Сказка про мальчика, воспитанного белками, и про мальчика, воспитанного королями

      У придворных шутов не бывает выходных. По крайней мере, у такого придворного шута как Артур — выходных никогда не было. Он не считал свою профессию тяжёлым трудом, и ему хватало ночи на то, чтобы восстановить силы, придумать новые розыгрыши и накопить улыбок. Так было последние лет пять, но этой ночью что-то пошло не так, что-то сбилось с намеченного курса.       Что-то случилось?       Артур битый час глядел на потолок и мог думать только о том, что случилось бы, если бы каменные своды обрушились ему на голову. Тогда в каморке не пригодилось бы вожделенное окно, целое небо стало бы потолком. Вместо белок перед сном можно было бы считать звёзды, но тогда Артур рисковал увлечься и просчитать их всю ночь. Если бы, конечно, выжил после обвала. Сейчас его так сильно мучила, изводила чужеродная бессонница, что он был не прочь получить камнем в лоб. Шутки никак не всплывали в его воображении. Раньше достаточно было прикрыть глаза, запустить камешек по глади озера фантазий, и, пропрыгав десяток раз, разогнав рябь, он возвращался, захлёстывая Артура волной свежих идей.       Но не в эту ночь. Злая шутка природы поселилась в голове, она царапалась, оставляя неглубокие порезы на ткани привычного уклада жизни. Артур хотел бы заснуть и проснуться утром вчерашнего дня.       Закрывая глаза, он оказывался не в своём красочном мире с говорящими улитками, а на холодном мраморном полу беседки. Он не мог бросить камешек принцу в лицо. Он не мог даже пошевелиться в этом сновидении, пока внутри него ревела буря. Липкой паутиной перед глазами мерещился образ рассерженного Микаэля. Кажется, во сне он как раз-таки оглушительно громко кричал — но Артур не слышал.       Раз за разом открывая глаза, он думал, наступил ли уже рассвет. Гулкий храп повара рикошетом отлетал от стены, ему вторили хрюканье и причмоки сопящих поварят. Вот с какой радости они каждый божий день подскакивают раньше Артура и будят его, а ему самому не полагаются эти привилегии? Затрещали доски. Артур решительно слез с койки, как бы невзначай скидывая своё хлипкое одеяло на лицо поварёнку Обри. Пусть ещё разок запутается и потешит публику вместо Артура. У Артура выходной.       Он не стал даже умываться. Натянул свой шутовской наряд, сетуя на пятна засохшей грязи на коленях, потянулся за мятым колпаком. Бубенчики безжизненно заболтались. Артур тронул один из них пальцем, тот издал уставший звон. Шуту вмиг сделалось до боли стыдно. Нельзя было подвергать свой колпачок стольким треволнениям.       Покинув свою каморку, ужасно измотанный за ночь Артур побрёл по коридору куда глаза глядят. Он совершенно не знал, чем сегодня себя занять, чтобы отвлечься от навязчивого образа в голове. Артуру никогда не было свойственно сердиться, но сейчас он со злобой пнул повстречавшиеся на его пути рыцарские доспехи. Глухо, всё ещё глухо. Быть может, из-за вчерашнего мороза он застудил себе уши?       Главной темой для дискуссий в то утро стал вчерашний снегопад. Все дивились, откуда он взялся и куда пропал, едва солнце скрылось за горизонтом. Артур не хотел участвовать в обсуждениях, хотя обычно галдел громче всех.       Ну снег как снег, подумаешь. Восторг умер не родившись, именно этот снег украл его первый поцелуй.       Артур избегал встреч с суетливой прислугой. А суетились все пуще обычного, на рассвете в замок из затянувшегося путешествия вернулся его величество король. Артуру необходимо было его поприветствовать, но разве же можно заявляться к королю с грязными коленками и поганым настроением?       Он не пошёл в тронный зал, он не пошёл в сад. Он пошёл на кухню, нарушая порядок своего дня. Вся энергия ушла на мучительные попытки поспать хотя бы часик, и оттого живот бурлил, поедая себя же.       Толкнув хлипкую дверцу, он нос к носу столкнулся с кухаркой Перкинс. Она уронила поднос с посудой ему на ноги. Артур точно оглох. Блюдце беззвучно укатилось в коридор.       — Снова ты! — всё-таки нет, не оглох. Кухарка Перкинс отличалась визгливым голосом, напоминающим вопли индюшки. — Сколько раз я говорила, чтобы ты!..       — Солнечного утра, моя прекрасная госпожа. Простите, что потревожил вас, — перебил её Артур, склоняя голову. Бубенцы откликнулись с тем же почтением. — Я сейчас всё подниму.       «Спасибо, что накричали на меня» — хотелось ему добавить, но у них были не столь тёплые отношения. Кухарка Перкинс на мгновение потеряла дар речи. Пользуясь моментом, Артур прошмыгнул мимо неё на кухоньку и действительно собрал на поднос разбежавшиеся по сторонам блюдца.       — Ты не захворал? — кухарка Перкинс разморозилась, с опаской принимая поднос обратно. Сквозь морщинистые складки её лица Артур разглядел тревогу. Небось, думает, что он заявился заражать её чумой.       — Что вы, что вы. Я хочу плотно позавтракать, чтобы хватило силёнок сбежать отсюда, — в горле задребезжала улыбка, ещё немного стараний, и она вернётся на лицо. — Накормите меня и будет вам счастье!       Артур раскинул руки в стороны, демонстрируя, насколько она, должно быть, обрадуется, если он взаправду исчезнет из замка.       Кухарка Перкинс опустила поднос на край столешницы и протянула мозолистую ладонь к его лбу, сразу отдёргивая руку.       — Жара нет, странное дело, — она вытерла руки о заляпанный передник. О, знала бы она, как он болен! — Будешь ржаные лепёхи? Ещё остались вчерашние недоваренные яйца.       — Буду всё и, пожалуйста, с горчицей!       После сытного завтрака сил значительно прибавилось. На прощание Артур подарил кухарке Перкинс не только благодарность, но и искрящуюся теплом улыбку. Вот что значит хорошенько размять щёки. Теперь и на поклон к королю отправляться можно.       Бубенцы вторили бодрой походке.       — Стоять! — караульного, что пересёк копьём двери в тронный зал, кажется, звали Том. Совсем ещё зелёный, на службе был замечен от силы месяц назад. Артур не успел найти с ним общий язык. Он надменно задрал подбородок.       — Разве его величество не вернулись?       — У них аудиенция, — из-под шлема на Артура глядели маленькие глазки, — с его королевским высочеством принцем Микаэлем.       Ещё позавчера, услышав такое объяснение, Артур бы покорно удалился изнывать от скуки в другое место, но сейчас имя принца всколыхнуло в нём всё.       — Вот те раз! Именно с ним я и не хотел сегодня сталкиваться. Пребольшущее спасибо за предостережение!       Показав Тому язык, Артур развернулся и зашагал прочь. Он не обманывал караульного, он обманывал себя. Конечно же, его манила встреча с Микаэлем, его пугал несмолкающий шторм в груди при одном лишь воспоминании о вчерашнем дне, о собственном непозволительном желании поцеловать Микаэля. Откуда это желание взялось, откуда, в конце концов, взялся снегопад в июле? Он не хотел признавать этого, но встретив Микаэля, путь даже поглазев на него издалека, он сумел бы отыскать ответы.       Бубенцы заплясали в ритме марша.       Раз через главный вход пути закрыты, у Артура оставалась только одна лазейка. Через кладовое помещение в западном крыле вёл узкий потайной проход. Будучи мальчишкой, Артур часто пользовался им, чтобы греть уши на важных приёмах. Короля забавляла эта его способность возникать из ниоткуда, и он всегда с охотой слушал, кто из его гостей был неправ, а то и вовсе бесстыдно привирал.       Отпинавшись от преграждающего дорогу веника, Артур добрался до скрытой за гобеленом дверцы. Он тихо дёрнул ручку, молясь, лишь бы старые петли не скрипели. В тёмном проёме на серебристой ниточке повис паук.       Стоило Артуру бесшумно сдвинуть занавес, за которым располагалась дверь в его тайный лаз, опустить ногу на пол, как он весь содрогнулся от крика. Голос принадлежал безусловно Микаэлю. Но не тому невыносимо запертому в себе молчаливому Микаэлю, каким Артур знал его. Какому-то другому Микаэлю, тому, который кричал на него во сне.       — …осточертело, отец!       Артур притаился за троном и обхватил руками бубенцы, чтобы они не рассекретили его присутствие. Голос короля загремел под потолком:       — Ты снова не услышал меня!       — Я замечательно, — Микаэль отчеканил каждый звук, — услышал тебя и не намерен продолжать этот разговор.       — Не подводи меня, Микаэль.       — Я высказал тебе своё мнение. Теперь я могу идти?       По залу эхом прокатился тяжёлый вздох короля.       — Ступай.       Послышались отдаляющиеся шаги, за ними последовал грохот дубовых дверей. Артур боялся пошевелиться, но надо было поскорее сматываться с места преступления. Король вновь шумно вздохнул.       — Артур, мальчик мой, подойди, — уставшим голосом позвал он. Артур показался из своего укрытия, больше не улавливая опасности носом. Он выпустил из ладоней покорно притихшие бубенчики. Что его выдало? Заметил ли его Микаэль?       — Ваше величество! — Артур склонился, задевая бубенцами носки своих башмаков. — Как радостно вновь видеть вас на троне! По секрету скажу, что именно я грел вам подушечку своим…       — Артур! — смешок затерялся в густой бороде. Пронзительно синие глаза Короля улыбались, Артур не мог не заулыбаться в ответ. Он подлетел ещё ближе и уселся на верхней ступеньке у подножия трона.       — Как прошла ваша поездка?       — Неутешительно, — глаза вмиг перестали улыбаться, в них сверкнула сталь. — Герцог Баррет вновь отклонил моё предложение о союзе. Ему нужны гарантии, политический брак…       Незримыми ленточками сами собой завязывались облачка вопросов и ответов. Так вот, что за беседа вывела Микаэля из себя. Артур прекрасно умел притворяться дурачком, когда ему была необходима информация, и сейчас он решился подшутить.       — Вы мужчина хоть куда! Отчего же не согласились?       Король вопросительно изогнул бровь. Артур взорвался от смеха. Он на дух не переносил серьёзные разговоры, а сейчас тон становился серьёзнее с каждой фразой.       — Моё время подходит к концу, Артур. Совсем скоро Микаэль займёт этот трон, — спокойно сказал король, позволив Артуру вдоволь насмеяться. — Я рад, что ты оказался неподалёку. Видишь ли, у меня к тебе будет одна просьба.       Артур окинул взглядом пустой тронный зал, заглянул за трон и воззрился на короля, словно не понимая, к кому тот обращается.       — Вы ведь когда-то были дружны. Вот и дай ему дружеский совет, подтолкни к этой женитьбе, пусть наконец-то возьмётся за ум.       Артур расхохотался до слёз.       — Вот это вы шутить, ваше величество! Учились у лучших!       — Ему сейчас как никогда нужна твоя поддержка, — невозмутимо продолжил говорить король, — я возлагаю на тебя большие надежды.       Артур поймал себя на мысли, что его вот-вот стошнит. Причиной тому служил то ли удушливый смех, который он никак не мог успокоить, то ли повисший камнем на шее груз ответственности, то ли абсолютное, совершенное в своей неправильности нежелание подчиняться этой просьбе. А возможно, всё сразу.       Артур подскочил на ноги, отшатываясь от трона.       — Я, — он запнулся и прокашлялся, чтобы голос звучал увереннее, — сделаю всё, что будет в моих силах. Силёнок у меня не так много, но я буду стараться. Честно.       Последнее слово обожгло язык. Он лгал.       Король удовлетворённо кивнул. Артур поклонился, звякнув бубенцами. Когда он вышел из главных дверей, Том передёрнулся всем телом.       — Как ты там оказался?! — пискнул он. Копьё затряслось в его руках.       — А тебя что, в детстве не учили проходить сквозь стены? — Артур картинно закатил глаза и побрёл прочь, оставляя Тома один на один с его возмущением.       Тихое место. Ему требовалось всего одно тихое место, где у него будет возможность перемолоть добытую информацию. Библиотека на втором этаже соответствовала этим требованиям, менее посещаемое место в замке ещё стоило поискать.       