Демоны Трэвиса Хэкетта

В следующую секунду Трэвис резко поставил Рейчел ноги и развернул спиной к себе, сводя хрупкие руки за спиной. Послышалось тихое звяканье, и на запястьях сомкнулся холодный металл. Он вжался пахом в ее ягодицы, чуть сжимая шею, сдавливая и заставляя открыть уязвимую кожу. Зубами впился в пульсирующую жилку на шее, прикусывая и втягивая кожу до синяка, до одури впитывая аромат ее кожи и духов. Она сдавленно вскрикнула, пытаясь потереться об него всем телом. Он опустил руку к ремню своих форменных брюк, с характерным звуком расстегивая и снимая его. Управившись с этим, накинул ремень на тонкую шею, стягивая несильно, только чтобы соорудить подобие ошейника, свободный конец которого намотал на руку. Затем поставил ее на колени и слегка притянул за ошейник к своему паху. Ее покорный вид и затуманенный взор будоражили и дарили ощущения, никогда не испытываемые им ранее, а потому ощущавшиеся особенно остро. Она зубами расстегнула ширинку на его брюках, на которых уже проступило характерное пятно от возбуждения. Тут же проникла языком внутрь, пройдясь везде, где смогла дотянуться. Попыталась расстегнуть пуговицу таким же способом, однако попытка не увенчалась успехом. Трэвис со смешком погладил ее свободной рукой по голове за старание, после чего сам снял брюки, оставшись в одной расстегнутой рубашке. Рейчел сразу провела языком по всей длине члена, задержавшись на уздечке. Затем обхватила губами головку, вбирая ее в рот, прижимая к небу и лаская языком. Трэвис смотрел на нее из-под полуприкрытых глаз и часто дышал. Она делала все очень умело, подстраиваясь под его желания, меняя темп и нажим, то дразня его, то доводя практически до финала. В один из таких моментов он потянул ошейник вверх, давая сигнал остановиться. Рукой обхватил ее подбородок, глядя в глаза и проходясь большим пальцем по нижней губе. Она с готовностью взяла его в рот, легонько покусывая. - Какая ты развратная девочка. Трэвис подхватил ее и поставил на ноги, притягивая к себе и целуя мягкие, податливые, влажные губы. Затем отстранился и ладонью ударил ее по щеке, не сильно, но достаточно чтобы ощутить свою полную власть над человеческим существом рядом с ним. За первым ударом последовал второй, после которого ближе к уголку губ проступило немного крови. Он снова схватил ее за подбородок и слизал все до капли. Он не хотел ее страданий, он хотел ее подчинения. Чтобы здесь и сейчас она забыла кто она, забыла все что когда-либо помнила, чтобы единственным ее предназначением было стонать и кончать под ним. Демоны внутри него ликовали, насыщаясь ее покорностью. Тем, как она чуть вздрагивает и вскрикивает в момент удара, как расширяются ее зрачки, как взгляд на секунду расплывается, чтобы затем в новой силой наполниться истомой. Демоны вырвались на волю. Демоны, что годами питались его невысказанной яростью и обидами, которые он проглатывал с горечью. Что рвали его изнутри всякий раз, когда он подбирал вежливые слова в ответ на крик очередного кретина, возомнившего себя невесть кем. Демоны, что пожирали его нутро, когда ма в очередной раз обзывала его бесполезным куском дерьма, так несправедливо. Сейчас он почувствовал, как они, наконец, освободили его, перекинувшись на новую жертву. Его руками руками и зубами впивались в молодое, горячее тело, оставляя синяки и царапины, в тщетной попытке проникнуть внутрь, в самую ее суть, чтобы соединиться с демонами, которые рвались из ее нутра. Удивительным образом, на каком-то глубинном уровне, он почувствовал их - ее демонов. Они были другие, не похожие на его. Лишенные ярости, но пропитанные пронзительным отчаянием, страхом и одиночеством. Демоны, что плакали сейчас ее глазами, не в силах вырваться и дотянуться до него. Трэвис грубо кинул ее на кровать, лицом в простыни. На