Ушки, Хвост, Два Топора

В комнате витал запах крови. Пара тел кобольдов и несколько тушек гоблинов изливались алыми водопадами на холодный, ровный пол. Это была одна из сотни комнат четвертого этажа и в ней происходила очень распространённая, знакомая многим ветеранам ситуация… Одинокий авантюрист, перебивший монстров, смотрел как его добычу воруют прямо из-под носа. Всё началось минутой ранее. В комнату, где стоял Лекс и лежали трупы монстров, вошла группа авантюристов, ведя незамысловатый диалог: — Ух, умаялся… — Да ты что, Рик, слабак, оказывается? Все эти шрамы только для виду? — в голосе толстого циантропа-енота звучали издевательские нотки, мужчина с рюкзаком наперевес не пропустил эту издёвку мимо ушей, однако он и пискнуть не успел, ведь все пятеро авантюристов данной группы, войдя в комнату, заметили циантропа с белыми, большими кроличьими ушами. Их не смутил тот факт, что они встретились и вовсе не наличие тел монстров по периметру комнаты заставило их замолкнуть, это были вещи, случающиеся часто и ещё чаще. Пятеро разновозрастных ребят лишь отвечали неизвестному авантюристу взаимностью, а именно пялясь на него ровно так же, как и он на них: Лекс судорожно переводил взгляд с лица на лицо, выражая искреннюю тревогу. Их появление было для него настоящей неожиданностью. Он узнал этих людей и циантропов: Гед Рейши. Высокий молодой человек с черными волосами средней длины, плутовским выражением лица и худым телосложением. Кану. Толстый циантроп-енот с коротки волосами цвета ржавчины, заплывшим лицом и громким, хриплым голосом. Из пятерых только двое заставили воспоминания шевелиться, ведь он знал лишь их. Лекс впал в ступор — подземелье огромно, но судьба уж в который раз благоволит и толкает ушастого парня на встречу со знакомыми людьми. Вот только сперва был Ален, из семейства Фрейи — неприятная встреча, затем семейство Локи — удачная встреча, а теперь Кану, Гедо и его шестёрки из семьи Сомы… Отвратительная, мерзкая встреча. — О-о, гляди, Гедо, ничейное! — Кану воскликнул. Он смотрел прямо в испуганные глаза Лекса и воспринял это как призыв к действию — безнаказанно воровать. Енот обратился к «лидеру» группы со скрытым предложением в голосе и от черноволосого бандита это не ушло: Гедо окинул взглядом комнату, посчитал монстров, взглянул на Лекса и ухмыльнулся так, как делает это всегда, чувствуя лишние деньги — во все тридцать два ровных, желтоватых зуба. — Ну… Да, ничейное, никого нет. Злорадный смешки послышались за спиной лидера сей шайки. Кану громко засмеялся и добавил: — Хех, свезло. Хотя пара трупов гоблинов не такая уж и везуха… Рики, будь добр, собери, — и всё это, глядя недвижимому Лексу прямо в глаза, в красные, тревожные, безумные глаза. Авантюристы Сомы восприняли одинокого авантюриста совсем неправильно… Он всего-навсего погрузился в мысли. Слишком неожиданно ворвались в комнату знакомые личности, слишком мутны были воспоминания о них — приходилось стараться, дабы вспомнить всю их подноготную. Поэтому Лекс и впал в ступор, растерялся, даже своего рода испугался, но вовсе не от «бандитского авторитета авантюристов Сомы», а от резкого, бесповоротного, личного участия в знакомых событиях… Лекс стоял на месте, а действие продолжалось. Помощник группы притворно процедил, шагая у трупам: — Тц… Ненавижу работу помощника. И где эта ваша малявка шастает, а Кану?! — и говоривший резко замер. Взгляд «испуганного» авантюриста перед ним изменился. Носильщику стоило только сказать «малявка»: — Что значит «ничейное» и что значит «собери»? Всё это моё. Руки прочь, сброд Сомы, — буквально прорычал эти слова. Лекс был зол, обеспокоен, тревожен, ведь пытался искать среди них Лили и найти не мог. Лилирука Арде, шестнадцать лет отроду, из семейства Сомы, работающая помощницей, главные отличительные черты которой — кудрявые, каштановые волосы и янтарные глаза. Лекс искал эту девочку с пузатым рюкзаком среди них и не находил, с каждой секундой всё больше пугаясь. Он всматривался в их лица, более «настоящее», нежели видел он и пытался понять, не ошибся ли. Надежда на то что из туннеля за спинами Гедо и Кану выйдет она, была, но время шло, злодеи крались к добыче, тревога росла, а когда один из проходимцев точно упомянул её… — Слушай, ушастый, для тебя одного как-то многовато добычи. Да и оговорился ты… Не оскорблял же ты нас, правда? Мне послышалось? — Лекса фигурально коробило изнутри, когда он слышал этот голос. С каждым словом, произнесённым паршивым ртом Гедо, он свирепел, словно зверь. Ведь не только похоть обуяла парня в последнее время: Гнев тоже лился через край. Каждая мелочь, любая соринка, казалось, могла вывести Лекса из себя. Недавно и Белл попал под раздачу, необдуманно ломанувшись в толпу гоблинов — Старший впервые рявкнул на него так громко. Здесь же… Естественно, Лекс разозлился — их лица, знание того, что они делали, делают, и будут делать с Лили, выбивало искру из парня так сильно, что и представить трудно. Мерзкое поведение, намерения обобрать его, причастие и непосредственное влияние на становление жизнь Лилируки подобной — трудной, жалкой, несчастной и несправедливой — всё это подняло смерч высотою в Вавилон. Не буди лихо, пока оно тихо. Но дураки пословиц не знают. — Кану, Гедо, три остальных идиота. Повторяю для вас. С-б-р-о-д-С-о-м-ы. Расслышали? Авантюристы переглянулись. Столь неожиданная смена мест слагаемых вызвала недоумённые, злые взгляды. — Интересный парень… — Кану, енот, вытащил короткий меч и медленно покрутил им в воздухе, угрожая. Остальные сделали тоже самое. Команда не заставила себя долго ждать. Гедо процедил сквозь зубы: — Валите его. — и первым же бросился на Лекса. — Умный, да?! Посмотрим кто здесь сброд! Лекс нахмурился — на него быстро шёл Гедо с клинком наготове, а остальные бандиты окружали его. Уж засвистел меч, как Лекс начал действовать — он пнул тушу гоблина под ногами так сильно, что та влетела в ноги Гедо, тот успел вильнуть в сторону, но из-за этого сбился и не успел уклонится от прямого удара ногой в грудь. Лекс приложился на славу и попал прямо в центр, выбив воздух из лёгких Гедо сапогом. «Может… У меня статы повыше?» — мысли Лекса прервались грубым криком: — ГЕД?! — его прихвостни разом рванули на парня, пытаясь не споткнуться о трупы