***
Две недели, насыщенные ужасной погодой, непрекращаемым ливнем и неизвестного происхождения тревожностью, протекали до безумия медленно. Несмотря на почти круглосуточное присутствие Сэнго и частые, по сравнению с прошлыми неделями, встречи с Ёшито, Эцу чувствовала себя тоскливо. Если, конечно, это сырое ощущение где-то внутри грудной клетки можно было назвать тоской. Причины для тревоги едва ли были. Точнее, они ощутимо присутствовали в первые три дня после вечернего подбадривающе-навязанного разговора с темноволосой приятельницей. И касались эти причины, разумеется, не этого самого разговора. Они непосредственно относились к тому факту, что у Хаяши всё ещё была задержка. Мысль о нежелательной беременности давила изнутри на хрупкие стеночки черепной коробки офицера, не давая ей возможности даже качественно выполнять свою работу, не говоря уже о том, чтобы чувствовать себя нормально. И если Сэнго была вообще не в курсе происходящего, то Ёшито приходилось нервничать в разы больше самой Эцу. Парень ещё с академии понял, что в словах со своей подругой нужно быть осторожнее. Особенно, когда она в таком состоянии. И он бы соврал, если бы сказал, что не хочет иногда сбежать от неё и от этой дружбы, забыть все тяготы жизни — смерти — и жить — существовать — в своё удовольствие. Ёшито хотел, очень хотел, особенно, кода вспоминал их нервные разговоры со второго курса академии духовных искусств. Он тогда только начинал продвигать свой бизнес по доставке всяких вещей из мира живых. Точнее, бизнес изначально был вовсе не его, Такеда лишь продавал товар однокурсникам, оставляя себе небольшой процент с продаж, а делом занимался совсем другой синигами, но сейчас не об этом. Они с Эцу любили закрыться поздно вечером в старом сарае на территории академии, лежать на деревянном, местами прогнившем, полу, курить и лениво разговаривать о самых разных вещах. Но чаще — молчать, просто отдыхая в обществе друг друга, не испытывая стеснения от этого неловкого молчания. И в тот раз был один из таких молчаливых вечеров. Ёшито полулежал, облокотившись на деревянную стену и машинально перебирая пальцами волосы девушки, которая в поиске некой нежности уложила голову ему на бедро. Она тогда только-только остригла себе чёлку, неровно и неумело, но всё же была собой довольна, несмотря даже на насмешку друга, мол выглядит теперь, как недобритое яйцо. Не обижалась. Просто молчала, казалось бы, по-доброму молчала. Непринуждённо. И парень в тот момент ещё был не в курсе, ещё не слышал, как в этой тишине пара шестерёнок в голове Эцу недобро замкнулись. Перепутались. — Удачливый, — мягко позвала друга Хаяши, выдёргивая его из потока разнообразных мыслей. — М-м? — лениво отозвался Такеда, не переставая перебирать каштановые пряди. Девушка подскочила, заставив Ёшито вздрогнуть от неожиданности. Они лежали так уже полчаса, думая каждый о своём, не двигаясь, потому что уже выкурили пару сигарет в первые десять минут, не разговаривая, потому что пока нечего было сказать. Именно поэтому следующая фраза Эцу показалась блондину ведром ледяной воды на голову в морозное декабрьское утро. Девушка села ровно напротив товарища и пытливо заглядывая ему в глаза спросила: — Ты мне друг? — Друг, — удивился Ёшито, чувствуя, как по лицу бесконтрольно расползается глупая улыбка. — Пообещай, что посильнее ударишь меня в живот, если я залечу. Пару мгновений Такеда пытался вникнуть в смысл произнесённых Хаяши слов, а если правдиво, силился придумать ответ, не зная даже, как реагировать на подобное. Хотелось как следует стукнуть подругу по голове, чтобы тот кавардак, который в ней творился, пришёл в норму, но парень нашёл в себе силы только на слабое: — Ты совсем, что ли? Но её это не успокоило. — Пообещай, — зло потребовала Эцу, всё ещё пытливо разглядывая его круглыми, лихорадочно сверкающими глазами. И именно в тот момент внутри Ёшито зашевелилось ещё слабое, но болезненное осознание. Осознание того, что он, наверное, где-то просмотрел, что-то пропустил, нечто наверняка очень важное, просто недоглядел. И всё же блондин успокаивающе сжал предплечье подруги, шепча примирительное: — Ладно. В глубине души надеясь, что таких разговоров больше никогда не будет, потому что расслабленная разлёгшаяся на его ногах Эцу ему нравилась больше, чем эта взъерошенная и слегка напуганная девчонка с блестящими глазами. Но такие разговоры были, иногда, но были, каждый раз оставляя после себя невыносимое тягостное и необъяснимое чувство вины в груди. Именно поэтому, получив от Хаяши адскую бабочку спустя несколько дней после