Второй Нефрит средь лотосов найдет пропавшую любовь

— Как, опять?! Вэй Ин, как ты мог?! Я же просил… Второй Нефрит клана Лань стоял на берегу лотосового пруда, горестно прижимая к сердцу помятые и испачканные клановые одежды, которые он минуту назад подобрал с земли. Дружное «ква» было ему ответом. Но любимого голоса слышно не было. Сколько раз он просил Вэй Усяня бросить эти опасные эксперименты с превращением в дракона. Как будто мало было прошлого раза, когда они оба превратились в лягушек. Ну да, это длилось меньше суток и не принесло им вреда, но стыда было не обобраться. А уж сколько над ними потом потешался Цзян Чэн — страшно вспомнить, да и Не-сюн от него не отставал. Он, правда, не насмехался в открытую, зато издал книжку, да еще с картинками — «Зеленый лик истинной любви». Ну вот что это за название такое? Так что их позор стал достоянием общественности, принеся им и славу и потрепанные нервы. Вэй Усяню, конечно, все было нипочем, он сам громче всех смеялся над этой историей. Но Лань Ванцзи все еще дорожил остатками своей репутации, да и дядя был очень недоволен и регулярно его пилил. Кажется, он один понимал реальную опасность подобных опытов. Ванцзи тяжело вздохнул, не понимая, где теперь искать пропавшего Усяня. Тут из складок одежды в его руках выпал жеваный листок бумаги и спланировал к ногам Ванцзи. Он издалека узнал корявый почерк и с надеждой схватил записку. «Прости, Лань Чжань, уж очень мне хотелось еще раз попробовать драконье заклинание. Сюда я пришел чтобы, в случае удачи, не спалить цзинши». Вот упрямый дурачок, как что вобьет себе в голову, так ничем его не остановишь. Драконье заклинание… никаких драконов и даже ящериц не видно… зато прорва лягушек и все возбужденно квакают. Очевидно, и Усянь где-то среди них. Достаточно отловить его и поцеловать, но как его узнать среди зеленых полчищ? Казалось бы, что проще, найди самого шебутного и разнузданного, и целуй. Но все, буквально все лягушки вели себя разнузданно, барахтались у самого берега, орали и едва не выпрыгивали из шкурок. По всей видимости, в нетерпении ожидая волшебного поцелуя второго Нефрита. Он уже было нагнулся взять в руки самого бойкого лягушонка, но тут послышались голоса Цзян Чэна и Яньли. Услышав столь громкие брачные песни земноводных, они тоже почуяли неладное. — Что опять натворил этот паршивец?! — вместо приветствия заорал Цзян Чэн, наплевав на правила. — И вообще, где он? Лань Ванцзи широким жестом обвел пруд и его обитателей. — Как? Это все он? — побледнела Яньли, — это что, заклятие умножения? — Нет, — покачал головой Ванцзи, — он опять пробовал превратиться в дракона. Он где-то среди них… — Да в чем проблема, — с надеждой в голосе сказал Цзян Чэн, — давайте купим собаку в Цайи, дадим ей понюхать вещи шисюна и она мигом его найдет. Ванцзи метнул в него ледяной взгляд, а Яньли замахала руками. — Ты что, А-Чэн, бедный Сянь-Сянь тогда сразу лапки протянет от страха, или заикой сделается. — А вот второе было бы даже неплохо, — задумчиво протянул Цзян Чэн. Рука Лань Ванцзи многообещающе вцепилась в рукоять Бичэня, и Цзян Чэн благоразумно заткнулся. В этот момент подоспел и вездесущий Не Хуайсан, оценил масштаб проблемы и сказал. — Ничего не поделаешь, придется вам, молодой господин Лань, целовать всех этих созданий. Они, я вижу, ждут не дождутся. Он спрятал за веером довольную улыбку. У него в голове уже сами собой начали возникать подходящие случаю слова и картинки. Лань Ванцзи кивнул, закатал широкие рукава верхних одежд и методично приступил к выполнению миссии по спасению Усяня. Его лицо при этом оставалось таким же спокойным и холодным. Не Хуайсан ему мысленно поаплодировал, в то время, как Цзян Чэн скривился от