Выход с больничного

Листать модный журнал лёжа в своей комнате, как оказалось, намного приятнее, чем на больничной койке. Михо Шину выписали вчера и за своё недолгое пребывание в больнице она так и не дочитала журнал, который мать привезла по просьбе дочери. И последний день своего больничного, после которого она должна была вернутся в школу, она предпочла провести дома, не написав никому о том, что её выписали. В первую очередь - писать было некому. Вряд-ли кто-то из её школьных подруг пришёл бы даже зная, что Шину выписали. А даже если бы пришли, то что с ними делать? Гостеприимностью сама Шина не отличалась, тратить драгоценные лакомства из холодильника и запасы чая на гостей желания не имела, да ещё и её мать должна была вернуться домой пораньше. Знакомить их с ней? Чтобы потом смеялись за спиной? Нет уж, спасибо! А идти с ними куда-то...можно было бы, но Шина не страдала от излишнего оптимизма. Кто захочет куда-то переться посреди учебной недели, ещё и заходя до этого к кому-то домой? До выходных осталось дотерпеть всего пару дней, тогда то и можно будет выйти в люди. Во вторую же, менее важную, очередь шло то, что она всё ещё не привыкла к своему парику. Семья, консультантка в магазине и советчики в интернете рекомендовали проходить в нём хотя бы день. И Шина слушалась, надев парик сразу после утреннего душа и не снимая его весь оставшийся день. Видеть в зеркале два аккуратных хвостика, расположенные по бокам друг от друга, бледно-розового цвета было непривычно. Но они нравились Михо больше, чем её короткие волосы, не успевшие отрасти после необходимого для проведения операции бритья. Да и попробовать что-то новое с прической она хотела давно... Но это всё, конечно же, просто попытка найти что-то хорошее в том дерьмовом положении, в котороv она оказалась. И пусть Минадзуки не была виновата в этом, пусть её толчок в воду, как объяснили врачи, помог привлечь внимание к настоящей проблеме, но подсознательно вина всё-равно ложилась на неё. Хорошо хоть у неё хватило ума не приходить к Шине в больницу. Время заходит чуть дальше часа дня. День Михо Шины проходит настолько непродуктивно, насколько это только возможно. И ей это нравится. После больницы ей как раз не хватало простого человеческого сна до половины десятого, бездумного скроллинга ленты в социальных сетях, ленивых походов к холодильнику в поисках перекуса и возлежания на кровати. Не то чтобы в больнице её досуг был значительно продуктивнее, но ощущалось это совсем не так. Домашний уют, наверное. Или просто понимание того, что тебя не потревожат врачи, решившие, что пришло время для осмотра. Шина могла спокойно лежать на кровати, читать статью про подбор духов, информацию из которой забудет уже к сегодняшнему вечеру, лакомиться химозными снеками и запивать это дело газировкой. Сегодня ей можно, сегодня выходной, а врачи вообще порекомендовали ей не нагружать себя физически, пока голова не перестанет болеть. Она уже и не болела, но больничный же! Если спросят учителя или, не дай конечно бог, поборник справедливости в лице президента их студенческого совета, то голова у неё болела и сегодня, и будет болеть завтра, а может и через месяц не пройдет. Неплохое ведь оправдание. Звонок в дверь заставляет её на секунду отвлечься, но то исключительно машинально, после чего Шина снова вглядывается в текст. В её семье так принято. Один звонок, просто чтобы остальные члены семьи, находящиеся дома, поняли, что кто-то пришел. Её мать как раз должна была вернуться. Наверное она. Второй звонок уже заставляет её напрячься. Надо хотя бы посмотреть кто там. Может мать забыла ключи, хотя могла бы тогда и позвонить. Может это какие-то рекламщики, открывать которым было совершенно не обязательно. А может одноклассники принесли ей задания? Правда сегодня у них ещё должны были идти уроки, да и Михо, вроде, просила просто отправить ей всё на электронную почту. У неё ведь не нарушилась память после травмы? Врачи говорили, что нет. Журнал приходится отложить на кровать обложкой вверх. Михо хочется верить, что через пару минут она вернётся к чтению. Она садится на край кровати и ногами влезает в домашние тапочки. Подаренные отцом, с нарисованной кошачьей мордой у носков. Не то чтобы они нравились Шине, но раз это подарок отца, то дома можно и поносить, пока не настанет время купить новые. Не успевает она встать с кровати, как слышится уже третий звонок. Её тревожит кто-то нетерпеливый. Четвертый и пятый слышаться, пока Шина приближается по коридору к двери. Шестой - когда она подносит лицо к глазку, мысленно проклиная загадочную личность, не умеющую ждать. О нет. Это Мичинага. Как всегда одетая в свой темный свитер, темную юбку, с темной сумкой на плече. Если бы устав школы не обязывал носить светлые рубашки, то она, наверное, и её бы выбрала темной. Шина уже много раз говорила ей попробовать как-нибудь изменить свой имидж. Шутила, что окружающие могут перепутать её с живым воплощением смерти и испугаться, что пришёл их час. Вот сейчас Шина как раз и смотрела на стоящую у порога её дома смерть, широко улыбающуюся, смотря прямо в глазок. Её улыбка...