разговора о тесте на беременность и её «романе» со своим капитаном, Ёшито выкурил перед встречей почти полпачки сигарет, но даже это не избавило его от стресса. У парня было множество догадок насчёт того, о чём хотела поговорить девушка, и все они вызывали у него желание умереть во второй раз, лишь бы не разговаривать ни о чём. Но он был слишком верным другом. Поэтому, приготовившись к худшему, верно стоял под ненавистным деревом, радуясь, что дождь ненадолго прекратился и длинные волосы не будут назойливо липнуть к мокрому лицу. Однако к худшему в этот раз можно было не готовиться. Заметно повеселевшая Эцу радостно обняла его, заявляя, что тест не понадобится и Такеда поймал себя на мысли, что никогда так не радовался чьим-то месячным. На секунду ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание от облегчения, и это было бы даже хорошо, ведь он мог бы наконец отдохнуть от нервотрёпки, но, к сожалению, Ёшито был синигами закалённым стрессом и жёсткими тренировками, поэтому так просто упасть в обморок не вышло. — Ты суетолог, — вымученно выдавил парень, приобнимая подругу за плечи и всё ещё не веря, что этот кошмар наконец закончился.***
Две самых ужасных и дождливых недели протекали медленно, но верно. Вернее, протекли, прервавшись неожиданно солнечным днём. Проснувшись в отличном настроении на час раньше общего подъёма, Эцу сходила в общую баню, привела себя в порядок и уложила волосы старательнее, чем в любой другой день. Даже слегка подкрасила губы, давно завалявшейся в столе помадой тёплого розово-персикового оттенка. Сегодня она была настроена работать и веселиться, да и погода, которая резко сменила дождь на солнце, располагала к этому. Однако, несмотря на отличное настроение и уверенный настрой, на подходе в столовую после утреннего построения, Хаяши немного заволновалась, боясь натолкнуться взглядом на ненавистного капитана. Ненавистного — громкое слово, учитывая, что Эцу мужчину скорее боялась, до дрожи в коленях и разодранных в мясо ногтей на больших пальцах, чем ненавидела. А ногти и правда были разодраны. Детская привычка, преследующая во время тяжёлых стрессовых ситуаций и испаряющаяся в спокойные дни. К счастью, капитан на завтрак не пришёл и Хаяши смогла спокойно выдохнуть, усаживаясь за столик рядом с Сэнго, которая сегодня, в отличие от подруги, выглядела болезненно. И проблема была даже не в том, что девушка всю ночь не могла уснуть, радостно думая о возникшей между ней и её офицером близостью. А она думала. — Доброе утро, — вяло поприветствовала Сэнго, норовя клюнуть носом прямо в стол из-за невероятной сонливости. — По-моему у тебя не доброе, — заметила Эцу, с энтузиазмом, изучая содержимое своего завтрака, — Ты заболела? Завтракали они всегда плотно и это утро было не исключением: миска с рисом, бобы, маринованная редиска и миссо-суп. Хотя такое количество еды офицеру казалось небольшим. — Что, совсем плохо выгляжу? — забеспокоилась темноволосая, попутно поправляя волосы и поглядывая в сторону стола, за которым сегодня сидел только лейтенант Кира, — У меня просто давление скачет от резкой смены погоды. — Выглядишь ужасно, — честно ответила Хаяши, проследив за взглядом приятельницы, — Да не смотрит он на тебя, угомонись. Кира действительно не смотрел в их сторону до того момента, пока Эцу не обернулась к нему и, столкнувшись с ней взглядом, безбожно покраснел, уткнувшись глазами в тарелку. Офицер нахмурилась, отворачиваясь обратно к приятельнице, которая даже не заметила этих переглядок, слишком стесняясь смотреть в сторону своего лейтенанта. — А вот ты сегодня в хорошем настроении, — улыбнулась темноволосая, перекладывая маринованную редиску подруге в тарелку, — Я рада, что тебе лучше. Ёшикава уже успела привыкнуть к прямолинейности Хаяши и эта черта офицера ей даже нравилась. Не нужно было всё время анализировать поведение и ждать удара в спину, потому что если Эцу захочет ударить — она сделает это прямо в лоб. Такой вывод сделала Сэнго из общения с девушкой и ни на секунду не сомневалась, что не ошибается. А то, что подруге нравится маринованная редиска радовало её ещё больше, потому что самой Сэнго всякие соленья не нравились. — Да, спасибо за поддержку, — как-то туманно ответила Эцу, задумавшись о чём-то. Обе девушки погрузились в пережёвывание еды, не чувствуя неловкости от возникшего между ними молчания. Вести диалоги утром с едва проснувшейся головой — тяжело. Поэтому иногда стоит просто помолчать. — Слушай, может погулять сходим? — неожиданно даже для самой себя предложила Эцу. Нельзя сказать, что девушка