монстров. Названный лежал на земле и старался отдышаться. Удар был сильным и до ужаса быстрым — Гедо не ожидал такой ловкости от этого, казалось бы, неповоротливого здоровяка. — Сдохни!!! — один из бандитов оказался быстрее всех и подбежал к Лексу первым. Клинок отточенным движением разрезал воздух, но шеи Лекса на том месте уже не было — парень ловко уклонился, отойдя в сторону и перепрыгнув через труп монстра. За его спиной уже занесли клинки — обострённое чутьё циантропа кричало об опасности, поэтому Лекс сорвался с места, дабы уйти от удара. Его зажимали в тиски и шансов победить просто не было, даже несмотря на огромную силу и ловкость. Бандиты, промахиваясь по Лексу, кричали ругательства и лишь сильнее злились. Они не могли толково окружить его, ведь тот скакал через трупы, словно кролик и так же резво уходил от ударов. Никто из них не мог похвастаться высокими показателями фалны, поэтому Лекс оставался недостижимым. Однако и у того не было шанса против четверых авантюристов, а с тем учётом, что Гедо с секунды на секунду снова вернётся в бой, то ситуация складывалась отвратительно. Парень нарвался зря и что-то нужно было делать: — Окружайте его, ёпте-меть! — Сколько можно?! — кричал Кану и его ребята, вечно спотыкаясь о трупы. — …Кх-а! Кха! — когда Лекс услышал, как ровно за его спиной откашливается Гедо со сломанными рёбрами, то план тут же назрел. Парень резко обернулся к врагам спиной и рванул к их лидеру. Его ребята пытались докричаться до него, но было слишком поздно. Подняв выбитого главаря за сальные, длинные волосы, Лекс приставил к его шее нож. — Шелохнётесь и я отстыкую ему голову. — тихие слова уже более спокойного паренька были неопровержимы — клинок ножа для вырезания камней вдавился в шею Гедо так сильно, что кровь хлестнула мелкими ручейками. Мгновенно температура комнаты опустилась ниже нуля. Кану поднял руки вверх и бросил меч: — Тише, парень, успоко-о-ойся… Неужели ты так разозлился из-за добычи? Мы на них не претендуем, забирай… Лекс сильнее надавил на нож. Гедо дёрнулся от резкой боли. — Извини-извини! Мы были не правы! Всё, уходим, только Гедо отпусти! — хриплый енот сразу же размяк от таких прямолинейных угроз. — Отошли к краю комнаты. Пока бандиты медленно ступали назад, пленники прохрипел: — …Что тебе… нужно? — Что мне нужно? Вы так-то первые начали. — …Кх-это ты пялился… Чертов заяц!.. — Во-первых, кролик, а во-вторых, я просто узнал деток ненавистного мне Бога… Ещё дальше к стене!!! — Лекс заорал басом на ухо Гедо так громко, что того передёрнуло от неожиданности — казалось, что нож вот-вот рассечёт ему артерии. — Н-но… Я не из семейства-К-х-Сомы… — А откуда? — и правда, неизвестно парню было, из какой семьи Гед Рейши. Лекс всегда причислял его к наркоманам Сомы, но факт был иным — его семейство неизвестно никому, так как даже в рукописной истории не было сказало откуда взялся этот бандит. — Я… Не могу сказать… — Не можешь сказать? — парень перехватил его, заломив руку. Нож оставил ещё несколько ран на шее. — Н-не могу!!! — уже не хрипя взмолил тот. — А не из Эвилиуса ли ты часом? Вас же осталось горсть после зачистки от паствы Астреи? Гед вздрогнул, — Н-нет, я не имею ничего общего с… — но не успел скаать, ведь Лекс убрал нож и что было мочи пнул его в спину. Бандит распластался на земле, прошкребнув зубами по полу. — Наркоманы из Сомы ведомые недобитком из Эвилиуса… Неужели жить нормальной жизнью так трудно? — но на вопрос Лекса никто не ответил — отошедшие подальше бандиты только этого и ждали. Их помощник бросился к рюкзаку и выхватил короткий лук со стрелой из ближайшего кармана. Однако, как только тетива была натянута, помощник выругался и опустил лук: — Вот же сука, сука! СУКА! Над Гедо уже никто не стоял — в комнате осталось лишь пятеро человек и все союзники, единственный враг, заметив резкие движения, моментально скрылся в ближайшем проходе. По пещерам разносилось эхо убегающего человека. — Гед, ты как?! — один из прихвостней подбежал к лидеру и протянул тому флакон с зельем. Выпил — разбитое лицо от удара о землю, и трещины на рёбрах зажили мгновенно. — Какого хера вы его не убили?! Вчетвером на одного?! — Да он вертлявый, как змея! Пару раз попали и то по броне! Уровень второй, точно говорю! — Закройся, Кану! Ох, сука… Я его запомню… — Гед сжал кулаки до боли. Никогда его не унижали так сильно. — Чё встали?! Пошли! Их помощник, Рик, проблеял: — А-а камни? — Так, сука, ждёшь пока я их вырежу?! Я похож на помощника?! — Н-никак нет! А пока по подземелью эхом разносились крики опозоренного бандита, где-то далеко всё ещё бежал один очень удачливый Кролик, у которого до безумия тряслись руки…

С волосами цвета леденцов

Шагая по Северной Главной, я не мог поверить в случившееся. Вновь взглянув на руки, всплыли воспоминания о ноже в одной из ладоней и о том, что я мог забрать жизнь. «Убивать монстров и людей, это разные вещи. Я мог убить его… Когда перехватил, чтобы заломить ему руку, чуть не перерезал горло к чертям собачьим!» — адреналин ещё разбавлял кровь, но явно меньше, нежели когда я выбежал из подземелья. Тогда руки тряслись сильнее, а сердце билось чаще — это была не детская драка, не юношеская потасовка, даже не взрослый конфликт, а самая настоящая драка со стопроцентной вероятностью лишиться здоровья… Либо жизни. Впервые испытываю подобное. Стыдно признаться (а может и нет?), но никогда в моей жизни не было серьёзных драк — максимум это потолкаться грудками, или спарринг с кем-то из товарищей на тренировках, серьёзнее не было ничего. А тут, вот, сразу так, с мечами наперевес… «В первой драке с монстрами было точно так же — дрожь не унималась, но с кое-чем, сейчас, думаю, справился лучше. В этот раз я был спокойнее, хоть эмоции и прут через край, а ещё меня не тошнило. Мда… Не похвалишь себя — никто не похвалит» — но, как бы то ни было, это должно было случится — кому-ка не мне знать, что нас с Беллом и Гестией ждёт впереди. Это потасовка — капля в море, не больше, поэтому значения ей придавать не стану. Главное, что отделался лишь парой царапин на бригантине, а остальное так, пыль. Я уже подходил к дому. Солнце немного перевалило за зенит. Наша прекрасная церковь вновь утопала в ярких, теплых лучах и щебете птиц — чудесное, тёплое место. Ощущается, что совсем