***
— Почему ты здесь? — старший альфа удивлён, заходя в гостинную, увидеть Мью, который расположился на чёрном кожаном диване, приняв максимальную закрытую позу: закинул ногу на ногу, скрестил руки на груди, положил голову на спинку и упёрся взглядом в потолок так, будто там ответы на все вопросы. Мью, услышав голос, медленно поднял голову, направил взгляд на вошедшего и раскрыл позу, разминая затёкшую шею. — Как бы сказать… Галфу надо было остаться одному. Вот я и здесь, — мнётся младший: не хочется признаваться в том, что не прошло и пары часов, как между ними возникло недопонимание, которое их и развело по разным углам. Алекс не ожидал услышать такое. Омега, которого он видел в машине, не мог этого хотеть. — Ты уверен, что этого хотел именно он? — подходя ближе уставшей походкой, альфа садится на кресло и, согнув спину, смотрит на младшего, замечая изменения на лице. — Я… я не знаю… он какой-то другой… — Мью не может объяснить свои мысли, ведь те перемешались в голове. — Другой?.. Дай-ка угадаю… — старший делает вид, будто задумался. Он откидывается на кресле, забрасывает правую ногу на левую, опираясь лодыжкой на колено и делая глубокий вдох, и смотрит с прищуром. — Он, наверное, похож на человека, который переживал одно потрясение за другим? — то ли серьёзно, то ли язвит. Не понять. Но Мью кольнуло такое замечание. — Может, и так… — раздосадованно звучит младший. — Я, похоже, поторопился, посчитав тебя достойным своего сына, — серьёзно заключает мужчина, в его голосе сталь. Мью молчит, как нашкодивший ребёнок. — Ты видел на его лице ссадины? Ты видел, как его трясло? Он всё это время думал, что ты мёртв! Видимо, Као не посчитал нужным рассказывать ему правду, хотя было бы странно, сделай он по-другому, — Мью закусывает щёку изнутри. — Галф чувствовал боль. Он видел смерть. Чего же ты хотел? Чтобы тебя обняли и плясали от радости? — Вы не видели, как он говорил о вас! В нём было столько ненависти… Я знал его побольше вашего и видел его разным, но не таким! — Мью не хотел этого говорить. Не хотел делать неприятно старшему, но он попытался объяснить свои чувства или, скорее, оправдаться. Да, Мью понимает всё, что ему сейчас пытаются объяснить, но и его можно понять. Он тоже многое пережил, на нём останется отпечаток от этой истории на всю жизнь, но альфа хочет всё забыть и идти дальше. Алексу неприятно слышать такое, но он не обижается на сына. — Галф имеет полное право меня ненавидеть. У него слишком много причин для этого, — старший встаёт и хочет уйти, но останавливается и смотрит на сгорбившегося альфу. Вокруг темнота, и только свет от торшера ложится на часть его лица, придавая ему ещё более усталый вид, хотя оригинал не лучше. Но Алекс здесь не чтобы его жалеть. — Ты столько за него боролся, а когда он оказался рядом — оставил одного, — выдохнув и покачав головой, тяжёлой поступью альфа выходит за пределы комнаты, оставляя Мью один на один со своими мыслями. Оставшись с собой, альфа с силой трёт лицо ладонями, понимая — Алекс прав. Мью ведёт себя эгоистично. Галф пережил очень многое, а он, вместо того, чтобы поддержать, обижается, что омега не прыгает от счастья. Если вспомнить, как Галф прильнул к нему, как просил без слов ласки и не хотел отпускать… Что же Мью наделал? Из-за реакции омеги изменил своё отношение? Видимо, коктейль эмоций помутнил его разум. Осознание колется под рёбрами, заставляя вскочить и быстрым шагом направиться туда, где ему самое место. Отворяя дверь в комнату, альфа думает, что застанет Галфа спящим, но тот стоит у окна и смотрит вперёд, наглаживая живот. У Мью от такой картины всё сжалось внутри. Лунный свет из окна не даёт комнате погрузиться в кромешную тьму, но этого мало, чтобы увидеть мокрые ресницы и грусть в янтарных глазах, когда омега обернулся на звук. — Зачем ты пришёл? — равнодушный голос режет без ножа. Хочется сбежать от этого ощущения, но альфа прикрывает дверь за своей спиной и проходит вперёд. — Я пришёл к своему омеге. Он же ещё мой? — осторожно интересуется Мью. Он боится любого неверного вопроса и ответа. Когда Галф был в его руках, он чувствовал себя всесильным, а сейчас — беспомощным. У Галфа спирает дыхание от слов альфы. — Я думал, ты не хочешь меня видеть, — из последних сил держится омега. — Почему ты так решил? — недоумевает Мью. В его голову не приходила мысль, что он может сделать неприятно омеге. — Может, потому что ты оставил меня? — слышится укор в голосе. — Галф. Я думал, ты устал… — начинает неуверенно Мью. Он хочет оправдаться, но омега его