прям горела желанием куда-нибудь выбраться, но потребность немного развеяться и совсем чуть-чуть повеселиться была уже почти ощутимой. Она не хотела тухнуть у себя в комнате без дела вечером после работы, да и хотелось сотворить что-то такое, что покажет капитану Ичимару, что офицер, в общем-то, чудесно себя чувствует и ничуть не расстроена. — Чего? — поперхнулась чаем Сэнго, от недоумения позабыв о головной боли, — Ты это серьёзно? — А похоже, что я шучу? — Тебе воздуха свежего не хватает, что ли? — продолжила удивляться Ёшикава, — Я столько раз тебя звала, мне казалось, ты не хочешь гулять со мной. — Что за нелепость? — нарочито оскорблённо воскликнула Хаяши, — Под «гулять» я имею в виду где-нибудь выпить. — Выпить?! — темноволосая с громким стуком выронила из пальцев полупустую кружку, привлекая тем самым внимание окружающих, — Офицер, извините, конечно, но Вы головой нигде не ударились? — уже тише продолжила девушка. — Ты со мной или нет? — разозлилась Эцу. — Да с тобой, с тобой, — поспешила успокоить подругу Сэнго, — А кого мы ещё позовём? И, как бы намекая, повернулась в сторону стола лейтенанта, но Кира, который всегда заканчивал завтрак одним из первых, уже успел ретироваться из столовой, предположительно спеша на работу. Увидев пустующее место Изуру, Ёшикава разочарованно вздохнула и отвернулась обратно к офицеру. Хаяши пару минут раздумывала, взвешивая все «за» и «против» касательно этой идеи, но в конце концов согласно кивнула в ответ на почти умоляющий взгляд приятельницы. — Ладно, устроим двойное свидание, — решила она, задумчиво постукивая кончиками пальцев по краю тарелки, — Сама его позовёшь или мне для тебя стараться? Темноволосая замялась, покраснела и, промямлив нечто невнятное, замолкла, потупив взгляд в стол. — Ладно, — повторила Эцу, — Я сама его позову. И действительно позвала. В последнее время она мало общалась с лейтенантом, он, конечно, пытался делать попытки заговорить с ней, но у Хаяши было настолько плохое настроение, что стоило ему появиться в пределах её личного пространства, она убегала куда-нибудь, выдумывая самые разные предлоги, а то и не говоря ничего вовсе в своё оправдание. Вот только в этот раз Киру было на удивление сложно «поймать». Шататься в поиске Изуру по всей территории отряда Эцу опасалась. Во-первых, был огромный шанс наткнуться на капитана Ичимару, которого девушка успешно избегала, а в редких случаях, когда избежать не удавалось, даже научилась сдерживать дрожь в ногах и желание расплакаться прямо на месте. Боялась. А во-вторых, у неё, как у офицера, было полно работы. Поэтому уже после обеда, почувствовав знакомое реяцу, она, оставив свою группу на произвол судьбы — вернее, крикнув «Сэнго, ты за главную» — рванула в сторону лейтенанта. Кира явно был занят, торопливо шёл, предположительно, в сторону административного здания. Стараясь не привлекать лишнего внимания, Хаяши нагнала его, и, схватив за предплечье, развернула к себе. — Э-эцу? — отшатнулся Изуру от неожиданности. — Привет, — глупо улыбнулась офицер, стараясь выровнять дыхание после своего короткого забега. — П-привет, — повторил за ней парень, сразу же ненавязчиво освобождая руку из её хватки, — Ты что-то хотела? Офицер, недоумённо нахмурив брови, проследила за его действием. «Чего это он? — удивилась она, — Обижается, что ли?» — Да, — вновь улыбнулась девушка, стараясь выглядеть как можно более дружелюбно. Повисло неловкое молчание. Мимо пробежала группа синигами, спешащих на задание по уничтожению пустых. Кира нахмурился больше обычного, выжидающе глядя на улыбающуюся девушку. Спохватившись, Хаяши продолжила: — Ты свободен сегодня вечером? — Зачем? — ещё сильнее нахмурился Изуру, нервно дёргая рукав своего косоде. В полном замешательстве офицер уже сама нахмурила брови. Да что с ним такое? — В любом случае, — продолжил Кира, — Сегодня вечером я должен написать отч. — Я хотела пригласить тебя на свидание, — прервала его девушка, уже жалея об этой неосторожно брошенной фразе. Но с другой стороны, это ведь и правда будет свидание. Правда для него и Сэнго. Лейтенант, замолчав, безбожно залился краской, разом теряясь в словах. Прежнюю серьёзность, как рукой сняло, а мысль об отчёте, который обязательно нужно написать до завтрашнего утра улетела далеко и надолго. И плевать, что Эцу почти две недели игнорировала его. — С-свидание?.. — переспросил Изуру, стараясь дышать глубже, чтобы унять жар расплывшийся по щекам. — Да, выпьем где-нибудь, — быстро заговорила Хаяши, поняв, что рыбка уже на крючке, — Я возьму с собой Сэнго, а ты кого-нибудь ещё