       Малдер аккуратно развернул газету, которую ему подбросили под дверь сегодня утром, и вгляделся в изображение на первой полосе. Статья была написана на арабском, но фотография говорила сама за себя: светящаяся пирамида Хеопса и яркий луч, выходящий из ее вершины, устремлённый куда-то ввысь.       Он не собирался тратить время на перевод статьи, понимая, что ни слова правды там, скорее всего, нет.       Его информатор опаздывал на четверть часа, и Малдер принялся раздраженно постукивать пальцами по столу. Окинув напоследок взглядом бар и клиентов, он со вздохом направился к туалетам.       – Вас приходится долго ждать, агент Малдер, – донесся мужской голос из кабинки.       Вместо ответа Малдер запер дверь уборной, надеясь, что здесь их некому будет подслушивать.       – Обычно меня сначала угощают выпивкой, а уж после зовут уединяться в туалете, – съязвил он в ответ. – Зачем вы хотели меня видеть?       Седовласый мужчина в деловом костюме, называющий себя Глубокой глоткой, подошёл к агенту и передал ему запечатанный конверт без маркировки.       – Две недели назад в Гизе произошёл загадочный инцидент, – сообщил он.       Малдер развернул газету, ткнул пальцем в фотографию и поднял на осведомителя вопрошающий взгляд. Кивнув, Глубокая глотка продолжил:       – В этой статье написано, что группа радикально настроенных подростков пробралась ночью на вершину пирамиды Хеопса и устроила там световое шоу с помощью прожекторов и переносных колонок. Малолетних дебоширов уже задержали, их ждет суд.       – Что лишний раз свидетельствует о том, что подростковый бунт не зависит от национальности и вероисповедания, – прокомментировал Малдер и поинтересовался: – А что произошло на самом деле?       – Через полчаса после инцидента в Гизу прибыл отряд египетских спецслужб Мухабара. Ещё через час – военные вертолёты и грузовики с вооруженными солдатами, которые оцепили пирамиды по периметру. Всех зевак выдворили, а особо ретивых арестовали полицейские и увезли в участок. Никаких пояснений они так и не дали, на вопросы не ответили.       Глубокая глотка ненадолго прервался, нервно оглядываясь, будто опасаясь, что за ними может кто-то наблюдать. Малдер терпеливо ждал продолжения.       – На следующий день в министерство иностранных дел Египта позвонили из посольства США и предложили помощь, особо упирая на недопустимость разрушения памятника мировой истории вандалами. Позднее стало известно, что все работы в Гизе приостановлены, пирамиды закрыты для туристов на неопределённый срок. Сейчас там работают военные ученые Египта и США.       – Нашему правительству свойственно причинять добро и справедливость, даже если его об этом не просят, – усмехнулся Малдер.       – Военные нашли загадочный артефакт и вывезли его из Египта в «зону 51» для дальнейшего изучения, но что-то пошло не так: вернувшиеся солдаты стали жаловаться на здоровье, некоторые из них дезертировали. В понедельник вас будет ждать обращение от родственников одного из них. Не подведите меня, агент Малдер.       С этими словами Глубокая глотка открыл дверь туалета и, не прощаясь, скрылся в толпе бара. Малдер выждал пару минут, тщательно обдумывая услышанное, а после спрятал конверт в куртку и вышел следом.       Тем же вечером,       Джорджтаун, Вашингтон.       – В общем, Бадди, не дав никому опомниться, запрыгивает на верблюда и пытается гарцевать на нем как на лошади. Верблюду, разумеется, такое обращение не понравилось и тот, взбрыкнув, вырвал поводья из рук обалдевшего бедуина и умчался прочь в пустыню…       Дана Скалли увлеченно слушала рассказ мужчины, сидящего рядом с ней. Неожиданная встреча пару дней назад со старым знакомым обернулась свиданием субботним вечером. За последний год работа отнимала все больше времени, и ей редко удавалось куда-то выбраться. Однако сегодняшний вечер был прекрасен. Даже внезапный ливень, обрушившийся на Вашингтон, не испортил им настроения. Не желая мокнуть под дождём, Дана пригласила Дилана к себе, тем более, что ее квартира была совсем рядом.       – Что было дальше? – спросила она, улыбнувшись.       – Беглецов поймали где-то через полсотни миль, – продолжил Дилан. – За это время Бадди подрастерял бравый настрой и желание выпендриваться перед местными. Ко всему прочему, он сильно стер внутреннюю часть бедер о верблюжьи бока и по возвращению домой долго объяснялся с женой, почему его спускали по трапу, перебинтованного как мумию, да еще в раскоряченной позе.       – Какой ужас, – рассмеялась Дана, глядя на гостя.       Мужчина внезапно замолчал, подсел немного ближе, и, склонив голову, протянул руку к ее шее. Дана подумала, что он собирается притянуть ее к себе, но Дилан лишь аккуратно поправил серёжку, зацепившуюся за ворот свитера.       – Запуталась, – тихо пробормотал он возле самых ее губ.       – Спасибо, – прошептала она в ответ, даже не думая отстраняться.       Дилан завороженно посмотрел ей в глаза, а затем его руки переместились от шеи чуть выше, мягко очерчивая контур скул. Дана подалась немного вперёд, встречая его губы в медленном, изучающем поцелуе.       Дилан не давал волю рукам, как и положено мужчине на первом свидании. Но едва он осознал, что Дана не возражает, сразу осмелел и углубил поцелуй.       Громкая трель телефонного звонка неожиданно ворвалась в их уютный мир и безнадежно разрушила его.       Скалли вздрогнула и, посмотрев на часы, мысленно застонала. Лишь один человек мог позволить себе позвонить в такое позднее время.       – Вдруг что-то случилось? – обеспокоенно спросил Дилан, отодвигаясь от нее.       – Да это наверняка по работе. Сейчас включится голосовая почта, – улыбнулась Скалли, словно извиняясь за нежданную помеху.       Спустя несколько секунд, автоответчик заговорил голосом Малдера:       – Скалли, извини, что беспокою в выходные, но мне нужно, чтобы в понедельник ты пришла в офис как можно раньше. У нас есть дело, возможно с выездом на несколько дней.       Послышался щелчок, означавший, что звонивший оборвал связь. Скалли обречённо закрыла лицо руками: напарник, как всегда, в своём репертуаре. Умеет же выбирать удачное время для звонков! Она огорченно следила за тем, как Дилан поднимается с дивана и тянется за висевшим на спинке кресла пальто.       – Уже поздно, – пробормотал он, одеваясь. – Спасибо за прекрасный вечер, Дана. Ещё увидимся?       – Конечно, – кивнула она, закрывая за ним дверь.       Штаб-квартира ФБР       Вашингтон, ОК.       Скалли примчалась в офис за добрых полчаса до начала рабочего дня, но напарник уже поджидал ее, нетерпеливо постукивая карандашом по столу.       – Привет, как прошли выходные? – спросил он вместо приветствия.       – Хорошо. Как я понимаю, ты тоже нашел себе развлечение? – заметила она, указывая взглядом на телевизор.       Малдер убавил звук и повернулся к напарнице.       – Да, а теперь собираюсь развлечь и тебя, – улыбнулся он. – Скалли, что ты знаешь о пирамидах? Видела недавний фильм про исследования Джона Уэста?       – Нет, – покачала она головой. – Что-то стоящее?       – Говорят, рейтинги просмотров бьют все рекорды. Возможно, его даже номинируют на Эмми.       Скалли с подозрением уставилась на напарника.       – А почему это должно меня заинтересовать?       Малдер махнул рукой в сторону стола, на котором лежал распечатанный конверт.       – Сегодня утром к нам поступило обращение от некой Аманды Абрамс из Бейкерсфилда, – пояснил он. – Ее сын, Грегори Абрамс, служил в специальном подразделении Министерства обороны по работе с чрезвычайными происшествиями.       Малдер привычным движением приглушил свет и подошёл к проектору, демонстрируя фотографию молодого парня с серьезным взглядом. Скалли усмехнулась, но выполнила свою часть заведенного ритуала: уселась поудобнее в кресло и приготовилась слушать.       – Некоторое время назад он вернулся со специального задания в Египте, – продолжил Малдер, сменив изображение.       Следующий слайд оказался фотографией арабской газеты. Скалли удивленно вскинула брови, но промолчала, ожидая пока Малдер закончит мысль.       – Военные нам вряд ли расскажут, чем именно занимался Абрамс в Гизе, но я подозреваю, что это связано со светящейся пирамидой Хеопса, – разглагольствовал напарник. – Мой источник утверждает, что это была вовсе не хулиганская выходка подростков, как пытается представить правительство Египта, а самый настоящий контакт с внеземной цивилизацией.       На лице Скалли появилось знакомое ироничное выражение. Было очевидно, что она собирается разнести предположения напарника в пух и прах.       – Малдер, живучесть теории о том, что пирамиды были построены инопланетянами, объясняется лишь тем, что ее невозможно полностью доказать или опровергнуть, – заявила она таким тоном, словно десятый раз вдалбливала простейшее правило нерадивому ученику. – Причем, чем бездоказательнее выглядит гипотеза, тем охотнее в нее верят обыватели.       Малдер кивнул головой и вновь переключил слайд, демонстрируя фотографию, на которой были изображены несколько людей в военной форме, погружающие большой деревянный ящик в грузовой отсек самолета.       – Тем не менее, наши военные что-то вывезли из Гизы и доставили прямиком в «зону 51». Ко всему прочему, с солдатами, которые находились в непосредственном контакте с этой находкой, стали происходить странные вещи.       – Какие, например? – заинтересовалась наконец Скалли.       – Миссис Абрамс в своем обращении отмечает, что у сына изменилось поведение, его стали часто мучить головные боли, появилась сыпь по всему телу, сопровождаемая лихорадкой. Грегори долго не хотел обращаться за помощью, утверждая, что его постигнет участь друзей, но все же поддался на уговоры матери и поехал в больницу. Больше она его не видела, – развел руками Малдер.       – А что говорят врачи и сослуживцы? – нахмурилась Скалли.       – Что Абрамс был абсолютно здоров, за медицинской помощью не обращался и попросту дезертировал. Если его найдут, то его ждет трибунал.       Услышанное заставило ее задуматься.       – Это может быть единичный случай острого трансмиссивного вирусного заболевания, – предположила она. – Та же лихорадка Западного Нила очень похожа по симптоматике.       – Да нет же, Скалли, эти события взаимосвязаны! – воскликнул он, падая в кресло. – Ну сама подумай: сначала из-за чего-то возникло непонятное свечение из пирамиды, затем в Гизу примчалась толпа военных, которые явно нашли что-то внеземное и вывезли это в США, а теперь все те, кто был там, начинают пропадать!       Малдер протянул ей через стол еще один конверт.       – Я забронировал два билета до Бейкерсфилда на сегодня, – заявил он не допускающим возражения тоном. – С учётом разницы во времени, доберёмся к ночи.       Скалли вновь задумалась и примолкла, собираясь с мыслями, и, кажется, что-то решая про себя, а затем обратилась к Малдеру:       – Я допускаю, что военные могли что-то вывезти из пирамид, – осторожно начала она. – Недавно в США вернулась группа ученых-египтологов – Правительство Египта внезапно отозвало их лицензию и приказало завершить все исследования. Перед тем, как их прогнали, они нашли мелкие осколки неизвестного ранее сплава металла.       Малдер буквально подпрыгнул в кресле.       – Откуда у тебя эта информация? – резко спросил он.       – От одного из ученых из этой группы, – пояснила Скалли. – Мы познакомились несколько месяцев назад благодаря доктору Даймонду из Университета Мериленда. Помнишь его?       – Доктора Даймонда? Антрополога? Помню. А твой ученый – кто он?       – Его зовут Дилан Хамфри. Он профессор, историк, преподает в Смитсоновском институте на кафедре естественной истории, но также часто бывает в Вашингтоне.       От взгляда Малдера не ускользнуло, как смутилась при этих словах Скалли. Кажется, этот профессор – не просто шапочный знакомый его напарницы.       – Мы встречались в эти выходные, – продолжила она, подтвердив его догадки. – Дилан рассказал, что робот-исследователь, которого запускали в подземные коридоры между пирамидой Хеопса и Сфинксом, нашел что-то вроде обычной металлической стружки. Только, что это за металл, пока определить не смогли.       