прерывает: — Правильно думал. Я устал, — подтверждает Галф. — Одиннадцать дней я был в заточении, хоть и в огромном доме. Одиннадцать дней я испытывал то… — омега запинается, а альфа сжимает ладонь в кулак, пытаясь сдержать себя в руках, если услышит то, чего боится больше всего на свете. — То, чего я бы не хотел испытывать, — Галф не хочет говорить о том, что будет сниться ему в кошмарах. — Одиннадцать дней я думал, что… ты… мёртв, — чувства накрыли омегу с головой, он будто оказался вновь в той комнате, где оплакивал упущенные дни и не знал, что ждёт его через час. Мью сводит брови на переносице, ему физически больно слышать этот надломленный голос. А ещё стыдно за себя. Алекс, тот, который не знает Галфа, понял всё без слов, а вот он — не смог. — Галф, прости. Я не знаю, почему ушёл, но меньше всего я хочу оставлять тебя. Просто ты так изменился за это время… Когда ты говорил о своём отце… — Почему ты вновь говоришь о нём? Я не хочу слышать ничего об этом человеке! — в голосе непонимание вперемешку с возмущением. — Но это глупо… — запнувшись, продолжил тише: — Я об этом и говорю. Ты изменился. Столько ненависти в тебе… — шёпотом. — Я не узнаю тебя, — как же неприятно это слышать, но на деле Галф лишь истерично рассмеялся. — Значит, ты не знал меня! — разводит руками. — Но вот он я! — гордо выпрямил спину. — Получается, тебе такой не нужен, — он не задаёт вопрос, уверенный в своей правоте. Уставший мозг ничего не может больше обрабатывать, остаются только эмоции. Они и управляют им, решая всё быстро. — К чему ты клонишь? — внутри всё трясёт. Мью боится услышать ответ. — Тебе нужно уйти, — альфа стоит на месте. — Я хочу, чтобы ты ушёл! — Галф повышает голос и наконец-то добивается своего. Мью разворачивается к двери, но слышит в спину: — Когда я думал, что тебя больше нет… каждый день корил себя за то, что не давал нам шанс раньше… Ведь ты единственный, кто принимал меня таким, какой я есть, — омега на секунду замолчал, а Мью не оборачивается, затаив дыхание. — Так я ещё никогда не обманывался, — вот и удар, к которому нельзя подготовиться. Шум в ушах от этих слов оглушает. Мью сжимает губы в тонкую полоску и покидает комнату. Галф, смотря на закрытую дверь, не понимает: как они дошли до этого? После крепких объятий и слёз радости, как они пришли к тому, что сейчас будто попрощались навсегда? Уже сегодня их ждёт рейс Париж-Бангкок. Дорога должна была состоять из радостных моментов и предвкушения спокойной жизни. Но на деле тоска заполнила два сердца. Алекс не стал выходить и прощаться с сыном. Тот не хочет его видеть и знать. Кто он такой, чтобы принуждать к иному? — Ты ему нужен, — говорит старший, прощаясь с Мью. — Ему было тяжело, и он нуждается в крепком плече, — Алекс переживает за них обоих. Мью за это время стал ему почти как сын, но Галф… за него сердце болит куда сильнее. — Мне так не кажется, — Мью не спал и прокручивал чужие слова. — Он говорил со мной так, будто я ему чужой, — пока небо начинало светлеть и утро вступало в свои законные права, в душе Мью оставалась кромешная темнота. — А что говорили его глаза? — спрашивает Алекс, но Мью не отвечает, полностью погружённый в свои мысли. Старший продолжает, надеясь, что его услышат: — Никогда не слушай, что говорит омега, когда тот зол. Смотри в глаза, — похлопав по плечу, а потом пожав руку, Алекс пожелал удачи уходящему. Конец флэшбэка. Мью должен был давно уйти. Но вместо этого сидит молча, терроризируя кнопки пульта. Алекс был прав — омега нуждается в нём. Вспоминая вновь и вновь слова Галфа, альфа понял, что они были на эмоциях. Поэтому он не готов покинуть этот дом, только если его вновь не прогонят. Галф должен был это сделать, но вместо того сидит и сушит волосы, наблюдая за сменяющими друг друга картинками. Омега смог всё-таки уснуть после ссоры с альфой, а открыв глаза, пожалел о каждом слове, кинутом в сторону Мью. Но за всё время Галф так и не смог начать разговор. Сколько бы они так молчали? Неизвестно. Обида на пустом месте, но гордость каждого не позволяла это признать. Сердца тянулись друг к другу, но два дурака их не слушали, а только сильнее закручивали спираль обиды. — Ой, — Галф схватился за живот. — Уф, — поглаживает его. Альфа подскочил на месте, отбросив пульт в сторону. — Что случилось? — смотрит встревоженно на омегу. — Толкается! — Галф радостно сообщает об ощущениях и прикладывает ладонь к тому месту. Ребёнок редко это делает, и омега радуется каждый раз. Мью жадно смотрит на живот. Он тоже хочет почувствовать толчок в