была милой, тут не поспорить, Мичинага сама по себе была милой. Однако это же и напрягало, на контрасте с мрачноватым выбором одежды. Шина не испытывала к ней негативных чувств...ну, уж явно не больше, чем к среднестатистическому окружающему. Но она знала, насколько пристальным может быть внимание Мичинаги. Знала, что если сейчас откроет, то потеряет как минимум час своей жизни. И это только если девочка за дверью будет куда-то спешить. Она даже знала, что Мичинага пыталась попасть к ней в больницу и от поедания каши с ложечки Михо спасла только сговорчивая медсестра, поверившая в то, что ей стало хуже( либо готовая подыграть. Не вела Шина душевных разговоров с персоналом больницы). В конце концов - она знала, что Мичинага её любила. Мичинага не умела это скрывать, или не хотела. Эта щенячья, как хотелось верить Шине, любовь знатно повышала её самооценку. Вот, дескать, за Михо Шиной бегают даже младшеклассники, ну не богиня ли она? Не главная ли красавица школы? Она не врала себе и честно признавала, что огромную роль в поддержании дружеских отношений с Мичинагой играет именно желание ощутить её глупую, незрелую симпатию. Михо верила, что это пройдёт с возрастом. Не через год, так когда она выпуститься из школы. Может просто не открывать ей? Сделать вид что никого дома нет, рассказать завтра, что выбирала парик... — Я видела как открылся глазок! — Приглушенно послышался звонкий голос кохая из-за двери. Оставалось только закатить глаза, играя перед воображаемыми зрителями, закрыть глазок и потянуть руку к замку. Просто чтобы прочитать ей небольшую лекцию о том, почему нельзя ломиться в чужие дома и что нужно говорить чтобы тебе открыли. Дверной замок с характерным звуком делает свой поворот, Шина открывает дверь, рискуя сбить ею стоящую у порога Мичинагу. К счастью - она видит её впереди, как только дверь распахивается достаточно широко. Додумалась сделать шаг назад. — Почему так ты уверенна что... — Михорин! — Радостный возглас Мичиру, который, должно быть, слышал весь район, перебивает хмурые разъяснения Шины. А следом она с разбега, чуть не повалив Шину на пол, подбирается ближе, чтобы обнять старшую подругу. Ей пришлось удерживаться за верхний край открытой двери, чтобы не упасть. Да - вот поэтому она "дружила" с Мичинагой. В её возрасте так уже не делают, только если не играют в любовь насмотревшись аниме в жанре седзё. Ну, как минимум Шина так не делала. Но подыграть готова. Обнимается Мичиру нежно, утыкается лицом в грудь, руками гладит спину старшей. Если играть в мораль - пусть лучше это будет Шина, чем какой-то невзрачный парнишка с гармонами в голове и мысленным аппаратом ниже пояса. Шина хотя бы не будет распускать руки. Она вообще не коснется Мичинаги сейчас. Секунд 5 ей хватит, потом сама отстанет. Шина пахла бодрящей хвоей. Необычно. В школе, после тренировок, она использовала другой гель. Мичиру и раньше улавливала хвойные отголоски в её запахе , но только теперь поняла, что это влияние её домашнего душевого набора. Как жаль, что она не может дотянутся до её волос на своих коротких ногах. Хотелось ощутить и то, как пахнет кондиционер Шины. Нужно ведь знать, что покупать ей, когда они съедутся ? Они ведь съедутся? Определенно! Увидеть Шину в домашней одежде, в простых штанах и белой майке с коротким рукавом, было давним желанием Мичинаги. И наконец оно исполнилось. Однако ценой ему послужило всё то время, которое Шина провела в больнице. Мичиру не стремилась общаться с ней каждый день...а хотя, стремилась. Просто Шина часто находилась на переменах в такой компании, что младшеклассница боялась подойти. Но ей хватало и того, что она просто видела Шину со стороны. И у неё вдруг забрали эту возможность. Чертова лгунья Сацуки! Мичиру больше не даст ей обижать Михо Шину. Мичиру бы вообще не отдала Шину никому, будь у неё такая сила. Она прижимается к ней всё сильнее, а ногами проникает туда, куда её ещё не пустили. Одна нога пробирается за дверной порог, становясь рядом с ногой Шины. Вторая стоит прямо на дверной раме. Проходит не менее десятка секунд, но Мичиру всё ещё не желает разрывать объятие. И Шине приходится положить руку ей на плечо, слабо надавливая вперёд. Это всё мило и определенно играет на её самооценку, но кохая, видимо, нужно будет научить и тому, что людей не надо держать в объятиях слишком долго. Она смотрит вниз и встречается с непонимающим взглядом Мичиру, которая, тем не менее, отпускает её и делает шаг назад, снова стоя на пороге дома. Так определенно лучше, пусть Мичинага и выглядит какой-то потерянной. — Да. И всё же. Что бы ты делала, если бы дверь открыла не я? — О...