***
Прошло около месяца, когда Фриск и Чара куда-либо не выбирались. По большей части потому, что начались сессии и обоим было не до этого. Однако тот факт, что они жили под одной крышей исправлял необходимость видеться. Пусть они практически не находились в одной комнате больше пяти минут, никто из них не страдал по этому поводу. Тем не менее, когда сессии подошли к концу, Чара стал реже бывать дома по причине того, как его куда-то звали друзья. Парень старался всё-таки больше оставаться с девушкой, потому что знал, что для Фриск его отсутствие переносилось с трудом. Однажды он даже звал её с собой, но девушка отказывалась, говоря, что ему пойти без неё будет лучше и, к тому же, это снова могло выдать их тайну. Ближе к выходным они ненадолго всё-таки выбрались из дому, пусть и на час. Так вышло по причине того, что у каждого днём была подработка, а гулять ночью — идея не самая безопасная. Потому, как только стало темнеть, они решили вернуться домой. В такое время людей было больше всего. В метро находились те, кто возвращался с работы домой, либо наоборот — отправлялся на ночную смену. Вагоны можно было без проблем назвать переполненными. Фриск с Чарой пришлось оказаться на расстоянии из-за столпотворения, но девушка периодически наблюдала за парнем, пока он этого не замечает. Она уже привыкла к тому факту, что на Чару часто будут направлены взгляды, потому её чувство ревности постепенно выветривалось, оставляя безразличие. И этот факт не мог её не радовать. Единственное, с чем она все ещё не могла справиться, так это с тем, что некоторые девушки нарочно оказывались близко к парню. Если раньше Чаре было все равно на это, то сейчас — максимально быстро заканчивал разговор. Внезапно раздался свист, а затем резкая остановка и тьма. Фриск, не успевшая сильнее сжать поручень, свалилась, как многие люди в вагоне. Благо, она не почувствовала, что сломала что-нибудь себе, а лишь тупую боль в правой руке. — Что это, черт возьми, было?! — крикнул кто-то из другого конца вагона. — Похоже, весь поезд замер. — ответил второй мужской голос, перебивая шум от волнующейся толпы. Девушка попыталась встать, но у неё не получалось от тесноты и попыток других подняться. Вокруг был мрак, а свет через окна проникал лишь благодаря подсветке в туннеле. Фриск ощущала тревогу, но старалась не поддаваться ей и просто оценить обстановку. Пострадавших, на счастье, не было, а люди, сумевшие подняться на ноги, помогали остальным. Так Фриск протянул руку черноволосый парень с зелёными глазами, помогая ей, наконец, подняться. — Ты в порядке? Не ранена? — спросил он её скоро. — Нет, всё хорошо… — ответила Фриск, — Спасибо. — добавила она, позволяя парню уйти. Позади раздался грохот, похожий на чьё-то падение, после которого послышалось короткие вскрики. Люди, что были в одном вагоне, тут же обратили на это внимание, как и сама Фриск. Однако девушка не смогла увидеть все сразу из-за толпы. — Только посмей ко мне притронуться, и я убью тебя прямо здесь, неблагодарная сволочь! — агрессивно прикрикнул после этого голос, ещё сильнее накаляя обстановку. Ударивший в голову адреналин заставил Фриск забыть обо всем вокруг. Она стала напролом проталкиваться сквозь толпу, зная, кому принадлежал этот голос. Она не замечала, как заставляла поднявшихся людей вновь потерять равновесие, как отталкивала от себя яростно людей, потому что только она знала, что дальше могло произойти. Только Фриск знала, что Чара страдал фобией, которой подвержен лишь 1% населения земли, и, как назло, ещё не поддающееся лечению. Алгофобия, или, простыми словами, боязнь боли, спровоцировала у парня панику, которую унять было можно лишь в абсолютной тишине. Раньше интенсивность у этих панических атак доходила до такой степени, что Чара мог потерять сознание в конечном счёте, но с тех пор, как он занялся своей фобией с помощью специалистов, единственным признаком его реакции было молчание. Он закрывался, как бутон цветка от тьмы и мог долго не отвечать на свое имя. Однако если вокруг было много людей, это перерастало в агрессию. Вся терапия пошла бы ещё быстрее, если бы специалисты знали, отчего эта фобия возникла. Однако никому Чара об этом не распространялся. Даже уговорами нельзя было