Фейк-лягушенок

В некотором королевстве жил да был король с королевою. У него было три сына — все молодые, холостые, итальянцы удалые, что ни в балладе сказать, ни пером написать; младшего звали Пеппино. Говорит им король таково слово: — Дети мои милые, возьмите себе по стрелке, натяните тугие луки и пустите в разные стороны; на чьем Ресторанном дворе стрела упадёт, там и сватайтесь. Пустил стрелу старший брат — упала она на двор Piazza Duomo, прямо напротив дочери управляющего. Пустил средний брат — полетела стрела к двору La Pergola и остановилась у красной дорожки, а на той дорожке стояла душа-девица, дочь шефповарская. Пустил младший брат, Пеппино — попала стрела в грязное болото Bruno Pizza, и подхватил её Фейк-лягушка. Возвращается с ним Пеппино на королевский двор и говорит: — Как мне за себя квакушонка взять? Лягушонок не ровня мне! — Бери! — отвечает ему король. — Знать, судьба твоя такова. Вот поженились принцы: старший на дочери управляющего, средний на шефповарской дочери, а Пеппино на Фейке-лягушке. И закончились бы на этом все злоключения, но нет. Призывает их король ко двору и приказывает: — Чтобы жёны... две жены и лягушонок испекли мне к завтрему по пицце, да повкуснее. Воротился Пеппино в свои покои невесел, ниже плеч буйну голову повесил. Идет, ноги по земле тащит, а Фейк и подметил. — Ква-ква, Пеппино! Почто так печален стал? — спрашивает его лягушонок. — Аль услышал от отца своего слово неприятное? — Как мне не кручиниться? Король мой отец приказал тебе к завтрему изготовить пиццу вкусную. А как ты своими то лапками скользкими это сделаешь? — Не унывай, принц! Ложись-ка спать-почивать, утро вечера мудренее! Уложил царевича спать да сбросил с себя лягушечью кожу — и обернулся поваром опытным и статным, Бруно; вышел на каменное крыльцо и закричал громким голосом: — Работнички мои старые, верные! Собирайтесь, снаряжайтесь, помогите к утру приготовить мне пиццу, какую ел я, кушал еще в новом ресторане моем. Наутро проснулся Пеппино, а у квакушонка пицца готова давно — и такая славнвя, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Изукрашена она колбасами заморскими, сырами диковинными и зеленью свежей. А тесто воздушное, идеально пропеченное. Остальные принцы принесли по пицце обычной, некачественной, недоволен остался король. Благодарствовал он только Пеппино и тут же отдал следующий приказ трём своим сыновьям: — Чтобы супруги ваши сделали мне за единую ночь по фартуку тканому шелковому. Воротился Пеппино в свои покои невесел, ниже плеч буйну голову повесил. Идет, ноги по земле тащит, а Фейк и подметил. — Ква-ква, Пеппино! Почто так печален стал? Аль услышал от отца своего слово жёсткое, неприятное? Аль пицца ему не понравилась? — Хорошая пицца была, похвалил отец, да вот не задача. Как мне не кручиниться? король приказал за единую ночь сделать ему фартук тканый шелковый. И как с тканью ты будешь работать лапками лягушачьими? — Не тужи, мой принц! Ложись-ка спать-почивать, утро вечера мудренее! Уложил Фейк его спать, а сам сбросил лягушечью кожу — и обернулся поваром опытным и статным; вышел на каменное крыльцо и закричал громким голосом: — Работнички мои старые, верные! Собирайтесь, снаряжайтесь шёлковый фартук ткать — чтоб таков был, в каком я работывал в лучшие дни! Как сказано, так и сделано. Наутро проснулся Пеппино, у квакушонка фартук давно готов — и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в балладе сказать! Изукрашен фартук златом-серебром, хитрыми узорами. И ткань не мнущаяся, легко стираемая. Остальные принцы принесли