скоро настанет жаркое лето. Двери дома были настежь открыты, поэтому вошёл без промедлений, шагая в свою комнату. Я очень привык к этому месту, даже запах помещения уж не могу почувствовать — свыкся, как у себя дома. — Лекс, это ты? — раздалось из нижней комнаты. — Нет, Белл, Смерть пришла. — Не смешно! — снова оттуда же. Минуту спустя я спустился к ним. Бригантина осталась наверху, а одежда под ней, и запасная в руках пойдёт со мной в ванную комнату. Постираю и постираюсь, приятное с полезным. — О, привет, Лекс! Как прошло? — Гестия, будто позабыв о утреннем казусе, в своём коронном стиле улыбнулась. «И как у неё получается совмещать невинность, миловидность и величественность в одной улыбке?..» — Лекс, приём! Только снова не пропадай в мыслях, а? — Ухм… Извините. Опять задумался. Так вот, прошло нормально. Тестировал новую ловкость, вроде бы даже не задели. А как у вас? Вижу, — я кивнул на Белла, ухмыльнувшись, — ты целый, значит наша Богиня тебя помиловала? Мальчишка сразу напрягся: — Ну-у-у… Как сказать… Но Гестия перебила: — Мы не понимаем о чём ты. Да. Б-е-л-л? Взгляд на мальчишку и всё стала ясно, как солнечным днём — тот вспотел и руки его задрожали, словно у меня парой десятков минут ранее. «Ох и Гестия, ну садюга мелочная…» — нахмурившись, я закрыл Белла собой и утешительно обнял, поглаживая по голове. — Тише, тише. Аж трясется весь… Ты что с ним сотворила, Садюга? — Э-эй, я не-! — но не успела Гестия продемонстрировать чудеса божьего красноречия, как в нашу маленькую игру вступил Белл, мямля мне в плечо: — О-она отчитывала меня… А потом… потом! — Ну, говори что было! — Не было ничего! Я просто отчитала его за разв- — Всевышняя меня укусила! Несколько раз! — и тишина, лишь тяжёлый взгляд мой и притворно-обиженный Белла гудели осуждением в сторону Богини. Ту будто молнией прошибло. — Укусила? Да… Это тяжко… Столь суровое наказание за мимолётный взгляд на сексапильные ножки… Гестия, вы тиран. — Что?! Я не тира- — Ничего, Белл, всё будет хорошо… Больше я тебя не оставлю с ней наедине! Собирай вещи, переезжаем в мою комнату! Сейчас сходим на рынок и купим матрас да брусья, чтоб кровать тебе склепать! — Эй, послушайте! Не надо! — Гестия пыталась вставить свои пять валис, но мы с Беллом полностью её игнорировали. Похоже, она не поняла, что мы шутим, и правда начала переживать о смене места жительства мальчишки. Она уж хотела подбежать к нам и выдвинуть компромисс, как вдруг Белл обижено, с глазами на мокром месте, бросил на Гестию взгляд и театрально отвернулся, произнеся: — Да… Пойду собирать вещи… Если в прошлый раз Гестию молнией прошибло, то в этот раз жахнуло так, аж волосы дыбом встали. Мгновенно Богиня появилась перед нами и упёрлась в наши животы ладонями, никуда не пуская: — М-можете делать всё что хотите! Но без разврата в голове и сердце! И никто никуда не переезжает!!! А мы с Беллом, тащем-то, никуда и не собирались, только переглянулись друг с другом и одновременно прыснули, больше не в силах сдерживать смех: — Ах-ха-ха! Ура-а-а, победа! Давай пять, Белл! — Ах-ах! Мы выиграли! — Разрешение пялится на ножки получено! Богиня глядела нас, дураков, и понять не могла: — Так, я не ПОНЯЛА?! Вы меня разыграли?! Пока мальчишку тыкали в бок, а до моих ушек пытались дотянутся для наказания, я диву давался. Не знал, что Белл может в юмор. Неужели окончательно привык ко мне? Помню, он умел включать режим актёра, но этот навык появился очень поздно, а сейчас он вот, только что был использован. Чудо, не иначе. Растёт мальчишка, развивается. Вот что делает с человеком здоровое общение и ежедневный труд! Это не мультик, где сорок лет на главном герое один и тот же человек! Пора бы уже отвыкать смотреть на всё через призму знакомой мне истори… — И так. Хватит дурачиться. Братишка, расскажи-ка мне, сколько ты принёс из гильдии? — не отвечая на вопрос, Белл шустро подбежал к шкафу, триумфально открыл двери и достал кое-что из кип сложенной одежды: — Вот! Почти сто тысяч валис! — тяжеленные не то мешок, не то сумка, приземлился на жалобно скрипнувший стол. Мальчишка улыбался во всю, хотя руки его слегка подрагивали. Наша реакция была очевидной: — СКОЛЬКО?! — выкрикнули мы с Гестией. — Погодите, Богиня, а вы чего удивляетесь? Вы же были дома? — Белл не сказал сколько принёс! — Хе-хе, я хотел сделать вам сюрприз… Извините. — В-вот как… Ничего себе… Сто тысяч… — если мне ещё удавалось говорить, то Гестия была совсем плохая. Клянусь, я видел в её глазах золотистый символ валис… Подобная сумма — нонсенс, ожидалось всё, вплоть до того, что рог и камень минотавра у нас заберут гильдейские, посчитав что мы воры, но тут! Неожиданно… Но неужели части минотавра так ценятся? — Сколько стоили куски минотавра? Тут, кажется, слишком много… — Волшебный камень стоил двадцать тысяч валис, а рог — шестьдесят тысяч. Остальные деньги это накопившаяся у нас добыча с гоблинов и кобольдов. Вот. — Ох… Неплохо, Белл, очень неплохо ты сходил в гильдию… Не думал что части этой коровы так ценны. — Повезло, что семья Локи позволила их оставить. Сбоку послышалось: — Архг?! Это же, по-сути, Локи дала нам денег! О н-е-е-ет! Подачка от Локи… — Эм… А что это со Всевышней? — Не обращай внимания, у неё свои загоны. И так… Что Эйна сказала? Почему рог такой дорогой? Это был особенный минотавр? — Я тоже удивился его стоимости, но Эйна сказала, что шанс выпадения рога где-то один, или два процента, поэтому он такой дорогой. Кстати, а ещё я сразу же выплатил наши долги за снаряжение! — О-о-о, это ты хорошо сделал. Я уже успел позабыть о долгах… Как там Эйна? Здорова, не скучает? — Хе-хе… Очень злилась и кричала. — Ха-х, она в своём репертуаре. Хотя, могла бы и порадоваться, ведь так давно тебя не видела! — Мисс Эйна и правда радовалась, пока я не показал ей добычу и не пересказал последние события… Она Сильно ругалась на паству Фрейи! — Надо бы сказать ей, что такого делать не стоит — чревато последствиями, — я потёр шею по тому месту, где сильнее всего давил Аллен. Да, в тот день мы и слова не сказали про Фрейю и её семью, но мы обсуждали Сир и её любовь, а это практически то же самое, если не большее… Поэтому стоит поберечь Эйну от участия в этих делах. Пускай даже не думает о них, а то знаем мы её — напишет тонну жалоб на Фрейю, защищая