попросила бы тебя подойти? — И ты думаешь кто-то открыл бы дверь человеку, который угрожает, потому что увидел открывшийся глазок? — Со стороны Шины слышится ехидная усмешка. — Ну...я ещё услышала шаги...они звучали прямо как твои. — Шина смотрела на Мичинагу с добрыми глазами, улыбаясь. Впрочем, она была такой всегда, при всех. Она всё никак не могла определить для себя - это глупо, или жутко? Чаша весов больше склонялась к первому варианту - никогда да этого Шина не ходила при ней в своих тапках. Шаги в них ведь должны звучать иначе? — Михорин, а твои волосы... — Вопрошающий голос Мичинаги сбил нависшую атмосферу. Вряд ли она сделала это осознанно. Скорее пыталась найти ответ на то, что так мозолило взгляд. — Парик. Мне ведь сбрили волосы при операции. — Шина вздыхает про себя, принимаясь объяснять ситуацию Мичинаге. Она первая, кому приходится про это рассказывать. И самое приятное в том, что Мичинага знает, что она первая. Как же приятно понимать, что из всех только она видела Михорин в её новом облике. — Вот как... — Неуверенно отвечает она, пытаясь притворится, что слышит это впервые. Лжёт, ясное дело. Она интересовалась состоянием подруги так часто и так активно, что успела разозлить сначала медсестру, а потом и президента студсовета. — Ладно. Зачем ты пришла? Я ведь не говорила тебе свой адрес. — Ну...я... — Замешкалась Мичинага, начав осматриваться по сторонам. На этом этапе Михо уже всё понятно. Мичиру не может так просто сказать, что она, пользуясь участием в совете, залезла в документы и посмотрела на строку "адрес проживания" у Шины. Но это самый очевидный вариант. — Президент попросил... — А! Ты здесь просто чтобы меня проверить? Убедиться, что меня выписали? — Слушать явную ложь Шина не хотелось. И была мысль, что от внимания Мичиру можно будет избавиться здесь и сейчас, если словить её, пока та мешкается. Важно было просто улыбаться и делать вид, что всё прекрасно. — Э...да! Но нет! — Громко заявляет Мичинага, после чего рукой тянется к сумке, открыв её и начав искать что-то внутри. — Погоди, погоди. В одном из укромных кармашков она спрятала два билета, которые, в последствии, и достаёт из сумки. Мичиру делает ещё шаг назад, выставив руку с ними вперёд, демонстрируя билеты смотрящей на них с удивлением Михо. — Я услышала что тебя выпишут и...это...подумала что тебе будет скучно... — Тянуть Мичинага умела, но её слова никак не отвечали на вопрос где именно она услышала, что её подругу выпишут. Но здесь Михо уже решила не уточнять. Так уж и быть. Важнее узнать куда она собралась её звать. Ещё и боясь посмотреть ей в глаза, рассматривая то стены дома, то соседний участок. Она была вся во внимании. — И мне как раз попались два билета на один фильм. И сеанс начнётся через час. И идти недалеко... — Уверенности в словах Мичинаги не наблюдалась, а раскраснела она так, что о природе её смущения вопросов не возникало. Это было бы даже мило, если бы Шина не поставили перед фактом, что через час начнется фильм и её приглашают его посетить. Желанием она не горела, кино вовсе предпочитала смотреть дома, а не в полном зале незнакомцев, но даже у такого человека как она была совесть. Можно издеваться над людьми, можно говорить гадости у них за спиной, можно пренебрегать чужими интересами, но разве можно так просто разбить сердце младшеклассницы, для которой ты стала единственной подругой? Вся натура Михо призывала её отказаться, но малочисленные остатки совести, которые ещё не погасли в её сознании, кричали о том, что отказ будет самым страшным из всех её грехов. А когда она лишний раз заглядывала в чужое лицо, напоминающее о том, как в младшей школе девочки дарили шоколадки мальчиками с примерно такими же покраснениями, эти голоса становились только громче. — Блин, Миичи. Почему ты не написала? А если бы я... — Но я же знала что тебя выписали! И Сеочи сказала, что ты любишь сюрпризы. — А ещё Сеочи сказала, что если поставить человека перед фактом, то он с меньшей вероятностью откажет. Для Шины Сео теперь казалась злодеем, который подбил на глупость Мичинагу. Даже появилась мысль о том, что знакомить их через общий чат было ошибкой. Для самой Мичинаги она стала незаменимым советником, который помогал достичь успехов на фронте отношений с Михорин. И это при том, что у неё откровенно не получилось поставить Шину перед фактом. Не получилось уверенно сказать: "Сейчас ты переодеваешься, мы идём в кино и целуемся после сеанса". Она ждала ответа, который вполне мог быть и отказом. Михо пытается держать улыбку. Это её тактика на всю жизнь, она всегда улыбается. И чаще всего эта улыбка даже искренняя. Но сейчас она просто выдыхает и её лицо становится спокойным. Глянувшая на это Мичинага спешит снова отвести взгляд, потому-что боится. Обычно Михо улыбается. Она скажет нет, раз перестала? — Купишь мне попкорн? — Конечно! — Слишком громко звучит Мичинага, прижав крепко сжатые в руке билеты к груди. — Дай мне пару минут переодеться. — Конечно, конечно! Тогда я могу...