не состригай волосы, тебе так идёт.

сильный дождь шумно бьет по крыльцу высокого общежития, в котором китайская группа вэйви проживает по контракту с их компанией. обычно, на тринадцатом этаже, все мемберы по комнатам занимаются своими делами, нередко встречаются в танцевальной студии, и на записи песен, так же просто, дабы провести время вместе. группа состоит из семи человек, официально, но есть одно "но". один из мемберов, лукас, или хуан сюйси, попал в скандал осенью 2021 года, и отправился на рест, пока все не утихнет. начиная с того момента, вэйви редко видели друга, а если видели, то только случайным образом. дни шли, все стали потихоньку свыкаться с отсутствием лукаса, но только не хендери. он тот - кто проводил с лукасом большую часть времени. они даже жили в одной комнате. дери грустно притаптывал ногой, читая какое-то произведение на электронной книге. он вчитывался в слова, пытаясь отогнать тревожность, которая часто настигала его под вечер. "уже 2 года прошло" — проносится в тяжёлой голове. дери жмурится, не в силах сдержать нахлынувшие мигом эмоции. он отлипает от матового экранчика, оглядывая комнату в полумраке: тусклый светильник слегка трещит на противоположной стене, заливая светом разложенный на ковре хлам. что-то из этого принадлежит хендери, а что-то - сюйси. вот, например, брелок, в виде какого-то покемона. сколько бы лукас не пытался подсадить друга на это аниме - безрезультатно. дери все еще знает только пикачу. парень усмехается, глядя на символичную вещичку, поджимая губы. в голове крутятся колющие воспоминания: — дери, — окликает лукас, закатывая рукава чуть ли не до плеча, и принимается за выкладывание мозаики — тебе удобно с такими длинными волосами? хендери поправляет складки на джинсовом комбинезоне, присаживаясь рядом на высокий стул. — а... тебе не нравится что-то? — слегка удивлённо отвечает дери вопросом на вопрос. — так в этом и дело: я спрашиваю про твой комфорт, а не про мои предпочтения. — он отлипает от мозаики, смотря в большие стеклянные глаза, белок которых стал похож на карту красной ветки метро. — опять мало спишь. — ворчит лукас, хмуря брови-гусенички. —в любом случае... к чему вопрос? — хендери придвигается поближе, заглядывая за широкие плечи сюйси, в попытках разглядеть творение, что он уже наполовину закончил. лукас съёживается, чтобы дери мог в полной мере лицезреть то, зачем так старательно хлопает глазами. — просто... мне очень нравится, как на тебе смотрится такая длина. ты как... молодой художник. не знаю, такая ассоциация. свободный, слегка с прибабахом, глаза притягиваешь, хах. — он усмехается, толкая дери плечом. — не состригай их, что ли. если тебе удобно, конечно. хендери все время смотрел на друга, чуть ли не краснея. приятно слушать комплименты от такого близкого человека, еще и такие искренние. дери улыбается, оголяя клыки. — угу, никогда не состригу, можешь не волноваться! они мне тоже нравятся. — парень сжимает кулак, глядя на друга со звёздочками в глазах. "ты невероятный, сюйси." что-то в горле подступает, и слеза катится по щеке, почти незаметно для хендери. он откидывает книжку, прижимая колени к груди. — черт... — сочится сквозь плотно сжатые челюсти. — дал бы хоть знать о себе. не пишешь, ничего. — локоны падают на лицо, прилипая к мокрым щекам. дери больше не в сила сдерживать то, что копилось так долго. волосы приятно пахнут мятным шампунем, слегка щекотят нос, от чего он морщится. такой тоски дери давно не испытывал. ничего в жизни не расстраивало его так, как формальная потеря друга. друга... они с лукасом проводили так много времени вместе, делали столько скиншипа, были рядом в самые тяжёлые моменты, что это уже не ощущалось как дружба. возможно, дери восхищается сюйси не только в этом плане. больно, душу окутывает холодок, но не равнодушия, а горя. — мы можем вернуться? немного вернуться туда, откуда начали... сюйси... — хендери уже не видит ничего, из-за пелены слез: ни яркого лунного света, сочащегося сквозь тюль, ни экрана телефона, горящего от звонка. звонка лукаса. дери все таки замечает это, через какое-то время, но тогда вызов уже обрывается. поэтому хендери судорожно ищет телефонную книжку на главном экране, но его прерывает еще один звонок. дери еще никогда так быстро не брал