* * *
На следующий день, после первой за двадцать с лишним лет сексуальной неудачи, Крепус Рангвиндр, большой любитель поваляться в постели подольше, встал с рассветом. Он быстро и тихо умылся и оделся, поцеловал спящего Варку в лоб и понёсся на другой конец города в квартиру своего сына. Вчера Крепус очень долго думал о том, у кого попросить совета на тему секса. Варка был его единственным другом всю жизнь. Спрашивать совета о сексе меж двумя мужчинами у Аделинды было верхом глупости и неуважения. Просить совета у своего родного сына было слишком позорно и смущающе. Поэтому сейчас, не имея других вариантов, Крепус практически бежал, чтобы успеть поговорить с Кэйей до его отбытия на службу. Кэйа всегда был проницательным и совсем не стеснялся говорить на такие темы. Крепус отчаянно на него надеялся. Когда Крепус забарабанил в хлипкую дверь, Кэйа, уже сделавший первый глоток утреннего кофе, не удивился. Он флегматично посмотрел на часы, вздохнул, потрепал задремавшего сидя Дилюка по волосам и пошёл открывать. Крепус на пороге стоял всклокоченный. — Надеюсь это никак не связано с тем, что у тебя была бурная ночь, — Кэйа устало и сонно улыбнулся, а Крепус нахмурился. Он сразу же направился на кухню и тут-то Кэйе стало не до улыбок. Увидев сидящего на кухне Дилюка Крепус сначала смутился, потом смутился ещё сильнее, а затем достал из настенного шкафчика бутылку вина и сделал щедрый глоток. Кэйа, молча наблюдавший за тем, как его приёмный отец набирается храбрости, сел рядом с Дилюком и тот тут же уложил свою голову Кэйе на плечо. — Если у тебя опять проблемы в отношениях с Варкой, то могу посоветовать психолога, — Кэйа с насмешливым любопытством приподнял брови. — Достань, пожалуйста, коньяк. Думаю в этот раз он мне нужен. Крепус послушно достал бутылку коньяку и дал её Кэйе, вместе со столовой ложкой, а затем сел напротив. Кэйа вылил в чашку своего кофе ровно ложку коньяку и принялся аккуратно перемешивать, стараясь не стучать ложкой о стенки чашки. — У меня проблемы. — Спасибо, это я уже понял, — Кэйа благосклонно кивнул, как бы говоря «продолжай» и сделал глоток кофе. — Как заняться сексом с мужчиной? Утренний кофе Кэйи, который он пил без сахара, молока, сливок и сиропа, но неизменно обжигающе-горячим, в это утро пошёл носом. Кэйа закашлялся, дремлющий Дилюк приоткрыл глаз, похлопал Кэйю по спине с такой силой, что того замотало из стороны в сторону, а потом лёг на стол и вновь уснул, когда Кэйа затих. — Такого я точно не ожидал, — просипел Кэйа, а Крепус покраснел и тихо извинился. — Тебе насколько подробно и с какого момента? — Не беспокойся, я знаю про то, что нужно много смазки, растянуть анус и вставлять… — Во имя неба, просто скажи что именно хочешь знать! — Кэйа всплеснул руками. — Я, всё же, отношусь к тебе как к своему отцу, и не хочу знать все подробности твоей сексуальной жизни! Крепус молчал с минуту, глядя Кэйе в глаза и всё это время становился всё краснее и краснее. — О нет, — прошептал Кэйа и Крепус тут же выпалил своё сногсшибательное признание: — Вчера мы попробовали заняться сексом, но у меня упал во время прелюдии. Кэйа быстро сделал несколько глотков кофе, опустошив чашку на половину и долил в неё коньяка до краёв. — Тебя не отругают на работе за то, что ты пришёл пьяный? — Я не опьянею с такого количества, — отмахнулся Кэйа, а потом сделал ещё несколько больших глотков, вновь долил коньяка и со смешной надеждой спросил: — Может ты асексуален? Крепус скорчил лицо, означающее «я изображаю удивление от того, какую глупость ты сморозил» и выразительно посмотрел на Дилюка. — Логичный довод, — кивнул Кэйа. — Тогда может ты стал импотентом? В твои-то годы, — он покачал головой. — Я же сказал, что у меня упал, а не не встал! — Крепус оскорблённо