— Дверь закрывается прямо перед лицом Мичиру. Может оно и к лучшему, потому что она не может перестать глупо лыбиться с трясущимися от счастья руками. Было страшно, но у неё получилось. Она готова ждать у двери хоть час, лишь бы Михо пришла к ней. Хотя тогда они не успеют на фильм... Только за закрытой дверью Михо вспомнила, что намеревалась дать Мичиру несколько жизненных советов. Отругать её, в некоторой степени, за вероломный врыв в свой дом. Но какое уже дело? Она ей не мать и даже не старшая сестра. И вообще - никому ничего Михо не должна. Даже согласившись пойти в кино она просто захотела развлечь себя в свой свободный день. И плевать, примет ли Мичиру это за свидание, или поймёт всё как надо. Главное чтобы Михо было весело. По крайней мере такие мысли крутились в голове той, что не смогла отказать Мичиру. Что странно, даже для неё самой. Раньше всегда получалось умело избегать столь явных попыток стать ближе с её стороны. Михо предполагала, что всё изменило место. По той же схеме работают назойливые продавцы ходящие со своим хламом по домам - трудно отказать человеку, который имеет контроль над твоим дверным звонком. Но и Миичи, молодец, постаралась. Была бы прекрасным манипулятором, если бы могла видеть себя со стороны и понимала, что невинная внешность с дрожащим голосом пробивают совесть даже в таких людях, как Шина. — И всё-таки, Миичи, в следующий раз напиши мне заранее. — Да да... — Ученицы старшей школы шли по улице рядом с домом одной из них. До торгового центра, на верхнем этаже которого расположился нужный им кинотеатр, пешком можно было добраться за полчаса. Они шли не торопясь, что позволяло Мичинаге без особых проблем настроится на темп ходьбы Шины и идти параллельно с ней, первое время не сводя с подруги глаз. Парик изменил её образ в достаточной степени, чтобы Миичи, ощутив что-то новое, рассматривала каждый сантиметр её лица под теми углами, которые она могла принять не выглядя слишком подозрительно. Она наклоняла голову, чуть сгибала спину - и всё только ради лучшего вида на лицо Шины. Взгляд, хоть и реже, но падал и на её тело. Его Мичинага уже успела рассмотреть за всё время общения с Михо. И одежду, в виде голубого свитшота и светлой юбки чуть выше колен, она тоже видела ранее. — Переход! Смотри на дорогу! — Громко объявила Шина, когда они подошли к одному из пешеходных переходов. Она ощущала внимание Мичинаги, желала избавится от его пристального давления. И пешеходный переход сработал идеально - младшеклассница отвернулась к дороге, от стыда уведя взгляд в сторону. — Да, смотрю. Просто...непривычно видеть тебя в парике, Михорин. — Я верю. Сама не могла поверить, когда смотрела в зеркало. — Со смехом ответила Михо. Заставить Мичинагу стыдится и молчать всё оставшееся время у неё желания не было. — Как там в школе? Я пропустила что-нибудь интересное? — Ничего необычного не происходило, ну а так... — Удачная тема для разговора позволила подругам занять себя на всё оставшееся время пути. Мичинага не была тем источником, из которого можно было получить все актуальные сплетни, которые так жаждала услышать Михо. Но для этого у неё всегда были любящие поговорить ровесницы. Мичинага же могла рассказать ей про тех людей, которых Михо недолюбливала персонально. Могла рассказать о том, как президент упал во время физкультуры и хромал несколько дней. О том, что пока Миичи помогала с делами в студсовете, Комачи рассказывала про свои проблемы с некоторыми предметами. И даже о том, что Сео в последнее время выглядела какой-то уставшей. Ни одной положительной новости, сплошь негатив, помимо краткого рассказа о достижениях Мичинаги в учёбе, который Михо пропустила мимо ушей. Но этот негатив вызывал на лице Михорин только улыбки и искренний смех, подкрепляемый обидными комментариями, которые никто из их жертв никогда не услышит. И Мичинага смеялась в ответ, улыбалась в ответ. Для неё всё происходящее стало одним из самых счастливых моментов в жизни. Михо снова покрывает людей грязью, не без помощи самой Миичи, с фирменной улыбкой на лице, по которой Мичиру успела соскучиться. Даже кино было не столь важным сейчас, пусть у Мичиру и были на него свои планы. Она всё пытается намекнуть подруге, что этот момент должен быть особенным. Не напрямую, конечно, но тем методом, который является для неё наиболее желанным. Рука Мичиру то проходит в миллиметрах от руки подруги, то ненароком касается её тыльной стороной ладони. И всё это при том, что из-за разницы в росте Мичиру приходится скрывать это за попытками поправить волосы. А Шина искусно игнорирует эти попытки. Даже рукой не дергает, когда Миичи в очередной раз агрессивно просит перейти на новый уровень. Потакать её желаниям значило бы дать ей надежду на что-то большее, а она и так согласилась сходить с ней в кино. Кино ещё можно было оправдать желанием посмотреть интересный фильм, а прогулку держась за руки - нет. Говоря о кино... — Миичи, а что за фильм ты выбрала? А то я, глупая, забыла спросить сразу! — Шина сжимает руку, около которой вновь проноситься ладонь Мичинаги, в кулак и слабо стукает себя по лбу пару раз, посмеиваясь. Смешок слышится и от Мичиру, которая сама только осознала, что они с подругой уже подходят к кинотеатру, а та даже не знает на какой фильм идёт. — Это...