отвращения. Лягушки, вереща от радости, устроили неимоверный ажиотаж. Так толкались и пинали друг друга, стремясь первыми попасть в руки Лань Ванцзи и ощутить сладость его поцелуя, что взбаламутили весь пруд. Ванцзи строго на них посмотрел, напоминая, что добродетельные животные клана Гусу Лань должны соблюдать правила и они опомнились. Образовали подобие чинной очереди. Время от времени, некоторые особо нахальные пытались пролезть вперед, но народное возмущение загоняло их обратно, в хвост. Нескольких явно пожилых лягушек уважительно пропустили вперед. Одна восторженная барышня не выдержала прилива эмоций и упала в обморок, закатив глазки. Родня кинулась ей на помощь и все обошлось. Лань Ванцзи на протяжении всего действа сохранял каменное выражение лица, а вот Цзян Чэн закатывал глаза похлеще впечатлительных лягушек. Среди жителей пруда нашлись и те, кто не заинтересовался халявной раздачей нефритовых поцелуев. Несколько явно увлеченных друг другом парочек самозабвенно поквакивали на листьях лотоса и не замечали суеты. Но время шло, Вэй Усянь не находился, а лягушки никак не заканчивались. Не Хуайсан обмахнулся веером и устало сказал. — Я, конечно, не знаю, но мне кажется, что некоторые уже поцелованные лягушки не отправляются по своим делам, а снова плывут в конец очереди. — Во обнаглели, — хмыкнул Цзян Чэн. — Один поцелуй на морду — и никаких исключений. Хотя их можно понять, когда еще на их долю выпадет такое счастье… Не Хуайсан покосился на него из-за веера. — Да ты никак им завидуешь? — Еще чего, — взвился Цзян Чэн. — я Лань Ванцзи сочувствую. Ладно бы еще собаки… а то жабы зеленые. Яньли укоризненно посмотрела на брата и внесла деловое предложение. — Надо отправлять уже отсеянных в специальный загон. — Перегородить пруд, что ли? Не получится. — Тогда несите тазы с водой, а лучше сразу бочку. При упоминании бочки у Лань Ванцзи покраснели уши. Принесли и прикатили нужные емкости и количество претендентов стало уменьшаться. Где-то через час лягушки закончились. И, о ужас! Вэй Усяня среди них так и не нашлось. Расстроенный Ванцзи сел на бережок и молча страдал. Сердобольная Яньли принесла ему чистый платочек вытереть губы и промокнуть непрошеные слезинки. Цзян Чэн пробормотал. — Может, на него не подействовал поцелуй истинной любви? — Быть не может. — Тогда в чем же дело? — Ну, может, он нашел себе пару… хм… в животном мире, — Цзян Чэн на всякий случай, перешел на шепот. — Вон, не все же приняли участие. Не Хуайсан жалостливо на него посмотрел и продолжил делать наброски для своей новой книги «Второй Нефрит средь лотосов найдет пропавшую любовь». Лань Ванцзи удостоил их обоих взглядом — «ну что с убогих возьмешь», а Яньли обеспокоенно сказала. — А что если А-Сянь после превращения так ослабел, что не понимает, где находится, или понимает, но не в силах доплыть до нас? Или еще хуже… Ее глаза расширились от ужаса, а Лань Ванцзи резко вскочил, и как был, в одежде, полез в пруд. Цзян Чэн не удержался и покрутил пальцем у виска. — Да Вэй Усянь и в огне не сгорит, и в воде не утонет… а уж лягушонком и подавно. Его сарказм пропал напрасно — второй Нефрит величественно, плавно, как белый лебедь, бороздил неглубокие воды. Лягушки, выпучив осоловевшие от любви и поцелуев глазки, следили за ним с берега, высовываясь из своих темниц и возбужденно квакая. Команда поддержки на берегу, памятуя о том, что в Облачных Глубинах запрещен шум, подбадривала его шепотом, от которого столетние деревья испуганно роняли листья. Наконец, Ванцзи забрел в самый дальний уголок пруда, где лотосы росли особенно густо. И там, в самой их чаще, обнаружился маленький лягушонок, сладко спящий на большом плоском листе в обнимку с уже увядающими цветами. На его