всплеснул руками. — Я погляжу на тебя в мои-то годы. Сам небось будешь этим заниматься как полоумный когда в отставку выйдешь. — Ты до нашего двадцатилетия с трудом дожил, — вежливо-насмешливо оскалился Кэйа. — А что касается второй части твоих возмущений, то это в больше степени зависит от твоего сына. Крепус молча долил Кэйе коньяку и серьёзно сказал: — Мне больше не у кого просить совета. Он был моим лучшим другом, а больше друзей у меня нет. Не у Анемо Архонта мне же спрашивать? — Он девственник, — снова отмахнулся Кэйа, а Крепус подавился воздухом и сдавленно прохрипел «Что?». — Я пью с ним в вашей таверне по средам и пятницам. Бедняга с самой войны Архонтов влюблён в яксу. — Но яксы вымерли? — Вернее были перебиты, сошли с ума, покончили с собой и прочие безрадостные несчастья, — Кэйа говорил легкомысленно, но Крепус, наконец-то, научился с трудом различать его эмоции. Кэйа прятал тоску. — Но якса нашего драгоценного Барбатоса оказался живучим. И весьма бойким, — Кэйа неосознанно потёр длинный, широкий шрам на рёбрах. А потом он встрепенулся и посмотрел в глаза Крепусу: — Возвращаясь к твоей проблеме, — Крепус тут же оживился. — Найди себе друга? Крепусу очень хотелось показать Кэйе язык, но он сдержался. Кэйа такое благородство оценил и вздохнул. — У тебя упал член во время прелюдии. Это мы уже выяснили. Что вы делали, раз он у тебя упал? — Обязательно это рассказывать? Крепус попытался состроить милое лицо, но Кэйа тяжело вздохнул и ворчливо ответил: — Не хочешь говорить со мной — разговаривай с Дилюком. — Он спит. Кэйа сильно ткнул Дилюка пальцем в плечо, а затем принялся тормошить. Дилюк сел прямо, растрёпанный, сонный и недовольный. Кэйа выжидающе посмотрел на Крепуса и тот, думая с минуту, коснулся руки сына, привлекая его внимание: — Дилюк, милый, ты слышал о чём мы с Кэйей говорили? — ласково спросил Крепус и Дилюк кивнул. — И что же ты об этом думаешь? — Похуй, — хрипло и с чувством сказал Дилюк, лёг на колени Кэйи и вновь задремал. Пока Крепус сидел поражённый до глубины души, Кэйа трясся от беззвучного смеха. — Он совершенно не функционирует без чашки утреннего кофе, — отсмеявшись, просипел он. — Когда ты пришёл я как раз собирался его варить. Иди, — Кэйа кивнул на плиту: — порадуй сына. Крепус, пока варил кофе, долго и с деланым недовольством бубнил себе под нос о том, что его сын попал в плохую компанию. Кэйа на это рассмеялся и возразил: — Ты сам основал эту плохую компанию. Не подобрал бы меня, может, он бы был приличнее. Крепус улыбнулся, оценив шутку, отмахнулся и поставил кофе перед Дилюком. Кэйа вновь растолкал его и Дилюк, бубня себе под нос что-то совершенно невразумительное, принялся медленно пить кофе. — Для начала вам надо очень, очень много смазки и решить кто сверху, а кто снизу, — невозмутимо сообщил Кэйа, а Крепус так же невозмутимо ответил: — Это всё у нас уже есть. Кэйа лукаво сощурился и подался вперёд, не скрывая любопытства: — И кто же снизу? — А тебе всё расскажи, — Крепус в ответ насмешливо сощурился и покачал головой. Кэйа кивнул. — Смотри, прикол в том, чтобы расслабиться, понимаешь? Хотя, думаю это ты уже понял, — Крепус кивнул. — Целуй его там, кусай, говори что-нибудь, — Кэйа задумчиво взмахнул рукой, а полусонный Дилюк поймал его ладонь, поцеловал и переплёл их пальцы. Крепус покраснел, а Кэйа просиял и скомкано закончил: — откуда мне знать, что вам там нравится. — Мне нравится, — не задумываясь начал Крепус, но Кэйа громогласно воскликнул «Нет» и Крепус замолчал. — Я не хочу этого знать. Не думаю, что смогу ещё чем-то помочь. Расслабься, не зацикливайся на мыслях и, как бы странно это не звучало, позволяй чувствам вести тебя. Всё. Крепус кивнул, поблагодарил Кэйю и ушёл, красный настолько же, насколько его волосы. — Это был очень странный разговор приёмных отца и сына, — флегматично прокомментировал Дилюк. — Ты всё слышал? — удивился Кэйа. — Не каждое утро он приходит к тебе за советом. Хорошо ещё хоть помыться успели. — Но мы оба без рубашек, — устало прошептал Кэйа. — Зато в штанах, — пожал плечами Дилюк. Когда он окончательно проснётся, ему, конечно, станет стыдно. Но сейчас Дилюк почти что спал и был очень расслаблен.* * *
