Помолвленные.

Остров Изгоев встретил прибывших мрачным, густым напряжением. Тучи сгущались не только в небе. Приспешники Вероломного криво косились на статных берсерков, до зубов вооружённых металлом. Прирождённые воины, тоже не счастливые от посещения чужих территорий, ждали одного-единственного приказа — атаковать. И, если Эйре раньше казалось, что визит Олуха вышел, мягко говоря, трудным, нынешняя ситуация с успехом переубедила. — Дагур! — каркнул Элвин, приветственно вскинув лапища. Конечно же, лживо. — Вижу, ты получил моё послание. — Элвин, — молодой вождь сошёл с абордажной доски на сушу, крепко держась с Эйрой руками. — Послание дошло, да. Так ты хочешь заключить договор? — он гордо вздёрнул подбородок. И сейчас она не возражала против тактильности жениха, желая спрятаться от десятков глаз за спину берсерка. Чувствуя тревогу возлюбленной, Дагур утешающе сжал ладонь, слегка тряхнув ей. Эйра не заметила, как впилась ногтями в его кожу, оставив следы в виде маленьких полумесяцев. Но он не возражал, поглаживая тыльную сторону гладкой ладони большим пальцем. Элвин смерил Эйру тяжёлым взглядом, противно усмехаясь. Девчонка Стоика вместе с её братом наломали ему дров. Если бы не Дагур... — Тогда, — он притворно вежливо указал рукой в центр острова, грязная, чёрная как смоль, борода колыхнулась от ветра, — прошу, дорогие гости. Аккуратнее, юная мисс, — забавляясь, обратился к травнице Элвин. — Рельеф острова будет несколько грубоват для ваших тоненьких ножек, привыкших к изнеженным лугам Олуха. Дагур загородил невесту, направляя меч в сторону изгоя. — Ещё одно подобное слово, и Скрилла мы заберём без договора, — он насупился, глаза горели едва сдерживаемой яростью. — Остынь, — Эйра положила ладонь на стальной наплечник, не желая стать причиной кровавой бойни. Получив удивлённое хмыканье, она вышла из-за спины. — Побеспокойся о своих ногах, Элвин. Обычно это ты много бегаешь, — натянутая улыбка вежливости не скрывала насмешки. Иккинг и Дагур определённо влияли на неё не в лучшую сторону. — Ах ты маленькая... — мужчина нахмурился, бурча под нос, но отвечать на колкость не решился. Не перед протянутым мечом и армадой влюблённого психа. Дагур тихо потешался, гордо и очарованно любуясь Эйрой из-под трепещущих ресниц. Молодой вождь опустил меч, глумливо стрельнув взглядом в Элвина. Тот уже не находил ничего весёлого в перепалке, неаккуратно махнув рукой в сторону крепости и поворачиваясь, чтобы сохранить толику властности. Немой приказ не понравился Дагуру, но он закрыл глаза на это. План уже вырисовывался, а потому осталось только немного потерпеть. Берсерк скомандовал подчинённым: одних распределил ответственными за корабли, других — за пополнение припасов. Часть отправилась вместе с ним, а там уже рассредоточились на подучастки. Командирский тон вызывал у Эйры нежданно приятные мурашки. Сосредоточенный Дагур, раздающий указания своему войску, показался таким взрослым. Зрелым. В детстве они играли, точнее мальчик подыгрывал ей, прикидывались вождями. Уже тогда он умел переключаться на лидера, однако детской ребячливости не терял. Сейчас что-то другое, неопределимо серьёзное застыло в выражении лица молодого вождя. Конечно, они уже не дети. Но и Дагур ещё недостаточно взрослый, чтобы быть вождём, уже вёл себя как руководитель. Даже не как, ведь и правда занимал эту должность. Как он научился этому в такой короткий срок? Ох. Он обещал рассказать о том, каково быть вождём, когда они окажутся без лишних ушей. Она сделала мысленную пометку, расстегнув узелок ленты у пальцев. Так точно запомнит. — Пойдём. Держись поближе. Хотя куда я тебя отпущу, ха! — он пошутил, прижимая невесту к боку за талию. Эйра послушалась, благодаря судьбу за избежание конфликта. Первого, но вряд ли последнего. Попытки побега окажутся тщетны при любом раскладе. Нужно дождаться всадников, брата и не дать здесь никому устроить войну. Точнее, не дать Дагуру убить никого, как и не дать ему умереть. Как будто снова в детстве. Выгоднее для Олуха было бы перетравить их врагов, но