***
Ужин накрыли шикарный — повара постарались на славу. Всего шесть человек, а стол ломится от количества блюд и закусок. Беседы ни о чём утомляют Галфа, особенно монотонный разговор о бизнесе. А вот когда Тэхён оживлённо рассказывает истории, а Хосок его поддерживает, приятно слушать, но Галф не участвует в этом празднике жизни. Не может. Это всё спектакль, а он ждёт развязки. Наконец она наступает. Чон Чонгук, сидящий во главе стола, как и Намджун, встаёт со своего места, поднимая бокал. — Я хочу поблагодарить вас за тёплый приём. Очень рад, что мы собрались в узком семейном кругу. Жаль, что наши родители… — смотрит на Хосока, который вмиг погрустнел. — …не дожили до этого дня, — прокашлявшись, альфа продолжил: — Намджун, Пхонпан, — получив внимательный взгляд от обоих, Чонгук вдохнул глубоко. Если бы Галф не был уверен, что это всё — лишь выгодная сделка, решил бы, что альфа нервничает. — Прошу дать согласие на брак с вашим сыном, Тэхёном, — Чонгук обращает свой пронизывающий взгляд на юного омегу, но тот, краснея, не смотрит в ответ: сейчас его больше интересует ножка бокала, которую Тэхён держит дрожащими руками. — Конечно, мы даём своё согласие, — Намджун и Пхонпан тоже поднимают свои бокалы. — Но, откровенно говоря, я был удивлен твоей просьбе, ведь мы уже обсуждали это, и помолвка была назначена на его двадцатилетие. Чонгук мельком посмотрел на Галфа, быстро отводя взгляд, но омега успел заметить злобную искру в чужих глазах, ведь сам внимательно за ним наблюдал. — Я хочу, чтобы вы и Тэхён… — альфа опять смотрит на виновника этого ужина, но тот так и не поднял своих глаз. — Были уверены в моих серьёзных намерениях. Официальное предложение прозвучит в день его двадцатилетия, как и официальная свадьба состоится после. — Хорошо. Я рад, что сын в надёжных руках, — довольным голосом произносит Намджун, а Пхонпан улыбается своему мужу. Всё это Галф слушал со стиснутыми зубами. Смотрит на этих троих и диву даётся, какой из них прекрасный союз. Хосок, улыбаясь, что-то шепчет Тэхёну в ухо. Но тот не отвечает на эти шутки, только резко встаёт и в слезах убегает. Все растерянные, только не Галф: он смотрит с укором на своих родителей и только хочет подняться, как его останавливает властный голос: — Я пойду к нему и поговорю, — Чонгук сразу встаёт, но его тормозит недовольный голос Галфа: — Разве вы не видите, что сейчас он не захочет вас слышать? То, что он ушёл в слезах, вам ни о чём не говорит? — ненависть слышна в каждом слове. — Галф! Не забывайся. Ты в моём доме! Командовать будешь в своих трущобах, или где ты сейчас обитаешь! — рычит Намджун, не давая возможности старшему сыну испортить праздник. Галф пропускает мимо ушей оскорбление: его давно не трогают такие мелочи. — Я смотрю, зато вам позволено командовать, и не только в своём доме, но и в жизни другого человека?! А вы его спросили? — указывает в сторону, где скрылся Тэхён. — Уверен, что нет! — Галф кривит губы от неприязни. Хосок весь сжался от такого количества негатива, он не понимает, что происходит. — Б-брат? — Хосок, успокойся, всё хорошо, — непривычно мягко для Галфа сказал Чонгук своему брату. — И всё же я пойду к нему, — строго подытожил альфа и встал из-за стола, больше не позволяя себя останавливать. Оставшиеся молчали, сверля друг друга взглядами. Видно было, что Хосоку неловко находиться здесь, и его мучения закончились лишь через двадцать минут, когда Тэхён и Чонгук наконец-то вернулись. По глазам понятно, что Тэ плакал, но юный омега не стал комментировать свои действия, спокойно сев на своё место. Он даже не ответил на взгляд брата, смотря лишь на столовые приборы. — Я продолжу, — Чонгук с серьёзным лицом встал на колено и, достав коробочку изумрудного цвета и приоткрыв её, протянул Тэхёну. — Ким Тэхён, станешь ли ты моим мужем? Тэхён наконец поднял свои глаза и тихо, с краснеющими щеками сказал: — Да, — Чонгук аккуратно берёт в свои ладони хрупкую кисть и надевает массивное кольцо из белого золота, с тремя