Санъе-цзюнь

— Шицзунь. Шэнь Цинцю повернулся и увидел, что его младший ученик и крестник стоит поодаль от него. Они были в концертном зале Цинцзина, свитки и руководства разложены на возвышениях и ступенях, как будто ученики только что репетировали свои декламации или работали над речами. — Значит, это сон, — вздохнул Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ кивнул. — Что мне нужно делать? — спросил полудемон. — Просто помоги мне, — ответил Шэнь Цинцю. — Мне нужно пройти через разум этого старого ублюдка, чтобы найти в нем дополнение и растворить отпечаток души. Монахини Тяньи делают все возможное, чтобы ослабить его защиту, но я подумал, что было бы весьма полезно, если бы ты тоже присоединился. — Нет ли при этом риска разрушить его разум и навредить его душе? — спросил Ло Бинхэ. Он также исследовал, как растворять отпечатки души, и кое-что знал об этом, хотя и знал, что на самом деле растворять будет не он. Шэнь Цинцю издал сухой смешок, гораздо менее беззаботный, чем обычное веселое хихиканье Санъе-цзюня. — Не все ли тебе равно? — спросил он, и Ло Бинхэ понял, что да, ему действительно все равно. — Что ж, я все равно постараюсь избежать этого, если смогу, — сказал его шицзунь. — Этому ублюдку есть за что ответить, и я бы предпочел оставить его способным осознать последствия его собственных действий. Ло Бинхэ на секунду заколебался, нахмурившись, наблюдая, как его шицзунь начинает изучать, как манипулировать пространством снов. — Шицзунь. Как ты можешь ненавидеть Старого Мастера Дворца, но простить Цю Хайтан? — спросил он. Шэнь Цинцю замер, затем медленно повернулся и посмотрел на полудемона. Он постоял так некоторое время, думая, как ответить. Шэнь Цинцю не прощал Цю Хайтан, потому что ему не за что было ее прощать. Потому что дело было не в Цю Хайтан. Дело никогда не было в Цю Хайтан. Люди, которых он ненавидел и на которых обижался, не были Цю Хайтан. Люди, которых он без колебаний убил бы снова, даже если бы у него не было искажения ци, не были Цю Хайтан. В прошлом он чувствовал себя виноватым перед Цю Хайтан. Он также обижался на Цю Хайтан за то, что она ничего не замечала. Но у него был Санъе-цзюнь. И вскоре он понял, что... Цю Хайтан к этому не имела никакого отношения. Что он не виноват, что лишил ее семьи. Точно так же, как она не виновата, что ее семья причинила ему боль и обрекла себя на смерть. И из-за этого... он перестал беспокоиться из-за семейства Цю. Какое-то время ему еще снились кошмары, но он был полон решимости не позволить одному этому происшествию определить всю его оставшуюся жизнь. И после того, как он снова столкнулся с Ци-гэ, он понял, что если бы он не отделил Цю Хайтан, единственного человека, о котором он вообще заботился в этом доме, от этого инцидента, его чувства к ней поглотили бы его так же, как чувства отвержения и неадекватности из-за отказа Юэ Цинъюаня дать ему объяснение все еще поглощали его по сей день. Он просто больше не испытывал сильных чувств к Цю Хайтан, кроме желания, чтобы она отложила свои обиды в сторону и продолжила свою жизнь. Даже если она попытается подставить его, он не думал, что будет заботиться о ней настолько, чтобы пожертвовать собой и спасти ее лицо. Но при этом он действительно не беспокоился настолько, чтобы тратить свое время, пытаясь отомстить, если бы она действительно довела дело до конца. В этот момент его приоритетом была защита себя и своего места в мире. Цю Хайтан не имела к этому никакого отношения. Наконец Шэнь Цинцю усмехнулся. — И превратиться в ожесточенного человека, который ищет мести и возмездия, пока я случайно не продам свое тело и душу грязному старику, который хуже любого демона? Ло Бинхэ выглядел