Варка дружил с Крепусом лет с пяти или шести. Влюбился Варка где-то в тринадцать. А вот в ответ его полюбили когда Варке и его любимому было сорок два. Варка знал Крепуса так долго и рос с ним вместе, так что, пусть они оба этого не подозревали, но ход мыслей у них был до смешного схож. Варка дружил с Кэйей. Кэйа был его единственным близким другом после того, как Крепус был переквалифицирован в «возлюбленного». Вечером того же дня Кэйа пил вино в «Доле Ангелов», сидя за барной стойкой и что-то вполголоса обсуждал с Дилюком. Он ждал конца его рабочего дня и совмещал приятное с полезным, тайно надеясь на секс на барной стойке (но Дилюк всегда содержал своё рабочее место в идеальной чистоте). Кэйа был проницателен и ожидал веселья. Варка пришёл ровно в половине десятого, сел рядом с Кэйей на барный стул и любезно заказал ему коктейль. Конечно же «Полуденную смерть». Варка был хорош не только в войнах и экспедициях, но и в дипломатии. Он и Кэйа обсуждали погоду, дела в Ордене и ругали Фатуи ровно полчаса. Потом Варка перешёл к сути разговора, надеясь, что достаточно расслабил и отвлёк Кэйю, чтобы тот не насмехался и не шутил. — Моему другу, — Варка понял, что получаса не хватило по насмешливому взгляду Кэйи. — Ладно, мне нужен совет личного характера. Кэйа и Дилюк молчали и смотрели, не скрывая своего интереса. Варка дышал, считая вдохи и выдохи, медленно, но густо краснея, а потом зажмурился и быстро протараторил: — Как заняться сексом с вашим отцом? Бокал выскользнул из пальцев Дилюка и тянутый хрусталь со звоном разбился о пол. — Откуда мне знать? — Кэйа невозмутимо пожал плечами, светясь лукавством. — Я с ним ни разу не спал. — Я — тем более, — сдавленно просипел Дилюк и почему-то передал Кэйе мешочек с морой. Варка выглядел по-настоящему несчастным и печальным. Он взял руку Кэйи в свою и, с настоящей трагедией в голосе, попросил: — Ну пожалуйста, Кэйа, дай хоть какой-то совет! У нас вчера не получилось, я так страшно опозорился! — в его глазах блеснули слёзы обиды. Кэйа вздохнул тяжело и устало. — Никогда не думал, что стану секс-инструктором и буду обучать трахаться в сраку. — Ты же явно опытнее меня по части секса с Рангвиндрами. — С одним конкретным. Не думаю, что ты хочешь лекцию о том, как правильно заниматься сексом с Дилюком. — Я против того, чтобы ты проводил такие лекции, — Дилюк нахмурился, но Кэйа тут же лучезарно улыбнулся: — Только за тем, чтобы в приступе ревности вырезать всех, кто на неё пришёл, — а потом он обернулся к Варке и тот почуял подвох, глядя на лисью ухмылку. — Дам совет если ты скажешь кто снизу. — Я, — легко пожал плечами Варка. Вино Кэйи пошло носом. — Кто снизу? — закричал Дилюк и на них обернулось несколько искателей приключений: — Люмин заселилась в квартиру этажом ниже твоей?! — так же громко воскликнул Дилюк. Только откашлявшийся Кэйа подавился смехом. — Да, да, тише, — Варка устало и невозмутимо махнул рукой. — Иначе ещё раз не выкрутитесь и вся таверна узнает, что вчера я не смог сесть на член Крепуса Рангвиндра. — Не волнуйся, — сиплым от смеха голоса прошептал Кэйа и махнул рукой, — у меня в первый раз тоже не получилось, — и тихо захихикал. — Он пьян? — с интересом спросил Дилюка Варка. — После бутылки вина и пяти коктейлей? — Дилюк спокойно посмотрел в глаза Варке и невозмутимо закончил: — Ни