бриллиантами, на безымянный палец, поцеловав в это место и встретив застенчивый взгляд голубых глаз. Отец, мать и Хосок захлопали в ладоши. Родители сдержанно, а вот Хосок — от всей души, он даже не смог удержаться на месте и подскочил к Тэхёну обнять его, а затем к брату. — Теперь у меня ещё один брат, даже два! Я так счастлив! — Хосок бросил взгляд на Галфа, только тот не разделял его радости. — Поздравляю, — наконец-то подал голос Галф, только в интонации нет ни намёка на радость, а он и не намерен её изображать. Единственное, чего омега желает, это заглянуть в глаза Тэхёна, но и в этом терпит неудачу. Когда все расселись и продолжили ужин, который, впрочем, подходил к концу, Галф решил, что самое время озвучить своё предложение. — Отец, мама, — ровным голосом начинает Галф, и кто бы знал, сколько он прикладывает сил, чтобы его голос не дрогнул. — Тэхён через месяц заканчивает школу, а университет, в который он хочет поступать, рядом с моим домом. Я предлагаю на это время ему пожить у меня. — Нет, — резко ответил Чонгук. — Он переедет в наш дом. Хосок и Тэхён будут учиться в одном университете, а отвозить их будет наш водитель. — Не много ли вы на себя берёте?! — шипит Галф. — Тэ ещё несовершеннолетний, а вы только помолвлены, как будет на это смотреть ваше хвалебное общество? — Мне плевать! — рычит Чонгук. Он уже не сдерживается: этот омега ему поперёк горла. — Да? — театрально удивляется Галф, хватаясь за сердце. — Мама, отец? А где же ваши нравы? — и смотрит на родителей, получая в ответ уничижительный взгляд. — Что скажут ваши партнёры и друзья? Несовершеннолетний омега живёт в доме взрослого альфы без штампа в паспорте! Прекрасный повод для сплетен, — язвит Галф, получая от троих буравящие взгляды, но его уже несёт. На некоторое время воцарилась тишина. — Тэхён? Где ты хочешь жить? Здесь, и тебя будет возить водитель, или с Галфом? — спрашивает Намджун, и, если честно, Галф удивлен, что Тэхёну дают выбор без боя. Юный омега слушал старших и грустил, что и этот день не прошёл без скандала. Услышав вопрос, он ответил честно: — Я хочу пожить с братом, — Тэхён смотрит на Галфа. — Я тебя так редко вижу, да и потом… — переводит взгляд на жениха. — …тем более, — омега смотрит на Чонгука и получает от него кивок. — Решено, — Намджун не стал спорить с сыном и переубеждать. Тэхён часто говорит на ужинах, что скучает по брату. Пусть это будет для него подарком. После того, как ужин закончился и семья Чон покинула дом, Намджун решил поговорить со старшим сыном. — Тэ, иди в свою комнату, нам с твоим братом надо поговорить, — Тэхён переживает за брата и смотрит на него с отчаянием, зная, что будет дальше, но Галф ему кивает, давая понять — выполнять приказ. Захлопнулась дверь. — Это было ошибкой — звать тебя сюда! — говорит глава семьи, выпуская феромон. Он всегда так делает, ведь это единственный способ, который ему теперь подвластен. — Ошибкой было не отдать меня в интернат, когда вы встретили мою мать, — Галф звучит надменно, но сколько он прикладывает сил — одному Богу известно. В их обществе неприлично воздействовать силой феромонов, но Намджун не раз прибегал к этому способу (и не только этому), пытаясь подчинить Галфа своей воле. Не сосчитать, сколько омеге пришлось пережить обмороков, пока он противостоял альфе и не выработал в себе силы, которые в своё время не дали погубить ему жизнь. — Да как ты смеешь! Неблагодарный щенок! Я тебя воспитал как родного! — Намджун в дикой ярости от поведения омеги. — Чтобы что? Выгодно продать? Как видим, неверная ставка… — издевательски тянет Галф, припоминая реальную причину того, почему до семнадцати лет его не гнобили, как начали после. — Я хотел тебе хорошего будущего! А что ты имеешь сейчас из-за своей никчёмной гордости? Теперь ты омега, который никому не нужен! — с отвращением произносит альфа. Он верит в правдивость своих слов. — А я рад быть ненужным в обществе, где смотрят на состояние семьи, а не на душу человека! — выплёвывает Галф в лицо