пораженным, как будто он не думал об этом раньше. Шэнь Цинцю вздохнул. — Я не ненавижу ее и понимаю, почему она на меня обижена. Пока она больше не пытается причинить вред мне или тем, кто мне небезразличен, нет причин мстить тому, кто раскаялся. Ло Бинхэ постоял некоторое время молча, затем кивнул, крепко стиснув зубы, и в его глазах мелькнуло понимание. — Старый Мастер Дворца никогда не раскается, — сказал Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю согласился. — Да, он никогда этого не сделает. --- Чуть позже, после того, как шицзунь и его ученик какое-то время путешествовали по пространству снов и воспоминаниям Старого Мастера Дворца... — ...Шицзунь. Я плохо себя чувствую. Лицо Ло Бинхэ выглядело зеленым даже во сне. — ...Просто радуйся, что он не перешел черту хотя бы с несовершеннолетними учениками. Шэнь Цинцю тоже выглядел не очень хорошо. Пробираясь сквозь голову безумно одержимого женщиной старика, который не колеблясь начал заигрывать со злым совершенствованием, они столкнулись с некоторыми... опасностями, которых они на самом деле не ожидали... ну, нет, они думали, что это будет... но на самом деле увидеть это... — ...Давай просто... поторопимся и сделаем то, зачем пришли, — сказал Шэнь Цинцю. --- Шэнь Юань перекинул волосы Лю Цингэ на другую сторону шеи, чтобы оставить длинную полосу засосов на красивой шее своего возлюбленного. — Ты пытался отомстить мне? — спросил он с широкой улыбкой. Лю Цингэ фыркнул, повернув голову в сторону и позволяя повелителю демонов делать все, что ему заблагорассудится. Он целенаправленно контролировал их ритм, чтобы отсрочить оргазм А-Юаня каждый раз, когда демон, казалось, вот-вот достигнет его, но в конце концов это имело непредвиденные последствия, и он был выжат насухо, так как это сделало А-Юаня еще более привлекательным и способным продлить удовольствие. Ну... и что с того? Лю Цингэ повернулся лицом к Шэнь Юаню и прижался щекой к волосам своего возлюбленного, их конечности переплелись друг с другом. — Нет, — упрямо сказал он, и Шэнь Юань рассмеялся, нежно целуя подбородок Лю Цингэ, прежде чем уткнуться носом в его шею. Наконец, повелитель демонов вздохнул и спросил: — Разве тебе не нужно вернуться в Цзиньлань? — но он не убрал свои руки с Лю Цингэ. У него не было абсолютно никаких намерений позволить владыке пика покинуть его постель в ближайшее время. — ... — Лю Цингэ не ответил. Он очень хотел не затрагивать это. — Полагаю, это может подождать до утра, — вздохнул Шэнь Юань, а затем коварно улыбнулся. — В конце концов, я уверен, что существует довольно много слухов о том, что красивого и благородного повелителя пика Байчжань очаровал странный бродячий заклинатель. Твой героический поступок сейчас наверняка обсуждается по всему городу. Лю Цингэ фыркнул, легкий румянец залил его щеки. Как будто он не заметил почти благоговейных взглядов группы целителей в этом городе... некоторые из них немного расчетливо обдумывали, как лучше всего приблизиться к его А-Юаню, чтобы воспользоваться его способностями и знаниями, а некоторые просто обдумывали, как лучше подобраться к А-Юаню. — Как будто тебе нужна была моя помощь, — предпочел вместо этого сказать он. — Мм. Но мне это очень понравилось, — сказал А-Юань. — Хотя я думаю, что ты слишком много общаешься с Тяньлан-цзюнем. Фраза «этот Лорд» была немного не в характере Лю Цингэ, хотя, безусловно, оказала большое влияние в той ситуации. — И чья это вина? — Лю Цингэ придвинулся обратно, обвивая руками своего возлюбленного, сильнее притягивая владыку демонов к себе и слушая смех А-Юаня. Их ноги переплелись. Полежав вместе еще немного, они неохотно встали, чтобы обмыться. Шэнь Юань выпустил свои демонические