кем они тогда станут? Начнёшь упиваться кровью недругов — станешь таким же, а может и того хуже. Олух. Что сейчас там? Отец, Иккинг, Лимонник и остальные точно волнуются. Как бы они сами не удумали поднять войну, толкнув её в эпицентр бойни трёх племён. Нет, Иккинг уже наверняка успокоил папу, хотя сам дрожит как осиный лист, и заверил, что придумает гениальный план по возвращению сестры. И на его надёжное тощее плечо можно положиться. Голова почти не беспокоила, но тянущийся шлейф боли напоминающе стучал каждые пятнадцать минут. Ходить без опоры Дагура получалось с трудом, а о беге и речи не шло. Элвин не шутил, когда предупреждал о скалистой поверхности. Берсерк даже вызвался понести её, но получил вежливый отказ, хотя предложение звучало весьма заманчиво. Каменная крепость возвышалась как рога Жуткой Жути, с крутыми выступами и отвесными, резкими обрывами. Идеальная тюрьма для драконьих всадников, как они уже успели понять и прочувствовать на себе. Особенно одноногий наездник Ночной Фурии. Бедолага, за чью голову назначили огромную награду. Да и сестричке не повезло оказаться под прицелом не до конца уравновешенного вождя берсерков. Хотя, кто его знает? Элвин отдал "гостям" комнаты для отдыха, а Дагур рассредоточил своих людей по всей площади крепости. Стараясь насчитать общее количество человек, Эйра сбилась после тридцать седьмого. Дальше бессмысленно — и так понятно, что много. Но зато она запомнила витиеватые ходы, которыми их вели. Очень схожие с норами Шёпотов Смерти. Хм... — Тащите сюда, — команда Элвина перебивала грохот бури. На арену вытащили Скрилла, замотанного с головы до хвоста ремнями и верёвками. Бедный дракон, дезориентированный и напуганный, рычал и брыкался, но против целой толпы крупных викингов поделать ничего не смог. Главарь изгоев зловеще оскалился. Эйра сглотнула, с сочувствием оглядывая запряжённого зверя. Дагур с предвкушением хрустнул костяшками. Гнилец, опираясь на свой недопосох, поковылял к Элвину, перешëптываясь с более крупным мужчиной. Берсерк двинулся вперёд, крепко сжимая ладонь Эйры. Он шёл вальяжно, медленно перекатываясь с одной ноги на другую. Остановившись перед лидером отступников, Дагур пожал его увесистую руку. Как же нехорошо всё складывается... Забыв об Элвине, берсерк сместил своё внимание в сторону Скрилла. Молнии бились о решётку, сопровождая небрежные шаги Дагура. Он нагло ухмыльнулся, вызвав прилив тепла у Эйры. Разрываясь между жалостью к дракону и смущением, травница склонила голову, отказываясь наблюдать за происходящим. — Скрилл, — берсерк вскинул голову, чтобы получше рассмотреть легендарного ящера. — Дракон моего народа. Он так прекрасен, — Дагур поднял руку, описывая ею рептилию и медленно приближаясь, — так покладист и яростен, — он сжал кулак по направлению к грохотающему небу. — Ты согласна, дорогая? — Архг! — Гнилец вмешался, насмехаясь над триадой Дагура, уже закатывающего глаза из-за глупого старика. Желваки забегали по лицу, и он старался сдержать ругательство рядом с Эйрой. — Единственный язык, который понимают драконы, это палкой по морде, — он замахнулся посохом, мгновенно останавливаясь от сверкающего лезвия топора. — Тронь его этой палкой, и я заставлю тебя сожрать её, — простодушная улыбка Дагура сменилась угрожающей, подтверждая вес и значимость слов. — Что? — в замешательстве спросил старик. — А то, что ты и понятия не имеешь, кто перед тобой, — Дагур осторожно приблизился к Скриллу, готовый спрятать Эйру в любой момент. — Как это? — видимо, мозги его тоже сгнили. — А иначе, ты бы не подходил к дракону в грозу, — берсерк указал на рептилию рукой. — Это почему? — Эйра закатила глаза, уже понимая, к чему всё идёт. Может, это научит Гнильца чему-нибудь. — Он берёт свою силу из молний, — Дагур, раздражённый от необходимости проговаривать очевидное, скривился, пожалев о том, что приблизился к Гнильцу. Чувствительный нос дёрнулся. — Зловонный старик! — Фу-у, — он отмахнулся, прогоняя бредовое высказывание подальше от себя. — Старые и глупые драконьи сказки! Небо