своему отчиму. Неестественный смех раздался на всю гостиную. — И что, нашёл себе голодранца на твою прекрасную душу? Ведь там, где ты обитаешь, других не найти! Но тебе же и не надо, — снисходительно произносит Намджун. — Мне никогда не нужен был кошелёк без сердца, как вы, отец! — звук пощёчины оглушает. Давно Галф не чувствовал этой боли, но куда больнее смотреть в полные ненависти глаза родной матери, хотя было ли иначе? Может, когда-то давно, но уже и не вспомнить. — Не смей говорить так с тем, кто дал тебе всё! — с ноткой истерики говорит Пхонпан и замахивается второй раз — так она зла. Но её руку перехватывает Галф. — Всё дал он тебе! — шипит младший омега. — А плату берёт с твоих детей! Прости, что со мной не получилось, — с ухмылкой проговаривает последнее и отталкивает от себя её руку, уходя на кухню. С него хватит. «— Как ты можешь себя так вести? Намджун нашёл этого уважаемого человека! А ты — неблагодарный! — Мама, мамочка! Но ты же должна меня понять! Ему сорок восемь! А мне семнадцать! Он меня не любит, а только смотрит своим скользким взглядом на моё тело… Я его не то, что не люблю или не уважаю, я его ненавижу! Он мне мерзок! Неужели ты можешь так поступить со своим сыном? Ты же не так вышла замуж! — А как я вышла замуж? Спасибо Намджуну, что спас меня от жизни, которую мне дал твой отец! Я хотела любви, сбежала с твоим отцом и что получила? Нищенское существование, у меня не было ничего. У тебя не было ничего! — Но ты же его любила? — неуверенно. — На любви далеко не уедешь! Прислушайся ко мне! Я знаю, о чём говорю. — Это ты не смогла! Значит, ты не любила по-настоящему, раз бросила его ради денег! Пощёчина за пощёчиной опускались на лицо младшего омеги, который плакал не от боли, а от обиды и несправедливости» — Мистер Галф! — подбегает Сирипхон, смотрит на красную щёку и бежит к морозильнику, чтобы достать мешочек со льдом. Прикладывая его к месту удара, она аккуратно поправляет чёлку на лбу Галфа. Женщина гладит нетронутую щёчку омеги, который пускает молчаливую слезу. Перед ней можно. — Дорогой мой, не плачь, — эта женщина — его оберег с детства, если бы не она и Винай, жизнь в этом доме была бы адом. Успокоившись, Галф убирает от себя лёд, смотря за Сирипхон, которая наливает чай, и со вздохом произносит: — Теперь они взялись за него, — слышно отчаяние в голосе. — Милый, может, в этом нет ничего страшного? Тэхён вроде не расстроен. А Чонгук не такой уж старый, — не сказав вслух «в отличие от того, кого выбрали для тебя». — Как же… рад он… От радости аж выбежал из-за стола в слезах? — в ответ ему лишь молчание. — Ничего. Он поживёт со мной, я покажу ему другую жизнь, и Тэ откажется от помолвки! Именно этого Галф и хочет. К тому же, раз так повезло и Намджун не стал препятствовать, он обязан сделать всё, чтобы помочь брату. Галф надеялся поговорить с Тэхёном перед отъездом, но тот уснул. Что же, скоро выпускной, а потом они будут жить вместе. С этими мыслями Галф покидает ненавистный дом, мечтая больше сюда не возвращаться.***
Мью счастливым возвращается от родителей. День был просто замечательный! Мама и папа так радовались за него, позвали всех родственников и его друзей, организовав приятный сюрприз. Не хотелось даже уезжать — два дня лучших выходных. Весь субботний вечер Мью слушал хвалебные оды в свою честь, и, честно, хоть он и без короны, но ему нравится то, что родители им гордятся. Они многое ему дали, сами добились всего, что имеют, и его учили тому же. Мью рос хоть и взбалмошным малым, но уважал их труд и стремился быть таким же. Сомйинг и Таксин не отказывали своему сыну в желаниях, но он всегда стремился к самостоятельности, именно поэтому подростком пошёл подрабатывать, чтобы заработать на свои гульки и хотелки. Именно тогда он понял, кто ему друг, а кто — так. Кстати, первое разочарование в омегах случилось на фоне денег. Мью был влюблён в омегу, его звали Арт. На первом курсе университета за ним бегали многие, но выбрал он Мью. Альфа был самым