капли. Просто смеётся. С ним такое иногда бывает, если ты не знал. — Видимо выдающийся размер у них наследственное, — отсмеявшись, скорее сам себе, чем своим собеседникам, сказал Кэйа. В тот же момент Варка узнал, что Дилюк краснеет так же стремительно, как его отец. Кэйа хлопнул Варку по плечу, сжал его и серьёзно начал: — Ну, смотри, короче, для начала надо себя растянуть пальца на четыре, — но в конце сорвался на хихикание. — Пожалуйста, не надо, — трагическим и смущённым шепотом попросил Дилюк. — Милый, — Кэйа всхлипнул от смеха, — мы же хотим счастья для нашего отца и моего начальника? Дилюк молчал с минуту, взглядом грустного котёнка глядя на Кэйю, но потом кивнул: — Конечно я хочу счастья для папы. — И для моего начальника, — кивнул Кэйа, а потом бодро продолжил: — Значит продолжаем наш ликбез. — Мне записывать? — смешливо спросил Варка, но Кэйа отмахнулся. — Потом нужно ещё очень много смазки и аккуратно и медленно садиться. Варка ещё пару минут пристально смотрел на Кэйю, а потом недоумённо моргнул и растерянно спросил: — И всё? — А ты чего хотел? — с искренним удивлением спросил Кэйа. — Ну, — задумчиво протянул Варка, — я думал, что с большим членом всё немного сложнее. — Потом привыкнешь, — легко отмахнулся Кэйа. — Это верно, — задумчиво подтвердил Дилюк, а потом, кажется, умер от смущения. — Пожелайте мне удачи, что ли, — вздохнул Варка. — Удачно тебе сесть на член нашего отца, — невозмутимо сказал Кэйа, а Дилюк шикнул на него. — Мог бы не напоминать, что твой начальник пришёл просить у тебя совета по сексу, чтоб переспать с вашим отцом, — устало и смущённо вздохнул Варка. — Ещё немного и я открою секс-школу и буду много зарабатывать, — мечтательно и насмешливо протянул Кэйа. — Не думаю, что в Мондштадте много геев, которые не умеют заниматься сексом, — скептично протянул Варка. — Да, ты у нас исключительный случай, — хохотнул Кэйа, но тут же извинился. — Я от нервов смеюсь, а не потому что ты смешной. — Надеюсь, учить ты будешь только теории, — серьёзно сказал Дилюк. — Не волнуйся, на практике всё буду показывать на тебе, — Кэйа вновь очаровательно улыбнулся и Варке правда захотелось взять у него пару уроков по соблазнению. — А если придут гетеро? — задумчиво протянул Варка и приложился к бокалу вина. — Каждый мужчина должен уметь лизать! — воодушевлённо и уверенно, как лозунг, сказал Кэйа и хлопнул ладонью по столу. — Говоришь так, будто сам умеешь, — устало и немного недовольно протянул Дилюк. — Я не уходил в монахи, пока ты ненавидел меня, — легко пожал плечами Кэйа, но всё равно смотрел на Дилюка с опаской. — Кажется, намечается семейный скандал, — с интересом протянул Варка и Дилюк подлил ему вина. — Не хочу знать подробности, — ровно сказал Дилюк. А спустя пять минут он, с чистым любопытством глядя на Кэйю, не удержался и спросил: — А с кем? — С Одиннадцатым Предвестником, с Гео Архонтом. С Гудзи храма Наруками… Кэйа перечислял, кидая осторожные взгляды на Дилюка, но тот быстро прервал его, хмурясь и серьёзно спрашивая: — Почему тебя тянет на всякую хтонь? — Справедливости ради стоит отметить, что с Тартальей вышло случайно, — Кэйа устало улыбнулся. — А с Гео Архонтом? — Дилюк опёрся локтями о стойку и с искренним любопытством смотрел на Кэйю. — Тарталья хотел знать, как его соблазнить и к чему быть готовым, — Кэйа легко пожал плечами. — А ещё он заплатил мне десять миллионов. Если это и сделало меня шлюхой, то, определённо, самой дорогой. Варка и Дилюк смотрели на Кэйю с любопытством, а потом одновременно спросили: — А там было к чему надо было быть готовым??? — Например, к двум членам, — невозмутимо кивнул он. — Надеюсь ты не… — ревниво сощурившись прошипел Дилюк. — Нет, милый, — Кэйа легко коснулся запястья Дилюка и ласково улыбнулся. — А вот