Не причиняй другому того, что могло бы явиться причиной твоего страдания. © Сиддхартха Гаутама (Будда)
***
Шорох одежды рядом со мной отвлек меня от созерцания двух фотографий с черными лентами на что перевела пустой взгляд на незнакомого человека, что в мой первый день появления представился, как Тэкеши Ямомото, но просил не называть «Дедушкой», лишь «Оджи-саном» по папиной линии. День моего перемещения — сегодняшняя ночь. Этот противный человек не дал опомниться, сразу выдернул с кровати, сказав о смерти "любимых родителей". По-любому его никто не любит, тц. Совсем без чувства такта. Сначала этот мужчина меня, конечно, заставил напрячься. Его аура и многозначительные шрамы оказывали немалое давление. Снаружи он выглядит суровым и слишком хмурым, а морщины добавляли ещё большей строгости и его улыбку невозможно заметить на устах, словно с рождение лишился возможности поднимать мышцы на лице. Грубые, мозолистые руки с шрамами только добавляли мысль про самурая Древней Японии. Одинокий Ронин, не подчиняющий ни одному богатому Господину, который свободно странствует. А это доказывает длинные, смоляные с седыми линиями волосы, собранные в строгий традиционный пучок. Стоит ли говорить, что мне стало завидно? Думаю, не нужно… Нет, вы только посмотрите на эти шелковистые локоны! И как они блестят на дневном свете — это вообще отвал и кровотечение зависти всех женщин. Я сейчас молчу про свои соломы. В прошлой жизни хотя бы пушистые у меня были, а здесь! Тьфу, решили наказать. Сжала ткань черного хакама и задрожала, еле сдерживая вопросы про то, каким он шампунем пользуется или чем мажется. Неужели здешние рецепты ухода? Что только не придумают эти японцы и китайцы. Мало того, что рост мелкий, у них мозг большой! Вздохнула. Нет, сейчас мои мысли не должны заниматься бредом. Стук гэта звонко отозвались в ушах около надгробия «моих» родителей. Тэкеши сложил руки в молитве и замер, будто выражая свое горе и прощание. Да, в его позе явно виден этот жест. Неужели, он любил их? А я… Я — это не она, прошлая хозяйка тела. Чужая. Я знаю. Они не мои родители. Я здесь не по своей воле. Я не знаю, что делать… Прилив таких мыслей отразились на моем лице. Где я? — Узуми. Холодный тон Деда током прошёлся по мне. Стрункой села прямо. И поморщилась. Ноги от долгой нахождения в одной позе заныли — мне было не до этого, даже если костяшки лодыжек остро реагировали на боль от столкновения с полом. Это имя… Почему она так знакомо звучит? — Я не смогу взять над тобой опеку. Плечи еле заметно дрогнули, а сердцо ухнуло вниз. Почему-то от таких слов мне стало обидно. Старые раны? Сколько пыталась скрыть обиды на тех, кто приходил в приют и забирали детей, а меня стойко игнорировали. Я подходила к ним, стояла и пыталась быть милой, чтобы просто уйти от холодных стен детского дома без уюта. Усердно протирала каждый пыль, не оставляла ни одного места, где могло оказаться многолетний слой грязи и лишние дежурные брала на себя. Этого было недостаточно. Единственный исход для меня оставался лишь — смирение. И сейчас. Я была в этом мире одна. В чужом теле. Даже времени на истерики не было, потому что мне пришлось взять на себя похороны родителей прошлой девочки. Зачем мне этим заниматься? Я даже их не знаю. Но… совесть не позволяла мне бросить все. Поплачу завтра. Спустя минуту заставив себя взять в руки, спросила: — Почему? — Работа героя опасна и тратит большую часть времени, — слово «Героя» заставили меня удивлённо поднять голову и посмотреть в глаза Такэши. Золото в глазах мужчины казалось потускнел и утерял свой блеск. — Это плохо повлияет на твое состояние. Почему-то мои мысли насчет одной теории мне не понравилась. Нет, вы же шутите? Я не могу же оказаться в этом месте… — Где тогда.? — но спросить мне не дало шаги за сёдзи и силуэт трёх людей. В этой комнате не было родственников. Дедушка пригласил лишь более близких. Мне же хорошо. Светлый зайчик солнца ласково лизнул стены. Тишина удушающей змеёй сжал мою голову. Так как догадка наталкивала на неприятную, даже можно сказать страшную, мысль. — Пойдем, они пришли. Дедушка равнодушно бросил на меня молчаливое «Идём» и стуча деревянной гэтой раздвинул сёдзи. Тело сознательно поплелся за ним, а я то бледнела, то зеленела, вспоминая не самые лучшие годы в период переходного возраста. Где надо мной вовсю властвовал неполное депрессивное состояние. Да и просмотры аниме хотя бы разбавлял эти серые дни. Тогда мной двигал эгоистичное чувство, хотелось потешить собственное эго, почувствовать чужую боль, чтобы этот человек ощутил удар сучки-судьбы. Не самые светлые мысли подростка. Вот это я злобный пиздюк…. Укрываясь теплым пледом, включила для фона аниме. За окном барабанил дождь, и его холодный пар приятно холодил кожу, пока пальцы крутили ручку. Желание делать домашнее задание отбивала дождливая погода и это состояние. Дурацкая физика. Ублюдочные цифры, чтоб вас. Неожиданно рука замерла над чистым листом тетради, а глаза впились в экран ноутбука. Точно. Чужое страдание. — Эй, Деку!.. — изображение Бакуго грозно нависало над бедным тощим парнем, чьи блестящие зелёные глаза блестели от слез. Моя рука потянулась к этим двум. — Ха… Вот мое лекарство… Мой фанфик. Ошарашено стукнулась об чужую детскую грудь и с ужасом подняла голову к мальчику, с кем я столкнулась. — Эй.! — хотел уже дерзко крикнуть на меня блондин, как резко запнулся на полукрике, увидев мои застывшие слезы и глаза, полные чувства ужаса и вины. — П- — я не обращала внимание на взрослых, сосредоточено уставившись на жертву моего творения. «Прости меня» застряло в горле. Мне стало не хватать воздуха. Парень, который из-за меня страдал. В голове набатом набежали воспоминания сюжета моего фанфика. Все. Я помню от корки до корки. Все мучения, которые мной писались с особым вниманием. Почти все пострадали. И… Умерли. Бакуго Кацуки. Перед глазами все поплыло, а во рту застрял огромный шипастый стебель розы. Я упала на колени, мои плечи схватили маленькие руки, придерживая меня, как опору. Из горла вырвался то ли хрип, то ли всхлип. — Я-я… Прости меня… Прости меня… — шепотом проговорила, когда вцепилась в его руки и безудержно ревела, сдерживая истерику. Сейчас я осознала. Бесповоротно. Я попала в свой собственный фанфик. Значит… Его страдания реальны… Она сломала ему жизнь. Он ведь исправился потом, а я просто взяла и разрушила… И этот огромный шрам на левом запястье. А это может означать только одно — я заняла тело Узуми Бакуго. Двоюродная сестра со стороны матери. Узуми Бакуго — отправная точка всех мучений в будущем.