Воспоминания

Когда-то давно, лет так шесть назад я жил в небольшом странном городе. Кажется, он назывался Южный парк, я точно не помню. Да и какая необходимость помнить это? Есть кое-что гораздо важнее этого. Важнее для меня. Я помню всё, что там со мной произошло, хоть и жил я там всего несколько ничтожных месяцев. А хотелось бы всю жизнь. Но такова была воля моих родителей — переехать в другое место. Этот городок, признаться, оставил отпечаток на мне. Если быть точнее, то один человек. Я, кажется, никогда не любил никого (я имею ввиду романтическую любовь). Приезжая в этот город, я не думал, что что-то заставит меня поменяться, стать другим — настоящим. До того момента, пока я не познакомился с одним парнем. На вид он был хулиганом, на деле, в принципе, тоже. У него были чёрные волосы и голубые глаза. И в начале он меня ничем не привлёк, ведь он не знал даже азов математики, не говоря уже о географии или биологии, там у него, как позже окажется, тьма тьмущая. В первый же день он хотел меня побить. Только для того, чтобы повысить свою репутацию. Однако, ему не удалось сделать этого — не хватило смелости. А ведь я просто разрешил ему себя ударить и сказал, что не буду против. Тогда он удивился, вот и ничего мне не сделал. Честно говоря, я просто сманипулировал им — разрешил что-то, и уже перехотелось, стало неловко. В тот день я пригласил его на семейный ужин. Он удивлялся, слушая о нашей своеобразной религии и наших традициях. Я рассчитывал, что дальше манипуляции в виде внушения доверия не пойдёт, но я ошибался. Со временем получилось так, что мы стали чаще общаться, и он даже отказался от своих прошлых друзей. Я и не заметил, как стал привязываться к нему. Мне нравилось помогать ему с уроками, давать советы. А спустя некоторое время я даже признался ему, что наша дружба началась лишь из-за моей манипуляции. Он удивился. Я стал доверять ему. У него было такое личико... миленькое, что ли? — Слушай, Гэри, — спросил он как-то меня, — скажи, а ты и правда такой? Я тогда не понял его. Странный вопрос, неправильно заданный. — Что ты имеешь в виду? Прости, я тебя не понимаю, — немного улыбнувшись, сказал я. — Я имею в виду... Ты не притворяешься? — пояснил он. Я сильно удивился. Я никогда не думал о том, что кто-то может понять это. — Просто ты какой-то не такой. Неискренний. — Хах?.. — я даже не представлял, что на это можно ответить. Рассказать ли ему всё, или не стоит? Я же никогда никому не открывался, это было чем-то новым, неправильным. — Можешь не отвечать, я уже всё понял по твоей реакции, — прошептал он. Моё сердце забилось быстрее от волнения. — Послушай, я не хочу видеть тебя таким несчастным... Избавься от этого лицемерия в моём присутствии, прошу. Я продолжил смотреть ему в глаза. А он, оказывается, не такой глупый, как я думал. Я не знал что ответить, как быть. — Ты неправ, — тихо сказал я, подходя к нему с доброжелательной улыбкой. — Я очень даже честен. Не думай обо мне так ужасно, пожалуйста. Это немного неприятно, когда ты стараешься для человека и помогаешь ему, а он считает, что ты лишь лицемер. И, честно говоря, мне любопытно узнать, по какой причине ты так подумал вообще. — Нет. Я прав, я уверен — он с подозрением смотрел мне в глаза снизу вверх. — Это тебе не геометрия, тут я всё прекрасно понимаю. Не держи меня за идиота, Гэри. Мне кажется мы достаточно близки, чтобы ты доверился мне... — ...Тебе кажется, — улыбка с моего лица пропала. Господи, что я творю? Я же буду жалеть об этом! — С чего ты вообще решил, что мы близки, ахах? — Я... сожалею, что связался с тобой. Лицемер, ненавижу тебя! — после этих слов он обежал меня и вышел из комнаты. Мне показалось, что он плакал, ведь его голос дрожал, будто он на пределе. Да... Это неприятно. Извини меня, Стэнли. Так надо было... Ахх, это и впрямь такое неуважение к нему, он же такой искренний, в отличие от меня. Я долго размышлял над этим, пока мы не общались несколько дней. Правильно ли я поступил? Наверное нет. Но переступить через себя было необычайно тяжело. Я и так показал ему себя не с лучшей стороны, имею ли я право продолжить открываться ему? Имею ли я право? Я старался поддерживать образ эти дни и у меня получалось, однако по приходе домой всё было хуже