Лань Ванцзи с детства старалась быть хорошей девочкой. Следовала правилам, достойно себя вела. У неё это получалось.
Она увидела одного прекрасного юношу, что озарял её мир своим светом. Вэй Ин был такой… Вэй Ин!
Все остальное прошло как во сне, лишь туман любви застилал её взор, ей хотелось прыгать от счастья: она наконец ощутила то, о чём писал Лань Ань! Любовь.
Вэй Ин был разный, непередаваемый, восхитительный. Он не подчинялся правилам, и поначалу её это раздражало. Ведь как же: так нельзя, это недостойно! Благовоспитанные Девы не должны интересоваться столь Неблаговоспитанными Юношами. И она смирилась.
Потом Вэни сожгли её дом, и она отправилась в лагерь перевоспитания. Соклановцы помогали ей как могли, ведь в будущем, если Дагэ не вернётся, ей придётся вести клан и орден за собой.
Пещера Черепахи Губительницы Сюань У чуть не стала её концом. Было непередаваемо мучительно видеть объект своих мечтаний, и быть слишком правильной, чтобы сделать первый шаг. Матушка ведь говорила:"Не бойся сделать первый шаг, А-Чжань, все страхи лишь в твоей голове.».
Но она… слишком правильная, чтобы не следовать правилам.
Она отступила.
А потом… Потом Вэй Ин почти умер, и она чуть не умерла вместе с ним.
Это было… неожиданно. Было странно осознавать, что вся её жизнь в этом человеке, что без него ей было бы незачем жить дальше. Плевать на Орден, Старейшин, Дядю! Только брата жалко…
Потом… Пристань Лотоса сожгли. Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь погибли, но весть об убийстве Вэй Ина, Цзян Ваньиня и Цзян Яньли не распространялась. Это давало ей силы жить.
Поиски не увенчались успехом, даже совместно с вернувшимся уже Главой Цзян.
Прошло время.
Вэй Ин вернулся, но уже не был прежним. Она, глупая и наивная девчонка, ранила его своими неосторожными словами. Боги и Будды, да плевать ей на тёмный путь, лишь бы Вэй Ин был в порядке, но… намертво вбитые ей в голову правила запрещали тёмные искусства. О, сдержи она тогда свой поганый язык, и Вэй Ину не было бы так больно!
Аннигиляция Солнца, кампания по свержению тирании, была благополучно завершена.
Вэй Ин не возвращался к пути света, и это лишь укрепило подозрения Ванцзи. Может ли быть…? Хотя, кого она спрашивает, конечно может! В те времена всё было столь запутанно, что неожиданная встреча с Вэнь Чао могла и почти всегда оканчивалась разрушением ядра того беняжки, которому не повезло вызвать его гнев. А Вэй Ин как раз имел неосторожность ой как не понравиться этому поганому отродью. Пальцы непроизвольно сжались.
Охота на горе Дафань вспоминается с чувством всепоглащающего смущения. Вэй Ин с такой небрежной лёгкостью попросил её ленту, будто не зная, что она означает. Хотя… да, Вэй Ин мог и не знать, наверное?
То, как Он с лёгкостью попал в мишени с закрытыми глазами, победно ухмыляясь. Он…был таким неосторожным. Лань Чжань поступила очень импульсивно, не то чтобы она жалела об этом, но если бы их кто-то увидел, что бы случилось?
Её губы накрывают его, она тесно прижимает его к стволу дерева, упираясь своей мягкой грудью в его твердо-напряженную. Она слышала, что мужчинам нравятся женские груди, так почему бы и нет? Прошло совсем немного времени, и Вэй Ин начал податливо отвечать на её грубый напор. Это было… так горячо и непривычно, что ноги подгибались, дыхание сбивалось, губы покраснели, а грудь уже начинала побаливать.
Всё же её умение держать себя в руках помогло ей, и она успела аккуратно забрать цветок у него из-под одеяний до того, как он мог бы прийти в себя.
Он, вероятно, был очень удивлён, что его кто-то может удержать на месте, а учитывая и все последующее, то был не менее удивлён тем, что это девушка. Как скоро он догадается, что чуть ли не святая и непогрешимая благородная Дева Лань так бесстыдно зажимала его в дерево, пока он сам не мог сделать и вдоха?
