Vesta: The last song of the king

      В светлом, но слегка задымленном зале играла музыка. Прямо посреди небольшой сцены на высоком стуле сидел крепкий, обнаженный по пояс альфа и играл на большом старинном контрабасе. Свет играл на блестящей, явно смазанной чем-то, коже. Мелкие и крупные рубцы шрамов покрывали спину, плечи и грудь альфы. Выглядело это слегка пугающе, но в то же время нельзя было не сказать, что музыкант завораживал.       Длинные красивые пальцы сжимали смычок, который скользил по натянутым струнам, давая начало мелодии, что проникала в самые глубокие уголки сознания слушателей, которых, к слову, нашлось немало. Зал был заполнен под завязку. Альфы, беты и омеги разных возрастов с замиранием смотрели на сцену. Такое здесь случалось редко, ведь данное заведение нельзя было отнести к тем, что несло культуру в массы. Здесь в большинстве своем царили другие удовольствия, более плотского характера, но стоило этому человеку появиться на сцене, как все замирало. И даже самые опытные торговцы своим телом и их залетные клиенты не могли сдержать эмоций, что вызывала в них отчаянная, наполненная болью мелодия музыканта. Альфа, казалось, полностью уходил в себя, качаясь на волнах своих воспоминаний. Глаза его были прикрыты, а во время самой печальной части композиции одинокая слеза срывалась вниз по щеке к подбородку. В этот момент, казалось, весь зал следил за ее движением, а потом, когда смычок плавно отрывался от струн, зал заполняли бурные аплодисменты. Альфа, наконец, открывал глаза и смотрел в зал. Дрожь брала от этого взгляда. В этих глазах, кажется, не было зрачка вовсе. Глядя в них, появлялось ощущение, что сам космос смотрит на тебя своей чернеющей бездной с миллиардами ярких звезд, туманностей, галактик и планет.       У барной стойки сидели двое. Альфа и омега, кажется, были очень близко, но в то же время слишком далеко друг от друга.       — Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня, — пытаясь перекричать овации, сказал омега. — В прошлый раз мы не очень хорошо расстались.       — Ты снова назвал меня кретином. Я помню, — хмыкнул альфа.       — Дже…       Джехен внимательно посмотрел на своего собеседника. Омега лет тридцати пяти выглядел хорошо. Даже очень. Серебристые волосы слегка вились и были уложены в аккуратную прическу. Кожа лица казалась светлой и удивительно ровной. Чуть курносый нос, пухлые алые губы, небольшая родинка в уголке, аккуратно подведенный глаз цвета морской волны. Второй прикрыт черной повязкой. На щеке едва заметный шрам, усердно замазанный консилером. Джехен еще помнил сколько было крови.       В тот день они с Тао как обычно патрулировали территорию. Сигнал с Кронты поступил уже почти в конце дня. Они оказались ближе всего. Сообщалось о драке в публичном доме. Тао тогда лишь скривился.       — Напьются, а потом давай морды друг другу бить. Разве это работа уровня Vesta? — сказал он.       — А по-твоему, что, только вселенские заговоры раскрывать? — хмыкнул Джехен. — Vesta охраняют порядок во Вселенной. Два пьяных крокусца тоже угроза безопасности. Мало ли что им в голову взбредет.       — Ну, подумаешь, проткнут пару шлюх. На их место придут другие.       Когда они все-таки вошли в здание, драка разрослась. Двое крокусцев уже во всю дубасили троих вильфорцев и пару родонсцев. Омеги прятались кто где. Тао пальнул в воздух, привлекая к себе внимание.       — Всем оставаться на местах.       Джехен и трое сопровождающих их солдат растащили дерущихся в разные стороны.       — Итак, сейчас мы проверим ваши удостоверения личности, составим протокол и отправим виноватых на пару суток в изолятор. Охладиться.       — А ты сначала найди этих виноватых, — вскинулся один из крокусцев, гордо задрав голову. Его рога придавали ему солидности, но Тао лишь хмыкнул.       — А что мешает мне засадить вас всех? — спросил Хуан. — Нарушение порядка на лицо.       Младший оглядел помещение. Битая посуда, поломанные столы и стулья.       — Эй, кто здесь главный?       Из-за одной из портьер вышел светловолосый омега, прикрываясь разорванной рубашкой. Его щека была красной, видимо, от удара.       — Я… Администратор, офицер, — сказал омега. — Бен Бэкхен.       Джехен видел, как изменился в лице Хуан и как широко распахнулись глаза Бена.       — Вы… — сказал Тао, сжав кулаки. — Это вы вызвали патруль?       — Мои сотрудники, — ответил, кивая, омега. — После того, как эти двое сцепились с нашим охранником.       Бен кивнул в сторону высокого крепкого альфы, что прижимал окровавленную тряпку к своей голове.       — Может, стоит вызвать медиков? — спросил Джехен, наблюдая за тем, как Тао обошел Бэкхена, брезгливо поморщившись.       — Спасибо, не нужно, — отозвался охранник. — Я в норме.       — Так из-за чего началась драка? — спросил Цзытао, посмотрев на крокусцев.       — Эта сука нам не дала! — резко вскинулся самый разговорчивый. — Мы хотели хорошенько его отжарить, но он начал ломаться, а потом и вовсе вызвал охрану. Подставлять зад — это его работа. А потом… Слово за слово, в общем.       — У нас лицензированное заведение, — ответил омега с вызовом. — Наши мальчики имеют право на отказ. Вы были пьяны, распускали руки даже после того, как я сообщил вам, что сегодня не работаю…       — Чего так? — усмехнулся Тао, что уже стоял у Бэкхена за спиной. — Хорошо повеселились прошлой ночью?       — Я… — омега сглотнул. — Это к делу не относится.       — Вот тут вы правы, — кивнул Хуан. — Капитан Чон, забирай всех шестерых, а я пока зафиксирую показания нашего любезного администратора. Здесь есть место, где нам никто не помешает?       Бэкхен выглядел напугано. Джехен понимал, что что-то идет не так. Сейчас он и не вспомнит почему решил вернуться в тот бордель. Может уже тогда он не доверял Тао, а может все дело в затравленном взгляде омеги.       Когда Чон вошел, он сразу понял, что что-то случилось. Зал был пуст. Не было ни клиентов, ни обслуги. Откуда-то со второго этажа доносился странный шум. Джехен рванул туда, замечая с десяток заплаканных омег и двоих альф, что пытались сломать дверь, которую что-то явно подпирало изнутри.       — Что происходит? — обратил на себя внимание Чон. Джехен был в форме, поэтому все омеги сжались и попрятались кто куда.       Из-за закрытой двери донесся дикий крик боли.       — Громче ори, сука! — этот голос принадлежал Тао. — Я покажу тебе, как нужно. Наградил же Бог истинным. Ну же! Кричи!       И снова жуткий крик омеги.       — Он его уже час оттуда не выпускает, — ответил на взгляд Чона охранник. — Мы пытались открыть…       — Снаружи что? — спросил Джехен.       — Там тупик и мусорные баки…       Чон ринулся на улицу. Забрался на баки и по водосточной трубе поднялся к открытому окну. Запах лайма и вишни щекотал в носу, а еще был запах крови, от которого подташнивало.       Зацепившись за подоконник, Джехен запрыгнул в комнату, оцепенев. В большой кровати на залитых кровью простынях лежал омега. Свежие порезы по всему телу кровоточили, а лицо… Джехен сглотнул, давя приступ тошноты. Лицо напоминало сплошное кровавое месиво. Над омегой нависал обнаженный альфа, что весь уже перемазался в чужой крови. Омега, казалось, уже не подавал признаков жизни, тем временем альфа продолжал жестоко двигаться в нем.       — А теперь сдохни, — сказал Тао, а в руках его сверкнул окровавленный нож.       Джехену понадобилось пару секунд, чтобы с ноги выбить оружие из рук младшего. Хуан перевел на него безумный взгляд.       — М, какие люди, — поднялся Тао. — Что, тоже взгляд на шлюху положил? Поздно. Я его хозяин. Я имею на него больше прав, чем вы все вместе взятые. Я решаю, что с ним делать. Он больше не должен позорить меня! Папа говорил, что у меня должно быть самое лучшее, а от темных пятен принято избавляться. Прости, Дже, ничего личного, но ты не должен был этого видеть.       Хуан бросился на Чона, стараясь зажать его в крепких тисках своих рук и перекрыть доступ кислорода. Чон понимал, что ему ни в коем случае нельзя отключаться, иначе они с Бэкхеном будут мертвы.       — Пусти! Ты не в себе! Я понимаю, что принять такое трудно, но…       — Ни черта ты не понимаешь! — прорычал Тао. — Он никто! У меня есть омеги и лучше него, но я не позволю никому больше трогать то, что могло бы принадлежать мне. Он должен сдохнуть!       Джехен собрал все силы, чтобы оттолкнуть Тао, но тот устоял. Они били друг друга. Чон чувствовал вкус крови во рту, но не собирался сдаваться. Этого психа нужно было изолировать.       Чон снова оттолкнул Тао. Силы подвели младшего, он упал, но Джехен даже не заметил, как Тао выхватил из валявшихся рядом брюк бластер, наставляя его на старшего.       — Ну вот и все! — оскалился Хуан. Но в этот момент дверь, наконец, поддалась напору охраны, разлетаясь в щепки. Тао обернулся. Джехен, не теряя времени, ловким движением скрутил младшего, лишая того чувств.       — Скорую вызывайте, — скомандовал Чон, сплевывая кровь и связывая Тао его же одеждой.       Приехавшие врачи увезли Бэкхена, а Тао забрал спецотряд Vesta. Джехен на скорую руку набросал протокол, а потом поспешил в больницу.       — Травмы серьезные, но жить будет, — ответил на вопрос альфы врач. — Останутся шрамы, но думаю, что это не так страшно. Вот только глаз… Увы, порез оказался глубже, чем мы думали. В последствии мы сможем предложить мистеру Бену протез, но сейчас из-за воспаления нужно воздержаться от любых манипуляций с тканями.       — Можно мне к нему?       — Да, но он сейчас спит…       — Я не надолго.       Джехен не знал почему, но ему нужно было лично убедиться, что с омегой все в порядке. Он чувствовал себя ответственным за него. Бэкхен лежал на высокой кровати. Его голова, половина лица, спина и грудь были перебинтованы. Шрамы. Они останутся пожизненным напоминанием о нечеловеческой жестокости. Джехен думал о том, что Тао явно спятил, если смог поднять руку на это прекрасное создание, и Чон очень надеялся, что его напарник получит по заслугам.       Вот только его надеждам не суждено было сбыться. Спустя две недели Тао расхаживал по офису, как ни вы чем не бывало. Он нагло усмехнулся Чону во время одного из совещаний.       — Вы что-то хотели, капитан Чон? — спросил один из Лидеров, когда Джехен задержался.       — Сэр, на каком основании Хуан Цзытао вернулся в строй? Он совершил преступление!       — У вас есть свидетели, капитан? — хмыкнул пожилой омега. — Недоразумение было улажено, и я бы посоветовал вам забыть о том инциденте, если не хотите потерять работу.       — Но он… Он чуть не убил человека!       — Капитан Чон, Хуан Цзытао один из лучших офицеров Vesta! Вы не имеете права говорить о нем такие жуткие вещи. Хотите попасть в изолятор за клевету?       — Так значит, — хмыкнул Чон.       Джехен развернулся на каблуках и пошел прочь. Все внутри клокотало от ярости. Он шел, не разбирая дороги, пока не очутился в общем зале, еще издалека замечая свою цель.       — Ты… — бросился он к Тао. — Да как ты посмел?! Как у тебя совести хватило вернуться сюда!       Хуан смотрел на старшего нагло усмехаясь, даже не обращая внимание на то, что Джехен все сильнее сжимал его воротник.       — Посмотрите на него, — хмыкнул Тао. — Чон Джехен — защитник сирых и убогих. Говорят, ты вкладываешь огромные деньги в лечение бардельной шлюхи. А не пробовал совать их ему в трусы? Говорят, пользы больше будет, да и удовольствие какое-никакое.       — Тварь! Я всем расскажу, что ты из себя представляешь!       — Ну попробуй. Вот только, боюсь, загремишь ты такой активный в психушку, а кто уродца твоего одноглазого лечить будет?       Джехен почувствовал, как все внутри заледенело. Тао знал о состоянии Бэкхена? Он был там?       Чон оттолкнул младшего и под его громкий смех поспешил на Кронту. В клинике, как всегда было многолюдно. В коридоре Джехен заметил лечащего врача Бена, что был хмур.       — Добрый день, доктор. Как Бэкхен? С ним все в порядке?       — Как хорошо, что вы пришли, — облегченно выдохнул врач. — Я уже не знал, что делать. Утром приходили ваши коллеги и после их визита пациент отказывается принимать лекарства и требует выписать его домой немедленно. Я не могу выяснить причину такого поведения. Боюсь, что если он и дальше продолжит упрямиться, произойдет сбой и… Некоторые его раны, даже несмотря на его природную регенерацию, остаются очень опасными.       — Я поговорю с ним. Подготовьте все необходимое для дальнейшего лечения. Он будет выполнять все ваши рекомендации, обещаю.       — Нужны новые препараты…       — Я все оплачу.       — Что ж, не смею вас больше задерживать. Я пришлю медбрата через полчаса. Нужно сделать перевязку. Удачи. Ваш друг очень упрям.       Джехен лишь грустно улыбнулся и пошел в такую знакомую уже палату. Он приходил сюда каждый день.       Чон задумался, выходит, Тао был здесь с кем-то из Лидеров? Злоупотребление полномочиями на лицо, но кто такой Чон Джехен супротив руководства Vesta? Так, букашка, которую они с удовольствием раздавят. Вот только Бэкхена он им не отдаст. Ни им, ни Тао, никому!       