Тарталья… — Предвестники удивительно живучи, — задумчиво покивал Варка. — Как тараканы, — устало, с ноткой грусти вздохнул Дилюк. — Эх, — вздохнул Варка, — помню я Капитано и его внушительный, — тут он сделал паузу и ухмыльнулся, глядя на заинтересованных и любопытных Дилюка и Кэйю: — меч. Огромный двурук. — Чёрт, — Кэйа хлопнул ладонью по столешнице. — Да не ври, ты же с ним спал! — Это не то, что стоит знать сыновьям моего, — Варка задумчиво поскрёб подбородок: — парня? — Дилюк, наливай! Они встречаются! — радостно закричал Кэйа. — Пьём на брудершафт, — кивнул Дилюк и налил себе глоток вина: — За счастье молодых! Он и Кэйа чокнулись и правда выпили на брудершафт. — Катастрофа, — устало вздохнул Варка. — А вообще не стоит сразу с проникновения начинать. Можете ртом, или руками, или между бёдер. Короче не стоит пытаться сразу впихнуть в себя член, — неожиданно сказал Кэйа. — А теперь чеши отсюда. Варка очень удивился, когда Дилюк выдал ему счёт, но безропотно всё оплатил.* * *
Возвращаясь домой, Варка становился подобен ласковому и неуверенному котёнку. Он помылся, надел большую, тёплую пижаму и пошёл в постель, к Крепусу. Тот уже тоже был в пижаме, тёплый, ласковый, сонный и живой. Его длинные, алые волны волос рассыпались по подушке и Варка лёг рядом, обнял Крепуса и уткнулся лицом в его волосы. Крепус тем временем отчаянно паниковал. В его мыслях бесконечно билось слово «Ужас». Ему было очень-очень страшно и волнительно. А потом он набрался храбрости, чуть не отвесил себе пощёчину, развернулся и поцеловал Варку в щёку. Их обоих в этот момент накрыла страшная паника потому, что и хотелось и страшно. Варка ответил на поцелуй, они жались друг к другу ближе, Варка зарылся пальцами в волосы Крепуса и всё. Крепус решил, что он не трус, не школьник и точно не смущающийся девственник (его сыну уже за двадцать в конце то концов). Он перевернул Варку на спину, навис над ним, поцеловал медленно и аккуратно, вспоминая всё, чему он научился за годы брака и то, как по словам самого Варки, ему нравится. Он чмокнул уголок губ Варки, спустился поцелуями на шею, вылизывал и легко, почти неощутимо, прикусывал. Огладил руками бёдра Варки и тот прогнулся, подставляясь под губы и руки Крепуса, а сам потянулся рукой к тумбочке, чтобы взять смазку. Крепус руки Варки перехватил и положил себе на плечи, сам взял смазку из ящичка тумбочки, прикусил ключицу Варки и почувствовал, как паника только нарастает внутри него. Никак нельзя опозориться второй раз. Варку мелко потряхивало от паники и предвкушения, но он всё равно развёл ноги в стороны, прогнулся, подставился под пальцы Крепуса и сжал в кулаке его волосы. Варка зажмурился и медленно выдохнул, когда почувствовал внутри себя первый палец. Крепус уткнулся лбом в грудь Варки и тяжело сглотнул. Варка гладил его по волосам и молчал. Молчал потому, что если бы открыл рот, то неминуемо начал умолять о большем, а Крепусу явно надо было дать время прийти в себя. Крепус Варку растягивал долго и аккуратно. Мучительно долго и нежно. Он оглаживал его изнутри, мягко массировал и не причинял ни капли дискомфорта. Варка вцепился руками в плечи Крепуса, прогнулся, сам насадился на пальцы, коротко постанывая, и поцеловал. Он целовал, очень много целовал Крепуса. Крепус развёл в стороны внутри Варки уже четыре пальца. Варка застонал и Крепус попросил его перевернуться на живот. Варка молчал и очень-очень долго смотрел Крепусу в глаза так, что тот начал паниковать ещё сильнее. — Я хочу видеть тебя, — хрипло сказал Варка, обхватил Крепуса ногами за талию и притянул ближе к себе. — Хочу лицом к лицу. А ты? Крепус стыдливо зажмурился, поджал губы и кивнул. Он вылил Варке между ног ещё больше смазки, смазал свой член и медленно, аккуратно, чтобы не