Good romance

— Ты боишься? — Чего? — Ну, не знаю… Смерти, например? — Хах, нет, теперь уже нет. Раньше да, я ее боялся, как и все нормальные люди. Однако сейчас, умирая и воскресая несколько раз на дню, я привык. Она превратилась в рутину. И ты же помнишь, что я заключил сделку с Дьяволом, так что даже если Респаун вдруг выйдет из строя, я все равно не смогу умереть. Быть бессмертным… полезно? Выгодно? В любом случае, со смертью я можно сказать на «ты». А что насчёт тебя? — А я еще давно понял, что рано или поздно умру. Ежедневный слушая по радио, как гибнут солдаты на полях сражений, ко мне довольно быстро пришло это осознание. — Хах, может быть это и неплохо, что наше с тобой детство выпало на период Второй Мировой? Мы рано повзрослели. — Ты, как всегда, прав, душа моя. А знаешь, чего я по-настоящему боюсь? — Ну и чего? — Одиночества. Несмотря на наличие тетки, я все равно был один. Она пыталась реализовать во мне свои амбиции, а на меня самого ей было наплевать. А в школе друзей у меня не было. Эдакий изгой общества. — Да, нелегко тебе пришлось. Но зато теперь у тебя есть я, и поверь, я всегда буду любить тебя. — Фу, как сентиментально! — Зато правда. К тому же, это ты завел этот разговор. — Ну извини, что по вечерам я люблю порассуждать на околофилософсские темы. — Ничего. Всем нам иногда хочется побыть Ницше или Кантом. Но лучше бы ты держался подальше от Хэви, а то он заразный. Всего лишь единожды решил поработать с ним в паре и вот результат. Кстати, а почему именно Хэви? — Захотелось почувствовать, каково это — иметь живой щит. Ведь это ты у нас бросаешься в толпу врагов, убивая всех на своем пути. Я же, к сожалению, нуждаюсь в защите. Черт, как ужасно чувствовать себя слабее других… — Даже думать о слабости не смей. Не все могут бегать по полю боя и весело убивать биомассу, которая почему-то именуется наемниками. Некоторым лучше работать в тылу. Зато целее будешь. — И снова ты прав. Да и из Хэви такой себе щит. Прет напролом, забывая обо всем на свете. Зато после мисии я ему отомстил. — Отравил минеральным ядом? — Ага, причем десять раз подряд. Он так смешно кричал. — Хах, в твоем репертуаре. — Просто я не потерплю наплевательского к себе отношения, вот и все. — Ладно, давай может потихоньку ложиться? Завтра же подъём в шесть утра, а сейчас… Два ночи. Не хотелось бы чувствовать себя, как сонные мухи, верно ведь? — Мы просто соблюдаем кодекс полуночников. Инжинер вон тоже засиживается допоздна за своими чертежами. Но ему проще — окружил себя турелями и сидит с гитарой. А вот я… — Пытаешься давить на жалость, но со мной это не сработает. Так что давай, раздевайся и ложись. — Неужели ты обо мне заботишься? Ох, как это мило. — Не паясничай, а то будешь спать на полу. — Ну ладно… Что ж, тогда спокойной ночи, душа моя. — И тебе, милый мой.