Ей пришлось быстро уносить ноги подальше от Вэй Усяня, поближе под крылышко к брату, который не позволит чему бы то ни было навредить ей. Если показаться в общественных местах сейчас, то подозрения увеличатся. Она не переоценивала себя, и сбитое дыхание, красные губы, уши, щёки и распушенные волосы, прежде заплетённые в изящную причёску под стать её положению, выдадут её с головой.
–Мэймэй?.. Что ты…?!
Ошеломленный взгляд Дагэ она, пожалуй, не забудет никогда. Как жаль, что брат умеет читать её лицо, неподвижное для остальных, но такое понятное для него.
–Всё хорошо. Прикрой меня, я приведу себя в порядок.
Дождавшись короткого кивка, она быстро удалилась в сторону адептов Ордена, а конкретно Лань Янь, которая точно поможет в её незавидном положении.
Изгнание Вэй Ина из Ордена Юньмэн Цзян звучит как гром среди ясного неба. Она отправилась на Ночную Охоту близ Илина под неодобрительными взглядами Брата и Дяди. Запасшись несколькими мешочками Цянькунь, в одном из которых уже скрывались лекарства, самые разнообразные, она отправилась в путь. По дороге, чтобы не сильно выделяться, она переоделась в одежду бродячих заклинателей, сняла лобную ленту и надела нефритовую заколку, купленную для неё братом.
Останавливалась в городах с большим населением, она скупала крупы, муку, что-то, что могло бы понадобиться на Горе Луаньцзан, чтобы не умереть от голода или недостатка витаминов. Специи, которые так любит Вэй Ин, тоже заняли отдельный мешочек. Улыбка Императора была куплена ещё в Цайи.
Однако, уже в Илине, она была не готова встретиться с маленьким, плачущим ребёнком в одеждах клана Вэнь.
–Посмотрите только, что это с ними?
–Может, это её первый ребёнок?
–Бедный малыш.
–Где же отец?
–Какая красавица, она точно из наших мест?
Было ещё неожиданней встретить смеющегося Вэй Ина.
–Это мой ребёнок. Я сам родил его.
Было сказано это с такой уверенностью, что она усомнилась в знаниях, данных ей в Ордене.
Было очень приятно обедать в компании Вэй Ина и малыша а-Юаня.
–А-Нян!
Казалось, от кончиков её ушей исходил такой жар, что можно было готовить еду, и она была бы обжигающе-горячей на протяжении нескольких лет.
–Если она а-Нян, то кто я для тебя?
–Бедняк-гэгэ! Ты бедняк-гэгэ!
–Ох, Лань Чжань, как это может быть? Я столько заботился о нём, а он так просто променял меня на тебя!
–Я Чжань-цзе. Зови меня Чжань-цзе.
–Чжань-цзецзе! — ребенок счастливо засмеялся
–Лань Чжань, ему можно звать тебя так, а мне нельзя? Что же это за нечестность кругом?
***
–Здравствуйте, Молодая Госпожа Вэнь. — Неглубокий кивок и недоверчивый взгляд.
–У меня с собой лекарства и еда. Я бы хотела отдать вам их. Вы помогли мне во время аннигиляции, я помогу вам сейчас.
–Благородство Девы Лань не знает границ, но…
–Прошу прощения. Мне казалось, что ребёнок, который был с Молодым господином Вэем, был весьма голодным. У меня с собой как раз есть фрукты, вы не против?
Отдав несколько яблочек старушке в клановых Одеяних Вэнь, она последовала за Вэнь Цин в другой домик. Тут была столовая, кухня и кладовая. Они раскладывали продукты из мешочков с пришедшими на зов несколькими женщинами.
–Спасибо, Чжань-цзецзе! — прозвучало издалека, когда она уже выходила с территории остатков Вэнь. Она лишь кивнула.
–Мэймэй. — Брат подходит к ней, аккуратно обнимает, но не отстраняется.
–Я сделала выбор. Я не могу остаться. — прозвучало чуть приглушённо из-за нескольких часов рыданий за закрытой дверью.
–И ты бросишь меня одного? Ради… Вэней? — Голос внезапно становится чуть хриплым. Дагэ еле сдерживается, чтобы не зарыдать.
–Я люблю Вэй Ина. Хочу помочь. Голоса Цзиней становятся всё громче. Ты не можешь так рисковать.