Войдя в палату, Джехен невольно замялся на пороге. Омега полулежал на кровати, глядя уцелевшим глазом в одну точку. Голову в сторону Джехена он так и не повернул, лишь сделав пару глубоких вдохов, из-за которых мурашки побежали по телу Чона. Джехен понимал, что знал этого омегу не так давно, но прочно завяз в нем по самое не балуйся.       — Привет, — все же решился начать разговор Чон. — Доктор Пэтрис сказал, что ты отказываешься от лекарств и лечебных процедур. Что-то случилось?       — А зачем мне это? — равнодушно сказал Бен. — Я все равно сдохну.       — И кто сказал тебе эту чушь? — спросил Чон, хотя в ответе, собственно, не нуждался.       — Он, — ответил Бен. — Когда истинный альфа желает тебе смерти, ничего другого не остается.       — Бред какой-то, — ответил Джехен, проходя в палату и опускаясь на свой излюбленный стул, что стоял прямо напротив кровати. — Мой истинный омега на спор вскрыл себе вены, ты предлагаешь и мне отправится за ним? Это было ведь его желание.       Бэкхен вздрогнул, стрельнув в Чона целым глазом. Джехен ни перед кем не раскрывал эту сторону своей жизни. Зачем? В жалости он не нуждался. Да и уместна ли она была? Он узнал того человека слишком поздно. Бывает же такое. Приезжаешь на вызов, а там остывает труп твоей истинной пары. Кругом пустые бутылки, наркотики, использованные презервативы и неадекватная молодежь.       — Прости, я не знал…       — Не нужно, — отмахнулся Чон. — Это было давно. И сейчас не обо мне речь. Скоро придет медбрат. Тебе нужно сменить повязки. Доктор предложил поменять лекарства. Порезы заживают медленно, кое-где гноятся…       — Вот видишь, даже природа Вирта мне не помогает. Я бесполезное существо. Тот человек сказал, что ты тратишь на меня свои последние деньги…       — Ну, Тао это касается в последнюю очередь, — ответил Джехен. –Не переживай, по миру не пойду.       — Я не заслужил…       — Это решать мне. Так что, я надеюсь, ты больше не будешь упрямиться и сводить на нет все мои усилия. И да, они ведь заставили тебя отказаться от твоих претензий к Тао? Так?       Еще один тревожный мимолетный взгляд здорового глаза в сторону альфы.       — Они сказали, что я должен забыть обо всем, что случилось, если хочу по-прежнему спокойно жить и заниматься, — Бен хмыкнул. — любимым делом. Сказали, что тот мальчишка тоже забудет обо мне навсегда. И что, если я сболтну лишнего, они позаботятся о том, что меня больше никто не найдет. Еще они порекомендовали мне убедить тебя оставить все попытки докопаться до сути, иначе ты вылетишь с работы и останешься без средств к существованию, поскольку все твои сбережения ушли на мое лечение.       Сказать, что Джехен был зол — это ничего не сказать. Чон был в ярости. Его связали по рукам и ногам и все это из-за какого-то неадекватного мальчишки. Чон поступил по совести, но оказался виноватым. Вот только он ни о чем не жалел.       — Прости…       — Ты-то тут при чем, — отмахнулся альфа. — Ты главное поправляйся, а Тао… Уверен, что кто-нибудь найдет на него управу.       Они много болтали, стараясь избегать острых тем. Бэкхен рассказал, как родной отец выкрал его у папы. Родители развелись не очень мирно. Омега отсудил у мужа практически все, а тот решил отомстить, похитив ребенка. Альфа считал, что ради сына омега будет готов на все, но просчитался. Тот не внял угрозам, отказался платить выкуп и обратился в полицию. Бэкхен помнил, как они с отцом постоянно куда-то бежали, а потом… Потом Бен благополучно потерялся на одной из людных улиц Кронты. Ему уже было почти десять. Ночью его нашел патруль, но никто из родителей на запрос властей не откликнулся. Так омега попал в приют. Хоть учреждение и считалось государственным, за детьми там особо никто не следил. Они слонялись по улицам, подворовывали, куда ж без этого.       Где-то в тринадцать омега испытал все прелести первой течки. Его едва не изнасиловали приютские друзья. Покусав альф, омега сбежал. На улице было еще страшнее, но в одной из забегаловок его заметил пожилой омега-пекарь. Как позже Бен выяснил, этот омега служил в братстве теней. Бэкхен был маленьким и юрким, поэтому именно его все чаще отправляли с посланиями к навещавшему их лидеру. Мрачный мужчина смотрел на омегу сперва настороженно, но чем больше они общались, тем мягче тот становился.       В шестнадцать Бэкхен мог похвастаться стройной фигуркой, притягательным запахом и умением выходить сухим из воды. Все чаще приходилось использовать свои навыки для добычи информации, а потом абсолютно случайно (читать, как по наводке лидера) омега подсел к хозяину популярного на Кронте публичного дома. Поплакавшись в жилетку пьяному альфе, Бен получил крышу над головой, постоянный доход и этакую штаб-квартиру для братства теней. Да, была у этого всего и другая сторона. Пришлось лишиться девственности под этим похотливым кретином-хозяином, но это было не так уж и плохо, а потом Бен втянулся, хотя иногда мог позволить себе мечты и другого рода. О доме, любящем муже и детях, но это… Это было так глупо с его стороны.       Джехен слушал омегу и понимал, что после всего, что он узнал, он не может перестать смотреть на него, как на что-то ценное и прекрасное. Даже после того, как Бен вышел из больницы и вернулся в бордель, Джехен не мог не думать о нем.       — Мне больше некуда идти, — сказал ему Бен. Это было не оправдание, а констатация факта, а Джехен… Он даже не мог подарить омеге дом, ведь сам жил в общежитии Vesta. Семья его была на Тарто. Родители и младший брат — омега. Джехен скучал, выбираясь иногда к ним в отпуск. Он с теплотой вспоминал озорной взгляд младшего и его изумрудные чешуйки. Он ведь был уже почти жених, интересно, он уже встретил того, с кем разделит свою жизнь? Джехен, кажется, да.       — Можно я буду приходить? — спросил тогда Чон, подбросив Бэкхена до знакомого здания.       — Зачем? — спросил омега, поправляя повязку на глазу.       — Просто так.       — Мое время дорогого стоит, — попытался пошутить Бен.       — Я заплачу.       — Дже…       Чон положил палец на губы омеги и помотал головой.       — Не надо. Молчи. Просто позволь урвать хоть крохи твоего внимания.       — Это безумие, понимаешь?       — Понимаю, — кивнул Чон. — Все мы немного сумасшедшие.       Альфа наклонился к омеге, но Бен лишь выскользнул в дверь, убегая в сторону здания.       