Демоны Трэвиса Хэкетта

Той ночью Трэвис был близок к цели, как никогда раньше. Охота начиналась вполне стандартно - с ворчания Криса. Трое братьев Хэкеттов собрались в полночь на подходе к лесу, откуда должны были разойтись каждый по своей тропе. Они сверили карты и обозначили маршруты, а также договорились связываться каждые пятнадцать минут по рации и докладывать обстановку. Трэвис сделал глубокий вдох и твердым шагом направился в свою сторону, махнув рукой напоследок. Холодный ночной воздух безжалостно леденил лицо и забирался под полы куртки. Шериф с досадой подумал, что скоро начнутся осенние дожди, и охота сильно усложнится. Холод можно перетерпеть, но вот бродить по лесу по колено в ледяной чавкающей грязи куда более неприятная перспектива. Уж он-то точно знал, каково это. Он старался передвигаться бесшумно, аккуратно переступая сухие ветви и листву на земле. Вокруг была кромешная тьма, которую, конечно же, не мог развеять компактный фонарик, закреплённый на полицейской куртке в районе плеча - единственный источник света, который Трэвис брал с собой на охоту. Эта тьма была уже привычна для шерифа, он давно научился сосуществовать с ней. Видеть не только ее недостатки, но и преимущества. И использовать их. Хотя, в первые месяцы охоты именно она стала для него настоящим ужасом. Ночью лес совсем не такой, как днём. Он холодный, темный и страшный. Он полон шорохов, отдаленных шумов и пляшущих теней. Он смотрит на тебя тысячей светящихся глаз и оценивает. Хватает корявыми ветвями за куртку, заставляя нервно вздрагивать и озираться вокруг. Ждёт, пока ты совершишь ошибку. Ночной лес не прощает ошибок. Трэвис никому не говорил, но каждый раз, когда лес окружал его частоколом уходящих ввысь, толстых деревьев, у него тряслись поджилки. Но долг заставлял, стиснув зубы, идти вперёд. Это было тогда. Сейчас шериф уверенно шел по тропе и напряжённо вслушивался в каждый шорох вокруг, направив свет фонарика под ноги. Такое его использование оказалось гораздо эффективнее, чем пыпытки рассеять мрак вокруг. К тому же, так было легче осматривать землю и искать следы. Следы... Внимательный взгляд черных глаз выхватил примятую траву слева от тропы. Трэвис подошёл ближе и присел на одно колено, склонившись ниже. Он прикинул, что тот, кто оставил этот след, должен весить не меньше 60 килограмм. Это мог быть обычный кабан, а мог - и человек... Шериф осторожно снял ружье со спины и сжал в руке. Удостоверившись, что не забыл зарядить его, сошел с тропы в лес. Свет от фонарика нервно забегал по земле, выискивая новые следы. Неестественно примятая листва, обломанные ветки на кустах, и... Наткнувшись на относительно рыхлый участок почвы, Трэвис с волнением понял, что след, по которому он шел, оставил человек. И этот человек передвигался босиком. Сердце гулко застучало в груди, дыхание ускорилось. Интуиция подсказывала, что это оно. Он напал на след Сайласа. При мысли об этом, адреналин растекся по венам, ускоряя мышление и реакцию. Затаив дыхание, Трэвис бросился за белым волком. Он примерно прикидывал, в какой части леса находится, но полностью полагаться на внутренний компас не мог. По мере продвижения в голову закралась мысль, что направление странное, путаное. Шериф почти смирился с тем, что заблудился, но это практически не беспокоило его в тот момент. Выход он в любом случае найдет, главное... В этот момент Трэвис вынырнул из чащи на тропу и с удивлением, граничащим с ужасом, понял, что стоит практически у дома Хэкеттов. Дрожащей рукой он нащупал в кармане рацию и поднес ее к лицу. - Крис, Бобби, - сказал он четко, - живо возвращайтесь. Сайлас подобрался к дому. - Понял, Ти, выдвигаюсь, - испуганным голосом отозвался Крис. Бобби тоже пробормотал что-то неразборчивое, видимо, связь забарахлила. Трэвис принял его слова за согласие. Он убрал рацию обратно, отключил фонарик и перехватил ружье двумя руками. Земля вокруг дома была твердой и расчищенной, поэтому следы оборвались. Белый паршивец мог быть всё ещё здесь. Шериф тихо подкрался к дому и беззвучно открыл дверь. Этому трюку он научился ещё в молодости, когда возвращался домой после вечеринок, и