Смирись и будь повержен

Аппарировавшись, Малфои оказались напротив разрушенной деревянной калитки. Зайдя, они увидели нечто, что с трудом можно назвать садом. Оно больше походило на дикие заросли: розовые клумбы давно заросли, лоза распространилась на всю калитку и деревья, а прямо в центре подобия сада отдыхала гадюка. Взглянув на дом, наследник Малфой даже усмехнулся, так называемый «Лорд» жил в старом обветшалом маггловском доме. — Интересно, а все «Пожиратели смерти» в маггловских районах живут, или только их предводитель? — игриво произнес младший Малфой. — Услышит это кто-то посторонний — выжгу с гобелена, понял, сын мой? — Да, отец. Однако их разговор слышала лишь пустота. Давно опустевший город не имел ушей, чтобы услышать диалог двух аристократов. Мужчины продвинулись дальше в дом. Ни Люциус, ни Абраксас не назвали бы встречу гостеприимной. — Сыро, — на грани слышимости произнёс Абраксас. Казалось, они медленно покрываются плесенью. Мозг словно специально представил картину руки, покрытой плесенью, и аристократ невольно поёжился. Надвигающийся мрак также не успокаивал. Тьма подобно смерти пробирала до самых мурашек, с воздухом проникала легкие, и, замещая собою кислород, лишала дыхания. — Почему здесь так тихо? — спросил Люциус. Он всегда ненавидел тишину. Всего полчаса, проведенные без звуков, заставляли сжаться его душу, словно она защищалась от кошек тревоги, уродующих её нежную натуру. Абраксас взглянул на сына, стальные очи уставились на него, напоминая о молчании. Младший Малфой уже собирался кивнуть головой в знак согласия, но его отвлек шорох из соседней комнаты. — Здравствуйте, мои многоуважаемые гости, — мужчина средних лет гордо предстал пред Малфоями. Его прямая, словно струна, осанка и четкая выверенная походка бросались в глаза в первую очередь. Создавалось впечатление, что перед ними стоит не человек, а бог из античных легенд. Это сильно раздражало Люциуса. Судьбе, видимо, абсолютно всё равно, что некоторые аристократы похожи на обезьян, пока этот подонок выглядит превосходно по всем показателям. Однако стоило ему повернуться, и всё сожаление сменилось успокоением, этот моральный урод на лицо красавцем и не был: кожа отдавала болезненным желтоватым оттенком; на её фоне морщины странным образом расположились лишь в области бровей, лба и губ. Даже раньше явно выделяющиеся лазурные очи сейчас лишь сливались с сине-фиолетовыми кругами под ними. — И тебе здравствуй, мой дорогой друг, — Абраксас совершенно без эмоций пожал руку магу напротив. — Приятно познакомится, Лорд Волдеморт. Я счастлив увидеть вас воочию, — по примеру отца сын ответил на рукопожатие. Прикосновение к коже этого «Лорда» пробудило внутреннее чувство брезгливости в Люциусе. Воображение нарисовало стоящего напротив мага в виде болотной жабы, сидящей на своей кувшинке и думающей, что весь мир — её болото и вращается вокруг неё. — Не стоит так официально, Люциус, зовите меня просто Марволо, — фамильярно бросил Волдеморт. Обращение по имени от магглокровки вызвало у младшего Малфоя отвращение, так некстати вставшее поперек горла. В него словно плюнули этими словами. «Отец будет не рад, если я развернусь и просто уйду,» — напоминал себе Малфой, дабы не сорваться отсюда от такого оскорбления. Сидящая на болоте склизкая пупырчатая жаба все крепче начинала ассоциироваться с, как называл его Абраксас, великим, сильным и мудрым магом. — Конечно, Марволо, — с трудом откинув все эмоции, промолвил Люциус. — Послушай, мой дорогой друг, — неожиданно для всех в разговор вступил Лорд Малфой. — Я был бы счастлив продолжить столь занимательную тёплую беседу, но мы собрались по определенному делу. — Да, вы правы, Абраксас, как всегда правы, — после этих слов Волдеморт жестом руки молча велел следовать за ним. Тишина вновь густым туманом опустилась на трёх мужчин, а тревога, словно её лучшая подруга, окутала Люциуса. Наконец, когда они пришли к нужной комнате, пред ними предстала старая и местами потертая деревянная дверь. Открыв её и пройдя чуть внутрь, они оказались в почти пустой комнате. Лишь кожаный диван посреди гостиной с множеством мелких потёртостей мог убедить двух аристократов, что эта комната — не кладовая. Лорд Волдеморт вежливо пригласил двух господ присесть и дождался, пока те устроятся поудобней, дабы продолжить беседу: — Люциус, я верю, что вы готовы присоединиться к «Пожирателям смерти». И всё же вы согласились лишь на разговор, что же останавливает от большего? Поведайте мне причину, и я развенчаю все ваши предубеждения, — наследника Малфой словно