«…Молю не надо…», «Нет!»
Далия уже какой час не могла прийти в себя. Состояние на грани жизни и смерти не хотело покидать. Только сильнее затягивало в пучину страданий. Далия плакала и содрогалась от того ужаса, который виделся ей. Сны, которые она видела раньше, сейчас казались чем-то простым, не пугающим, а просто обыденным из-за переутомления. Всё усложнялось с каждой секундой. Сновидения отражают наше сознание, в котором томятся проблемы, невзгоды. Со временем они искажаются до состояния кошмара. Мозг любит поиздеваться над человеком. Напоминать в который раз один и тот же эпизод из жизни, выжечь оттуда все чувства и эмоции. Чтобы даже самые лучшие и счастливые моменты превратить в ужас. Прервать порочный круг страха можно только проснувшись. Вовремя успеть выбраться из оков, дабы не испортить волшебство определенных моментов. Всего лишь открыть глаза и войти в реальность. Но иногда это получается сделать с большим трудом. Далия – не исключение из этого правила. Девушка лежала на спине, не понимающе хлопая глазами. Она испытывала эффект дежавю. Опять та же комната, тот же запах трав, сквозняк сковавший всё тело и жуткие сны о скорой смерти. Но в этот раз чувство безопасности не было. Медичка хотела пошевелиться, уверить себя в том, что вокруг всё реально. Однако тело не подчинялось и отзывалось болью. Пальцы дрожали, левая ладонь горела огнём. Разум как в тумане. Раздался тихий вой, почти не слышный, наполненный страданиями. Голос сразу надломился. Сил не хватало даже на такое. Только слезы горечи лились из остекленевших голубых глаз, стекая по бледным осунувшимся щекам. Открывающаяся дверь отдалась неприятным для слуха скрежетом. Не прошло минуты как взволнованной Далии преподнесли бурно пахнущий отвар. Страх взял вверх, что помогло хоть немного шевелиться во избежание опасности. От маленьких сопротивлений лекарство слегка расплескалось на подушку и кожу, но недоразумение было сразу же аккуратно вытерто. Вкус ромашки и чабреца оставил приятный след на языке. Что не могло не расслабить лежащую девушку. Легкое наслаждение, почти способное притупить боль, снова заставило затуманить взор слезами. Она чувствовала – значит жива. На затворках сознания девушка расслышала пару слов, сказанных ласковым, убаюкивающим тоном: — Поспи ещё немного, дорогая… Красивая бухта расстилалась перед Далией. Прозрачная вода, в которой время от времени проглядывали разнообразные экзотические рыбки, сверкала под солнечными лучами. Стоявшей посреди пляжа девушке приятно грел стопы песок. Где-то в нем виднелись ракушки, пару бревен и несколько крабиков умело зарывшихся рядышком с маленькими бревнышками. Скалы, окружающие здешнее место на песчаной суше были величественной декорацией, чайки восседали на их вершинах. Птицы умело ловили часто всплывавшую живность моря. Такие пейзажи ей доводилось видеть исключительно на полотнах южных художников, которые отец в силу своей профессии развозил по торговым путям. Кривая ухмылка расплылась на лице девушки. Она уж точно не походила на дочь богатенького купца. Но старые воспоминания не мешали наслаждаться моментом. Умиротворение и покой овладели Далией. Блаженство. Смотреть как мечется и дышит море – каждая волна словно вздох. Процесс давал шанс уйти в себя и не отвлекаться на посторонний шум кружащих жителей морского побережья. Это чувство сейчас напоминало ей момент, когда мама читала сказки на ночь. Сказки, где добро побеждает зло, где нет страданий и боли. Снова вздохнув полной грудью, легкие девушки наполнились приторно-сладким запахом. Слишком знакомым запахом для человека, который на постоянной основе борется со смертью, или в определенных случаях проигрывает ей в тяжелой игре за жизнь умирающего. Девушка медленным шагом пошла к кромке воды. Может это только искажения разума девушки? Только