видным из всех. Они стали красивой парой, но, увы, ненадолго. Мью на тот момент брал больше подработок, чтобы водить омегу в кафе, кино, делать подарки. И всё было отлично больше полугода, но потом что-то изменилось. Арт был недоволен местами, куда водил его Мью, и сюрпризами, что тот устраивал. Альфа не понимал, в чём дело. Он старался, экономил и даже одолжил денег у родителей, чтобы на день рождения любимого подарить ему последнюю модель телефона, которую тот очень хотел. Тогда омега пищал от счастья, а ночью отблагодарил Мью как следует. Альфа был доволен, что смог угодить своей второй половинке. Но счастье длилось недолго, ровно до того момента, как он застал своего омегу у парка, сидящим на дорогой тачке и целующимся с каким-то мажором. Мью не стал разбираться и расстался по смс, не зря же он телефон подарил. Ему тогда стало понятно, что из себя представляют современные омеги. Так что сегодняшние слова на ужине «У тебя есть хорошая работа, теперь нужна или нужен омега и, конечно, дети. Так внуков хочется!» Мью оставил без ответа. Благо родители не стали развивать эту тему.***
Весь месяц Галф был каким-то потерянным, но последнюю неделю совсем стал не свой, о многом забывая. — С вами всё в порядке? — Мью обращается к омеге. — Вы в последнее время не похожи на себя. Где же ваш высокомерный взгляд? — альфа пытливо смотрит на Галфа, который раскрыл рот от такой наглости. Мью понял, что сказал лишнее, и решил перевести всё в шутку. — А, вот он. Значит, всё в порядке, — альфа сконфуженно улыбается, почёсывая затылок. — Что вы себе позволяете? — злобно проговаривает омега. — Поверьте, — Мью оглядывает омегу, вновь забыв, с кем разговаривает. — Я многое себе не позволяю. — Что? — замечая на себе оценивающий взгляд, Галф приходит в шок. — Я о вас был лучшего мнения… — на самом деле омега сейчас разочарован, а Мью неприятны эти нотки в голосе. Если честно, альфа понимает, что не прав. Это вырвалось само. Мью месяц смотрит на омегу, облизываясь, и ничего не может с этим поделать. Когда они начали работать вместе, альфа считал Галфа где-то даже зазнавшимся, но, поработав с ним, понял, что это не так. Омега достаточно строг, но на самом деле — оправданно. Все работы в срок, они безукоризненны, и, так как Галф его прямой начальник, Мью на себе знает, что тот просто так не делает замечаний, а при выполнении работы — поощрит. Что ещё нужно? И ко всем этим достоинствам Галф стал лучше выглядеть. В плане одежды он всегда идеален, а вот формы незначительно, но округлились, так и хочется протянуть руку и… Что у Мью в голове — лучше не знать никому. А насчёт того, что между ними было… Хоть Мью и просил омегу забыть, но сам не в состоянии. Это плохо, очень плохо. Особенно когда Галф наклонится перед чьим-то столом… а то, как он пьёт воду, запрокидывая голову — отдельный вид искусства. Такие мысли до добра не доведут, вернее, уже. — А вы были обо мне какого-то мнения? Приятно слышать, — Мью мысленно бьёт себя по лбу за эти слова. — Ключевое слово — «был». — Простите, — Мью понимает, что самое время исправляться. — Я, на самом деле, за вас беспокоюсь. Вот, — он указывает на папку. — Вы её несёте в редакцию, а потом в печать? — задав вопрос и получив кивок в подтверждение, продолжает: — Раскройте её. Как видите, в руках у вас тот вариант, что вы забраковали, а вот эту, — Мью поднимает папку, что принёс. — Вы оставили у меня случайно. — С кем не бывает? — Галф не знает, что сказать, забирая папку из рук альфы. — С вами. Я это понял за тот небольшой срок, который работаю под вашим руководством. Ну и по слухам о вас тоже делаю вывод, — Мью говорит абсолютно серьёзно. — И что же за вывод такой? — Галф пытается делать вид, что ему всё равно, но нет — ему любопытно. — Что вы лучший руководитель и омега, — зачем последнее добавил — Мью не в курсе, но сказанного не вернуть. — Ах, омега… — Галф, недовольно прищурившись, хочет продолжить, но его прерывают: — Ключевое слово здесь — «руководитель». Галф смотрит пристально на альфу, который отвечает прямым взглядом. Внутри какое-то странное ощущение, что-то тёплое разливается в груди. — У меня всё хорошо, — Галф быстро уходит, испугавшись появившихся из ниоткуда непонятных эмоций. «Что ж, могло быть и хуже», — думает альфа, тормоша себе светлую макушку.***