молнией прошибло. Одномоментно он понял, почему вся элита магической Британии так восхищалась этой полукровкой без рода и имени: эта его чёткая и строгая речь без лишних слов, но с понятными объяснениями на все интересующие вопросы; манеры, не уступающие выходцам из богатых неаристократических домов, а то и лучше; жесты, ярко и наглядно показывающие и дополняющие каждую деталь его монолога — всё это завораживало. «Это всё ещё полукровка, назвавший себя лордом. Он не только не уважает традиции магической Британии, он не уважает и тебя,» — мысленно напомнил себе младший Малфой. — Люциус, ответьте мне, прошу. Вы готовы принять символ противостояния Дамблдору в этой войне? — голос Волдеморта оторвал наследника Малфой от размышлений. Желание ответить «нет» было огромным, однако отец, тихо сидящий поодаль от Люциуса, был весомым аргументом. «Всё же Волдеморт не монстр, более того — прекрасный оратор с неплохими идеями. Нарцисса была права: лишится семьи, наследства и принятия в магической верхушке из-за отказа какому-то магглокровке будет не слишком рационально,» — мысленно приняв решение, он уже вслух сказал: — Конечно, мой Лорд, — Люциус не верил своим ушам. Он готов дать клятву в верности безродному полукровке с раздутым самомнением, но обернувшись на отца он понял, что сделал всё правильно. Даже через холодную чёрствую маску младший Малфой видел его одобрение. Словно лучи солнечного света, оно пробивались через все преграды, даря теплоту и уют каждому, получающему его. — Я рад, что вы сделали правильный выбор. Стоя напротив подобия ритуального зала, Люциус размышлял. Всё произошло столь стремительно, что он даже оглянуться не успел, как снова оказался в этом старом обветшалом маггловском доме. Разговор о будущем величии «Пожирателей смерти» после их присоединения, договор о принятии метки вместе с ещё одним будущим участником, возвращение в Малфой-мэнор и молчаливое одобрение Абраксаса в течении всего дня — всё было словно покрыто плотным туманом, через который лежал путь, имя которому Люциус даже не знал и знать не хотел. Сейчас он просто ждёт, пока множество членов великих магических родов сядут и удобно расположатся в своих креслах, готовясь к представлению, и будут вместе с Малфоями ждать конца всех приготовлений и второго участника, который наконец соизволит прийти. — Доброе утро, — хмуро проговорил только зашедший мужчина. Вошедший был настолько мрачен, что Люциусу он показался скорее не человеком, а грозовой тучей, способной взглядом-молнией испепелить любого, кто осмелится встать у неё на пути. «Туча» злобно покосилась на Люциуса и бесшумно прошла внутрь комнаты. Младший Малфой изучал взглядом только вошедшего внутрь человека и невольно засмотрелся. Мужчина показался ему холодным и величественным, словно готический замок в сердце густого леса. «Я бы запомнил его, если бы он учился в Хогвартсе. Неужели этот полукровка привлекает даже иностранцев?» — задумался Люциус. И сколько бы не гадал о происхождении загадочного незнакомца, акцент выдавал в нем истинного англичанина, да и характерная для дождливого Лондона бледность тоже присутствовала. — Здравствуйте мистер. Секундная пауза возникла между ними, пока незнакомец не произнес свое имя: — Снейп. Северус Снейп, — ответ не заставил себя долго ждать. Правда, произнесенные слова не развеяли туман неизвестности. — Приятно познакомится, я Люциус Малфой, — подав руку для приветствия, представился наследник. — Извините мою бестактность, однако я не силен в неанглийских аристократических домах и никогда не слышал о фамилии Снейп. — Снейп вполне английская фамилия, просто я полукровка, — слова мистера Снейпа опустили Люциуса с небес на землю. А так просто кинутое Северусом «полукровка» во мгновение ока лишило последнего луча света в непроглядной тьме последователей Волдеморта. — Что ж, Наследник Малфой, — эмоции Северуса вмиг исчезли, а в голосе прорезалась сталь. — Вы нисколько не изменились со времен Хогвартса: всё также ненавидите магглорожденных и полукровок, — надменно подняв голову, продолжал Снейп. — Вы, вероятно, даже не поняли, как ваша мимика рассказала мне каждую вашу мысль. Люциус встал как вкопанный, словно паркет в один момент стал могильной землей. Он хотел что-либо сказать в ответ, но не мог подобрать слова. Зато их мог подобрать полукровка: — Извините, но я не намерен говорить более с человеком, не готовым принимать мою природу, — после этих слов новый знакомый Люциуса развернулся и всё так же, как в первый раз, бесшумно, словно плывя по воздуху, скрылся в толпе аристократов.

