Хочешь я имя твоё набью
Алена Швец
За окнами падали огромные и пушистые хлопья февральского снега, а на запотевшем стекле красовались вычурные морозные узоры. Несмотря на все закрытые окна, на балконе было ужасно холодно, от чего пара девушек плотно прижималась друг к другу. Длинные окольцованные пальцы переплетались с абсолютно обнажёнными и тонкими, а чуть вздернутый и аккуратненький носик уткнулся в светлые волосы, которые доставали девушки до поясницы. Они хватались за последние минуты, которые могли провести вместе. Только вдвоём. Им осталось полчаса, всего каких-то тридцать минут, за которые одной из них надо было успеть заполнить всю пустоту внутри себя этим нелепым зеленоглазым чудом, которое прижималось к девушке, что была постарше, но пониже. — Может останешься? — Аккуратно поинтересовалась Еся, отстраняясь и заглядывая в зелёные глаза напротив. — Есь, — выдохнула Тоня, опустив голову вниз и уткнувшись лбом уже в такое родное плечо; (временами это самое плечо очень часто заменяло девушке мягкую подушку). Длинные пальцы чуть нервно крутили серебряные кольца и браслеты в виде цепочек на руках, пока голубые омуты внимательно изучали черты лица, а их обладательница старалась запомнить каждую, даже самую незначительную деталь. В изумрудных глазах так и читалось: «знаешь ведь, что нет». — Потерпи немного, солнце, скоро вернусь. — Две недели, счет пошёл, — грустно улыбнувшись, голубоглазая брюнетка запустила свою тонкую и холодную из-за погоды руку под нежно-розовую и бесформенную толстовку. Под одеждой было горячо, поэтому Тоня вздрогнула от холодных прикосновений своей девушки.<~~~>
Обе прогуливались вдоль аллеи в парке ранней весной, сжав руки друг друга и спутав пальцы в замок. Зеленые глаза виновато и взволнованно бегали по неодобрительным лицам прохожих: почти что каждый бросал укоризненный взгляд в их сторону. Есения же старалась игнорировать всех, сосредоточившись лишь на том человеке, чья окольцованная рука лежала в ее, совершенно обнаженной. Две пары рук переплетали белоснежные ленточки, плотно завязав их на веточках одного из многочисленных деревьев парка. — Будем сильней, чем закон и зло, — услышала прямо у себя над ушком Тоня и тепло улыбнулась, заключая Есению в свои теплые и до боли родные объятия. Голубоглазая оставила короткий поцелуй на ее лбу, после прижавшись к нему щекой.<~~~>
Тонкие ножки, что были облеплены черной тканью джинс и обуты в такого же цвета кроссовки, шагали по засыпанному снегом тротуару в новеньком дворе к нужному подъезду. Пальцы сами уже тянулись к домофону и набирали заученную наизусть и отложившуюся под коркой комбинацию цифр, после, как и всегда, раздалось неприятно громкое пиликанье, которое било по ушам, а за ним тишина, длившаяся пару секунд, и следом — протяжный звук домофона, сообщивший, что дверь открыта. Преодолела все пять этажей за какую-то минуту, и вот перед голубыми омутами дверь черного цвета со светлой ручкой, которую и опустила вниз рука девушки. Дверь распахнулась, но вместо таких жадно ожидающих и влюбленных глаз, она столкнулась с довольно злыми и прищуренными, вокруг которых уже виднелись морщины. К сожалению, эту долгожданную встречу пришлось перенести на неопределенный срок. Вновь ее выставили за дверь, вновь она выслушала всевозможные оскорбления в свой адрес, пока бежала вниз. Снова слушала, что она — ошибка, снова быстро-быстро слетала по ступенькам вниз, чтобы уберечься от очередной экзекуции матери ее горячо любимой девушки.Я чего-то нажрусь,
Может быть, не очнусь,
Но от тебя я никогда не откажусь.
Подошел к концу вот уже второй день, а Есения от девушки так и не получила ни ответов на свои вопросы, ни банального «привет, ты как там, солнце?». Она проверяла все соцсети на несколько раз с промежутком в пять-десять минут, но все было тщетно. Одиночество съедало ее изнутри, заставив до крови прокусывать губы и жмурить глаза до белых пятен перед ними. Чувство, что явно что-то не так, что что-то точно произошло, все никак не давало покоя. Чую надо спасать тебя. Вновь она стояла возле приевшегося подъезда и все время нервно поправляла свои непослушные темные волосы, с которыми игрался весенний ветерок. Голубые глаза с каждой минутой начинали ловить на себе все больше и больше осуждающих и непонимающих взглядов. «Косо смотрят — кто-то наш секрет спалил», — пронеслась мысль, а перед глазами тут же появилась знакомая фигура. Руки сами потянулись за объятиями, но девушка напротив лишь опустила глаза вниз и сделала шажок назад. Есения внимательно разглядывала лицо напротив, вскинув брови, выражая полное непонимание. Ей не было никакого дела до всех этих сплетен и слухов; она не заботилась о том, что подумают другие; она просто любила, до безумия любила. Вновь протянула руки, прижала к себе это зеленоглазое чудо, спрятав свой носик в светлых волосах и вдохнув их приятный сладкий запах. Не прошло и пяти секунд, как окольцованные руки оттолкнули голубоглазую от теплого, хрупкого тела, а зеленые глаза покрылись тонкой плёночкой. Ни сказав ни слова, младшая девушка быстро развернулась и скрылась за железной дверью, беспрестанно вытирая соленые слезы со своих немного пухлых щек. Как же ей хотелось обернуться и чуть ли не влететь на бешенной скорости к ней в объятия, но закусив нижнюю губу и подавляя свои всхлипы, Тоня медленно на своих ватных ногах стала подниматься по старой бетонной лестнице, услышав за своей спиной, то, что разбивает и без того подбитое моральное состояние девушки на мельчайшие кусочки. — Лучше бы ты умерла... Она так и не увидела запястье Еси, на котором красовались вычурные буквы, а над ними пара темно-зеленых еловых веточек. И вряд ли уже когда-нибудь увидит.Хочешь, я имя твое набью?
А сверху еловые веточки
Мир так жесток, если вдруг любовь
Чувствуют между две девочки
Сердца взрываются в унисон
В парке завяжем две ленточки
Будут сильней, чем закон и зло
Две запрещенные девочки…