правосудие и справедливость. Мы разговаривали ещё долго, казалось, могли бы проговорить до самого вечера, но в диалог вклинилась Гестия: — Лекс, ты идёшь в ванну? Я хотела постирать вещи. — Ах, да, точно! — уж направляясь в желанную комнату, я кое-что вспомнил и хлопнул по карманам джинс. Сегодня-то рюкзака с собой не брал, все камни складировал в карманы. — Чуть не забыл. Камешками перекушу и пойду. — Ну давай, перекусывай. Камешками… — каждый раз когда я насыщаю свой навык при зрителях, эти самые зрители смотрят на меня, как мессию божью, хотя одна из них и сама Богиня. Всё-таки на заразительный хруст трудно не обратить внимание. Камни, насыпанные на ладошку, исчезали один за одним. Я не забрасывал эту мелочь всю разом, ведь считал каждый волшебный ноготок. Столь щепетильное отношение — необходимость и то, что выработалось само собой. Кажется, что с этих пяти пунктов? Но не тут-то было. Обычно, авантюристу, чьи характеристики примерно уровня C, нужно потратить добрую неделю чтобы поднять какой-то из статов на целых пять пунктов! Я и сам не знал об этом, думал, всё даётся куда легче — открыла глаза мне Эйна, когда узнала о нашем быстром первичном росте. С тех пор я отношусь к данному процессу со всей внимательностью и строгостью. — Он так аппетитно хрустит… Тоже хочу. — пока происходила кормёжка Фенрира, Гестия в очередной раз выдвинула своё нездоровое желание. — Н-не надо Богиня. Оно того не стоит! Вклинился я: — Как это не стоит? Они довольно вкусные, вот, кобольдские даже сладковатые. На, попробуй. — Гестия счастливо протянула руку к лакомству, но её сразу вежливо остановил Белл. — Не нужно, пожалуйста… — Эй, но я хочу! — по-детски возмутилась та. — Когда вы его раскусите, то ваш рот наполнится пылью, это неприятно! Лучше поверить Лексу на слово… — Но я- И в очередной раз нашу капризулю перебили. Кое-что мне показалось довольно любопытным: — А откуда ты знаешь, Белл? — А?.. — Откуда ты знаешь, что рот наполняет пыль и это неприятно? Мальчишка вмиг замялся и покраснел. — Ну я… Эм… — он бросил взгляд на Богиню и сильнее смутился. — Я… Видел как ты кашлял, когда впервые съел волшебный к-камень… Вот. — А-а, вы же тогда вместе с Гестией прибежали. Ну да, я понял. Ладно, все равно я никому и ничего отдавать не собирался. Я в душ. — закинув последнюю мушку за воротник, ушёл прочь. Тепло от насыщения повело меня в ванную комнату. — Жадина! — донеслось из-за закрытой двери, но шорох одежды и предвкушение горячего душа после подземелья заглушали любые голоса. Обожаю этот волшебный момент — когда сперва холодная, а после теплая вода начинает ползти по телу. Сначала шок, а после спокойствие и умиротворение. Ощущение, будто вода смывает с тела не только грязь и налипшую пыль, стекая на пол, она забирает усталость тела и души, даже некоторые эмоции уплывают в слив. А ещё, очень приятно осознавать, что рабочий день окончен, квота выполнена, и скоро наступят часы полной свободы. В такие моменты очень хочется отдаться беззаботности, не думать ни о чём, не пропускать и мысли о плохом, но сегодня не получилось… И виновата даже не новая часть тела (хвост), из-за которой я впадаю в мини-депрессию каждый раз, когда посещаю душ, а диалог, от которого пришлось шустро скрыться в ванной: «Белл совсем не умеет врать» — он достаточно вырос, чтобы понимать и даже иногда участвовать в шутках, но то ли возраст, то ли врожденная наивность будто повесили замок на его умении лгать. «Я ошибся. Завидовал, завидует и завидовать будет… Белл тоже живой, и зависти не лишён. Зараза! Плохо. Он ведь ещё юн, мало ли что в голову взбредёт?» Это было странно, практически парадоксально в неправильной трактовке этого слова. Чем глубже Лекс вдумывался в нынешнюю ситуацию, тем быстрее приходило простое понимание: «Могу забрать Лили, ведь знаю где та живёт, могу спасти Харухиме, нарваться на Апполона, хоть Айз развести на тренировки, но как дать Беллу навык?» — неожиданно, но беда подобралась с той стороны, где парень не выстроил никакой обороны. Он всё думал о насущном, о огромных проблемах и событиях, где на кону людские жизни, совсем позабыв о житейском, немаловажном. В очередной раз глаза были распахнуты на белый, слепящий свет. Всё вокруг — вполне реальная, полная событий, неожиданностей, эмоций, жизнь. И Лекс снова об этом позабыл, плавая в думах о том, как построить знакомую ему историю в реальности. Снова конструктор вокруг порушился и самое забавное в том, что подобное происходило не в первый раз и всегда под аккомпанемент каких-нибудь простых, житейских действий, например готовка еды, или чая, подготовка снаряжения, или же стирка, как сейчас. Маслая футболку со штанами и носками, Лекс пялился в стену, задумавшись. Руки двигались на автомате, а взгляд помутнел. Мысли совсем не сходили с действиями, они были ужасны… Ужасны, ведь вполне возможны и реальны: «Айша ведь разбила Смертоносный Камень? А если нет — Харухиме уже мертва… Некого будет спасать. И тогда Микото не будет с нами. Есть ли вообще их семья в городе? Гестия не говорила о Такемикадзучи. А что до Лили, вдруг не захочет к нам? Вдруг её будет устраивать такая жизнь?» Слова «вдруг» и «если» — лучшие друзья паранойи. К сожалению, Кролик, который ведёт себя странно в последние дни, не мог не проговаривать их в мыслях: «Если всё настолько пойдёт под откос, то грош цена моим знаниям. Я не хочу повторения множества событий. Не хочу восемнадцатый этаж, битвы с Аполлоном, не хочу никого видеть на тридцать седьмом этаже и ещё много чего, но вдруг, если этого не случится, Эвилиус всё-таки добьется своих целей — уничтожит Орарио? Меньше событий — меньше силы — меньше возможностей. Паства Гестии если не ключевая, то очень важная сила в предстоящем сражении в Кноссе. Что делать тогда? Как спасти триста человек из семьи этого треклятого любителя оргий Диониса?» Мысли его вновь были похожи на ураган. Хоть голова и трещала, а виски болели, нельзя было отменить абсурдность его дум — взвалить всё на собственные плечи и думать лишь на свой счёт, это давние привычки Лекса. Знай то же, что и он, да услышь те мысли — Гестия бы рассмеялась. Как бы то ни было, и сам парень понимал, что лезет слишком далеко. Его задача — развиваться и становиться лучше пока есть возможность. Свободные часы после подземелья