«Разве может полюбить луну тот, кто вначале увидел солнце?»
Фильм «Аноним»
Раннее утро. Первые рассветные лучи скребут стены замка. Бледная девушка идёт вдоль стены, сопровождаемая высоким мужчиной, у которого с головы свисает длинная коса. Она держит на руках маленького ребёнка. Его большие ярко-зелёные глаза тревожно глядят по сторонам, а голова покрыта ёжиком каштановых волос. У девушки босые ноги, и она бесшумно ступает за сопровождающим, кажется, едва дыша. Мужчина выглядит серьёзным и иногда оборачивается на них. Ребёнок щурится, когда они выходят на освещённое место. Его несут к стоящему в отдалении зданию, состоящему из трёх совмещённых кругов. Центральная часть немного больше, там находятся распахнутые большие двери. Внутри в центре теплится крупное пламя жаровни. Они заходят внутрь. Мужчина приносит несколько предметов и ставит около жаровни. Он берёт ребёнка с рук матери, и девушка отходит на пару шагов. Мальчик нервно мотает головой, пока мужчина держит его одной рукой. Мужчина поджигает палочки благовоний и окуривает ребёнка дымом, начиная читать молитву. Мальчик чихает и закашливается. Из глаз текут слёзы, но он не кричит. Мужчина поджигает последнее благовоние и, пока оно ярко тлеет оранжевым, подпаливает волосы на затылке мальчика. Ребёнок продолжает плакать, но мужчина невозмутимо берёт из таза ковш с водой и поливает сверху. Холодная вода обжигает, и мальчик невольно начинает рыдать в голос. Мужчина тушит благовония в воде и кидает их в пламя жаровни. Он заканчивает молитву и передаёт ребёнка девушке. Она берёт мальчика, склоняется в благодарном поклоне и спешно уходит, пока ребёнок не перестаёт плакать, но девушка даже не пытается успокоить его. Феликс просыпается и трёт глаза. Едва ли ему удалось проспать больше часа. Несмотря на то, что трупы сегодня вынесли, Феликс кажется, что здесь всё ещё сильно воняет. Да и это неудивительно, учитывая, что вынесли их только этим вечером. Он здесь уже больше половины декады, и находиться в храме, пожалуй, удобнее, чем спать на улице, но в итоге Феликс просто тратит время. Сидит здесь, ничего не делая, и только ждёт, пока его чёртова нога заживёт. Как видно, похоронная процессия недавно вернулась. Магнус молится у жаровни. Оставаться здесь ещё и опасно, потому что этот лекарь всё знает. Феликс переводит взгляд в даль помещения, где настоятельница разговаривает с уже знакомым ему мужчиной. Рисковая мысль пришла сразу после того, как он первый раз увидел металлическую бляшку в виде фамильного герба на его ремне. Парень достаёт из сумки сложенное письмо. Это единственный план, который удалось придумать. Исса как всегда больше мешает, чем помогает. Лист бумаги служители храма ему любезно предоставили, не задавая вопросов, так что разочароваться в задумке он ещё не успел. Да и какие варианты? Меча нет, печатки тоже. Собственного веса он уже не имеет, и попробовать продать себя подороже не кажется такой уж плохой идеей. Всё, что у него осталось, это право крови, и возможный интерес баронессы к этому – единственный оставшийся шанс начать активно действовать. Всё дерьмо, которое происходит в городе, и убитый эльф не внушают желания оставаться. Это так странно. Всё то время, что он скитался, ему не удавалось встретить ни одного эльфа, но за последнюю декаду он видел двоих. Что-то происходит, и если он не найдёт себе хорошего союзника, его шансы захватить контроль и влияние утекут сквозь пальцы. Его цель, договорив, направляется на выход и времени на раздумья не остаётся. Феликс дожидается, пока окажется вне поля зрения мужчины, напрягает мышцы и волю и телекинезом перемещает письмо за его пояс. Не спалось. Мысли бегали в голове, не давая и шанса успокоиться. Феликс не знал, на что рассчитывать, но других вариантов не наблюдалось. Сбежать сейчас – тогда его вчерашняя попытка не просто бессмысленна, но ещё и неоправданно опасна. Баронесса не может не отреагировать, всё-таки, оказаться с таким как Господин мало кому пожелаешь. Он уверен, она об этом знает. Феликс снимает с волос синюю ленту и мнёт в руках. Остаётся надеяться, что баронесса не станет действовать силой. Вряд-ли она нарушит право