руку. Галф, улыбаясь, смотрит на живот, а потом переводит взгляд на альфу и видит, как тот сидит, повернувшись к нему, корпус наклонен вперёд, а глаза широко раскрыты, словно Мью сканирует то место, где сейчас рука омеги, и делает глубокие вдохи. Такое ощущение, что раз он не может осязать, то желает компенсировать обонянием. Галф ничего не говорит, только ближе подсаживается, берёт деревянную руку ничего не понимающего альфы и прикладывает к тому месту, где чувствует толчки. Мью расплывается в улыбке, а глаза чёрные оттого, как расширены зрачки. Они так и сидели, пока ребёнок не успокоился. — Он, похоже, танцевал, — Мью не убирает руку, ведь на ней так правильно лежит чужая хрупкая ладонь. Но всё исчезает, когда омега осознаёт, что держит альфу. Аккуратно скользнув по костяшкам подушечками пальцев, Галф убрал руку. — Никогда так сильно не пинался, — говорит Галф притихшему альфе. — Наверное, возмущается, что родители каждый раз ссорятся и не могут нормально поговорить, — омега аккуратно (в лоб) начинает разговор. — Галф, я был не прав… — наконец-то появилась возможность помириться, ведь у омеги мягкий голос, и Мью не упустит этой возможности и надеется вновь всё не испортить. — Мы оба, надо полагать, — Галф чувствует вину за слова, что произнёс в сердцах. На мгновение в гостиной воцарилась тишина. — То, что я сказал тебе в Париже… о том, что я обманывался… это не так. Ты меня знаешь и понимаешь как никто другой. Просто эти дни были тяжёлыми для меня и тебя. Нам нужно время, — Галф много думал и осознал, что не хочет быть без этого мужчины. Остаться без этих полных нежности глаз, крепких рук и сильного плеча — он не может себе этого позволить. Обиды на пустом месте не должны забирать то хорошее, что внёс своим присутствием этот человек, который сидит с взъерошенными волосами цвета каштан и смотрит на него, неуверенно улыбаясь. Мью выслушал сбивчивую быструю речь омеги и, не произнеся ни слова, просто обнял теперь уж точно своего парня. — Спасибо, — наконец-то шепчет Мью в красное ушко. — За что? — Галф в ответ обнимает, прикрывая от наслаждения глаза. — За то, что ты есть у меня. За то, что даёшь снова и снова нам шанс, — с каждым словом объятия крепче, и поцелуи то в лоб, то в висок чаще. — Тогда и тебе спасибо. За то, что борешься за нас, — как же он скучал, словами не выразить, что сейчас творится в его душе. Этой ночью они будут спать вместе. Конечно, трудно говорить, что всё хорошо, но обязательно будет. Они этого хотят, а значит — иначе никак.***
Галф расцветает от чужой заботы и через две недели, с явным животом, который стал расти быстрее, выходит на работу, на которой его ждут. — Галф! Мы все так волновались! — Милд бежит к другу, обнимая того. — Где ты был? — Я отдыхал, — с несвойственной ему улыбкой отвечает на вопрос. Милд смотрит и не узнаёт друга. — Это так действует беременность? — указательным пальцем в воздухе обводит лицо Галфа. — Почти, — смеётся омега, повергая друга в ещё больший шок. — Ну а сейчас серьёзно, если моё место не заняли, я хочу приступить к работе, — Галф очень хочет вернуться к прежней жизни, а работа — это огромная её составляющая. — Занять не заняли, но босс просил тебя сначала зайти к нему, — Галф, кивнув, пошёл к Хвану. — О-о, как я рад видеть тебя, Галф! — директор встаёт со своего места и обнимает омегу. — Кхм, спасибо, — немного сконфуженно звучит омега. Директор всегда был с ним дружелюбен, но последние события отдалили его от прежней жизни, поэтому всё ощущается как в первый раз. Галф пытается сесть на кресло для посетителей, но Хван его останавливает. — Не сюда, милый, а вот сюда, — подводит к своему креслу. Галф, ничего не понимая, следует за мужчиной. — Не буду ходить вокруг да около. Алекс сказал, что ты ничего не знаешь, так что мне выпала честь многое рассказать, — услышав имя отца от Хвана, омега был, мягко говоря, в шоке, поэтому сел на предложенное место и выслушал монолог. Каково слышать историю своей жизни чужими глазами? Понимать, что за вами следили, делали свои выводы и вмешивались, когда считали нужным? Не будет ли у вас мысли, что за вас всё решали, а вы всего лишь следовали, как слепой котёнок? У Галфа были именно такие ощущения, но, гладя свой выпирающий животик, он не может сказать, что недоволен итогом. Омега испытывает двоякое чувство, когда слышит историю о том, как отец узнал о его проблеме с родителями. Алекс через людей связался с ректором, заплатил ему, чтобы тот якобы дал рассрочку для Галфа. Он не стал появляться в его жизни, боясь навредить своим присутствием. Дальше — больше. В казино, коим на тот момент ещё руководил босс и по совместительству друг Алекса, было проиграно целое издательство, с щедрого плеча отданное отцу Галфа. Тогда он на место директора поставил своего друга Хвана, до момента, когда можно будет передать правление омеге. Они, конечно, думали, что это произойдет в иных обстоятельствах, но уж как есть. — Вы хотите сказать, что теперь я владею всем этим? — омега абсолютно спокоен, он устал нервничать по каждому поводу, а у него их за короткий период слишком много. — Именно, — Хван подтверждает. — Скажу от себя, что ты достоин этого места не только по праву наследования, но и по всем рабочим качествам. Ты будешь прекрасным руководителем. Омега хмыкает на лесть, хотя не сказать, что он сам иного мнения. Как бы то ни было, продажа сотен тиражей и спрос говорят о том, что он всё делал правильно. — Спасибо, конечно, но я откажусь, — аккуратно поднимаясь с кресла, говорит Галф. — Это из-за Алекса? Он говорил, что у вас не всё гладко… Если позволишь, я скажу своё мнение… — Не позволю, — прерывает его омега. — При всём моём уважении к вам, со своим отцом я сам разберусь, а отказываюсь я, к сожалению, не от гордыни, — Галф смотрит на свой животик, слегка поднимая уголки губ. — Я в положении, если вы не заметили, и через время не смогу появляться здесь. Я не собираюсь оставлять своего ребёнка на кого-то, чтобы руководить. Так что, если вас устраивает ваше место в этой компании — продолжайте. Мы обсудим все условия, но позже. Ужасно устал быть без дела, поэтому вернусь к своим прямым обязанностям. Хван слушал внимательно. Его, в принципе, всё устраивает. Конечно, он бы отдал своё место законному хозяину, но много лет работы здесь не прошли даром: директор любит это место, это дело, так что будет продолжать до тех пор, пока Галф не поймёт, что он готов.***
— Ты знал об этом? Поэтому не захотел возвращаться в издательство? — омега, сев за стол, приборами захватывает мясо в соусе и рис, параллельно задавая вопрос севшему напротив альфе. — Да, знал, — Мью не видит смысла врать. — Но не поэтому не захотел возвращаться в издательство. Быть под твоим руководством — одно из моих любимых занятий, — играя бровями, хитро произносит альфа. — Тогда почему? Я к Чону нормально отношусь, но почему с ним решил работать? Да и какую должность он тебе мог доверить? — Галф не сомневается в способностях своего мужчины, но всё же это очень странно. Он разговаривал с Тэхёном по этому поводу, но тот ничего не знает о делах своего мужа и не лезет туда, так как, цитата: «Я доверяю своему жениху и будущему мужу во всём, чтобы тот ни делал». Звучало это как-то двояко, но Галф не стал продолжать разговор об этом. Тэхён очень изменился, не сказать, что в плохую сторону, всё такой же до кончиков волос романтичный, но Чонгук захватил над ним власть. Галф бы переживал за брата, но тому это явно нравится. Сейчас Галф часто думает о своём ребёнке, о своём альфе и понимает, что не потерпел бы вмешательства со стороны даже своего любимого брата, наверное, поэтому он и не лезет в чужие отношения. — Я его помощник, — будто ничего необычного в этом нет, Мью пожимает плечами и пережёвывает еду. — Помогаю назначать встречи, проверяю новых партнёров, хотя пока, конечно, только учусь, но мне это нравится. Галф, слушая, вздыхает, но ничего не говорит. А что, должен? Звучит хорошо, и если альфе нравится, что он может иметь против? Поэтому беседа уходит в другую сторону: им всегда есть что обсудить, часто мнения разные, поэтому скучно не бывает. — Я сам всё уберу, — Галф встаёт и собирает посуду. — Нет, нет! У моего омеги есть дела поважнее! Он носит в себе моего ребёнка, — чмокнув омегу, Мью забирает тарелки и идёт к раковине. Галф не может понять, за что ему достался такой заботливый мужчина. Бабочки в животе щекочут, рёбра сжимает щенячье чувство радости, а дыхание спирает от нежности. — Тогда я пойду, подготовлюсь к другим своим обязанностям, — соблазнительно тянет омега. Мью оборачивается и смотрит с удивлением. Если честно, в последнее время для альфы это — частое явление. Галф с последнего примирения изменился. Стал мягче, нежнее, терпимее, Мью от такого омеги плавится и не может собраться обратно. Альфа и раньше испытывал желание всё время находиться рядом, желал касаться, мечтал обнять и не отпускать. Перед похищением омеги у них заметно потеплели отношения, но сейчас совсем другой уровень. Всё-таки прав был Алекс, говоря, что Галфу нужно время. Когда омега вернулся домой, ему нужна была защита, и Мью