черты, его крылья хлопали, когда вырвались из его спины. В конце концов, трахаться, лежа на спине с расправленными крыльями, не так-то просто. Они не отлипли друг от друга, даже перебравшись в горячий источник. Повелитель демонов практически сидел на коленях Лю Цингэ в горячей воде. Когда уровень эндорфинов отступил, превратив их энтузиазм в приятное удовлетворение, Лю Цингэ начал думать обо всем, что произошло в тот день. Конечно, он раскрыл свои отношения с А-Юанем перед всеми орденами, но это было далеко не самое удивительное, что произошло. Так много всего случилось, и так многое было раскрыто перед главными орденами, что... что... ... Лю Цингэ не был уверен, что это значит. — А-Юань, — спросил он после минутного размышления, — что будет теперь, когда Старого Мастера Дворца взяли под стражу? — Я полагаю, это зависит от обстоятельств, — сказал владыка демонов ленивым и беззаботным голосом. — Но если вы предоставите это Цзю-эру, я уверен, что это не обернется для Цанцюн плохо. Ну это... это правда. Лю Цингэ может не очень хорошо работать вместе с Шэнь Цинцю, но это потому, что способности Шэнь Цинцю очень хорошо подходят для борьбы с подобным беспорядком, в то время как способности Лю Цингэ... не то чтобы полезны. Для данной конкретной ситуации. — А как же демоны? — спросил Лю Цингэ. — Тяньлан-цзюнь вряд ли будет удовлетворен, если все ограничится только заключением в тюрьму Старого Мастера Дворца. Что, если ордена объединятся против него? Начнется ли новая война? Шэнь Юань помычал, неторопливо взмахивая рукой и крыльями, мягко колыхая воду. — Я очень сомневаюсь, что дело дойдет до войны в человеческом царстве, — сказал он. — Сражения Тяньлан-цзюня в царстве демонов четко определили ситуацию – бывшие враги Цзюньшана против него самого. Поэтому у этого вопроса больше нет такого большого шанса раздуться до войны между царством демонов и царством людей, пока Тяньлан-цзюнь не сплотит демонов, чтобы атаковать человеческое царство. И этот паршивец не будет этого делать, если он знает, что для него хорошо. Он сделал паузу на мгновение. — Ну, — продолжал Шэнь Юань, — вопрос об оскорблении Тяньлан-цзюня, совершенном Старым Мастером Дворца с остальными орденами в качестве сообщников, все еще нуждается в рассмотрении. Но я полагаю, что отношения между другими орденами и Хуаньхуа приняли довольно неожиданный оборот, и не сомневаюсь, что теперь, когда дискуссии ведет Цзю-эр, все придут к разумному соглашению. ...Тем не менее, это, вероятно, плохо кончится для Старого Мастера Дворца, и, вероятно, среди орденов возникнет немало ссор из-за того, что именно они готовы уступить владыке демонов в качестве компенсации за серьезное оскорбление. Было бы гораздо проще, если бы Су Сиянь была возрождена, а Тяньлан-цзюнь отказался от своих прав на реституцию. Ордена не будут так сопротивляться компенсации другому заклинателю, даже если она была связана с демоном... Шэнь Юань погрузился в горячий источник, пока над водой не оказались только его голова и кончики крыльев. Лениво прищурив глаза, он подумал, что он должен поговорить об этом с Су-сяоцзе. Хм? Убедить самого Тяньлан-цзюня? Удержать Небесного демона от мести всему человечеству – это одно, но сказать ему отказаться от своего права требовать реституции – совсем другое. Кто-то, кто совершенно не имел отношения к ситуации, не должен вмешиваться. Но он был не прочь склонить более разумную сторону этой обиженной пары убедить Тяньлан-цзюня прислушаться к здравому смыслу. — Что, если ордена начнут войну друг с другом? — спросил Лю Цингэ, наблюдая, как владыка демонов счастливо плещется в горячей воде. — Хм.... Я сомневаюсь, что и это произойдет, — сказал Шэнь Юань, слегка