Артур прошёлся между пыльных стеллажей, поглаживая книжные корешки. В закромах его памяти ещё теплилось воспоминание о том, как Микаэль учил его читать. Совсем крошечного Микаэля оскорбляла вопиющая безграмотность Артура. А Артура оскорбляло упрямство, с которым Микаэль отказывался гулять в солнечные деньки, предпочитая общество перемолотой и спрессованной древесины. Однажды Микаэль даже привязал Артура к стулу, лишь бы он не удрал с этих занятий.       А вон, кстати, именно тот стул.       С трещиной на ножке. Артур так сильно раскачивался на нём, что вместе с ним и полетел на пол и попутно чуть не расшиб голову о дубовый стол. Сотрясение было не сильное, но отсутствие прогулок всю следующую неделю болезненно отпечаталось на затылке. Микаэль в ту неделю читал ещё больше, только уже для Артура, вслух и с выражением. Так сказать, осваивал ораторское искусство.       Артур проморгался. Утонув в ностальгии, он далеко не сразу обнаружил, что находился здесь не один.       В дальнем конце библиотеки, там, где стеллажи достигают потолка, он увидел Микаэля.       Артур взмолился Небесам, чтобы они оставили его незамеченным, чтобы он слился с полками. Абсолютно не то время и не то место для встречи. Артур попятился.       А Микаэль его заметил. Никогда не замечал, а сегодня вдруг решил заметить и сделал шаг навстречу.       — О, — он открыл рот, а Артур уже развернулся в противоположную сторону. Сегодня фиалковые глаза не спровоцируют его на глупости.       Артур ускорил шаги, заворачивая налево, пронёсся по коридору и свернул направо. Как будто он вновь бродит по лабиринту. После разговора с королём ему меньше всего на свете хотелось повторения того, что так и не произошло. Он прошмыгнул в арку, почти бегом помчался к парадной лестнице. Ещё чуть-чуть и он окажется на свободе. Проехаться что ли на перилах?       — Мне кажется, или ты избегаешь меня? — раздалось внезапно из-за спины, и пока Артур испуганно вертел головой, Микаэль уже обогнал его и остановился ступенькой ниже, преграждая путь. Видок у него был тот ещё, корона рисковала вот-вот съехать с взлохмаченных волос. Неужели он всё это время гнался за Артуром? Тучеподобные синяки из-под глаз исчезли, будто их и не было вовсе. Кто-то сегодня очевидно преспокойно почивал, изводя Артура бессонницей.       Артур сглотнул в надежде, что фиалковые глаза не заметят испарину на лбу.       — Ваше высочество, разве же вы не знаете? Когда кажется, креститься надо! — он хохотнул, запрыгивая на перила, и, раскинув руки в стороны, понёсся вниз. «Сбежать, сбежать, сбежать!» — звенели в уши бубенцы, и им хотелось повиноваться.       — Артур! — нагнало Артура на последней ступеньке. — Вернись немедленно.       Он обернулся. Микаэль остался стоять ровно посередине лестницы, фиалковые глаза стреляли на поражение даже с такого расстояния.       Часовые повернули свои четыре головы в направлении Артура.       — Обещаю возвратиться с первым солнечным лучом, ваше высочество, — крикнул он Микаэлю и выбежал из главных ворот.       На ходу оглядываясь, дабы убедиться, что за ним нет погони, Артур врезался в какую-то девицу. А когда присмотрелся, кого же он уронил на сей раз, осознал, что то была вовсе не девица. Достопочтенный сынок королевского советника распластался на брусчатке.       — Куда это ты так несёшься, позволь спросить? — закряхтел он, смахнув с лица длинную чёлку.       — Извиняй, Аллен, я не заметил тебя, — Артур помог ему подняться, не сводя глаз с ворот. Погони не было, Микаэль больше его не преследовал. Можно было спокойно выдохнуть, сделать передышку, но вместо этого Артур ощутил опустошение. Его отпустили на все четыре стороны, даже не пытаясь удержать!       — Так куда ты? — повторил свой вопрос Аллен, смахивая налипшую на костюм пыль.       — Не имею ни малейшего представления! — Артур тряхнул головой, грозно звеня бубенцами. — Сначала доберусь до деревни, а там уже куда ноги понесут.       Он никак не мог ожидать, что после задумчивой паузы Аллен выдаст:       — Звучит как отличный план. Я в деле.