как бы сказать... — Странным образом она начинает мешкаться и отводить взгляд, стесняясь говорить больше. И это всё страннее обычного, чего Шина не может не заметить. Даже дышать её подруге резко стало сложнее, страшно это. Как и вероятность того, что её повели на какую-то непотребщину или, ещё хуже, на романтическую комедию. Только бы не романтическая комедия! Когда Шина ходила на них с ровесницами, то на сценах драматичного поцелуя, в которые каждая парочка в зале считала своим долгом поцеловаться вслед за героями, было смешно. С Мичинагой это было бы в лучшем случае неловко, а худшем - из её зубов достали бы застревающие части попкорна самым нетривиальным способом. — Это...фильм ужасов. Он про семью, которая купила новый дом и... — Поняла, поняла! Не люблю узнавать всё заранее, Миичи! Я и не знала, что тебе нравятся ужасы. — Но догадывалась, когда слушала её рассказы про любимую музыку и литературу. Услышав подтверждение своих догадок с Шины словно свалился камень. Камень, на котором глупые влюблённые мелом выскребли сердечко со своими именами внутри. — Думаю тебе тоже понравится! — Добродушный голос Мичинаги скрывал за собой тяжелую правду - она не любила фильмы ужасов. Она не смотрела их, не интересовалась ими, старалась игнорировать. В основном, конечно, из-за стереотипов. Клеймо глупых сборников скримеров плотно закрепилось в её голове за такими фильмами, когда она, по неопытности, посмотрела несколько в домашней обстановке. Дело было совсем в другом. Мичинага, сама того не понимая, слегка возвышала себя над другими. Не всегда она могла представить, что её "преимущества" применимы и к большинству окружающих. Так она посчитала, что первый попавшийся фильм ужасов, возрастное ограничение которого позволит без проблем пройти в зал школьницам, способен будет напугать Шину. Как бы ей она не нравилась, но экспертом в кинематографе Шина не выглядела и никогда не представлялась. Как бы сильно Мичинага не злилась на лгунью Сацуки за то что она сделала с Шиной, но она была ей и благодарна. Благодарна за то, что она смогла наблюдать ужас на лице Шины. Странным образом тот вид поразил её. Странным образом она, проходя мимо класса подруги и вновь убеждаясь, что она всё ещё в больнице, представляла именно это её выражение лица. Это неправильно. Не только то, что Мичинаге нравится видеть свой объект обожания в страхе. Сам факт того, что она открыла эту свою сторону был нелепой случайностью, ошибкой! Кто мог предположить, что она пройдёт мимо двери со стеклом в тот самый момент, когда в удачном для подглядывании месте Сацуки толкнёт Шину в воду? Этого никогда не должно было случится, но это случилось и это потихоньку выводило Мичинагу из привычного состояния. Пришлось ненадолго усомниться в собственной адекватности, пересмотреть своё отношение к Михо, была даже попытка не думать про неё длинною в два дня. Оказалось, что Шина слишком дорога, чтобы о ней не думать, что Мичинага любит её даже сильнее, чем могла представить себе до этого, что она...неадекватна, наверное. Как может нормальный человек желать видеть ужас на лице того, кем дорожит как собственной жизнью? Мичинага это понимала. Понимала, но поделать с собой ничего не могла. Как и не могла отказаться от идеи рано или поздно добиться сердца Шины. Она твёрдо решила, что просто попытается найти способ удовлетворить свои потребности без вреда для любимой. И что может быть лучше, чем страшные фильмы? Мичинага была горда собой - всю дорогу удавалось себя сдерживать. Ровно до момента, пока Шина не спросила, на какой фильм они идут. Тогда в голове и начали всплывать образы того, как может выглядеть лицо подруги на самых страшных моментах фильма. Глупая ухмылка пробралась на её лицо. Даже жутковатая, если учесть широко открытые глаза школьницы. Шину это, в свою очередь, не смутило. Не вглядывалась она в лицо Мичинаги. Ухмылку заметила, но посчитала, что так она радуется тому, что не получила волну критики в сторону фильма как только стал известен его жанр. Шина могла так сделать и понимала, что Мичиру знает о такой вероятности. Когда девушки дошли до торгового центра до сеанса уже оставалась всего пара десятков минут. Подняться на нужный этаж удалось не затрачивая лишнего времени благодаря комфортабельному лифту. Подниматься по