сейчас благодарил бога за это умение. В прихожей было темно, где-то в глубине дома бормотал телевизор. У матери была бессонница, поэтому она часто смотрела его по ночам. Трэвис двинулся вглубь дома, держа ружье перед собой. Он заглянул в столовую, в которой горел свет, и застыл на пороге. Там были родители и Калеб, которые сидели вокруг обеденного стола и играли в Монополию. Они синхронно обернулись на фигуру, появившуюся в дверях. - Трэвис? - первой спохватилась мать, - ты чего тут? Тот опомнился от шока, и, как можно более беззаботным тоном, сказал: - Я тут... с тропы свернул и дал круг по лесу, - он указал большим пальцем куда-то за спину, - заодно решил зайти, проверить все ли в порядке. - Прохлаждаешься, - вынесла вердикт мать, под одобрительный кивок отца, - пока твои братья там, в лесу. У Трэвиса аж дыхание перехватило от несправедливости. Почему- то когда он в одиночку бродил по лесу, никого это не волновало. И уж точно Крису ни разу не ставили это в вину. Шериф сжал зубы, мысленно посчитал до десяти и выдохнул. Он знал, что чем больше будет спорить, тем больше это ему выйдет боком. Поэтому сейчас благоразумно оставил выпад матери без ответа, не желая усугублять конфликт. - Я как раз собирался присоединиться к ним, - сухо сказал он и, тут же, вспомнил ещё одну вещь, - а где Кейли? - Спит наверно, - отозвался Калеб, - а мы тут заигрались, партия вышла длинной. - Хорошо, - невпопад ответил шериф, - я... заберу кое-что наверху и пойду обратно. Он быстрым шагом поднялся на второй этаж и тихо постучался в комнату племянницы. Ответа не последовало. Он постучался громче, дверь со скрипом поддалась, приоткрывшись немного. В комнате горел свет. Плохое предчувствие закралось в голову. - Кейли? Ты здесь? - спросил он чуть громче, чем собирался. В углу комнаты послышалось шуршание, и Трэвис внутренне сжался. В приоткрытую дверь он увидел, что кто-то роется в комоде с одеждой. Внезапно этот кто-то повернул голову, и шериф с облегчением понял, что это Кейли. Она тоже заметила его и махнула рукой. Шериф зашёл в комнату и встал на пороге. - Дядечка, а ты чего тут? - девушка вернулась к раскопкам одной из полок комода, вывалив половину вещей на пол. - Да так, кое-что забыл у себя в комнате, - ответил он, пытаясь скрыть волнение, - а ты чего не спишь? - Да я тут потеряла свой шарфик, - она сердито сдула волосы со лба, - мой любимый, с вишенками. Ума не приложу, куда он мог подеваться... - А зачем он тебе ночью? - Так я его весь день ищу, теперь не засну пока не найду. - Ну... - кивнул Трэвис, - удачи. Аккуратно прикрыв за собой дверь, шериф направился к выходу из дома. И очень вовремя - как раз подоспели братья. - Стоять, - Трэвис отработанным до автоматизма жестом остановил их. - Ти, Господи, что случилось? - Крис едва мог дышать, видимо, бежал весь путь до дома, - с детьми все в порядке? - Со всеми все в порядке, - ответил тот. Крис громко выдохнул и привалился к стене дома, утирая пот со лба. Бобби, казалось, никак не отреагировал на слова Трэвиса. Он молча стоял рядом и внимательно смотрел на старших братьев. - Слушайте, я кое-что обнаружил... Трэвис обрисовал ситуацию и показал найденные следы. Для этого пришлось отойти чуть дальше от дома, туда, где на рыхлой почве остался довольно четкий отпечаток человеческой ступни. Глаза среднего испуганно расширились. - Боже мой, это действительно он... и подошёл так близко... Что же делать? - Во-первых, держать язык за зубами, - твердо сказал шериф. - Ты из ума выжил? - Крис уставился на него как на сумасшедшего, - они должны знать об опасности! - Мы скажем им об опасности, но не будем говорить, что Сайлас был здесь. И, кстати, это сделаешь ты. Скажи, чтобы запирали все двери, а Кейли сидела дома, - тихо сказал Трэвис, - не нравится мне все это. - Кейли в опасности? - внезапно обеспокоенно спросил Бобби, нахмурившись. - Нет, Бобби, мы просто хотим перестраховаться, - Трэвис поспешил успокоить его, - знаешь что, иди-ка в дом. Полнолуние на носу, нам стоит спать побольше в эти дни. Тот послушно кивнул и грузной походкой направился в сторону дома. Его передвижение легко можно было отследить