нужно тратить на что-то полезное, а не на лень и зубрёжку книг, как они с Беллом делают сейчас. Поэтому подбив: «Хватит уже… Думать — не твоё, признай.» Лекс взял бадью со стиркой своей да Гестии и вышел из ванной комнаты. Дверь отворилась. Со скрипом перехватив бадью, парень с мокрыми кроличьими ушками, что упали по обе стороны на плечи, шагнул в комнату и вмиг застыл. Перед ним, в спальне, зале, или же прихожей, где он оставляли лишь двоих, теперь находилось три человека, а вместе с ним — четыре! — Здравствуйте? Точнее, людей было двое, богинь тоже оказалось две. Гестия воскликнула: — Познакомься, Гефест, это Лекс! Наш большой и сильный зайчик! Вернее кролик, но не суть… Пока парнишка с бадьёй в руках пытался осознать как надо было умудриться не услышать незнакомца вошедшего в дом, красноволосая Богиня поднялась с дивана, подошла к нему и окинула взглядом с головы до ног: — Очень, приятно, Лекс. Надеюсь вы с Беллом заботитесь о этой дурочке? — Эй, ты кого дурочкой назвала? — Приятно, Гефест. Конечно заботимся. Вон, даже за неё стираем. — подбросил бадью с самой разной мокрой одеждой. Маленькая Богиня встала на носочки и заглянула в тазик, мгновенно смутившись: — Н-не надо было и моё стирать, я сама хотела! Там же было моё бельё! — Ой, да что я там не видел? Первый раз что-ли… — Эй, как это понимать?! Однако, не успел очередной спор Богини и его дитя разгореться — Гефест рассмеялась, не в силах сдерживать улыбку: — Ох… Извините. Просто рада, что вы ладите. Когда я узнала, что Гестия взяла в семью взрослого хуме-банни, то немного волновалась… Хорошо, что зря. Странная причина волнения показалась таковой не только Лексу: «Не понял? Взрослого? Меня что-ли?» А почему стоит волноваться?» Тот не удержался и чуть громче чем надо, спросил: — А к чему волнение? Что-то не так с кроликами? Единственный глаз Гефест ясно выразил удивление, а её тонкие, бледные щёки слегка залились румянцем: — Н-нет, с ними всё в порядке… Не важно. — Ну-у-у ладно… — окинув взглядом комнату, недоумевающий Лекс заметил бутылку вина на столе. Хотелось узнать, почему Богиня ушла от ответа, но напрягать гостей он и не подумает. — Сегодня вечером я собрался готовить, и хлеба испеку. Надеюсь вы останетесь с нами. Отдыхайте. Белл, помоги мне повесить стирку. — Уже иду! — мальчишка, поравшийся на кухне, последовал за Лексом, оставив двух Богинь наедине. — Знаешь, Гестия, кажется мне, что вовсе не ты глава семейства… Та руки в боки и защебетала: — Нет-нет-нет! Я главная! Это тебе просто кажется… — горделивости и важности в маленькой Гестии было намного больше, нежели роста и веса. Гефест не хотела смеяться, но саркастичное «Да-да», донёсшееся сверху, заставило её вновь зазвучать милым, сдержанным смехом, больше схожим на звенящую росу. — Н-не смейся! Лекс просто любит всех поучить и покомандовать. — Ах-ха-х, вижу, вижу. Живёте вы весело… И так, Гестия, что тебе было нужно? — Мне?.. Ничего? — Но ты ведь приходила в мастерскую и искала меня? В последнее время столько работы, что в своём кабинете меня никогда и нет… — Ах, да, вспомнила! Просто это было так давно, — Гестия неловко пошоркала ножкой, копошась в воспоминаниях. И правда, каждый раз, когда она бегала к Гефест, то на месте её подруги было пусто. Всегда красноволосая Богиня ускользала и те важные вопросы, от которых зависело и по сей день зависит многое, остались без ответа. Благо, сегодня принудительный выходной — Гефест просто сбежала ото всех, прихватив с собой пару бутылок вина. Единственное место, где нескончаемые заботы её не найдут, было очевидным. — Извини за то, что так надолго исчезла. Я должна была прийти раньше. — Нет-нет, Гефест! Если бы вопросы и правда были настолько важны, то я бы нашла тебя хоть за стенами! Не извиняйся, всё хорошо, — «по-взрослому» подытожила Богиня. — Значит твои вопросы не важны? О чем ты хотела спросить? — …Не сказала бы, что они не важны, ведь это дела моих детишек. Но я доверяю Беллу и Лексу, и верю в их благоразумность, поэтому оставила эти гештальты открытыми! — Может, тебе было просто лень меня искать? — …Кхм! И так, первый вопрос! Фална Лекса, а точнее его навык! О нём я впервые хотела спросить. Тем временем, парни вернулись. Только зайдя в подвал и даже не успев положить бадью на своё место, им тут же захотелось уйти. Гестия улыбнулась во все тридцать два маленьких зуба и торжественно приказала. — Лекс, ра-а-здевайся! — Белл, ты держи её, а я бегу на улицу, хорошо? — Не оставляй меня одного… — мальчишка заимел посттравматический синдром, но даже так Богиня была непреклонна в своей «богиневости»: — Хватит шутки шутить! Лекс, живо сюда с голой спиной — Гефест будет твою Фалну смотреть. Белл, ты тоже будь рядом. Нужно скрыть ваши показатели от чужих глаз! — Ой-ой, наша милая Богиня командует? Ну раз такое дело, то надо слушаться… — Лекс быстро притащил табурет и скинул с себя верх, который точно привлёк внимание Гефест своими черепками, — Вот, смотрите. Красноволосая Богиня увидела перед собой достаточно широкий торс с узкой для подобной комплекции талией. Чаша Вечного Огня на его спине — символ благословения Гестии, была огромна. Гефест сразу заподозрила неладное и пригнулась к его спине, чтобы рассмотреть каждый символ детальнее. Что было чуждо, так это само расположение Фалны и её размер — огонь из чаши обрывал языки чёрного пламени на середине шеи Лекса, а письмена были настолько расписаны и широки, что символы, неизвестные смертным, оканчивались на самих плечах. Это было странно, но списывалось на единственный фактор — неуклюжесть Гестии. — А… — Странная, да? Я не хотела делать её такой огромной. — не успела Гефест раскрыть рта, как Гестия перехватила её мысль и одной фразой превратила ту во множество вопросов. — Не хотела? Значит у Белла она нормальная? — Именно так. Всё делала по твоим инструкциям. — Богиня похлопал по кровати рядом и мальчишка понял всё без лишних слов. Спустя секунду перед Богинями находилось две разрисованные божьими письменами спины. Одна больше, другая меньше, на первой ненормальная, с огромными пробелами Фална, а на второй вполне себе обыкновенная… Гефест переводила взгляд с одной Фалны на другую и не могла подобрать слов. Сперва, она прочла всё на спине Лекса и затем приступила к благословению Белла. Гестия