Для тебя

Город медленно, но бесповоротно погружался в сумерки. Этот длинный, тяжелый день подходил к концу, и ощущение полной завершенности приносило Энди некоторое облегчение. Из окна движущего автомобиля он видел, как город загорался тысячами разноцветных огней, наблюдал, как отдалялся от неонового света и растворялся в поглощающей пустоте. Прижимая к себе любимую девушку, он вдыхал едва уловимый, почти выветрившийся аромат ее духов, и в какой-то момент смог достичь крайней точки умиротворения. Все, что произошло с ними за последние сутки, превратилось в странный ночной кошмар, который поражал своей реалистичностью, но в тоже время казался несбыточно далеким. - Это еще не конец, - тихо сказала девушка, словно почувствовав все мысли парня. Тяжело вздохнув, Энди не стал ей перечить, смирившись с тем, что это тяжелое приключение, вопреки всем его желаниям, еще продолжалось. Что касается Эшли, по-прежнему находившегося за рулем, то он не слышал слов Джульет, хотя мысленно был с ней солидарен. По его мнению, впереди было еще огромное количество времени и поступков, целый поток лжи, боли, размышлений и платы за все свершенные грехи. Но Эшли с самого начала был готов заплатить эту цену ради спасения любимой сестры… - Почти приехали, - уверенно сообщил он, и его автомобиль свернул с дороги. Впереди потянулись длинные ряды железных коробов. Это было странное и угнетающее место. Здесь не было даже толкового освещения – только грязное, разбитое подобие дороги, окруженное пронумерованными гаражами и складами, пестрящими всеми цветами радуги. Именно здесь пути Эшли и его спутников должны были разойтись навсегда… Остановив машину, Эш громко хлопнул дверью и вышел на улицу. Вытащив из кармана ключи, он открыл один из коробов, запертый сразу на три навесных замка и, позвав за собою Энди, вошел внутрь. - Ну, вот, - сказал Эш, продемонстрировав парню старенький автомобиль, - Большего достать не смог, зато в глаза бросаться не будет. - Спасибо, - ответил ему спутник, скромно улыбнувшись, - Только… - Не волнуйся, - заверил его Эшли. Покопавшись в карманах, он достал ключи от этого автомобиля и открыл багажник, - В общем, так, - начал он, вытаскивая один за другим различные предметы, - Это новые паспорта тебе и девке твоей. Качество у них хорошее, но сильно ими все равно не светите. Вот это водительские права, разумеется, на твое имя, а это, я надеюсь, тебе не понадобится, - сказал Эш и последним протянул парню пистолет. - У меня есть… - хотел возразить Энди, но Эшли его перебил: - На том теперь весит мокруха. Я, конечно, не настаиваю, но лучше бы тебе избавится от него, и сделать это как можно скорее, а то мало ли… - Хорошо, и сколько я тебе должен? - Как и договаривались – одна треть, плюс пятнадцать кусков за дополнительные услуги. - Ладно, - сказал Энди, и тут железная дверь тихо скрипнула – к мужчинам присоединилась Джульет. Натянув на глаза бейсболку, она вошла в гараж, сжимая в руках две тяжелые сумки – в первой лежали собранные в дорогу вещи, а во второй деньги. Без лишних слов забрав у девушки сумку с деньгами, мужчины принялись делить награбленное. Это заняло немного времени и, как ни странно, обошлось без конфликтов, только Джульет, отчаянно пытаясь привлечь внимание Энди, словно намекала ему на что-то, но он упорно делал вид, будто не замечает этого. Когда дележка денег была окончена, Эшли собрал свою долю в пакет и, на прощание пожав Энди руку, тихо, так, чтобы девушка не слышала этих слов, обратился к своему другу: - Ты береги ее, - сказал он, улыбнувшись одними краешками губ, - Тебе многим пришлось рискнуть ради нее, и будет жаль, если теперь ты ее потеряешь. В очередной раз не сумев подобрать нужных слов, Энди просто кивнул головой и смиренно наблюдал за тем, как Эш вышел на улицу, направившись к своему автомобилю. Тогда Эшли не сомневался, что его участие в судьбе этих двоих уже закончилось, но как только возлюбленные остались наедине, Джульет вдруг резко изменилась в лице и едва не