Flos

      Хром тяжко вздохнул, ковыряя ногтем облако, бросая тоскливые взгляды в даль. Его опять, снова, вновь, в который раз, ну и так далее, не пустили на собрание. И не то, чтобы он прямо рвался на него поделится своими достижениями, сколько каких цветов он создал и какого они были цвета, как быстро наступила весна и прочее. Да ему даже не нравилось богом чего он был! И цветы и, весна … Самое простое, что может быть! Ни тебе жаркого летнего зноя, ни проливных осенних дождей, ни леденящих зимних порывов ветра… Просто чуть тёплое солнышко греет землю, стукнешь ладошкой по земле и все буйная растительность во все стороны. Скучно, и ладно бы родители позволяли ему создавать цветы и весну, как хотелось ему, но нет вот уже тысячелетия должны быть одни и те же цветы, весна должна идти по одному и тому же сценарию. Да и в принципе внутри было ощущение, что это не то и не его это все…       Хром фыркнул, родители не давали ему делать что-либо самостоятельно, вот сынок смотри и повторяй за мной, так тебе будет несложно. Юноша пробил дырку в облаке и успокоился, оставив его в покое. Он закусил губу и едва заметно покраснел. Главная причина почему ему так хотелось туда попасть, сейчас скучающе подпирала голову и через раз закатывала глаза. Бог весны, вот уже не первую сотню лет наблюдает за ним. Статный мужчина вызывал в нем интерес и щемящую боль в груди. Он был не похожим на остальных, и шатен сейчас не про внешность, от него шла какая-то внутренняя уверенность и властность. Мужчина своим видом внушал уважение и трепет, и возможно страх.       Хром встал и чуть размял ноги, что затекли. Да страх был в глазах муз, и прочих созданий, остальные боги же смотрели со смесью презрения и ненависти. Почему так было? Что такого успел сотворить алоглазый? Да и в конце то концов как его зовут и бог чего он?!       Хром пнул верхушку облака, тогда ещё в детстве убегая от допекающих его в своей заботе муз. Он врезался в него со всей силы, не достойно проваливаясь пятой точкой в облако и застревая в нем. Маленький бог тогда еле смог удержаться, чтобы не раскрыть рот от изумления. Чёрный струящийся длинный хитон был обвит двумя змеями, что ехидно пофыркивали, алые глаза смотрели с прищуром и лёгким интересом, белая огненно-зелёная шевелюра мерно покачивалась от движения головы, и бледно серая кожа… Вызвали в мальчике дикий восторг, сразу же захотелось познакомиться и как-то вовлечь мужчину в разговор. Шатен думал, что знает всех богов, что с каким-то неприятным тоном словно он ребёнок родившийся вчера сюсюкались с ним. Но все что успел, это подняться как на него налетели музы, едва не вереща никогда не приближается к нему.       — Почему? — мальчик недоуменно хмурил брови смотря на мужчину, что скривил уголок рта в ухмылке, шатен покраснел отчего-то стало жарко и сердце забилось, очень часто отдавая ноющими спазмами в горле.       Тишина была ему ответом.       Хром упал, вновь тихо сжимая кулаки, рядом с мужчиной появились два обнажённых получеловека полузмея. Мало того, что они и так обвиваю тело мужчины, так еще и имеют другой облик. А теперь и Тайджу практически лег на него, и что-то зашептал ему на ухо, отчего алоглазый хмыкнул, и одобрительно кивнул. Рюсуй, что сидел напротив бога плодородия, был в шаге оттого чтобы отломать кулаками подлокотники. Шатен не привык врать себе, он по-глупому влюблен в этого бога, и ничего поделать с этим не может. Особенно с ревностью, что тихо скребет где-то в животе проползая вверх к сердцу и оседая горечью на горле. Он расстроенно вздохнул, свешивая ноги вниз с края облака.       Поначалу это было неуемное любопытство, юный бог был не в меру любознательным и любящим загадки. И поэтому впервые увидев загадочного мужчину, он ещё долго не мог усидеть на месте. Музы на вопросы отмалчивались либо, шипели, что он не должен говорить о нем. Смысла идти с этим вопросом к родителям не было, мальчик давно заметил, что они не все ему рассказывают так как оно есть. Да и не просто же так все вокруг не говорят о нем, значит это они запретили.       Хром провел рукой по волосам задевая венок, слегка морщась, он не был украшением, а ощущался полноценной частью тела, и любое его передвижение доставляло дискомфорт. Плюс из-за него бог был как открытая книга, венок реагировал на его эмоции, меняя окрас цветков в зависимости от настроения. Но делая это не в общепринятой цветовой гамме, чем парень пользовался. Легко выдавая край бешенства за смущение, а смущение за обиду. Никто ещё ни разу не поймал его на этом. Все вокруг были уверены, что он маленький наивно невинный бог цветочков и весны, свято уверенный, что дети берутся из воздуха при поцелуе. Именно это спел ему Ген, когда мальчик решил восполнить пробел в этом вопросе.       