стояла рядом, глядела на подругу с прикушенной губой. Единственный здоровый глаз Богини молота и наковальни задрожал, та выражала неподдельное удивление, бросая взгляд то на одну спину, то на другую: — Гестия… У твоих детей просто… Просто Невероятные-АЙ?! Не щип-Ай-ся?! Парни разом обернулись и увидели, как скривившаяся Гефест держится за талию, где только что действовали шаловливые ручонки Гестии: — Да, у моих деток поразительные показатели, правда? Оба авантюристы меньше месяца, а вон как вымахали!!! — у маленькой Богини ежесекундно рос нос. Три недоумённых взгляда сомкнулись на ней. — Показатели, конечно, впечатляющее, но… Зачем ты меня ущипнула? — Просто так! Кхм, в общем, скажи, что думаешь по поводу навыка Лекса? Он не кажется тебе странным? Гефест протирала место куда её безжалостно ущипнули с многозначным взглядом на свою подругу: — Снова ты за своё? Ох… Сейчас посмотрю. В то же время парни переглянулись и пожали плечами — не понять им причуды Богов, особенно если те закадычные друзья. «Сытость Фенрира» • Пожирая суть монстров, удовлетворяя вечный голод, крепнешь. • Навык позволяет получать очки характеристик, магию, навыки, поедая волшебные камни монстров. • Ограничения: × Лимит. Лимит полученных с помощью навыка характеристик в день — сто пунктов. С каждым новым уровнем пользователя лимит будет стремиться к нулю. При выходе за лимит, или же недоедании волшебных камней, пользователя поразит лихорадка, которая может привести к смерти. × Блокиратор получения навыков. Какие-либо навыки можно получить лишь путём поедания волшебных камней особых, или развитых диких монстров. Экселия заблокирована для преобразования в навык. Текст чудного чуда был прочитан Гефест ещё раз и ещё, пока вердикт не показался во всеуслышании: — И так… Это определённо странный навык. Фална не должна убивать носителя, абсолютно точно не должна… Как ты его получил? При всём нежелании рассказывать, Лекс всё-таки выдавил из себя: — Стало интересно «Буду ли я сильнее, если съем камень, как это делают монстры?». Попробовал. На следующий день появился навык. Причём лихорадка поразила меня раньше, чем Гестия успела обновить Фалну и узнать, что у меня появился навык. — Значит «ограничения» начали действовать ещё до появления «ограничителя»? Интересно, и… Невозможно. — Но, как видите, Гефест… Что можете посоветовать? — В общем-то, ничего — припозднилась я с советами. Думаю, за столько дней с этим навыком ты и остальные уже поняли что делать нельзя, можно, а что нужно. Главное не испытываете судьбу и не экспериментируйте, хорошо? — Да… В конце концов оно всё равно меня настигнет. — Что ты имеешь ввиду? — Когда лимит достигнет нуля после какого-то из уровней — что делать? Не есть камни — смертельная лихорадка, есть — тоже самое, ведь они дают достаточно очков характеристик… И как быть? — Лекс обернулся к Богиням. Он успел посчитать и прикинуть, понять логику этого навыка, а вот Гефест и Гестия — нет. Застыли те в ступоре так же, как и парень когда-то, осознав. — А ты чего пугаешься, Гестия? Сама же говорила об этом… Богиня надулась. Как бы то ни было, и сколько бы она не думала о навыке, но подобные мысли всегда её злили: — Знаю! Всё равно ведь страшно… — Тогда придётся лишить Лекса Фалны, — Гефест со всей невозмутимостью произнесла слова о которых не думали и думать не хотели — жилы стыли. Красноволосая продолжила, — По крайней мере это единственный способ уберечься от этого навыка… И не смотрите на меня так. Три пары глаз глядели на неё с осуждением… Словно на разлучницу. Лекса немного позабавила эта ситуация, ведь приятно, когда за тебя вот так становятся горой: — Ладно, не будем об этом. Мы даже не знаем как сильно лимит будет урезаться за уровень, так что… Вдруг и до конца жизни хватит? Раздался звонкий шлепок. Лекс зашипел, но делать ничего не стал — узнал знакомую ладонь, ладонь творца. — Не хандри, всё будет хорошо. Если что, пойдём к Урану и попросим исправить это! — подытожила Гестия, будто бы кто верил в её амбиции и благосклонность самого Высшего Бога. — Ладно, что ещё нужно было сотворить с Фалной? Сделаем всё сразу — не хочу прикасаться к благословению подвыпившей… — взгляд красноволосой красавицы мельком прошёлся по бутылки вина, на вид дорогого, и вернулся обратно. Гестия заметила это и ещё раз ущипнула ту. Посиделки двух подруг и двух несчастных так и продолжались. Первые веселились, игрались с Фалной, вторые смиренно сидели и терпели. Первая задача была выполнена — проверить навык старшего, а вторая — скрыть надписи на спине, находилась на пятидесяти процентах выполнения. Похоже, Гестии нравилось показывать своё положение в семье, поэтому она, хоть и под диктовку Гефест, чертила символы и подобную божью монограмму на спинах своих деток со всеми присущими ей грубостью и величественностью. Когда скрывали Фалну Лекса — тот хихикал от таких необычных, грубых мазков Богини, а вот Белл не понял — сидел смирно да боялся шелохнуться. Пока младшему скрывали письмена, старший успел одеться и сдерживая смех смотрел, как его странная Богиня вновь терроризирует объект своей любви. — И-и-и, готово! Ур-ра, теперь мне будет спокойнее! — Фална Белла скрылась с глаз и он облегчённо вздохнул под щебет Гестии. Не было бы так тревожно, да инцидент с Колесницей Фрейи всё не забывался. Когда дела насущные были решены, атмосфера в комнате сменила цвет на более тёплый — понимали все, что хватит грузности, гостья дома, а значит нужно позабыть о тревожном. Гефест, видя что её помощь более не нужна, снова села на диван, гипнотизируя взглядом бутылку голубого вина. Перед ней моментально очутился красивый стеклянный кубок с орнаментом змей и лоз из стекла. — Прошу. — Лекс поставил на столик две чаши для двух Богинь. К тому моменту Гестия уже налюбовалась одевающимся Беллом и подсела к подруге. — Удивлена, Гефест? Думала будем пить вино из деревянных кружек? Хе-хе, как бы не так! — не хотелось смеяться над этим косплеем Пиноккио — Лексу и Гефест хотелось плакать. — Вы бы знали как меня ругали, когда я купил эти бокалы… — Кролик решил открыть немного правды для бедной и обманутой Богини кузни. Гестия замялась, нос её уменьшился, а глазки забегали: — Ну-у-у, иногда можно и побаловать себя чем-то дорогим… — сказано шёпотом, — Не важно! И так, а