вот реальность вновь оказалась не радужной. Вода окрасилась в кровавое месиво. Далия уже даже не удивлялась, кошмары преследовали её достаточно давно, чтобы стать как никуда не уходящая тень. Бухта больше не выглядела как божественное местечко. Все мрачнело, не было пения птиц и шелеста рыб. Всё вымерло за раз. Страха не было. Была душераздирающая усталость. Устала бежать, поджав хвост в последнее время. Раньше себе не позволяла даже думать об отступление. Стыдно было бы смотреть в глаза товарищам. Что же теперь поменялось? Смерть наставника пошатнула? Или работа стала показываться с другой стороны? Мысли путались от предположений, но одно сразу стало ясно. Надо немедля прекратить прятаться в страхе, прекратить уходить с каждым днем все больше и больше. Далия резко развернулась, услушав хлопки и противный смех за спиной. Никто иной как господин Грак в открытую над ней насмехался. Такой же противный. Не внешне, а душевно. Мужчина по-своему был красив, хотя уже довольно стар. Отвратительный шрам на пол-лица очернял его. По подслушанным рассказам медичка знала, что это подарочек обезумевшей дочери. Жаль было ребенка. Девочка все равно бы умерла или от инфекции, или от воспалённого разума. Грустно улыбнувшись Далия вернула внимание на молчаливого собеседника. Её не обвиняли, не поливали грязью да не нападали с оружием. Странно. Он бы просто не стоял сложа руки. Ненависть сильное чувство, против которого не попишешь. Если человек ненавидит он найдет любую возможность испортить или вовсе оборвать жизнь объекту ненависти. Далия как раз являлась этим объектом. Ожидая удара, она получила только смех. Скрипящий, сломленный смех. Звук заставлял дрожать. Далии хотелось подойти и хорошенько треснуть мужчине по лицу, чтобы он прекратил глумиться. Уже подняв ногу для шага медичка округлила глаза от ужаса. С губ человека из её страшных кошмаров потекла струйка крови, а из груди торчала рука с черным, как уголь, сердцем мужчины. Кто мог проломить слой мышц и позвоночник с такой быстротой и легкостью? Не дюжинная сила понадобиться. Не смотря на наступившую смерть врага, девушка не могла сдержать злостную ухмылку. Он мертв. Ужаса она совсем не испытывала. Надо иметь ужасное зрение, чтобы не заметить знакомую наплечную торбу и не иметь обоняние, чтобы не почувствовать столь яркий букет трав. Убийца был никто иной как Эмиель Регис, в глазах которого на сей раз нет жгучей жажды… Из сна её выдернули настойчивая тряска. Мужчина возвышавшийся над Далией не сразу заметил сильно изменившиеся ритм сердца и так не характерное, для нынешнего состояния больной, дыхание. Свои манипуляции он закончил только тогда, когда девушка хрипящим голосом попросила перестать тормошить её, а то жалкие крохи в желудке выйдут наружу. — Хорошо, что ты пришла в себя. Вчера было похожее состояние, но ещё и с конвульсиями. Боюсь в таком случае я буду бесполезен, — закончив быстро тараторить и ритмично жестикулировать, Эдуард плюхнулся на кушетку возле ног Далии. — Как ты себя чувствуешь? Медичка тихонько застонала. Странный сон оставил неприятный осадок, который так и хотелось стереть тряпкой или чем-то похуже. Наждачка тоже бы подошла. Тем не менее сейчас она чувствовала себя горазда лучше, чем в первое свое пробуждение. В тот момент всё казалась как в тумане, где можно было разглядеть одну боль внутри тела. Сейчас же она могла прикасаться к простыни, слышать собственное учащенное дыхание и видеть кого-то знакомого в живую. Не во сне, а наяву. Восторг захлестнул с головой девушку, кряхтящий смех заставил дёрнуться сидящего мужчину. Счастье продолжалось недолго, боль никуда не делась. Лекарства притупили ощущения, но не настолько, чтобы полностью забывать о них. Спина нещадно саднила, и левая рука давала о себе знать. Далия заметила, что вся грудная клетка