Имперец

Омак от Darketo31 Стрендж машинально трогал кончиками пальцев подвеску с Оком Агамото. Камень тускло светился, надёжно заключённый в золотую клетку артефакта, помогающего структурировать и направлять энергию при просмотре вероятностей. Плащ шелестел, стремясь угодить хозяину, но маг не обращал на него внимания. Он был поглощён расчётами, построением интриги, растянувшейся на века. Маги тысячелетиями жили в своём мире, не желая снисходить к нуждам презренных смертных. Ведь кто такие люди? Жалкие бабочки-однодневки. И кто такие маги? Живущие бесконечно долго при желании и обладании определённым уровнем сил, повелевающие временем и пространством, постигающие тайны вселенных. Маги пафосно называли себя Хранителями Земли, вот только оправдывать этот титул не спешили. С чего им вмешиваться в войны, распри и эпидемии? Смертные сами разберутся. А у магов и так дел полно. Так тянулось тысячи лет, пока в не дающей осечек тактике не произошел фатальный сбой. Нападение читаури, захватчиков извне, не привлекло внимания магов: Храмы они укрепили, всё остальное побоку. А когда заинтересовались происходящим, оказалось, что пропустили многое, и самое важное: Гидра, организация, таящаяся во тьме, управляющая тайно и закулисно, воспользовалась шансом, выпадающим раз в вечность, и вырвалась на свободу. Александр Пирс, оправдывая свое имя, оказался воином и полководцем. Правителем с невероятным стратегическим мышлением, увидевшим возможность и тут же ею воспользовавшимся. Политик со стальным хребтом, он не только первым отдал приказ использовать все ресурсы подпольной организации для отражения вторжения, но и сумел правильно подать информацию людям, прибрать трофеи и водрузить на волне одобрения корону на свою седую голову. Потому что жажда власти, неутолённая и неутихающая, наконец вырвалась на свободу в тот самый единственный момент, ведущий к невероятной победе, и захватила в жадные и цепкие руки вожжи управления даже не страной, а всем миром. И это стало лишь началом победного шествия и основания династии. Пока маги отмахивались, считая себя выше всей этой суеты, Гидра подгребала под себя всё, что могло защитить от оказавшимся таким недружелюбным космоса и его обитателей. Разрабатывалось оружие, раскапывались древние тайны, давились как тараканы все, кто смел вякнуть против. Гидра прошлась катком как по простым людям, так и по мутантам, не обойдя своим вниманием и сверхъестественное. Места силы, их обитатели, духи, божки, мистики и прочие считающие себя стоящими над тварным миром личности. Гидра подмяла под себя, поставив на службу династии и человечеству, всех, кто дал слабину. Упрямых истребляли любыми способами, ломая сопротивление, но самое главное — в хранилища Гидры рекой потекли артефакты. Всё то, что копили тысячами лет мистики всех школ, включая и магов Камар-Таджа. И когда Стрендж, как раз ставший Верховным магом по воле ушедшего в небытие Древнего, решил навестить Пирса, ставшего Императором, чтобы расставить все точки над і, продемонстрировав свою мудрость, власть и силу, оказалось, что требовать чего-то не выйдет. И никому ни он, ни остальные маги, ни его мудрость никому и нахрен не нужны. Разве что он будет работать на благо человечества, принеся присягу, как и все остальные. Потому что гения-нейрохирурга, пропавшего с концами после аварии, ещё помнили, а вот маг никому известен не был. Верховный он там или нет. Это стало настолько страшным ударом по самомнению привыкшего к пиетету окружающих Стренджа, что поначалу бывший доктор просто обалдел. Попытки восстановить статус кво ничего не дали, влиять на Пирса и его детей было невозможно: Александр выжал из побеждённых очень многое, резко став из просто человека кем-то большим. И, естественно, сделав такими же своих детей: у династии — мало ведь захватить власть, её и передать надо с гарантией, что удержат, — должно быть всё самое лучшее. Но, словно этого было мало, Пирс оказался не просто политиком, правителем, а натуральным стратегом, думающим на перспективу: он открыл неограниченный доступ к тем наработкам, которые годами вели учёные Гидры, и подарил не избранным, а всем медицину будущего, осуществив мечту смертных — здоровье и долголетие. Возможность жить полтора века, не страдая от болячек, деменции и прочих «радостей» людского существования. Всё то, что было доступным единицам. И этого бывший доктор не стерпел. Он поклялся, что потомки Александра ответят за всё: за гибель магов, за разрушенные храмы, за опустевшие хранилища. За многое… Но самое главное, за то, что Александр сумел достичь того, что самому Стренджу не светило ни при каком раскладе: встать на вершину. Стать Императором: не скрываясь, не для пары десятков индивидуумов. Для миллиардов. Проще говоря, доктора сжигала зависть, пусть он и не признавался в этом сам себе. Маг тщательно прокладывал путь, который должен был привести к гибели и Империю, и династию Пирсов. А когда они падут, тогда на вершину взойдет