Поднимаясь на лифте, Мью думает о сегодняшнем сбитом диалоге с Галфом. Он почему-то не мог себя контролировать, да и омега так на него смотрел… Что-то в этом взгляде напоминало испуг. Но почему? Выходя из лифта, Мью слышит голоса на лестничной площадке, но не разбирает слов. Подходя ближе, чувствует альфий феромон. Внутри просыпается зверь, такое редко происходит. Мью выходит, чтобы посмотреть, кто там, и видит Галфа, прижатого к стене возвышающимся над ним альфой. Мью не нравится, как это смотрится, ощущение, что они обнимаются. Одна рука незнакомца облокачивается о стену, аккурат перед лицом омеги, а голова наклонена то ли для поцелуя, то ли для шёпота. Единственное, что настораживает — нотки агрессии. — Я не знаю, что ты задумал, но знай, у тебя ничего не выйдет, — альфа шипит на ухо Галфу, будто ядовитая змея. Чонгуку порядком надоел этот омега, который вечно появляется неожиданно и пытается отдалить Тэхёна от него. Но он этого не допустит, да и зря старается Галф, ведь младший от него никогда и никуда не денется. С родителями уже всё обговорено, а Тэхён не возражал. К сожалению для Чонгука, они хоть и ведут душевные беседы с младшим, но, несмотря на то, что времени проводят друг с другом достаточно много, в основном молчат. Тэхён, конечно, всегда что-то скромно щебечет, просто Чонгук не умеет поддерживать такие разговоры. Вся его сознательная жизнь — это бизнес, который пришлось вырвать из рук шакалов, именующих себя друзьями его покойных родителей. Мама и папа погибли, когда ему было одиннадцать, а младшему, Хосоку, и года не исполнилось. Их воспитывали бабушка и дедушка, именно благодаря им Чонгук много учился. Тогда он не знал, к чему его так тщательно готовят, но в восемнадцать лет понял. Ему повезло: «друзья» родителей и подумать не могли, что из «маменькиного сыночка» вырастет такой мужчина. Жаль, что бабушка с дедушкой не дожили до момента, когда он сделал предложение юному омеге. Он уверен, те были бы счастливы, ведь они при жизни потеряли надежду увидеть рядом со старшим внуком кого-либо. Откровенно говоря, Чонгук тоже не рассчитывал, что соединит свою жизнь с сыном одного из тех самых «шакалов». Как и не думал, что ему кто-то будет строить козни, например, омега, стоящий перед ним. А теперь Галф и Тэхён будут жить вместе, и одному Богу известно, что этот заносчивый омега удумал. — Знай, я не посмотрю, что ты омега и брат моего жениха! Я тебя в порошок сотру, если попробуешь пойти против меня. Уяснил? — делает вдох у основания шеи, и оскал вместо улыбки появляется на его лице. — Оу, у омеги, что так держит своё «Я», появился кто-то? Так займись своей личной жизнью, ты же не молодеешь, — язвительно произносит Чонгук. Решив, что угрожать этому омеге, вдыхать так интимно его аромат и оскорблять в такой примитивной манере… Он… Омега скашивает на него свой испуганный взгляд, ладонью упирается в грудь, но этого недостаточно, чтобы дать отпор такому сильному альфе. Чонгук чувствует себя победителем. Ошибся. Удар со всей силы пришёлся между ног, и альфа взвыл от боли. — Ты, блять, сумасшедший?! — Чонгук хочет схватить омегу за горло, но от боли не может разогнуться. — Что здесь происходит? — Мью понимает: он изначально неправильно понял картину происходящего, и мысленно ругает себя, что стоял и смотрел в тот момент, когда Галфу нужна была помощь. А вот «нуждающийся» омега смотрит с презрением на человека, что пытался ему угрожать. — Ещё раз подойдешь ко мне, и я тебя лишу возможности к деторождению. Как ты думаешь, мой брат захочет тогда быть с тобой? Чонгук выпрямился и, кривясь, сделал шаг вперёд, как перед ним встал какой-то альфа. Он даже не заметил, когда тот появился. — Отойдите от