забинтована. Воспоминания всплывали очень медленно, но медичка всё понимала и без них. Пытки распространённые действия в мире. Во время войны их используют чаще, чем молитвы к Богам. Да и под мирным небом творились разные бесчинства, всё-таки работы у лекарей было навалом. Грак ничем не отличался от монстров, не обладающих и каплей сострадания, не говоря о гуманности. Шрамы не страшны. Они показывают историю, пройденную человеком; его ошибки, которых можно было избежать. Дают понять, что люди не бессмертные, и в конце концов одна из выходок может быть фатальной. У Далии уже были следы на теле, дающие понять всю значимость жизни. Два маленьких шрама на лице и большой на внутренний части предплечья – отметина от осколков бомбы. Если бы не побежала спасать умирающего солдата их бы не было. Ножевое ранение от одного бандита на правом боку дольше всего заживало. Каждый след она получила в тяжелых ситуациях, но никогда не жалела о их приобретении. По-другому не могло было быть. В судьбу она конечно не верила, однако знала, что любой риск ведет к последствиям. Самоуверенность и неосторожность привели её к койке и кровоточащим полосам на спине. Опасно выходить в огромный город, при этом думая, что ты будешь не заметным. Вежливое покашливание вывело её из омута мыслей. Далия так и не ответила на вопрос, давно заданный нет. — Плохо, — увидев каменное выражение лица мужчины и его слегка подрагивающие плечи, решила немного прояснить ситуацию. — Эдуард, я все побита, и ассоциирую себя сейчас с овощем. Неудивительно, что не прыгаю от счастья и не купаюсь в твоих объятьях. Я плохо помню события последних дней, мне на постоянной основе сняться кошмары. Организму нужен отдых. После нормального отдыха и полноценного восстановления ты услышишь от меня «я чувствую себя отлично!» Приложив ладони к рту, долгая тирада закончилась кашлем. Содрогаясь в приступе несколько мгновений Далия смогла вдохнуть настолько необходимый ей кислород. Бинты на левой руке она увидела, когда решила принять сидячие положение. Что-то не так. Где должна находиться пятая по счету фаланга ничего было. Девушка не помнила почему ей отрезали палец. На затворках разума при побеге в лесу она прекрасно понимала, что нежничать с ей не будут в случаи поимки. Не убьют быстро и безболезненно. Грак любил мучать жертву, наслаждаясь её страданиями. Пытки обыденность. Обычный садист со своими определенными предпочтениями. Но все равно комок горечи подступил к горлу. — Эй, только не плачь. Регис говорил, что тебе не в коем случае нельзя нервничать, а то снова будет приступ. Если ты из-за пальца, то сильно не расстраивайся. Ты правша так что справишься. Да и думаю это твоя новая изюминка, одна такая на миллион. «Индивидуальная черта крайне осторожного лекаря земель Новиграда» звучит?– кривая усмешка Эдуарда и аккуратное прикосновение к плечу - не сильно помогло. Девушка с трудом взяла себя в руки. Боль и слезы потери не хотели отступать, но уверенность в том, что жизнь ещё теплиться в жилах - предавало сил. Она отделалась малой кровью, да к тому же нечасто услышишь слова поддержки из уст этого нахала. В такие моменты он взаправду был искренними. Чтобы развеять неловкое молчание и до конца успокоиться, Далия решила завалить вопросами мужчину: — Можно мне поесть? А на улицу выйти? Сколько я пролежала в отключке? — и самый интересующий её вопрос она задала в конце с маленькой паузой — Где Регис? — Все мне эти вопросы задала медичка, которая в разы лучше меня должна знать, что ей можно и нельзя. — Не ерничай. — На улицу ещё рано, так снова сказал многоуважаемый цирюльник, — задорная ухмылка заставила Далию прыснуть — Сначала лекарство, потом еда. Оно отвратительное, но от него тебе станет легче. Так… лежала суток пять, на грани жизни и смерти от истощения и потери крови. А