по удаляющемуся хрусту и колыханию кустов, попадавшихся на его пути. Проводив его взглядом, Крис посмотрел на Трэвиса. - Теперь объяснишь, что ты задумал? - Ничего не задумал, - шериф бесцельно рассматривал след, - Кейли не должна узнать о наших подозрениях. Иначе... - Она захочет стать приманкой, - мрачно закончил за него Крис. - Именно. Поэтому просто скажи, что Сайлас может быть поблизости, пусть все сохраняют бдительность. - Понял. - Ладно, на сегодня с нас достаточно, - прокряхтел, потягиваясь и зевая, Трэвис, - пошли спать. - Вернёшься в лагерь? - спросил младший, когда увидел, что шериф пошел в противоположную от дома сторону. - Да. - Что, и ночи не выдержишь без своей ненаглядной? Мог бы и дома остаться, для разнообразия, - в голосе брата послышался упрек. Трэвис застыл на месте, а затем повернулся и с укором посмотрел на Криса. - Почему ты ее так ненавидишь? - не выдержал он. - Я... не ненавижу Рейчел, - ответил тот. - Тогда что не так? - Ти, пойми меня правильно. Я просто... считаю, что она тебе не подходит. Ты знаешь ее без году неделю, но уже готов променять на нее всю нашу семью, - Крис нервно топтался на месте. - Разве я променял вас? - возмущённо отозвался Трэвис, - да я, черт возьми, каждую ночь бегаю по лесам, чтобы помочь вам, моей семье. - И ей, - мрачно усмехнулся брат, - пока это не касалось ее, ты не бегал каждую ночь по лесам. Это было правдой. И Трэвис знал об этом. Но все равно счёл обвинения несправедливыми. - Раньше Сайласа тут не было, - защищался он, - это было бессмысленно. - Семья превыше всего, - вдруг напомнил Крис. - Я делаю всё, что в моих силах! - Развлекаясь со своей подружкой! - Да блять! - Трэвис со всей силы пнул землю под ногой, переходя на крик, - неужели ты не можешь хоть раз в жизни поддержать меня? - Ты это о чём? - не понял Крис. - Ах, о чем это я? - старший окончательно вышел из себя, - я о том, что семья, мать ее, превыше всего. Я должен заботиться о вас, я это знаю. И я это делаю. Но стоило мне раз в жизни захотеть чего-то для себя, и я сразу стал предателем! Трэвис сам не заметил, как начал наступать на брата, тыча пальцем ему в грудь. - А что насчёт тебя, Крис? Когда появилась Амелия, кто поддержал тебя? Я! Кто принял на себя гнев матери после того, как ты обрадовал ее новостями о своей девушке и сбежал? Я! Кто уступил тебе семейное кольцо, которое ты надел на палец своей жене? Я! Кто нянчился с Кейли и Калебом, пока вы с Амелией бегали по танцулькам? Я! Слова шли неожиданно легко, будто кто- то нашептывал их на ухо. В голове раздавалось радостное хихиканье. Крис ошарашенно хлопал глазами, не в силах выдавить ни слова. Он никогда не видел брата в таком состоянии. На секунду ему показалось, что перед ним не его брат, а кто-то совсем другой. Тем временем Трэвис продолжал тираду: - Кто организовал похороны твоей жены и успокаивал твоих детей, пока ты безостановочно рыдал, ужратый в сопли? Я! Кто без малейшего сомнения взялся ловить Сайласа? Я! Кто чуть не просрал свою собственную жизнь? Это все, блять, был я! И кто-нибудь из вас хоть раз сказал спасибо? Спросил, что я чувствую? Нужна ли мне помощь? Никто! Никто, блять, не сказал и не спросил, ни единого ебаного раза! Трэвис прокричал последние слова ровно в тот момент, когда воздух в лёгких закончился. Он с шумом втянул воздух, пытаясь успокоиться. Выпустив пар, он почувствовал себя совершенно опустошенным. Голова болела пульсирующей, изнуряющей болью. Усталость навалилась на плечи так, что он едва мог стоять на ногах. Если бы он мог плакать, то заплакал бы. Крис по прежнему молчал, его лицо было скрыто в тени. - Я делал это все потому, что любил тебя и твоих детей, и хотел вам счастья, - тихо добавил Трэвис, - и что я получаю взамен? Неужели я не могу сделать хоть что-то для себя? Неужели из-за этого я стану предателем? Да пошло оно все! С этими словами он развернулся и, не посмотрев на брата, побрел в сторону лагеря. Он не ждал ответа. Он не хотел слышать ответ. Сейчас он хотел только добраться до домика, нырнуть в кровать и прижать к себе теплую, уютную Рейчел. Которая наверняка не спит и ждёт его, как и все предыдущие ночи.