новый император. И новая династия. Пусть для этого и понадобится очень долго и терпеливо ждать. ~*~*~ Маги строили из себя высшую расу, небожителей, игнорируя, что в качестве источника сил используют чужую энергию. И самой легкодоступной была энергия Тёмного измерения. Маги присасывались к чужому богатству, как пиявки, считая себя хозяевами жизни, забывая о том, что за всё надо платить, ведь проще жрать чужое, а не развивать запредельными усилиями и ограничениями своё с непредсказуемым результатом. Кто-то веками держался, не поддаваясь просачивающейся вместе с энергией тьме, кто-то медленно уступал, поддаваясь соблазнам. А кого-то и соблазнять не требовалось, только подбросить дровишек в незатухающий костер тщеславия. И тогда гордыня сама всё сделает. Где-то в Тёмном измерении улыбался, ожидая, Дормамму. ~*~*~ Брок любовался Локи, предвкушающей допрос: у неё зелёным пламенем сияли глаза, а кончики волос шевелились змеями. — А ты всё-таки очень удачно женишься, командир, — подал голос Барнс, явившийся, как только получил известие о том, что пойман маг и его будут допрашивать. Всё дела были отложены на потом, а то, от чего отмахнуться не получалось, делегировано Роджерсу. Вот уж кто не рвался наблюдать за моральным и физическим расчленением. — Не завидуй, — усмехнулся Брок. Барнс фыркнул. — Моё «хорошо женился» твою сестру по выставке какого-то известного мариниста выгуливает. Так что было бы чему. Услышавший реплику Александр было нахмурился, но тонкая ладонь жены, коснувшаяся его запястья, как-то примирила с мыслью о том, что малышка Санни с каждым годом взрослеет. — Точно, Айвазовский же в Петербурге, — вспомнил Брок. — Вроде бы этого, я особо не вникал, — пожал плечами Барнс. — Там, конечно, за ними табун охраны шляется, но Стив бы и сам справился с защитой. Барнс трепался ни о чём, при этом осматриваясь по сторонам. Если присутствие Её Величества было понятно, всё же её сын пропал на такой длительный срок из-за этих ублюдков, то что здесь делала невеста Брока? Вроде бы юные барышни не особо любят наблюдать за таким. Хотя, если судить по настроению Локи, эта барышня явно собралась принять самое деятельное участие в допросе и возможных пытках. Барнс видел запись с допросом Гойца. Брок работал профессионально. Перед дверью обсидиановой камеры Локи жестом остановила всех. — Напоминаю план действий, — сказала она. — Первой вхожу я и блокирую доступ к магии. Затем Брок надевает на мага блокираторы и охрана под моим присмотром переводит его в более подходящее для допросов место. Там я выпотрошу ему мозги и покажу относящееся к делу. Вопросы? — Никак нет, — сам того не ожидая, отчеканил Барнс, заработав улыбку Альмары. — Никаких вопросов, — поддержал его Александр. — Брок, за мной, — скомандовала Локи и приоткрыла тяжёлую каменную дверь. В лицо Броку дохнуло холодом, но он не отвлекался на разглядывание обстановки — осмотреть противомагическую камеру можно и потом, сейчас важнее было сразу защёлкнуть на руках и ногах пленника кандалы из какого-то тёмно-зелёного металла. — Ошейник, — звенящим голосом напомнила Локи. Ошейник подошёл идеально, словно его делали именно под этого мага, отчего-то сносившего всё, что с ним происходило, с удивительным стоицизмом. Брок дёрнул пленника вверх, поставил его на ноги и толкнул в сторону выхода, где уже ожидали шестеро вооруженных гвардейцев. Хоть идти предстояло всего несколько десятков метров, давать магу возможность сбежать или как-то навредить императору и его семье никто не собирался. Двигался тот медленно и скованно, словно кандалы и ошейник весили тонны и тонны — или в них были встроены гравитационные генераторы, увеличившие для мага силу тяжести вдвое. Брок рассматривал его. Темноволосый европеец, карие глаза, непримечательное восточноевропейское лицо. Одет в какую-то бурую домотканую одежду. Швы ручные. Штаны спадают — отобрали и ремень, и подвязывавший портки шнурок. Если бы не странноватая одежда, то маг ничем бы не отличался от любого другого подданного империи. В голову закралась ужасающая мысль: а сколько таких вот неприметных ходит по улицам того же Петербурга? Брока аж передёрнуло, что явно не укрылось от мамы и Барнса. И если вопросы второго проигнорировать не составит особого труда, то вот маме придется обо всем рассказать. Усевшись на стул в допросной, маг облегчённо выдохнул и поднял на Локи усталый взгляд. — Я вам все равно ничего не скажу. Локи предвкушающе улыбнулась и превратила стальной стол в экран, а второй стул — в шикарное кресло, похожее на трон. — Я не буду спрашивать, — сказала она. — Я буду смотреть. Если повезёт, к концу допроса ты превратишься в овощ. Если судьба любит тебя — умрёшь. Но я буду осторожна и нежна. Живи. — Ведьма? — глаза мага расширились от ужаса, кадык нервно дёрнулся. — Почему ты на их стороне? Локи улыбнулась и ткнула в мага пальцем. Из-под малахитово-зелёного ногтя вырвался золотой луч и вонзился ему в лоб. — Итак, начнём, — произнесла она.