убежища, совершив богохульство в собственном городе, но быть запертым в храме Феликс точно не хочет. Он просидел здесь слишком долго и не собирается проводить здесь даже ещё одного дня. Всё решится утром. Феликс лежал, бездумно смотря в потолок. Нахмуренные брови сошлись на переносице, а губы сильно искусаны. На удивление, Исса ничего не говорил уже целый день. Это нервировало даже больше. Храм спал, и компанию ему составляло лишь колышущееся пламя. Было тихо. Он ненавидел тишину, когда не мог спать. Тишина означала, что он не знает о том, что происходит. Феликс пролежал так до самого утра. Глаза болели. Нога беспорядочно стучала по полу. Парень крутил в руках нож, рассматривая как огонь бликует на лезвии. Вспоминался тот момент, когда он нашёл меч. Под той самой яблоней, он был в глубине сожжённых корней. Фамильный меч. Это даже забавно. Забрал то наследие, от которого отказался его мучитель. Феликс отводит руку от ножа и переводит хмурый взгляд на палец, на котором выступает алая капля крови. Через некоторое время после рассвета начинается готовка завтрака, и Феликс лишается тихого одиночества. Начинается звон посуды и мелкая суета. Он наблюдает за мельтешением юного парня у жаровни. Вскоре входные двери открываются, и Феликс замечает того, кого он здесь ждёт. Мужчина заходит внутрь, к нему сразу подбегает этот паренёк, но он спроваживает его несколькими предложениями. Переводит взгляд на Феликса, который садится и старается выглядеть собранный. Мужчина подходит к нему и садится на вежливом расстоянии. Феликс опирается на колени, ссутулившись, и ждёт, пока тот начнёт. – Приветствую вас. Позволите украсть немного времени на разговор? – Ярко улыбаясь, начинает он. – Говорите. Можно без формальностей. – Отвечает Феликс и поджимает губы. – Сразу к делу? Хорошо. Моё имя Йорген Йоргенсон. Ваше письмо весьма заинтересовало баронессу, однако, как Вы понимаете, хотелось бы получить какое-то подтверждение вашим словам, помимо того, что вы готовы предъявить свою кровь в качестве доказательства. Только в таком случае мы сможем договориться о чём-то заранее. Феликс достаёт скомканную ленту и разворачивает её. – Вам это знакомо? Мужчина заинтересованно берёт её и рассматривает. – Более чем. Что ж, это весомо. Я готов сопроводить вас в Бледный замок сразу после того, как поговорю с настоятельницей о насущных делах. – Не хочу, чтоб о наших делах знали лишние люди. Если есть другой способ покинуть город, то я внимательно слушаю. – Феликс забирает у Йоргена ленту и убирает в карман. – Понимаю вас. Это не проблема. – Он подзывает к себе паренька у жаровни и просит принести бумагу и сургуч. – Изволите представиться? – Феликс. Просто Феликс. – Как скажете. Через некоторое время тот приносит и отходит, мужчина сворачивает пустой лист, запечатывает сургучом и ставит печать, которую достал из внутреннего кармана. Феликс одновременно удивлённо и скептически приподнимает брови. Йорген обладает величайшим доверием, раз ему позволено ставить баронскую печать. – Не переживайте, этого будет достаточно. Чтобы лишние люди не знали о наших делах. – Мужчина заговорщицки улыбается и встаёт. – Вынужден откланяться. До скорой встречи. – Протягивает пустое письмо. Феликс берёт, молча кивает и провожает его взглядом в спину. Он смотрит на символ. Круглый камень, внутри которого ладонь со сложенными вместе пальцами. – Ты влип, полукровка. – Объявился Исса. Минул полдень. Солнце пошло на спад. Феликс стучал ногой по полу, желая как можно быстрее сорваться с места. Люди начинали расходиться, и вскоре должен был выдаться шанс для побега. Редкие молящиеся к полудню наконец перестали приходить, настоятельница перестала мельтешить здесь с делами, а остальные работали в лазарете. Когда в жаровню подбросили дров и последние люди разошлись, Феликс решительно встал, в процессе накинув плащ, и быстро покинул храм, свернув на ближайшую узкую улицу. Городу только предстояло ожить. Люди встречались лишь изредка. На пустынных улицах лежала непотревоженная, давно не витавшая в воздухе пыль. Феликс пробежался, удовлетворённо подметив, что нога уже не беспокоит. Повязку он всё же не снимал. Разберётся