выдавить и слова, но Фриск никогда не заставляла его говорить о том, о чём он не хотел. Девушка, как только оказалась с Чарой, тут же схватила его и попыталась оттащить от другого человека, что свалился, вероятно, по вине парня. Но это было трудно не только из-за сопротивления, но и силы. — Чара, хватит, остановись! — попыталась обратить на себя внимание девушка, не отпуская его. — Кто бы говорил, тебе же помощь предлагали! — ответила из толпы девушка, заставившая некоторых обернуться на себя. — Мне не нужна ваша помощь, что вы все прицепились ко мне?! — ответил Чара, сверкнув своим алыми глазами на выкрикнувшую. — С тобой я разберусь в первую очередь. — Чара, посмотри на меня! — Фриск знала, что кричать на паникующего, всё равно, что подлить масла в огонь, ведь это могло вызвать лишь повторную волну паники. Однако другого выбора не было, именно потому она и повысила голос, заставив парня обернуться на неё. «Здесь слишком много людей». — отчаянно подумала про себя Фриск, оглядываясь вокруг. Девушка, зацепившись взглядом за аварийный рычаг открывания дверей, опустила его, вытягивая за руку парня и наплевав на тот факт, что выходить в таком положении опасно. Фриск знала, что ничего хорошего не выйдет под испуганные взгляды других людей и тесноты. В туннеле было холоднее, понятное дело, потому что он находился под землёй. Фриск и Чара отошли от вагона на небольшое расстояние с краю, прежде чем девушка остановилась. Она отпустила руку парня, а сам Чара, присев на выступ и свесив ноги, пустым взглядом смотрел в никуда. Так проявлялась пассивная стадия паники, когда парень все ещё ощущал страх и не обращал внимание ни на что вокруг. — Чара? — Фриск позвала по имени, зная, что он ей не ответит. Она бросила мимолетный взгляд на вагон метро, из которого они вышли, прежде чем вернуть парня в поле зрения. Внутри неприятно сжималось, когда Фриск видела румянец на бледном лице Чары, слышала дрожащее дыхание и видела эти алые глаза, полные пустоты. Но всё, что она могла в этот момент делать, это вернуть его в реальность. А дальше, уже с более холодной головой, Чара сам знал, как дальше поступать. Фриск было всё равно на факт, что её одежда испачкается, потому она села рядом и крепко обняла Чару, прижимая его голову к своей груди и расположив свою на его плече. Девушка чувствовала, как их сердца обеспокоенно бьются в унисон, но старалась в этот момент оставаться как можно сдержанней, зная, что её тревога не принесёт облегчения ни ей, ни Чаре. — Чара, пожалуйста не молчи, — вслух просила его Фриск, боясь, что не сможет вытянуть его из этого состояния. — Скажи что-нибудь. Как иронично не звучало, но именно в такие моменты Фриск понимала, что в молчании Чары она видела себя со стороны. Ведь она, по своей сути, была также молчалива. Только теперь это было по разным причинам, да и сам Чара, возможно, привык к её черте. Девушка делала паузы, прежде чем вновь обращаться к парню, зная, что только тишина может пробудить в нем чувство безопасности. Люди с вагонов стали выходить, видимо, получившие такие распоряжения, однако сторонились их после инцидента. Фриск знала, что им достаточно дойти до следующей станции, чтобы добраться до дома, но прежде она хотела убедиться, что с парнем всё в порядке. — Чара. — Что? — внезапно ответил он, заставив вздрогнуть девушку от неожиданности. Она тут же отстранилась и взглянула в глаза, уже более живые и эмоциональные, чем до этого. — Как ты? Чара оглянулся на уходящий людей, словно искал кого-то взглядом, а затем ответил: — Нормально. Девушка была готова рухнуть от облегчения, но она так же сдержанно вела себя. Фриск сглотнула комок, застрявший в горле, прежде чем снова спросить: — Точно? — Да. — коротко ответил Чара, проведя рукой ко макушке и вздохнув. Пусть со стороны это казалось чем-то тревожащим, но на самом деле, по сравнению с тем, как этот страх переносят другие, это было даже трудно назвать паникой. — Тебе было больно? — осторожно спросила она, без особой причины взяв того за руку. — Ага, я неплохо так ударился головой...Но не думаю, что это серьёзно. Девушка кивнула на это, не зная, стоит ли спрашивать о чем-либо ещё. Чара уже не извинялся за то, что могло с ним произойти в подобные минуты страха, ведь знал, что он не способен полностью контролировать себя, да и если это происходило, то за каждый раз извиняться было делом бессмысленным.***