постарался дать всё сполна и даже больше. Видимо, у него получилось, раз Галф стал таким мягким, не говоря уж о том, что в последние дни именно омега — инициатор в постели. От этих мыслей тепло разливается в районе груди, а от воспоминаний в штанах становится теснее. — Если ты скажешь ещё одно слово таким голосом, я всё оставлю здесь и подготовлю тебя сам, — хриплым низким голосом говорит альфа, смотря на то, как омега ухмыляется и начинает расстёгивать рубашку. — Так оставь. В душе твоя помощь нужнее, — этот голос так и зазывает на грех, Мью не может противостоять ему. Откладывая губку и тарелку, споласкивает руки горячей водой, после вытирает их полотенцем и видит, что омега уже самостоятельно справился с рубашкой. Дальше альфа собирается взять всё в свои руки.***
Галф нервно смотрит на часы, затем в телефон, но там, как и тридцать секунд назад, нет ни единого сообщения, как, впрочем, и звонка. Вновь набирая номер, омега слушает бесконечные гудки, а после: «Абонент не отвечает. Оставьте голосовое сообщение после сигнала». На гудках он сбрасывает. Галф не считает себя истеричкой. С чего вдруг? В первую такую задержку он просто поинтересовался: «Почему так долго?», получив в ответ, что «завал на работе, много встреч». Омега тогда обнял своего мужчину, разогрел еду и отправил отдыхать. На второй и третий раз такая же ситуация, на четвёртый он начал ругаться в сердцах на Чона, на пятый — позвонил брату, чтобы спросить, как тот выдерживает такой ритм работы своего мужа, на что ему сказали: «Чонгук дома, сейчас в душе. А что случилось?» И здесь Галф немного не понял. Тот загружает его мужа, а сам отдыхает? Вряд ли фирма работает без руководителя, когда завал, да и проблемы с партнёрами. И так повторялось дальше. Галф не хотел быть типичным омегой, которому не хватает своего мужчины, но — да, не хватает. Галф уже на седьмом месяце беременности, он привык к заботе и вечерам не в одиночестве и вообще не понимает, как жил раньше, но теперь всё исчезло. Сегодня Галф пошёл к брату, чтобы узнать о планах на свадьбу, как они сообщили родителям, что живут вместе (он сам тех не видел с того момента, как Тэхён от них съехал), и, конечно, ему хотелось увидеть Чонгука. Об этом он промолчал. Когда альфа пришёл, он был удивлён, что Галф у них. Кстати, дома Чон был уже в семь, и здесь терпению омеги настал конец. Чонгук мялся, говорил неуверенно, избегая взгляда в глаза. Именно поэтому Галф сейчас сидит и ждёт своего… А кто он ему? У них будет ребёнок. Они встречаются. Но достаточно ли этого, чтобы сейчас устраивать скандал? В любом случае, у них отношения, так что да, для него достаточно. Мью входит домой без десяти час, во всём доме не горит свет, кроме как в гостиной, там освещает комнату настольная лампа. — Ты не спишь? — альфа правдоподобно удивляется. — Тебя не смущает, что я звонил полчаса назад? — Галф начинает заводиться. Мью бьёт себя по карманам, доставая телефон. Девять пропущенных вызовов. — Прости, на беззвучном стоял, — Галф не знает, плакать ему или смеяться от такой банальщины. — Много работы, некогда было отвлекаться, — продолжает альфа. Галф кивает на все сказанные слова. Он им не верит. — Ты, наверное, голоден? Я сейчас разогрею, — омега не хочет сейчас устраивать разборки, но завтра они обязательно поговорят. Медленно вставая, хочет пойти на кухню, но ему в спину: — Не надо, я перекусил с ребятами, — внутри неприятно кольнуло, но альфа подошёл ближе и мазнул губами в уголок его приоткрытых губ. — Давай спать, — кивком указывает на спальню, а омега, облизнув место поцелуя, чувствует нотки алкоголя и аромат сладких духов. — Пойдём, — произносит Галф. Выходит хрипловато, но хорошо, что вообще получилось: ком в горле мог не позволить даже этого. Мью обнял омегу и быстро уснул, а вот Галф отодвинулся, уходя от прикосновений. Сегодня он не уснёт, если только под утро. Еле проснувшись, омега выходит из комнаты, вновь забыв надеть тапочки. Он хочет поговорить с альфой, но тот уже на пороге, обувается и смотрит исподлобья на появившегося Галфа. — Ты уже уходишь? — удивлённо и раздосадованно звучит сонный голос, но этого не замечают. — Конечно. Это ты, соня, никак не проснешься. Я тебя несколько раз будил. Но ты у нас хозяин фирмы, так что можешь себе позволить, а я простой работяга, должен трудиться, — смеясь, произносит Мью. Целуя омегу в щёку, захватывает ключи с тумбочки и выходит за дверь. Галф не успел сказать ни слова. Повернувшись в сторону спальни, не даёт себе права плакать. Сколько можно? Только ему жизнь показывает, что