набросилась на Энди. - Ты что, с ума сошел? – словно змея, прошипела девушка, - Мы ведь все уже обсудили и все решили… - Нет, это ты решила, - возразил Энди, - На моих руках уже достаточно крови, а ему нужно спасать сестру… - Скажи, а кто тогда будет спасать меня?! А тебя?! Он ведь собирается тут же потратить эти деньги, так его и поймают, а он ведь знает наши новые имена, знает, куда мы направляемся. Мы ему никто, и если его прищучат, он нас сразу же сдаст. - Не сдаст… - Ну, сам подумай, как он будет спасать свою сестру из-за решетки? Он никого не убивал, он никого не грабил. Он вообще почти не при делах, а если твой Эшли станет сотрудничать со следствием, то выйдет из тюряги года через два, но вот мы огребем по полной. - Джульет, ты несешь чушь. Я не стану этого делать, так что садись в машину, мы сваливаем. - Отлично! Не хочешь – не надо. Дай мне пистолет. - Джульет… - Дай мне пушку и можешь сидеть здесь, блистая своим нимбом, - злобно гаркнула девушка, посмотрев на парня, как на последнее ничтожество, будто она только что утратила всякую веру в него. - Ладно, держи, - сдался Энди и, не видя больше смысла спорить с возлюбленной, передал ей оружие. Неуверенно взяв пистолет в руки, Джульет хотела выйти на улицу, чтобы закончить начатое, но Энди остановил ее. Крепко прижав к себе любимую девушку, он попытался успокоиться и смириться с неизбежным. В глубине души он понимал ее логику, понимал разумность ее холодного расчета, но не хотел с этим мириться – он устал от страшного кошмара, в который превратилась его жизнь, и мечтал поскорее вырваться из этой клетки. - Ты ведь даже с предохранителя не сняла, - прошептал Энди, еще крепче обнимая девушку, - Киллер из тебя никудышный, но ты права. Ты как всегда права. Прости меня и не волнуйся, я все сделаю как надо, я все сделаю сам. Забрав пистолет из ее дрожащей ладони, Энди вышел на улицу, где уже вовсю правила свой бал всепоглощающая ночь, и только автомобильные фары разрезали эту темноту ярким, ослепляющим светом. Эшли сидел на корточках у своей машины и менял номер на заднем бампере. Кажется, он даже не заметил появления Энди, пока тот не окликнул его. Обернувшись на голос, Эш встал в полный рост, и теперь до конца оставалось не больше секунды, но для обоих участников конфликта все продлилось почти вечность. Последнее, что видел Эшли - это холодное дуло пистолета и бледное лицо убийцы, перекошенное жалостью и решимостью. В тот момент Эшли впервые почувствовал себя жертвой – жертвой людей, обстоятельств, судьбы, жертвой одного, случайно принятого решения. Перед глазами парня пролетела вся короткая и грешная жизнь, и его одновременно захватили десятки разных эмоций и чувств, а потом пространство взорвалось. Воздух один за другим разорвали несколько выстрелов и, пронзая беззащитную плоть, пули рвали ее, осыпая одежду и землю ярко-алыми каплями. Сделав первый выстрел, Энди, видимо, не смог остановиться и всадил в грудь бывшего товарища всю обойму. Прогремев в тишине, яростные звуки постепенно стихли, но, раз за разом нажимая на курок, он вслушивался в холодные щелчки, наполнявшие его мысли безумным отчаяньем. Убийство, которого он так не желал, стало для парня последней каплей. Энди ведь вообще не должно было здесь быть. Он даже не думал, что когда-либо сможет совершить нечто подобное, но последние годы своей жизни он будто плыл по течению, давно сдавшись и перестав бороться. Иногда он уже не узнавал самого себя. Он безвозвратно потерял того человека, которым когда-то являлся, но так и не сумел перевоплотиться в кого-то другого, а просто застрял и не знал, как выбраться из всепоглощающего хаоса саморазрушения. Знаете, ведь от рождения Энди даже не входил в число так называемых отбросов общества. Он вырос в прекрасной семье, где был единственным и безумно любимым ребенком. Ему дали хорошее религиозное воспитание, у него были принципы, идеалы, мечты. У него было все, но Энди почему-то решил, что достоин большего, и в один прекрасный день он