Хром фыркнул и встал видя, как отец величественно махнул рукой, а объект его тихой страсти по привычке вскакивает первым и стремительно уносится прочь, развевая складки хитона. Шатен понуро побрел к себе в комнату, с каждым годом, с каждым днем становилось все труднее. Его желания росли по мере взросления тела. В «детстве» ему было достаточно пару раз врезаться в сильные ноги и убежать довольным собой, но дальше ему стало не хватать этого, да и не солидно богу бегать сломя голову словно маленький. Он чувствовал себя потерянным и по глупому одиноким, когда мужчины не было рядом. Хотелось, чтобы эти когтистые руки провели по волосам задевая венок, или просто обняли, или…       Хром влетел в комнату рвано вдыхая, венок стал меняться на сочные зелёные молодые побеги, он не мог контролировать или замещать свои чувства и эмоции, когда дело касалось алоглазого. Шатен пожевал губу падая на очередной облачный изыск в виде покрывала. В паху было жарко и ломило, руки так и тянулись приласкать себя, думая о мужчине. Он не в первый раз позволяет себе такое и далеко не в последний. Тихо задыхаясь от стонов в подушку, чтобы никто не услышал, что бог вырос и сгорает от любви и страсти к одному из богов. Ведь родители, заметив это сразу же отдадут его Хьеге, они упорно пытаются свести их, устраивая каждодневные прогулки для них по уже и так вдоль и поперёк изученному небесному дому.       Но Хром мастерски делает вид, что он дурачок и в упор не понимает этих намёков от родителей и другого бога. Ему было противно от Хьеги и его общества, парень пытался намекнуть родителям, что это бесполезная трата времени, но они будто не слышали его, все время повторяя, что они идеальная друг для друга пара. По каким критериям они это определили было непонятно.       Хром повернулся на бок, да он скорее с теми двумя змеями возляжет, чем позволит этому мерзкому богу к себе прикоснуться. Шатен застыл, слыша шипение над ухом, и не успел он среагировать, как два вертких и жилистых тела обвились вокруг него, а кончик хвоста засунул ему в рот кусок облака. Не очень-то и вкусного.       — Ну, привет красссавчик, — серебряная змея прошептала ему в ухо, за что получила от золотой кончиком хвоста по рогам.       — Нет времени болтать быссстрее, — золотая змея моргнула зелёными глазами и через секунду отращивая себе кожистые крылья.       Хром мог бы и закричать, и отбиться, но что-то как-то не хотелось, да и он прекрасно знал, чьи это змеи. Внутреннее любопытство победило страх. Они спускались ниже облаков, поначалу бог весны подумал, что их путь лежит на землю, но нет, змеи тащили его дальше, дойдя до пещеры и проскальзывая дальше в её недра. Проход, через который они буквально просочились в последний момент, с глухим грохотом закрылся. Хром наконец-то отплевался от облака, и понимая, что они остановились. Парень едва не запищал, видя перед собой алоглазого, что сидел на троне и внимательно вчитывался в свиток. Шатен сглотнул, понимая, что сидит около ног бога на коленях и ему нравится.       «Папы, кажется, я извращенец»       — Кинро! Гинро! — Хром нахмурился так вот как зовут этих засранцев, — Отпуск закончен, марш за работу.       — Ам… Знаете, они немножко заняты…       Бог весны наблюдал как мужчина застыл, и через секунду перевёл на него взгляд, Хром впервые так близко и пристально может его рассмотреть, парень закусил губу. Мужчина был красив, и по-своему прекрасен с этим лёгким замешательством во взгляде переходящий в глухой гнев.       — Страдание, Ужас, идите-ка сюда, — Хром едва смог подавить дрожь от вкрадчивого голоса бога.       Змеи с лёгким шипением распутали клубок подползая к хозяину. Мужчина двинул рукой в сторону шатена с вопросом.       — Это что? — его глаза горели бешеным пламенем, от которого у шатена стало тянуть в паху ещё сильнее чем прежде.       Змеи нестройно зашипели, то, что они говорили явно было не для его ушей. Дальше с виду спокойный бог в секунду вспыхнул как спичка и пробил огнём стену, и целенаправленно пару раз кинул огонь в змей попадая по ним       — Простите, — Хром мило мялся на месте, внутри сгорая от желания залезть под каждый не прибитый камень, — Где я?       Мужчина тяжело вздохнул, обратно подходя к каменному трону.       — Ты в подземье, вход в который открывается раз в год на «парад богов», эти два… Кретина… Тебя сюда притащили, по непонятной мне причине… Другого выхода нет, как и способа отсюда выбраться… Я заведую этим местом, мое имя Сенку, бог смерти и перерождения, владыка змей и прочие радости этого мёртвого пристанища.       — То есть, я заперт с вами здесь под землёй на год? — Хром наклонил голову в бок, внутри теплился огонёк безудержной радости.       — Да.       — И нет никакой возможности выбраться наружу раньше? — Хром взволнованно покрутил головой, неужели у него появился шанс, — И никто сюда не сможет войти?       — Ну, кроме того идиота нет.       — Класс, — шатен как-то восторженно выдохнул, он наконец-то свободен и там с кем хочет быть.