Начиная со следующей недели, Фриск стала «расцветать». Именно такое толкование давал себе Чара, даже не зная, какую более близкую ассоциацию подобрать. Девушка становилась непохожей на себя прежнюю в хорошем смысле. Она стала более уверенной, открытой и решительной, что начинало добавлять в её общий образ жизни. Конечно, она всё ещё была сдержанной рядом с другими людьми, но наедине с парнем она была собой. И Чара не мог не признать себе, что такая версия Фриск ему нравилась больше. Его вклад в неё оказался не напрасен, ведь, как говорится, «с кем поведёшься у того и наберёшься». Однако сам парень чувствовал, будто бы они поменялись ролями. Теперь он стал более застенчивым, чем раньше, однако он это всё сваливал на то, что просто не привык к такой стороне Фриск. Она была такой светлой и яркой в характере, что парень даже удивлялся, почему она его скрывала и почему должна была так делать. «Ей стоило сиять так чаще». — часто ловил себя на такой мысли Чара. — Эй, Фриск. — обратился он к девушке, сидящей напротив телевизора в гостиной. — Ну чего? — обернулась она на вошедшего. — А с каких пор ты стала такая бодрая? — спросил Чара прямо. — Раньше и в глаза не смотрела, а сейчас всё иначе. Фриск пару раз скоро моргнула, будто бы в глаза ей что-то попало, прежде чем ответить: — А тебе не нравится? — Фриск слегка нахмурилась, тем самым выражая недопонимание. — Я такого не говорил, — напомнил Чара, сев рядом. — Просто знаешь, когда в тот день метро остановилось, я немного был удивлён твоей решительности. — Ну, я просто беспокоилась за тебя, ничего такого. — пожала плечами девушка. — Может быть. Но твой настрой мне…понравился, — Чара впервые вслух выразил восхищение Фриск, что всегда скрывал до этого, — Я даже думал, ты меня поцеловать осмелишься. — улыбнулся парень, подмигнув. — Вот ещё! Ты не заслужил. — саркастично ответила Фриск, демонстративно сложив руки на груди. — О, вот так значит, да? Всё за плату? — А ты думал, что я так легко лелеять тебя буду? Не дождёшься! — Что ж, хорошо, — поддержал иронию Чара. — Тогда всё, что я тебе расскажу о любви тоже будет за плату. — С чего бы это? — Чтобы ты не была слишком деловой! Фриск улыбнулась на это, смотря хитрым взглядом на парня. Её золотые глаза сияли ярче всякой звезды. — Ладно, по рукам, — согласилась она. — Но от меня многого не жди. — И не думал. — ответил на это парень. — Так чему же ты научишь в этот раз? — спросила Фриск, выделив последнюю часть фразы. Парень поднялся и вышел из гостиной, а затем вернулся обратно с чем-то тяжёлым в руках. Но Фриск не смогла разглядеть, что это было, из-за полумрака в комнате, который всегда был по вечерам по причине того, что девушке нравилась такая атмосфера. — Что ты задумал? — с меньшим энтузиазмом спросила Фриск. — Вообще, я не люблю это делать, я бы лучше сыграл на инструменте, чем сделал бы подобное, — Чара, поставил предмет на полку на стене, а девушка ощутила страх неизвестности. Слишком уж неопределенно звучал его ответ. — Но что-то мне подсказывает, что тебе нужно этому научиться. — Чему? Парень подошёл вновь к дивану, оказавшись рядом с Фриск. Его взгляд был полон уверенности, но прочесть его эмоции девушка не смогла и это больше настораживало её. — Пожалуй, задам наводящий вопрос, — он положил локти на спинку дивана, уперев в ладони подбородок и не отрывая взгляда от девушки. — Чем занимаются школьники, после окончания школы? В плане мероприятия. — Выпускные? — А что на них происходит, помимо вручения аттестатов? — вместо ответа, спросил он, показывая своим игнорирование правильность ответа девушки. Фриск на некоторое время задумалась, а затем с изумление посмотрела на парня. Она вдохнула больше воздуха, осмелившись спросить: — Ты что, хочешь научить меня танцевать? — Я же говорил, что ты смышлённая: сама всё поняла. — По тебе и не скажешь, что тебе такое не нравится. — уверенно прокомментировала Фриск. — А тебе, кажется, это тоже не по душе. — ответил парень. Девушка молча кивнула на это, закусив губу. Из-за её робости она и не любила, когда за ней пристально наблюдают. Уж тем