шлепая по поверхности воды. — Из-за страха, что силы из царства демонов снова затеют войну, я не думаю, что кто-то рискнет сократить свои ресурсы, направив их на ведение войны между орденами. Я сомневаюсь также, что Хуаньхуа сможет оказать серьезное сопротивление, несмотря на все их бахвальство. Независимо от того, какой силой обладает орден, членов ордена, желающих быть связанными со злыми заклинателями и вступивших в сговор с демонами, будет недостаточно, чтобы полностью противостоять всем требованиям общественности. Пока другие ордена не настаивают на полном роспуске Дворца Хуаньхуа, все можно решить без кровопролития. Лю Цингэ вздохнул. Все это звучало очень сложно, но он понимал, что все, вероятно, решится без войны. Возможно, некоторые люди могут подумать, что Бог войны Байчжаня будет разочарован тем, что войны не будет, но, честно говоря, Лю Цингэ ненавидел поле битвы. Ему нравилась борьба, а не смерть. Поля сражений всегда были полны смерти. Смерти врагов, не стоящих того, чтобы сражаться с ними. Смерти товарищей, которые не обязательно хотели оказаться на поле боя. Бессмысленные смерти, принесенные в жертву гнилым амбициям других. Конечно, если они захотят направить его в сторону какого-нибудь владыки демонов или злого заклинателя, который позже станет проблемой, он ни капельки не будет жаловаться на это. Протянув руку, Лю Цингэ обвил Шэнь Юаня и притянул его ближе, голова повелителя демонов уткнулась ему в шею. Через несколько минут со стороны дома появилось ощущение присутствия, и из кустов вышли два человека. Ло Бинхэ, который выглядел так, словно только что очнулся от кошмара, и Ян Исюань, на удивление лишенный синяков благодаря тому, что Шэнь Юань намазал их специальной мазью, замерли, увидев две фигуры, купающиеся в горячем источнике. Лю Цингэ замер. Быть замеченным в такой интимной обстановке, без одежды, все еще было вне его зоны комфорта. Шэнь Юань небрежно отстранился. — А, вы оба уже проснулись? — спросил он. — Цингэ и я все равно почти закончили. — Н-нет, не торопитесь... — сказал Ло Бинхэ напряженным голосом, ладонью закрыв глаза Ян Исюаню и уводя мальчика прочь. Шэнь Юань рассмеялся, вставая и протягивая руку своему покрасневшему возлюбленному. — Упс, — сказал он с ухмылкой, и Лю Цингэ застонал, прежде чем принять помощь, позволяя вытащить себя из горячего источника. На следующее утро Лю Цингэ и Ян Исюань отправились в родную деревню Ян Исюаня, чтобы получить разрешение для мальчика присоединиться к Цанцюн. По дороге Ян Исюань неловко кашлянул. — А... Шицзунь? — нерешительно спросил он. Лю Цингэ посмотрел на него, и, восприняв это как разрешение продолжить, Ян Исюань сказал: — Вы... вы и Санъе-цзюнь лаоши... вы двое... гм... вместе? Два человека, находящиеся вместе в горячем источнике, возможно, не были чем-то странным, но они сидели так близко... и, ну, отметины на них обоих были более чем красноречивыми... но Ло-шисюн казался очень усталым, поэтому он не спросил его. И, возможно, он должен был знать из того случая, когда шицзунь рванулся на защиту Санъе-цзюня лаоши, но Ян Исюань не понял, что «партнер по совершенствованию» был... ну, этим! Лю Цингэ застыл на долю секунды, его уши покраснели, но в остальном каким-то образом ему удавалось оставаться бесстрастным. — Он известен как Шэнь Юань. Имей это в виду, — сказал повелитель пика, фактически не отвечая на вопрос. Ах, вот как... значит, да. Они точно были вместе. Были ли пары любовников демонов и заклинателей настолько распространены? Еще были родители Ло-шисюна, но, может быть, демоны, которым нравятся совершенствующиеся, обычно тусуются вместе? Кажется, Ян Исюаню еще многое предстоит узнать в мире совершенствования...