сверкнуло, молнии пробились сквозь тучи, достигнув дракона. Он заревел и выплеснул разряд. Дагур мгновенно увернулся, вместе с Эйрой отходя в сторону. Молния мелькнула рядом, отбрасывая Гнильца под удовлетворëнное гоготание Дагура. — Обожаю, когда я прав, — он отпустил невесту, чтобы скрестить руки и позлорадствовать. Дагур прыснул от смеха, надрывно измываясь над контуженным стариком. Малость успокоившись, он приблизился к Скриллу, которого уже толкнули за решëтку. — Не бойся, малыш, — бархатно проговорил Дагур, протягивая руку к искрящемуся дракону. — Когда мы тебя приручим и запряжём, ты сможешь бить любого, кого пожелаешь, — берсерк вкрадчивым, непривычно шелковистым голосом успокаивал дракона. Эйре чудилось, что говорил он это не только дракону, так как слабые, но навязчивые поглаживания участились. И она оказалась права, так как глаза у берсерка блестели не только удовлетворением от поимки Скрилла, но и собственничеством. — Или, если точнее... — Дагур продолжил, обманчиво мягко уговаривая дракона, но сделал паузу, незаметно ухмыляясь, — кого я пожелаю... — мрачный смешок не сулил ничего хорошего. — Дагур, — окликнул Элвин, в очередной раз заставив берсерка закатить глаза к небу и бесшумно проклясть помешавшего, — Скрилл пока ещё не твой. Ты получишь приз после того, как выполнишь условия нашего договора. Он обернулся, натянуто улыбаясь, выглядя как совсем маленький и милый ребёнок, но уголки губ упали, как и брови. Дагур вернулся к раздражённому состоянию, сдерживая желание превратить лицо Изгоя в отбивное. Берсерк отвернулся и ушёл, утягивая за собой и Эйру, чувствующую себя балластом или тяжёлой сумкой, постоянно болтающейся под боком Дагура. Разгневанный вождь оттолкнул своих же людей, которым не повезло оказаться на пути сердитого Дагура. Берсерк бурчал, склонив голову. Запахло жареным не только от поражённого молнией Гнильца. Эйра молчала, обдумывая свои слова. Стоило рискнуть. — Разве это правильно? — он, сбитый с толку, поднял бровь, учтиво прислушиваясь. — Использовать Скрилла, уважать его силу и мощь, но приручение других драконов считать отвратительным. В чём разница? — она нашла ниточку, намереваясь связать полотно из аргументов и замотать им Дагура, переубедив. — Тем, что Скрилл не какой-то отвратительный ящер, — берсерк повертел головой, явно не соглашаясь, — а символ моего народа. Он велик, прекрасен, его сила дарована самим Тором! И... и его нельзя сравнивать с другими. Веками его молнии служили берсеркам, а что с остальными? — он помрачнел. — Тупые, безмозглые, чешуйчатые... — ...верные, чуткие и нежные создания, Дагур, — Эйра нахмурилась. — Помнишь ту жуткую бурю пять лет назад? Костёр тогда потух, мы чуть не замёрзли до смерти. И не я зажгла его вновь, — берсерк опешил, но травница продолжила: — а Змеевик. Понимаешь? Он мог сожрать нас, но не сделал этого. Но черепная коробка его, такая же прочная, как и сталь шлема, с размаху отбила рассуждения Эйры. — Если бы меня рядом не было, то он с удовольствием пообедал бы тобой, — Дагур вздохнул, ласково щипая её щёку. — Моя наивная малышка, не переживай, ты пока слишком юна и всё не успела понять. Конечно, он проигнорировал её умозаключения. Кто бы сомневался. Она помрачнела, убрав руку с щеки и отворачиваясь. То же самое, что со стеной говорить, даже близнецы больше вслушивались и понимали. — Ну не дуйся, — берсерк обнял её со спины, ритмично раскачивая. — Ты просто не понимаешь, что происходит... — его простодушие убивало. — Что-что? — Дагур не расслышал, переспросив. — Не бери в голову, — травница сдалась, обречённо понурив голову. Берсерк уловил печаль, рассеянно забегал глазами и наклонился вперёд, ища её взгляда. Отрешённые ореховые радужки не блестели, не искрились. И Дагур опять не мог понять, что ему делать. Он оглянулся, частично успокаиваясь из-за отсутствия посторонних, и уткнулся лицом чуть ниже шеи. Берсерк расстроенно промычал, тихо бормоча в веснушчатое надплечье. — Мне не нравится, когда ты грустишь, — он осторожно сжал руки, медленно поглаживая под