Поздний вечер, а Айзен же, только-только освободился и вышел на кухню, чтобы что нибудь поесть за день.
Стояла уже тишина, ведь эспада разошлась по комнатам после ужина, который он бесстыдно пропустил, а так же пропустил очередную драку Гриммджо с Ноиторрой, которые снова начали спорить по пустякам, и, зная их характер и нрав, орать, а потом естественно и махать кулаками разрушая все вокруг: неудивительно. Тем более, их вопли были слышны с другого конца особняка. Вероятнее всего, именно Улькиорра их расцепил, треснув этим оболтусам сковородой и пригрозив оставить их без еды. Придя в просторную кухню, что на удивление армейца, была чистая и без погромов, Айзен сразу же заметил у плиты, точнее рядом с ней, Урахару. Видимо что-то шаманил с едой... Хотя, сама плита была выключена... Урахара не особо хорошо умеет готовить. Он будет радоваться, если не порежется, пока нарезает салат. Ну и к примеру про тот же салат, в прошлый раз он всю кухню кровью залил... Вот что значит человек либо обедал где-то, либо покупал уже готовую еду... Ещё, если его не подводит память, то попытки Урахары научиться готовить, всегда заканчивались, мягко сказать не очень хорошо… Несколько раз приготовил ту же яичницу до цвета активированного угля, высыпал целую банку перца на и так пересоленные овощи… Ну, тут конечно да, крышечка сама отпала, пока он перчил, но всё же, насколько у него минусовая удача... Перечислять можно очень много, его попытки не были единичны, но зато, он ничего не сжигает и не взрывает как Гранц… Порой конечно… Ха… По крайней мере, Заэлю уже строго-настрого запретили приближаться к плите, духовке и даже раковине с холодильником, что уже говорить о микроволновке? Им хватило одного раза, как он взорвал кухню, нахимичив что-то, перепутав реагенты с солью, что лежали у него на столешнице. Ну, именно так он объяснялся перед своим же боссом, но потом он признался, что нагревал колбу с химикатами, из-за того что у него закончился газ в горелках, а нужно было срочно испытать данную комбинацию... Проще говоря, Гранц на кухне=катастрофа по мере глобального потепления. Это хуже Гриммджо с Ноиторрой дуэтом (они хотя-бы не взрывают ничего, они просто физически решают свои проблемы друг с другом) поэтому обед и ужин чаще всего ему приносят в комнату, либо оставляют около его лаборатории на столе. Он почти не вылезает из своей лаборатории, а в своей же комнате бывает лишь по каким-то особым случаям... Эх, Айзен всё же иногда поражается: вот он, теневой отряд, который занимается убийствами, но тем временем этот же отряд в домашней обстановке: кто-то повис на люстре и орёт чтобы его сняли, рыдают из-за того что в фильме потерялась собачка, устраивают дебаты по поводу того кто будет ходить за сладким каждую неделю и получать двойную долю за такой отважный поступок (социофобы хреновы), ныть самому боссу на то как жесток мир, попасть в глаз из пластикового пистолета на тренировке, упасть со второй полки двухъярусной кровати имея на секундочку, бортик, спорить кто будет мыть посуду и полы, драться в коридоре и разнести его к чертям, подскользнуться на бумаге и разбить нос, вылететь с окна второго этажа... Точнее говоря, его выкинули оттуда. Носки висящие на люстре кажется самым безобидным из всего этого… Но не менее раздражающими. Айзен может перечислять это вплоть до бесконечности, так что язык отвалится, поэтому ему достаточно и только одного упоминания люстры, окна и носков... Не, ну когда они на миссиях, правда, у него нет претензий к ним. Всё быстро, всё по плану и чаще всего, без лишних проблем. Конечно, несколько раз было замечено пару курьёзных случаев, когда Гриммджо решил потанцевать в рабочей форме и на задании. Объяснился он тем, что ему стало скучно, а у Гранца по связи играла музыка на фоне… Но в этот момент их цель вбежала в переулок, замечая такую картину… неловко было не только Гриммджо, так и самой цели… Наверное, узнать об этом уже точно не получится. Но Айзен никогда не мог долго злиться на этих оболтусов, да и не злился практически, зная что большинству из Эспады, нет и двадцати восьми. Они все просто дети, у которых не было детства. Дети, которых он подобрал так давно, что они порой называли его отцом, строгим, но понимающим и справедливым, что может и помочь и выслушать (ну или пиздюлей отвесить, смотря по ситуации) Он рад, искренне рад, но этого не покажет, ведь они не заслужили, не помыли