***

      — Я БЛЯТЬ, ТАК БЛЯТЬ, НЕ БЛЯТЬ, МОГУ БЛЯТЬ, РАБОТАТЬ БЛЯТЬ! — огромный блондин с веслом на перевес и черной тканью, завязанной узлом вокруг бедер, орал во всю мощь лёгких.       Сенку скучающе поковырял в ухе, Магма орёт через день или даже раз используя матный алфавит.       — Да… По твоему скудному матному запасу, я это понял, — бог что-то быстро черкал в свитке, — Пять раз повторить для тебя одно и тоже ругательство… Необычно.       — ХУИЧНО, — блондин передразнил начальника, — ЭТОТ ПИЗДАНУТЫЙ ВООБЩЕ ОТБИТЫЙ!       Сенку тяжело вздохнул и потёр виски, когда он создавал Магму из накопившегося за столько лет негатива и ярости людей заключенных здесь, примешивая горящую лаву, мужчина не знал какого он хочет результата, но получилось то, что получилось. С братьями вышло лучше в основе было золото и серебро, что раскололось внутри одно из камней, Страдание и Ужас, не просто были их вторыми именами, хотя там была и щепотка похоти, но не суть.       — Изъясняйся точнее, — бог смерти отложил свиток, — Твои обороты понятны только тебе, ну и Кинро.       — Я БЛЯТЬ ГОВОРЮ, ЧТО ЕГО НАХЕР ЗАПЕРЕТЬ НАДО ИЛИ ПРИХЕРАЧИТЬ НА ЕБУЧУЮ ЦЕПЬ! — Магма ходил, туда-сюда прожигая под собой камень босыми стопами. — ОН ЧУТЬ НЕ ПИЗДАНУЛСЯ, СУКА, В РЕКУ! ОН ВЕЧНО ДОЕБЫВАЕТСЯ! А ЧТО, ДА КАК? КАКАЯ ЕМУ НАХЕР РАЗНИЦА КАКОЙ, СУКА, ТВОЮ МАТЬ, СТОРОНОЙ ЛУЧШЕ ГРЕСТИ ЕБАННЫМ ВЕСЛОМ!       — Что он делал у реки? — Сенку устало потёр переносицу, бог весны оказался непоседой с бьющей через край энергией, и очень быстрыми ногами.       — В ГЛУБИНЕ ДУШИ НЕ ЕБУ, КАКОГО ХУЯ ОН ТАМ ЗАБЫЛ, — блондин развёл руки в стороны, — СЕЙЧАС ЭТОТ БОГ ЦВЕТОЧКОВ-ХУЕЧКОВ СИДИТ НА БЕРЕГУ И ПЯЛИТ ЗЕНКИ В ВОДУ!       Алоглазый махнул рукой, что разберётся, и тут же встал, отправляясь на поиски. Мужчина никогда не пытался выстроить образ шатена самостоятельно подспудно боясь разочароваться или завысить ожидания. Сенку вздохнул несмело улыбаясь. Бог весны здесь всего неделю, а уже поставил на уши всех. Он носился по всему подземью с жёлтыми звездами в глазах, залезая буквально под каждый камень, тыкая пальцем в каждую щель и просто сыпля вопросами ко всем на право и налево. Да так что четверть душ к концу недели стоя на коленях и стеная попросилась на выход хоть в блоху, хоть во что-то лишь бы на день отдохнуть. Повелитель мёртвых хмыкнул, Хром сам того, не зная значительно упрощал ему работу, при том, что ещё пару дней назад, он не знал, что такое «смерть».