Скалли бросила вызывающий взгляд на напарника, прежде чем закончить мысль.       – Может, эта находка и станет серьезным научным открытием, я уверена, что происхождение у нее вполне земное.       Малдер заинтересованно посмотрел на напарницу.       – Ска-ал-ли, – хитро прищурившись, протянул он. – Рассказывай, как прошло свидание?       Скалли сердито повела плечом и поджала губы, явно собираясь сказать какую-то колкость, но сообразив, что за его вопросом стоит лишь дружеское подтрунивание, смягчилась.       – Неплохо, – с улыбкой ответила она. – Мы поужинали в небольшом французском ресторанчике, немного прогулялись и доели десерт у меня дома.       – Ужин, а затем десерт дома? И до какой базы дошли?       – Малдер! – с напускным возмущением воскликнула Скалли. – Мы уже давно не подростки! И вообще – это тебя не касается!       – Значит, не дальше второй, – усмехнувшись, подытожил он.       Скалли скрестила руки на груди и одарила его одним из самых выразительных насмешливо-надменных взглядов, что еще больше убедило Малдера в правильности своей догадки. Не скрывая довольной ухмылки, он протянул ей телефон.       – Давай, Скалли, звони. Я хочу познакомиться с твоим новым парнем.       Смитсоновский научно-исследовательский институт.       Вашингтон, ОК.       Малдер с интересом изучал приятеля своей напарницы. Профессор Дилан Хамфри показался Малдеру довольно привлекательным: чуть старше него самого, с правильными чертами лица, светлыми, спускающимися до плеч, волосами, небрежно собранными в низкий хвост. Простая, удобная одежда вместо строгого костюма и атлетичная фигура делали его похожим больше на студента, чем на преподавателя. Попытка добавить себе строгости при помощи очков с толстыми стеклами в роговой оправе только добавляли выразительности его взгляду.       В общении профессор просто источал вежливость и дружелюбие. Он охотно согласился принять нежданных гостей в одной из учебных аудиторий, и там рассказать все, что знает о об артефакте.       Малдер поймал себя на мысли, что они со Скалли, пожалуй, и правда подходят друг другу. Он тряхнул головой, пытаясь отогнать неуместное чувство досады.       – Удивительная находка, – признался Дилан. – Но пока все, в чем мы точно уверены – это то, что найденное нами должно быть осколком чего-то большего.       – Удалось установить точный состав артефакта? – поинтересовался Малдер.       – Вот тут-то и кроется основной вопрос, агент Малдер! Если мы обратимся к периодической таблице Менделеева и школьному курсу химии, то вспомним, что на сегодняшний день открыто сто десять элементов, из них металлов – пятьдесят семь. Одни из них прекрасно вступают в химическую реакцию, другие не вступают ни при каких обстоятельствах. Наиболее активные элементы могут вызвать ожоги, пожар или даже ядерный взрыв. Такие металлы в чистом виде в природе не встречаются.       Дилан ненадолго прервался, давая возможность агентам подготовиться к самой важной части своего рассказа.       – Так вот, в составе данного сплава наши химики обнаружили все пятьдесят семь известных на сегодняшний день металлов, которые странным образом не вступили в реакцию ни с водой, ни с кислородом, ни друг с другом, ни с другими химическими элементами. И это очень странно, потому что пока нет технологий, способных объединить их вместе, да еще без риска уничтожить все вокруг на несколько миль.       – Но как такое возможно? – удивилась Скалли. – Ведь для металлов вроде натрия и калия достаточно оказаться на воздухе, чтоб начался процесс горения. А радий, технеций, полоний излучают радиацию! Чтобы образовать такой сплав, или наоборот, выделить их, нужны не просто реактивы, но и определённые условия и экипировка. Откуда всему этому взяться в узких и непроходимых коридорах древней пирамиды?       – Ты абсолютно права, Дана, – согласился с ней Дилан. – Причём недостаточно просто определить набор элементов, важен порядок проведения химической реакции и правильная их компоновка.       – Тот сплав, что вы нашли, действительно токсичный? – спросил Малдер.       – Мы можем лишь предполагать, – ответил Дилан с выражением досады и смущения на лице. – Пока никто из наших ученых на здоровье не жаловался. Но возможно, дело в том, что под воздействием разных факторов, изменяются не только свойства этого металла, но сама структура. Это очень сложно объяснять, агент Малдер.       – Профессор Хамфри, вы допускаете возможность, что этот сплав может иметь внеземное происхождение? – задал он наиболее интересующий его вопрос.       Услышав привычную песню, Скалли поджала губы, но промолчала, с интересом ожидая ответа Дилана.       – Мистер Малдер, как учёный, я считаю бездоказательной теорию, что цивилизация Древнего Египта достигла своего колоссального прогресса, руководствуясь знаниями и технологиями, полученными от инопланетян, и что пирамиды – это гигантские древние спутниковые антенны. Потому что если бы это было так, то инопланетяне давно бы летали к нам, как на экзотический курорт по праздникам.       Скалли одарила Малдера ликующим взглядом. Тот скорчил ей гримасу и обернулся к профессору, ожидая продолжения.       – Однако, я не могу отмахнуться от последних событий, произошедших в Гизе, и от того факта, что расположение этих пирамид идеально повторяет порядок звезд в поясе Ориона, а размер пирамид пропорционален их яркости. Это заставляет меня сомневаться в правильности моих предыдущих слов, поэтому, как учёный, я продолжаю искать ответы.       Теперь настала очередь Малдера светиться самодовольством. Он торопливо вскочил кресла и протянул Дилану ладонь для рукопожатия.       – Спасибо за уделённое время, профессор, – улыбнулся Малдер. – Был рад знакомству.       – Взаимно, рад, особенно если оказался вам полезен, – ответил ему Дилан, а затем обернулся к Скалли: – Дана, я позвоню вечером, ладно?       Дилан неожиданно наклонился и поцеловал ее в щеку. Почувствовав себя лишним, Малдер поспешил удалиться из аудитории, решив дождаться напарницу на улице. Впрочем, та не заставила себя долго ждать и через пару минут догнала его у выхода.       – Мне понравился твой парень, Скалли, - изрек он, изо всех сил стараясь, чтоб его голос звучал достаточно бодро.       – Прекрати меня дразнить, Малдер. Он не мой парень, – проворчала она. – Поехали, мы опаздываем в аэропорт.       Бейкерсфилд, Калифорния.       Перелет занял большую часть дня, и когда они вышли из терминала, на улице уже стемнело.       – Миссис Абрамс говорит, что дождётся нас, во сколько бы мы ни приехали, – заметил Малдер.       Он задержался у ленты выдачи багажа, поэтому Скалли ушла вперед. Малдер нашел ее возле стойки аренды автомобилей в зале аэропорта. В руках она держала два стакана кофе из местной кофейни.       – Я думаю, не стоит пока рассказывать миссис Абрамс теорию о неземном происхождении того, что военные вывезли из пирамиды, – произнесла Скалли, вручая напарнику один из стаканчиков.       – Почему? – поинтересовался он.       – Во-первых, у нас нет доказательств, что находки группы Хамфри и военных представляют собой одно и то же. Ты ведь и сам говорил, они вывезли что-то крупное, – пояснила Скалли. – Во-вторых, скорее всего, женщина и так перепугана до чертиков.       Она уложила свой чемодан в багажник, заняла пассажирское сиденье и пристегнулась ремнем безопасности, прежде чем продолжить:       – К тому же нельзя исключать и тот факт, что все, что мы услышали – просто изначально хорошо срежиссированный спектакль.       – Что ты имеешь ввиду? – не понял Малдер.       – Да всю эту историю, с самого начала! – воскликнула она. – Допустим, египетским и американским военным каким-то образом удалось синтезировать этот сплав, используя уникальную экосистему внутри пирамид. Потом, возможно, в результате конфликта сторон или по другой причине США вышли из соглашения и вывезли разработки, а Правительство Египта сейчас изображает хорошую мину при плохой игре.       – Интересная теория, Скалли, – кивнул Малдер. – Но это не объясняет возникновения таинственного свечения пирамиды две недели назад! И как ты объяснишь изображения вертолётов и танков внутри древних строений? Откуда люди в Древнем Египте знали о существовании техники, способной летать?       – Эту загадку разгадали египтологи в Мюнхене еще пару лет назад: данные изображения – не что иное, как причудливым образом обсыпавшаяся штукатурка, – усмехнулась она. В ее смешке слышался оттенок превосходства. – Сначала стены пирамиды расписали обычными иероглифами, а затем, спустя какое-то время, новый фараон присвоил себе уже готовое строение. Такое было в порядке вещей.       Малдер внимательно слушал Скалли, не прекращая следить за дорогой, временами с интересом поглядывая на нее.       – Стены оштукатуривают и заново расписывают. За тысячу лет поверхность подверглась воздействию внешних факторов, и штукатурка частично отпала, обнажив обе резьбы, что и привело к такой интересной иллюзии.       – Беру свои слова назад, Скалли: твой новый парень плохо на тебя влияет, – добродушно фыркнул Малдер. – Становишься еще большей занудой.       – Дилан не мой парень! – возмущенно воскликнула она.       Вскоре они подъехали к дому миссис Абрамс.       Разговор с женщиной не принес ничего нового. Мать пропавшего солдата находилась в подавленном настроении и ничего не знала о работе сына. Не знала она и о возможных конфликтах на службе. Порывшись в вещах Грегори, она смогла найти контакты нескольких его сослуживцев.       Агенты поблагодарили расстроенную женщину и направились в ближайший отель.       Смитсоновский научно-исследовательский институт.       Вашингтон, ОК.       Дилан сидел в кресле и отрешенно крутил в руках конверт с египетскими почтовыми марками. Письмо было подписано деканом факультета естественной истории Каирского университета Адилем Османом Аль-Хоштом. Они успели познакомиться лишь мельком на дипломатическом приеме в посольстве, перед самым началом раскопок два месяца назад.       Когда Правительство Египта выдворило американцев из страны, Дилан и подумать не мог, что эта информация дойдет до старого профессора. Теперь же Хамфри в сотый раз вчитывался в короткое обращение господина Аль-Хошта с приглашением вернуться и продолжить исследования.       Дилан прекрасно понимал, что, получи он это письмо неделей раньше, то наверняка уже летел бы в Каир, не задумываясь ни на секунду. Но неожиданная встреча с Даной пошатнула его уверенность, что изучением египетских пирамид можно заниматься исключительно в Египте.       Дана зацепила его внимание еще при первой встрече, но тогда команда уже была собрана, оборудование упаковано и назначена дата вылета. Дилан не обольщался относительно своей роли в жизни Даны, к тому же, сложно было не заметить оценивающий взгляд ее напарника. Тем не менее, принимать решение, не поговорив с ней, казалось неверным.       Из задумчивости Дилана вырвал звук пожарной сигнализации. В поднявшейся вокруг суете он не сразу понял, что происходит. Только выбежав на улицу, Дилан увидел, как полыхают окна лаборатории, где хранились образцы неизвестного металла, найденного в пирамиде.       Бейкерсфилд, Калифорния.       Малдеру показалось, что он спал не дольше десяти минут, когда его разбудил громкий стук в дверь. Расстроенные, уставшие после долгого перелета и насыщенного событиями дня, агенты разошлись по своим номерам далеко за полночь. С трудом разлепив глаза, он поплелся открывать раннему посетителю.       За дверью оказалась Скалли, одетая с иголочки, собранная и очень взволнованная.       – Я нашла одного из сослуживцев Грегори Абрамса, – выпалила она вместо приветствия. – Сегодня рано утром его госпитализировали с симптомами неизвестной инфекции.       – Буду готов через десять минут, – моментально проснулся Малдер.       Мемориальный госпиталь Бейкерсфилда.       В приемном покое Малдера и Скалли встретил дежурный врач.       – Мистера Стивена Дейли привезла рано утром машина скорой помощи, – сказал доктор, обращаясь к обоим агентам одновременно. – Сейчас его состояние оценивается как стабильно-тяжёлое, он в сознании, но его организм не реагирует на стандартную противовирусную терапию.       – Возможно, противовирусная терапия тут бессильна, доктор, – откликнулась Скалли. – У нас есть все основания полагать, что состояние мистера Дейли – это результат длительной интоксикации.       – Тогда я должен обратиться за помощью к другим специалистам и перевести пациента в соответствующее отделение.       Кивнув напоследок агентам, врач поспешил на выход, отдавая на ходу распоряжения медсестрам.       Малдер открыл дверь палаты Стивена Дейли, пропуская вперёд Скалли.       – Мистер Дейли, здравствуйте. Меня зовут агент Малдер, ФБР, – представился он, привычным жестом вынимая удостоверение. – Мы с моим напарником, агентом Скалли, хотим задать вам несколько вопросов по поводу вашего последнего задания.       – Нам запрещено раскрывать подробности операции, – прохрипел он.       – Насколько мне известно, вы не первый солдат, вернувшийся из Египта с подобными симптомами, а ваше руководство не спешит вас защищать, – попытался настоять Малдер. – Грегори Абрамса объявили дезертиром, ему грозит трибунал. Думаете, с вами поступят иначе?       Возможно, слова Малдера возымели должный эффект, а может, сержанту просто нечего было терять, потому что Стивен Дейли повернулся к напарникам и проговорил, явно прилагая усилия, чтобы ворочать языком:       – Я не знаю, что мы достали из пирамиды, никто из наших не видел. Когда мы приступили к переноске, оно уже было запечатано в коробе.       Стивен умолк, чтобы перевести дыхание.       – Я знаю, что те, кому была поручена упаковка, уже мертвы.       Их разговор неожиданно прервали: дверь в палату открылась, и внутрь вошли несколько вооруженных людей в военной форме. Рядом с ними стоял насмерть перепуганный дежурный врач.       – Агент Малдер, – заговорил старший офицер. – Сержант Стивен Дейли является сотрудником специального подразделения Министерства обороны. У вас нет полномочий проводить допрос.       – Ни о каком допросе и речи нет, мы просто проведали знакомого, – спокойно ответил Малдер. – Я не расслышал, кстати, как вас зовут?       Офицер криво ухмыльнулся и, проигнорировав вопрос Малдера, обратился к врачу:       – У вас все готово, доктор?       – Да, вот медкарта пациента, – заикаясь, пробормотал врач.       Доктор обернулся к агентам и извиняющимся тоном пояснил:       – Сержанта Дейли переводят в закрытый военный госпиталь, где смогут оказать более квалифицированную помощь.       – Посещения окончены, агенты. Освободите помещение, – строго оборвал его старший офицер.       – А где же сержант Абрамс, офицер? – уцепился Малдер за последнюю возможность хоть что-то выяснить. – Его мать очень обеспокоена пропажей сына.       – Малдер, – тихо предостерегла его Скалли, не проронившая ни слова за последние несколько минут.       – К миссис Абрамс сегодня пришел представить Министерства обороны и сообщил печальную новость: ее сын погиб при исполнении служебного долга. Ей принесли соболезнования и уведомили о назначении пенсии, – любезно ответил военный. – Больше я вам ничего не скажу, агент, так что не путайтесь под ногами.       Малдер схватил Скалли за руку и в бешенстве вылетел из палаты. Расталкивая снующий по коридорам больницы персонал и посетителей, он целенаправленно двигался к выходу.       – Малдер, остановись! – прокричала запыхавшаяся Скалли. – Куда ты собрался?       – Домой к миссис Абрамс! Ее обманули и запугали!       Несколько дней спустя       Штаб-квартира ФБР       Вашингтон, ОК.       Малдер сидел за рабочим столом и в сотый раз вчитывался в строчки бессмысленного отчета по делу об исчезновении Генри Абрамса. Миссис Абрамс отозвала своё первоначальное заявление и отказалась отвечать на какие-либо вопросы о сыне. Скалли убедила Малдера дать матери возможность оплакать потерю. Из Министерства обороны в тот же день пришло уведомление, что расследование обстоятельств гибели сержантов Грегори Абрамса и Стивена Дейли являются государственной тайной и не подлежат разглашению.       