полы. Он рад что после всего, что эти большие дети прошли, сейчас наслаждаются жизнью и весело, по настоящему, смеются по вечерам выходных, собираясь вместе и обсуждая какие-то события, активно жестикулируя и обсуждая фильмы с сериалами. Он рад что собрал их, рад что подобрал их и они нашли общий язык друг с другом, были достаточно дружны. Да, даже Ноиторра с Гриммджо. Он начал радоваться, начал чувствовать, что понемногу становится легче. Начал улыбаться, особенно когда вместе с эспадой сидел Урахара, что так же достаточно быстро влился в их среду, хоть шугался от них как от огня в первое время. (Пожаловаться-то на абьюзера-босса нужно же кому-то, что не кормит и заставляет убираться) Камни с плеч постепенно спадают, но усталость от собственной нагруженности в последний месяц сильно так выматывает… Глаза почти сами по себе закрываются, но сна ни в одном глазу. Раздражает. Мужчина осторожно подошёл к тому со спины, широкими ладонями прикоснулся его поясницы и худой спины, а после взялся за чужую талию, спокойно заглядывая через его плечо, на его шедевр кулинарии. Шатен так же не надолго оставил свою голову на том же плече из-за усталости. Урахара от неожиданности вздрогнул, Айзен невозможно тихо ходит, что иногда так пугает… Хотя врать не будет, пугает постоянно, но после чего ухмыльнулся, задрав голову назад, чтобы уткнуться светлой и лохматой макушкой в его плечо, наконец-то замечая на самом себе этот прекрасный взгляд кофейных глаз. — Надо же, — с неподдельным изумлением в голосе сказал блондин, обращаясь к мужчине, — Неужели кто-то удосужился вылезти из своего душного кабинета, спустя целый день? И ведь даже не виделся со своим партнёром, — с гордой издевкой продолжил Киске, делая акцент на слово «кто-то» и демонстративно-обиженно попытался убрать его руки со своего тела. — Могу сейчас опять уйти, у меня еще отчёты остались, которые уже от самой эспады, с прошлого задания, — шатен тоже вступил в данную глупую игру, поэтому спокойно убрал свои руки, отходя назад к холодильнику. Появилось спонтанное желание выпить чего-то крепкого... Но стоит обойтись чем-то послабее... — Э-э-эй… — обиженно протянул зеленоглазый, — Я ведь скучал. Айзен порой действительно поражается его актерским мастерством, хотя сам не лучше, Они оба нахватались друг у друга всяких паразитических привычек, а теперь живи с этим… Какая морока, в особенности что этот чёрт не только жаден до его внимания, так ещё и скопировал его привычку сидеть до поздна и ждать его. Хотя сам Айзен не лучше в этом плане. Сосуке лишь многозначительно хмыкнул, доставая из холодильника холодную банку пива и садясь за стол, начал стучать короткими ногтями по столешнице и металлическому корпусу банки, как бы немного задумываясь. — Пиво на пустой желудок? Ах Айзен, Айзен… Ещё и ты меня жизни учишь? — тихо усмехнулся блондин. — Я жду твою стряпню. Мне интересно, способен ли ты приготовить ту же фунчозу без моего вмешательства, залить её кипятком, кажется, может каждый, — по лисьему ухмыльнулся мужчина, подпирая свой острый подбородок одной рукой всё в том же ожидании. «— Козёл…» — подумал светловолосый. Сомневается он в его способностях готовки, какой ужас. Он вообще-то очень продвинулся за эту неделю. Обиженно нахмурившись, он взял тарелку с лапшой. Готовил исключительно на одного человека, поэтому такая небольшая порция… Поставив наконец-то тарелку на стол перед ним, Урахара забрал у Айзена из под носа его пиво, и не церемонясь, наплевав на все правила этикета, сел на стол, делая несколько глотков из банки. Холодное, но противное. — Чай, пиво или же я? — усмехнулся мужчина, закидывая одну ногу на ногу, касаясь тонкими и длинными пальцами своего подбородка улыбаясь еще шире, когда Айзен недовольно посмотрел на него. Ему явно уже не нравится эта игра, но он не отступит. Упрямый уж. Айзен после усмехнулся, замечая, как лицо человека напротив косится в гримасе отвращения. — А можно лучше тишину, спокойствие и сон. В лучшем случае еще и еды, но предпоследнее мне сейчас привлекает больше, — шатен приступил к еде, что на удивление была приятна на вкус. Соевого соуса достаточно, даже странно... Киске всё так же нахально улыбался и без разрешения, положил его руку себе на узкое бедро, что Айзен машинально сжал. Блондин прикусил губу изнутри, продолжая улыбаться, но уже хотелось непростительной близости с этим человеком.Только с ним и больше никто.