зеленой мордашке виднелась глуповатая ухмылка, он время от времени дрыгал лапками — да так ритмично, как будто танцевал во сне, а в воздухе витал едва уловимый аромат перебродившего цветочного нектара. Лань Ванцзи облегченно вздохнул. Потом рассердился. «Ну как так можно. Даже здесь умудрился найти выпивку. Какой он у меня все-таки легкомысленный». Потом, понаблюдав еще чуть-чуть за беспутным лягушонком, который утомился отплясывать, перевернулся и теперь лениво вытягивал то одну лапку, то другую, сверкая на солнце светлым пузиком, он умилился. «Как же я его люблю, даже такого!» Он протянул руки и бережно переложил спящего на свою большую ладонь. Тот недовольно задергался, но потом пригрелся и затих. Лань Ванцзи развернулся было, чтобы пойти к берегу, но тут же остановился. Зрители сегодня уже получили свое. Может он, в конце концов, побыть в уединении? Хотя бы таком относительном, под чахлым прикрытием камышей и осоки. Он пощекотал нежное пузико и лягушонок моментально распахнул глазки. Испуганно вытаращился на Ванцзи, но потом испуг сменила радость узнавания и он весело заквакал и запрыгал. Чуть было не свалился с ладони Ванцзи обратно в пруд, но тот успел его вовремя подхватить. Укоризненно покачал головой и поднес расшалившегося Вэй Ина к своим губам. Тот закатил глазки в предвкушении… Чмок! По поверхности воды прошла мощная волна, захлестнувшая берег и опрокинувшая емкости с лягушками. Они радостно поплюхались в родную стихию и дружно поплыли смотреть, кого же в итоге выбрал их кумир. Однако их поджидало разочарование. Кумир, насквозь мокрый, барахтался в воде, пытаясь нацепить такие же мокрые тряпки на невесть откуда взявшегося бесстыжего голого парня. Присмотревшись, они узнали хулигана Вэй Усяня, который частенько тревожил их, забираясь в пруд, чтобы нарвать лотосов. От всей души оскорбившись подобным выбором, они высказали дружное неодобрительное «ква» и отправились по своим делам. Несколько самых преданных фанатов остались досмотреть представление до конца. — Прости, Лань Чжань, — бормотал Вэй Ин, слегка клацая зубами, — я нечаянно… Твоя мантия такая тяжелая и вся мокрая. Хватит с меня воды, пойдем скорее отсюда. Ой, что-то ноги меня не держат. И он всем телом повис на Ванцзи. Тот, не колеблясь, подхватил его на руки и понес на берег. Цзян Чэн затопал ногами от ярости. — Какое бесстыдство! Да еще при свидетелях. Хорошо хоть этот Лань догадался прикрыть несносного шисюна. Квасянь несчастный… ты еще у меня получишь. Он был зол вдвойне, потому что не успел вовремя отпрыгнуть и приливная волна намочила ему сапоги. И поскольку он не мог броситься с кулаками на самого виновника происшествия, который прижимался к широкой ланьской груди, он обратил свой праведный гнев на Хуайсана, который продолжал безмятежно рисовать. — Что ты там всё малюешь, Не-сюн? А ну, иди сюда! Но осторожный Не Хуайсан оказался проворнее, резво отскочил в сторону и спрятался за Яньли. Та примиряюще заворковала. — А-Чэн, успокойся. А-Сянь, бедняжка, ты весь дрожишь, тебе надо срочно согреться. Большое вам спасибо, молодой господин Лань, за спасение братика. Пойдемте с нами, я всех накормлю супом. Осторожнее, тут скользко, не уроните А-Сяня. Лань Ванцзи возмущенно посмотрел на нее — чтобы он, да уронил Вэй Ина… Никогда. Он вообще его больше от себя не отпустит. К кровати привяжет, если понадобится. Не Хуайсан не удержался и захихикал. Ванцзи и его одарил возмущенным взглядом. Тот опять спрятался за шицзе. Вся процессия медленно потянулась к жилым покоям. Преданные фанаты наблюдали за ними со слезами на глазах. Ах, какая любовь! Ах, какие страсти! Аж завидно… А на следующий день на стене правил появилось еще одно. «Целовать лягушек запрещается».