***

      Когда первый шок и восторг отошли от Сенку и Хрома, что сразу же завертел головой и кончиками пальцем на ногах щупал ледяной камень, он просто побежал к импровизированному окну выбитого в скале и вылез на половину. Бог змей молча и в лёгком ступоре наблюдал как бог весны досконально облазил весь его тронный зал пока не остановился с вопросом во взгляде и закусил губу. Будто хочет что-то спросить, но то ли боится, то ли стесняется.       — Если есть во… — договорить Сенку не успел.       Хром в три прыжка оказался рядом с его троном с левого бока присаживаясь на пол и обхватил колени руками, и выглядывая из подлокотника. Выглядело это забавно и по-своему мило, бог смерти дал себе затрещину.       — Что такое смерть?       Сенку не ожидавший такого, казалось бы, не сложного вопроса, нахмурился. Как он может не знать, что это? Касеки и Ген настолько его ограничивают в знаниях? Представляя мир радужно воздушным? Где все живут вечно? Чтобы ничего не травмировало его?       — Попробуй создать цветок, — бог давил в себе желание провести ладонью по шатеновой макушке, — Самый простой.       Хром состроил озадаченную мордашку, цветы на голове с лилового окрасились в жёлтый, но послушно поднял ладонь проводя большим пальцем поверх кончиков остальных. В его ладонях появилась ромашка и меньше чем за пару секунду она стала стремительно увядать, пока не превратилась в пыль.       — Это смерть, — Сенку слегка двинул рукой в сторону, — И это.       Мимо них как раз с визгом пронеслась свежая душа, какой-то молодой девушке со свернутой шеей.       — Всё кто когда-либо рождённый в конечном итоге умирает, для начала телом, и его душа попадает сюда, либо в вечное забвение либо переродившись в что-то иное, — бог смерти наблюдал, как бог весны продолжает создавать цветы, что уже приличной пыльной горкой осела около его ног, — Если же он не найдёт дорогу сюда, душа рассыпается также. Ничто не вечно.       Сенку незаметно прикусил губу изнутри, вид сбитого с толку шатена, неприятно скребся в горле, но и утаивать или искажать богом чего он является мужчина не собирался. Чем скорее в этих мягких карих глазах появится ужас и презрение, тем быстрее он сможет похоронить эти чувства. Речи о взаимности быть и не могло, он не может быть мил сердцу этому богу. Шатен создал очередной цветок, что мелкой горкой ссыпался вниз, он смотрел на руку не читаемым взглядом пока не перевёл его на мужчину. Сенку понимал, что явно не понимает, что творится в этой милой голове. Хром улыбался, а глаза восторженно блестели. Он подскочил, навернув лёгкий полукруг, продолжая, сыпать цветочную пыль на пол. Змеи, что зашугались в углу тяжело вздохнули прекрасно зная, кому это все убирать. Хром тем временем остановился посередине зала и рассмеялся, заходясь в истерику.       — Как же я ненавижу… — его рука была поднята вверх и по ней струились песчаные струйки.       Бог смерти прикрыл глаза, вот то, чего он так ждал, так почему же так больно и невыносимо?       — Ненавижу эти чёртовы цветы…       Что значит ненавидит? Бог цветов, ненавидящий свою ипостась? Сенку резко открыл глаза, смотря на то, как Хром вплотную наклонился к его лицу пользуясь моментом, что он не видит. Венок из жёлтого перетек в зелёную листву, бог весны не мигая смотрел ему в глаза, пока чему-то не улыбнулся и подскочил, убегая в неизвестном направлении.       — Страдание, Ужас, вы его притащили и вам за него отвечать головой, — Сенку перевёл взгляд на братьев, — Если он поранится, сотру в пыль, ясно?       Змеи активно закивали и быстро поползли спасать местных обитателей от чрезмерно активного бога.