секунду замер, запечатлевая в памяти то, как она распростерта сейчас перед ним, нагая, со скованными на спиной руками. В той позе, которая и название имеет самое пошлое - собачья. Такая открытая, такая беззащитная и покорная. В его полной власти. Доверившая ему свое тело и даже больше. Определенно, эту картину из его памяти уже ничто не способно стереть. Его восторженные демоны просто не позволят этому случиться. Воздух рассек звонкий шлепок. Она дернулась, уже едва вспоминая как дышать. На тонкой коже ягодиц проступило розоватое пятно. Ещё несколько чувствительных ударов, после чего Трэвис приник к разгоряченной коже невесомыми поцелуями. Большой палец прошёлся по ее влагалищу, набухшему и истекающему смазкой, и погрузился внутрь. Потянувшись, он мягко поцеловал влажную кожу на лопатке, прихватив зубами. Рейчел, шепча что-то, как в бреду, подавалась бедрами навстречу его руке, насаживаясь на палец. Не в силах больше терпеть, он встал рядом с кроватью и потянул ее ближе, чтобы тут же одним резким толчком войти на всю длину. На секунду остановился, едва не кончив от нахлынувших ощущений, и не удержал хриплый стон. Внутри нее было до одури горячо и влажно, мышцы сжимали его так, что сердце заходилось в груди. Он вколачивался в нее с остервенением, наматывая на кулак рубиновые волосы и заставляя выгнуться, хватая за шею, кусая плечи и оставляя ярко-алые засосы. Определенно, реальность оказалась куда приятнее, чем фантазии в душе во время дрочки. Размашистыми движениями он выбивал из нее крики, ускоряя темп до максимального. В какой-то момент показалось, что он сошел с ума и не хотел, чтобы это заканчивалось. Она снова задергалась под ним, кончая на этот раз с криком, и ещё сильнее обхватывая его внутри. Не соображая, что делает, чувствуя только свой пик, нахлынувший обжигающей лавиной, он последний раз с силой вжался ее бедра и с хриплым стоном излился внутрь. В глазах резко потемнело, дыхание с трудом пробивалось сквозь ребра. Мелькнула мысль, что если его сейчас хватит инфаркт, то он будет даже не против, оно определенно того стоило. Несколько минут они лежали неподвижно, восстанавливая дыхание, погруженные каждый в свои мысли. Трэвис чувствовал усталость, и полное внутреннее опустошение. Но оно было такое... Спокойное. Будто та струна, что создавала напряжение внутри него, со звоном лопнула. Впервые за долгие годы он лежал, полностью расслабив каждую мышцу. Демоны, насытившиеся и довольные, мурчали, свернувшись клубком. Что ж, Рейчел определенно не врала, когда говорила что знает способ сбросить напряжение. Вот только понял он ее тогда не совсем верно. Наконец Трэвис повернулся к своей случайной любовнице. Она выглядела не менее уставшей, вся покрытая синяками и засосами. Он избавил ее шею от своего ремня, с досадой заметив на тонкой коже характерный след. С руками ситуация была ровно такой же, только ссадины более отчётливые. Он перевел взгляд на ее лицо. Вот же... - Извини за это, - тихо проговорил он, аккуратно касаясь небольшого рассечения на губе. - Пустяки, - она попыталась улыбнуться, но тут же скривилась от боли. - Нет, Рейчел, это не пустяки, - пальцы провели по опухшей от ударов щеке, - тебе стоило меня остановить. - Но я не хотела. Так и задумывалось - помнишь? - Я мог навредить тебе, пусть и не нарочно, - голос Трэвиса дрогнул. - Тогда бы остановила. - Но ты плакала, - он указал глазами подсохшие дорожки слез на ее лице. Чем больше он осматривал ее, тем больше ужасался. Кажется он достоин своих демонов, настоящий дьявол во плоти. Она же доверчиво придвинулась, пряча лицо у него на груди. А он спрятал ее своих объятиях, осторожно гладя и целуя. Как может она так ластиться к нему после всего, что он сделал? Несмотря ни на что, Трэвис Хэкетт впервые за долгое время заснул глубоким сном.