всё может быть хорошо, как сразу же забирает… Но от Мью он такого не ожидал. Неужели он нашёл себе кого-то? Омега не может в это поверить и борется сам с собой. С одной стороны факты, но с другой — это же Мью. Он не может так поступить с ним. С ними! Они столько прошли вместе, у них скоро будет ребёнок. А вдруг тот понял, что этого мало? Ведь, несмотря ни на что, альфа так и не сказал трёх заветных слов. Галф несколько раз останавливал себя, когда эта фраза выскакивала из его рта. Но Мью более открытый. Если бы что-то подобное чувствовал, обязательно сказал бы. Значит — нет? Подходя к шкафчику, омега хочет одеться и всё же пойти на работу. Но как назло ничего не налезает, а то, что ему как раз — не для офиса. Решив, что и правда можно прогулять рабочий день, причём на особых правах, Галф надел то, во что влез, и поехал в торговый центр. Рядом с ними есть неплохой, но он хочет чего-нибудь для офиса, а значит, надо ехать в центр. Омега выбрал несколько костюмов. Хоть и о классике можно забыть, но рубашки и брюки всё же есть для омег в его положении. Он любит подбирать образы. Внешний вид для него не на последнем месте, но и в то же время Галф любит выбирать чётко, поэтому, справившись достаточно быстро, он решает зайти в ресторан. Галф не позавтракал, а так как малыш наконец-то легче воспринимает еду, он решает отобедать в любимом ресторане. Уже предвкушая вкусную еду, омега заходит в помещение, где его встречает девушка и сопровождает к столику. Галф идёт следом, думая, где больше хочет сесть, как взгляд спотыкается об альфу, который, улыбаясь, что-то рассказывает человеку рядом. — Мистер, вам здесь будет удобно? — чуть громче говорит девушка, привлекая внимание не только Галфа. Альфа, увлечённый беседой, неосознанно скосил взгляд на источник шума, но сразу вернул внимание собеседнику. Три, два, один… Мью вновь оборачивается и смотрит на Галфа, который распахнул глаза в непонимании: он это реально видит, или ему мерещится? За столом с Мью явно омега. Строгий костюм красного цвета, уложенные волосы, подведённые глаза и висячая серёжка до плеча. Тот смотрит заинтересованно на объект внимания альфы, который сидит с ним. Галф кожей чувствует на себе оценивающий взгляд, им ведут с носка обуви до торчащего волоска на макушке. Брюнет не закомплексованный, но не дурак и понимает, что сейчас выглядит хуже, чем этот мелированный омега. Мью произносит: — Галф, — этого омега не слышит, скорее, сам додумал на движение губ. Галф не хочет здесь разборок, вообще ничего не хочет, поэтому: — Спасибо. Я передумал, — это он говорит ничего не понимающей девушке, разворачивается и направляется на выход. Только за ним закрывается дверь, как снова открывается. — Галф! — Мью подбегает к омеге и хватает за запястье. — Ты почему ушёл? Почему не подошёл? — А почему должен был? У тебя явно не было довольного лица от «приятной встречи», — делает акцент на последних словах. — Вдруг твоя компания не в курсе существования меня. Не хотел мешать. — Ты бы не помешал… — до альфы не сразу доходит смысл слов, но когда понимание приходит, глаза расширяются, а губы приоткрываются от шока. — Что? Ты что имеешь в виду?! Это новый партнёр. У меня просто деловая встреча! — возмущение в каждом произнесённом звуке. — Как и вчера, вместе с алкоголем решаете вопросы? — Мью сначала не понимает, о чём ему говорят, но потом осознание читается в глазах. — Видимо, всю неделю с ним встречался? Он у тебя несговорчивый, однако, — хмыкает омега. Мимо них спешат люди, обходя двоих, что встали посреди улицы. Шум проезжающих машин не мешает альфе услышать укор в чужих словах. Он кривится от мыслей, что посетили голову омеги. — Ты думаешь… — запинается. — Ты думаешь, я тебе изменяю? — то ли возмущение, то ли обида, то ли неверие в голосе. Но, скорее всего, всё сразу. — Пошли, — вновь хватая за руку, Мью ведёт Галфа за собой обратно в ресторан. — Мью! Отпусти! Не устраивай цирк! — шипит Галф. Меньше всего он хочет стать посмешищем. — А я и не собирался. Просто хочу представить своего омегу деловому партнёру, — спокойно говорит альфа. Галф, зайдя в ресторан, убрал руку из захвата и сам пошёл, с ровной осанкой и высоко поднятым подбородком. К сожалению, походка от бедра отменяется — живот мешает. — Пьер, хочу представить тебе своего омегу. Это Галф, — Мью смотрит на парня, который сидит и отвечает взглядом. — Галф, это Пьер, наш деловой партнёр, — это он уже произносит своему парню. — Приятно познакомиться, — спокойно произносит Пьер, цепко следя за каждой эмоцией, появляющейся