омеги! Галф тоже не сразу увидел Мью: адреналин ударил в голову, как и сейчас, ведь он боялся, что Чонгук накинется на альфу. Не отдавая отчёт своим действиям, прикасается к его спине, ведя ладонью к лопатке. — Мью, не… Смех прерывает его мысли. — Так-так… А семья в курсе, что у тебя появился альфа? Как ты думаешь, они обрадуются этому? — и с ног до головы осматривает альфу. На самом деле смешного мало, он может признать, что перед ним сильный альфа как ментально, так и физически, но видно: он не их круга, пусть и не бедняк. Родители Галфа этому не обрадуются. Омега показывается из-за спины своего защитника. — Да, ты ещё глупее, чем я себе представлял, — с отвращением в голосе произносит Галф. Он ненавидит такие разговоры. Чонгук давно потерял терпение, раньше он бы себе не позволил всего того, что позволил сегодня и здесь. И, видимо, настолько злость затмевает здравый смысл, что он делает шаг вперёд, но незнакомый альфа опять встаёт на пути. Чонгук смотрит на него с предупреждением, но видит — его не боятся. — Ты так и не понял? — Галф продолжает. — Мне плевать на то, что думают родители! Что думает ваше сраное общество! — на этом моменте Мью обернулся посмотреть на омегу, от которого впервые слышит такое и которого впервые видит таким. — Или что думаешь ты! Но давай вернёмся к сути твоего прихода, — Галф полностью выходит из-за спины Мью, делая шаг на встречу тому, кто так стремится к нему. Смотрит без доли страха. — Ты пришёл, потому что понимаешь — я могу разрушить твои планы, которые ты построил на моего брата. И хочу уверить тебя — ты прав. Я сделаю всё, чтобы он одумался, чтобы понял, что есть лучшая жизнь, без вмешательства родителей, что выбирать можно самому. Чонгук должен был разозлиться ещё сильнее, но вмиг стал каким-то спокойным, в голове всплыл разговор с Тэхёном на ужине. На губах появилась улыбка. — Удачи. Тебя ждёт разочарование, — Чонгук разворачивается и уходит. Омега смотрит ему вслед, не понимая, что это было. Но его мысли прерывает тошнота, что подкатила к горлу. Приложив ладонь ко рту, Галф бежит к двери, что закрыта, а ключи в сумке. Пытаясь сдержать позыв, бросается к ней, но всё валится из рук. Мью, наблюдающий за этим, понимает, в чём дело, перехватывает поперёк чужое запястье и ведёт к своей квартире сопротивляющегося омегу. Но альфа не даёт вырваться, быстро открывает квартиру и направляется прямиком в ванную. Омега бросает сумку и уже сам бежит к туалету, еле-еле успевая. — Уходи! — как только может сказать хоть слово, Галф отдаёт приказ, но его не слушаются. Только в руку пихают воду, чтоб сполоснуть рот. Омега сидит у унитаза, плача от разных эмоций и опустошая свой желудок. Через время становится легче. — Умойся. Я пока уберу, — спокойно говорит Мью. — Не надо! Я сам! — возражает Галф. Он не может такого допустить. — Сам будешь в своей квартире, а в моей выполняй, что говорю тебе я, — так же спокойно, но твёрдо отвечает Мью. Омега стушевался от такого тона, на секунду замерев, но выполнил, что ему велели, отойдя к раковине. Галф весь красный, стоит и мнётся, наблюдая за тем, как убирается альфа. Когда тот закончил, решает, что надо что-то сказать. — Ты, это… Прости за случившееся. Я не знаю, как тебя отблагодарить… — Как ты себя чувствуешь? — Мью прерывает бормотание омеги. — Ты весь дрожишь… Пойдём, — и ведёт омегу в гостиную, усаживает на диван и укрывает пледом. — Ты, наверное, перенервничал, — альфа не решается задавать вопросы, хотя их у него много. — Наверное… — Галф не знает, что говорить: его и правда знобит как при лихорадке, зуб на зуб не попадает. Неловкое молчание воцарилось между этими двумя. Мью не может смотреть, как дрожит омега, и обнимает, не спрашивая разрешения. Галф в другой бы раз воспротивился, но почему-то в этих объятиях становится так хорошо и спокойно. Альфа, держа Галфа в своих руках, тоже ощущает спокойствие. Он почему-то нуждался в том, чтобы утешить, успокоить, согреть, защитить омегу. Необычное чувство. Оно у него впервые.