с этим в спокойной обстановке. Чем ближе он к городским воротам, тем больше людей на улицах. Они кучкуются и активно разговаривают. Феликс накидывает капюшон и скрытно идёт в обход. У самих ворот небольшая толпа, а пара человек активно дискутирует со стражником. Стараясь не привлекать внимания, он пробирается ко второму стражнику, стоявшему, облокотившись на створки. Толпа начинает гудеть сильнее, а стражник уже хочет его спровадить, но Феликс достаёт письмо с печатью и протягивает ему. Он берёт, сначала с неизменным настроем, но лицо быстро меняется при виде баронского герба. Стражник тихо подзывает его и приоткрывает створку ворот. Феликс проскальзывает наружу и под усилившийся гул толпы устремляется к кромке леса. Когда дорога пересекает линию роста деревьев, он сворачивает вбок и идёт вдоль неё, на некотором расстоянии от края. Учитывая нападение на дороге, рисковать без необходимости не стоит. Феликс вспоминает то, как напряглись сухожилия на руке, когда нож встретился с горлом, и сжимает кулаки. Он ускоряет шаг, быстро двигаясь вдоль реки, вниз по течению. В тени деревьев ветала приятная прохлада. Это слегка бодрило, но чувствовалась усталость. Феликс идёт, пока сквозь деревья не начинают отчётливо видеться высокие белокаменные стены. Замок величественно возвышается на холме, гордо смотря вниз на реку. Феликс садиться на землю под деревом и прикрывает глаза. Поспит около часа, чтобы иметь ясный ум. Его будит странный звук, становящийся разборчивым только через время. Бредовые глубокие завывания превращаются в звонкое совиное уханье. Феликс открывает глаза и промаргивается. На ветке ближайшего дерева сидит мелкая совка и смотрит за его движениями от природы угрюмым, но заинтересованным взглядом. Как только Феликс смотрит на неё, птица замолкает. Солнце едва сдвинулось, начав опускаться, и странно было видеть её здесь в такую рань. Феликс встаёт, но совка не двигается и никак не реагирует. Он хмурится и пинает ближайшую ветку, вызывая громкий треск, а птица даже не шевелится. Феликс встаёт почти под веткой и смотрит в по очереди моргающие ярко-жёлтые глаза. Он неожиданно ловит себя на мысли, что его это злит. Бледные гордые стены возвышаются над покатыми склонами холма. Феликс поднимается по стоптанной молодой траве к массивным воротам. Он придирчиво осматривает их, берётся за кольцо и трижды стучит. Некоторое время спустя двери открываются, и его встречает румяный паренёк. Он оглядывает его, хмыкает и кивком зовёт внутрь. – Ну здрасьте, господин. Его проводят мимо домишек, конюшни и малого храма, до дверей замка, такого же белокаменного, как стены. Когда он заходит внутрь, через несколько шагов его сразу же подхватывает пожилой полноватый мужчина, который почтительно ему кланяется. – Приветствую вас. Моё имя Густав, я главный дворецкий. Пока вы гость баронессы, я к вашим услугам. А сейчас позвольте проводить вас к ужину. Феликс кивает и хмуро идёт за дворецким. Это именно то, что он ненавидит, но то, что придётся терпеть. Стараясь придать своему лицу холодную отстранённость, Феликс переступает порог тронного зала. В центре накрыт крупный деревянный стол, за ним резные кресла. Своды потолка нависают над помещением. Он переводит взгляд на величественную женщину, которая сидела во главе стола, а сейчас встала и направилась к нему. Она одета в расшитое серебром синее платье, густые рыжие волосы заплетены в толстые косы с изумрудными лентами, подчёркивающими глаза. Её строгое лицо выражает лишь серьёзность. Поставленная воинская походка, идеальная осанка, широкие плечи. Острый взгляд видит насквозь. Феликс поджимает губы. Он смотрит баронессе прямо в глаза. Густав при её приближении поспешно почтительно склоняется. – Родная стихия, полукровка? – Вдруг подаёт голос Исса, усмехаясь. Феликс останавливает порыв ответить. Выглядеть умалишённым при первой же встрече будет ужасно. – Госпожа, Феликс Маран прибыл. – Дворецкий отводит руку в сторону, указывая на парня, и склонившийся отходит назад. Феликс нехотя также склоняет голову и торс. – Приветствую, Феликс. – Она кивает, позволяя закончить приветствие. – Густав, позови всех. Время ужинать.