рёбрами. — Что сделать, чтобы ты не грустила, любовь моя? Развязанный узелок защекотал ладонь. — Давай просто поговорим. Без всех этих идей мести или убийств. Просто, — Эйра повернула голову к нему, слабо ударяясь о железный шлем, — как раньше. Пожалуйста? Берсерк облегчённо кивнул, разворачивая Эйру лицом к себе, и расслабленно обхватил её челюсть ладонями. Дотошно осмотрев каждый миллиметр, Дагур радостно засветился. Одна рука соскользнула по её плечу к локтю, запястью, которое он бережно обхватил и поднял, галантно касаясь губами. Эйра не могла сдержать смешок над его дурачеством. — Как пожелаешь, — он нежно фыркнул, сцепляя их руки. — О чём ты хочешь поговорить? — Ты обещал рассказать о том, каково быть вождём, — уклончиво ответила Эйра, завязав болтающийся узелок. Он поджал губы, задумчиво склонив голову набок. Цыкнув, молодой вождь сдался: — Тяжёло, если честно, — берсерк помедлил, подбирая нужные слова. — Идиоты вокруг, которые без моей помощи ничего не могут. Ни на кого нельзя положиться, всё приходится разгребать самому. Как же бесит, — Дагур заскрежетал зубами, закрывая лицо ладонью. Этим он очень напомнил Иккинга. Забавно. — Сильно устаёшь? — Эйра с сочувствием потянула за рукав, заглядывая в расфокусированные глаза. — Да, — он тяжёло выдохнул, решив не уточнять, что помимо забот вождя, его мучают планы о расправе над Ночной Фурией и Иккингом. — Но ничего, со временем всё свыкается. — Я хотела тебя спросить, — Эйра замялась, не решаясь. — Мгм? — Дагур спокойно, не подозревая, поднял взгляд. Летний сосновый лес, дикорастущая мята, тёмный изумруд. Завораживающие, внимательные глаза, полные тепла и спокойствия. — Как ты... — Эйра запнулась, пойманная на разглядывании грубых черт лица. — ... стал вождём, да? — он натянул ухмылку, но выдал свою тревогу дрожью. И помимо неё, было что-то ещё. — Раз ты всё же получила то письмо, то знаешь, что я не убивал отца. Он просто... — Дагур сглотнул, дыхание участилось, — отправился в плавание. И не вернулся. Позже я узнал, что в те дни море гневалось и, — берсерк прикусил губу, — он либо умер, либо сбежал как... как гнусный трус. Оставил всё это и сбежал. Эйра молчала, держа трясущуюся руку Дагура. — Он бы точно не подох от маленького дождичка, а значит, — Дагур обличил зубы, но вдруг уронил плечи, обмякшие под прикосновением Эйры. — Он бросил своё племя, свой дом, — в глазах начало щипать, — своего сына! И после этого я продолжаю слушать о том, какой он чудесный. Освальд невероятный! Освальд такой мудрый, такой хороший. Освальд. Освальд. Освальд! — с каждым словом берсерк повышал голос, в конце сорвавшись на истерику. Тишина прерывалась судорожным дыханием содрогающегося Дагура. Коридор, пустой и холодный, встретил их ледяным молчанием. — Никому не говори, — охрипший, непривычно дрожащий берсерк прислонился к её плечу, согнувшись. — Я сказал людям, что убил отца, чтобы меня приняли как нового вождя и... и чтобы его имя не смешали с грязью, — Эйра успокаивающе сжала его руки. — Я никому не скажу, клянусь, — травница сама пыталась сдержать слёзы, осторожно массируя потряхивающиеся плечи. — У меня осталась только ты. Шёпот обжёг, отправил сердце к земле. Колени подогнулись, но Дагур успел подхватить её. Наплечники ударились друг о друга, звонко гремя в ушах. С колотящимися сердцами, они сцепились, обдувая лица влажным дыханием. Щёки намокли непонятно от чьих слёз, но что-то капнуло на её кожу и скатилось под одежду, оставляя прохладную дорожку. — Сэр? — Дагур распахнул глаза, метнув горящий взгляд в потревожившего их берсерка. Эйра ожила через четверть секунды, в замешательстве опираясь о стену. Крупный мужчина скрючился на полу, каркающе закашлявшись. Дагур стоял перед ним, склонив голову. Плечи поднимались и опускались, костяшки, вечно изодранные, покраснели. — Не прерывать меня, — он рявкнул. — Сколько раз нужно повторять, чтобы это дошло до вас, пустоголовые остолопы?! — гнев сочился из его слов. Дагур обернулся, окружённый нестабильной аурой. Зверь, действия которого предсказать невозможно, хрустнул