Никто кроме него не имеет права трогать его, целовать. Никто кроме него не имеет права видеть его в таком состоянии и шептать отвратительные вещи, от которых кружится голова и накатывает очередная грязная волна возбуждения и мелких мурашек по всему телу.
— Ну Айзен, — игриво протянул Урахара, — Ты меня обижаешь… Я ведь до невозможности скучал, а ты... — мужчина расстроенно вздохнул, наблюдая как его уставший партнёр ел его кулинарное произведение, что кажется, на этот раз было удачным. — Что я? — проворчал шатен и убрал свою руку. Сегодня он не рассчитывает, не входило в планы. Слишком устал. Хотя если наблюдать сейчас за Урахарой, его мнение явно не учитывается. — Сомневаешься в моих способностях готовки, как только пришёл. — О, какой я плохой, — усмехнулся Айзен, продолжая свою трапезу. — Я так и знал что мой партнёр тот еще эгоист и самовлюбленный кретин, который помимо самого себя, любит только бумажки, — Киске продолжал смотреть на него из-под полуприкрытых ресниц, хотя невольно почувствовал как прошлась волна приятных мурашек по его телу от чужого взгляда, что смотрит прямо в грешную душонку. — А мой партнёр похоже, ведёт себя как ребёнок, что ревнует меня к документам, — заключил Сосуке, вставая из-за стола, так как наконец-то доел. Мужчина лениво поплёлся к раковине, где поставил тарелку и положил палочки поверх неё. — Верно, — протянул блондин, — Ты своим документам уделяешь больше времени чем мне, как не ревновать? Кстати интересно звучит… Измена с документами, — на это заявление Айзен лишь тяжело вздохнул. Последний хотел было уже пойти наконец-то в комнату, прихватив с собой с банку пива, но Урахара схватил его за ворот домашней рубашки, заставляя окончательно поменять свои планы и подойти к нему, не случайно встав между его чуть разведенных ног. Ну на кухне он точно не рассчитывал. Блондин довольно усмехнулся, перемещая свои руки на его щеки, приближая тем самым лицо напротив к своему, перед тем как мокро впиться в чужие сухие губы. Киске самодовольно хмыкнул от собственной проделки, особенно когда тот оперся двумя руками о столешницу и с тихим ворчанием ответил на его поцелуй, но более ядовито, более жёстко, более властно и по собственнически. Кусал его за язык и губы, Айзен был явно раздражён, так как снова этот чёрт сорвал его планы на обычный ленивый отдых. В их отношениях присутствует жестокость, она приемлемая, и приносит обоим удовольствие, особенно в постели. Эта жестокость лишь только больше заводит, несмотря что мазохистом Урахара от роду не был. Когда шатен углубил поцелуй и начал вылизывать его рот, Урахара сдавленно простонал ему в губы, хватаясь за сильные и крепкие плечи напротив. По телу пробежались мурашки от предвкушения, от жажды большего. Он ждал намного больше, чем грубый поцелуй, да и точно уже не он один. Блондин, уже не зная куда деть себя от возбуждения, нагло начал тереться об его пах. Сосуке грубо сжал его подбородок, но всё равно продолжил прелюдии, от которых Киске чуть ли не всхлипывал. Слишком мало. Абсолютно недостаточно... Он просто испытывает его. Полнейшее издевательство. Зеленоглазый от подобных пыток начал лапать его грудь, начал бродить по ней будто в первый раз, как будто не зная где находится каждый шрам, каждый рубец, каждая неровность и татуировка его кожи. Когда они отстранились, Урахара вновь прильнул к чужим губам, перед этим набирая нужного, в данный момент, кислорода в свои лёгкие, перед тем как надрывно и томно прошептать: — Я хочу тебя, прямо сейчас. Я слишком долго ждал пока ты наконец-то освободишься. Месяц слишком долго, — светловолосый вцепился в плечи напротив, не в силах сейчас побороть возбуждение, замечая, как после этой фразы Айзен схватил его за узкие бедра. Дыхание в очередной раз перехватило, а воздух застрял в горле перед полу-стоном, но он успел закрыть свой рот рукой, когда шатен укусил его за шею. Теперь же, он более ярко ощущает чужой стояк. Внизу живота начало неприятно тянуть. Почти всегда, инициатором их соитий является Урахара, что собственно происходит и прямо сейчас... Снова добился своего. Киске, ухмыляясь, прильнул к шее своего партнёра, целуя ее и оставляя небольшие полу-укусы в области его кадыка, спускаясь всё ниже и ниже, касаясь языком чуть оголенных ключиц, пока он нес его в комнату. Уже там, он закрыл