лестнице после прогулки по городу уже и не хотелось. Помещение кинотеатра само по себе было разделено на два этажа, на первом из которых располагались кассы и небольшое кафе для желающих выпить чего-нибудь теплого в ожидании сеанса, а на втором - непосредственно залы для просмотров фильма. Мичинага залазит в сумку как только они останавливаются у стены напротив кассы, недовольно глядя на табло с ценами на закуски и достав кошелек, решив мельком пересчитать свои скромные сбережения с карманных денег. Неприятно расставаться с деньгами. Особенно осознавая, что переплачиваешь. Но раз уж это для Шины, то Мичиру готова смириться. — Карамельный или солёный? — Я правда похожа на любительницу сладкого, Миичи? — Прикладывая ладонь к губам посмеивается Шина, довольно смотрящая на взявшую несколько купюр из кошелька подругу. Приятно, когда на тебя тратят деньги. Вдвойне - когда ты ничего не должна взамен. Мичинага со смешком убегает к кассам, оставляя Шину наедине на минуту. Она машинально тянется к телефону, проверяет уведомления и из интересного примечает лишь сообщение от матери о том, что она уже дома. Шина кратко отписывает ей, что: "решила встретиться с одной подругой". Мичинаге не слишком удобно держать большое ведро попкорна, его приходится обхватить двумя руками, но заставлять Шину нести его она не посмеет. Купив его и принеся подруге она получает взамен довольную ухмылку Шины и тихое, протяжное "спасибо". Шина тут же хватает одно зернышко и кидает в рот, пережевывая с наслаждением. Закидывать по одному зернышку в рот, опуская руку к ведру, она будет на протяжении всего короткого пути к нужному им залу. И даже когда Мичинаге приходится отдать его ей при контроле билетов на входе - Шина не упускает шанс съесть ещё немного. Свет в зале, пока что, ещё включен, так что девушкам удается безо всяких проблем найти свои места. Два соседних близко к центру зала. Люди постепенно собирались, приходя группами и занимая свои места. — Можешь брать, если хочешь. — Великодушно предлагает Шина, поставив попкорн в стороне от себя так, что Мичиру могла дотянуться до ведра. — Правда? Спасибо! — Сильно радуется спутница Шины, тут же медленно потянувшись к предложенной закуске и взяв одно зернышко. Она даже не рассчитывала, что Шина позволит и ей полакомиться. Для Мичиру такое предложение стало прямым подтверждением того, что Шине на неё не плевать. Ну точно же! Иначе бы она не поделилась попкорном, верно же? Шина, в свою очередь, просто в момент осознала, что Мичинага взяла слишком большое ведро для неё одной. И всё-таки верила, что Мичинага это не специально. Многие могли бы поступить так же, желая присоединиться к поеданию попкорна "потому что для тебя одной много". Но не Мичиру. Настолько испортить её Шина ещё не успела. Свет в зале вскоре погас, на экране начали проигрываться трейлеры фильмов, которые шли в кинотеатре параллельно выбранному Мичинагой или должны были быть пущены в прокат в ближайшее время. Изначально относившаяся к походу в кино без лишнего энтузиазма Шина смотрела прямо в экран, не обращая внимания даже на то, что это просто трейлеры. Сама атмосфера кинотеатра, когда наполовину полный людей зал замолкает стоит свету выключится, позволяя удобно устроится на своём месте и смотреть предложенный фильм, отвлекаясь разве что на то, чтобы положить в рот попкорн, захватила её. Такой досуг, в своей сути, выступал более роскошной версией чтению модного журнала. Статью про подбор духов она, к слову, уже забыла, как и собиралась забыть фильм как только выйдет из зала кинотеатра. Ожидания Шины себя оправдывали - ничего интересного на экране она не видела. Сюжет банален, герои глупые, японский дубляж хромает, а моменты, которые должны были её напугать, заставляют её в лучшем случае вздрогнуть. Реакция людей в зале розниться, присутствуют в нём и подобные Шине спокойные зрители, и издающие писк страха от каждого неудачно вставленного режиссером скримера. С одной стороны такие поведения зрителей малость напрягали Шину, с другой - играли на общую атмосферу кинотеатра. Не смотря ни на что она была прикована взглядом к экрану, продолжая просмотр с улыбкой и продолжая поедать попкорн. Какой ей смысл переживать из-за сюжета этого фильма, если она пришла сюда получать эмоции и поесть соленого попкорна за счёт Мичинаги. Правда по прошествии получаса она понимает, что брать попкорн без хоть какой-либо жидкости к нему было большой ошибкой. Как хорошо, что на такой случай всегда есть Мичинага. Шине стоит только повернуться в её сторону, наклониться к уху подруги и попросить ту сходить за содовой вместо неё. И что, что ради этого Миичи придётся нарушить спокойствие других зрителей, проходя мимо их мест? Шина начинает совершать задуманное. Медленно поворачивает голову к Миичи, заглядывает в её лицо и видит...