и посидим вчетвером. На самом деле она вовсе не хотела бы, чтобы он звал кого-нибудь. В изначальном плане должен был фигурировать Ёшито, но он мягко отказал, заявив: «Много работы, давай без меня». Конечно, Удачливый вовсе не имел в виду, что и так набегался с подругой в последние несколько дней и хочет простого заслуженного отдыха от её общества. Совсем нет. — А, з-зачем Сэнго?.. — не понял Кира, смутившись ещё больше. — Двойное свидание, — поторопилась прервать все вопросы девушка, и, хлопнув лейтенанта по плечу, бросила, — Ну ладно, до вечера. Лейтенант даже не успел её окликнуть, да и, в глубине души не особо-то хотел, не желая разрушать хрупкое ощущение радости, ведь всё происходящее больше походило на сон. В груди приятно расплылось чувство счастья, смешанное с щекочащим горло волнением. Изуру точно придумает, как освободиться к вечеру. Ну и плевать, что не успеет написать отчёт, потому что ему никогда так не везло, как сегодня.***
Возможно, Эцу осознала, что жалеет о своём желании повеселиться, когда уже пыталась уложить буквально только что вымытые волосы Сэнго в подобие аккуратной причёски. Тёмные, наверняка в прошлом прямые пряди, даже после душа оставались волнистыми в тех местах, где девушка постоянно закрепляла их, чтобы нелепая шишка на голове хорошо держалась. Ёшикава неловко и малость навязчиво болтала о своих ожиданиях о скором «свидании», изредка ойкая, когда офицер слишком резко дёргала расчёской непослушные локоны. Ожиданий у неё было много. Именно поэтому Хаяши старательно пыталась отключить мозг от словесного потока приятельницы, так как у неё самой из ожиданий было только напиться и расслабиться наконец после нервных двух недель нескончаемого стресса. Ну и где-то в глубине сознания она мысленно молилась о том, чтобы нигде не наткнуться на своего капитана. В глубине, потому что старалась вообще не думать о нём. Не вспоминать ужасный и болезненный секс в кабинете, больше напоминающий изнасилование. Не позволять себе думать о том, какой на самом деле слабой и неспособной себя защитить женщиной она являлась. Место встречи Сэнго обговорила с лейтенантом уже без участия Эцу. Всё было как нельзя банально — изакая. Простая пивнушка, одна из тех, куда ходят напиваться большая часть синигами после работы. Но офицер была довольна даже таким прозаичным местом. Наверное, её мозг работал как-то иначе, потому что она не умела пить в стрессовые периоды своей жизни, а последние две недели были именно такими. Поэтому Хаяши была рада напиться где угодно после такого долгого перерыва. — Ты не знаешь, кого позовёт Кира? — спросила Сэнго, наконец успокоив своё воодушевление. Эцу, бросив свои попытки сделать на голове рядовой хоть что-то нормальное, закрепила заколкой две передние пряди чуть ниже затылка и равнодушно ответила: — Понятия не имею. Ёшикава принялась разглядывать результат в небольшое овальное зеркальце с ручкой, больше похожее на зеркала, в которые любуются принцессы из детских сказок. — В любом случае, кого бы он не позвал, — она положила зеркало обратно на стол офицера и радостно обхватила её плечи, — Этот парень точно тебе понравится. — С чего бы? — не поняла Хаяши, сбрасывая с себя ладони темноволосой. — Я уверена, у лейтенанта Киры не может быть плохих друзей, — подмигнула Сэнго, вызвав у Эцу желание выставить приятельницу за дверь и забыть о всех планах на этот вечер, — Поделишься помадой? Хаяши, собиравшая в этот момент тёмные волосы Ёшикавы со своего зелёного покрывала, остановилась, недоумённо глядя на собеседницу. — Зачем тебе? — Эцу приоткрыла окно и выкинув клок выпавших волос, оставила открытым, — Ты разве целоваться со своим обожаемым Изуру не собираешься? Хаяши лукаво улыбнулась, доставая из внутреннего ящика стола помаду и игриво вертя её в руке. Сэнго на секунду задумалась, поникла, а после раскрасневшись, выпалила: — А я и не умею. Эцу прищурилась, положила помаду на стол и села на кровать, изучая темноволосую недоверчивым взглядом. — Совсем? — Совсем, — кивнула Ёшикава. — Ну, не велика потеря, — махнула рукой Хаяши, — Изуру тоже не умеет. — Откуда тебе знать? — возмутилась Сэнго, отодвигаясь от подруги, — Мне кажется он очень даже. — Ты его видела? — подняла брови Эцу, — Я девственников за версту чую. Кира не нравился Эцу. Не сказать, что прям совсем не нравился, вовсе нет. Он даже казался ей милым, по-своему очаровательным в своей застенчивости, в чём-то возможно изящным. У неё пару раз перехватывало дыхание, когда она видела его чрезвычайно строгим и серьёзным в рабочей обстановке. Но офицер видела в нём одну