выпорхнул из-под родительского крыла, покинув отчий дом и родной город, который был слишком мал для его амбиций. Он уехал туда, где у него была возможность сделать реальными все свои грезы, но мир не захотел покоряться, а напротив, показал свое жестокое превосходство, оскалив зубы перед совсем еще глупым мальчишкой. Так Энди и попал в бедные кварталы, где были довольно простые правила выживания, а постепенно сомнительные знакомства и не менее сомнительные способы заработка стали для него нормой жизни. Все шло по нарастающей – мелкие кражи, мелкое мошенничество, продажа наркотиков, даже своего рода сутенерство, плавно вытекающее из продажи наркотиков. Мечты, планы, духовные ценности – все как-то быстро забылось, и Энди с головой уходил в мир морального краха. Он словно провалился под лед, постепенно погибал под толщами воды, и он бы без сомнения продолжил это мрачное погружение, если бы в его жизнь не ворвалась Джульет. Эта девушка была олицетворением другого мира, другой жизни, о которой Энди почти забыл. Она протянула ему руку помощи, и он начал тянуться к ней, решив начать жизнь с самого начала, решив начать все с нуля. Она стала его самой большой любовью, стала его целью и его путеводной звездой. Для нее он был готов выбраться из этого гнилого болота, но все получилось иначе – ради нее ему пришлось нырнуть еще глубже, продолжив страшное погружение. Впрочем, он был не против тонуть, когда она тонула вместе с ним… - Энди, с тобой все в порядке? – раздался обеспокоенный голос Джульет, и, подняв на девушку взгляд полный слепого обожания, он улыбнулся ей. Для Энди этот момент стал воплощением настоящей эйфории. Счастье казалось почти осязаемым, а любовь всепоглощающей. Это были те чувства и те ощущения, которые разделяли жизнь на «до» и «после», безвозвратно меняя ее и наполняя совершенно иными смыслами. Позабыв обо всем, Энди заключил Джульет в свои крепкие объятия и обжег ее губы требовательным поцелуем. Весь его мир на несколько минут окрасился в другие, неведомые доселе цвета, укутался новыми звуками, заблагоухал новыми ароматами, и земля буквально ушла из-под ног. Отстранившись, Энди заглянул в глаза безмерно любимой девушки. Он вовсе не хотел портить всю глубину этого момента, но он должен был сказать, как сильны его чувства. Он должен был сказать, что им пора спешить, что кто-то мог услышать выстрелы, что им еще нужно избавиться от пресловутого пистолета, сделать что-то с машиной Эшли, в которой осталась целая куча их следов. Ему многое следовало сказать, но Энди не смог, не успел – его грудь пронзила острая, нестерпимая боль, и, немного пошатнувшись, он опустил взгляд. Из его груди торчала тонкая вязальная спица. Неозвученный вопрос застыл на губах у Энди, отразился у него на лице безумной маской непонимания, а спустя секунду перед глазами парня вся поплыло, голова закружилась, и боль начала нарастать. Упав на землю, он попытался сделать хотя бы один болезненный вдох, но это было тщетно – жизнь уже покидала его тело. Боль, страх и отчаянье захватили Энди в свой плен, из которого он не мог вырваться. Где-то в глубине сознания он понимал, что это и есть самый настоящий конец, но не хотел в это верить, не хотел с этим мириться… - Прости, ничего личного, - раздался откуда-то сверху такой знакомый и такой равнодушный голос. Джульет надеялась, что эти слова станут достойным оправданием. Она действительно жалела о том, что ей пришлось так жестоко расправиться с парнем. Она ведь успела привязаться к нему, но в ее жизни были вещи и чувства гораздо важнее этой глупой привязанности, был тот, ради которого она была готова не только пойти на преступление, но даже умереть. Теперь в ее руках оказались все нужные деньги, новые документы и безграничная свобода – настоящая путевка в другую жизнь, о которой девушка всегда мечтала. И когда она смотрела на полыхающий синим пламенем автомобиль, в котором догорали и плавились два свежих трупа, ее лицо украсила вымученная, но по-настоящему искренняя улыбка…