почему этих красивых кружечек всего две? — Я… Не буду. Сейчас мне нельзя, — парню страшно было даже думать о том, что он сделает и куда пойдет, если окажется под градусом. Вчерашняя мысль найти Айшу и попросить неких услуг была как никогда близка к реализации рядом с туманящим напитком. К сожалению, Гестия стояла на своём, а парень думал: «Когда моя разумница-Богиня успела превратиться в дурочку? Сама не понимает на что меня подбивает, ей же худо будет…» — Ладно тебе! Ничего страшного что сейчас ты немного буйный, стаканчик дорогого вина ещё никому не вредил! — Ох… Да не буду я. У нас с Беллом ещё дела на сегодня. — Ну Ле-е-екс, у нас же такая веселая компания собирается! Ты когда выпьешь очень разговорчивый и весёлый, а сейчас ходишь весь понурый и серьёзный, будто с гвоздями в пятках! И Гефест не часто заходит… И вообще! — Гестия, отстань уже от него! — слабо пихнула Гефест названную плечом и разразилась возмущением, — Неужели твоя маленькая головушка не понимает? Пить ему нельзя — сейчас точно нельзя! Полнолуние со дня на день! И тут, в голове обсуждаемого что-то замерло и затем щёлкнуло, словно толстая струна натянулась до предела и звонкой рябью прогнала все домыслы и догадки. Вмиг всё стало кристально ясно, однако не для всех: — Полнолуние? — Белл, доселе не находящий себе места в этом доме, и Гестия, сегодня царица и повелительница, синхронно озадачились подобной связью. — Вы что, не знаете? — Гефест перевела взгляд на Лекса и того съёжило изнутри, ведь в том глазу виднелось невероятное возмещение, осуждение и злоба. Парень опешил. — Ты им не сказал?! — она подорвалась с места, — Ты хоть знаешь к чему это может привести?! Или ты… Специально?! Чего-чего, а подобного не ждал никто. Лекс просто закрылся руками от всё злеющей Богини. Он уж думал: «Понял! Полнолуние, реакция та же, что и у вервольфов!» Значит его перевозбуждение и резкая агрессия всего лишь происки природы, однако реакция Гефест была слишком бурной, агрессивной, и слово первый лёд, любые догадки Лекса разбились. — Эй-эй, Гефест! Не кричи на Лекса! О чем ты вообще? — Он хотел воспользоваться твоей добротой, Гестия! Как ты вообще взяла его в семью?! — Гефест, краснеющая то ли от злости, то ли от… Смущения? Не унималась, — Он точно хочет дождаться полной луны и! И! И… — её лицо стало совсем красным, скорее даже малиновым, — …И воспользоваться твоей добротой и… Тобой!.. Негодяй! Страсти накалялись. Заканчивая фразу, Гефест закрыла собой сидящую рядом Гестию и подняла бокал — оставалась жалкая секунда до броска стеклянного искусства Лексу в лицо, но Белл и Гестия спохватились быстро. Заблокировав бунтовщика, те уставились на полностью ошарашенного паренька с кроличьими ушками. Он и правда был «пареньком» в тот момент, ведь весь сжался и поник. Больше не от странной и загадочной физиологии, секрет которой знала Богиня, тот одеревенел, а то поведения красавицы — вечно спокойная и рассудительная Гефест таяла в его глазах. Было знание о том, что она менялась, когда дело заходило за порог любви, но сейчас Лекс не мог понять «Почему?», даже вопросы в голову не лезли. — А ну тихо, Гефест!!! — крикнула Гестия, — Это уже слишком! Ты же видишь, что он не понимает, а ты чашками швыряешься! Объясняй! — Пусть лучше он объяснит! — красноволосая высвободилась из слабой, но цепкой хватки Гестии и от нежного, боязливого хвата Белла. Поправив рубашку, она села ровно и попыталась взять себя в руки. Это уж более походило на собранную Богиню всех кузнецов. Лекс тихо, стараясь не раззадорить Гефест, начал: — Я… Не понимаю о чём вы. Правда не понимаю… — Гефест стала подниматься с дивана явно с недобрыми намерениями, но, как и говорилось ранее, сейчас Лекс напоминал пороховую бочку, — Успокойтесь! — гаркнул он так, что Богиня сразу же села, — …Кхм, извините. Вы же Богиня и слышите что я не вру? Я правда не понимаю о чём вы. Что я должен сделать с Гестией? При чём здесь полнолуние?.. Я, конечно, догадываюсь, но… Правда, такого доселе не случалось. Объясните, расскажите, и не швыряйтесь посудой — она дорогая. Случилась перемена мест слагаемых… Ныне Гефест застряла в ошеломленным состоянии, ведь всё сказанное — правда. — Н-не может быть… У Хуме-Банни это начинается с восемнадцати лет, а тебе явно больше, как так вышло? Ты не можешь не знать… — Что значит «Это»? Что должно начаться? Я вас умоляю, назовите на-зва-ние этого феномена, пожалуйста! Как и минуту назад, Гефест покраснела, словно упавшая в румяна принцесса, но на этот раз она не злилась, лишь смущалась — руки на коленях, а взгляд бегает по стенам. — К-каждый месяц… Каждое полнолуние, если быть точнее, у твоего вида начинается… Ну… — Ну-у-у?! Гефест, вы же взрослая, чего так стесняетесь? — Ты даже не представляешь как тяжело и стыдно об этом говорить! — все терпеливо ждали, пока Богиня соберётся с мыслями. Не было охоты тянуть время, но секрет казался так близко к раскрытию, что у самых недогадливых перехватило дыхание и те смиренно ждали ответа. Кажется, только Лекс догадался обо всём… Голова уже наводнилась проклятьями и нецензурными словами, щёки запылали румянцем, а руки задрожали. И как только Гефест собралась, как только произнесла: — У Хуме-Банни каждое полнолуние период размножения!!! — натянутая минутой ранее струна порвалась и щёлкнула Лекса по спине, словно кнут со стальным наконечником. Занавес… — Период РАЗМНОЖЕНИЯ?! Серьёзно?! У меня?! Гестия и Белл готовы были дать фору Гефест в количестве красного на щеках. Их смущение было красноречивым, поэтому они молча и с открытыми ртами глядели на очень редкую картину — впервые за всё время они видели, как Лекс становится абсолютно алым, от ключиц до кончиков ушей. — Значит волчары во время полнолуния переходят в режим берсерка, а кролики просто…! Просто! Аргх, что за бред?! — Циантропы волки и кролики, это единственные п-подвиды, сохранившие реакцию на луну… — робко добавила Гефест, — И она у них… Немного разная. — Немного? Да уж, «немного»… А я-то думаю, чего в последние время так хочется… — мимолётный и довольно заметный взгляд на талию Гестии, к которой совсем недавно приложились его руки. Конечно она это заметила и пуще покраснела, едва не выпуская пар из ушей: — Достаточно! Хватит об этом! Узнали тайну и хватит, а то говорите в храме чистоты