за собой дверь и грубо кинул Урахару на постель. После этого Айзен точно просто свалиться спать, так как кто-то очень давно не отдыхал. Шатен начал расстегивать свой ремень на брюках, а после сразу же навис над ним, прижимая его бедро к своему, самостоятельно целуя его влажные и приоткрытые губы, уже краем глаза замечая то, как Урахара сам протягивает ему смазку. Похоже он уже сам всё спланировал за ранее его вечер. . . . . Урахара уже был готов надрывно шептать вместе со стонами его имя, от одних только прелюдий, от одних только его действий, что заставляли выгибаться самой настоящей змеёй, в его руках. Сегодня он слишком эрогенный, почти всё тело. Любое прикосновение заставляло его всхлипывать, как и от того, что сейчас ему не разрешают трогать самого себя, но Айзен всё ещё оставался в боксерах, пока он был полностью нагим. Хотелось его до безумия, хотелось словно слиться с ним единый организм. Хотелось продолжения. Хотелось большего. Его слишком мало, но Айзен сейчас просто играется. Снова устраивает ему проверки на терпение… Снова мстит за сорванные планы...Какая же невероятная похоть, как же это сводит его с ума...
Хотелось чувствовать его тепло, его тело, хотелось всё и сразу, прямо с головой. Хотелось продлить каждый такой момент... Страстные мокрые поцелуи, что уже сводили с ума их двоих, только подливали масла в огонь, раздувая больший азарт и похоть... Дышать в унисон горячими вздохами друг друга, восстанавливая сбившееся дыхание после долгого поцелуя... Пелена перед глазами и безумное, просто животное, желание наконец-то начать... Айзен не особо нежен, но не особо жесток, но несмотря на это, он любит просто до безумия мучать итак возбужденного Урахару, мучать его долго и так садистически, но при этом так сладко, что хочется скулить. Он ядовито оставляет кроваво-багровые засосы на бледной и молочной коже, оставляет гематомы на его запястьях и ногах от собственной сильной хватки, кусает его бёдра и выбивает хриплый горловой стон резкими движениями.С утра же этот чёрт, крайне довольно рассматривает собственное произведение искусства, на его бледном теле. Но сейчас не было дела до того, что будет утром.
Айзен не нежен, он всегда берет что ему нужно и что он хочет, не волнуясь за расшатанную ранее кровать и голосовые связки Киске. Их двоих всё устраивает.И плевать на других в такие моменты, плевать на всех тех, кто их услышит.
Сейчас есть только они друг у друга и больше никто им не нужен.
У них есть всё что нужно.
Вбивать его тело в жёсткий матрас, оставляя на бледных и узких бедрах болезненные гематомы от сильной хватки пальцев, слушать его громкие стоны, которые он выбивает из него, слушать собственное имя его сладким голосом, что словно мёд, тёк прямо из его уст вперемешку со стонами безумного наслаждения. Видеть эти самодовольные и похотливые усмешки на его тонких губах и такой же грешный блеск в его помутневших зелёных глазах. Совершенно не стыдится своего развратного вида и своих пошлых провокаций на дальнейшие действия ради собственного оргазма. Заводит сильнее.Растрепанные светлые волосы по подушке, лицо что прячет в простынях и крохотные слезы на бледных щеках…
Целовать его губы, видеть его похотливое и лукавое лицо, чувствовать как его короткие ногти впиваются во влажную от пота кожу спины и плеч Айзена. Он так же не жалеет его, он так же делает и с его телом, царапает с каждым сильным толчком, его лопатки до красных полос, кусает плечи почти до крови, пытаясь подавить слишком громкие стоны из-за попадания по простате.Ядовито целоваться и в итоге прокусывать друг другу губы.
Целовать его острые лопатки и между ними, чувствовать как дрожат и подкашиваются его ноги в такой позе, как прогибается изящная чуть худощавая спина Кусать его за загривок, оставлять на ягодице красный след от ладони. Слушать как он глушит стон, кусая простыни и одеяло что сейчас он бесстыдно пачкает смесью из слез и пота, густой слюны и семени. Урахара порой любит вести себя громко, действуя так на нервы Айзена, провоцируя сильнее, зная его фетиши. Ему не стыдно так пошло и развратно себя вести, ведь получает невозможное наслаждение. Рядом с ним, он словно в экстазе, поэтому он и не хочет этого скрывать.А Айзен, запомнил все те точки, что заставляют Урахару закатывать глаза, от новой волны удовольствия.
