Однажды ты окажешь мне услугу

Горничная помогла Ливии снять платье, расшнуровала корсет. — Теперь оставь меня, Джованна, — прозвучало из уст синьорины Корнеро после того, как из прически ее были вынуты шпильки, и золотистые волосы непокорными кудряшками разметались по плечам. — Мне нужно побыть одной. Служанка молча удалилась — хорошенькая, но туповатая деревенская девушка была совсем не то, что говорливая, обаятельная Тереза. Тереза... Ливия задумалась, положив руки на туалетный столик и склонив голову. С тех пор, как Тереза подменила ребенка при помощи Румпельштильцхена, прошло больше полугода. Ливия быстро оправилась от родов и приступила к той жизни, о которой мечтала ранее, в монастыре, — балы, веселье, приемы. Пару раз ей попадались интересные мужчины, она танцевала с ними, отпускала кокетливые улыбки, от которых партнеры краснели и чуть не наступали ей на юбку, флиртовала. Но все это было не то. Не то, чего она хотела... теперь. Чувство неудовлетворенности — вот что постоянно овладевало душой Ливии. Ее не беспокоили слухи и кривотолки, не волновало то, что некоторые люди не поверили в чудесное исцеление. Все равно доказательств у них нет, тайна надежно скрыта. Если только Тереза не вздумает вновь явиться и напомнить о ней, напомнил внутренний голос. Еще одна причина для беспокойства. Спрятать все концы в воду, увы, не удалось. Ливия временами думала о том, как хорошо Румпельштильцхену — колдун никого и ничего не боится, делает все, что ему заблагорассудится. Должно быть, замечательно владеть магией. Иметь возможность получать удовольствие не только от светской жизни, но и от ощущения свободы. Ведь Ливия никогда не могла быть по-настоящему свободной. Воля отца, общественное мнение, церковная мораль, принципы... Она вдруг обнаружила, что устала от этого, хочет почувствовать в себе силу, способную при необходимости дать ей, Ливии, возможность перешагнуть через любые барьеры. И как же притягательна эта сила... Молодая женщина подняла взгляд на собственное отражение, увидела, как ее собственные губы размыкаются в улыбке, мысленно озвучила внезапно пришедшую ей в голову мысль: «Мне нужно прогуляться в лес. Освежиться...» Ранней весной в лесу было прохладно, и Ливия зябко повела плечами под черным плащом и закуталась поплотнее. Ее внезапное решение прогуляться едва ли могло вызвать какие-либо подозрения. По крайней мере, не сейчас. А там, дальше... она наверняка научится отводить от себя даже намек на подозрение. Достаточно лишь захотеть. — Не меня ли ищешь, дорогуша? Вздрогнув, Ливия резко обернулась к тому, кого только что собиралась позвать. Румпельштильцхен привычно ухмылялся ей, все такой же отвратительный и порочный с виду — просто воплощение зла, промелькнуло в голове у Ливии, и она разозлилась на себя. Что за приступ добродетели на нее нашел, что она хочет бежать отсюда, и подальше! — Я хотела тебя позвать. Доброе утро, — смущенно пробормотала она. — Какое трогательное приветствие! — Колдун раскланялся. — А я уже и соскучиться успел! Знакомый пронзительный смешок. Ливия изобразила на лице улыбку, больше похожую на гримасу. — Мне... нужно поговорить. — И для этого обязательно было приезжать сюда? Впрочем, ладно, — он поднял брови, — тем лучше — нас никто не подслушает, не увидит, не заметит... кроме разве что случайных путников! Синьорина Корнеро порывисто огляделась, но в лесу было тихо. — И о чем же нам надо поговорить? Хотя нет... не говори. Я, кажется, уже и так понял, — Румпельштильцхен шагнул к Ливии и вгляделся в ее лицо, она невольно опустила глаза. — Светская жизнь недостаточно хороша для нас? Мы хотим чего-то большего? Мы... хотим власти? — почти шепотом произнес он. Краска бросилась в лицо Ливии, ей нестерпимо захотелось уйти, и она решительно повернулась, но Румпельштильцхен придержал ее за локоть: — Будь осторожна в своих желаниях, моя милая. Неизвестно, к чему они могут привести. Его вкрадчивый голос демона-искусителя окончательно вывел молодую женщину из себя, и она, вырвавшись, побежала прочь. К своей лошади. Румпельштильцхен с усмешкой смотрел ей вслед, сложив руки на груди. Подбежав к смирно ожидавшей ее лошади, Ливия замерла на месте — к седлу была приторочена сумка. Пара шагов — и вот уже дрожащие пальцы расстегивают сумку, вытаскивают из нее... книгу. Рубиново-красное сердечко, украшавшее обложку, тускло блеснуло в слабых лучах солнца. Книга о темной магии. Ливия закусила губу. — А... цена? — она сама не заметила, как выговорила это вслух. И в то же мгновение у нее за плечом возник Румпельштильцхен. — На этот раз я ничего не возьму, — он стоял так близко, что шевельнувшиеся при этих словах губы коснулись уха синьорины Корнеро. — Потом... ты заплатишь мне потом, когда станешь могущественной, сильной... как я. Дрожь прекратилась, длинные белые пальцы увереннее стиснули книгу. — Хорошо. Будь по-твоему. «Если я стану такой же могущественной и сильной, как ты... возможно, платить мне и не придется». Колдун улыбнулся одними губами, словно прочел потаенные мысли Ливии, и это его очень позабавило. — В таком случае... начнем урок. Вернувшись домой, Ливия бросилась на кровать, не раздеваясь, на губах у нее бродила странная улыбка. Раз за разом она прокручивала в голове все, что узнала сегодня, и какое пьянящее ощущение при этом испытывала — никакому вину не сравниться. И более того — магия оказалась не такой уж сложной, как она, Ливия, боялась, и, может быть, у нее даже могли быть врожденные способности, и Румпельштильцхен был очень доволен и уверен в успехе... Возбужденная, опьяненная новым, доселе неизведанным искусством, молодая женщина рассмеялась. Она овладеет силой волшебства, и тогда можно будет не опасаться ничего. Быть свободной, как она всегда мечтала. И пусть для этого приходится пользоваться услугами нечистого колдуна — цель стоит того. Тем временем где-то далеко в Темном Замке Румпельштильцхен смотрел в зеркало, в котором отражалась его ученица, и если бы Ливия увидела усмешку, не сходившую с его губ, то немедленно встревожилась бы. Видение исчезло, и маг захихикал и потер темные, блестящие позолотой ладони друг о друга. — Наконец-то я нашел ту, которую осуществит для меня Проклятье!..