на лице нового знакомого. — Почему же вы ушли? — задаёт интересующий его вопрос. — Не хотел мешать деловому обеду, — не ответив взаимностью на приветствие, на второй вопрос Галф всё же дал ответ. Пьер усмехнулся, облизнув губу. Галф внутри кипит от этого движения. Явно омега над ним насмехается. И всё же Галф сел за стол с этими двумя. Мью начал говорить на отстранённые темы, на что Галф выгнул бровь. Он молча слушал беседу ни о чём, поедая курицу в сливочном соусе с топленым картофелем. — Вы об этом здесь беседовали? — не выдерживает Галф, выгибая бровь в вопросе. Может, это бестактно, но ему всё равно. Эти двое чуть ли не о погоде говорят. Что за бред вообще? Вновь получая ухмылку от омеги, Галф сжимает прибор в руках. Желание проткнуть ладонь, которая лежит на столе, сверкая бриллиантами на пальцах, очень сильное. — Нет. Просто все важные вопросы мы уже обсудили, — и вновь уголки губ задраны вверх, а в голосе — смешок. — Мью. Дам вам совет, — это всё произносит Пьер, смотря на Галфа и не сводя глаз. — Наденьте на своего омегу обручальное кольцо. А то его уведут. А я первый в очереди, — Галф с каждым словом всё меньше понимал, что происходит, а в конце не сдержал удивления, когда получил от Пьера подмигивание. Мью встал, чтобы на него обратили внимание. — Не стоит кидаться такими словами, — альфа сдерживает себя, но нотки рычания присутствуют. — Я уважаю вас, но есть темы неприкосновенные. Пьер тоже встаёт и абсолютно спокойно отвечает на это. В его глазах нет страха. — Похвально защищать своё. Простите, если сказал лишнее, просто поражён красотой вашего омеги, — пожав протянутую ладонь альфы, Пьер ещё раз смотрит на ничего не понимающего омегу. — Было приятно познакомиться, Галф. Тот лишь кивнул на эти слова, смотря вслед загадочному омеге. — И не смотри в его сторону так! — слышит у своего уха рычание и переводит взгляд на альфу, который внимательно за ним наблюдал. — Он же омега?! — у Галфа что-то не сходится в голове. — А ты не знал о нетрадиционной любви? — видно, как омега завис. — Понятно… Пьер — настоящий ловелас, обожает омег. Нет, ну это просто невозможно, на тебя все летят как пчелы на мёд! — возмущение альфы слышно на другом конце ресторана. — Нам надо скорее пожениться, — твёрдо заключает альфа. Хорошо, что Галф не ел и не пил, так бы точно подавился. Последняя фраза привела его в чувства, пока он осмысливал, что произошло, теперь иначе смотря на все ухмылки этого омеги. Но что сейчас ему говорит Мью? — Это что? Предложение? — Ну а что? Я тебя люблю. Конечно, я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Или ты не хочешь? — Мью меняется в лице. — А ты меня вообще любишь? — альфа сейчас не скажет, в какой момент влюбился, это было явно до похищения. Но в какой момент он решил, что это взаимно? Ну… а как иначе? Их отношения не просто потеплели, они идеальные, по скромному мнению Мью. Они друг друга понимают, они друг друга принимают, они заботятся друг о друге. Между ними не игра в одни ворота, это настоящий союз. Для альфы они давно семья. Но вдруг он себе это надумал? — Мью! — шипит омега. — Ты делаешь мне предложение и признаёшься в любви в ресторане посреди дня? — и почему у Галфа возмущение в голосе? На этот вопрос не знает ответа ни один из них. — Если честно, милый, я был бы не против, если бы и мне ответили взаимностью, — намекает альфа. Мелькнувшее сомнение в мыслях желает быть опровергнутым. — Я подумаю, — Галф вернулся к остывшему чаю. — Так почему вы не продолжили нормально беседу и почему ты в последнее время задерживаешься? В чём твои обязанности, Мью? — Галф засыпал альфу вопросами и теперь ждёт ответ с серьёзным видом. Мью сглатывает, бегая глазами по помещению и обдумывая, что ему делать. — Давай поговорим дома, — с этими словами он подзывает официанта и оплачивает счёт. Галф не против такого расклада, поэтому спокойно собирается. Они молча едут домой, молча поднимаются и так же молча заходят в квартиру. Альфа напряжён. Он не знает, какой реакции ожидать. Наконец-то усевшись на диван, Мью поворачивается к омеге, берёт его руку и, сжимая, произносит: — Я тебя прошу. Нет. Умоляю. Не руби с плеча, когда услышишь правду. Галф весь напрягся, и, к сожалению, с каждым словом альфы легче не становилось. Он чувствует себя героем какого-то дешёвого романа. Мью рассказал, как изменилась его жизнь с похищением Галфа. В тот период ему пришлось столкнуться с проблемами, о которых он раньше мог слышать в новостях, видеть в кино и читать в книжке, но не воспринимал всерьёз, живя в своём