Исправление генерала

      Вань Ян кое-как выбрался из ящика, отряхивая лёгкий доспех от раздавленного провианта. Половину пришлось вытащить, когда он только залезал в ящик. В каком-то смысле из еды получилась весьма мягкая подушка, так что жаловаться было не на что. Когда вылез, то первым делом выпучил глаза на Западного генерала в ярком коротком ципао. Что за трансвестит?..       Шу Цзюньцзе, игнорируя чужие взгляды, вылез следом. Его ящик был пустым.       — Вы как узнали обо всём?! — Дан Дай возмутился первым, осознав, во-первых, зачем нужна им была четвёртая лошадь, а во-вторых, что его надурили сразу трое человек. — А ты, Сяогуй?! Почему не сказал, что знаешь?!       — Узнали? Как узнали… Ты ещё возмущаешься, скотина?! — Вань Ян ударил Дан Дая по плечу, раздувая ноздри. — Вдвоём с принцем решили в гнездо пойти?! То есть, вся армия не смогла, а вы, видите ли, сможете?! Один топографический кретин, второго головой вниз в детстве роняли! Спасибо, что я вовремя узнал! Мой отряд уже в пути. Мог бы и ваши взять, если бы вы — остолопы — не отдали им приказ дожидаться только вас и никого постороннего не слушать. Страну решили нам разрушить?!       — Чего ты сразу с цепи сорвался? Или это у тебя за три дня накипело? Ты это всё в ящике репетировал что ли? — у Дан Дая вяли уши. Захотелось Вань Яна поднять на руки и запихнуть обратно в ящик, обратным курсом. Бинмо, однако, волновало совсем иное.       — Бо шифу знает?       — Конечно, нет, — шикнул Канарейка, постепенно приходя в себя. — Он бы окончательно решил, что ты с драконами заодно, ещё и Второго Генерала к себе затянул. Как бы я потом ему объяснил, что вы не предатели, а кретины, не знающие необъятности неба и земли?       Услышав желанное, Бинмо облегчённо выдохнул. Не выдали — и ладно. Правда, реакцию Первого Генерала на то, что он не обнаружит сразу трёх младших генералов, всё равно видеть не хотелось. Потому он вновь представил лицо тагэ, который не обнаружил своего наложника. Вот это было куда приятнее.       — Что ж, если уж генерал Лю знал о моём присутствии, то, полагаю, он не до конца растерял свой мозги, — спросил этот самый наложник, подойдя ближе. — Моего влияния и ци определённо хватит, чтобы провести вас к Да Фэнбао невредимыми, в этом глупо сомневаться. Но будьте добры ответить, как вы всё-таки узнали о моём присутствии?       — Разве вы не сами оставили намёк, посылая нам взрывчатку? — парировал Лю Бинмо. И оказался прав. Единственное — Шу Цзюньцзе до последнего был уверен, что генерал ничего не понял. Несмотря на глубокую неприязнь, он должен был похвалить его за сообразительность.       Оба они прекрасно знали: идти с взрывчаткой в Северное Море — идти прямиком на гибель. Звери, растения, монстры, солдаты… Всё, что только здесь обитало, певрым делом рвалось в сторону шума, лишь бы напасть, атаковать и убить. Шу Цзюньцзе знал эти опасности здешних мест как рубцы своих рогов, на теории и практике повстречавшись с каждой возможной. Бинмо тоже с ними встречался. На собственной шкуре. Прежде, чем удалось ему приспособиться к выживанию в Северном Море, пришлось потерять немало солдат. Уроки прошлой жизни, однако, навсегда остались впечатаны в его голове пылким клеймом. Поднимать шум в Северном Море равносильно смерти.       — Поражён, что вы действительно догадались… — пробурчал Шу Цзюньцзе, прежде, чем заговорил Шайбэй.       — Т-так это… это был ваш запах, господин Шу? — вдруг понял слуга. Стало радостно, что их всё-таки не преследовал морской демон. У Цзюньцзе дёрнулись уши, стоило услышать этот высокий мягкий голос. Пихнув Лю Бинмо в сторону, он подскочил ближе к юному принцу и ощупал его лицо. Глаза его сразу засияли радостью.       — Ах, Ваше Высочество! Как же вы выросли, — он лепетал, ощупывая припухлые холодные щёки. — Как и ваши братья, стали прекрасным высоким юношей, глаз не оторвать! Я вас, кажется, сотню лет не видел. Ох, а рожки-то совсем и не выросли…       Когда руки Западного Генерала потянулись выше, Шайбэй, весь красный, всё же отпрянул, скрывшись за спиной у господина. Цзюньцзе вмиг вытянулся в лице.       — Ваше Высочество, не за чем жаться к этому человеку! Этот советник сам сопроводит вас до брата в безопасности, прошу…       — Этот с-слуга никакое не Ваше В-высочество! — отрезал Шайбэй, скрываясь за чужой спиной. — Этот слуга н-никуда не п-пойдёт без своего господина…       Таково было его заявление. И если уж три генерала, привыкнув к подобным высказываниям, не повели и бровью, то у советника, что запомнил этого юношу гордым принцем, чуть не пошла кровь из семи отверстий от возмущения. За свои четыреста лет ни разу он не испытывал такого шока!       — Ваше Высочество, какой он вам господин?! — возмущение и жалость били через край. Шу Цзюньцзе, конечно, был наслышан, как издеваются над бедным принцем. Но никто его не предупредил, что это отразилось на его психике так сильно! Чтоб вас четверо драли… Генералу Лю захотелось перегрызть глотку.       Бинмо читал его мысли по глазам. В глубине души стало стыдно. Однако сказать о том, что и сам не в восторге, тоже не мог. Только отвёл в сторону взгляд, чувствуя, как к нему прижимаются сзади. Вот так слуга — использовать господина, как защитную стенку. В конце концов, вмешался Дан Дай.       — В самом деле… Шайбэй. Какой ты теперь слуга? — он едва не проронил привычное «сяоцзы». Шу Цзюньцзе всё равно остался недоволен.       «Называть принца рабским именем, притом утверждая, будто он не слуга… Люди — удивительно лицемерные существа!»       — Ч-что ты имеешь ввиду?.. — Шайбэй замялся. Он не ожидал, что на сторону Западного Генерала встанет и Дай-гэ. Дрожащие руки крепче сжались на броне господина, будто готовясь к тому, что вот-вот их попытаются разлучить. В этот самый момент в голове Лю Бинмо что-то чиркнуло. Это был идеальный момент. Он сделал глубокий вдох… Сейчас или никогда.       — Шайбэй, — заговорил он спокойно. — Ты — принц. Веди себя подобающе.       «…Что?..»        Слова господина окатили его ледяной водой. Ему действительно не послышалось? Его сейчас… назвали принцем? Ему велели… Нет, нет, не может быть, чтобы…       — Г-го-господин… — его голос, тихий и слабый, зазвенел в ушах у Лю Бинмо, едва не заставив его обернуться. Но он сдержался. Глаза были устремлены чётко вперёд.       — Я больше не твой господин. Я — Третий Генерал Лю. Что до твоего имени… Твоё имя — Ван Цайхун, Его Высочество Принц Южного Моря. Потому и веди себя соответствующе. И… перестань заикаться.       Бинмо прикрыл глаза. Секунда, вторая, третья… Пара мгновений тянулась вечностью. Он сдержал облегчённый вздох, когда почувствовал, что чужие руки упали с его плеч. Наконец, позади послышался голос:       — Как пожелаете, генерал Лю.       Ровный и глубокий, холодный и бесстрастный. Совсем не похожий на его слугу. Впервые за много лет в нём узнавался… принц. Не чувствуя более давления позади, Третий Генерал сделал три шага вперёд. Стоящие вокруг них наблюдали за происходящим, не смея лишний раз вздохнуть — он чувствовал это. Удивлённый голос Шу Цзюньцзе стал ему внезапной пощёчиной.       — Цайхун дянься, вы что…       Прежде, чем он успел договорить, подтверждая всплывшую догадку, Лю Бинмо подошёл к лошадям, не оборачиваясь ни на мгновение.       — Пока нет подмоги, пройдём к лагерю на границе. Нас ожидают… переговоры.       Сказав это, приготовился идти. Вань Ян взглянул на Дан Дая, тот — на него. Оба были, мягко говоря, в шоке. Сплотившись, наклонились друг к другу ближе.       — А давно он так… отношение поменял?       — Давненько. Но вот такого ещё не было. Думаешь, снова что-то задумал?       — Не могу понять. У него лицо какое-то странное, как… Так, стой! Какой ещё лагерь на границе?! И без солдат?!       Стоило удивлению чуть сойти, как слова Лю Бинмо стали доходить до Канарейки. Ветром он подлетел к нему, оспаривая каждое слово. Дан Дай прыснул, догоняя его. Шайбэй… Ван Цайхун, наконец, сделал глубокий вдох. Щеки ещё немного обжигало морозом, а глаза щипало, но он того совсем не чувствовал. Гордой ровной походкой он пошёл вслед за генералами в сопровождении бывшего советника, и не сводил взгляда со смольного затылка. Шу Цзюньцзе, однако, был ни на шутку обеспокоен.       — Цайхун дянься, не поймите превратно, но ваша реакция весьма…       — Ничего необычного, я лишь слегка удивился. Вы наверняка понимаете, почему, господин Шу, — принц аккурат заправил за ухо золотистую прядь. Желая отвлечься, взглядом зацепился за необычный вид сопровождающего. — Меня больше беспокоит… ваш выбор наряда.       Шу Цзюньцзе чуть скривил губы, вспоминая, в чём сейчас шёл. Цветочный Сад — место тёплое, даже жаркое, и искать в нём походную военную одежду всё равно, что вылавливать иглу, упавшую в море. Единственная броня, что находилась в дворцовом комплексе, была трудом добыта экспедицией. Она хранилась в дворце Гуйбао, в зале артефактов, по своей древности сравнимая с зарождением мира. Но вот в чём загвоздка…       «И пальцем никто не тронет моё сокровище!» — твёрдо заявил Шу Цзюньцзе, и надел в поход ципао. Самое нелюбимое, которое потом не жалко было отдать прислуге на тряпки. Это, впрочем, было не самой большой его проблемой. Гораздо сложнее оказалось незаметно достать ключи и раздвинуть хрустальные шторы. Если бы не помощь А-Хуана, пришлось бы куда сложнее.       — Полагаю, беспокоитесь, будто северные солдаты не воспримут меня всерьёз? — Западный Генерал со снисхождением махнул рукой, улыбаясь.— Можете об этом не волноваться: на севере первым делом принято судить по мощи магической ци. А она у меня, как чувствуете, ничуть не стала меньше с нашей последней встречи.       Ван Цайхун молча кивнул. О том, что ничего не чувствует, конечно, умолчал. Он едва ли дракона не спутал с морским демоном, куда ему до магической ци.       — Неужели вы всё-таки виделись? — вмешался Дан Дай, чуть останавливая шаг. Его конь, самый упрямый из четвёрки скакунов, отказывался идти быстрее. На его замечание Шу Цзюньцзе гордо вскинул голову.       — А могло ли быть иначе, генерал Дан? Я не просто советник Его Высочества Ван Душэ. При императоре Ван этот достопочтенный являлся верховым советником Лун! И после его кончины, конечно, продолжал, с согласия всех четырёх наследников, навещать каждое из Морей и удерживать меж ними баланс. Переговоры, правда, могли занимать недели…       Ван Цайхун вздохнул, отворачиваясь прочь. Нелицеприятная картина из прошлого появилась в голове сама собой, где он, сидя за громоздким роскошным столом бесконечной залы, в одежде, в которой вздохнуть лишний раз страшно, рассказывал заранее заученные текста, а после выслушивал, как спорят господа Ань Сянь и Шу Цзюньцзе, не позволяя лишний раз пикнуть незрелому мальчишке, которого управлению страной ещё учить и учить.       