Бессонница

Рин почти сразу замечает, что Кимура куда-то пропала. Вишня в воздухе больше не чувствуется, и это почему-то сразу настораживает. Итоши отрывает взгляд от мокрого тротуара под ногами и пару раз вертит вокруг головой, в глубине души даже надеясь зацепить взглядом белый дождевик. Через пару мгновений Рин приходит к окончательному выводу о том, что Сиори среди толпы школьников и правда нет. Это должно принести облегчение или, на худой конец, не вызывать никаких эмоций. Рину должно быть все равно. Ему очень хочется, чтобы это было так. Однако руки машинально сжимаются в кулаки, а ноги будто сами ведут его в сторону надоедливой подружки Кимуры. Девчонка плетется в хвосте группы и выглядит напряженной. Итоши все это очень не нравится. — Эй, — сухо окликает он одноклассницу Сиори, подходя к ней и начиная подстраиваться под ее шаг. Девушка не реагирует. Это раздражает еще больше, и Рин стискивает зубы. — Я с тобой говорю. Девчонка дергается так, будто ее током прошибло и смотрит на Итоши с опаской. Словно думает, что он придушить ее собрался прямо посреди этой злополучной экскурсии. Удивление понять можно. Рин никогда не разговаривает с одноклассниками или учениками из параллели. Исключение составляют только члены школьной футбольной команды, но это просто необходимость. Итоши предпочел бы не тратить свое время на бесполезных червей. Все эти идиотские разговоры и общение никак не помогут ему в достижении цели, а значит их следует просто исключить из своей жизни. Однако вот он, Рин Итоши, по своей собственной воле подошел к какой-то девчонке и первым начал диалог. Все это из-за треклятой Кимуры. В этот момент он ненавидит ее особенно остро. — Со мной? — лепечет девчонка в ответ, косясь на Рина. — Не трать мое время, задавая пустые вопросы, — слегка кривит губы Итоши. Потом прочищает горло и как-то совсем не сурово и даже слишком мягко спрашивает: — Подружка твоя куда пропала? Щеки против воли становятся немного розоватыми, и парень нервно одергивает капюшон. Своя же собственная реакция его до чертиков раздражает. — Кимура? — девушка смотрит совсем уж удивленно и несколько раз моргает. — Да, — Рин начинает терять терпение. — Ее Макото-кун попросил задержаться. Они остались где-то вон за тем поворотом, — тараторит она, а потом хмурится: — А тебе зачем? — Не твоего ума дела. Желудок Итоши сжимается, и он оттягивает дождевик кулаками, спрятанными в карманах. Сраный Макото может заговорить с девушкой, а тем более с новенькой, только по одной причине — из-за желания просто трахнуть ее. При мысли о том, что этот мудила может даже просто коснуться Сиори, гнев и раздражение растекаются по телу плавленным железом. Он уже не особо думает, просто разворачивается и почти бежит в ту сторону, куда указала подружка Кимуры. Та окликает его, но Рин игнорирует. Он уже не уверен, что не размозжит голову Макото о ближайшую стену, если увидит его рядом со своим соулмейтом. Холодная логика кричит ему, что одноклассник даже не знает об их с Сиори связи, но Итоши, если честно, целиком и безраздельно похуй. Когда он заворачивает в переулок, то снова чувствует запах вишни и пирожных, на этот раз смешанных с сыростью продолжавшего моросить дождя. Кимуру Итоши видит почти сразу, он повернула к нему лицом. Ее тело прижато к кирпичной стене, и над девушкой нависает Макото. Рин сразу подмечает, что одна рука мудилы лежит у Сиори на бедре, а вторая цепко держит ее за запястье. До слуха парня доносится отчаянный шепот Кимуры: — Руку убери. Это все срывает тормоза и предохранители в голове Итоши. А отказ Макото послушать девушку и немедленно отодвинуться от нее вместе со своими грязными лапами дает последний толчок к потере самообладания. Дамба рушится, все негативные эмоции, которые Рин старается глушить ежедневной медитацией и просто давит в себе, рвутся наружу. Обида на брата, на судьбу, на вселенную в целом, в конце концов и злость — все это резким импульсом заполняет тело Итоши. Сознание из последних сил пытается достучаться, показать, что эмоциональная неустойчивость — вина отказа от связи и последствия непосредственной близости соулмейта. Но Рин доводы уже не слышит. Он только цедит сквозь зубы, ощущая, как руки дрожат от ярости: — Ты ее не услышал? Руки, блядь, убери. Его глаза на мгновение пересекаются с взглядом Сиори, и он читает в них облегчение. Макото разворачивает голову к Итоши и глупо улыбается, не торопясь убирать руки от девушки: — А ты чего тут забыл? Мы тут… Договорить он не успевает, потому что Рин сокращает расстояние между ними и грубо оттаскивает Макото за капюшон. Тот ошалело смотрит на Итоши, а потом кривится: — Сам трахнуть новенькую хотел? А мы уж все думали, что ты по мальчи… Рин заряжает ему кулаком по лицу даже не думая. Сиори совсем рядом, Итоши уверен, что нить на шее натянулась, но он в таком бешенстве, что этот уебок посмел коснуться его Кимуры, что даже не замечает, что у него отняли способность дышать. — Псих ёбанный, — бормочет Макото, сплевывая кровь на асфальт, — считаешь, что раз брат — футбольная звезда, то тебе все можно, да? Перед глазами от резко накативших и ранее сдерживаемых