огромную, колоссальных масштабов проблему. Слишком ранимый, слишком застенчивый, слишком нагруженный вечными внутренними переживаниями. Это была крайность, которая её не привлекала. Сэнго притихла, призадумалась, аккуратно откинувшись на спинку кровати, чтобы не помять причёску, созданную таким тяжёлым трудом. Она волновалась. Сильно. Конечно, тот факт, что Изуру тоже не имел особого опыта в романтических отношениях немного обнадёживал, но легче на душе от этого не стало. От волнения девушку уже начинало подташнивать: упасть в грязь лицом в важный момент совсем не хотелось, поэтому требовалось принять сложное решение. Сложное не в плане исполнения в палне собственно внутренней решимости. Темноволосая вперилась изучающим взглядом в свою подругу, взвешивая все «за» и «против» свой идеи. Хаяши настороженно смотрела в ответ, ожидая нечто явно из вон выходящее, учитывая бурю эмоций, которыми так и пестрили тёмные глаза приятельницы. — Научи меня, — как на духу выпалила Сэнго, решительно приподнимаясь. Эцу удивлённо замерла от неожиданности, но тут же заливисто расхохоталась, хватаясь руками за живот и чуть ли не падая с кровати. — Чего? — сквозь смех переспросила она. Ёшикава засмеялась вслед за подругой, едва ли не впадая в истерику, размахивая руками. В порыве веселья они ткнулись лбами друг другу в плечи и чуть отдышавшись, замолкли. — Умеешь же ты удивлять, — вытирая слёзы рукавом косоде, заключила Хаяши. — Я сама в шоке, — высказалась Сэнго, потирая глаза. Покачав головой, офицер поправила волосы и подняла искрящийся весельем взгляд на подчинённую. Пригладила той слегка растрепавшиеся волосы, а после, обхватив её лицо ладонями, прошептала: Ну раз ты просишь. — Ну, не так же! — испугалась Ёшикава, краснея от резкой близости. Эцу вновь засмеялась, отпуская девушку. — А как же? — Ну, не так! — Ладно, сядь прямо, — скомандовала Хаяши, сама усаживаясь поудобнее. Сэнго послушно села, с настороженным любопытством косясь на подругу. — Закрой глаза и представь, что я Кира, — продолжила офицер. — Ну, он явно помощнее будет, — закрыв глаза, хмыкнула темноволосая. — Заткнись, — скривилась Эцу, — Запомни три главных правила: не пихай язык куда не надо, займи чем-нибудь руки и не забывай глотать слюну. Поняла? Ёшикава волнительно кивнула, нервно теребя пальцами рукава формы. Хаяши не спеша приблизилась к лицу девушки, разглядывая её тёмные пушистые ресницы и бледные веснушки, заметные только вблизи. Та, почувствовав дыхание подруги, шумно втянула носом воздух, задерживая дыхание. С трудом сдерживая усмешку, офицер подалась ещё ближе, и, секунду помедлив, нежно прижалась губами к рту Сэнго. Темноволосая вздрогнула, замерла, но неуверенно мазнула губами в ответ, чувствуя, как Эцу зарывшись рукой в её волосы, притянула ещё ближе к себе, углубляя поцелуй. — Сэнго, руки, — чуть отстранившись напомнила Хаяши, тотчас притягивая подругу обратно. Ёшикава угукнула в поцелуй, неловко обнимая Эцу за талию и безуспешно пытаясь поспевать за умелыми движениями губ девушки. Окончательно отстранившись, офицер разочарованно цокнула. — Что, совсем плохо? — с трудом дыша спросила Сэнго. — Просто кошмар, — подтвердила Хаяши. Темноволосая расстроено вздохнула, и подняв полные надежды глаза, спросила: — Может, не пойдём? — Пойдём. *** Парни сидели за низким деревянным столиком столиком, практически в самом углу помещения, лицом к выходу, и нетерпеливо ёрзали на своих подушках. Непримечательная «пивнушка» ничем не отличалась от прочих подобных заведений: деревянный пол, скудное количество окон и коричневые подушки под общий древесный интерьер заведения. Едва очаровательными были только антуражные круглые светильники, свисающие с потолка. Тепло, уютно и удобно — самое то, чтобы отдохнуть после тяжкой работы. Никто из них двоих не сомневался в том, что это свидание. Шухей — потому что Изуру так и назвал это мероприятие, а Изуру — потому что очень хотел верить, что это определённо самое настоящее свидание, пусть и в таком формате. Оба переживали. Кира уже успел пожалеть о том, что выбрал место у стены без возможности куда-то деться. Он нервно теребил рукав косодэ, погружённый в свои мысли об Эцу, и хмурился куда больше чем обычно, если это вообще возможно. Хисаги тоже мало чем отличился от друга, взволнованно постукивая пальцем по столу и часто поглядывая в сторону двери в тревожном ожидании. Он чудом держался, чтобы не предложить товарищу заказать выпить до прихода девушек. Для храбрости, так сказать. Ему нравилась Рангику, но она была настолько недосягаема для него, что Шухей с трудом