–Я могу! Я глава Ордена, достаточно уважаемого, чтобы не считаться с ними. Мы не можем поддерживать их, ты понимаешь, мэймэй? Они уничтожили наш дом, убили отца, а ты хочешь помочь им лишь из-за Вэй Усяня?
–Мы все обязаны ему своими жизнями. Не своими, так жизнями своих близких. Ты не не можешь, а не хочешь понять меня, Дагэ.
Брат отступает, кивает и уходит. Это конец, Лань Чжань.
Пойми.
Отныне она не член Ордена Гусу Лань.
Скромная свадьба с Вэй Ином, в преддверии большой беды, как ушат холодной воды на великие Ордена.
Как же так? Благородная Дева Лань вместо не менее благородного мужа выбирает оступника? Орден Гусу Лань открещивается, мол, девушка покинула Орден и отныне не имеет связей с ними.
Год проходит как во сне, она, кажется, прыгает от счастья по Могильным Курганам. Вэй Ин, может, не так счастлив, но он спокоен.
Вэнь Цин говорит, что она ждёт ребёнка, и это так волнующе-захватывающе, что сердце замирает, а потом резво бросается вскачь.
***
Проходит несколько месяцев, живот выпирает очень сильно, ходить становится тяжело, весь её вид кричит о болезненности.
Вэй Ин ушёл на праздник Первой Луны «сына Шицзе и павлина».
Резни на тропе Цюнци, и уход Вэнь Цин и Вэнь Нина не застает уже она. Осложнения, вызванные беременностью, погружают её в сон, превращённый в долгий целительный благодаря Деве Вэнь.
–Лань Чжань. — Хриплый голос Вэй Ина разносится по их дому. — Лань Чжань, я люблю тебя, ты мне веришь?
–Конечно, я верю. Что случилось? — Обеспокоенный взгляд Ванцзи проходится по нему, оглядывая на признаки внешних повреждений.
–Я убил его… Я УБИЛ ЕГО! — Он был уже не в состоянии стоять, поэтому лишь устало опустил голову на плечо своей жены. — Тебе нужно бежать, Баобэй. Я отправлю тебя куда-нибудь, где никто до тебя не доберётся, хорошо? Прошу, доверься мне.
Отчаяние в его голосе переполняет все мыслимые и немыслимые границы.
–Я…
–Нет, прошу! Не надо противиться. Спасись ради нашего ребёнка, пожалуйста! Они придут мстить, ты должна уйти до этого времени.
–Мы… Давали клятвы. Я не могу бросить тебя. Я рожу ребёнка и вернусь, хорошо? — Мягкие женские ладони ложатся на щёки мужчины, притягивая ближе для поцелуя в лоб. –Я… думала над тем, кого можно попросить о помощи. Лань Янь хорошая целительница и достаточно верна мне. Думаю, я смогу укрыть ребёнка у неё, пока всё не уляжется. И а-Юаня. — Ванцзи аккуратно проводит руками по волосам мужа, даря успокоение.
–Она настолько верна тебе? Не предаст? Не сдаст нас старейшинам и твоему брату?
–Я спасла жизнь ей и её мужу. Они оба достаточно знают о благодарности, чтобы спасти их.
–Ладно… Ладно. Собирай вещи, еду и лекарства. Я… думаю, что тебе надо отправляться сегодня ночью. Тебя будут охранять мои мертвецы. Может мне не удалось пробудить их сознание, но их затаённой злобы на что-то, да хватит. Потом талисманы их уничтожат, просто не трогай их, хорошо?
–Мгм, береги себя. Я скоро вернусь.
Так они и стояли несколько десятков минут, наслаждаясь обществом друг друга, будто ничто и никто не сможет оторвать их друг от друга.
***
Этой ночью на Гору Луаньцзан прибыли Четыре Великих Ордена с сотнями их союзников. Старейшина Илина Вэй Усянь был убит собственными лютыми мертвецами, перед этим уничтожив Стигийскую Тигриную Печать Преисподней.
Следующим днём Орден Гусу Лань приобрёл двух юных адептов: Лань Юаня и Лань Цзинъи, сыновей Лань Янь и Лань Вэнхэ.
Говорилось лишь, что кучка Вэней была уничтожена, а Лань Ванцзи, прославленная заклинательница и сестра главы Гусу Лань, была убита лютыми мертвецами собственного мужа, Вэй Усяня, Старейшины Илина.