До конца рабочего дня оставалось чуть больше часа, когда в кабинете агентов раздался звонок. С поста охраны сообщили, что к ним направляется посетитель.       – Добрый вечер, агент Малдер, надеюсь, не помешал, – поздоровался Дилан Хамфри.       – Профессор Хамфри? Садитесь. Скалли вышла, но вот-вот должна вернуться.       – С Даной мы уже виделись, – неохотно ответил он. – Я пришел к вам.       Малдер внимательно посмотрел на гостя. Интуиция подсказывала, что то, что он сейчас услышит, ему не понравится.       – На следующую ночь после того, как мы с вами встретились, в лаборатории, где хранились образцы металла из пирамид, случился пожар, – Дилан печально ухмыльнулся. – Говорят, проводка была старая, так-то.       Малдер понимающе кивнул.       – Все образцы потеряны, лаборанты неожиданно уволились и уехали в неизвестном направлении.       – Нельзя сдаваться, Хамфри, – убежденно проговорил Малдер. – То, что вы обнаружили, может изменить все представления о мировой науке! Вы могли бы доказать что внеземные цивилизации существуют!       – Согласен, поэтому я принял приглашение Каирского университета, – улыбнулся Дилан. – С их помощью я смогу собрать собственную научную группу и продолжить исследования пирамид. Если найду инопланетян, то первое приглашение на встречу с ними вышлю вам!       – Жду с нетерпением, – рассмеялся Малдер.       Мужчины одновременно вздрогнули, когда за их спинами раздался голос Скалли:       – Дилан? Я думала, ты уже уехал!       – Зашел попрощаться, – обернулся он и грустно улыбнулся, вспоминая их вчерашнюю встречу и долгий разговор. – Проводишь меня? – спросил он, наконец.       – Конечно.       Выйдя в холл, Скалли остановилась на некотором удалении от турникетов и любопытных охранников.       Ей казалось неуместным бросаться ему в объятия и говорить банальности вроде пожелания скорой встречи, понимая, что больше они, скорее всего, не увидятся никогда. Вчера Дилан подробно и с убеждением рассказывал, что работа в Каирском университете – дело всей его жизни. В какой-то момент Скалли невольно поймала себя на мысли, что страсть и преданность Дилана своим исследованиям очень напоминает ей Малдера. Как относиться в этому внезапному открытию, Скалли еще не решила.       – Ну вот и все, – неловко похлопав Дилана по плечу сказала она.       – Да… Дана, я… – смущенно начал Дилан, теряясь в словах. – Можно я буду тебе писать? Как другу, – выпалил он.       – Как другу, – кивнула она с улыбкой.       Ободренный Дилан слегка приобнял ее за плечи и поцеловав в щеку произнес:       – Тогда не прощаюсь.       – Удачи.       Когда Скалли вернулась, Малдер попытался определить ее настроение, не зная, должен ли он что-то сказать. Кажется, напарница его неуверенность не разделяла.       – Домой идешь? – спросила она.       – Пока нет, хочу еще немного поработать, – ответил Малдер.       Поколебавшись еще секунду, он все же решился:       – Скалли?       Уловив какие-то странные нотки в его голосе, напарница замерла на месте.       – Что?       – Мне жаль, что все так получилось… – он запнулся на полуслове, но все же закончил мысль. - ... С Диланом.       Скалли ласково улыбнулась и покачала головой.       – Все нормально, правда, – заверила она. – В конце концов, два охотника за инопланетянами для меня одной многовато, а тебя я встретила первым.       На душе у Малдера стало так легко, что его лицо расплылось в искренней счастливой улыбке.       – Да я просто счастливчик! – воскликнул он.       – Только не зазнавайся! – хмыкнула в ответ Скалли и направилась к выходу. – До завтра!       – Может, позвонить доктору Даймонду и попросить организовать нам еще одно интересное знакомство?! – крикнул Малдер вслед напарнице и, не получив ответа, спросил у закрывшейся за ней двери: – Почему бы нет, раз уж я все равно ничем не рискую?