и невинности о своих размножениях и хотелках! Не животное ты, Лекс, чтобы искать любви по зову природы… будешь наказан! — Эй, за что? Луну спрашивай за такие проделки, не меня! — Эм… Гестия, — вклинилась Гефест, — Ты, кажется, не совсем понимаешь… Не любви они ищут при полной луне… — уж хотела она наклонится и прошептать подруге подробности, но та закрыла уши руками и замотала головой: — Ла-ла-ла-ла! Ничего не слы-шу-у-у! — Ох, почему ни одни наши посиделки не могут обойтись без подобного?.. — Лекс притворно-грустно поник, закрыв лицо рукой. — Вы извините, Гефест, я не хотел и кричать на вас и создавать подобное недопонимание. — Н-нет, это ты извини… Я не должна была так плохо думать о тебе и реагировать так агрессивно, просто… — Богиня смутилась. — Просто что? — …Я узнала об этом от Цубаки, когда обмолвилась, что Гестия взяла в семью циантропа-кролика. Она рассказала мне одну историю… И описала во всех подробностях, хотя я просила её остановиться! Сразу после этого мне попалась книга, где главный герой — парень вроде тебя и там… В общем, там было подробнее сказано о реакции хуме-банни на луну… — Теперь всё ясно. Знаете, Гефест, я всегда думал, что вы самая рассудительная и спокойная среди всех Богинь, ведь занимаетесь таким сложным и суровым ремеслом, но… Хех, оказывается вы такая же милашка как и Гестия, особенно когда дело доходит до подобных вещей… Синхронно, обе богини, возмущённо: — Эй! Как это понимать?! — Ладно вам, не злитесь. Скоро ведь полнолуние и я совсем не контролирую себя и свои слова… — ехидного взгляда смешанного с ложью в голосе практически хватало, чтобы Богини швырнули в Лекса свои бокалы. — Кхм!.. Как бы то ни было, в полнолуние тебе нужно быть предельно аккуратным. Лучше снять комнату где-то в таверне, или приковать себя цепями к кровати — второй способ был описан в книге и он подействовал. — Цепями к кровати? Как называется эта книга? Думаю, было бы полезно её почитать. Гефест заалела: — Не скажу. Не надо такое читать. — Значит вместо работы и помощи Гестии вы читали подобные книжки? Ай-яй-яй… Собравшуюся отвечать Богиню прервали. Единственный человек, который молчал всё это время, наконец разбил переполненный сосуд терпения. С абсолютно красными ушами, Белл сжал руки в кулаки и сказал так, чтобы его слышали все: — Давайте уже сменим тему, пожалуйста!!! — мальчишка выглядел так жалостливо и обиженно, что волей-неволей поднялся смех. Белл дулся ещё сильнее — эти развратники совсем о нём позабыли, выкинули из своей компании, а теперь ещё и смеются. — Ну хва-ти-и-т… — Ох, извини, Белл, — посмеявшись, Гестия взяла бутылку вина и протянул её Лексу, — Да, сменим тему — с этим разобрались! Открой, пожалуйста. Раздался приятный и предвкушающий звук. Лекс выступил в роли бармена и аккуратно разлил содержимое очень красивой и дорогой бутылки по соответствующим ей бокалам. — Если серьезно, Гефест, я хотел спросить у вас, — слова «Что вы делаете сегодня вечером?» Застряли в горле, — Кхм… Хотел спросить о Вельфе Кроццо. Вы знаете его? — Вельфа? — Богиня удивилась, услышав знакомое имя, — Конечно знаю — он часть моей семьи. Присоединился не так давно. А почему ты спрашиваешь? — Да так, знаю что он где-то в городе и при том что умеет делать магические мечи — новичок из новичков. — Это правда. Он ещё первого уровня, но магические мечи не делает, ты знал об этом? Даже не пытайся их купить, только выведешь его из себя. Он проблемный ребёнок… — казалось, Богиня запивает воспоминания о нём вином. — Моя логика простая — умеет делать магические штуки, значит с простым оружием и доспехами справится легко и сделает их хорошими; новичок, неизвестен и не обладает навыком «Ковка», значит берет недорого и готов взяться за всё. Я прав? — Поразительно, но прав во всем. Удивлена ясностью мыслей в такие тяжёлые для тебя дни. — Спасибо, Гефест. Значит вы его рекомендуете? — Да. Не надейтесь на лучшие доспехи, ведь он всё ещё первого уровня, но Вельф точно постарается. Главное, не упоминайте при нём магические мечи — ибо он вас просто выгонит. — Ох, какой сложный парень… — Ещё как. С характером. — Эм, Лекс, неужели мы пойдём к кузнецу? — Белл, сидящий на кровати, сгорал от нетерпения, ведь понял для чего брат расспрашивает о каком-то Вельфе. — Конечно пойдём. Надо же деньги с минотавра куда-то деть? Твою броню сменим, закажем ещё оружия и подточим старое. — Мою броню? Но он ещё вполне целая! — Не скромничал, Белл, далее у нас пойдут муравьи-убийцы, а твои кожаные пластинки им на раз. Нужно что-то покрепче. — А… Правда. Эйна тоже говорила об этом. — Вот именно. Давай собирать снаряжение и выдвигаться… Где там его кузня? Гефест отстранилась от бокала и прикинув, произнесла: — Спросите у кузнецов на нашей рабочей земле. Это на востоке Орарио, один район после башни, вы не пропустите. И, кстати, что значит «деньги с минотавра»? Вы убили монстра второго уровня? Лекс и Белл сдержанно посмеялись: — Н-нет, не мы… Это долгая история, поэтому пусть расскажет Гестия. Нам бы ещё к этому Вельфу успеть. — Хорошо, но возвращайтесь скорее. Мы с Гестией под ночь отправимся на торжество. Та остановила бокал на полпути к губам: На торжество? На какое? — Ты не получила приглашение? Ганеша устраивает праздник у себя в «особняке». — А-а-а, это торжество. Я не пойду. — Что? Почему? Там будет Локи. — Ну и пусть, в следующий раз уделаю её… Посижу со своими детками. — Ох, Гестия, ты так изменилась с тех пор, как завела семью. — Гефест с улыбкой смотрела, как смущённая семьянинка отвернулась от нее, отсёрбывая вина. Парни слышали, ведь стояли неподалёку — сердца ёкнули и растаяли. Перед уходом оба обняли Богиню и синхронно бросили: — Мы ушли! Дверь в подвал громко стала на засовы и остались две Богини одни. — … — … Атмосфера снова сменила цвет — холодный. Молчание длилось, пока хорошо слышащий Лекс не покинул церковь. Гефест села на диван, закинула ногу на ногу и с осуждением взглянула на Гестию. Та замялась, ведь всё прекрасно понимала. — Думаешь это нормально? — Н-не понимаю о чём ты. — Скрывать подобное от своих детей, которые так тебя любят… — Это для их же блага! Пойми меня, Гефест! — Для «их же»? Эх… Снова ты за своё. Снова заботишься о том, о чём не нужно. — Но ведь… Хорошо, что братья уже ушли. Этот диалог слышали лишь стены.