эмоций даже мутно, Рин теперь отчетливо ощущает нить, сковавшую шею, и это добавляет дров в костер его злости. Он заносит кулак, чтобы врезать разболтавшемуся парню еще раз, но тут чувствует, как Сиори хватает его за локоть и с усилием тянет вниз. Дыхание перехватывает, и Итоши изо всех сил старается не менять выражение лица, чтобы Макото ничего не понял. Рин уже и так облажался, поймав Кимуру, когда та чуть не упала на землю, торопясь выйти из автобуса. В тот момент он не мог заставить себя просто смотреть. Его тело работало на каких-то инстинктах, словно помощь Сиори — часть какой-то программы, заложенной в мозг, раздражающая аксиома жизни. Рука девушки обжигает, обжигает через дождевик и толстовку, не оставляет ни малейшего пространства для воздуха, клеймит, притягивает. Когда Итоши сам касался Кимуры сегодня, это было и в половину не так разрывающе. Рин приходит к выводу, что прямой контакт с кожей соулмейта его, наверное, точно сведет с ума. Потом отмахивается. Этого не будет. — Перестань уже, — спокойным тоном говорит Кимура. Кулак против воли разжимается. Итоши стряхивает с себя ладонь Сиори. Макото же фыркает. — Не советую подходить к нему, Кимура. Ему же не нужны такие неженки рядом, правда, Итоши? Ведь так ты называешь своих сокомандников? Я слышал, остальные члены хотят, чтобы тебя исключили из команды. Но вариантов у них нет — играешь ты явно лучше, чем разговариваешь с людьми, раз они все тебя дружно терпят. Каждое слово баскетболиста пропитано ядом. Рин хочет ответить, но он уже скрывается за поворотом, оставляя их с Сиори наедине. Итоши почти сразу отходит на приличное расстояние, чтобы нить наконец пропала. Пару минут он просто дышит, слушая, как капли дождя стукаются об асфальт и его капюшон. Кимура тоже молчит. Рин старательно на нее не смотрит. Проходит около двух минут, когда она нарушает молчание. — Зачем ты пришел? Потому что на самом деле мне не плевать. — Замолчи. — Ты же говорил, что тебе все равно. — Замолчи, — чуть громче. Злость снова начинает нарастать. — Ты утверждал, что не хочешь иметь со мной никаких дел. Я солгал. — Закрой рот, Кимура. Он почти рычит и поднимает на Сиори взгляд. Девушка смотрит на него с вызовом, однако Рин улавливает ее беспокойство. Они довольно продолжительное время не отрываясь рассматривают друг друга. Итоши до тянущей боли сжимает подбородок. Кимура начинает рыться в карманах и раздосадовано стонет: — Я, кажется, телефон в сумке Акиры оставила. Ты не можешь позвонить кому-то? Нужно найти остальных, они, наверное, далеко ушли. Рин переводит взгляд на кирпичную стену. — Я не записываю номера одноклассников. Это пустая трата времени. Девушка усмехается и прикрывает рот ладонью. Итоши морщится: — Я сказал что-то смешное? — Вообще-то, да. Ему хочется отвернуться от нее или спрятаться за челкой. Рин снова, в сотый раз за день, поправляет капюшон, позволяя волосам упасть себе на лицо: — Замолчи. Сиори вздыхает и закатывает глаза. Итоши кажется, что она считает его ребенком, и это раздражает. Девушка тем временем подходит ближе. — Давай, пойдем. Не собираемся же мы торчать тут все время, правда? Навигатор-то у тебя на телефоне есть? Или футболистам требуется ориентироваться только на игровом поле? — Есть, — сухо отвечает Рин, доставая смартфон из кармана. — Тогда ищи адрес этого Технологического музея. Подождем их у входа. Итоши не спорит и находит маршрут до этой бесполезной цели школьной экскурсии. — Жалкое занятие. Как и вся эта поездка, — цедит он, чуть ли не скрипя зубами. Вкус пирожных и вишни, а также слабое натяжение нити, которое возникло из-за пары лишних шагов, которые сделала Кимура, душевному равновесию не помогают. — Зачем ты тогда вообще решил поехать? Чтобы приобщиться к жизни класса или чтобы подействовать мне на нервы? — Не твое дело, — отрезает Рин, уткнувшись в экран телефона, — иди за мной. И не подходи близко. — Как ты себе это представляешь, придурок? Я со стороны буду выглядеть как настоящий сталкер. Придется провести какое-то время рядом со мной, Итоши. Она демонстративно подходит ближе. Горло сдавливает с такой силой, что почти больно. Чертова сука. Как только они выходят из проулка, дождь начинает лить с такой силой, что идти куда-то становится в принципе невозможно. Сиори хватает его за предплечье и ведет в сторону навеса какого-то кафе. — Прекрати меня трогать, — шипит Рин, снова, уже второй раз за день, стряхивая с себя руку девушки. На этот раз воздуха так отчаянно не хватает, а голова настолько сильно кружится от вишневого запаха, что он просто теряет контроль над своим телом. Поддается импульсу, сводящему с ума желанию. Итоши резко и немного грубо хватает Сиори за ладонь. Он касается ее. Касается своего соулмейта. Делает это в первый раз. И в последний. Во всяком случае, Рин так себе обещает. А пока просто с немым удивлением смотрит на свою руку, обхватившую бледную ладонь Кимуры. Все это ощущается таким правильным, что он забывает, как дышать, хотя горло теперь свободно. Итоши пересекается с Сиори взглядом и в глубине души очень хочет, чтобы этот момент продлился как можно дольше. Желательно, вечно.