шеей, приближаясь к замёрзшей Эйре. Ночной сосновый лес, из которого кто-то наблюдает, ищет жертву. Сушёная дикорастущая мята с привкусом горечи на кончике языка. Тёмный изумруд треснул, надломившись посередине. — Пойдём, — отрешённо, словно мысли далеко не в этом мире. — Нужно обсудить соглашение. Хладнокровие берсерка коснулось Эйры, окружив ужасом. Привыкшая к быстрым перепадам настроения Дагура, она внезапно перепугалась, вжимаясь в стену. — Что с тобой? — он снова стоял там, как минуту назад мягко обращаясь к возлюбленной. Нежность, уступающая место гневу. С гнева до истерики и печали, и ещё одной вспышки ярости, затем хладнокровия. И снова сладость. Горькая сладость. — Ну-ну, давай, — он забавлялся, не осознавая причин её ступора. — Предложение понести тебя всё ещё в силе, — Дагур лукаво подмигнул. Если бы не кряхтение поднимающегося с пола мужчины, момент вызывал бы у неё румянец. Обезмолвленная Эйра стояла, как олень перед драконьей пастью, без возможности пошевельнуться. Он воспринял её молчание за знак согласия, обхватывая под коленями и спиной. Эйра выпала из мыслей, очутившись уже на руках. Такими темпами она очень скоро привыкнет к этому. Проход в Тронный Зал неуклонно приближался, Эйра похлопала Дагура по плечу для привлечения внимания. — Дальше я на своих, — берсерк поджал губу, но согласился, ставя Эйру на землю. — И кстати, как там твои раны? — Какие именно? — невинно ответил берсерк, не придавая теме особого значения. — Бедро и нога, — уточнила травница, недовольно обдумывая и другие ранения. — В порядке, — Дагур уклончиво ответил, отвернув голову. Попался. — Ты врёшь, — она скрестила руки, — краснеешь, Дагур, — с детства мало что поменялось. — А может быть, я краснею из-за тебя? — решил поиграться, вот только невеста не в настроении. — Дагур, — строго, но зато доходчиво. — Останется пара шрамов. Ничего серьёзного, — он отмахнулся, подхватывая топор у проходившего рядом берсерка. — Сама сказала, на мне всё заживает, — он небрежно усмехнулся. — Дагур! — скромный момент спокойствия разрушен голосом Элвина. — Как погляжу, вы не слишком-то торопились. Эйра опустила взгляд, хмурясь. Дагур тоже напрягся, уловив очевидный намёк. Берсерк прошёл вперёд, утягивая за собой невесту и усаживаясь на стул. Гранитный стол с костром посередине, по бокам стража: слева — изгои, справа — берсерки. Насмехающийся Элвин напротив. Он наверняка мстил за её колкость, двусмысленно оглядывая пару. От изгоев послышались смешки, в то время как берсерки, наученные горьким опытом, хранили молчание. Дагур смерил черноволосых викингов ледяным взглядом, медленно осматривая каждого, на будущее запоминая лица, и вернулся к Элвину. — Тебя не касается, — Остервенелый плюнул перед собой, вымещая ярость через что-то отличающееся от резни. Не с Эйрой позади. — Я всё понимаю, — изгой отмахнулся. — Молодые, полные сил и энергии, а, Дагур? — Завидуй молча, раз сам не в состоянии, — берсерк парировал, получив от Эйры слабый шлепок по ноге за двусмысленность. Придвинув бутылку с элем и наполнив себе кружку, он предложил и невесте, но та отказалась. Элвин стиснул зубы, тоже налив эля. Тягучее напряжение осело, конденсируясь в осадке недоверия и игры, — кто здесь самый главный? Жаль, что не здравый смысл. Изгой с презрением глянул на Эйру, не терпя мысли о том, что и она находилась на обсуждении, но последующее действие берсерка отбило у него желание выразить своё негодование. На ляжку, рядом с внутренней частью бедра, легла увесистая ладонь Дагура. Удобно расположившись, он потрепал край наружной юбки, чтобы поднять её и уместиться на внешних штанах. Эйра подняла бровь, безмолвно интересуясь значением жеста. Берсерк, значительно тактильнее обычного, властно сжал ногу чуть выше колена, кивком указывая на пялящихся мужчин, мгновенно отвернувшихся. Да, лучше уже с рукой. Так поспокойнее. Тишина неудобно затянулась. Дагур и Элвин обменивались подозрительными, пытливыми взглядами, играя в гляделки вождей, — победитель выдержит, проигравший трусливо отступит и заговорит. Дагур, как и в прошлый раз в игре с её отцом, победил — Элвин начал обсуждение. Эйра могла понять их, так как проницательный взгляд молодого вождя и ей порой тяжело выдерживать. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую секунду, как и не угадаешь по взгляду, сменяющемуся в мгновение ока. — Ну что, Дагур, — шероховато начал Элвин, — обсудим стратегию. — О, стратегии, стратегии, — берсерк ребячливо завертел головой. — Обожаю стратегии! Ты первый, — он, откровенно дурачась, ткнул пальцем в сторону изгоя. — Ладно, — Элвин не заметил издёвки. — Мой флот... — А, а, а, а, — Дагур, перебивая речь изгоя и поднимая руки в несогласии, встал. — Что? — Вероломный сощурился. — Позволь тебя перебить, великий воин, — последние два слова Дагур произнёс иначе, и Эйра поняла, что он потешался. — Встречное предложение, — берсерк вновь указал на Элвина. — Мой флот, ведомый великим Скриллом, окружает арену для тренировки драконов, — жестикулируя, чтобы усилить эффект своих слов, Дагур подошёл к одному из своих людей, обхватывая за шею, начиная сжимать, — и обезвреживает Иккинга и Ночную Фурию, — мужчина задыхался в хватке, Эйра дёрнулась. Дагур отпустил потерявшего сознание викинга, тот камнем рухнул на пол. Довольствуясь собой и предложенной идеей, берсерк деловито убрал одну руку за спину, другой продолжая жестикулировать. — А твои жалкие кораблики блокируют бухту, — беспечно продолжил Дагур, вызвав гнев у Элвина. Крупный мужчина треснул опустевшей кружкой по столу, вставая и обходя стол: — Неудачный план, Дагур, — глава изгоев подошёл к молодому вождю, тыча в себя пальцем. — Я завоюю Олух, и только после этого ты, — он развернул руку, указывая теперь на Дагура, недовольно глянувшего на палец, — получишь Скрилла. — Правда? — неопределённо спросил Дагур, слегка щурясь. Непонятно, что сейчас творилось в его голове. — Да, — протяжно ответил Элвин, — правда. Травница искала пути отхода, прикидывая, каков шанс беспрепятственно сбежать. Дагур расслабил лицо, тяжëло оглядывая большего викинга, как вдруг смягчился, приятно, пусть и натянуто, улыбнулся. — Элвин, — мелодично сказал берсерк, — не надо так кипятиться, ладно? — он беззаботно взмахнул руками, словно отгоняя соперничество. — Будь по-твоему, — Дагур уступил, дружественно растянув губы. Вероломный отвернулся, уходя из Тронного Зала, в это же время добрая улыбка Дагура померкла, сменяясь гневной гримасой. Один из берсерков, скорее всего, близкий к вождю, подошёл ближе: — Напомните ещё разок, зачем он нам? — вместо удара по шлему, воин получил более-менее спокойный ответ от вождя. Хоть кто-то не бесил Дагура и заработал маломальское уважение. — Затем, что у него наш Скрилл, — он скривился от этой мысли. — Получим дракона — избавимся от Элвина, — Эйра шокированно распахнула глаза. — Скажу честно, я уже придумал как обставить это дельце повеселее, — радость Дагура длилась недолго, противный звук сбил с рассуждений. — А? Кто чавкает так громко? Н-ненавижу причмокивание, мой папаша вечно причмокивал, — от злости даже язык начал заплетаться. Травница обернулась, осматривая бедолагу, и обомлела. Задирака стоял и беззаботно хомячил с праздничного стола. — Я тоже, — светловолосый викинг, пойманный на месте, выплюнул кусок мяса. — Ненавижу за это свой рот, хе-хе, — близнец тыкнул в лицо. — Рот, не чмокай! Нос, не шмыгай! Они не ладят... — Кто ты такой? — Дагур приставил топор к горлу Задираки, Эйра подпрыгнула на стуле, едва не упав. На острове, ночной тренировке, как и на Олухе, Дагур не встречался с близнецами, и Эйра на секунду расслабилась, но подлетевший со сталью берсерк исправил это. Травница, покачиваясь от головокружения, встала, медленно подходя к ним. Только бы Задирака не сказанул чего лишнего... Близнец сглотнул, встревоженно косясь на Эйру, всё ещё идущую: — Я, ээ... я, — он замешкался, не на шутку перепугавшись, — я Задавка. Задавака из берсерков. О Тор, ну и придумал же. — Что? — Дагур в смятении нахмурился. — Ты из моих? — он недоверчиво оглядел "Задаваку". — А здесь ты как оказался? — Что... как