мог представить себе, как хотя бы попытается признаться ей в своих чувствах. Парень не возлагал больших надежд на предстоящее «мероприятие», чтобы не обмануться ложными ожиданиями, но в глубине души всё же надеялся, что знакомство с потенциальной девушкой пройдёт гладко и волновался, как любой другой мужчина на его месте. Они ждали уже минут пятнадцать, но ни один не решался нарушить тишину, хоть и у обоих начали закрадываться мысли, что их надурили и никто не придёт. Однако, вопреки этим размышлениям, дверь в бар распахнулась и в помещение вошли две девушки, которые, замявшись на секунду, всё же направились в их сторону — Они? — спросил Шухей, стараясь сделать уверенное лицо и сесть в более расслабленную позу. — Они, — кивнул Кира, одновременно с другом принимая чрезвычайно серьёзное выражение лица и борясь с желанием расплыться в глупой улыбке. Та из девушек, что была с тёмными длинными волосами и ростом чуть по выше подруги, смущённо улыбалась Изуру, и Хисаги сделал вывод, что эта та особа, которая нравится его другу, поэтому сразу переключил внимание на ту, что по ниже. С короткими волосами и ровной чёлкой, она почти не смотрела в их сторону, пока шла к столику. Но даже так, Шухей мысленно подметит, что эта девушка довольно симпатичная и милая, пусть и выглядит не особо заинтересованной. Стоило подругам подойти к столику, как вся уверенность Изуру куда-то испарилась и он залился румянцев, смущённо опуская глаза в стол. Эцу пропустила подругу вперёд, позволяя той сесть напротив Киры, а сама села напротив Хисаги, окидывая его оценивающим взглядом. «Ну и рожа, — увидев его излишне самоуверенное лицо, подумала она, — Хотя руки ничего». И действительно, сильные руки парня, не закрытые рукавами косодэ, выглядели мощно. А татуировки на смуглой коже выглядели весьма органично в сочетании с полученными в бою шрамами и взлохмаченными волосами. — Привет, — поздоровалась она первой, поняв, что Сэнго совсем уже расплылась, сидя напротив Изуру, и точно не догадается начать диалог. — Привет, — одновременно ответили лейтенанты, Изуру — смущённо и запнувшись, а Хисаги — с притворным равнодушием. — Эцу, — представилась Хаяши, протягивая руку хотя можно было обойтись простым поклоном. — Шухей, — он слегка сжал её маленькую ладонь, борясь со смущением. — Сэнго, — наконец опомнившись, вслед за подругой протянула ладонь темноволосая. Эцу досадно цокнула и язвительно спросила: — Вы ничего заказать не хотите? Заказ был до нельзя обычный и не особо затратный: две бутылки сакэ, суши и маринованные овощи. Хаяши подумала заказать морских ежей, но проследив за удаляющейся спиной официанта заметила знакомую блондинистую фигуру, которая безуспешно пыталась остаться незамеченной. Столкнувшись с Ёшито глазами, девушка улыбнулась той улыбкой, которая обычно означает: «Ах ты, чёрт эдакий, я надеюсь, ты подавишься своим сакэ и в предсмертной агонии будешь вспоминать, как обманул меня, словно последняя крыса». В ответ на эту улыбку Такеда, не отрывая от девушки спокойного взгляда, отхлебнул из пиалы, как бы говоря: «Я знаю, что ты хочешь убить меня, но давай сделаем это завтра, когда я смогу упасть на колени и покаяться в своём ужасном поступке». Эцу, заметив, что блондин сидит не один, а в обществе какой-то барышни, отрицательно покачала головой, ловя умоляющий взгляд друга. Ёшито, закатив глаза, наклонился к спутнице, и, игриво прошептав что-то на ухо, начал поспешно доставать деньги. Дальше наблюдать офицер не стала — знала, что друг сам подойдёт. Довольно улыбнувшись, она повернулась обратно к Шухею, на ходу думая, о чём спросить, но парень её опередил: — Что-то не так? Конечно, не заметить эти странные переглядки было трудно. Пусть Сэнго и пыталась заинтересовать сидящих за столом своим невероятно увлекательным рассказом о недавнем шокирующим происшествием в третьем отряде, вышло у неё не очень. Подоспел официант, и, подождав, когда сакэ будет разлито по ёмкостям, Эцу ответила: — Всё хорошо, просто нужно будет задушить одну собаку. Ёшикава хотела спросить, что офицер вообще несёт, но подошедший виновник плохого настроения Хаяши прервал её: — Добрый вечер, — с чересчур дружелюбной улыбкой протянул Ёшито, а после, повернувшись к Эцу, как на одном дыхании, протараторил, — Мы уходим в другой бар, я заплатил за ваш столик и если этого не хватит, чтобы загладить мою вину — я готов умереть в следующий четверг. — Во вторник, — отпив немного сакэ, ответила девушка. — Я куплю тебе цветы, — и не дожидаясь ответа, повернулся к Хисаги, — Она отличная девушка, тебе очень повезло! Такеда, хлопнув