Санъе-цзюнь

Несмотря на усталость от прошедшей ночи, утром Лю Цингэ проснулся рано и переполненный энергией. ... Слишком переполненный энергией. Открыв глаза, он увидел перед собой белое облако и понял, что Санъе-цзюнь за ночь развернулся, привалившись к нему и укутывая их обоих своими белыми крыльями. — Нн... — потревоженный его движениями, Санъе-цзюнь хмуро приоткрыл один глаз, — спи еще, — пробормотал он, и его крыло сомкнулось вокруг Лю Цингэ, притягивая ближе, пока они не оказались тесно прижаты друг к другу. После чего Санъе-цзюнь снова заснул. Кончики ушей Лю Цингэ покраснели, когда он посмотрел на демона, прижавшегося к его груди и обвивавшего хвостом его ноги. К счастью, рога Санъе-цзюня были не слишком большими или растопыренными, иначе это было бы довольно неудобно. Они в основном были направлены к затылку, лишь немного торча по бокам. Утонченные черты лица Санъе-цзюня, казалось, сияли в проникающем из окна утреннем свете, а из-под крыльев выглядывало кремово-белое плечо. Лю Цингэ решительно отвлек свое внимание, поскольку кое-какая его часть начала слишком сильно просыпаться, и закрыл глаза, сосредоточившись на внутренних ощущениях духовной энергии, наполняющей его даньтянь. Это было... Лю Цингэ резко вдохнул. Он думал, что ему придется провести месяц или около того в Пещерах Линси, чтобы хотя бы приблизиться к накоплению количества духовной энергии, достаточного для оборачивания еще одного кольца вокруг его золотого ядра. Но сейчас он был настолько переполнен духовной энергией — будь она физическим явлением, ему пришлось бы волноваться, что его даньтянь лопнет. У него было так много духовной энергии, что могло бы хватить на два прорыва. Что вообще случилось, чтобы ... Лю Цингэ внезапно очень отчетливо осознал не исчезнувшие до конца ощущения от вжимавшихся в мышцы его торса пальцев и поддразнивавших его шею острых зубов Санъе-цзюня. ... Нет, он знает, что двойное совершенствование, безусловно, дает преимущества, но такого рода усиление больше походило на результат панацеи, созданной из тысячелетних трав, очищенных вознесшимися алхимиками! — ... Что-то не так? — спросил Санъе-цзюнь, когда напряжение Лю Цингэ снова разбудило его. Он выглядел немного более проснувшимся, чем раньше, и моргал, озабоченно нахмурив брови. — Нет, это... – Лю Цингэ замолчал, когда его глаза остановились на полусонном и озадаченном демоне. Он знал, что Санъе-цзюнь, по слухам, был могущественен. До него также доходили слухи, что этот титул никогда не передавался по наследству, будучи создан для нынешнего Санъе-цзюня, единственного демона, когда-либо покорившего Дрейфующую рощу. Он не придал особого значения этому последнему слуху, считая его преувеличением или откровенной ложью, но если это была правда... — Сколько тебе лет? — спросил Лю Цингэ. Санъе-цзюнь медленно моргнул, а затем, надувшись, отвернулся. — Я не хочу говорить. Если я это сделаю, то буду чувствовать, что воспользовался ребенком. ... Значит, Санъе-цзюнь определенно старый демон. Могущественный старый демон. Который был девственником, поддерживающим свой врожденный цзин в течение... возможно, сотен лет, позволяя ему подпитываться своей силой и демоническим совершенствованием, пока он не стал мощным тонизирующим средством. (прим. переводчика: врожденный цзин, или врожденная эссенция — тончайшая субстанция человеческого тела, которая обеспечивает рост, развитие и размножение человека, однако иероглиф 精 (jīng) также применяется в значении «семя», т.е. «сперма»: https://ru.wikipedia.org/wiki/Цзин_(китайская_медицина)) И Лю Цингэ получил этот тоник прошлой ночью. Лю Цингэ сглотнул с ясно слышимым щелчком, и Санъе-цзюнь оглянулся через плечо. — Серьезно, ты в порядке? — спросил он, отбросив свою надутость, и сел, с тревогой глядя на Лю Цингэ. – ... Я готов к прорыву после того, как мы... занялись парным совершенствованием, — сказал Лю Цингэ, не в силах встретиться взглядом с Санъе-цзюнем. Вместо того чтобы старый демон попользовался молодым совершенствующимся, наоборот, молодой совершенствующийся извлек выгоду из старого демона! — ... Что? Хотя ты и был близок, парное совершенствование не