оказался? — вновь сбился близнец, на ходу придумывая оправдание. — Я сочиняю поэму! В честь нерушимой дружбы с Элвином, — Задирака обрадовался, как он считал, гениальной придумке, — и проголодался. Сочинительство утомляет. Каждые шесть строчек приходится чем-то заедать. — Поэму, да? — Дагур переменился в лице, напряжённо что-то обдумывая. — Ну, декламируй, — он соизволил убрать топор на плечо, вот только... — Порадуешь меня, — берсерк вернул лезвие к горлу недопоэта, насмешливо вертя рукоятку, — сохранишь себе ноги, — он довольно вернул топор на плечо, ожидая. — Ну же! — рявкнул вождь. — А э... Да-да, ноги мне ещё пригодятся, без них отсюда не сбежать, — последнюю часть Задирака проговорил тише. — Остров Олух в море-океане. Проживает там баран... на баране. Мы его раздавим и не заметим, и Скрилл приведёт берсерков к победе? — заикаясь, Задирака закончил и начал нервно лыбиться. Дагур скривился, раскрыв рот, по кусочку переваривая околесицу Задираки. — Скрилл приведёт берсерков к победе? — по слову повторил вождь, задумчиво постукивая пальцами по ручке топора под нервный тик Задираки и взволнованное дыхание подошедшей Эйры. — Ха! Шикарно, — травница и начинающий поэт синхронно уронили челюсти. — Ты спас свои ноги, — Дагур простодушно махнул в сторону Задираки и повернулся к своим людям. — Тащите отбивные из яка и сладкие пироги моему другу, Задаваке! — топор снова нацелился на викинга. — Но не вздумай причмокивать. Я это терпеть не могу. Бедный Задирака выдохнул, с облегчением обхватывая драгоценные ноги. Берсерк повернулся к Эйре, заметив её и взволнованно подскочив: — Я сохранил ему ноги! — с воодушевлением залепетал берсерк. — Ты гордишься мной? — Да, конечно, — она поджала губы, попутно наблюдая за Гнильцом и Задиракой, вырубающим старика. — Сильно гордишься? — её смещённого внимания недостаточно, Эйра быстро осознала ошибку. — Сильно-сильно, ты молодец, — сколько викингу нужно похвалы для уверенности? Чтобы совсем уж наверняка, она поднялась на цыпочки и похлопала в качестве награды по верхушке шлема, избегая шипов. Милый, совсем как щеночек, только без хвоста и ушей, но зато с шипами, топором и армадой. Но сейчас практически ручной и домашний, требующий от хозяйки ласки. Нельзя забывать, что у разнеженного щеночка бешенство. Изгои вокруг смеялись над представлением Задираки, вжившегося в роль поэта. Дагур оглянулся и игриво дёрнул Эйру за косички, получив локтём под бок. Слабо, конечно же. — Думаю, мы можем позвать его на нашу свадьбу, чтобы он сочинил поэму для крепкого брака! — травница с трудом переварила сказанное. — Хотя, я куда лучше пишу, да, дорогая? Вот она — причина заинтересованности Дагура в оправданиях Задираки. Тяга к поэзии за последние годы у берсерка возросла равносильно любви к Эйре. Романтично, если не считать пары-тройки стихотворений о расчленении драконов. Но вот последняя поэма... — Кхм, — она хмыкнула, застенчиво хлопая глазами. Как он мог так смело писать о таком? И правда ненормальный. — Да, у тебя определённо хорошо получается. — Ты моя муза, Эйра, — он хохотнул, внезапно оглядываясь на рядом стоящих берсерков. Сейчас они нуждались в вожде. Дагур вздохнул, осознавая, что случится через полчаса. — Любовь моя, мне нужно отлучиться ненадолго. Если я срочно понадоблюсь, передай через любого моего подчинённого. Скоро вернусь, не скучай тут без меня, — он быстро поцеловал её в лоб и подмигнул, уходя с частью людей. Остальным вождь приказал следить за Эйрой. Травница боком, как речной краб, подобралась к Задираке и дёрнула за плечо: — Эй, — полушёпотом позвала она, привлекая внимание викинга, внезапно обрётшего популярность, — остальные здесь? Задирака глянул на падающих от смеха изгоев и так же тихо ответил ей необычайно серьёзно: — Мы с Забиякой преследовали изгоев, Иккинг нашёл нас, а Лимонник выследил тебя по запаху. Я вроде как на разведке, — викинг кивнул в сторону притаившихся всадников. — Отлично справляешься, — без тени сарказма согласилась травница, успокоившись при мысли о своём