самое страшное, что она видела за этот сеанс. Ни один скример и рядом не стоял! Ведь те были в экране, а злое, недовольное лицо Мичинаги, которая смотрела прямо на подругу, существовало в реальности! И даже не понятно из-за чего она так злится! На момент кажется, что она читает мысли Шины и осуждает её за желание послать подругу за содовой. Но эта мысль быстро покидает сознание - даже если бы Миичи умела читать мысли, то просто сама бы побежала за этой содовой, ещё и радуясь тому, что оперативно помогает своему семпаю. Шина была в этом уверена, так что же случилось? А Миичи интересовал вопрос похожего толка - что случилось? Почему она видит лицо Шины таким, каким она его видит? Почему её подруга столь спокойна?! С самого начала сеанса она смотрела только на лицо Шины. Пропустила весь фильм, кроме пары моментов, когда казалось, что Шина сейчас уловит на себе взгляд и посмотрит на Мичинагу в ответ. И всё чтобы увидеть на её лице страх. И где же он? Почему когда в фильме начинался какой-то жуткий крик или звучал резкий звуковой эффект, сопровождаемый резкой реакцией зрителей, Шина оставалась такой спокойной? Миичи не придавала этому значение некоторое время, но со временем начинала злится. Злится, причем, яростно, без самого объекта злости. Она и не знала кого обвинить! Шину? Нет, как может она обвинить Шину? Да и виновата ли она, что ей не страшно? Фильм? А виноват ли фильм, что он не кажется страшным одному конкретному человеку? Себя? Это уже более адекватный вариант, но ей то откуда было знать, что Шину такое не напугает?! Бесило, безумно бесило. Настолько, что когда Михо всё-таки повернулась к ней, то Мичинага даже не желала скрывать своих эмоций. Это безрассудно, безответственно, но что ей ещё делать? Может дело всё-таки в фильме? Чуть напрягшись от того, что Шина тоже не отводит от неё взгляда, она поворачивается к киноэкрану. И кто же мог знать, что именно в тот момент окровавленное женское лицо резко войдёт в кадр с истошным криком. Закричала не только женщина в кадре - закричала и Миичи, испугавшись. Она кинулась в сторону, прижимаясь лицом к плечу Шины, втираясь в него лицом, прикрыв глаза и надеясь побыстрее отойти от ужаса. Несчастная, кажется, даже начала дрожать. Со стороны то могло показаться милым, только вот Шина такого явно не ожидала. Её ладонь как раз собиралась взять ещё немного лакомства из ведра попкорна, а резкое желание Миичи сблизиться заставило её вздрогнуть сильнее, чем от любого момента фильма. Так, что аж несколько зёрен попкорна выпало на её кресло. — Миичи, ты чего? — Шепчет Шина, положив свободную руку на плечо подруги, слабо отталкивая ту от себя. Мичинага подчиняется чужой силе, резким рывком вернувшись в рамки своего места и выпрямив спину. Она явно хотела оправдаться, поэтому, чтобы избавить себя и сидящих рядом от лишней болтовни, Михо решает заранее успокоить подругу. — Всё, хорошо. Не волнуйся. Просто постарайся больше не делать это так резко, хорошо? — Простая фраза, но работающая. Миичи медленно кивает, уводя взгляд со смесью страха и разочарования к экрану. Теперь она была уверенна, что дело не в фильме. По крайней мере он точно мог напугать хоть кого-то из их компании. — Глупый фильм, правда? — Тихо смеясь задаёт вопрос Шина, стоя около автомата с напитками в удалённом углу торгового центра и просовывая купюру в его купюроприёмник. — Э? Ну...мне кажется он мог быть лучше, но неплохо, в целом. Пожар в конце был красиво поставлен! — Стоящая позади неё Мичинага уводит руки за спину и отводит взгляд в сторону, стесняясь признаться, что упустила первые 30 минут, наблюдая за лицом подруги. Да и во время всего остального просмотра часто отвлекалась, смотря на него в моменты, в которые ожидала скримера. — Ха-ха! Да, мог быть лучше... — Шина нажимает несколько кнопок и заветная баночка скатывается к отсеку выдачи. Это, конечно, не содовая, да и переплачивает она за этот сок. Зато переплачивает не так сильно, как если бы решилась взять напиток в кинотеатре. В том случае за неё, конечно, заплатила бы Мичинага, но уже не важно. Она нагибается, чтобы забрать свой напиток, а выпрямившись тут же поворачивается к Мичинаге. — Если бы только у него был другой режиссер, другой жанр и другая история. — Смех Шины становится громче и она, открыв банку, делает несколько жадных глотков, пока Миичи топчется на месте. Она не знает что ответит. Хочется, конечно, посмеяться с нелепости фильма вместе с подругой, но не выйдет ли тогда, что она позвала её на плохой фильм и сама это признала? Да и не таким уж плохим он ей показался! Хотя, может Шине лучше знать? — Хей, кстати. -- Привлекает Михо к себе внимание, пока Мичинага окончательно не улетела в свои размышления. И продолжает говорить, когда замечает взгляд младшеклассницы на себе. — А чем ты была так недовольна во время фильма? — Обычно Михо не любила задавать такие прямые, чуть ли не упрекающие вопросы. По всем правилам тут должно было быть хотя бы смягчающее предположение, но у неё даже не было предположения! А Мичинага...