***

— Как всё прошло? Мисс Блэк, аккуратно приоткрыла дверь в покои наследника. Люциус сидел на своём кожаном диване, попивая любимый каркаде. Но даже любимый чай не мог успокоить жужжащий улей мыслей, каждый раз возвращавшихся к странному мужчине, похожему на грозовую тучу. Все эти мысли не давали покоя, от них хотелось избавиться, но образ знакомого крепко удерживал сознание Малфоя на себе. А должны бы удерживаться на ещё более взволнованной молчанием Нарциссе. — Люц, — Нарцисса не оставляла попыток привести в чувства своего будущего мужа. — Я тебе в ухо кричать должна, чтобы ты меня услышал? — Нарси, прошу только не в ухо, — болезненно промолвил Люциус. — Что эта тварь с тобой сделала? — наследник Малфой опешил: он в крайне редких случаях слышал ругань изо рта своей невесты, более того, оскорбительную. — Волдеморт не сделал мне ничего, я вообще смутно помню, что было во время ритуала принятия. — Что? Почему? — Нарси, я хочу очень многое тебе рассказать, но для начала: ты помнишь, кто такой Северус Снейп? — голубые глаза будущей леди Малфой поднялись вверх, задумываясь. — Честно говоря, очень смутно, вроде читала пророк однажды и видела это имя, но не более, так что же ты хочешь мне поведать? — Что? пророк? Откуда он там?! — удивление Люциуса поставило в тупик Нарциссу. Она знала, что где-то слышала это имя, а всё остальное было лишь маленьким допущением и не более. — Да Мерлин его знает, может, и не в пророке, какая разница? — всё ещё не понимающая смысл их диалога мисс Блэк желала быстрее перейти к сути. — Я видел его на собрании, и знаешь, Нарси, внешне мужчина он достаточно приятный, — вспоминая о встрече, Люциус десятый раз проклинал судьбу за статус крови Северуса. — Слушай, дорогой, я искренне рада, что ты вероятно нашел себе любовника, — Нарцисса присела рядом с Люциусом на её любимый кожаный диван, где в последнее время они больше всего и проводили время вместе. — Но прошу, расскажи, почему же ты не мог сосредоточится на ритуале? — заглянув с серые, словно небо перед бурей, глаза, спросила мисс Блэк. — Не откровенные же сцены ты себе рисовал в голове, пока Волдеморт читал карен о верности? — рассчитывая разрядить обстановку, пошутила будущая леди Малфой. Вопреки ожиданиям, её друг лишь больше поник, из-за чего Нарцисса додумала: всё таки рисовал. — Если бы Снейп не был полукровкой, всё бы возможно и закончилось так. — Люциус, посмотри на меня, — её аккуратные тонкие пальчики грозно обхватили челюсть наследника и повернули его голову в свою сторону. С каждым словом речь словно набирала обороты напористости, будто веря в возможность одномоментно изменить мнение Малфоя. — Я никогда не понимала твоей ненависти к магглокровкам, но сейчас это переходит все границы. Если тебя так беспокоит, то что этот парень полукровка, так не стоит тут плакать о превратностях судьбы. Почему тебя так волнует чужой статус крови? — её руки наконец отпустили челюсть, давая возможность ответить на вопрос. — Нарцисса, согласись, что традиции для нас, как для представителей древних родов, очень важны, — Люциус не успел закончить свою мысль: был перебит своей невестой. — Не меняй тему. Традиции важны, однако это никак не относится к магглорожденным и полукровкам. — Не перебивай меня, пожалуйста, и ты поймешь мою мысль, — спокойно ответил наследник Малфой. — Традиции — это часть нашего мира, и ты это сама признаёшь, а магглокровки разрушают их, приносят маггловский устрой мира в наш магический. Они не считаются с ними, понимаешь? — На лице Нарциссы отразилась злоба, но только она была готова ответить своему будущему мужу, как в комнату влетел патронус. Гордый полупрозрачный лев сел на задние лапы, желая скорее произнести своё сообщение и раствориться в воздухе. — Это отца, — настороженно произнёс Люциус и посмотрел на льва с ожиданием. — Сын, лев заговорил тихим, совершенно несвойственным для лорда Малфоя, голосом Абраксаса. — Извини, что говорю это не лично, но я должен тебе это сказать именно сейчас. Я болен драконьей оспой.