Окна напротив

      — Что бы ты сейчас ни сделал, помни: мы всё ещё в школе, в раздевалке, и дверь не закрыта, — любезно напомнил Хёнджину Феликс, ярко ощущая чужое давление. Он упустил момент, когда личное пространство стало чем-то чуждым для них.       — Если кто-то и захочет сюда зайти, то сперва включит свет, — прошептал возле уха Хван. — У нас будет целая секунда, чтобы не выдать себя. Ли поспешил притормозить метнувшегося к его губам Хёнджина, выставив между ними указательный палец. Что-то точно было не так, и это его, мягко говоря, волновало. Нужно было срочно всё обсудить, дабы избежать недомолвок в будущем.       — Не так быстро, красавчик, — найдя наощупь плечи парня, отстранил его от себя Ликс. — Что опять творится в твоей голове? Хёнджин молчал и лишь бесшумно дышал рядом с чужим лицом. В какой-то момент Феликсу даже показалось, что его нет. Только окаменевшие мышцы под пальцами давали понять, что их владелец всё ещё стоял напротив.       — Ликс, давай потом, — наконец подал голос Хван и вновь потянулся вперёд, не придавая значения рукам на своём теле. Если бы Феликс действительно хотел оставить его на расстоянии, то хотя бы немного напряг их.       — Ещё чего. Нет объяснений — нет обжиманий, уяснил? Хёнджин недовольно замычал. Как же он не любил, когда Феликс становился серьёзным и делал всё «как надо». Вернее, любил-то он в нём всё, даже излишнюю вредность. Просто иногда ему хотелось забить на всё и хотя бы немного побыть человеком без тормозов и каких-либо чувств, оставив подле себя только те, что возникали у него непосредственно при тесном контакте с Ли.       — Ну почему ты такой? — разочарованно выдохнул он, роняя на чужое плечо голову.       — Какой? — с лёгкой ухмылкой поинтересовался Феликс.       — Рассудительный, правильный, уравновешенный, — подбирая слова, с паузами выдал Хван. — Чувствую себя дебилом…       — Ну-ну, куда столько драмы, — мягко похлопал и погладил парня по спине Ликс. — Твоя хаотичность является твоей изюминкой. Именно из-за неё с тобой интересно проводить время. Хёнджин, кажется, после этих слов стал ещё загруженнее, судя по его очередному выдоху и потяжелевшей голове. Феликс искренне не понимал, что у него успело случиться за эти несколько минут.       — Совсем скоро ты не будешь проводить со мной время, — всё-таки собрался и признался в том, что выбило его из колеи, Хван.       — Извини? — всё ещё не догонял Ли.       — Я теперь в спортивной секте, ты в каких-то делах. Скоро наступят экзамены, а после них каникулы. Ты на всё лето уедешь в Австралию и оставишь меня одного, — без остановки бурчал Хёнджин, вываливая всё накопившееся разом.       — И ты правда считаешь, что из-за этого мы перестанем нормально общаться?       — Да? — приподнял голову и неопределённо ответил Хван. — Так и знал, что ты не воспримешь это серьёзно, — уже с отчётливым разочарованием добавил он. Феликс так и застыл с приоткрытым от отсутствия каких-либо слов ртом. Когда он спрашивал Хёнджина, то рассчитывал не то чтобы на более «серьёзную» причину для его резких загонов, а на что-то менее накрученное им самим же. Понять парня было легко — для него всегда был важен близкий и постоянный контакт. Но Ликс правда не видел в их внезапной занятости как таковой проблемы. К тому же, если бы сам Хёнджин не рассказал ему о своих переживаниях, касающихся этой темы, он бы даже не стал думать о том, что у них внезапно пропало бы время друг для друга. Феликс в любом случае нашёл бы его для Хвана.       — Вот я никак не пойму, — потерев переносицу, после небольшой паузы и медленного вздоха начал Ли. — Почему ты так любишь всё додумывать? Да, я теперь занят, но собрания буквально проводятся в одно время с твоими тренировками, и мы не будем друг друга видеть только в этот временной промежуток.       — Я не додумываю. Это ты забываешь про экзамены и свой отъезд, — продолжал стоять на своём Хёнджин, бодая чужое плечо лбом. Легче ему так и не стало. А можно было просто-напросто поцеловаться, таким образом успокоиться, забыть обо всём и вспомнить уже после — когда бы он в один момент разревелся от переизбытка переживаний, потому что однажды решил забить.       — Ты дурак? Мы пока не знаем, полетим ли. Бабушке в последнее время нездоровится, опасно будет оставлять её одну. А насчёт экзаменов… — Феликс достал из заднего кармана телефон и включил фонарик, чтобы видеть бесстыжие глаза напротив. Хван тут же сощурился, чувствительно реагируя на яркий свет. — Ты вообще видел свои оценки?! Я вот да. И это кошмар, Хёнджин. Ты ничего такими темпами не сдашь.       — Сдам.       — Не сдашь! Хван уже собирался снова возразить, но Феликс ему не позволил, перебив:       — Даже не вздумай со мной спорить. Я уже решил, что буду с тобой заниматься. И отвертеться ты сможешь только через мой труп. Ладно, всё равно у Хёнджина с самого начала не было шансов.       — Каков герой, — усмехнулся он, упираясь в стену напротив рукой. — Откуда у тебя вообще мой табель? — и склонив голову, с некой озадаченностью спросил.       — Расскажу, когда выйдем отсюда. Когда Ликс начинал подобным образом вредничать, с вызовом смотря на него снизу вверх, а-ля: «Ну и что ты на это скажешь?», Хёнджин хотел делать всё, но только не слушаться его.       — А если не выйдем? — в стену упёрлась вторая рука, а сам Хван склонился, равняясь с лицом напротив.       — Тогда ты ничего не узнаешь, логично, — с ухмылкой на губах пожал плечами Ли.       — Жаль. Хёнджин приблизился и теперь снова находился возле его губ, дразняще дыша и поглядывая на них. Феликс закатил глаза и, переложив телефон с фонариком поудобнее, невозмутимо принялся застёгивать верхние пуговички на чужой рубашке. Такой близостью его уже нельзя было смутить. Хвану следовало больше постараться.       — Вот так поприличнее будет. А то ходит и соблазняет всех вокруг, — якобы невзначай озвучил свои мысли Ли, чем моментально выбил Хёнджина из колеи. Последний был совершенно не готов к такому равнодушию.       — Пока что я соблазняю только тебя, — Хван быстро взял себя в руки, спустился к шее и нежно поцеловал Феликса в чувствительное местечко под челюстью, зная, что это точно не пройдёт мимо парня. И попал прямо в точку.       — У тебя почти получается, — мелко вздрогнул Ликс, чуть наклоняя голову в сторону. Действительно, он никогда не был безразличен к таким поцелуям, а в подобном положении и вовсе был готов сойти с ума из-за них. Сохранять непоколебимость с каждым разом становилось труднее.       — Правда? Тогда я могу сделать ещё и так? Одна рука Хёнджина оказалась внизу и ухватилась за чужую талию. Хван сделал шаг вперёд, становясь ещё ближе, и теперь был почти вплотную к не имеющему возможности отодвинуться Ликсу, на лицо которого кривой тенью падал свет от фонарика, подсвечивающего его снизу, что выглядело в некой степени крипово. Это заставило Хёнджина тихо посмеяться, потеряв былой «секси настрой».       — Можешь, — шумно сглотнул и запоздало ответил Феликс. Отодвигаться и давать слабину он всё ещё не собирался.       — А так? — забрав свободной рукой телефон у Ликса, чтобы выключить фонарик, и положив его к себе в задний карман, перешёл на шёпот Джин. Раздевалка погрузилась в былую темноту. Все чувства мигом обострились, из-за чего Ли крупно дёрнулся и всё-таки чуть подался назад, когда уже около своего уха неожиданно услышал: — Можно?       «Смотря что» — хотел по-деловому произнести Феликс, но догадался быстрее. Вернее, Хёнджин без слов сказал ему прямо в лоб, поцеловав в уголок губ и аккуратно подтолкнув вглубь комнаты.       — С каких пор ты об этом спрашиваешь? — по итогу выдавил из себя он.       «С тех самых, когда начало хотеться чуть больше»… Хёнджин промолчал. Они потихоньку двигались всё дальше и дальше, наощупь ориентируясь, куда идти. То есть, Хван вёл их, одной рукой прижимая ценное тело к себе, пока другой пытался найти нужный объект спереди. Феликс же растерянно сжимал чужие плечи и смотрел в одну точку ровно перед собой, словно таким образом он смог бы разглядеть Хёнджина и эмоции на его наверняка привычно сосредоточенном в такие моменты лице. Когда бёдра упёрлись в что-то напоминающее теннисный стол, а Хван замер в нетерпеливом ожидании, Ли секунду помедлил, но всё-таки уселся на него. Стало как-то совсем странно. Что делать дальше, он понятия не имел. А о том, что несколькими минутами ранее он был ещё тем примером «непоколебимости», старался и вовсе не вспоминать.       — Собственно… — Хёнджин положил ладони на его коленки и тоже затормозил. Н-да, на адекватную голову подобное ощущалось однозначно иначе. Он слишком переоценил себя, когда всерьёз раздумывал над «большим». — Ну… Феликсу казалось, что он в самом деле начал видеть лицо Хвана в темноте, пока с прищуром всматривался в него, ожидая продолжения. Так и не дождался. Давать заднюю уже было бы совсем тупо. Да и Ли хотел реабилитироваться в своих же глазах, доказав прежде всего самому себе, что он всё ещё крепче чужого обаяния. Поэтому уже спустя пару ловких движений Хёнджин был притянут вперёд за болтающийся галстук на его шее, а разведённые коленки Ликса сдавили его бока.       — Теперь твоя очередь. Не тупи. Именно этим он прямо сейчас занимался. Тупил. Хван вслепую нашарил плечи Феликса, плавно проведя вверх по его рукам, крепко сжал на них пальцы и прижался своим лбом к чужому, хрипло и негромко говоря:       — Я тебя точно правильно понимаю? — решил уточнить он и после недолгой паузы с лёгким смешком добавил: — Отпусти галстук, задушишь. Ликс тихо ойкнул, разжимая кулак.       — Не знаю, что и как ты понял. Но давай уже просто сделаем какую-нибудь херню, — выдохнул в губы напротив он и, потянувшись, подцепил нижнюю, мягко сминая своими губами. — В конце концов, ты первый начал. Теперь бери на себя ответственность. Хёнджин резко вынул из заднего кармана ранее засунутый туда телефон, включил фонарик и, перевернув экраном вниз, откинул на стол.       — Хочу тебя хоть немного видеть, — пояснил он, опережая озадаченный взгляд напротив. Оба не понимали, что конкретно они сейчас хотели и собирались делать. Феликс решил, что просто отдастся моменту и доверится Хёнджину, которому наконец-то развязали руки и вновь дали возможность касаться, как это было больше недели назад на попойке у Минхо. Их долгожданный поцелуй на удивление получился нежным и осторожным, но быстро перетёк во что-то большее: с пальцами под рубашкой, руками в волосах и дразнящими укусами на нежных губах. Ликс хотел улыбаться каждый раз, когда Хван забавно морщился и в отместку цапал его зубами посильнее, словно показывая: «Я тут хозяин положения!!!». И он действительно был им, пока Феликс позволял ему скользить кончиками пальцев по своим щекам и линии челюсти, клеймить губами кожу на шее и местечки за ушами, прижимать к себе и незаметно расстёгивать верхние пуговички на рубашке, чтобы постепенно двигаться всё ниже и ниже. Ему нравилось быть любимым. Хёнджин топил Феликса в своих чистых эмоциях и чувствах, давая возможность ощущать рядом с собой то, чего раньше Ли боялся больше всего на свете. Любовь. Громкое слово. Тем не менее, он горел желанием употреблять его в контексте Хёнджина, потому что правда любил. Да, пока что не настолько сильно и, возможно, немного не так, как это делал сам Хван, но точно не менее искренне. А это же самое главное, верно? Их ещё не начавшиеся отношения возникли очень резко и с какой-то стороны странно. В последнее время Феликс стал чаще думать об этом. Правильно ли было всё происходящее? Он не знал. А может просто не хотел открывать для себя точный ответ, боясь подтвердить догадки о том, что он всего лишь убегал от ответственности, которой с каждым разом становилось всё больше и больше. В голове снова творился бардак.       — Всё хорошо? — мягкий и чуть взволнованный голос Хёнджина вывел Ликса из густых мыслей, растекаясь теплом по венам. Парень оторвался от его ключиц и, аккуратно обхватив его подбородок пальцами, вынудил посмотреть на себя. — Я слишком напираю?       — Всё отлично. Мне просто сейчас очень хорошо с тобой, — сдержанно улыбнулся Ли, чудом подавляя в себе желание разреветься из-за количества чувств в глазах напротив. — Мысли в кучу собираются. На лице Хвана отобразились растерянность и смущение. Эти слова определенно были лучшими, что он слышал за весь день. За исключением Чанбина и долгожданного от него: «Молодцы, парни. Давайте домой». Атмосфера вновь изменилась на какую-то сердечно-трепетную, и Хёнджин по-детски клюнул Феликса в щёку, посчитав этот жест самым подходящим в данную секунду.       — Ты такой невероятный, — с глуповатой улыбкой Хван отодвинул ворот рубашки Ликса и, склонившись к нежной медовой коже на ключицах, продолжил: — Хочу всего тебя себе. Как бы неоднозначно это ни звучало, Хёнджин думал именно так, и Феликсу, судя по мелким мурашкам, пробежавшим по его шее, и по его томному вздоху, последовавшему после, эти слова нравились.       — Подожди, — притормозил уже собирающегося накинуться на него со всей своей любовью Хвана, на что получил незамедлительную реакцию и крайне внимательный взгляд, ожидающий продолжения. — Не оставляй в этот раз пятен. У меня тональника кот наплакал. Хёнджин понятливо кивнул, но довольно заметно огорчился. Конечно же, его задатки собственника, желающего показать всем на свете, что Ликс уже занят, и претендовать на него можно даже не пытаться, в двух предложениях зарубили на корню. Спорить он никак не мог. В конце концов, Хван тогда в самом деле поступил неправильно, дав себе волю и не спросив даже разрешения. Однако, Ли всё равно его было чуточку жаль.       — Ну или ты можешь оставить парочку на незаметных местах… — немного потерянно предложил он, почему-то нервничая так сильно, будто предлагал Хёнджину разложить его прямо на этом столе, здесь и сейчас. В теории, может, это и было заманчиво-возбуждающе, но на практике Феликс ссыковал каждый раз, даже когда Хван просто прижимался ближе и случайно касался его бедра своим таким же твёрдым, как и чужой, пахом, тем самым больше распаляя их двоих. В глазах напротив тут же заплясала благодарность, перемешанная с бесконечным чувством преданности и любви к чужому телу в его руках. Хёнджин шустро расстегнул оставшиеся пуговички на рубашке и поражённо замер, впервые наблюдая такого Ликса.       — Вау… — словно в прострации выдохнул Хван, едва ощутимо проводя подушечками пальцев по рельефному животу Ли, что тут же поджался, демонстрируя чувствительность владельца. — Это какое-то читерство, — хмыкнул он после, всё ещё удивляясь таким чётким очертаниям мышц.       — Завидуешь?       — Да. Себе. Потому что могу и смотреть, и касаться этой красоты. Феликс надеялся лишь на то, что его щёки выглядели не такими красными, какими он их себе представлял, буквально ощущая исходящий от них жар. В сплетении приятно тянуло и изредка щемило, пока Хёнджин, закончив разглядывания, изучал его с помощью трепетных касаний рук и губ, порхающих, словно хрупкие бабочки, где-то над бешенно колотящимся сердцем.       — Ты, блин… — попытался подобрать слова он, будучи ну слишком смущенным услышанным. Хёнджину хотелось закрыть рот, чтобы он больше не смог выдать ничего подобного, заставляющего Феликса глупо забываться в чувствах, словно тринадцатилетняя школьница, с которой поздоровался симпатичный старшеклассник. — Давай тоже снимай. Хули я тут один всем, чем могу, свечу, — единственное, что по итогу пришло в голову и было озвучено. Джин на это предложение ответил весьма категорично, отстранившись и пугливо схватившись за свою рубашку, на которую уже собирались посягнуть чужие ловкие пальчики:       — Нет, — почти твёрдо и уверенно. Только глаза по пять копеек всё портили.       — Почему это? Мне, между прочим, может быть неловко одному быть полуголым, — нахохлился Ли, притягивая парня ногами обратно к себе. Так, что он практически навалился на него, потеряв равновесие. — Руки убери.       — Ну нет, Феликс! — завыл Хван и забрыкался в качестве протеста, продолжая крепко сжимать пальцами пуговички. — Я не дам тебе смотреть на мой пузик! Давай я сначала накачаю крутой пресс. А если реально чувствуешь себя некомфортно, то я лучше сниму штаны, блин. Феликса прорвало на смех раньше, чем он успел дослушать Джинни. Ей-Богу, что этому человеку только не придёт в голову.       — Если не дашь снять с тебя рубашку, то я тебе просто не дам, — пошёл в жестокое нападение Ли, прекрасно зная, что не оставил оппоненту даже малейшего шанса на собственный выбор.       — А ты будто собирался, — обиженно буркнул Хван, но руки от рубашки всё-таки отнял. Какой умничка. И главное — (почти) сам.       — Ну вообще-то…       — Феликс! — взвизгнул Хёнджин, не позволяя договорить. Нет, он, конечно, сам претендовал на всякие страсти, взаимные ласки и приятности, но не до конца и точно не тут. Ну там это… «взаимопомощь» руками или что ещё можно было придумать… Петтинг, фроттаж? — Ты знаешь кто?       — Кто? — усмехнувшись, поинтересовался Ликс и после по-быстрому принялся вынимать пуговички на рубашке Хвана из петель, пока тот заново не начал вырываться и протестовать.       — Провокатор.       — А ты красавчик. Расправившись с рубашкой, Ли развёл её в сторону и осторожно коснулся идеально белой кожи Хёнджина, напоминающей редкий китайский фарфор, заполучить который было сравнимо с чистой удачей. У Феликса такой кожи не было — вся в веснушках и хоть не так сильно, но всё ещё загорелая. Взгляд зацепился за подтянутую фигуру, рельефные косые мышцы, поджарый живот (совсем не пузик!) и острые ключицы, которые тут же захотелось искусать и разукрасить. Покрыть разными оттенками красного, сделав ещё прекраснее. Так вот, что чувствовал Хван, пока пожирал его глазами.       — Иди сюда, — притянув к себе смутившегося и смотрящего куда угодно, но только не на него Хёнджина за подбородок к себе, Феликс впечатался в пухлые губы парня активным поцелуем и окольцевал его шею, практически роняя на себя. — Штаны всё ещё актуальны? — тихо хихикнул Ли меж поцелуями, чем спровоцировал Джина не на забавные негодования, на которые рассчитывал, а на бесстыдное покушение на чужой ремень. — Эй! Я про твои вообще-то! — тут же схватился за наглые ручонки он, останавливая.       — Кто больше всех болтает, тот первый светит трусами, — пожал плечами Хван и невозмутимо продолжил начатое. — К тому же, ты вон как меня хочешь.       — Да ты такой же! — указал на абсолютно идентичный стояк Хёнджина в его штанах Ликс. — Давай тоже тогда снимай.       — Ну тогда помоги мне. Не видишь, что ли, руки заняты. Феликс чертыхнулся себе под нос, уверенно схватился за ремень Хвана, будучи абсолютно настроенным на то, что будет происходить дальше, и резко замер, услышав в коридоре подозрительный и приближающийся к ним шум. Это определенно точно означало что-то недоброе.       — Хёнджин, — в эту же секунду взволнованно обратился он к парню, прерывая весь процесс. — Нам пиздец. Хёнджин догнал не сразу — только тогда, когда Ликс спрыгнул со стола, до боли в запястье схватил его и потащил к шкафчикам в самом конце раздевалки, надеясь спрятаться за ними.       — Феликс, телефон! — спохватился Хван, вспомнив про всё ещё лежащий на столе гаджет с включенным на нём фонариком. Про свою сумку, висящую так же где-то в начале, он тоже вспомнил, но уже после того, как под собственное громкое сердцебиение прижимался к холодной стене и закрывал рот рукой, чтобы не издавать ни единого звука. Оголённую кожу морозило. Бесчисленное количество мурашек то ли от холода, то ли от страха бегали что по нему, что по стоящему вплотную Феликсу, одними только испуганными глазами говорящему, что он совершенно не знает, что будет дальше…