твой спаситель ушел за некими травами… Быть честным, без понятия куда именно, я не вдавался в подробности его прогулки. Ответы Далии не понравились. Тело затекло так, что даже ноги судорогой сводило, но девушка только слабо потянулась. «Не нравиться – потерпи», - любимая фраза Александэра помогла сконцентрироваться, отбросить подальше собственные желания подальше. По словам Эдуарда, она в любой момент может свалиться и вероятно больше не встать. Он подметил, что она бледнее сорочки, которая на ней одета. Если от выпитых отваров чувствует себя хорошо – это не значит, что так есть на самом деле. Снова размышления девушки прервал голос Эдуарда: — Помнишь, что происходило в последние сутки после хищения? — Нет. Я только помню…погоню, — голос предательски дрогнул. — А события перед погоней? —непринужденная поза и монотонный голос показывал, что спрашивал он это только ради приличия. Но хитрый огонёк в глазах выдавал заинтересованность. — Даже не знаю, как на такую внимательную парочку, которая «ничего не боится» напали так внезапно. Смешно всплеснув руками и закатив глаза, Эдуард пронзил внимательным взглядом Далию. Взгляд прям в душу. Он знал всё, но играл сейчас. Медичка не обижалась на такое поведение – на характер нельзя обижаться. Данного индивида изменит одно – могила и ничто другое. Он любит водить людей за нос, выводить на эмоции и потом говорить, что он здесь ни причём. — Время идет, а ты не меняешься. Мне нравиться как ты не подгибаешься под стандарты общества и остаешься таким какой есть. Но продолжать бессмысленный диалог я не собираюсь. И так осведомлён обо всем. — А ты нагло врешь в глаза и льстишь мне. — Ну что ты, это искренний комплимент! Хихикнув и сразу же сотряслась в новом приступе кашля Далия. Получив слабый шлепок по спине от Эдуарда ещё и вскрикнула, даже послав его куда подальше . Он конечно извинился раз десять, но девушка хотела из-за произошедшего минуту назад получить выгоду. — Эдуард, расскажи мне как вы меня нашли? Уверена это занимательная история, послушаю её с большим удовольствием, мы же никуда не собираемся? А то я так желала подышать свежим воздухом, а ты можешь меня занять разговором. — Чертовка. Меня убьют если тебе станет хуже. Хрупкий человеческий организм. Последняя фраза, сказанная с странной интонацией, ввела Далию в некое замешательство. Только она планировала поинтересоваться что к чему, но её бесцеремонно перебили. — Ах, пока не начал. Забыл про главную деталь. Одна пташка почти все время, пока ее грубо не выгоняли, хотела пробраться к тебе. Когда встанешь на ноги, не забудь навестить животинку, а то боюсь представить, как ты бегаешь из одного укрытия к другому, защищаясь от стаи злобных воронов. Ну что ж…начнем? И не смей меня перебивать… Несколькими днями раньше… Лес уже давно погрузился в темноту. Не было слышно ни движения мелкой живности, ни сладкого пения говорливых птиц. Тишина. Гробовая тишина. Кроны пышных деревьев с огромной силой сносило то в одну сторону, то в другую. Ветер ревел, как лев, пойманный в тиски. Но для человека, сидящего с поникшей головой на холодной сырой земли, не доходило ни звука. Он как будто в вакууме. Единственное, что занимало его внимание – запах крови. Теплой сладкой крови. Прекрасного будоражащего нектара, что быстро всколыхнул в нем новую жизнь, без принципов и определенных рамок, которые он должен соблюдать по сей день. Непреодолимая жажда одолевала его, заставляла пойти на поводу соблазна и попробовать хоть крошечную капельку. Вот что-то всё-таки мешало ему так поступить. Но что же это было? Только толком поразмыслить не получилось. Не приятный звук ломающихся костей разнеся на месте недавней резни. — Вот же чёрт! Неугомонную девчонку искать, с этим недопринцем без белого коня разбираться, да и с трупами играться придется… Громкие ругательства и все возможные проклятья срывались с уст высокого черноволосого мужчины, чьё имя звучало как Эдуард.~