ну, это Мичинага. С ней она могла игнорировать некоторые свои правила аккуратного общения, зная, что это будет прощено. — Оу, это... — Миичи убрала руки из-за спины, сведя их уже перед собой, скрестив пальцы и медленно покачивая из стороны в сторону. Не то чтобы она хотела врать, но и не могла быстро найти нужного объяснения. Хорошо, что Шина правда хотела узнать ответ, а потому дала ей некоторое время подумать. Для этого она сделала ещё один глоток из баночки сока, во время которого у Мичинаги были все шансы собраться и сконструировать свою мысль. — Ну...я заметила, что тебе не страшно. И расстроилась. Это же фильм ужасов...я хотела чтобы ты испытала какие-нибудь эмоции. — Мичинага краснеет, рассказывая это. Покачивает конструкцией из ладоней сильнее, избегает соприкосновения взглядов с подругой. В первую очередь, потому что стыдится полной правды. Не может она сказать, что жаждала увидеть на лице подруги ужас, что это самое острое и самое сокровенное желание, которое у неё сейчас есть. Она могла смягчить углы, выставить это более невинным, но не могла врать себе. Понимала, что это желание носит странный, в некотором роде эротический характер, с которым нельзя было ничего поделать. А Шина о том не может даже догадываться. Она видит смущённую и расстроенную школьницу, которая вкладывает все свои усилия в глупую юношескую любовь и корит себя за то, что всё идет не под стать идеализированным планам. Глупо, спору нет. С такого Шина разве что могла смеяться. И уже завтра, в своих мыслях и пока Миичи не будет рядом, будет смеяться. Но пока что, пока она смотрит в лицо этой глупой влюблённой школьнице являясь её объектом обожания, она чувствует необходимость быть менее жестокой. Всего лишь один раз, разве это будет критическим? Если она один раз сыграет роль опытной старшей подруги, которую заботят чужие эмоции и проблемы, то многое ли это изменит? Вряд ли, так что можно было и взяться за такой риск. — Ох Миичи, я и не знала что ты такая сентиментальная. — Нежно врёт Шина, протянув свободную ладонь к чужой макушке и потрепав волосы. Врёт, потому что о сентиментальности Миичи сложно было не догадываться. — Разве тебе не приятно общаться с "бесстрашной старшеклассницей", а? Было же самой спокойнее, когда тебя испугала та сцена с окровавленным лицом? — Я не то чтобы испугалась! — Возмутилась Миичи, не желая признавать, что ей было страшно, пока Шина дрогнула только от её же действий. Однако она быстро таяла, пока рука Шины лежала на её волосах. Возмущение отходило на второй план. Она буквально застыла от неаккуратных ласк, которыми Михо старалась "успокоить" её. — Но что-то же тебя точно должно пугать? — Э...— Шина не была готова к такому развитию диалога. Миичи звучала достаточно заинтересованно, чтобы пропустить этот вопрос было нельзя. И к чему он был задан она не могла понять. Было ли в этом что-то глубокое, или Мичинага пыталась звучать круто, чтобы соответствовать своим фантазиям о идеальных отношениях? — Ну...явно не фильмы. Жизнь может быть намного страшнее. — Шина убирает наконец руку с макушки подруги, повернувшись в сторону, чтобы направиться к выходу из торгового центра. — Ну знаешь. Работа, кредитная история, вот это вот всё. — Вспоминается ей банальная шутка, которая оказывается идеальным дополнением в этой ситуации. — Да, знаю. — Потерянно отвечает Мичинага. Ей в тот момент было не до шутки. В её голове зажглась лампочка. От одной фразы подруги она получила не только "разрешение" на исполнение сокровенных желаний, но и сопоставив эти желания с увиденным в фильме - придумала способ. Мичинага прокручивала в голове появившийся сценарий, стоя на месте с каменным лицом. — Миичи? — Поворачивается к ней Шина, заметив, что младшеклассница никак не решается пойти вместе с ней. Мичинага моргает и быстрым шагом подходит к подруге, после чего они уже вместе идут к выходу. — Кстати, Михорин, можешь помочь мне кое с чем? — М? Что такое, Миичи? — Ты не знаешь где можно купить зажигалку? — Миичи, ты правда никогда не видела где их продают? Надо быть внимательнее, знаешь? И зачем тебе вообще зажигалка? — Нужна для дома! — Быстро проговаривает Мичинага фразу, словно прокручивала её в голове уже несколько раз. — Ну...раз ты так говоришь... — Странный переход с темы на тему, да, но по крайней мере Шина смогла успокоить свою подругу. Позже она упрекнет себя в том, что своими действиями могла частично дать той ложную надежду на "счастливое будущее вместе". Но какая уже разница? Это был ей последний день больничного и кино с Мичинагой вписалось в него на удивление хорошо. Впереди школьные дни и, стоит надеяться, счастливое будущее. Навряд ли "вместе" с Мичинагой, но ближайший год она точно будет рядом. По крайней мере так думала Шина.