Учиться Ван Цайхун ненавидел. Сколько бы ни делал, ни заучивал и ни оттачивал — всегда неправильно, всегда недостаточно. Но всё равно продолжал. Даже когда болезнь его была на своём пике, и он лежал в лихорадке, свернувшись клубочком, ему только всучали горсти лекарств и пихали под бок стопку книг.       После поражения оказавшись в доме врага, он не выучил больше ни строчки писаний и с радостью отбросил на затворки сознания всё, что знал. Услышь кто его рассуждения, сочёл бы сумасшедшим, но сам принц Ван себя таковым не считал. Быть слугой куда лучше, чем принцем, это очевидно. Даже если в начале он желал умереть, то потом понял, как ему повезло. Одиночество пропало, не заставляли больше вести себя «подобающе», и даже недуг, сотнями лет его мучающий, окончательно пропал. Испробовав, наконец, такой жизни, и умереть было не жалко… А ведь после своей «казни» он вообще зажил в абсолютном блаженстве!       А теперь вот снова надо было вести себя «подобающе». Вот тебе и возвращение в родную империю…       — А в Северном Море ты часто бывал? — Дан Дай склонился чуть ближе, увлечённый. Шу Цзюньцзе ответить не успел, вмешался Вань Ян:       — Реже всего.       Дракон вскинул брови.       — Исходя из чего у вас такие выводы, генерал Вань?       — Северное Море единственное ещё не пало, — сказал, как ядом прыснул. У Шу Цзюньцзе глаза стрельнули как две молнии. В одном мгновение он оказался рядом с Четвёртым Генералом, поспевая за его лошадью.       — Вы намекаете, что из меня советник недостойный?       — Почему же намекаю? Я вам прямо говорю, — Вань Ян, сидя верхом на скакуне, кинул вниз презрительный взгляд. — Были советником при императоре Ван, говорите? Вот и страна разрушилась. Ну ладно, допустим, совпадение. Но вот, император мёртв… А вы, по вашим же словам, к каждому Морю приложили свои… лапы. Где же сейчас эти Моря? А судя по вашим решениям, о которых написано в летописях, оно и неудивительно, что всё так обернулось.       От каждого слова Вань Яна, что мнил себя, видимо, всезнающим мудрецом, у Западного Генерала лицо становилось все краснее, а зрачки всё уже.Казалось, он вот-вот начнёт, как настоящая гадюка, шипеть.       — Да что вам известно, генерал Вань? Ни в одном из захватов вы, помнится, не участвовали. К тому же, рассуждая о империи Лун, вверяетесь людским летописям? Лягушка на дне колодца и та дальше вас видит.       Вань Ян широко раздул ноздри, краснея в ответ, встрепенувшись, спрыгнул с лошади, желая заглянуть оппоненту в глаза, хоть тот и оказался выше на полголовы.       — Так, выходит, даже тот, кто ни разу в серьёзных битвах не участвовал, понимает, насколько ваши решения были провальны?       — Провальны? — Шу Цзюньцзе действительно зашипел. — Были бы они провальны, продержалась ли оборона Западного Море более, чем двадцать лет?!       — Продержалась, а после с крахом рухнула! Как рухнуло Восточное Море, и как рухнуло после него Южное… Говоря о нём, не подскажете, где же вы были во время его оккупации?!       — Я, по-твоему, бросил свою страну?! Ты и представить себе не можешь, что этот достоплчтенный за прошедшие годы пережил… Ты, мальчик, и века не прожил, а будешь меня поучать?!       — Этому старику уже пора в отставку! В военный поход идти в дамском ципао… что это, если не старческий маразм?!       — Ах ты...       Дан Дай присвистнул, наблюдая за возрастающей перепалкой. Вроде и наблюдать забавно — наконец нашёлся хоть кто-то, равный А-Яну по его язвительности — но и разнимать потом, если обмен «любезностями» зайдёт далеко, придётся ему.       — А всё-таки хорошо, что они в ящиках сидели, а? — посмеялся он, глядя на Ван Цайхуна, а тот только кивнул, взглянув вперёд. Генерал Лю шёл впереди всех, время от времени поглядывая на карту, и не оборачивался. А он вот плёлся в самом конце. Дорога была неровной и идти по ней было неудобно. Никаких тебе ровных улочек Юнгэ и никакого тёплого солнышка. Толстая древесная крона, тучи, грязь и камни… Он в сотый раз пожалел, что согласился сюда поехать.       Лю Бинмо вдруг замер. За ним замерли остальные, и даже перепалка вмиг прекратилась. Повисло тихое напряжение.       — Что случилось? — спросил Вань Ян, взглянув вперёд… И замолчал. За ним взглянули и остальные.       Лагерь на границе стоял ровно в получасе от берега Северного Моря. Первая битва три года назад произошла именно здесь. Он был наполнен солдатами, голодными и злыми, готовыми человеческие кости крошить на мелкие кусочки. Драконы, изголодавшиеся по битвам и крови, в лагере, что служил оградой, защитой Северного Моря… исчезли.       Вокруг было пусто.       Шатры ещё стояли, как стояли некоторые мечи и копья. Видимо, забытые. На некоторых столах ещё валялась еда, на вид далеко не самая свежая, но и плесенью ещё не покрытая, а костры, по виду, были потушены наспех. Будто покинули это место совсем недавно. Отсутствие врагов напрягало куда сильнее. В голове стали один за одним клубиться вопросы.       — Что могло заставить их покинуть границу? — недоумевал Вань Ян, встревоженный. Дан Дай встал рядом.       — Может, ещё кто-то здесь есть?       — Никого, абсолютно… — Шу Цзюньцзе оглядел территорию и вздёрнул уши, но ни звука, ни тем более энергии он не ощущал. Лишь остаточный, едва ощутимый запах, что вот-вот грозил развеяться. Вне сомнений, этот лагерь был брошен.       Послышался первый раскат грома. Вот-вот грозился начаться дождь.       — …Заночуем здесь, — решил Лю Бинмо, заводя лошадей под крышу. Спорить никто не стал. Решение было вплоне логичным. Места внутри, к удивлению, хватило каждому. Ливень лил всю ночь, в окнах сверкали молнии, но все, на удивление, выспались. Только Третий Генерал не сомкнул глаз. К середине ночи удалось развести небольшой костёр, чтобы погреться. Своё одеяло пришлось отдать принцу Ван. И даже так он продолжал дрожать. Последнее, чего хотелось Лю Бинмо, чтобы он, ко всем их предстоящим несчастьям, ещё и заболел.       Утро началось с тихой мороси, а полдень — с негодования Канарейки. Он уже три раза успел сходить к берегу и обратно, а подмоги всё не было.       — И где они, твою мать?! Они должны были прибыть ещё до того, как встанет солнце!       — И чему удивляться? На людей никогда нельзя полагаться полностью. Тем более, на солдат, — рассуждал Шу Цзюньцзе.       Быть может, что-то случилось в пути, так в чём же тогда их вина? — парировал генерал Вань. Едва не началась новая перепалка. Лю Бинмо, однако, уже привёл лошадей.       — Ждать не будем. Отправляемся.       Собравшись, отправились в путь. Дикий лес тянулся бесконечно, тропа всё не скончалась. Даже к вечеру она не планировала заканчиваться. Пару раз удалось наткнуться на диких маленьких зверьков, стали появляться первые кровососущие насекомые. Ван Цайхун старался по возможности молчать, и ни мускулом не выдавал усталости, проходя по грязи, как по дорогому ковру, гордой ровной походкой. Но тяжесть в ступнях всё равно начинала мучать.       Дан Дай вдруг схватил его за талию. Цайхун едва не позволил ему поднять себя, но быстро опомнился: отпрянув и окатил Второго Генерала презрительным взглядом. Тот выпучил на него глаза от неожиданности.       — Ты чего, сяоцзы? Испугался? Я же помочь хочу. Ты, ведь, бедный, не привык по такому ходить… — пояснил, оправдываясь, а как осознал, так сразу исправился: прочистил горло и поклонился, протягивая ладонь. — Ваше Высочество, позвольте вас, это… на лошадь усадить.       Выглядело… нелепо. Южный принц сдержал рвущийся смешок и, высоко закинув подбородок, подал руку… Её перехватил Бинмо, укладывая в свою. По белоснежной коже прошлись лёгкие мурашки, однако лицо осталось бесстрастным.       — Его Высочество никогда не катался на лошади, — напомнил он. Дан Дай победно вскинул руки, когда в него стрельнули и синие глаза, ещё хлеще, чем предыдущие. Без лишних слов второй генерал позволил забрать принца. Бинмо же, получив его в свои руки, сам помог тому залезть на его лошадь, более послушную, и залез к нему следом. Дан Дай свою всучил Западному Генералу и пошёл пешком. Ему вот ходить нравилось больше, чем ездить верхом, тем более, что даже на своих двоих он мог обогнать табун жеребцов.       Ван Цайхун незаметно вздохнул, и вцепился в лошадиную гриву. Лошадь недовольно зафырчала, но вырываться не стала. Третий Генерал, отдавая карту Дан Даю, приобнял принца по бокам, берясь за вожжи.       — Если… позволите, — сказал он Его Высочеству, и к своему удивлению заметил, что тот помрачнел. Едва кивнув, он отвернулся глядя вперёд, и позволил медленно везти себя вперёд.       Бинмо был собой ни капли не доволен. Мало того, что не мог понять, куда же подевались солдаты из лагеря, так ещё и Шайбэя заставил молча страдать. Он знал — прекрасно знал — что тот и будет грустить и негодовать, что всё-таки лишили его возможности служить господину, и знал, что эта перемена пойдёт ему только на пользу… и потому был раздражён, когда в груди покалывало.       К полуночи удалось разбить небольшой лагерь. Этой ночью луна светила ярко, а деревья вокруг наконец чуть расступились, давая простора, но по-прежнему под ногами было полно грязи. Даже редкая трава, и та не спасала. Палаток было всего три, двухместных. На самом деле третья была про запас, но так уж вышло по "счастливыму" стечению обстоятельств, что в походе оказался Вань Ян. А он скорее ругаться будет до самого утра, не жалея сил, чем поделит с кем-то своё спальное место. Поставив палатку в более-менее сухом месте, отправился спать первым из всех, желая встать с первыми лучами.       Цзюньцзе помог развести костёр.       — Ну и наглость, — он продолжал негодовать. — Нет, чтобы Его Высочеству отдать отдельное ложе…       — Этот принц не возражает провести одну ночь под чужой защитой, — подал голос Ван Цайхун, сидя напротив, на заранее разложенном генералом Лю полотне. В руках держал приготовленный генералом Даном суп из крабового мяса. Готовил он просто, но вкусно, этого нельзя было не признать. Удивительным образом южному принцу удалось оставить свою дорогую шубу абсолютно чистой, даже подолы. Пострадала только подошва сапог.       Краем глаза он взглянул в сторону Третьего Генерала… Но тот молчал. Специально позволил Шу Цзюньцзе сказать первым:       — Тогда этот достопочтенный примет за честь охранять ваш сон!       Шайбэй окончательно поник. Желание есть совсем пропало, и он нехотя болтал ложкой в чаше. Лю Бинмо отвернулся в сторону. Он отдал Дан Даю небольшой мешочек и сам направился в палатку. Ужасно хотелось спать.       Чунцин, заглянув внутри, присвистнул. Надо же!       — Сяо… Кхм, Ваше Высочество, смотрите! — он достал небольшую плитку шоколада. Глаза у принца вмиг засияли, а уши невольно дёрнулись. Узор на плитке он узнает из тысячи — именно на этот сорт он любил глазеть, когда ходил за продуктами. Генерал Лю шоколада не переносил, а этот, к тому же, ещё и стоил целое состояние, потому бывший слуга не смел о нём заикаться, только тихо пуская слюни, мечтая однажды всё-таки попробовать.       Радостный, он потянулся за плиткой… Её перехватил Цзюньцзе.       — С ума сошли?! — он едва не шипел. Зрачки вмиг сузились. — Кто в здравом уме будет давать южному дракону шоколад?!       — Что не так? Хочет — пусть ест! — Дан Дай нахмурился. Он выхватил плитку обратно и снова протянул её Ван Цайхуну.       — Что значит, пусть ест?! — Цзюньцзе снова её перехватил. — Не знаете, какую он вызывает реакцию? Да чего уж шоколад, налейте ему сразу водки! А лучше не наливайте — дайте хлебнуть с горла, и посмотрите, что будет! Разницы не почувствуете.       — Что за вздор? Он сладкое по даню в день уплетал — и ничего. Подумаешь, шоколада кусочек.       — Ч-что он уплетал?! — Шу Цзюньцзе, услышав это, чуть не задохнулся от услышанного. Он схватился за сердце, и весь бледный посмотрел на принца. Тот напрягся. Да что там, даже Дан Дай напрягся от такой реакции.       — А что не так-то?       — Да лучше бы курить его научили! Простите меня за мой язык… — заявил Шу Цзюньцзе, трясущейся рукой доставая из туфли небольшой пузырёк. Он слил несколько капель на ладонь и проглотил, успокаиваясь. Сделав глубокий вдох, пояснил.       — Что сладкое, что алкоголь, у чистокровных южных драконов вызывает сильное привыкание и проблемы со здоровьем, которые перечислять — язык сотрётся. А шоколад — корень всего зла! Одним кусочком уже можно себя лишить трёх лет жизни.       — Звучит как детская байка, сроду такого не слышал, — нахмурился Дан Дай, и снова забирая шоколад. — Ничего с ним не станет, говорю.       — А я говорю — нельзя!       Кусок снова начал ходить из рук в руки. Ван Цайхун уже ничего не слушал, он отчаянно наблюдал за плиткой шоколада, глотая слюни… пока она не упала в грязь. Над его головой сгустились тучи.       Дан Дай цыкнул, Цзюньцзе же победно фыркнул.       — И поделом, — сказал на прощание, уводя Его Высочество в палатку.       «А вот был бы я слугой, то не постеснялся бы съесть и с грязью…» — подумал про себя Ван Цайхун, сдерживая слёзы обиды за хмурым взглядом. Дан Дай, вздохнув, остался снаружи, наслаждаясь северной красотой. Всего на час, но тучи расступились, и необъятное небо, полное звёзд, как песка, поразило его своей красотой.       Момент умиротворения прервал тихий голос.       — Иди поспи.              Сяогуй проснулся. Дан Дай и ожидал, что продлится его караул недолго. Пришло время внеплановой смены поста.       — Если что, зови сразу, — он похлопал товарища по плечу. Оставляя снаружи, у догорающего костра. Бинмо сделал глубокий вдох. Запахло чем-то кислым, до ужаса знакомым.       Шелест послышался поодаль, в одном ли от лагеря. Тэнмань обвилась вокруг руки сильнее, сдавливая её до онемения. Ей было неспокойно. Вздохнув, Лю Бинмо встал с места, продвигаясь к шелесту едва слышными шагами. Запах усиливался.       «Странно…» — он нахмурился, продвигаясь, будто однажды уже здесь бывал. Запах продолжал щипать нос. Шорохи слышались всё дальше, будто специально отводя его всё дальше от лагеря. К тому же, кислый запах начинал щипать нос. Слишком, слишком знакомо.       Лю Бинмо застыл. Искорёженное дерево, с корой, похожей на гримасу ужаса, стояло прямо перед ним. Старый, старый дуб. А сзади — дикое шипение.       Наконец стало ясно, почему всё кажется таким знакомым. И стало ясно — утром его уже не найдут…