Джехен понимал, что он самый большой идиот на свете, раз продолжает приходить. Сколько раз их встречи заканчивались скандалом. Бэкхен называл Джехена кретином, себя шлюхой, но Чон знал, чувствовал, что запах омеги был чист. Перед каждой их встречей Бен делал все, чтобы Джехен чувствовал только его — Бэкхена.       Даже сейчас, явившись без предупреждения, Чон не чувствовал никого кроме омеги, которому готов был отдать всего себя.       Между тем, музыкант упаковал свой контрабас в футляр и в сопровождении невысокого мохнатого существа с большими ушами и в кожаном комбинезоне, покинул сцену.       — Интересный человек, — заметил Чон. — Откуда он?       — Не знаю, — пожал плечами Бен. — Он слеп с детства, но имеет идеальный слух. Ходит в сопровождении вечно хмурого кундарца, а его музыка… Она так печальна. Я увидел их в городе, на площади, и пригласил поработать здесь. Не все омегам ноги под музыку задирать.       — А как на это смотрит твой босс? — спросил Чон, поболтав трубочкой в стакане с разноцветным коктейлем.       — Никак, — ответил омега. — Он уже пару месяцев практически не встает. Ладно хоть до горшка сам добирается и на том спасибо. Молодежь брезгует с ним возиться, а я… Как он выражается, мне наследство надо отрабатывать.       Хоть голос омеги и звучал бодро, было понятно, что он от всего этого жутко устал.       — И все же, с чем связан твой неожиданный визит? — посмотрел на Чона Бен. Взгляд омеги жадно скользил по лицу альфы и это льстило. Джехен хотел бы сказать о том, что безумно скучал за этот месяц, что они не виделись, но было кое-что важнее этого.       — Тао, — сказал Чон, замечая, как вздрогнул Бэкхен. — Как бы мне тяжело не было это говорить, но он стремительно двигается по карьерной лестнице. Со дня на день он возглавит службы быстрого реагирования.       Джехен видел, как заерзал на стуле Бен.       — Ему в руки попадет огромная власть, Бэкхен-и. Так уж вышло, что до сегодняшнего дня он не вмешивался в твои дела, но все может измениться, если он вдруг узнает, что ты прячешь его врагов.       — Бред какой-то, — натянуто улыбнулся Бен. — У нас с Тао не было и нет ничего общего.       — Возможно, — ответил Чон. — Тао вместе с мятежником Аспиром Делсом с Магнуса затеял какую-то игру. Председатель Vesta — Коллет поручил мне и двум моим коллегам вывести Тао на чистую воду. У меня появилась возможность припомнить ему все. Я решил, что должен предупредить тебя. Послезавтра рано утром мы летим на Лигор, потом на Магнус.       — Нет! — подскочил Бен. — Ты не можешь! Помнишь, что сказал тот человек? Идти против Тао опасно. Он… Он убьет тебя!       — Но его нужно остановить.       — Почему ты? Есть другие…       — И мы снова возвращаемся к тому, с чего начали, — ответил Чон, поймав омегу за руку и усаживая обратно на стул. — Я знаю, кого ты прячешь, Бэкхен-и. И я хотел бы поговорить с ним прежде, чем я, генерал До и доктор Ким Чонин ступим на земли Магнуса.       Бэкхен нервно ломал пальцы. Чон заметил беглый взгляд, брошенный омегой на второй этаж.       — Бэкки, ты мне не доверяешь?       — Дело не в тебе. Я… Я поеду с тобой.       Джехен растерялся.       — Что?       — Я отведу тебя к нему при условии, что ты возьмешь меня с собой. Тао…       Губы омеги задрожали, а Джехен словно почувствовал его страх. Он и сам до сих пор с ужасом вспоминал тот день. Чон понимал, что их миссия может быть опасна, но если Бэкхен снова попадет под горячую руку Цзытао, а его не будет поблизости, Джехен себе этого не простит.       — Я могу быть кем угодно, — шепнул омега. — Слугой, мальчиком для битья, омегой для утех, только увези меня подальше от него. Чем больше у него власти, тем беспокойнее я сплю по ночам.       — Подальше вряд ли получится, — хмыкнул Джехен. — Но обещаю, что сделаю все для того, чтобы защитить тебя.       — Верю, — сказал Бэкхен, а потом взял Джехена за руку и потянул наверх.       Они поднялись по широкой лестнице, свернули в длинный коридор. У самой дальней двери, где не горела ни одна лампа Бен остановился и тихо постучал.       — Заходи, — послышался спокойный голос.       Бен открыл дверь и вошел, потянув Чона за собой.       — Простите, мессир, за столь поздний визит, но появились срочные новости. Это Чон Джехен мой…       — Муж, — решительно ответил Чон. — Я надеюсь, сэр, что властью Короля вы благословите нас на этот ответственный шаг.       Джехен внимательно смотрел на темноволосого мужчину, что выглядел немного устало. Король удивленно вскинул бровь, глядя на Бена, что сейчас, открыв рот, смотрел на Джехена своим одним, наполненным слезами, глазом, а потом бросил взгляд на переплетенные пальцы рук пары.       — Что ж, мистер Чон Джехен, если Бэкхен-и не возражает?..       — Нет, я… То есть. Я согласен, только я же…       — Забудь, — перебил его Джехен. — Мы начнем все сначала на новых спокойных землях. Там, где людей не будет интересовать наше прошлое.       — Да будет так, — сказал Ким. — Но это ведь не все новости, что вы принесли?       — Увы, мессир.       Джехен не понимал, что с ним происходило. Он просто смотрел на человека и чувствовал его силу, власть и благородство. Не один Лидер Vesta не мог похвастаться такой аурой. И пусть сейчас Чунмен выглядел, как обычный человек, коих Чон знал сотни, за ним хотелось следовать, с ним хотелось идти в бой плечом к плечу.       Из смежной комнаты к ним вышли еще двое: альфа и омега.       — Что ж, Джехен-ши, разрешите мне представить вам моих мужей. Это Ким Минсок и О Сехун, и надеюсь, вы поделитесь с нами тем, что привело вас сюда.       И Джехен рассказал все в мельчайших подробностях, протянув Королю послание, полученное Кенсу.       За время рассказа Чунмен хмурился, Сехун побледнел, а Минсок, не отрываясь, смотрел на Бэкхена.       — Как?.. Скажите мне, как я породил на свет такое чудовище! — почти прорычал Минсок. — Боже, как стыдно смотреть людям в глаза.       — Мин, успокойся, — приобнял старшего Сехун. — Твоей вины в этом нет. Это все Михек и потакание Лидеров.       — Кстати, да, — заметил Чунмен, вертя в руках конверт. — Очень странное поведение тех, кто должен жизнями своими отвечать за безопасность Вселенной.       — Ничего странного, — ответил Минсок. — Лидер-омега какой-то там родственник моего бывшего мужа. Седьмая вода на киселе, но Михек с самого детства кружился рядом с ним и Тао к этому приучил. Я вообще был против того, чтобы Тао обучался в Академии Vesta, но мое мнение тогда уже мало кого интересовало.       — Тао… — неуверенно сказал Джехен. — Мне кажется, у него какие-то психологические отклонения. Взять хотя бы тот эпизод с Бэкки. Прости, милый, но он ведь осознанно и слишком хладнокровно практически срезал с тебя кожу.       — Наследственность, — хмыкнул Сехун, а потом виновато посмотрел на опустившего плечи Минсока. — Прости, родной, я не тебя имел ввиду. Михек же тоже осознанно подрезал нашу машину.       — Болен Тао или нет, мы вряд ли докажем, — сказал, наконец, Чунмен. — У него слишком сильные покровители, и признаюсь честно, мне нет дела до Vesta. Пусть Коллет там сам разбирается.       — Вы считаете, что ему по силам воспитать достойных наследников? — спросил Джехен.       — Уже то, что он хочет оградить их от влияния Цзытао — похвально. В Vesta свои законы, складывающиеся годами, и вмешиваться в них я не собираюсь. Мне бы навести порядок на своей планете. Да соседей на место поставить.       Джехен понимал Кима и был с ним полностью согласен. Возможно, Коллет и хочет продвижения брата по карьерной лестнице, но в то же время не забывает о нуждах Vesta. Он продвинул множество полезных реформ, и, если ему удастся доказать превышение Лидерами некоторых своих полномочий и добиться полного отстранения их от власти, Джехен лишь порадуется за него. Но после окончания миссии, он все же покинет Vesta. Теперь у него есть семья и он хочет для нее спокойной тихой жизни. Чон верил, что с его навыками и желанием жить, на Магнусе он не пропадет. Осталось лишь вернуть все на свои места. Короля на трон, а Аспира и Тао в изолятор или куда там планировали отправлять особо опасных заключенных? На Морт? Самое то для них.       — Так что мне передать командиру? — спросил Джехен.       — Кенсу прав, что сомневается, — ответил Чунмен. — Это письмо написано, увы, не нами, но я рад, что хоть кто-то продолжает жить по правилам. Это почерк личного секретаря правителя Дропса. Думаю, что они непременно покажут Аспиру на чьей они стороне. И боюсь, что без жертв не обойтись. От этого мое сердце сжимается, но здесь я бессилен. Передайте Кенсу, чтобы потребовал от Коллета неприкосновенность судна. Мы полетим с вами. Высадите нас на Урбонсе, там у меня кое-что припрятано. Оттуда мы сами доберемся до Магнуса. Встретимся там. Я свяжусь с вами.       Джехен кивнул, думая о том, что это противостояние будет масштабным.       — Кстати, Бэкки, я как раз собирался тебя найти и попросить кое о чем, — сказал Чунмен, вернув конверт Джехену. — Музыкант, что выступал сегодня в зале, приведи его ко мне.       Омега неуверенно посмотрел на альфу.       — Вы уверенны, мессир? Я совсем ничего не знаю о нем. Он может быть опасен для вас.       — Вряд ли слепому музыканту есть дело до политических интриг, — улыбнулся Чунмен. — Мы уже пересекались с ним однажды, и мне очень интересно, что привело его на Кронту. Янгсвирус с ним?       — Хмурый кундарец? — спросил Бен, уловив кивок. — Да, ходит тут. Ворчит и пугает мальчиков.       — Прекрасно. Иди, позови их сюда, а вы, капитан Чон, задержитесь. У меня для вас есть еще кое-что.       Бэкхен с тревогой посмотрел на старших.       — Иди, Бэкхен-и, я не сильно загружу твоего альфу.       Щеки омеги покраснели, и он вышел из комнаты, прикрыв дверь.       — Что вы знаете о Лигоре, капитан?       — Лигор — это пятая планета галактики Бронс. Она ближе всех расположена к местной звезде. Там очень своеобразный климат. В вершинах гор температура может достигать очень больших показателей, а потом резко падать на десятки значений. Именно поэтому местные горы содержат большое количество разнообразных минеральных пластов от слюды до золота. Именно добычей минералов и торговлей изделиями из них и занимается большая часть населения планеты. Правит планетой калиф, он является одновременно светским и религиозным лидером. Трон передается по наследству от отца к старшему сыну — альфе. Омеги в гонке за власть участия не принимают, как и их мужья, а вот их дети вполне могут претендовать на трон, если в семье калифа к моменту его смерти нет прямого наследника.       Чунмен кивнул.       — Похвально. И все это вы почерпнули в Академии Vesta? Простите, но всегда считал, что люди там просто тратят время, пытаясь вбить в упрямую молодежь простые истины.       Минсок и Сехун синхронно фыркнули.       — Увы, мессир, в Академии все не так просто, но эти данные я почерпнул совсем не там. Мой отец ведет какие-то дела с одним из крупнейших горнодобывающих предприятий Лигора. На Тарто любят все сверкающее, — хмыкнул Джехен.       — Есть такое, — заметил Минсок. Свет свечей отразился в золотистых чешуйках на его шее.       — А теперь давайте представим, что первыми в семье калифа родились близнецы с разницей буквально в пару минут. Оба альфы, оба вполне крепкие и здоровые, — сказал Чунмен.       — Пусть разница в пару минут, но по закону трон остается за старшим братом, — заметил Сехун.       — Верно, — кивнул Ким. — А что будет, если в младшем амбиций и жажды власти будет больше, чем в старшем?       — Начнется битва не на жизнь, а на смерть, — хмыкнул Минсок, внимательно следя за разговором.       Чунмен улыбнулся старшему.       — Ну теперь давайте представим, что где-то лет двадцать назад в семье халифа случилась трагедия. Во время посещения одной из мастерских наследник престола нарушил технику безопасности, оказавшись между двумя плавильными линзами. Говорят, мальчик ослеп мгновенно. Говорят, что ни один лекарь ЕКВ не смог ему помочь. Его глаза были буквально выжжены ярким светом концентрированного луча. В отчаянии был калиф. Разве слепой может управлять планетой? Пришлось поменять наследника. Младший брат сиял, как медный таз, а старший плакал и повторял снова и снова о том, что он не сам вошел в запретную зону, что его толкнули. Все чаще братья ссорились и дрались. Младший пользовался своим преимуществом, а потом лебезил перед отцом, доказывая, что именно старший снова затеял драку. Калиф не мог найти управу на детей, и тогда он решил разделить их. Младшего он отправил в Vesta учиться военному делу, а старшего на Магнус, ведь специалисты утверждали, что у мальчика выработался отменный слух.       