спокойном мире. Когда реальность изменилась, он подстроился под неё. Тогда это была жизненная необходимость, но в процессе произошло страшное — ему понравилось. Мью испытывал необычное чувство, попадая в цель, по мишени. Конечно, это не значит, что он хочет убивать, но понимание, что он может защитить своего омегу и свою семью, а не стоять в стороне, многого стоит. Да, им сейчас ничего не угрожает, никому из перечисленных, но ощущение защиты присутствует, когда он тренируется. Мью и правда помогает Чонгуку, переговаривает с новыми партнёрами, составляет планы транспортировки грузов. Конечно, это не наркотики и не оружие, но контрабанда — тоже незаконное дело. Да, Мью ввязался в это, и ему нравится. Вишенка на торте: альфа изучает управление казино. Галф смотрит в горящие глаза Мью и не понимает, как они оба докатились до этого. Готов ли Галф поставить ультиматум альфе и заставить того всё бросить? Ему кажется это верным решением. У них будет ребёнок, надо заботиться о его будущем. Но омега молчит. Мью, который закончил говорить, смотрит на омегу с нескрываемой надеждой. — Тэхён знает про Чона? — почему-то именно этот вопрос задаёт Галф вместо сотни других возможных. — Да, — кивает Мью. — Не верится… Почему он с ним? — брюнет и правда не понимает. Его нежный брат и Чонгук, который, по сути, преступник, вместе, и первый не против… — Может, дело в том, что Тэ его любит, и это взаимно? — почему-то спрашивает альфа, хотя уверен в правоте своих слов. — Наверное. И молчание. Мью смотрит на Галфа, а омега смотрит на свои пальцы, которыми крутит кружку с остатками чая. Брюнет вздыхает. — Может, и я тебя люблю, раз не готов ставить перед выбором? — вслух задаёт вопрос. У альфы сбивается дыхание. Слышать такое необычно. Ему сейчас в любви признались или пожалели о своих чувствах? — А если ситуация повторится, но уже из-за твоих дел? — спрашивает омега, заглянув альфе в глаза. — Ты же знаешь, что я всё сделаю, чтобы такого не повторилось? Знаешь? — Галф окидывает кухню взглядом, останавливая взгляд на бутонах роз. Мью каждый раз приносит ему букеты, обновляя старые и выполняя давнее обещание. — Знаю, — выдыхая, произносит ответ ждущему альфе. — Я люблю тебя, Галф, — и смотрит в карие глаза, в которых золотые вкрапления. Он любит их, как и всё в этом омеге. — Я люблю тебя, Мью, — на лице появляется застенчивая улыбка, которую стирают чужие губы в нежном поцелуе.***
— Я с ума сойду! Почему так долго? Мью ходит по залу ожидания, наворачивает круги. Запах медицинских препаратов забил все рецепторы, отчего подташнивает. А может, это нервы дают знать о том, что их становится всё меньше. Алекс сидит и смотрит на зятя, который мельтешит перед глазами. У него скоро закружится голова оттого, как быстро Мью передвигается с одного угла в другой. Чонгук обнимает Тэхёна, который нервничает не меньше мужа своего брата. Дверь из родильного отделения открывается, и выходит врач. К нему подходит сначала Мью, а после и все остальные. — Малыш и папа здоровы. Поздравляю, вы стали отцом мальчика — омеги. После этих слов все притихли в удивлении. Мью так много говорил о фактах, которые доказывали, что у них будет альфа, поэтому новость неожиданная. Но Мью быстро приходит в себя и, обернувшись, кричит: — У меня сын! — и все кинулись его обнимать, Мью же вновь обращается к врачу: — Док, я могу увидеть мужа и ребёнка? — Да. Новоиспечённый папа спит, но вы можете пройти в палату. Мью осторожно входит, чтобы не потревожить сон омеги, но тот и не думал засыпать до прихода мужа. Полусидя он смотрит в люльку, устало улыбаясь. Подняв глаза на вошедшего, омега чувствует: слёзы сами, без спроса наворачиваются на глаза, а на губах — лёгкая дрожь. — У нас омега, — тихо произносит Галф сухими губами. — Знаю, милый. Спасибо тебе за него, — поцелуй сначала в лоб, а потом в слегка потрескавшиеся губы. Повернувшись на маленького ангела, Мью боится, что сойдёт с ума. Тот не спит, кряхтит. От него исходит аромат яблок с мёдом. Мью своим пальцем очерчивает маленькое личико. — Как мы его назовём? — они решили придумать имя по факту. — Как тебе Ыа — нежный? — омега смотрит с любовью на малыша. — Прекрасное имя, — альфа всё же поцеловал лобик своего личного ангела, а потом, сев на колени у кровати, целовал костяшки пальцев мужа, положив своё лицо на них. Омега свободной рукой гладит любимого, понимая до конца — он счастлив. С этим альфой иначе нельзя. Здесь и сейчас каждый обещает себе, что сделает счастливым своего сына и супруга. Оба будут исполнять своё обещание всю жизнь.