обычного. Обычно я просто устало ложился на кровать и спал около часа, а в эти дни я готов был рвать и метать. Сдерживать агрессию и обиду было тяжелее обычного. Кажется я готов был разрыдаться из-за любой мелочи. Раздумья о том, что делать в этой ситуации, сводили меня с ума. Голове болела, что предательски отвлекало меня и не давало сконцентрироваться на решении этой проблемы. Тошнота также овладевала мною, я не мог нормально питаться, от любого взгляда на еду уже становилось не по себе. Стэну тоже было не по себе. Он банально игнорировал моё существование и избегал зрительного контакта. Вообще, я думал, что он после этого вернётся к своим друзьям, но нет — он сидел один, сонно потирал глаза и ложился на парту в попытках заснуть. Было больно смотреть на это. По твоему печальному лицу было видно, что тебе тоже плохо, но, в отличие от меня, ты не мог ничего изменить. Вся ответственность упала на меня — это хорошо и плохо одновременно. Спустя месяц после нашего последнего разговора я, наконец, решился на диалог. После уроков все начали выходить из школы, я бы окружён людьми и, чтобы отвязаться от них, сказал, что мне нужно в туалет. Конечно я соврал, я пошёл искать Стэнли. Я увидел его последним выходящим из класса и, как бы проходя мимо, не оборачиваясь схватил за рукав: — Нам нужно поговорить. — Я не хочу с тобой разговаривать, — нельзя сказать, что я не ожидал этого — я был готов к такому тривиальному ответу. — Я тебе всё расскажу. Всё, что хочешь. Всё, что тебя волнует, — я постепенно сгорал со стыда, пока говорил это. Вся наша дружба до сих пор казалась огромной ошибкой, но уже поздно было отрекаться от неё — я слишком привязан к этому мальчишке. — Блять, — он шепчет в рукав, надеясь, что я не слышу, но я слышу. — Ладно, пойдём. Я мысленно улыбнулся и полноценно схватил его за запястье, потащив в школьный туалет. Руки немного дрожали, но я старался это скрыть. Хотя от него едва ли скроешь это, чёрт. Когда мы вошли в туалет, я аккуратно толкнул Стэна в стену, попутно закрывая дверь и оглядываясь по сторонам, чтобы никто не услышал нас. Я не вынесу свидетелей. — Я хочу знать тебя настоящего. — Так и знал... — мои глаза забегали по разным сторонам, но мне пришлось взять себя в руки и посмотреть ему в глаза. — Я... блять. Ха, как же тяжело... Ну, в общем, я просто лицемер. У меня нет масштабных плохих намерений. Мне дела нет до чужих жизней, но меня так воспитали, что мне тяжело быть собой. Я, в общем-то, и не уверен в существовании собственного «я». Есть ли оно вообще у меня, или его нету... Хах. Наверное есть, отчасти. На самом деле я нихуя не спокойный. Я агрессивный, я ненавижу многих людей, но у меня нет права показывать это. — Кто тебе это сказал? — его голос был сосредоточенным и собранным, несмотря на спонтанность происходящего, но в глазах читалось сострадание. — Родители, — мой ответ был достаточно сухим. — Я не человек. Я лишь оболочка человека с пустой душой. Мне подарили жизнь и я обязан всем за это. Я обязан соответствовать идеальному шаблону человека, вырисованному моими родителями. — Гэри, — голос стал ласковее, но оставался таким же уверенным. Стэн положил руку мне на щёку. — Ты не обязан быть идеальным. Ты человек. Такой же, как все. Имеющий право на чувства и эмоции. Имеющий право быть собой и иметь это своё «я». Жизнь — твоя высшая ценность, она одна. Так смысл проживать её так, как ты не хочешь? Смысл проживать её несчастливо? — Стэнли... — с моих глазах неожиданно полились слёзы. Боже, как давно я их не видел... Чужая рука нежно пыталась стирать дорожки, но за одним потопом следовал новый, и он просто сел на пол, потянув меня за собой, и прижал к своей груди. — Я хочу быть полноценным. Таким, как все. — Ты будешь. С завтрашнего дня начнём учить тебя быть собой, и твоя мечта сбудется. Я не помню, сколько ещё проплакал. Может минут пятнадцать, может полчаса. Я так в жизни не плакал, можно сказать это была полноценная истерика. Господи, как же я нуждался в этих словах. В один момент я успокоился. Слёзы закончились, выжать было нечего, и я начал медленно вставать, а следом за мной встал Стэн. Я не успел опомниться, как уже прижал его к стене, нависая над ним, после чего нежно затянул в долгий поцелуй. Не