причинить боли, вошёл в Варку. Варка зажмурился, шумно дышал, прогнулся и застонал, срываясь на тонкое, тихое хныканье. Он тайно и со стыдом мечтал об этом лет с семнадцати. Он любил этого человека всю жизнь. И, теперь, спустя столько лет и столько пережитой боли, они вместе. Варка зажмурился крепче, но слёзы всё равно текли. Крепус запаниковал, ласково стёр их со щёк Варки и обеспокоенным шёпотом спросил, что случилось и почему Варка плачет. А потом решил, что из-за него (по сути он был прав, но ошибся в деталях) и попытался выйти из Варки, но тот ногами прижал его к себе ближе, поцеловал и, срывающимся голосом прошептал «Я люблю тебя». Крепус на миг замер. Варка чувствал себя так, будто его окатили ледяной водой. Крепус молчал и внутри Варки становилось как-то очень пусто и холодно. Похоже, некоторым мечтам было не суждено сбыться. Руки и ноги варки расслабились и соскользнули с плеч и талии Крепуса. Весь Варка обречённо обмяк, кусал губы, а слёзы из глаз текли всё быстрее. А потом Крепус поцеловал его. Мягко, аккуратно, так нежно и ласково что сердце защемило. Крепус тоже плакал и Варка принял это за прощание. А потом Крепус поцеловал переносицу Варки. Его веки и щёки и, сипло от слёз, сказал «прости». Он долго, очень долго шептал своё «прости», а потом обнял Варку и сказал «я тоже люблю тебя, Варка». И так же долго, бесконечно долго, как он шептал «Прости», Крепус шептал «Люблю». Варка не верил. Мотал головой из стороны в сторону, а Крепус продолжал его целовать и шептать «Люблю тебя», «Тебя, Варка. Теперь только тебя». На самом деле времени прошло не так уж и много. Возбуждение почти что не утихло, просто обиженно стояло, забытое, в сторонке. А потом Крепус двинул бёдрами назад, собираясь выйти из Варки и Варка застонал. Они смотрели друг другу в глаза, Крепус ласково улыбнулся и продолжил вынимать свой член, а Варка хрипло попросил «Возьми меня». Крепус думал всего мгновение. А потом медленно и аккуратно вошёл в Варку до конца и начал двигать бёдрами, не удержав в себе стон и «Ох, как узко». Варка жмурился, высоко стонал от неожиданности и удовольствия и крепче обнял Крепуса. Крепус двигался медленно, мягко, чтобы не навредить и Варка двигался вместе с ним, подмахивая, прижимая к себе и целуя куда придётся. Они оба упивались, вслушиваясь в стоны друг друга. Пьянели от губ друг друга, от звука тихих шлепков и хлюпанья смазки. Крепус безупречно держал темп. Он двигался размеренно, нежно, выходил почти до конца и выходил так глубоко, как только мог. Варка сжимался на каждом толчке, желая подольше задержать в себе член Крепуса и продлить пьянящее чувство заполненности. С Крепусом было совсем не так, как с игрушками и людьми, имён которых Варка часто не запоминал. Сейчас Варка чувствовал, что его любят. Что он нужен. Что он достоин. Варка с наслаждением прогибался, подмахивал бёдрами, царапал спину Крепуса и кусал его шею и ключицы. Этот мужчина его. С Варкой было совсем не так, как с Алоисией. И совсем не потому, что он был мужчиной. Варка был ласковым, отзывчивым и Крепус ясно видел, что Варка отдаётся ему. Со всей страстью и любовью. Что каждое его движение, каждый вздох и стон, пропитаны чувствами Варки, что для него это не просто удовлетворение тела. Варка был прекрасен. Покрасневший, с припухшими губами, спутанными волосами. Раздирающий плечи и спину Крепуса в кровь, сжимающий его ногами до синяков, целующий жадно и собственнически. Варка стонал, сжимался на члене и шептал о том, как ему хорошо, как ему горячо и как прекрасно Крепус заполняет его внутри. Варка совсем потерялся в ощущениях. Сам он помнил только движения Крепуса, его стоны, поцелуи, горячее дыхание и тихие, трогательные комплименты. Варка кончил так неожиданно, что сам удивился. Ещё сильнее