более там, где нужно себя проявить и самовыразиться. Она помнила те самые медляки, под которые она танцевала ещё в школе, но подумать об этом глобально она не могла. Только поднявшись Фриск поняла, что Чара принёс магнитофон. — Да ладно, я думаю, что ты и так всё знаешь. Просто хочу убедиться. — объяснил Чара, подойдя к предмету и став его настраивать. — Только не говори, что и танцевать надо по-особенному. — в давно забытом смятении сказала она. — Нет, ничего такого, просто есть пару моментов, которые стоит учесть. — послышался лёгкий щелчок, а затем знакомая мелодия, играющая очень тихо, но возвращающая Фриск в прошлое. Эта мелодия играла на их выпускном. Девушка со смятением приняла протянутую руку, смотря с лёгкой встревоженностью в глазах на Чару. — Знаешь, танец может многое рассказать о человеке перед тобой, так что нужно создать о себе хорошее впечатление с самого начала, — парень сделал шаг к девушке, продолжая. — Во-первых, с противоположным полом девушки танцуют скромно и не спеша, это этикет такой. Но если это бурная дружеская вечеринка, то полностью уйти в музыку — не ошибка. Фриск почувствовала, как её взяли за вторую руку. В полумраке глаза Чары казались ещё бездоннее, чем обычно. — Во-вторых, медленные движения позволят напарнику лучше рассмотреть тебя, чем при резких. А плавные движения взгляда покажут твою уверенность, потому старайся не слишком резко отводить его, — Фриск ощутила одну руку на плече и талии, как это было привычно в подобном танце. Она старалась не заострять на этом внимание, слыша лишь учащенное сердцебиение, отдающееся в ушах. — И в-третьих, визуальный контакт тоже важен. Не смотри слишком пристально, но и не избегай взгляда. Старайся передать все свои намерения через него. Этот невербальный приём здорово помогает. Девушка, заслушавшись объяснения со стороны, даже не сразу заметила, как её втянули в неторопливый танец. Всё происходило машинально. Лёгкие движения, мелодичная и мягкая музыка, полумрак и эти глаза, напоминающие плоды боярышника, тепло в грудной клетке — всё это вводило в спокойствие и даже транс. Фриск знает каждое движение Чары и знает, как нужно на это отреагировать. Танец, заученный годами назад, до сих пор не был забыт. Девушка ощущала эйфорию отчего ей хотелось лишь смеяться, но более улыбки на её лице ничего не появлялось. Она закрывала глаза каждый раз, как снова оказывалась с парнем, а на расстоянии не переставала наблюдать за его движениями. К концу она ощущала лишь приятную усталость. Положение рук больше напоминало легкие объятия. Музыка становилась всё тише, пока вовсе не закончилась. — Чара. — Да? — Спасибо. — поблагодарила Фриск, посмотрев в его глаза, словно заглядывая в душу. Парень ничего не ответил, а девушка, немного приблизившись, прекрасно знала, чем это закончится. Лёгкое прикосновение губами больше было похоже на нечто обыденное, даже несмотря на то, что был первый раз, когда Фриск шла на подобное. Но её волнующие мысли она утихомирила фактом, что это просто «плата» за его урок любви. Чара никогда не видел прежде столь ярких золотых глаз, теперь напоминавших ему о светлячках, чем о звёздах.***
С ранних часов девушка была одна. Чара ушёл на ночёвку к бывшим одноклассникам, потому вернуться он мог лишь в ближайшие 2 часа. Фриск уже привыкла к тому факту, что она будет одна, но теперь её это больше не беспокоило. Она прекрасно справлялась с этим сама. Могла подготовиться к парам, посмотреть фильм или просто послушать музыку, гуляя снаружи, не боясь, что с Чарой что-то случится или что он её заменит. Она была уверена, что теперь этого не случится. Их связь становилась всё сильнее, и сомнения, что раньше охватывали девушку, пропадали. От чаепития в одиночестве её прервал стук в дверь. Фриск поднялась с места и вышла из кухни, направляясь к прихожей. Она подумала, что это мог быть парень, что вернулся чуть раньше обещанного, но, отворив дверь, она остолбенела. Перед ней была девушка, на возраст старшее неё, с темно-рыжими кудрявыми волосами, достающих ниже плеч, и зелёными глазами, что напоминали молодую весеннюю траву. На её физиономии появилась мягкая улыбка. — Ну здравствуй, Фриск. — поприветствовала она девушку, что до сих пор пребывала в ступоре.