получив отказа, я начал быть настойчивее и нагло заводил языком по чужому рту. — Спасибо, Стэнли. Спасибо. После мы вдвоём упали на холодный кафель и лежали в обнимку ещё несколько минут, почти заснув. Однако потом нас пришлось встать. Он обнял меня, после чего убежал. Я спокойно дошёл до дома в одиночестве. С тех пор мы начали встречаться. Он был очень милым в отношениях, но нам приходилось скрывать их. Мы часто ходили к нему домой играть в приставку или иначе проводить время вместе. А ещё он восстановил общение со старыми друзьями, чему я был рад. Боже, это первый человек, за которого я искренне рад! Что касается моей социальной жизни... Честно говоря, она не особо изменилась. Я просто стал больше себя уважать и отстаивать личные границы, из-за чего стал некомфортен некоторым людям, но в целом люди также общались со мной. Я был доволен этому. Первый раз мы поцеловались на второй месяц отношений. Вообще, я пытался сделать это раньше, но Стэн смущался и не позволял мне сделать это. Тогда мы сидели у него дома и смотрели телевизор, но потом телевизор резко выключился. Мы пытались что-то с этим сделать, но всё было тщетно, поэтому мы просто легли на кровать в обнимку. Я уже начал засыпать, когда почувствовал тёплые губы на моей щеке. Я медленно перевёл взгляд на своего парня, а он, заметив это, отвёл его. Я решил не упускать возможности и резко притянул его к себе, целуя в губы. Вскоре поцелуи вошли в норму, Стэнли уже не так сильно смущался и не впадал в ступор. Это заставило меня перейти к новому этапу: лапанье. Я любил трогать его за ноги, поглаживать стройные бёдра и смотреть на недовольное лицо. Но никакого сексуального влечения у меня не было. Я помню, как незаметно положил свою руку на его бедро. Он же почувствовал это и, смущаясь, посмотрел на меня с непониманием. А я лишь улыбнулся. — Гэри, какого хуя? — Хмм, не злись ты так, — я начал поглаживать его ногу большим пальцем, постепенно переходя от бёдер к коленям. — Тебе же нравится, я прав? — М-мне не..! — он нахмурился ещё больше и отвёл взгляд на пару секунд. — Да пошёл ты... В общем, в наших отношениях всё было прекрасно, пока мои родители не решили переехать. Это решение было спонтанным и никаким разом не общепринятым: моего мнения вообще не собирались спрашивать, просто поставили перед фактом, что в августе мы переедем. Как обычно. Ничего нового, я привык. Я перенёс это болезненно, но терпимо. У нас же всегда будет возможность созваниваться, переписываться и всё такое. Хотя всё это, безусловно, не заменит живые полноценные отношения. А Стэн же перенёс эту новость ещё хуже. — Что?.. Почему, зачем?.. Гэри, не бросай меня! — его глаза были широко распахнуты, он грустно смотрел на меня снизу вверх. — Ну, любимый, я не могу, ты же знаешь. Я не имею возможности что-либо поменять, решение уже принято без моего участия, — я начал его поглаживать по голове в попытках успокоить. — Родители просто захотели сменить обстановку. — Из-за этой хуйни мы должны страдать?! — голос перерастал в крик и дрожал. — Не волнуйся ты так, мы сможем поддерживать отношения по переписке. — Это не то! В тот вечер мне пришлось долго успокаивать его. И каждый раз, когда мы, кажется, закрывали тему, он начинал возмущаться. Только когда он уснул на моей груди стало тихо. Тогда был июнь и значит у нас оставалось ещё около двух месяцев на совместное времяпровождение. Мы гуляли, ходили в парк и кино, оставались ночевать друг у друга — не теряли драгоценное время и наслаждались компанией друг друга. В августе я действительно переехал. Наше расставание было таким же болезненным, как и когда мы узнали об этом. Он плакал навзрыд, положив голову на моё плечо, затем печально вытирал слёзы и стоял со мной в объятиях. Когда машина двинулась он махал мне рукой ещё какое-то время, после чего ушёл домой. С тех пор прошло три года. Мы уже в одиннадцатом классе и до сих пор встречаемся. Как и ожидалось, поддерживаем интернет-общение. Я изо всех сил стараюсь учиться, чтобы поступить в колледж близ Южного парка и у нас была возможность иногда видеться. И сколько бы ещё времени не прошло, хоть день, хоть неделя, месяц, года — я всё также буду его безгранично любить. Вы циникам злым не верьте: у вечной любви нет смерти.