Разнокрыле. — Передай, что я в порядке. Дагур что-то задумал, но я ещё не поняла, что именно. Будьте осторожны, — Эйра быстро отступила, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Не хватало, чтобы Дагуру доложили о её подозрительном взаимодействии с поэтом. Задирака, влюбивший в себя слушателей силой чистейшей харизмы, сумел бесследно исчезнуть и вернуться к Иккингу с Забиякой. Эйра тем временем анализировала обсуждение стратегии. Что-то здесь не так. Я завоюю Олух, и только после этого ты получишь Скрилла. Мозги закипели. Дагуру не нужен договор, ему нужен Скрилл. Так вот куда он ушёл. Эйра встрепенулась, развернувшись и побежав в сторону арены, но проход преградил здоровенный воин. — Простите, мисс, но вождь приказал не пропускать вас, — берсерк уставился на Эйру. — Попробуй тронуть меня, и посмотрим, что с тобой сделает твой вождь, — Эйра подняла подбородок, зыркнув на уменьшающего в размерах мужчину. — Я... думаю, что в таком случае... — он замялся, пропустив юркнувшую под боком девушку. Витиеватые коридоры вывели бегущую Эйру на арену. Голова раскалывалась, безжалостно трещала и давила, но травница проигнорировала дребезжание в черепушке. Арену наполнили берсерки, руководимые кричащим Дагуром. Он заметил возлюбленную. — Знал, что ты скоро догадаешься. Не сидится же тебе на месте, а потому-то ты мне и нравишься, — Дагур нахально усмехнулся. Скриллу обвили лапы и морду, постоянно обливая холодной водой. Дрожащий и потерянный. Дракон жалобно ревел и крутился, зрачки-иголки нашли Эйру. Страх. Травница кинулась вперёд, проскочив под локтём одного из мужчин, и сбила вёдра с водой, пролив большую часть на пол. Скрилл заурчал, оставшись без ледяного душа, и ударил близстоящего берсерка молнией, по цепочке прошедшей к ещё двоим. Если удастся сбить остальные вёдра... Сзади подхватили и подняли над землёй, оставив Эйру в воздухе болтать ногами. — Отпусти, ты... — Это я, это я, — успокаивающе шикнул Дагур, уворачиваясь от летающих по арене молний. — Продолжайте обливать его водой, — скомандовал вождь, крепко держа извивающуюся Эйру. — Отпусти меня, разве ты не видишь, что с ним?! — она дёрнулась, зарядив локтём в нос берсерка под его болезненный рык. — Ну уж нет, — терпение его трещало, но он сохранил хладнокровие, закинув невесту на плечо, несмотря на её недовольные трепыхания и попытки выбиться. — Какой нрав, раньше ты редко его показывала, а сейчас такая бойкая, ух! — переводя борьбу в заигрывания, Дагур отдал последнюю команду, заметив сдавшегося Скрилла. — На корабль. Всех, рискнувший помешать, устранить, — он засмеялся с сильными переливами, неоднократно дёргаясь, отчего даже Эйру на его плече затрясло. — Дагур, ему страшно, — и не только ему, но Эйра умолчала. — Он просто не понимает, что я забочусь о нём, — и не только о нём, но Дагур умолчал. — Изгои невежды, не понимающие, как он прекрасен и что заслуживает и должного отношения. Травница сдалась, безвольно повиснув. Иккинг, близнецы и Лимонник здесь. Одна она не справится, не против Дагура. Скрилла тащили позади неё, ящер тоже сдался, подавленно, но агрессивно рыча на мужчин. Их взгляды снова встретились, и ей показалось, что жалость её взаимна. Дракон понимающе рыкнул, тихо мурлыча. Впервые легендарный Скрилл, устрашающий тысячи викингов, проявил сочувствие, осознав, что Эйра пыталась помочь и поплатилась за это. Дагур же, окрылённый вкусом победы, небрежно посмеивался. Он нёс невесту, как и раньше берсерки несли возлюбленных сквозь поля сражений, с пленённым Скриллом позади в качестве награды за битву. Как же хорошо, свободно, блаженно и весь мир у его ног. Остался только Иккинг и проклятая Ночная Фурия... Дагур фыркнул и рассмеялся, мысленно измываясь над названным братом. Он облизнулся, на секунду закрыв глаза и представив: бесконечное войско, возглавляемое яростным Скриллом, которое Дагур Остервенелый, вождь племени берсерков, ведёт на войну. В сапогах и шлеме из Ночной Фурии, но самое главное — с его милой женой. С Эйрой. Она скоро всё поймёт, просто обязана, ведь всегда понимала.