***

      Сенку тряхнул головой посылая всполохи и остановился, видя, как бог весны весело плещет ножки в реке усопших. Вода озорными каплями и дорожками текла по ноге, вот одна самая верткая сорвалась с колена и стремительно поползла вниз, убегая на внутреннюю сторону бедра… Бог смерти глухо рыкнул и за шкирку поднял бога весны перед собой гневно полыхая алыми глазами.       — Это не та река, в которой стоит плескаться, — Хром был абсолютно не испуган и ни обижен грубым обращением, с какой-то неестественной радостью смотря на него, — Души достойны уважения, даже если они вечно отмокают в ней. Зачем вообще было к ней лезть?       Сенку отпустил парня, ладонью показывая ему следовать за ним.       — Я искал растения, — Хром бесхитростно забежал вперёд мужчины идя спиной вперёд.       — Здесь нет растений, только камень, — Сенку остановился, смотря вперёд на то, как река расширяется, превращаясь в бездонное озеро, отливающее мятно зелёным цветом давая причудливые блики на черно матовые стены пещеры, — Зачем искать то, что ненавидишь?       — И это удивительно! Не одной травинки и прочей фигни! — Хром восторженно задвигал руками в стороны, намеренно пропуская вопрос мужчины, — Целый мир из камня! Никакого прозрачно рыхлого облака! По которому ещё и ходить надо по-особенному. И все равно я их видел, цветы в смысле ну или что-то похожее.       Хром смутился, видя каким взглядом на него смотрит бог смерти, будто он дитя малое. Он закусил губу злясь на себя, цветы окрасились в розовый, а чему удивляться? Ты же целую неделю бегал из одного конца в другой восторженно трогая все что можно! Естественно, мужчина думает, что парень великовозрастный ребёнок… Целая неделя пропала…       Сенку фыркнул, переходя в мягкий смех, Хром застыл он впервые слышит, этот звук от бога смерти.       — Серьёзно? Розовый? Как можно злится розовым цветом? — бог смерти ухмыльнулся, — Но не суть, кажется, я понял, о чем ты следуй за мной.       Хром оторопело моргнул, смущаясь, но проворно поспешил за стремительно удаляющимся мужчиной. Как? Как он понял, что бог весны злится? Никто ещё не угадывал его эмоцию, не по венку или лицу. Шатен смотрел на ровную широкую спину перед собой и нервничал, как ему подступится к мужчине? Он целую неделю занимался не пойми, чем показывая себя не с лучшей стороны, дома его вечно одергивали что парень должен быть спокойнее и ни лезть куда не следует. Здесь же бог смерти ни слова ни сказал ему, то ли разрешая наводить шорох в своих владениях, то ли ему было все равно. Последняя мысль больно резанула по сердцу, Хром тряхнул головой, так что пару лепестков оторвалось плавно падая. На протянутую ладонь мужчины, парень завороженно смотрел на то, как по краям лепестка возник зелёный огонь мягко съедая его.       — Здесь скользко, — Сенку непринуждённо предлагал помощь, не особо надеясь, что её примут.       Шатен задумчиво наклонил голову в бок, он несмело вложил ладонь в руку, просто боясь, что она будет липкой от волнения и мужчине будет неприятно. Сенку нежно обхватил ладонь, помогая парню спустится по выбитым в камне ступеням. Они давным-давно прошли опасный участок, но никто не хотел прерывать прикосновение втайне боясь, что это сделает один из них. Они дошли до поворота, бог смерти легко постучал пальцем по стене, и та с лёгким шелестом исчезла.       Шатен во все глаза с горящим огнём любопытством и интересом оглядывался, вокруг пройдя вперёд в открывшийся проход. Сенку лениво привалился к стене, его, казалось бы, не долгое отлынивание от работы, заберёт у него драгоценные часы сна. Но все это стоило того, чтобы видеть этот не поддельный восторг в глубине карих глаз. Хром ступал, аккуратно завороженно рассматривая каменные деревья перед собой, они отливали мягким лиловым светом в каменной коре в прожилках блестели золотые искры, другое было насыщенно синим с белой окантовкой по краям прозрачных будто стеклянных листьев. Бог весны провел рукой по тонкой веточке зелёного деревца, с виду холодный камень отдавал внутренним теплом.       — Я никогда не видел… Таких деревьев… — Хром легко провел по листу ловя в нем изображение, — Это же…       — Это родовые деревья, каждая ветвь и лист — это душа, как только душа становится достойной покоя она попадает сюда, — Сенку провел когтем по ближайшему красному дереву, — Чем древнее род, тем больше дерево. Как я уже говорил здесь нет ничего живого, все что отдалённо напоминает растения и животных, это скопище родовых душ, которые рано или поздно пойдут на перерождение.       Хром кивнул с радостью впитывая новые знания и вслушиваясь в приятный голос мужчины.       — Такие деревья своей энергией могут создать новую душу, что будет принадлежать к ним, но, — бог смерти ухмыльнулся и вплотную подошёл к богу весны нависая над ним, — Это занимает слишком много времени, да и достойных всегда слишком мало, поэтому эта река никогда не пересохнет. Тебе очень повезло, что поблизости не было метавшейся души, что утащила бы тебя на дно.       Хром сглотнул, млея от внезапной близости, очень сильно хотелось впиться поцелуем в ухмыляющиеся губы. Шатен быстро облизнул нижнюю, видя, как алые глаза темнеют.       — Проссстите, что отвлекаю, но там пиздесссс.