— Какой же ты извращенец, — чуть хрипло и рвано усмехается шатен, произнеся данную прерывистую фразу из-за сбитого дыхания и пленяющего возбуждения, вновь переворачивая его на спину, так как блондин уже не мог нормально стоять из-за ужасно трясущихся коленей. Ох да… Урахара был полностью согласен с ним, ему даже не нужно было этого скрывать. Он самый настоящий извращенец, что порой передергивает в душе, ведь само существование Айзена было для него настоящим фетишем. Этот человек был просто прекрасен, он готов быть собственником, хотя он давно уже им стал, поэтому не собирался делить этого человека с кем либо еще. Это именно его человек, именно его мужчина. Его и только его. Только он может видеть его в таком виде, только он способен делать с ним такие вещи, только он. Только ему позволено абсолютно всё. Он отдался ему и отдал каждую частицу своей души, отдал каждый сантиметр своего тела ему одному. Отдал себя ему в руки. Он стал кислородом. Стал причиной жизни, даже когда он ушёл, Урахара будто знал что он вернётся за ним и ждал его, хоть и надежда убивала его и медленно умирала вместе с его душой. Его слабость — сам Айзен. Его мысли сейчас — именно Айзен и его тело. И он полностью согласен, что извращенец, именно с этим человеком… Со своим человеком он может себя так вести. Урахара даже не считал, сколько он уже раз успел испытать бурный оргазм, даже не трогая себя, издавая протяжный и сладкий стон прямо в губы Айзена, когда последний наконец-то излился прямо в него. Сегодня достаточно долго, хотя он устал что даже странно. Они так и не купили презервативы, хотя это даже неудивительно, сколько времени уже прошло. Блондин чуть ли уже не задыхался, пытаясь привести собственное дыхание в норму. С трудом чуть приподнялся на локтях, чтобы обнять своего мужчину за плечи. Киске хрипло прошептал что-то, о том как долго потом будет всё это вымывать из себя, хотя прекрасно знал что так произойдёт и был к этому готов. Айзен усмехнулся, говоря о том что Кьеко на утро убьёт их обоих, ведь она сегодня хотела спокойно поспать в тишине. Ну собственно, как и сам Айзен... Мужчина, достаточно сильно запыхавшись, хрипловато дышал ему в шею, а сердцебиение друг друга уже отдавалось в ушах. Урахара ворчливо повернул голову вбок, отвечая что если ей что-то не нравится то пусть в другую комнату переезжает, в соседней сидит и жалуется. Сосуке хмыкнул, мягко поцеловав его влажную шею, доступ к которой открылся буквально пару секунд назад. Урахара незаметно улыбнулся от такого действия прикрывая глаза. Такие ночи и вечера с ним просто до безумия великолепны, конечно не считая утра и проблем там… Как болят данные отметины и гематомы, как болит поясница, что больно сидеть, как болят бедра... Вымывать его семя из самого себя и иногда даже ласкать самого себя, из-за мыслей и воспоминаний о вчерашней близости с ним, усмехаясь от собственной похоти с этим человеком, и о том какие грязные мысли приходят с ним даже на трезвый ум и голову. Но ему, опять же, совершенно не стыдно. Айзен уже успел обтереть его плоский живот и бедра, ложась рядом с ним на кровать, накрывая самого себя и его одеялом, с которого стянул простынь чтобы хоть как-то уменьшить риски испортить хорошее одеяло. Утром опять кровать перестилать... Айзен, уже находясь в полудрёме, почувствовал как Киске прильнул к его телу, крепко обнимая его и закидывая свою ногу на его талию, как уткнулся в его оголенные ключицы носом. Мужчина сонно улыбнулся и положил на него свою руку, легонько поглаживая. —…Ты как всегда великолепен. спокойной ночи, Айзен… Я помог тебе сегодня быстро заснуть, потом жду благодарности… — перед тем как окончательно уснул Сосуке, тихо произнёс светловолосый прямо в его шею, с лёгкой улыбкой. — Спокойной ночи, — практически неслышно проговорил он прежде чем погрузиться в сон, невольно вспоминая про одиноко-стоящую, невыпитую баночку пива на кухонном столе, которая наверное уже не была с той прекрасной температурой, что ранее из холодильника… Стало грустно… Хотя на утро будет явно весело… Ведь похоже Урахара забыл что ему на утро собираться на работу…