по фартуку грубому, льняному, короля недостойному. Благодарствовал король на том фартуке только Пеппино и тут же отдал новый приказ, чтобы все три принца явились к нему на бал вместе с супругами. Опять воротился Пеппино невесел, ниже плеч буйну голову повесил. Идет, ноги по земле тащит, а Фейк и подметил. — Ква-ква, Пеппино! Почто печалишься? Фартук ли отцу не понравился? Али от него услыхал слово неприветливое, грубое? — Хороший фартук вышел, земной поклон тебе от короля, но вот не задача. Как мне не кручиниться? Отец велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя, лягушонка пусть и милого, в люди покажу? — Не печалься, мой принц! Ступай один к королю в гости, а я вслед за тобой буду. как услышишь стук да гром, скажи: это мой лягушонок в коробченке едет. На том и порешили. Вот старшие братья явились на смотр со своими жёнами, разодетыми, разубранными, в золоте да в брильянтах самоцветах, стоят да над Пеппино смеются: — Что же ты, брат, без жены пришёл? А, это ведь не жена даже! Так и то, хоть бы в платочке принёс! И где ты такого красавца выискал? Чай, все болота, да помойки исходил? Вдруг поднялся великий стук да гром — весь замок белокаменный затрясся. Гости напугались, повскакали со своих мест и не знают, что им делать, а Пеппино немного неуверенно и говорит: — Не бойтесь, синьоры и синьориты! Это мой лягушонок в коробчонке приехал. Подлетела к королевскому двору золочёная карета, в шесть лошадей белых благородных запряжена, и вышел оттуда Бруно, повар именитый — статный красавец, что ни вздумать, ни взгадать, только в балладе сказать! Взял Пеппино за руку и повел за столы резные, дубовые, за скатерти шелковые. Стали гости есть-пить, веселиться. Пеппино испил из стакана вина многолетнего да остаток себе за левый рукав вылил, закусил пиццей, да пару кусочков птичьего мяса за правый рукав спрятал. Жёны старших принцев увидали его хитрости, и не понимаючи, из глупости, давай и себе тоже делать. После, как пошел Бруно прекрасный танцевать с Пеппино, махнул левой рукой — сделалось озеро чудное, буд то лунной водой заполненное. Махнул правой — и поплыли по воде белые лебеди. Король и гости диву дались. Рты раскрыли, любуются. А старшие невестки завистью полны, злятся что какой то "лягушонок" лучше них. Пошли танцевать, махнули левыми руками — гостей забрызгали вином, и сидят они теперь красные все и липкие, махнули правыми — кусом мяса королю прямо в глаз попали! Рассердился король и прогнал их со двора. Ушли жены младших сыновей опозоренные и злые. Тем временем Пеппино, очарованный, улучил минуточку, побежал домой, нашёл лягушечью кожу и спалил её на огне. Почуял Бруно, что то неладное, поехал домой. В ужас пришел по приезду — нет лягушечьей кожи, приуныл, запечалился и говорит принцу: — Ох, Пеппино! Что же ты наделал? Если б немножко ты подождал, я бы вечно был твоим спутником верным, а теперь прощай! Ищи меня за многие версты отсюда, в тридесятом царстве — у Пиццахеда, бессмертного. Обернулся белым лебедем и улетел в окно. И Пеппино горько заплакал, покрестился по католически и пошёл куда глаза глядят. Искать супруга своего. Шёл он близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли — попадается ему навстречу мужичек. Такой старый, что еще Рим видал. Маленький такой, с густыми усами, большим носом и круглыми черными глазками. Повар бывший. — Здравствуй, — говорит, — добрый принц! Чего ищешь, куда путь держишь? Принц, омраченный горем, и рассказал ему своё несчастье. — Эх, Пеппино! Зачем ты лягушачью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе и снимать было! Бруно хитрей, мудрёней своего отца уродился, он за то и рассердился на него и велел ему три года квакушонком быть. - Подумал еще мужичек и говорит —Помогу тебе с твои несчастьем. Вот тебе крыса, Кирпич, куда она покатится ступай за ней смело. Пеппино поблагодарствовал усатому и пошёл за крысой. Идёт чистым полем, попадается ему перец гигантский. В народных сказаниях Пепперменом именуемый. — Дай, — говорит Пеппино, — убью зверя! А Пеппермен и говорит ему: — Не бей меня, принц! Когда-нибудь пригожусь тебе. Пожалел его Пеппино. Пошел он дальше дальше, глядь — а над ним летит странный дед, в красную шубу и шапку одет, царевич прицелился, хотел было подбить его, как вдруг сказал он ему голосом металлическим: — Не бей меня, принц! Я тебе еще пригожусь. Он пожалел и пошёл дальше. И видит, бежит ему навстречу заяц диковенный. Желтый да с клыками, Пеппино опять стал целиться, а заяц провещал ему человечьим голосом: — Я Нойз! Не бей меня, принц! Я тебе еще со своими взрывными устройствами пригожусь. Пеппино его пожалел и пошёл дальше — к синему морю. Видит — на песке лежит, иссыхает существо неясной формы. Желтое и в головном уборе заморском — Ах, принц, — провещало оно, — Я путешественник, Виджиланте. Подсоби мне, брось в синее море, там я плаваю хорошо, а по песку не могу передвигаться. Бросил он его в воду и пошёл берегом. Долго ли, коротко ли — привела его крыса к дому каменному, на старый манер. С колоннами, стоит этот дом на индюшачьих лапках, кругом повёртывается. Говорит тогда Пеппино: — Древняя часовня, о великий дом! Стань по-старому, как мать поставила, — ко мне передом, а к морю задом. Повернулась к нему часовня передом, к морю задом. Принц вошёл в неё и видит: на печи, лежит ведьма красивая, от инквзиции спасшаяся, курносая, в шапке из заячей шкуры. Смотрит хитро на принца. — Приветствую, принц! Зачем ко мне пожаловал? — спрашивает Ведьма Пеппино. — Ах, ты же ведьма Нойзетт! И так не вежлива, ты бы прежде меня, доброго молодца, накормила-напоила, в банях выкупала, да тогда б и спрашивала. Накормила его ведьма, напоила, в банях искупала; а принц рассказал ей, что ищет своего суженного Бруно, повара легендарного. — А, знаю! — сказала Нойзетт. — Он теперь у Пиццахеда; трудно будет его достать, нелегко с Пиццахедом сладить смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком оливковом дереве и то дерево Пиццахед как свой глаз бережёт. Указала ведьма, в каком месте растёт это оливковое дерево. Пеппино пришёл туда и не знает, что ему делать, как сундук достать? Вдруг откуда ни взялся — прибежал Пеппермен, гигант и выворотил дерево с корнем; сундук упал и разбился вдребезги. Выбежал из сундука заяц и во всю прыть наутёк пустился, глядь — за ним уж другой заяц, Нойз гонится, нагнал, ухватил и в клочки разорвал. Вылетела из зайца утка и поднялась высоко-высоко; летит, а за ней Лже Санта бросился, как ударит её — утка тотчас яйцо выронила, и упало то яйцо в море. Принц, видя беду неминуемую, залился слезами. Вдруг подплывает к берегу Путешественник Виджиланте и держит в зубах яйцо, он взял то яйцо, разбил, достал иглу и отломил кончик: сколько ни бился Пиццахед в своей башне, сколько ни метался во все стороны, а пришлось ему помереть! Пеппино пошёл в дом злодея, взял Бруно и воротился домой. После того они жили вместе и долго и счастливо. А где то недалеко в это время сидела Нойзетт. Глядь, заяц желтый бежит. Поймала косого, муж ее заколдованный ею же для спасения многие годы назад. Расколдовала его. И все, все жили долго и счастливо!