Реабилитация

Больше всего на свете Кимберли хотелось отмыться и, хотя бы ненадолго отвлечься от произошедшего. Только вот принять душ можно, а память стереть нельзя, да и не нужно. Один раз она уже отказалась от своего прошлого и настоящего, чтобы жить иллюзиями, и вот к чему это привело. Они втроем стоят перед психиатрической клиникой, перед её психушкой, в которой творились жуткие вещи. Этого бы никогда не произошло, если бы она не позволила Бетси взять верх над своей жизнью и телом.       — Мне нужно принять душ, — после затянувшейся паузы, произнесла она.       — Конечно, Ким, — кивнул Майкл. — Мы может поехать в отель, где мы с Питером остановились.       — Нет, не нужно. Здесь недалеко стоит дом Бетси, то есть мой. Дом действительно находился недалеко от клиники. Бетси не хотела далеко ездить, и ей нравилась уединённость этого места, без назойливых и любопытных соседей, которые вечно суют свой нос куда не надо. Майкл и Питер проследовали за Ким, удивляясь тому, как лихо всё обустроила Бетси. Какой бы сумасшедшей садисткой она не была, но чего у неё не отнять, так это ума и изобретательности. Просто чудо, что удалось её одолеть. Жилище Бетси встретило их звенящей тишиной. Она жила тут с Эриком, но по ощущениям, здесь жильё престарелой леди. В этом месте царствовал шебби шик вперемешку с провансом. Много розового, белого, оборок, рюшей и цветов. У Кимберли в глазах резало от такого сочетания, особенно от дивана с креслами белого цвета в розово-сиреневый цветочек. Верхом безвкусицы, она считала и витиеватые ножки столиков — их было порядка четырёх штук, и все заставлены всякой всячиной, вроде ажурных ваз с цветами, милые безделушки, какие-то статуэтки — явный антиквариат. Впрочем, всё это было мелочью по сравнению с запахом. Лаванда и корица. Кимберли на дух не выносила лаванду, да и к корице была равнодушна. Так пахло у её дедушки с бабушкой по отцовской линии — она не любила у них бывать. Они тоже не особо её жаловали, поэтому это были лишь редкие визиты вежливости на праздники, вроде дня рождения. Кимберли больше не стала задерживаться в гостиной и поднялась наверх. Спальня Бетси представляла собой вместительное помещение с большой кроватью с резной деревянной спинкой и под балдахином. Постель была застелена покрывалом в мелкую кружевную оборочку белого цвета. На прикроватном столике красовалась лампа с резным плафоном в форме тюльпана — она, кстати, Кимберли приглянулась. На стенах были развешаны картины с такими же незамысловатыми сюжетами, типа симпатичная пастушка на лугу, поле с красными маками и всё в таком духе. Но чего здесь было больше всего, так это фотографий. Кимберли, Кристиана в обнимку с ней, фото Мэрион и Оливии — дочери Бетси. Были здесь и очень старые фотографии самой Бетси, кстати, они были с правнучкой похожи, разве, что у Бетси более пухлые губы и мягкая линия скул. Прадед Кимберли — Эрик. Глядя на его изображение, она понимала, почему Бетси выбрала Кристиана для переселения души мужа. Они похожи, может только в плечах Эрик шире, но это сложно судить по одним только фотографиям.       — Кимберли, милая, ты в порядке? — спросил Майкл, зайдя за ней в спальню. Женщина от неожиданности вздрогнула и выронила фото Бетси. Стекло треснуло и уголок рамки отлетел.       — Да, наверное, — неопределённо ответила она. — Просто смотрела на то, как жила Бетси. Мы, кстати, с ней похожи. Кимберли протянула одну из фотографий Бетси, Майклу. Мужчина взял в руки рамку и отметил, что действительно похожи, особенно взгляд, когда Ким сошла с ума в первый раз. Выражение глаз один в один. Он недовольно скривил губы и поставил фото на место. Это были неприятные воспоминания. Когда Кимберли сошла с ума, то творила страшные вещи, да такие, какие далеко не всем придут в голову, но теперь-то он понимал, что это была работа Бетси. Какой же надо быть сволочью, чтобы так испоганить жизнь собственной правнучке? На этот вопрос не было ответа, по крайней мере Кимберли молчала, хотя наверняка знала.       — Нет, вы непохожи, — ответил Майкл.       — Неужели? Почти одно лицо, — неопределённо дёрнула плечом Кимберли.       — Это всего лишь черты лица, и не более того.       — Знаю, но проблема в том, что она сумасшедшая, как и я, и ты это знаешь. Мы обе не в себе, — она говорила нарочито медленно, растягивая слова.       — Какие глупости. Ты — не сумасшедшая. Бетси да, явная пациентка психушки…       — Мы же были одним целым! — повысила голос Кимберли. — Я её не остановила! Если бы я тогда не сдалась…       — Ким, милая, ни к чему сейчас это самобичевание, — попытался успокоить её Майкл.       — Возможно ты и прав, — протянула она. — Я хочу побыть одна, ты не против?       — Конечно нет, — согласился Майкл. — Мы с Питером будем внизу. Как только за мужчиной закрылась дверь, Кимберли сняла с себя это дурацкое платье. Она почти физически ощущала негативную энергетику от барахла Бетси. Когда было покончено с одеждой, Кимберли заглянула в шкаф, в котором висели однотипные наряды. Платье, платье и снова платье, которые отличались лишь принтом. Даже банальных джинсов не было. Кимберли от досады громко хлопнула дверями шкафа, взяв лишь розовый, махровый халат и отправилась в душ. Когда первый шок прошёл, Кимберли задумалась о том, как теперь быть дальше? Она не сомневалась в том, что те люди, которые томились в подвале — сдадут её властям. Все деяния Бетси по совокупности потянут на пожизненное и это в лучшем случае. В худшем, её ждала смертная казнь. И она понимала, что это будет заслуженное наказание, но легче от этого не становилось. Память вернулась в полном объёме, даже те воспоминания, которые принадлежали Бетси, и ей было страшно и тошно от того, что она творила. Это была худшая часть её нынешнего пробуждения. Воспоминания вливались холодным душем в её разум. Кимберли это не нравилось, но ничего поделать с этим не могла. Поначалу всё это имело хаотичный порядок, воспоминания и чувства метались, угрожая свести Кимберли с ума, пока она не систематизировала порядок, разложив по полочкам. Морально легче не стало, но хотя бы теперь меньше хаоса в голове. Кимберли не следила за временем и понятия не имела, сколько она стоит под душем, пока ей не стало холодно. Поёжившись, женщина выбралась и завернувшись в полотенце, вернулась в спальню и порылась в ящиках Бетси. Она точно знала, что нужно найти. Ту самую книгу, которая стала источником всех бед. Книга без труда нашлась. Кимберли аккуратно, как ядовитую змею, взяла её в руки. Словно из ниоткуда появилось жгучее желание прочесть от корки до корки. Кимберли открыла было первую страницу и проведя пальцем по строкам, ощутила резкую боль в голове. Опомнившись, она кинула книгу на пол, и это ей напомнило про обещание данное Лавинии. Кимберли скинула полотенце и надела махровый халат — ни одно платье Бетси она не хотела даже трогать, но вот в чём проблема: в халате по улице идти так себе идея. Майкл и Питер переговаривались внизу — решали, что делать дальше? В подвале «Медоу Хилл» находится три человека, одна из которых без сознания, а второй в непонятно, каком состоянии — после вылета души Эрика, Кристиан толком до конца в себе не пришёл. Единственный, кто оставался в здравом уме и сознании — Николя.       — У этой истории могут быть очень нехорошие последствия, — констатировал Питер, наливая себе в стакан шотландский скотч.       — Думаешь, я не понимаю? — ответил Майкл и потёр виски. — Я не могу потерять Кимберли снова. Она не должна угодить ни в тюрьму, ни в психушку. Любой ценой.       — Понимаю, — кивнул Питер.       — Даже руки марать не нужно — достаточно просто не заглядывать в подвал недельку-другую… Пока Майкл с Питером обсуждали свои дальнейшие действия, они не услышали, как со второго этажа спустилась Кимберли и услышала часть разговора.       — Вы, что с ума сошли?! — её возмущению не было предела. — Эти люди спасли меня, и вы так собираетесь их отблагодарить?! Для Кимберли услышать подобное, было сродни ледяному душу. Она не хотела верить в то, что Майкл и Питер способны на такое даже ради её спасения.       — Ким, я не могу снова тебя потерять, неужели ты этого не понимаешь?! — повысил голос Майкл       — Не понимаю, — отозвалась она. — Вы же врачи! Как вообще такое могло прийти в голову?! Я немедленно иду туда! Кимберли, будучи в одном лишь халате, решительно двинулась к двери, пока её не перехватили Питер с Майклом.       — Постой! Нужно продумать план…       — Да какой план?! Я — убийца! Даже если и невольная, но какая разница? Я не хочу больше жертв! Мы поможем им, даже если потом они заявят на меня! Хоть Майкл и Питер не стали спорить с ней, но каждый остался при своём мнении. Майкл не хотел терять Кимберли, в очередной раз, а Питер вполне резонно опасался, что его настоящая личность может всплыть. Он, как и Ким, решился на инсценировку своей смерти вместе с Амандой, из-за огромных проблем, связанных с незаконными делами. Так что ему тоже были не с руки, чтобы это трио в подвале открывало рот.       — Кимберли, может ты хотя бы оденешься, — предложил Майкл, глядя на её распахнувшийся халат, обнаживший длинные и стройные ноги женщины, и ощутил вожделение, несмотря на всю ситуацию.       — Не хочу одевать её тряпки, — призналась она. — Вся одежда Бетси, как будто пропитана её злобой. Ладно, я согласна насчёт халата. Питер, может быть ты съездишь в магазин и купишь мне самые простые джинсы и такую же футболку? Пожалуйста. Питер молча кивнул и направился к двери. Он с облегчением покидал этот дом, как и Кимберли, доктор Бернс тоже ощущал здесь негативную энергетику, и счёл за благо убраться отсюда.       — Что ты собираешься делать дальше? — поинтересовался Майкл, усаживаясь рядом с бывшей женой на диван.       — Исправлять ошибки Бетси, если удастся, ну по крайней мере приложу все силы для этого, — ответила Кимберли.       — Я скучал по тебе, больше, чем ты можешь себе представить, — признался он. Кимберли лишь слабо улыбнулась, ничего не ответив. У неё были свои соображения на этот счёт и не самые приятные, к сожалению.       — Ты мне не веришь…       — Сложно поверить человеку, который зная о том, что я умираю, заявил о своей ненависти ко мне, — ответила она.       — Понимаю, но мне бы хотелось…       — Ничего не говори, пожалуйста, хотя бы не сейчас, — перебила Кимберли. — Для меня и без того всё очень непросто. Я только хотела перестать страдать, потому что… Потому что моя жизнь пошла под откос. Я не хочу оправдываться, да и всё равно в это никто не поверит, но, когда так больно и у тебя ничего и никого нет — это опустошает и выжигает душу, только ты этого не поймёшь.       — Почему? — не понял Майкл.       — Потому что тебе не бывает больно, — ответила она.       — С чего ты это взяла? — возмутился он. — Я, по-твоему, не живой человек?!       — Ты живее всех живых, — улыбнулась Кимберли. — Возможно поэтому. Вскоре приехал Питер с джинсами и футболкой. Как Кимберли и просила, он выбрал самые простые вещи. Голубые джинсы и такую же голубую футболку. Она сбросила халат прямо при них, чтобы переодеться. Майкл уставился на неё во все глаза, зато Питер скромно отвернулся, чтобы не глазеть на подругу.       — Идёмте в клинику, — позвала их Кимберли, облачившись в новую одежду. Питер и Майкл послушно засеменили за ней. Они без проблем зашли через главный вход — для охраны она всё та же, а вот на Майкла и Питера косились, но Кимберли заверила, что всё в порядке. Тройка пленников всё также находилась на своих местах, ну разве что Кристиан очнулся и сел в уголок, уставившись стеклянным взглядом в противоположную стену. Джоанна по-прежнему лежала на полу и не подавала признаков жизни. Николя в отчаянии пытался до неё докричаться. Именно к ней первым делом поспешили Майкл и Питер, чтобы оказать первую помощь.       — Отвезите её в больницу, — предложила Кимберли, открывая замок на цепи сначала Джоанны, потом и Николя.       — Она жива?! — крикнул Нико.       — Да, жива, — утвердительно кивнули Майкл и Питер. Как только кандалы спали, Нико тут же кинулся к Джоанне. В его глазах застыли боль и отчаяние. Он бы хотел ей как-то помочь, но не знал как? Однако был согласен в тем, что ей нужно в больницу. Между тем Кимберли помогла подняться Кристиану и повела его к выходу.