должно было довести тебя до самого порога, — Санъе-цзюнь взял Лю Цингэ за запястье, чтобы проверить его совершенствование. И тут же в шоке уронил руку Лю Цингэ. — Что случилось?! Как твоя духовная энергия настолько возросла? — вскрикнул он. Хотя Лю Цингэ было слишком стыдно что-либо говорить, он неохотно решил сказать правду: — Если демон сохранил свой врожденный цзин в течение ста или более лет... — ... ОЙ, — глаза Санъе-цзюня распахнулись. Кажется, он знал об этом явлении, но просто не думал, что оно относится и к нему. Лю Цингэ почувствовал себя неловко. — Я не знал... — начал он, помедлил, затем попытался снова, — я попросил о парном совершенствовании не потому, что думал... — Лю Цингэ снова наморщил брови. Он ненавидел то, что не знал, как выразить свои мысли. Но он должен был сказать ему, объяснить Санъе-цзюню, что он не собирался извлекать выгоду из чего-то подобного. Санъе-цзюнь какое-то время молча смотрел на него, и Лю Цингэ почувствовал себя несчастным. Затем Санъе-цзюнь рассмеялся, обвил хвост вокруг талии Лю Цингэ, наклонился и чмокнул его в нос. — Не глупи. Кто бы мог подумать, что у такого старика, как я, все еще... э... не было партнера? Впрочем, я и сам давно забыл об этом. Если тебе принесла пользу необходимость разделить постель с этим нежеланным стариком... — Ты не нежеланный, — Лю Цингэ внезапно схватил его за руку, переплетая свои пальцы с пальцами Санъе-цзюня. — Я... Я хочу тебя. У Лю Цингэ пока еще не хватало смелости сказать это вслух. Санъе-цзюнь удивленно моргнул, но улыбнулся. — Ты очень любезен, — сказал он со смехом. — ... Лю Цингэ подумал, что теперь он, возможно, гораздо лучше понимает, что чувствовали все другие демонические владыки, преследуя этого неуловимого демона ветра. Со смешанными чувствами он готовился покинуть уютный маленький однокомнатный домик Санъе-цзюня. С одной стороны, он был взволнован возможностью предпринять прорыв гораздо раньше и с гораздо более высокими шансами на успех, чем предполагал. С другой... Санъе-цзюня и его Дрейфующую рощу было очень трудно разыскать. Как праведный заклинатель и владыка одного из пиков Цанцюн, Лю Цингэ знал, что возможности отправиться на их поиски, не говоря уже о шансах найти их снова, были ближе к нулю, чем он хотел бы признать. Пока Санъе-цзюнь вел его через Дрейфующую рощу, отгоняя кровожадные деревья, словно непослушных воробьев, Лю Цингэ молчал, глядя на него, словно пытаясь запечатлеть фигуру Санъе-цзюня в памяти. На границе между Дрейфующей рощей и царством людей Санъе-цзюнь остановился. Белое крыло качнулось вперед, и повелитель демонов, поколебавшись, провел рукой по своим перьям. — Прошло всего одно или два десятилетия с тех пор, как я отправился в уединение, но мне очень понравилось твое общество, и я был бы не против, если бы ты навестил меня снова, — слабый румянец залил его щеки, — если... если ты когда-нибудь будешь меня искать, это поможет найти меня. Лю Цингэ взял у Санъе-цзюня пушистое белое перо и осторожно спрятал его под одежду. — Я вернусь, — посмотрел он Санъе-цзюню в глаза, — я хотел бы попробовать спарринг с тобой. Санъе-цзюнь ухмыльнулся, обнажая острые зубы. — После твоего прорыва? Хорошо, если ты считаешь меня подходящим. — Я не могу подумать ни о ком другом, против кого я мог бы испытать свою силу, — сказал Лю Цингэ. Технически, был еще чжанмэнь-шисюн, но иметь возможность выложиться на полную и при этом чувствовать, что еще не достиг предела силы своего противника? Лю Цингэ мог подумать только о Санъе-цзюне. (прим. переводчика: «чжанмэнь-шисюн» = лидер ордена «чжанмэнь» + старший боевой брат «шисюн») Его мысли не могли не вернуться к прошлой ночи, когда он был прижат к телу Санъе-цзюня, приподнят с кровати и не мог найти ничего, за что ухватиться, кроме самого демона, пока его жестко и глубоко трахали. Лю Цингэ резко оборвал эту мысль, иначе он не смог бы стоять прямо во время полета обратно в Цанцюн. Внезапно Санъе-цзюнь нахмурил брови, настороженно оглядываясь назад, на другую сторону леса. — Что за гребаные идиоты осмелились заморозить мой лес? — сердито пробормотал он, затем со вздохом повернулся к Лю Цингэ, — к сожалению, у