по плечу, не успевшего ничего ответить лейтенанта девятого отряда, торопливо направился к выходу, оставляя столик в неловком молчании. — Ну, э-эм, — промямлила Сэнго, пытаясь разрядить обстановку, — Хисаги, ты же вроде пишешь статьи в вестнике Сейрейтея? — Да, пишу, — стараясь скрыть смущение из-за брошенной незнакомцем фразы, ответил Шухей, — А Кира, кстати, публикует свой серийный роман и стихи. — Ого, Изуру, это правда?! — воодушевилась Ёшикава. Конечно, она знала об этом раньше. — Читала твою последнюю статью, — подала голос Хаяши. Хисаги чуть стушевался, но собравшись, притворно бесстрастно, со скрываемой надеждой, спросил: — И. Что думаешь? Эцу подцепила палочками ломтик маринованной редьки, поднесла ко рту, и, тщательно прожевав, расплылась в саркастичной улыбке. — Тебе честно ответить? Парень почти реально почувствовал, как его грудь пронзила огромная, узорчатая и невероятно острая холодная сосулька. Он застыл, ощущая расплывающуюся внутри обиду, смешанную с задетым эго и каплей злости. В голове начали всплывать варианты такого же саркастичного достойного ответа. — Эцу, ты же не любишь маринованные овощи? — заметила Сэнго. — Кто тебе сказал такую глупость? — возмутилась офицер, — Кстати, Изуру, Сэнго сменила причёску, ты заметил? Сакэ кончалось быстро, диалог клеился с трудом, а Хисаги всё больше чувствовал, что Эцу ему совсем не нравится. Она была милой, но эта её грубость, прикрытая сарказмом, заставляла чувствовать себя полным посмешищем и вызывала к ней лишь неприязнь. «И где только Кира с ней связался» — подумал лейтенант, в пол уха слушая болтовню темноволосой девчонки, которая уже явно выпила больше, чем следовало. Кира же лишь изредка мямлил нечто невнятное в ответ пьяной Сэнго, всё чаще поглядывая на Хаяши, которая всё-таки заказала морских ежей и теперь неторопливо выдавливала на икру лимонный сок. — Эти уродливые шрамы на твоём лице, — обратилась к Шухею раскрасневшаяся от алкоголя Эцу, — Давняя травма? — Выглядят они явно лучше, чем твой макияж, — ровным голосом ответил не менее румяный парень. — Думаешь? — язвительно спросила девушка, — Смешно, я почти не пользуюсь косметикой. — Боже мой, так это твоё лицо. — съязвил уже доведённый до горячки этими стычками лейтенант. Лицо Изуру вытянулось при виде этой перепалки, но стоило ему собраться что-то сказать, как поддатая Сэнго неожиданно выдала: — Изуру, а почитаешь нам свои стихи? Кира подавился, а Хисаги, как верный друг, начал активно хлопать товарища по спине. — Пойду покурю, — шепнула Хаяши подруге, — Я носик припудрить, не скучайте, — бросила она уже громче, вставая из-за стола. Стараясь идти к выходу из бара ровными шагами и не упасть по дороге, девушка сделала неутешительный вывод, что напилась в стельку. Осталось только до конца вечера не учудить что-нибудь за что на следующее утро будет стыдно. Хотя Эцу и стыд — несовместимые друг с другом вещи. На улице было по-вечернему прохладно. Хаяши, отойдя чуть поодаль от входа, встала на углу и достала наконец заветную пачку. Закурила, наблюдая за тем, как в тёплом свете уличных фонарей спешат в свои бараки такие же пьяные синигами. Вечер был хорош, даже несмотря на то, что этот напыщенный татуированный индюк до скрежета зубов её бесил, а от пьяного голоса Сэнго настойчиво хотелось повешаться. Голова неприятно закружилась, намекая, что с алкоголем на сегодня достаточно. Эцу на самом деле уже довольно давно не чувствовала себя настолько выпившей. «И что за бодягу подают в этой дыре?» — мелькнула бледная мысль где-то на краю омертвевших из-за сакэ мозговых клеток. Девушка сплюнула на землю противный вкус табака, и уже собралась достать вторую сигарету, но дверь в бар громко хлопнула, вынудив офицера от неожиданности выронить куда-то в траву всю пачку. — Чёрт возьми, Изуру, ты меня напугал, — завидев покачивающегося лейтенанта, вскрикнула девушка. — Прости, Эцу, — расплылся в пьяной улыбке румяный парень, — А ты чего тут? — Воздухом дышу, — ответила Хаяши, незаметно пытаясь нашарить ногой заветную пачку. По сути, не наврала. — Слушай, Э-эцу, — с трудом выговаривая её имя, начал Кира, — Тот пар-рень, который подходил. Он пристаёт к тебе, да? — Чего? — выпала офицер, даже чуть протрезвев на секунду. — Х-хочешь, я с ним раз-берусь? — неустойчивыми шагами подходя к девушке, продолжил Изуру. Эцу застыла, весело размышляя, что с этим вообще делать. «Господи, это он из-за алкоголя такой смелый?» — нервно хихикнула она в голове, частью сознания понимая, что это всё вообще-то совсем не весело. А Кира, в край обнаглев, подошёл уже