Всё с чего-то начинается. Как и сейчас ночь дает начало новому летнему дню. Скрытые глубиной пещеры глаза подмечали взошедшее солнце, пронизывающее леса и поля своим блеском. Начали щебетать ранние пташки, мир медленно, но верно, наполнялся жизнью. Только в каменном пристанище сидели двое мужчин, один из которых не спал последние сутки, а другой едва-едва оставался на грани сознания. Да и живыми их с трудом назовешь. — … Моя милая Далия, пишу тебе от тяжелого сердца и мрачных мыслей. Поступок, который я совершила, не достоин прощения. Но несмотря на это я прошу об одном – прости меня и мою грешную душу, прости меня за необдуманные действия, прости… — произносимые строки из потертого письма отражались от стен пещеры громким эхом. Мужчина, читавший, на его взгляд, слишком слащавое чтиво, усмехнулся и подметил слишком сентиментальную сторону известной ему особы. — Где мы? — раздался еле понятный шёпот. Травник, сидевший в очень неудобной позе, от сильного головокружения резко ухватился за голову и повалился набок, испытывая, старое почти забытое ощущение, будто в горле образовалась огромная пустыня, в коей давненько не было ни видно и ни слышно про воду. Его мучала жажда. — Наконец-то. Я уже думал, что твое слабое старое сердце не выдержало настолько насыщенных событий за несколько часов и остановилось навсегда. — ехидство так сочились от Эдуарда. — Ах, меня так же посещали мысли о том, что я скажу Далии об этом и какую эпитафию придумать… — брюнет театрально взмахнул руками, серьёзно задумавшись над своими словами вновь. Регис и бровью не повел на издевки в его сторону. Сейчас ему было не этого. — Сколько…сколько убито? — Человек пятнадцать, если не больше. Не кипишуй. Всех их ты просто раскромсал, так и не вкусив пряной крови. — Эдуард расплылся в ухмылке, заметив задумчивое и отстраненное выражение лица собеседника. — Неужели тебе жаль этих отморозков? — Нет. Но можно было избежать не нужной драки. Чтобы побыстрее прийти в чувство и избавиться от назойливого желания, цирюльник выпил настой из некоторых трав. По всему помещению разнеся запах полыни и валерьяны. — Где Далия, герой-любовник? Вампир совсем позабыл с кем и с какой целью он пошел в Вольный город. Девушка просила встреться со знакомым, который обязательно сможет помочь. И ведь помог. Вот только новое для себя открытие, медичка не приняла с распростёртыми объятиями. Гнев, боль, отчаянье – эмоции, которые захлестнули её и не как не хотели отпускать. Быть может, если не нервозность и вспыльчивость девушки в опасном для любого смертного лесу, они бы не наткнулись на банду Грака. — На, прочти. Может это заставит соображать тебя побыстрее. Бегло пробежав по строкам письма вампир ни черта не понял в чём суть. Видно, запись сделана давно. Пергамент пожелтел, в некоторых местах от влаги, может слёз, текст размазался. — Весьма интересное послание, посыл и смысл которого для меня не до конца понятен. Написано Далии… от матери? Только как нам это поможет? — Да вообще-то многим, — скептический взгляд, направленный на Эдуарда, немного приостановил его эмоциональность. — Ну, начнём с того, что это был манёвр чтобы тебя отвлечь. За последние несколько часов кровавые пляски мне надоели. Не перебивай… А во-вторых, просто так найти её не сможем. Если бы внимательнее читал, то заметил бы аккуратно спрятанное послание. Мать Далии не простая женщина, а так выразится колдунья. До чародейки далековато, но хаосом могла управлять. — Найдем по запаху. Буду рад если поторопимся. Под звонкий смех Эдуарда и щебет летучих мышей, прятавшихся от восходящего солнца, из пещеры вылетела темная дымка, к которой спустя мгновения добавилась другая, более светлого цвета…