удивился Крепус, который даже не прикоснулся к его члену. Он собрался тут же выйти из Варки, но тот удержал его и прогнулся, насаживаясь глубже. — Давай, — выдохнул он. — Продолжай. — Тебе может быть неприятно и больно, — Крепус ласково поцеловал уголок губ Варки. — А секс должен быть приятным. — Только первые пару минут, — Варка обнял Крепуса за шею. — Пожалуйста, — он сжался на члене Крепуса и тот вздрогнул. — Когда мы обсуждали что нам нравится перед первой попыткой я ведь говорил тебе, что я хочу, чтобы ты… — Я помню, — прервал Варку Крепус и затряс головой, краснея ещё сильнее. — Но я не хочу, чтобы тебе было неприятно. Варка двинулся вверх и назад, слезая с члена Крепуса, а потом перевернул его на спину, нависая над ним. Варка сел на бёдра Крепуса, поцеловал его глубоко и ласково, а потом выпрямился, одной рукой опёрся о кровать чуть позади себя, а во вторую взял член Крепуса и приставил к своему анусу. Варка медленно и аккуратно сел до конца, смакуя каждый сантиметр, погружавшийся в него. Крепус тяжело и шумно дышал, глядя на Варку широко распахнутыми глазами. Когда Варка, опираясь обеими руками о матрас позади себя, выгнувшись, принялся плавно двигаться на члене, Крепус отчаянно застонал и толкнулся бёдрами на встречу. Они смотрели друг другу в глаза и вместе двигались, плавно и аккуратно. Крепус придерживал Варку за бёдра и кусал губы, не смея оторвать от него взгляда. — Ты невероятно красивый, ты знаешь? — хрипло спросил Крепус и Варка ещё гуще покраснел, ничего не отвечая от смущения. Крепус кончил с высоким, звонким стоном, со всей силы сжимая бёдра Варки, пока сам Варка вжимался ягодицами в пах Крепуса, насаживаясь как можно глубже. — Я люблю тебя, Варка. — Я мечтал о том, чтобы ты трахнул меня лет с семнадцати, — тихо сказал Варка, всё ещё сидя верхом на Крепусе. Они оба чувствовали как из него вытекает сперма, медленно стекая по крепким бёдрам и капая на простыни. — Пусть даже пьяным и ты бы этого не запомнил, — Варка ломко улыбнулся и сорвался на шёпот: — Но сегодня ты занялся со мной любовью. Чувствую себя дураком. Крепус сел на постели и крепко обнял Варку. — Я люблю тебя, — ласково прошептал Крепус. — Очень люблю. Варка немного неуверенно обнял Крепуса в ответ и тихо всхлипнул. — Да. Люби меня, пожалуйста. — Буду, — Крепус поцеловал веки Варки. — Конечно буду любить тебя, дорогой Варка, — бледные губы ласково коснулись скул Варки. — До конца жизни. Крепус целовал лицо Варки, а потом, опомнившись и страшно краснея, помог слезть со своего члена и отнёс в ванную. Он ласково промывал волосы Варки и позволил ему поиграться со своими алыми кудрями. Крепус аккуратно вымыл из Варки свою сперму, обтёр его пушистым полотенцем и помог надеть большую, смешную, пушистую и тёплую, фиолетовую пижаму с волками. Пока Крепус менял постельное бельё, от простыней до наволочек, Варка задремал в кресле, свернувшись клубочком. Проснулся он от запаха чистого белья, в тёплой постели, рядом с Крепусом и тут же обнял его, прижимаясь близко-близко, почти сразу вновь засыпая. — Я люблю тебя, Варка. Крепус поцеловал морщинку меж чёрных, с редкими седыми волосками, бровей и позволил себе одну слезу. Он тосковал по своей жене. Он считал, что предал её и свою к ней любовь. Но пусть так. Пусть Крепус стал предателем и грешником, но если всё это ради Варки, то оно того стоило. Ради прекрасного, ласкового, доброго, весёлого и верного Варки. Ради того, чтобы засыпать, обнимая лучшего из мужчин. Ради того, при мыслей о ком сердце Крепуса рвало на кусочки от любви. — Очень люблю тебя. — Спи, дорогой, — сонно прошептал Варка. — А завтра мы займёмся любовью ещё раз. Хорошо? — Конечно, — ласково, нежно и мягко. Крепуса переполняла любовь и теперь вся она принадлежала лишь Варке.