меня появились еще гости. На этот раз совершенно нежелательные. Мне придется с тобой попрощаться. Лю Цингэ кивнул и с удивлением увидел, как Санъе-цзюнь изменил форму, имея теперь в качестве своей нижней половины тело белой лошади с тигриными полосами, а его крылья сползли от человеческих лопаток к лошадиным. Лю Цингэ знал, что демоны могут менять форму, но предполагал, что Лорд Дрейфующей Рощи примет скорее кошачий, а не лошадиный вид. Хотя его хвост по-прежнему был тигриным. Когда Санъе-цзюнь ускакал, могучий и элегантный даже в этой форме, Лю Цингэ ошеломленно проводил его взглядом, прежде чем, наконец, вытащить Чэнлуань и направиться обратно в Цанцюн. Хотя Санъе-цзюнь и был уверен, что его меридианы были исцелены, Лю Цингэ направился на Цяньцао, как только сдал отчет. Это было не потому, что он не мог доверять оценке демона, а потому, что сам Санъе-цзюнь сказал ему провериться у кого-то, действительно обученного лечению совершенствующихся, прежде чем пытаться делать что-то слишком рискованное. Было бы слишком поздно сожалеть, если бы что-то пошло не так, пока он пытался обернуть кольцо вокруг своего золотого ядра. Му Цинфан слегка нахмурился, проверяя пульс Лю Цингэ. — Кажется, на этот раз ты встретил как большое несчастье, так и большую удачу, шисюн, — наконец вздохнул Му Цинфан, откидываясь назад, — ты говоришь, что отравился Цветком Беспорядочного Желания? Удивительно, что ты не получил больше урона, прежде чем разобрался с собой. (прим. переводчика: напоминаю, что «шисюн» – старший боевой брат) Лю Цингэ нахмурился: — Мои меридианы все еще повреждены? — спросил он, не особо в это веря. — Нет, они были должным образом исцелены, но это было совсем недавно, так что все еще есть следы, которые целитель способен обнаружить. Однако через несколько дней даже эти следы исчезнут. Тем не менее, хотя я уверен, что ты хочешь совершить прорыв чем скорее, тем лучше, я бы посоветовал тебе подождать несколько дней, чтобы быть уверенным, что прорыв пройдет гладко. Лю Цингэ нечего было на это сказать. Даже он, нетерпеливый и не желающий, чтобы ему приказывали отдохнуть, понимал, что прорыв на стадии совершенствования повелителя пика — это не то, к чему можно относиться легкомысленно. — Однако поскольку твои меридианы были повреждены таким образом, лечение должно было быть... — Му Цинфан замолчал, затем посмотрел на поблекшие, но все еще вполне заметные синяки, выглядывавшие из-под высокого воротника Лю Цингэ, — ... У тебя была очень удачная встреча, ты встретил кого-то, способного распознать проблему и применить правильное лекарство, — наконец сказал он, решив пощадить лицо своего шисюна. Лю Цингэ покраснел, прекрасно осознавая, насколько удачной была встреча. --- Шэнь Юань, вернувшись в свою обычную форму, сердито надул щеки и присел на корточки среди трупов низших ледяных демонов. — Вы думаете, что это весело – прийти и устроить бардак в Дрейфующей роще, а? И что вам нужно, трава огненного феникса? Слезы ледяного лотоса? Воды очищающего душу родника? Мудаки, если вы превратите лес в тундру, вы думаете, это все сможет снова вырасти, а?! Тьфу! Выкинув трупы из своего леса, он обшарил их карманы. — И кто же прислал на мою территорию этот низкопробный хлам, кто не знает страха перед гневом этого Санъе-цзюня? Он не обращал внимания ни на собирателей, ни на посетителей, ведь у всех поистине драгоценных растений и животных в его лесу были свои собственные способы защитить себя. Но идиоты вроде этих, которые разрушали, ну или пытались разрушать лес без всякой провокации, заслуживали той участи, которая их здесь ожидала. Найдя жетон на поясе демона, который, безусловно, был больше всех похож на лидера, Шэнь Юань встал и нежно погладил хлещущую иву кровавого сердца, одна из ветвей которой была заморожена, размораживая и исцеляя ее повреждения. ... Что ж, ива, в конце концов, взяла верх над этими ледяными дикарями. К тому времени, когда прибыл Шэнь Юань, она уничтожила почти всех ледяных демонов. Шэнь Юань сузил глаза, задумчиво глядя на жетон. — Похоже, мне придется отправиться в северную ледяную пустыню, — решил он, скривив губы в невеселой улыбке.