трубку. — ало? лукас? — отвечает он на китайском, сжимая телефон в пальцах, мокрых от слез. молчание длится пару секунд, и тихий низкий голос ударяет в ухо. — ты плачешь, что ли? — по звукам, доносящимся на том конце трубки, лукас заходит в лифт. — нет, конечно нет. лукас! как ты?... — хендери всхлипывает. — слышу же, что плачешь. я... к тебе иду. с куном и тэном сегодня повидался, вот, теперь тебе осталось рассказать кое-что. минуты через три буду возле нашей двери, откроешь? — робко гласит сюйси. слышно, как он свистит носом при дыхании: он часто у лукаса заложен. так уж сложилось. половина стука еле-еле проносится через дверь, когда она уже широко распахивается, и хендери накидывается на здоровяка, обнимая его крепче, чем когда-либо. — лукаааас.... — что-то ноет он в плечо друга, сжимает черную джинсовку руками. — походу я не вовремя... ты, итак, тут грустишь, кажется. — его голос для хендери звучит как зов божий, после полугода без весточки. он неохотно отпускает друга, не глядя на него, прячется за шторами из волос, приглашая сюйси в комнату. парни молча сидят на кровати, смотря в глаза друг другу. просто смотрят, буквально не отрываясь, и молчат. эта тишина совсем не тяжёлая, скорее, расслабляющая и доверительная. лукас вообще не тот человек, который станет молчать с кем-то не близким ему, очень уж это неловко для него. хендери хочет что-то сказать, когда лукас касается его макушку, приглаживая волосы. нежно так, легко и непринуждённо. — прости, дери. ну, что молчал долго. не писал там... я думал. знаешь же, что я уже много времени размышляю. но... ни один мой день не проходит без воспоминаний о тебе, дери. — его голос сочится искренностью, а брови изгибаются по-доброму, как у щеночка. дери поджимает губы, готовясь снова разрыдаться. собственно, это он и делает. сюйси смотрит в карие глаза, а в его же читается сочувствие и чистейшая боль. — почему ты оставил нас... лукас, да какая разница, что про тебя говорят? мы ведь знаем, что это неправда. возвращайся, все уже забыли об этом скандале. прошу, возвращайся. ты не представляешь... — дери прерывает массивная рука лукаса, скользнувшая с макушки на влажную кожу щеки. — кунхан. — по настоящему имени дери зовет только его мать и лукас, что укрепляет их отношения. — все время, что я думал, осознал, что скучаю превыше всего, по тебе. по твоей заботе, красивой прическе, по тому, как ты смешно иногда смешиваешь китайский с корейским в бурном разговоре. — он замеялся тихо-тихо, опуская голову. сюйси соприкасался с дери коленями, пока они сидели на расстоянии вытянутой руки лукаса, который бережно вытирал слезы с горячих щек дери. — нравишься ты мне. вот, что я осознал за это время. и не только это... прости, кунхан. я ухожу. — отрезал лукас, притягивая лицо дери. он оставил короткий поцелуй рядом с его губами. парень заправил волосы за ухо друга, прижимая его к груди в крепком объятии. — я хочу начать новую страницу. но для этого... придется перелистнуть старую. — эти слова обожгли хендери похлеще раскалённой сковороды. он вцепился в размашистую грудь пальцами, жмурясь в плечо лукаса. — сюйси... ты и меня перелистнешь? — боль в голосе заиграла новыми красками. — я вернусь с тобой куда захочешь. только пожалуйста... лукас забрал рученку дери в свою ладонь, поглаживая костяшки. — прибереги слезы. — все, что смог прошептать лукас перед тем, как отстранился и еще раз поцеловал дери, но уже по-настоящему. чувственно и со всей искренностью, держа его лицо в своих руках. горячее дыхание обжигало и без того разгоревшиеся от плача губы. дери чувствовал всю любовь, болезненно раздирающую его сердце изнутри. их руки трагично расцеплялись, пока сюйси окончательно не ушел, бросив последние слова: "я всегда буду приглядывать за тобой." шум улицы давил на голову, пока дери, не подавая виду, слушал музыку, идя по улице. он завернул в следующий поворот, открывая стеклянную дверь с яркой табличкой "парикмахерская" усевшись поудобнее в мягкое кресло перед небольшим зеркалом, хендери глянул на мастера, который воодушевленно спросил: "вау, какие шикарные локоны! что делаем?" кунхан тяжело вздыхает, сжимая в кармане полароид с двумя парнями на фоне расцветающей сакуры. — отрежьте настолько, насколько это возможно. мне они больше не нравятся.