почти в плотную к офицеру и неловким движением руки попытался приобнять ту за плечи. — Я же всё-таки... Ик. Мужик. Приобнимать, однако, не стоило. Не удержав равновесие, лейтенант повалился на Хаяши всем своим, в сравнение с ней, не маленьким весом, придавив бедную девушку к земле. Эцу в моменте не сразу поняла, что именно произошло, но оказавшись под Кирой в весьма не двусмысленной позе, нервно хихикнула, мысленно подмечая, что этот вечер не забудет никогда. — Ой, Эцу, извини, — пролепетал парень с трудом приподнимаясь на локтях, — Ты. Ик. Такая красивая. Изуру замер, тяжело дыша и глядя на неё стеклянными глазами. Возможно, этот момент выглядел бы романтично в каком-нибудь сопливом романе, но в данный момент Хаяши могла думать только о резком запахе сакэ и том, каким всё же тяжёлым оказался её лейтенант. — Можно я тебя поцелую? — хрипло спросил парень, явно не думая о том, что слишком сильно навалился на Эцу. В голове офицера сначала мелькнула мысль о том, что она мечтает по скорее встать с холодной земли, оказаться в кровати и лечь спать, после она мельком подумала о Сэнго, которая явно не обрадуется подобному. Настолько мельком, что эту мысль сразу перебила другая — о том, что Изуру, в целом, очень даже ничего, когда такой смелый, и, для приятного завершения вечера осталось только с кем-нибудь поцеловаться. — Да, давай, почему бы и нет, — прошептала девушка, ёрзая на земле в попытке освободить себе побольше места для дыхания. Вопреки её желаниям, Кира навалился ещё сильнее, неловко целуя её куда-то в левую сторону губ. Хаяши вяло ответила на поцелуй, не чувствуя ровным счёт ничего, кроме резко всплывшей потребности сходить в туалет. Она слегка похлопала его по плечу, заставляя отстраниться и втянув в себя побольше воздуха, произнесла: — Пойдём обратно.***
Тащить на себе пьяную Сэнго — последнее, чего хотелось бы Эцу. Хисаги, который вёл под руку не менее напившегося Изуру не стал бы с ней спорить. Они брели в молчании, нарушаемом только бессвязными бормотанием темноволосой. Шухей, конечно, порывался что-то сказать, но Хаяши выглядела настолько хмурой, что рисковать только-только поднявшимся настроением не хотелось. Путь до бараков третьего отряда казался невероятно долгим. Офицер делала попытки отключить мозг и просто идти, но подступившая к горлу тошнота и неугасающее желание сходить в туалет никуда не отступали. Поэтому, завидев ворота третьего отряда, она почти застонала от облегчения, ускоряя шаг и вызывая тем самым со стороны поддатой подруги возмущённые возгласы. — Тихо ты, — шикнула Эцу и тут же резко остановилась, заметив высокую фигуру в капитанском хаори прямо на входе, — Чёрт, чёрт, чёрт… Девушка опустила глаза, пытаясь успокоиться, и потащила Сэнго с ещё большим рвением, молясь лишь о том, чтобы капитан их не заметил. Хотя чтобы не заметить пьяную четвёрку, семенящую неровным строем почти по всей ширине дороги, нужно быть либо слепым, либо мёртвым. — Шухей, давай быстрее, — прошипела она, ещё не осознавшему всю комичность ситуации, лейтенанту. Чем ближе они подходили, тем выше по горлу ползла тошнота с удушающим привкусом тревоги. Ощутив липкую, доводящую до паники и животного ужаса, реяцу капитана Ичимару, Эцу огромным усилием подавила жалкий всхлип, вырывающийся наружу. От этого иррационального страха уже начали потихоньку подкашиваться колени и офицер действительно была готова рухнуть прямо здесь, на этой дороге, лишь бы не чувствовать его присутствие, не смотреть на него, просто потерять наконец сознание. Убежать, забиться под стол, закрыть глаза и уши и перестать существовать на пару мгновений. — Здравствуйте, капитан, — с серьёзным лицом кивнул Хисаги, проходя мимо и таща за собой Изуру. — Доброй ночи, капитан! — оживилась Сэнго, заставив Хаяши своим криком противно содрогнуться. — Капита-а-ан, вы лучший! — весело подхватил наконец пришедший в себя Кира. Эцу ничего не сказала. Протащила мимо капитана едва стоявшую на ногах Сэнго, даже не поднимая глаза, стараясь слиться с окружением, словно её тут и не было. Гин тоже ничего не сказал, молча провожая компашку ошарашенным взглядом. Настолько ошарашенным, что навечно застывшие в лукавом прищуре глаза округлились, чего никто из пьяных людей в темноте, конечно, не заметил. Вопросы о том, почему важный отчёт, который нужно сдать следующим утром, не лежит готовый на капитанском столе, отпали. Ичимару содрогнулся от неожиданного поднявшегося порыва холодного ветерка, и, нацепив на лицо привычную улыбочку, отправился по своим делам. С провинившимися подчинёнными он разберётся завтра.