Старый Король всегда ответственно относился ко всему, что касалось наших соседей. Он по-отечески приглядывал за парнем, пока однажды тот просто не исчез. Помню, мы, не смыкая глаз, разыскивали мальчика, а потом кто-то догадался обыскать его комнату, где и нашлась записка, адресованная калифу, в который юный альфа жаловался на превратности судьбы, говорил, что не хочет быть обузой и просил никого ни в чем не винить. Калиф стойко принял удар и попросил прекратить поиски тела. Сказал, что его мальчик там, где ему хорошо. Я… Я почти забыл об этом, признаться честно, своих проблем хватало. Вот только сегодня я услышал мелодию, что перекинула меня на двадцать лет назад.       — Тот слепой музыкант?.. — опешил Джехен. — Но как?       — Думаю, что если захочет, он расскажет, — ответил Чунмен.       В дверь постучали, а потом в помещение вошли трое. Джехен видел, как заметив Чунмена, напрягся кундарец, а музыкант сделал лишь пару вдохов и улыбнулся.       — Ким Чунмен, — усмехнулся он. — И почему я не удивлен?       — Может потому, что подсознательно ты сам искал этой встречи? Та песня… Вы же написали ее вместе с Исином, если мне не изменяет память.       Музыкант загадочно улыбнулся.       — Никого мы не искали, — буркнул кундарец. — Вас, ваша милость, в первую очередь.       — И я рад тебя видеть, Янги, — посмотрел на него Ким. — Ходили слухи, что тебя шакалы в лесу загрызли. Виркис очень переживал, а ты, я погляжу в няньки заделался.       — Это не его вина, — сказал музыкант. — Я просил… Мне было тяжело после всего того, что произошло. Я не хотел втягивать вас в дела нашей семьи, а Янги… У него благородное сердце.       — Чего тебе от нас надо? — спросил кундарец. — Дороги наши давно разошлись.       — Увы, мой друг, мы ходим по кругу, — пожал плечами Ким. — И чтобы разорвать его, нам, наконец, нужно признать то, кем мы являемся на самом деле.       — Ты знаешь, что слепому не тягаться со зрячим, — ответил музыкант. — Лигор уже давно не принадлежит мне, и признаться честно, власть меня по-прежнему не привлекает.       — А месть? — спросил Чунмен, а Джехен заметил, как музыкант сжал кулаки, а кундарец нервно потоптался на месте.       — Это слишком, Мен. Кому ты это предлагаешь? Беспомощному калеке? Посмотри на мое тело. Каждый шрам — это его урок мне. Та боль была невыносима…       — Я понимаю, но и ты пойми меня. Есть сведения, что муженек вашего младшего братца с подачи калифа хочет завладеть троном Магнуса.       Музыкант нахмурился.       — А Исин…       — В клетке, Кун! — нервно ответил Чунмен. — Со дня на день его убьют. Я сижу здесь, потому что меня хотят обвинить в убийстве Илая, а мой сын… Он — абсолют, Кун, и единственный способ поработить не только Бронс, и ты знаешь это. Я не прошу тебя сражаться за Магнус. Аспир Делс — мой враг, но ты хотя бы можешь помочь мне убрать тех, кто путается у меня под ногами.       — Ты думаешь, что мне по силам повлиять на брата? Он думает, что я мертв. Знаешь, он ведь казался таким понимающим, когда приехал навестить меня, пригласил на прогулку, привел к какому-то ущелью и просто столкнул вниз. Я… Я помню каждый камень, что вонзался в мое тело. Если бы Янги меня не нашел, я бы, действительно, умер.       — Но ты жив, Кун, понимаешь, а твой брат позорит наследие вашего отца. Я не прошу от тебя многого, нужно только отвлечь Туна от Магнуса. Я должен вернуться на свою планету, освободить Исина и расправиться с мятежником. С предателями я буду разговаривать позже.       — Янги, что ты думаешь по этому поводу? Ты все эти годы был моими глазами. Ты поставил меня на ноги, хотя я был для тебя абсолютно чужим человеком. Ты заменил мне брата, отца…       Кундарец выглядел серьезно. Он задумчиво оглядел собравшихся.       — Эх, если бы речь шла о ком-то другом, — выдохнул Янгсвирус. — Но твой брат, действительно, чудовище и позор семьи Цянь. Даже ваш младший брат не так безнадежен, как он. Я понимаю, что если Тун что-то задумал, его трудно переубедить, но… Попытаться стоит. Мы можем заставить его бояться и ошибаться. Сейчас у него нет наследника и на этом можно сыграть. Я слышал, что его визирь привез ему жениха откуда-то с Тарто. Странный выбор…       — Почему же, — возразил Минсок. — Если калиф поставит на омеге метку, он будет уверен в том, что сам супруг или кто-то другой при его поддержке не смогут причинить ему вреда. В случае смерти одного из супругов, второй последует за ним.       — Тогда в этом случае проще убить омегу, — пожал плечами Джехен.       — Ну тут уже будет просчет самого калифа, что допустил посторонних к своему супругу, — ответил Чунмен.       — Ну так вот, — продолжил кундарец. — Мы можем переманить омегу на свою сторону. Я слышал, что он не особо в восторге от предстоящего брака. Нам не нужна смерть Туна, но мы можем лишить его наследников, в таком случае Лигор отойдет либо к детям вашего младшего брата, либо…       Кун хмыкнул.       — Ну а что, всяко может быть, — пожал плечами Янги. — Ты еще молод и полон сил.       — Я слеп и беспомощен. Кому я нужен?       — Ну с этим я бы поспорил, — сказал Бэкхен. — У меня тоже нет одного глаза, но сейчас, я чувствую себя самым счастливым человеком на земле, потому что рядом дорогие люди и любимый человек.       Кун несмело улыбнулся.       — Что ж, раз уж мы все решили, то пора расходиться. Капитан, надеюсь генерал До не сильно огорчится, когда узнает, что экипаж его корабля увеличился в три раза.       — Думаю, что он будет только воодушевлен, — ответил Джехен.       — Тогда считаю наше маленькое собрание законченным. Увидимся послезавтра на рассвете?       Джехен кивнул.       — Надеюсь, что за это время «пташки» Виркиса сообщат нам еще что-нибудь по обстановке в галактике.       Джехен с Бэкхеном проводили Куна с Янгсвирусом до их комнаты, пожелав спокойной ночи, а потом спустились в зал. Играла веселая музыка. Омеги танцевали на сцене. Кое-кто уже нашел себе партнера на ночь, двигаясь в сторону номеров. Бэкхен тоскливо осмотрел зал.       — Не хочешь уезжать? — как можно равнодушнее спросил Джехен.       — Не в этом дело, — ответил омега. — Слишком уж много воспоминаний у меня об этом месте. И хороших, и плохих. Я… Возможно, еще десять лет назад я считал это забавным приключением, но сейчас… Иногда мне хочется просто тишины. Ты не представляешь, как порой вы альфы бываете болтливы во время… Ну ты понял.       Бэкхен замер, виновато прикусив губу.       — Прости…       — Это часть твоей жизни.       — Была. Помнится, кто-то попросил моей руки у самого Короля.       — А кто-то ответил согласием, — напомнил Чон.       — Даже как-то непривычно. Получается, что мы… официально женаты?       — Ну… На Кронте благословение Чунмена мало, что значит, но если ты захочешь, мы можем закрепить наш брак традиционно: метка, сцепка и прочее. Только прости, я не могу привести тебя в свой дом, просто…       Джехен замялся.       — У меня его просто нет.       — Это не так важно, — посмотрел на него Бен. — И тебя не смущает, что я… торговал своим телом?       Джехен осторожно взял омегу за руку.       — Меня не смущало это тогда, когда я впервые тебя увидел, не смущает это и сейчас, потому что я вижу, как ты стараешься меняться ради меня, и я это очень ценю. Только…       — Я больше никогда не назову тебя кретином, — сказал Бэкхен, подаваясь вперед и крепко обнимая альфу.       Джехен засмеялся, обнимая его в ответ. Они так бы и сидели, если бы не подбежавший к ним запыхавшийся омега со сладким ароматом клубники.       — Вот ты где. Хозяин там истерику устроил. Видите ли, ноги ему не так помяли, пролежни не так смазали и перевернули без уважения. Старый кретин!       — От меня ты чего хочешь? — спросил Бен все еще прибывая в объятиях альфы.       — Он исцарапал двоих омег! Ты должен с ним поговорить! Кроме тебя он никого не слушает.       — Может сдать его в соответствующее его состоянию учреждение? — спросил Джехен. — Пусть специалисты им занимаются.       — Боюсь, что специалисты разбегутся от порой возникающих у него желаний.       — Что? Он еще что-то может? — хмыкнул Чон.       — Он просто тактильный маньяк. Ему надо, чтобы потрогали, помяли…       Бэкхен и его коллега синхронно скривились.       — А иначе грозит отписать здание администрации города, а всех нас выгнать на улицу.       — Старый маразматик.       — Ладно, Чаршим, иди, займись своими делами, я разберусь.       Младший посмотрел на пару с подозрением, но удалился.       — Извини, мне нужно…       — Я пойду с тобой.       — Ты? — удивился Бен. — А пошли. К тому же мне нужно сказать ему о том, что я ухожу и выйти оттуда не расцарапанным. Он ведь как маленький ребенок даже ногти стричь отказывается. Иногда это просто невыносимо.       Вместе они направились в «хозяйское» крыло. Там все было не таким ярким. Помещение напоминало одинокую холостяцкую квартиру, впрочем, оно им и являлось. Бен, не церемонясь, прошел через гостиную прямо в спальню. Там он подошел к окнам, распахивая их и впуская в комнату свежий ночной воздух.       — Бэкхен, это ты? — послышался скрипучий голос в районе кровати. В широком ложе в куче подушек лежал худощавый практически лысый альфа лет семидесяти. Кожа его обвисла, под глазами были темные круги.       — Я, господин, — отозвался Бен, проверяя содержимое аптечки.       — Зачем ты присылаешь ко мне этих малолетних идиотов? Они же ничего не умеют!       — Я тоже не умел, господин. Все приходит с опытом.       — Я не хочу их видеть, понял? Ты должен заниматься мной сам! Или хочешь лишиться крыши над головой?       Бен закатил глаза, а потом достал из коробки пару ампул и большой шприц.       — Поверьте, мне это больше не грозит, — ответил омега. — И вам придется привыкать к мальчикам, потому что я ухожу.       Послышалось недовольное сопение.       — Да как ты… Ты не можешь уйти! Ты принадлежишь мне!       — Ну, во-первых, формально никаких контрактов мы с вами не заключали. А, во-вторых, я выхожу замуж.       Скрипучий смех наполнил помещение.       — Да кому ты нужен, неблагодарный мальчишка!       — Мне! — вышел из тени Джехен. — И я попросил бы вас держать при себе свои комментарии.       Пока старик отвлекся на Джехена, Бэкхен воткнул иглу шприца в изгиб локтя старшего и ввел лекарство.       — А… Я помню тебя, — сказал старший. — Ты спас Бэкхена от того безумца и оплатил лечение, что ж, я мог тогда догадаться, что ты попытаешься отнять у старика единственную игрушку.       — Бэкхен не игрушка!       — Гляди-ка как распетушился, — хмыкнул старик. — Кажись, и правда, что-то между вами есть. Вот только мне уже все равно. Жить мне осталось два понедельника. Нет у меня никого, кроме этих мальчишек. Обделил Создатель умом.       Мужчина снова скрипуче засмеялся.       — Ладно, валите, — сказал он. — У меня ведь, и правда, нет никаких оснований его держать. Вот только как с наследством быть? Публичный дом тебе, семейному омеге, вряд ли нужен будет.       — Оставьте все Чаршиму. Он местный, сирота. Его устраивает его жизнь…       — Тебя тоже устраивала до поры до времени, — хмыкнул старик. — Знаешь, что, думаю, что мне все-таки стоит сделать вам свадебный подарок. Дай-ка мне из сейфа чековую книжку.       — Не стоит… — начал Джехен.       — Умолкни. Я сам буду решать, что делать. Бэкхен мне не чужой. Родители его сволочи, ни дать, ни взять. Я тоже не ангел, но у меня совесть есть. Только завтра же иди в банк и обналичь деньги, пока я коня не двинул.       Мужчина что-то написал в чеке, и оторвав, протянул его Бену.       — Вот, всю жизнь копил. На дом должно хватить, — сказал старик. — Я ведь узнавал, капитан Чон, на какие шиши ты его лечил. Увы, в тот день я был в другой галактике и не смог помочь, а дальше… Я просто решил не вмешиваться. А теперь идите подальше отсюда, чтобы ничего не напоминало о прошлом.       Бэкхен всхлипнул, а потом обнял старика.       — Спасибо.       — Это меньшее, что я могу сделать для тебя. Все же именно ты и братство столько лет держали на плаву это заведение.       — Вы знали? — опешил Бен.       — Ты бы видел, что тут устроил Виркис, когда узнал, что ты попал в больницу. Этот человек, хоть и строит из себя ледяную статую, все же питает слабость к детям. Талантливым детям. Все, идите, и позови ко мне этого, клубничного. Есть что обсудить.       Бэкхен еще раз обнял старика.       — Прощайте.       — Будь счастлив.       Вышли из комнаты они молча. Бэкхен крепко сжимал чек. Выйдя в общий коридор, Бен поймал какого-то мальчишку и отправил его за Чаршимом.       — Мне нужно собрать вещи, поможешь? — спросил он, посмотрев на альфу.       — Конечно, — кивнул Чон.       В комнате омеги все пахло вишней. Здесь было довольно уютно, если не считать массивной кровати с кроваво-красным пологом. Джехен снова вспомнил тот день и залитые кровью простыни.       — Мне она тоже не нравится, — сказал Бен, заметив направление взгляда альфы. — Но это был коллективный заказ. Здесь все такие. Как ты думаешь, мы сможем купить какой-нибудь небольшой домик на Магнусе? Я слышал на равнинах мягкий климат.       Омега достал из-под кровати большой чемодан и начал собирать вещи.       — Вполне возможно, — ответил Джехен, опускаясь в мягкое кресло. — Я не против и горных районов. Говорят, там можно найти довольно прибыльную работу. Я буду ходить на рудники, ты будешь воспитывать наших детей.       — И ты… — голос омеги дрогнул. — Не будешь настаивать на Истинной земле или Тарто?       — Не буду, — улыбнулся Чон. — Главное, чтобы тебе было комфортно. Мой дом там, где ты.       Джехен видел, как порозовели щеки омеги.       — Бэкки?       — Что?       — Вот мы с тобой фактически уже женаты, — заметил Чон. — А толком и не целовались еще. Те нелепые пару раз, когда ты пытался унизить себя в моих глазах не в счет.       — Тогда мне казалось, что так будет лучше. Я считал себя грязным, а ты… Ты представлялся мне принцем из сказки. Мне казалось, что ты не можешь меня любить.       — И я рад, что ты бросил это глупое дело, — сказал Чон, вытянув руку веред. — Иди сюда.       Бэкхен отбросил в сторону теплый свитер, что собирался положить в чемодан и подошел к альфе, переплетая пальцы. Джехен потянул его на себя. Бэкхен медленно опустился на колени Чона, не сводя с него взгляда. Этот взгляд был жадным, обжигающим. Джехену казалось, что все вокруг них просто исчезло. И в этот момент он получил то, о чем так долго мечтал.       Омега наклонился вперед и Джехен ощутил мягкое прикосновение. Потом еще и еще. Собственные губы с жадностью сминали чужие. Руки уже скользили по желанному телу. Каждый изгиб завораживал. Бэкхен откинул голову, позволяя губам альфы скользить по шее, ключицам и снова возвращаться к губам, пока омега стягивал рубашку с широких плеч старшего. Ловкие пальчики поглаживали напряженные соски. Джехен прошипел в поцелуй, сжимая волосы омеги на затылке.       — Доиграешься!       — Так накажи меня, — облизнулся Бен, хитро улыбнувшись. — Может переберемся в кровать? Это кресло удобное, но…       Чон подхватил омегу под ягодицами, чувствуя влажную ткань брюк младшего, а потом понес его в сторону кровати, опустив прямо в центр.       Бэкхен прогнулся, а потом потянулся к своей ширинке, стягивая штаны вместе с бельем. За ними полетела футболка.       Бен лежал на кровати обнаженный и полностью раскрытый. Джехен видел шрамы на его теле, но они старались не вспоминать об этом сейчас. Это прошлое.       Бедра омеги уже блестели от смазки. Ее было не так много, как во время течки, но достаточно, чтобы доказать альфе, что он желанный. Его хотят, и нет ничего прекраснее этого. Рука омеги между тем уже обхватила собственный член, неторопливо лаская, а взгляд единственного глаза был прикован к альфе.       — Хочешь меня? — томно сказал Бен. — Иди же сюда.       Джехена не нужно было просить дважды. Он снял брюки с боксерами и навис над омегой. Его ладони сжали запястья не сопротивляющегося любовника, а губы скользнули по изящной шее. Бэкхен обхватил его ногами и прогнулся так, что их напряженные члены были зажаты между ними. Каждое движение приносило волну удовольствия. С губ то и дело срывались стоны. Бэкхен тянулся за каждым прикосновением, а Джехен сходил с ума.       Перевернув омегу на живот, альфа ласкал губами каждый шрамик на светлой коже, понимая, что они очень чувствительны сейчас, ведь дыхание младшего участилось. Ладони между тем уже скользнули на грудь омеги. Пальцы потирали набухшие соски. Одна рука скользнула вниз к животу, слегка задевая блестящую головку члена партнера, а потом добралась до ануса. Палец обвел контур влажной дырочки, а Бекхен застонал громче.       — Дже… Пожалуйста… — шептал омега, уткнувшись локтями в матрас и приподнимаясь на коленях. Прогнувшись в пояснице, он поднял свою попку повыше, словно приглашая. Палец альфы кружил вокруг ануса, но проникать не спешил. Джехен наблюдал, как снова и снова сокращаются покрасневшие стеночки, выталкивая наружу новую порцию смазки.       Бэкхен закричал и излился на простынь, стоило губам альфы затянуть нежную кожу вокруг ануса, а языку протолкнуться внутрь. Джехен чувствовал, как омегу трясет, но он не собирался останавливаться, продолжая вылизывать партнера внутри. Бэкхен, хныкая, начинал снова возбуждаться, член его тяжелел, а Чон двигался в нем уже не только языком, но и тремя пальцами.       Омега уткнулся лицом в матрас, а Джехен свободной рукой сжал свой собственный орган. Он кончит сегодня, но чуть позже и прямо в омегу, куда-то очень глубоко.       Сильные руки альфы, между тем, перевернули несопротивляющегося любовника. Повязка сползла, обнажая жуткий шрам и практически затянувшуюся глазницу (Бен отказался от протеза), но это уже совсем не пугало альфу. Губы скользнули по такому любимому лицу.       — Не смотри, — шепнул Бен. — Я…       — Ты прекрасен, — ответил Джехен. — Я тебя люблю.       — Я тоже тебя люблю. Спасибо, что спас меня.       Проникновение было мягким. Бэкхен крепко обхватил Джехена ногами, подаваясь навстречу толчкам. Они двигались друг к другу, целовались, кусались, стукались зубами, но продолжали движение навстречу раю.       Джехен ускорился, чувствуя, что на пределе. Он обхватил член омеги, помогая ему закончить. Бэкхен сжал альфу в себе. От нахлынувшего оргазма они словно на несколько секунд впали в беспамятство. Вернул в реальность вкус крови на языке и узел, скрепляющий не только тела, но и жизни.       Бэкхен тяжело дышал. Он потянулся к старшему, получая желанный поцелуй.       — Поздравляю, муж мой, — ласково убрал мокрую челку со лба омеги Чон. — Теперь у нас одна жизнь на двоих.       — Ты не представляешь, как я счастлив сейчас, — ответил Бен, скользнув ладошками по лицу любимого.       Они еще долго лежали глядя друг на друга, утопая в любви и качаясь на волнах наслаждения.       — Дже, — тихо сказал омега, когда после очередного оргазма они, наконец, расцепились и смогли лечь удобнее.       — М? — спросил альфа, сгребая мужа в медвежьи объятия.       — Я… Сегодня я не принимал противозачаточных, — осторожно сказал Бен. — Я никого не ждал и…       — Если хочешь, у тебя еще есть время это исправить, — ответил альфа, целуя младшего в макушку.       Бен задумался, а потом покачал головой.       — Нет. Не хочу, — решительно сказал он.       Джехен улыбнулся, обнимая крепче.       — Спи, родной. Все будет хорошо.       Бен уткнулся в грудь старшего и засопел, а Джехен думал о том, что теперь он сделает все возможное и невозможное, чтобы его сын появился на свободной дружелюбной планете под управлением справедливого, смелого и искреннего Истинного Короля. Да, сейчас вероятность зачатия не так высока, как в течку, но ведь они больше не собираются с этим затягивать.